Текст книги "Сквозь тернии"

Автор книги: Александр Юрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 51 страниц)

– Угол... Вот он! Дальше – стена! – Она отплёвывала лезущую в рот воду и тяжело дышала. Её волосы походили на слипшиеся водоросли – они раскачивались на волнах единой тёмной массой так и норовя окружить и опутать. Сдерживавший их ободок куда-то подевался. – Ты готов?..

Яська неуверенно мотнул головой, стиснул протянутые пальчики. Да какое там неуверенно, мотнул так, что чуть уши не оторвались. Не был он ни к чему готов! Да и к чему тут быть готовым?! Разве что к смерти. А умирать не хотелось. Ох, как не хотелось, просто из кожи лезь вон!

Яська почувствовал, что задыхается. Вода всё ещё оставляла небольшое пространство – словно издевалась! – а воздуха уже не хватало.

– Пора! – выдохнула девочка и скрылась под водой.

Яська до последнего удерживал её миниатюрные пальчики, даже сейчас, когда вроде бы уже не имело смысла. Нет, смысл был! Остаться совершенно одному, когда вокруг тебя леденящая смерть – смерти подобно! А потому, достаточно даже бесчувственного прикосновения, чтобы поверить в небесный промысел.

Яська отпихнул прочь бесполезную трубу – та сразу же исчезла во мраке, будто и не было её сроду. Пространство перестало быть – рассеялось, растворилось или просто кануло в небытие. Тем более, тут есть куда кануть – под ногами самая настоящая бездна.

Рука девочки продолжала тянуть на глубину. Яська завизжал во всё горло. Он не хотел вот так – в ледяной воде, в абсолютном мраке. Так можно только во сне, когда ворочаешься от очередного кошмара, не в силах проснуться, а с тебя при этом сползает спасительное одеяло... Ты ощущаешь касание бездны, но не можешь проснуться. Тебя словно не пускают назад, к жизни. Однако явь всё же настает, как только в горло попадает первая капля воды.

Потому как вода нас и породила.

Но она может и погубить.

«Я тебя породил, я тебя и убью!»

И как бы в ответ на эти мысли, некая неведомая сила выдернула пальчики девочки из Яськиной ладони!

Не осталось ничего. Только барахтающийся в воде Яська, и удушливая мгла.

Яська попытался всплыть. Не вышло. Он скрёб ногтями по бетону над головой, силясь прорваться через строительные швы. Но все его попытки были обречены на неудачу.

В груди жгло всё сильнее. Хотелось просто вздохнуть полной грудью, чтобы унять разрывающий сознание огонь, но Яська понимал, что это явный конец. Правда понимал лишь пока... как и то, что рано или поздно, всё же придётся вдохнуть.

Внезапно над головой обозначилась брешь. Яська устремился к ней, словно это был лучик спасительного света. Вынырнул. Принялся отхаркивать попавшую в рот воду. Затем кое-как отдышался, попытался ощупать свод над головой. Сразу же пришла догадка: именно отсюда свалилась часть плиты, из-за которой и возник тот фонтан брызг, что обдал их с девочкой колючими брызгами. С девочкой... Яська вспомнил миг, когда что-то утянуло её вниз. Прочувствовал. Сразу же накатило оцепенение – так бывает в воде, когда уверен, что под тобой что-то плавает! Туда-сюда, выжидая подходящего момента, чтобы ухватить за ногу.

Яська вздрогнул. Принялся вертеть головой, в попытке определить местоположение невидимого врага.

«Бред! Она просто захлебнулась и камнем пошла на дно. Пока в лёгких есть хотя бы грамм живительного воздуха, тело всё равно будет держаться на поверхности, даже если не размахивать руками и ногами. А вот когда воздуха больше нет, а его место занимает вода, тогда точно, как камень на дно или топор в топь! Хотя какая разница...»

Приняв мысль за данность, Яська вновь сосредоточился на нише – жалеть бедную девочку у него не было ни сил, ни времени.

Яська понял, что судьба с ним просто играет, даруя один шанс за другим. На деле же, это всё ничего не значит – рано или поздно, вода затопит и этот «колокол», а тогда уж точно всё. Придётся нырнуть, чтобы больше не выныривать. Никогда-никогда, как бы ни было страшно и больно.

