Текст книги "Поиграем со смертью?..(СИ)"

Автор книги: Tamashi1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 45 страниц)

– Да нет, – потеребив мочку уха, ответил мой сосед. – Просто вряд ли Уилл будет в восторге, если ещё и я сменю костюм на нечто менее строгое.

– Ой, я всё улажу с ним, всё улажу, – замахала руками местная красная плесень, походу, страдавшая раздвоением личности. – Положись на сэмпая!

Нокс хмыкнул и пожал плечами, а я обратилась к демонам:

– Ну что, товарищи, вперед и с песней?

– Как прикажите, – синхронно отозвались те. И я не преминула съязвить, вставая:

– Да? Ну тогда… за-пе-вай!

Моська Михаэлиса аж вытянулась, а у Клода, когда я к нему обернулась, дернулось веко. Впрочем, он явно собирался запеть, но я махнула рукой и сжалилась:

– Да ладно, шутка! Фиговое у вас чувство юмора, господа дворецкие.

Дина печально вздохнула и двинулась на выход, а я закинула в рот карамельку и помчала следом. За мной явно поспешили все остальные, чему свидетельствовали топот братца-слоника и разговоры жнецов, а потому я, обувшая туфли на каблуке-рюмочке, отлично подходившие для долгих прогулок, вскоре оказалась на относительно свежем воздухе в компании шестерых неадекватов. Нет, а как иначе назвать двух дворецких, мужика в красном плаще с обпиленными зубами, двух готов, как всегда одетых во всё чёрное, и парня в классическом костюме, который разглядывал окружавший его пейзаж с таким видом, будто ничего занятней в жизни не видал, причём жизнь эта длилась всего лет пять?! И среди этого дурдома приходилось обретаться мне, одетой в серую классическую юбку-карандаш и белую офисную блузу. Хоть бы не нарваться на знакомых!

– Вперёд, быстрее сядем – быстрее выйдем, – скомандовала я, и наша мини-армия двинулась на приступ магазинов одежды.

Горячий воздух липкой ватой скользил по коже, солнце пережаренным блином смотрело на раскалённый асфальт с монотонно-серых небес, растерявших все облака. Деревья ждали ветра, протягивая к солнцу ветви, а листва застывшей паклей одевала их в зелёный саван. Плешивые коты прятались в чахлых кустах шиповника, обрамлявшего двор, а собаки, свесив на сторону бледные языки, пытались найти укрытие под относительной сенью лип. В центре дворика замерла ржавая карусель с облупившейся красной краской, а за ней торчали искорёженные качели – одно сидение каким-то чудом спаслось, а вот второе отсутствовало как данность, причём обшелушенные железные прутья, долженствовавшие крепить его к остову, были погнуты неким неизвестным Геркулесом с мозгом неандертальца.

Пройдя двор нестройной толпой, от которой я старалась держаться не вот прям за километр, но хотя бы поодаль – сбоку, и вдоволь налюбовавшись на местные красоты, мы зашли в проулок между двумя домами, и тут мне на плечо легла чья-то ладонь. Я хотела было возмутиться, но к горлу прижалось что-то острое, и я замерла. Что за?.. Не может же быть, что они мне солгали? Испытания что, начались?! Или демоны подпустили ко мне гопника?! Что делать?! Что?..

====== 4) Склоки ======

«Feminae naturam regere desperare est otium».

«Надумав женский нрав смирить, простись с покоем».

Я стояла, глядя на пыльный, потрескавшийся асфальт, и лихорадочно пыталась нащупать в сознании связные мысли. Все мои временные спутники прошли вперёд, оставив меня одну. А точнее, с кем-то, прижимавшим к моему горлу нечто странное, но определённо острое. Побежать? Не успею. Ударить? Да он эту фигню мне к сонной артерии приставил! Чёрт, чёрт, чёрт! Что делать?!

И тут за моей спиной послышалось тихое хихиканье. Я вздрогнула, а в следующую секунду смешки превратились в громоподобный хохот, который мог мёртвого из могилы поднять. И вот тут-то до меня дошло…

Гробовщик! Чтоб ему всю жизнь один формалин нюхать!!!

Я резко развернулась, начхав на то, что касалось моей шеи, и стала свидетелем сцены «идиоту смешинка в рот попала». Пепельноволосый мужик в чёрной хламиде с мятой шапкой а-ля цилиндр на макушке ржал, как сумасшедший, раскрыв рот и запрокинув голову. Левую руку он эпично прижимал к сердцу, а правая, поднятая на уровень лица, лишь секунду назад царапала когтем мою шею. Кажется, в списке моих врагов прибавление…

– Ты что, идиот?! – рявкнула я, забыв про вежливость. Но Гробовщику тоже, кажется, было не до неё – он сотрясал воздух безумным ржачем.