«Бедная мама...»

Яська вдохнул полной грудью, оттолкнулся от потолка и медленно пошёл на дно, силясь не сойти с ума от того, что делает. Перед затуманенным взором вновь стоял образ мамы, только теперь не на кухне на фоне окна, а на скамеечке у дома. Мама протягивала к нему руки и почему-то плакала.

Правой рукой Яська совершенно случайно прочертил по полам разбухшей от воды курточки. Наверное, просто хотел спрятать руки в карманы – он так частенько делал, негласно признавая собственную вину.

Под синтепоном проступило что-то твёрдое и острое. Яська что есть сил рванул подкладку. Потом вцепился зубами, принялся буквально рвать куртку на части.

Что-то чуть уловимо хрустнуло – боли Яська даже не почуял. Он схватил гладкий многогранник и прочертил пальчиком по знакомым сотам. Зажмурился, пытаясь преодолеть раздирающий лёгкие спазм.

Сердце зашлось в груди.

Это было оно! Зелёное стёклышко, некогда заключавшее в себе естество живой природы, провалившееся в дыру кармана.

Удушье сделалось нестерпимым, и Яська в отчаянии разлепил ресницы.

Буквально в метре над головой раскачивалась бликующая кромка воды. За ней мерцал глаз красного солнца.

Яська вскрикнул, выпуская из лёгких остатки воздуха. Тут же сообразил, что такое творит и поскорее закрыл рот. Всё же не поверил в происходящее, снова зажмурился. А когда заново открыл глаз, принялся что есть мочи грести вверх – там грезилась поверхность! Поверхность, которая не была ограничена чем-то свыше, за исключением небесной сферы. Это походило на сказку, а возможно и являлось последней.

Яська вынырнул и буквально оглох от собственного вопля.

16.

Яська вылетел из воды, будто мячик! А когда плюхнулся обратно толком и не понял, во что угодил. Такое ощущение, что в кипяток – и это ещё мягко сказано. Открытые участки тела обожгло, а за шиворот полезло что-то белое и густое, на вроде молочных сливок или растопленного масла. Однако поначалу Яська не обратил на это внимания – он просто вдохнул полной грудью и принялся отхаркивать известковую воду.

Рядом прокричали:

– Яська!

Яська на секунду замер. Потом машинально обернулся, не совсем понимая, каким образом продолжает удерживаться на мерных волнах непонятной субстанции, совершенно не двигая руками и ногами. Странно, но вдобавок ко всему, он стал лучше видеть. Хотя поначалу, Яська списал данность на яркий свет, который казался буквально ослепляющим после непроглядного мрака темницы.

– Яська, ты сделал это! У тебя получилось!

Девочка восторженно размахивала руками в нескольких метрах от Яськи и улыбалась.

– Я знала, что у тебя получится! Я была в тебе просто уверена!

Яська ошалело моргнул.

– Что получится? – прошептал он враз севшим голосом, по-прежнему не веря в столь чудесное избавление.

– «Плыть!» Ведь ты сумел пройти сквозь грань! И вот, мы здесь!

– Так где мы? – Яська встревожено огляделся по сторонам. – И что это такое? – Он зачерпнул в горсть белую субстанцию, что раскинулась вокруг бескрайним, изредка вздрагивающим океаном.

Девочка развела руками.

– Мы – между мирами. Неужели не ясно?

– Как это – между мирами? Где расположено это место? – Яська оглядел туманный горизонт, где молочный океан перетекал в бордовое небо – больше не было ничего.

– Оно – везде! Достаточно лишь пожелать «плыть», как сразу же окажешься здесь.

– Но почему мы не тонем? – Яська ощупал насквозь промокшую курточку, набухшие штаны, ботинки.

– Не знаю, – пожала плечами девочка. – Только тут так всегда. В подобной среде легче «плыть» – вот и всё. Давным-давно кто-то придумал это место, и Река распространилась повсюду.

– Так это река? – не поверил Яська и снова завертел головой, силясь разглядеть хоть какой-нибудь ориентир. Но тщетно – кругом лишь розовое молоко и ничего более. – И как же она называется?

– У неё много названий. Всяк называет её по своему. Одни – Смородиной. Другие – мрачным Стиксом. Третьи ещё как-нибудь... Река ведь повсюду, а потому у неё просто не может быть одного единственного названия.

– И куда же она течёт?

Девочка грустно вздохнула.

– Не знаю. Этого вообще никто не знает, потому что мало кто отважился плыть до конца. А те, кто всё же рискнули, не вернулись обратно. Пойми, это просто Путь, рассчитанный на нашу сознательность. «Плыть» можно лишь до определённого места – у каждого человека оно своё, – после чего нужно неизменно выныривать, иначе...

– Что – иначе?

Девочка потупила взор. Зачерпнула горсть «молока». Пропустила сквозь пальцы, наблюдая за тем, как ленивые капли с причмокиванием возвращаются в родную стихию.

– Иначе не вернёшься, как не вернулись те, что пожелали заглянуть за горизонт. Хотя я не знаю... Возможно, они всё же куда-нибудь и выплыли, только вот, что именно их там ждало – и ждало ли – неизвестно.

Яська притих. На секунду попытался представить себе такое место, где тебя могут ждать, не смотря на то, что никогда до этого не видели. Что бы это оказались за существа? Люди ли, или что-нибудь необъяснимое, что даже невозможно представить – тем более, постичь?

– И что же нам теперь делать? – спросил Яська, гоня прочь липкие мысли.

– «Плыть» дальше, – улыбнулась в ответ девочка и легла на спину.

Только сейчас Яська заметил, что на его спутнице нет больше платьица. Ободок бесследно канул ещё в темнице. Осталась только остроконечная звёздочка. Правда теперь она была вовсе не брошью, как прежде, а маленьким кулончиком на цепочке. Звездочка дрожала на обнаженной груди девочки, а «молоко» волн и багровость странного светила придавали ей зловещую кровавую окраску – словно там, далеко-далеко за невидимой гранью, кипела бесконечная война не на жизнь, а на смерть. Война во славу света или тьмы.

Яська сглотнул подкравшийся к горлу страх, нерешительно дотронулся до порванной подкладки... Ничего.

Скорее всего, потерял.

«Вот ведь растяпа! Но как?! Ведь держался так, как утопленник не хватается за протянутое весло! И, тем не менее, не удержал. Жалко-то как!»

Девочка в очередной раз прочитала Яськины мысли. Прикоснулась к своему кулончику, вынула из «молока».

– Он достался мне от мамы, – она с трудом переборола дрожь в голосе, нехотя отвела взор. – Мама носила его рядом с сердцем, а после того, как я... После того, как её дочки не стало, оставила кулончик ей.

Яська почувствовал на щеках едкие слёзы. Одновременно защемило под ложечкой.

«Ох, не разреветься бы!»

Девочка грустно улыбнулась.

– Он помогает мне «плыть». Не могу сказать, почему так, – но с ним легче. Он как бы указывает Путь. Как дорожный указатель или стрелка на железнодорожной станции. Нужно просто прислушаться к зову сердца и захотеть. Сильно-сильно! Очень-очень! Как последний раз в жизни.

Яська кивнул. Просто так, чтобы незаметно проглотить слёзы, а попутно поддержать стойкую девочку.

– У тебя ведь тоже что-то было, – осторожно проговорила девочка, вновь топя кулончик в безразличных волнах.

Яська кивнул.

– Да, было. Только не кулончик и даже не подарок. Так, обыкновенное стёклышко с узором в форме пчелиных сот – что-то вроде талисмана. Той весной ещё нашёл. Только я его потерял, кажется...

Девочка улыбнулась.

– И вовсе не потерял!

– Тогда где же оно? – брякнул в ответ Яська. – Сколько искал, а так и не нашёл. Ни этого осколка, ни другого, с лучиками.

– Они просто выполнили своё предназначение и исчезли. Разрядились как батарейки – если тебе так понятнее.

Яська насупился.

– Какая же это батарейка... Обычное стекло.