– Дебил великовозрастный! А если б меня инфаркт хватил?!

– Это вряд ли, – раздался за моей спиной голос врага номер раз. И почему меня окружают одни идиоты или злодеи?! Права была бабушка – только на себя в этом мире можно положиться!

– А если бы всё же случился, вы были бы только рады! – фыркнула я, наплевав на вдруг резко замолчавшего Гробовщика, и ломанулась вперёд, к свершениям. А точнее, по направлению к магазину одежды.

Как оказалось, вся гот-компашка вернулась на зычный гогот патологоанатома из средних веков, а потому мне пришлось прорываться сквозь толпу. Грелль отправился поприветствовать Величайшего (и за что этот смешливый огрызок от кислого яблока только так прозвали?), Лёшка, Дина и Нокс (этот просто заигрался в кавалера) попытались поинтересоваться, в порядке ли я, а Клод застыл в сторонке, и плевать ему было на всё с высокой колокольни. Вот – самая честная позиция! Уважаю!

Проигнорировав особо сочувствующих, я на скорости торпедного катера помчалась по пустынному проулку. Выбежав на чуть более оживлённую улицу, характеризовавшуюся редкими пешеходами да парой-тройкой измученных жарой плешивых псов, я свернула направо и помчалась вдоль некогда жёлтых, а ныне покрытых потёками и странными пятнами домов, тянувшихся к блёклому небу монолитной облезлой стеной. Слева от тротуара, который я пыталась избить металлическими набойками на каблуках, тянулась полоса земли, заросшей редкими, по большей части засохшими кустами. Чахлая трава пустыря частенько разряжалась бытовым мусором, начиная от пивных бутылок и фантиков от конфет и заканчивая какими-то мистическим образом добравшимися до Богом забытого клочка земли коробками, тряпками и даже сливным бачком. Хорошо хоть бачок один был – насаждений сантехники в этом Поле Чудес моя расшатанная психика уже не перенесла бы. Где-то за пустырём виднелись серые пятиэтажные хрущёвки, к которым вели замусоренные людьми прямоходящими тропинки. Солнце упрямо пыталось растопить пластиковые пакеты, хотя точно знало, что это бесполезно. Прохожие уныло плелись по раскалённому асфальту, роняя на него капли пота, а иногда и новые фантики от ментоловых конфет. Особо одарённые лица мужского пола периодически прикладывались к бутылкам пива, точно зная, куда полетит бутылка, потому как мусорных корзин в пределах досягаемости не было, а нести мусор домой… Ну как можно, право слово! Вдруг жена за пьянство сковородкой по темечку огреет?

Магазин одежды находился в паре кварталов от моего дома, причём пустырь заканчивался прямо перед ним. Дальше на пути полосы замусоренного отчуждения стояла школа. Вот и неслась я к этой самой школе на всех парусах, наплевав на то, что где-то за моей спиной Грелль Сатклифф всеми силами пытался вывести из равновесия, а точнее, охмурить двух демонов и одного жнеца, в то время как второй жнец активно доставал подругу моего братца. Хорошо, что я предусмотрительно надела невысокие каблуки – пробежка под палящими лучами единственной звезды Солнечной системы была недолгой благодаря высокой скорости спринтера.

Когда на горизонте показалось шоссе, пересекавшее и пустырь, и тротуар, а заодно отделявшее меня от вожделенной цели в виде спасительной сени магазина, разговоры за моей спиной вдруг резко стихли. Это что же, они думают, я под машину могу попасть? Ага, бегу и падаю! Размечтались! Домчав до дороги, по которой на бешеной скорости проносились жестяные гробы на колёсах, я сбавила скорость и остановилась напротив пешеходного перехода, не доходя до него метров пять. Опыт показывал, что порой пьяные водители любят заезжать на тротуары, но пяти метров «запаса» мне хватит, чтобы отскочить с траектории движения буйной техники. Вскоре ко мне подошла вся толпа нечисти и её любители, однако водителям явно было наплевать на правила дорожного движения и пропускать нас никто не собирался. Памятуя об опыте жизни в Москве, Лёха выставил вперед левую руку и, показав водителям знак «класс», он же – стоп-сигнал отчаянных пешеходов, ломанулся к шоссе. Я его даже останавливать не стала, ибо смысла не было, а сама решила дождаться прорехи в потоке машин. Что любопытно, когда братец-вишенка ступил на бордюрный камень, серая Ауди, ехавшая на довольно адекватной скорости, притормозила, и Лёшка пошагал на ту сторону, продолжая сигналить пальцем. Мы с Динкой переглянулись и помчали следом за ним, потому как Ауди продолжать движение на прежней скорости пока явно не собиралась, а на второй полосе образовался мини-затор под руководством синего Москвича. Красноволосый жнец начал умиляться на сообразительность моего брата, и под этот буйнопомешанный аккомпанемент мы перебрались на ту сторону шоссе. Любопытное наблюдение: когда стоп-сигналом работали Лёшка или Динка, водители их пропускали, но ежели за данное неблагодарное дело бралась я, меня намеревались задавить. Теперь начинаю понимать почему…

Добравшись до магазина, сообщавшего о своём названии некогда пёстрой вывеской с блестками, мы всей толпой вломились внутрь и направились к отделу мужской одежды. Кстати сказать, в данном магазине пол был устлан серым кафелем, грозившим расквашенным носом любой женщине на шпильке в зимний период, а потому я старалась быть как можно осторожнее – познакомиться виском с краем прилавка не хотелось. Добавлю к описанию данного крайне большого по площади помещения тот факт, что вдоль трёх стен, выкрашенных в безвкусный грязно-розовый цвет, располагались стеллажи с рубашками, сумками и различными аксессуарами, а у той стены, в которой притаилась дверь, стройной шеренгой выстроились манекены в пёстрых шмотках и четыре примерочных кабинки с чёрными шторами. Всё остальное, прямо скажем, немаленькое пространство было заставлено металлическими стендами, на которых теснились вешалки с разнообразной одеждой. Справа от двери был мужской отдел, слева – женский, а потому вскоре мы всей толпой изучали шмотки в правом отсеке данного кладезя швейной продукции. Впрочем, мой братец от сего действа отказался и, игнорируя увещевания своего поклонника, слинял в женский отдел – там, как Лёшка знал не понаслышке, продавали всякие готичные пояса, ленты и заклёпки. Сорока, блин, мужского пола!

– В какую сумму надо уложиться? – нехотя спросила я у Клода, на что тот отрапортовал, поправляя очки:

– Лимит средств, выданный Повелителем на одежду и бытовые принадлежности, – двести тысяч рублей. Однако жнецам также должны были быть выданы некие денежные средства.

– Правда? – уточнила я у Грелля, но гейский гей оказался ещё и шовинистом, а потому меня проигнорировали. Хотя, возможно, это была маленькая месть за моё утреннее предложение сыграть с Лёшкой…

– Нам выдали такую же сумму, – решил набрать очков в свою пользу любвеобильный Ронни, сияя улыбкой, словно актёр рекламы «Блендомеда». Солнышко, хватит сверкать коренными зубами, я не стоматолог! И выбить их могу, если достанешь! Хотя, он шинигами. Значит, не судьба…

– Отлично, тогда на поиски адекватных тряпок! – вздохнула я.

Правда, команда эта была излишней. Сатклифф и так вовсю ковырялся в товарах, заполонивших стенды с яркими и креативными шмотками, Дина меланхолично просматривала строгие костюмы тёмных расцветок, Нокс вообще углядел стенд с шортами и, видимо, решил убить нервы Уильяма зрелищем собственных голых небритых ног, а Михаэлис с лёгким пренебрежением во взгляде рассматривал рубашки на прилавке. И лишь Клод не отходил от меня ни на шаг и не стремился затонуть в море китайского ширпотреба, перемежавшегося порой островками фирменных брендов. А посему мой призыв был обращён, видимо, лишь к нему. Ну и хорошо – меньше хлопот. Кстати, Гробовщика в опасной близости не наблюдалось, потому как это наглое существо с неадекватным чувством юмора слиняло в женский отдел даже раньше моего братца. Вывод: пристрастие к юбкам у него неспроста! Может, у Грелля есть шанс? Лёшке, что ль, сказать? Нет, обойдётся.

Короче говоря, мы с Клодом начали осматривать стенды с мужскими строгими костюмами, и я решила поинтересоваться его вкусами. Нет, я, конечно, царь и всё такое, а потому могу своего дворецкого хоть в робу зека нарядить, но я же не садист! А потому мнение подданных тоже надо учитывать.

– А скажи-ка мне, друг мой Фаустус, – протянула я, снимая с вешалки тёмно-серый двубортный пиджак и критически его разглядывая, – ты какой стиль одежды предпочитаешь? И какие расцветки?