– А вот и не обычное, – не согласилась девочка. – Не бывает ничего обычного. Всё чем-то заряжено. В твоём мире – это закон. Всё циклично и движется либо от начала к концу, либо наоборот. При этом один, отдельно взятый цикл, может быть разбит на ещё более мелкие подциклы, а те, в свою очередь, на мельчайшие подциклики! – Девочка озорно подмигнула: мол, не парься, сейчас объясню.

Яська пожал плечами, задрал голову и уставился на красный диск – тот повис ровнёхонько в зените.

– Это как закон сохранение энергии, только намного сложнее, – принялась объяснять девочка. – Ведь твой осколок не сразу стал таким, каким ты его нашёл. До этого он сменил много форм, испытал различные трансформации... Например, сначала он был плазмой внутри звезды. Потом космической пылью. Ещё через миллиарды лет извергнулся из недр нового мира в виде раскалённой лавы. Затем застыл, превратился в кварц, рассыпался на песок, был добыт в огромном котловане или же и вовсе в подземной шахте. Лишь только после всего этого где-то на промышленном предприятии смешали соответствующие компоненты для того, чтобы получилось стёклышко именно такой формы. А форму тоже кто-то придумал. Некий человек, который жил много лет назад, а может, живёт и поныне, даже не подозревая о том, какую пользу принёс всему человечеству в целом и лично тебе. Ведь не будь всего этого, стёклышко не только бы не появилось в реальности, оно бы не смогло впитать в себя всю ту энергию, что была затрачена на его изготовление. А к этому процессу были причастны многие виды энергии, многие люди, многие, на первый взгляд разрозненные события. Так что если стёклышка нет, это ещё не значит, что ты непременно его потерял. Оно просто исчезло, отдав всю накопленную энергию тебе. Ведь «плыть» очень сложно. А сам Путь отнимает неимоверно много сил. Особенно когда в первый раз.

Девочка умолкла и принялась вместе с Яськой лицезреть красную звезду – на спине ей было намного удобнее это делать.

Яська непроизвольно спросил:

– Но если всё действительно так, тогда почему же не пропадает твой кулончик? Ведь он тоже разряжается, когда ты перемещаешься вдоль своего пути. Разве не так?

– Всё так, – вздохнула девочка. – Просто... Ведь это подарок мамы. А он будет греть даже после того, как не станет её самой. Я не уверена, так ли это. Но я знаю, что всегда буду помнить самое дорогое, что у меня отняли.

Яська вновь почувствовал в груди щемящую тоску. Ещё ему сделалось стыдно перед такой отважной и умной девочкой. Ведь у него-то всё было. Точнее есть, только где-то за гранью, куда нужно ещё «выплыть». А у малышки... У неё только призрачный путь и память о маме.

Странно. Непонятно. Труднообъяснимо.

Раньше Яська думал, что после смерти, память остаётся лишь с одной стороны. На деле же оказалось, что всё иначе. Ушедшие в вечность, тоже что-то чувствуют, а возможно, и не только чувствуют...

– А что это за звезда? – спросил Яська просто так, чтобы сменить неприятную для девочки тему.

– Звезда, – тихо ответила та, не отводя взора от красной блямбы над головой.

– Та самая?

Девочка кивнула.

– А кто под ней живёт?

– Они и живут.

– Они?.. – Яська недоверчиво глянул на девочку.

– Они – те, кто наблюдают.

– За кем наблюдают?

– За нами. За всеми, кто по ту и по эту стороны бытия.

– А зачем им это?

Девочка пожала плечиками.

– Не знаю. Наверное, так надо.

Яська поднабрался смелости и в открытую спросил:

– А ты сама была там?

Девочка нездорово вздрогнула. Перевернулась со спины на живот. Внимательно огляделась по сторонам, видимо пытаясь определить нужное направление.

– Нужно «плыть» пока нас не унесло течением.

– Почему ты не ответила на мой вопрос? – настороженно спросил Яська.

Девочка казалась непреступной.

– Я и так пролила свет на что не следовало. Плыви за мной и не отставай!

Яська разозлился – зачем же тогда вообще подводить так близко к грани, чтобы потом захлопнуть дверь перед самым носом?!

Но делать было нечего, тем более что и проводница окончательно ушла в себя, словно Яськи сроду и не было.

Яська ещё раз глянул на Звезду. Та еле заметно пульсировала, поглощая мутной короной взор несмышлёного мальчишки. Потом замерла. Затаилась. И Яська понял, что видит лицо. Но не человеческое, а какое-то другое. А может и человеческое, только неимоверно осунувшееся, как после долгой болезни.

«Наблюдают».

Яська машинально потёр глаза кулаками. С трудом сдержал радостный возглас – гематома пропала! Как и всё остальное. Словно не было ни дневного инцидента, ни заключения в сырой темнице, ни жуткого потопа, что чуть было не унёс его жизнь. Остались только Путь и весёлая девочка, которая одновременно являлась мертвецом.

Яська понял, что искать объяснение происходящего с ним бессмысленно, а оттого просто поплыл за плывущей впереди девочкой, изредка метая тревожные взоры на диск красного светила.

17.

Они плыли около часа. Хотя Яська не мог с уверенностью утверждать данность – время за приделами известной ему реальности могло протекать несколько иначе. Да и монотонное движение в вязкой субстанции наверняка внесло свои коррективы. Ведь оно – движение – тоже являлось условным. Так как не было ориентиров.

Яська специально размахивал руками снизу – вверх. Он словно летел, преодолевая все мыслимые законы гравитации! Летел наперекор судьбе, что совсем недавно пыталась его погубить. Летел назло своим обидчикам – чтобы вернуться. Как птица Феникс – только восстать вовсе не из пепла, а из совершенно иной стихии. Какая разница, если уж на то пошло?

Движениям ничего не мешало, а оттого в груди, под ямочкой, царил дикий восторг.

Шлепки вязкой субстанции отдавались от зыбкого тумана протяжным эхом – точь-в-точь, как будто под покровом непроглядной ночи ухает себе под нос беспокойный филин. Яська даже пару раз оглянулся назад – не плывёт ли кто за ними. Не сказать, чтобы это так уж пугало, но что настораживало – это точно. Да и смысл преследовать двух испуганных детей, стремящихся поскорее найти обратную дорогу домой? Хотя в действительности обратную дорогу искал лишь Яська – девочка, вне сомнений, разыскивала между мирами что-то ещё, так как в реальности её уже никто не ждал.

Яська старался гнать неприятные мысли прочь, но те неизменно возвращались, обволакивая сознание похлеще флегматичного тумана.

Постепенно Яська сообразил, что этот туман царил лишь по сторонам горизонта. Небо же оставалось ясным, с уродливой блямбой красной Звезды в зените. Яська не прочувствовал момента, когда та сделалось именно такой: хищной, подглядывающей, недружелюбной. Казалось, что внутри неё всё давным-давно умерло, как и мертва та жизнь, что она освещает, не смотря ни на что.

Но страшного лица он больше не видел.

Яська не знал, откуда в его голове берутся столь бредовые мысли, но он не спешил причислять их к лику съехавшей под воздействием внешних факторов крыши – чем чёрт не шутит, всё может обстоять именно так, как есть или кажется! Ведь вернулась же в мир живых мёртвая девочка, а это значит, что, не смотря на смерть, она всё же где-то существовала, взрослела, набиралась знаний. Она даже сумела обогнать в интеллектуальном развитии самого Яську, который вроде как выглядел старше – по крайней мере, на первый взгляд. Да и чувства. Девочка ничуть не стыдилась своего теперешнего облачения, а она была абсолютно ногой, и Яська это видел собственными глазами.

Странно?

Конечно странно, но как ни крути, всё являлось элементом реальности, хоть и разыгрывалось неведомо где, под чужой звездой.

Яська стал взмахивать руками чаще – точно несущаяся за добычей чайка. Сразу же нагнал уплывшую далеко вперёд девочку. Та обернулась. Засияла, как маленькая звёздочка.

– Не устал? – бодро спросила она, слегка замедляя темп.

Яська отрицательно мотнул головой, пристроился рядом.

– А что это за туман? Почему он только вдоль горизонта, а небо чистое?

Девочка широко улыбнулась.

– Снова ты за своё... Меньше знаешь – крепче спишь! – Она звонко рассмеялась.

– Причём тут это? – недовольно проскрипел Яська. – Просто странно всё. Он как будто расступается перед нами, этот туман.

– Так и есть. Мы чужие для него, вот он и пятится, не зная, как с нами быть.

– Шутишь, да?

– А вот и не шучу! У Моста его и сроду нет. Потому что там постоянно «плавают» путники. Это единственное место, где можно ничего не опасаться. Потому что там тучи над головой, и нет Звезды.

– А тут чего опасаться? – осторожно спросил Яська, вновь оглядываясь по сторонам. Хотя какие тут стороны – один единый размытый горизонт, куда ни плюнь.

Девочка долго не отвечала.

Яська уже было подумал, что беседа вновь окончена, как это было в начале их пути, но спутница всё же заговорила:

– Тут только на первый взгляд – пустынно и мертво. На самом деле, этот мир буквально кишмя кишит всяческой жизнью. Точнее нежитью. Просто она – нежить эта – не может никак на нас повлиять. Пока мы «плывём» – ничего не случиться, будь уверен. Опасность наступит, лишь когда появятся сомнения и ты остановишься. Вот тогда-то и нужно спешить, иначе Они непременно утянут к себе.

Яська уже жалел о том, что задал столь бездумный вопрос. Ну кто его за язык тянул? Хотя... Может девочка просто желает поскорее отвязаться от его глупых вопросов, потому и запугивает всяческой мракобесией, которой на деле и нету...

Яська прищурился.

– А ты их видела?

– Кого?

– Ну тех, которые могут утянуть.

– Да. Пару раз. Но только издалека. Пойми, это место всего лишь перевалочный пункт – здесь бродит много чего, как можно и увидеть, всё что угодно. Но пока не наступил «резонанс», как-то повлиять друг на друга обитатели различных миров не могут. Такова структура мироустройства – сиди запертым в своём муравейнике и дожидайся назначенного часа.

Яська пожал плечами – ну ничего не понятно. Теперь ещё этот резонанс...

Девочка снова улыбнулась.

– «Резонанс» – это конец Пути. Он наступает за миг до гибели мира. Тогда со Звезды спускаются Они.

– Но ведь ты же сама только что сказала, что они могут только наблюдать.

– Да. Пока всё чин чином – Они просто наблюдают. Иногда, правда, могут управлять системой, чтобы приблизить конец. Но это случается редко. Если появляется много «зараженных». Пока же мир процветает, Они просто сидят в своих норах и ждут. Но потом «печати» падают, и мрак начинает лезть изо всех щелей. Не подумай, что я пытаюсь тебя запугать. Просто так всё в действительности и обстоит. А морочить голову пустыми надеждами – глупо. Рано или поздно Тьма установится повсюду, а тогда родится новый мир.

– И что же это будет за мир?

– Не знаю. Поживём – увидим! – Девочка задорно подмигнула встревоженному Яське и указала на горизонт. – Смотри!

Яська посмотрел... и глазам своим не поверил.

Туман сделался прозрачным, так что сквозь его вращающуюся пелену проступили очертания двух берегов. Правый – песчаный, испещрённый множеством дорог. Левый – скалистый и неприступный со снежной вершиной ледника. Яська попытался прикинуть на глаз расстояние между берегами...

«Метров двести, если не больше!»

Будь тут обычная вода, а не податливое «молоко», ещё не факт, что можно было бы переплыть с одного берега на другой. Да даже, чтобы просто решиться на столь опрометчивый шаг, нужны стальные нервы и несокрушимая уверенность в собственных силах. Так и никак иначе.

Постепенно из-за пелены выступил и сам мост. Он был ферменный, из чёрного металла с огромными балками. У Яськи аж дух захватило при виде такой громадины – и кто только воздвиг такое чудо? Никак тут потрудилась бригада первоклассных строителей. Причём сделано всё было добротно, как для себя – так, по крайней мере, казалось издалека.

Над мостом нависли тёмно-бордовые тучи. Звезда заслонилась рваной бахромой их растрёпанных боков. Сразу же заметно потемнело, как и полегчало. На душе.

Яська присвистнул.

– Кто же построил такую громадину?!

– Никто, – безразлично ответила девочка. – Он был тут всегда... насколько я знаю.

– Разве так бывает? – не поверил Яська.

Девочка усмехнулась.

– Просто ты судишь, опираясь на законы своего мира. Тут – всё иначе. Из ничего может возникнуть всё, как и всё может кануть в ничто.

Яська помотал головой.

Девочка тут же пояснила:

– В вашем мире есть компьютеры. На каждый из них можно установить новую программу. Причём пишется эта программа на совершенно ином компьютере, который стоит обособленно. Понимаешь?

Яська глупо кивнул, силясь уследить за мыслью девочки.

– Так вот. После установки программы, компьютер необходимо перезагрузить, иначе обновление не сможет вступить в силу. А как только ты запустишь систему заново – опля! – а на экране есть то, чего не было раньше.

– Но так то на компьютере... – растянуто прошептал Яська, понимая что всё же до чего-то домыслил.

Девочка кивнула.

– Да, это всего лишь скучные программы, но если сопоставлять происходящее там, у вас и то, что мы имеем на месте, то есть здесь, – сходство на лицо. Что-то может возникнуть просто так, если его «создали» в другом мире, а потом просто «установили» где-нибудь ещё. После «перезагрузки», оно возникает из ничего и исчезает бесследно при «удалении»! Как-то так.

Яська понял, что спорить дальше бессмысленно, и не стал заморачиваться, приняв всё, как есть. Какая разница, и так неразрешимых загадок – выше крыши.

Они были уже непосредственно под массивными опорами из позеленевшего бетона, когда за спиной раздался грустный стон. Яська сразу же обернулся, понимая, что весь путь ему вовсе не казалось – за ними и впрямь кто-то плыл!

«Или что-то, отчего не легче».

Девочка тоже замерла. Оглянулась.

– Это молох. Они тут завсегдатаи. Охраняют глубины.

– Молох? – Яська почувствовал, как, не смотря на тёплую «воду», по спине рассыпался выводок холодных мурашек. – А он ещё кто такой?

– Не кто, а что, – поправила девочка. – Вон он, смотри, если не страшно.

Яська зрительно устремился туда, откуда они только что приплыли.

– Мамочки... – только и смог прошептать он, когда из глубин вынырнуло реликтовое чудовище. – Это же акула! Только очень большая. Разве такие водятся?

Девочка отрицательно покачала головой.

– Это не акула. Молох – стражник глубин. Он – существо из иного мира. Просто находится в услужении Тьмы.

– Но я видел точно таких же акул на картинках в учебнике по биологии! – не унимался Яська. – Они жили на Земле миллиарды лет назад! Только, как говорят учёные, все вымерли.

– Не говори ерунды! – рассердилась девочка. – Молохам нет места в вашем реальном мире! Учёные, мнения которых ты слышал или читал, – сами ничего не понимают! А картинки... – Она осеклась. – Картинки просто мог кто-нибудь выдумать. Вот.

Яська наблюдал за чудовищным монстром, уверенный в обратном. Девочка не верила очевидному, потому что так мало прожила в Яськином мире. Если бы она «дотянула» до средней школы, всё было бы иначе. Хотя... Вдруг всё обстоит именно так, как говорит эта очаровательная малышка, развитая не по годам. А именно, что молохам нет места в мире живых. Но как же тогда они туда пробрались и куда затем подевались, отставив морские просторы на откуп своим меньшим сородичам?

Молох раскачивался на кровавых волнах, изучая детей пустотой глаз. Потом протяжно застонал и ринулся в образовавшийся перед его носом шквал.

– О нет!.. – воскликнула испуганная девочка. – Скорее!

Яська, толком ничего не понимая, устремился за своей спутницей; та в два гребка доплыла до бетонного основания и, не оглядываясь, выскочила из воды – словно озорная девочка-дельфин! Яська естественно смутился её наготы, а потому замер в нерешительности.

– Живо из воды! – скомандовала девочка, так что Яську вконец обездвижило. – Неужели не видишь! – И она взмахом руки указала на небо. – Тучи разошлись!

Яська задрал голову. И обмер. Огромный красный диск навис над головой. Он сковывал движения, увлекал взор, просто поглощал погрязшее в ужасе сознание. В воздухе повис надсадный хрип. Точнее не повис, а раскачивался – из стороны в сторону, становясь то громче, то тише.

«Как на качелях... а может, на крыльях?..»

Яська мотнул головой, в попытке избавиться от жуткого оцепенения. Посмотрел сначала на испуганную девочку, потом снова на красный диск. Прошептал на пороге слышимости:

– Ты же сказала, что пока «плывем» – нам ничто не угрожает.

«Пока не появятся сомнения...» – прозвучало отголоском в голове.

Девочка ничего не ответила. Наклонилась и неуловимым движением схватила Яську за шкирку – совсем как во время потопа в котельной. Яська толком и сообразить ничего не успел... только в очередной раз подивился не дюжей силе своей спутницы. Та сопела, но хватки не ослабляла.

– Ну же, помогай!.. – с присвистом воскликнула она, падая на колени. – Не всё же мне самой делать!

Яська, без вопросов, заработал ногами и руками. Бетонная поверхность оказалась неимоверно скользкой, подёрнутой не то мхом, не то сизым лишайником, – и как только девочке удалось так ловко выбраться из воды?.. Однако Яська понимал, что думать нужно вовсе не об этом. Думать нужно о собственной шкуре, если он сам не хочет поближе познакомиться с инопланетной тварью. Но ведь та ещё далеко. Не может же она за секунду преодолеть столь огромное расстояние...

«Если только вместо плавников на ней не установлены гравитационные двигатели!»

Яська подивился соль глупой мысли, но как оказалось зря.

Из последних сил работая бесчувственными ногами, одновременно увлекаемый за шкирку девочкой, Яська всё же заполз на бетонную опору и ничком повалился на острые камешки. Однако это ему только показалось – девочка без тени смущения отвесила пощёчину. Видимо желала поскорее привести в чувства, после чего потянула ещё выше.

Яська хотел отмахнуться, понимая, что не может просто руки поднять, чего уж там говорить, про то, чтобы заново куда-то карабкаться. Хотел, но так ничего и не сделал. Точнее сделал диаметрально противоположное – и откуда только силы взялись?.. А перед этим он просто глянул вниз, на то место, где только что барахтался... «Молока» там больше не было, а была лишь огромная пасть, размером с дворовую коробку для игры в хоккей, с той лишь разницей, что обнесена она была вовсе не деревянным заборчиком, как в реальности, а частоколом из жёлтых клыков.

Челюсти молчаливо клацнули, швырнув в лицо Яське зловонную слизь. Такое ощущение, что на месте желудка у твари располагался муниципальный морг, со всеми сопутствующими спецэффектами. Яська задохнулся и чуть было не полетел вниз – хорошо ещё девочка не догадалась его отпустить, иначе точно быть беде.

Яська «прогулялся» над бездной и снова отфутболился к спасительному металлу, вжался спиной в рыжие заклёпки. А молох скрылся в пучине, будто и не было его вовсе.

– Как это? – не понял Яська, пытаясь унять дрожь во всём теле. – Откуда он взялся?

– Скорее! Нужно выше залезть, а то достанет! – Девочка оглядела сварную опору, ухватилась пальцами за металлические поперечины, подтянулась. – Лезь за мной, только вниз не смотри!

Яська кивнул.

«Молоко» внизу закрутилось в гигантскую воронку.

Девочка резко обернулась и дёрнула Яську к себе. Машинально прижала, словно младшего братишку. Яська уткнулся носом в её липкие волосы и попросту замер, не зная, как быть. Потом уловил за спиной движение, резко обернулся вместе с девочкой...

Первое что пришло на ум: ракета. Взлетает из-под воды, как это показывают в фильмах про стратегические атомоходы. Ничего такого, экстраординарного вроде не происходит. Только, вот, непонятно, из чего именно сделана обшивка этой ракеты. На алюминий не похоже. Да и на оцинковку тоже. Что-то серо-голубое и немного серебристое, подёрнутое липкой слизью. Скорее всего, какой-нибудь засекреченный материал, что до последнего держали втайне от народных масс. Ведь так обычно бывает. Потому что общеизвестно: знают двое – знают все.