– Как прикажет госпожа, – ответствовал идеальный дворецкий, быстро просматривая жавшиеся друг к другу шмотки.

– А я не хочу приказывать, – пожала плечами я. – Что нравится, то и выбирай. Какое мне дело, право слово, до того, что ты оденешь? Хотя, если выберешь бермуды с розовыми пальмами и футболку с матерным слоганом, вот тут мне дело будет.

– Я предпочитаю тёмные расцветки, не беспокойтесь, – успокоил меня Клод, выуживая на свет Божий однобортный классический чёрный пиджак.

– Такой фасон нравится? – озадачила я любителя подчинения.

– В целом, – явно нехотя кивнул он.

Я усмехнулась и начала поиски чего-то подобного, но вскоре Фаустус выудил из закромов Родины чёрный однобортный пиджак с отложным воротником и крупными пластиковыми пуговицами. Протянув его мне, он с абсолютно бесстрастным видом поинтересовался:

– Это подойдёт?

– Если тебе нравится и размер нужный есть – вполне, – пожала плечами я, и Клод, блеснув тлеющими угольками глаз из-за не нужных ему очков, озадачил меня новым вопросом:

– Мне примерить?

– Ага, – нехотя кивнула я и подумала, что эти их «не могу шагу ступить без позволения» дико бесят. Нет, ну правда, человек без воли вызывает жалость, а человек, подавляющий свою волю в угоду кому-то, – лишь раздражение!

Демон приложил руку к сердцу и слинял к кабинкам, а я вернулась к инспекции товаров народного потребления. Впрочем, мне не удалось погрузиться в это бессмысленное занятие – ко мне подрулил второй мой дворецкий и с наисерьёзнейшим выражением лица, не вязавшимся с ехидным блеском красных глаз, заявил:

– Госпожа, я нашёл несколько вариантов. Оцените?

– Вперёд, – хмыкнула я и направилась за демонюкой к соседнему стенду, который лениво ворошила Динка. Я подошла к подруге и, пока Себастьян снимал приглянувшиеся шмотки, шепнула:

– Дин, кажись, тот неадекватный юморист решил поиграть в шотландца и купить себе юбку. Может, поглядишь, что он там навыбирал? А то неохота потом с такой неадекватной личностью по городу шастать.

– Конечно, – кивнула Дина и тут же отправилась в соседний отдел.

Кому-то такое поведение покажется странным, но я вот что скажу. Динка – человек на удивление покладистый и готовый помочь «ближнему своему» в любой ситуации, а потому я абсолютно не стесняюсь её эксплуатировать. И не потому даже, что я такая эгоистка, хотя и этот факт немаловажен, а потому, что ей и впрямь не доставляет неудобств выполнение какой-нибудь мелкой просьбы. Она вообще любит играть в Мать Терезу и выполнять наши с братцем бредовые прихоти – к примеру, однажды она полночи пекла торт Наполеон, потому как Лёшка заявил, что очень хочет им с утра позавтракать! Но я отвлеклась. Когда Дина умчала на встречу с отнюдь не прекрасным, ко мне подошёл нагруженный тремя костюмами Михаэлис и с милой лыбой продемонстрировал их своей госпоже. Собственно, ничего так у него вкус – тёмные тона, классический фасон, что ещё нужно для адекватного облика человека, который наверняка заявится в офис моего родимого турагентства?

– Все варианты сойдут, – нехотя кивнула я, решив не измываться над зависящим от моего приказа врагом и не гонять его по магазину, отнекиваясь от выбранных им шмоток.

– Какой же мне купить? – решил ответить злом на добро Михаэлис. Понимает ведь, что я не люблю приказывать вот так вот прямо! Гад.

– А какой нравится, – пожала плечами я, не ведясь на провокацию.

– Мне нравятся все три варианта, – не сдавался демон, сверля меня немигающим взглядом. Ах, ты так? Ну ладно…

– Тогда, может, нашу дилемму разрешит господин Фаустус? Он не откажется выбрать за тебя… – я протянула это всё таким тоном, словно делала самое щедрое предложение на свете, попутно перебирая шмотки на вешалках. Боковым зрением мне удалось разглядеть, как глаза Михаэлиса раздраженно блеснули, но в следующий миг он вновь являл собой само спокойствие и заявил:

– Как угодно госпоже.

Зараза.

Я вздохнула и подумала, что хоть мне и неохота скатываться в откровенное пакостничество, но раз уж угроза была высказана, не выполнить её я не могу. Как говорила моя гранд маман: «Обещания надо выполнять, слово – держать, а угрозы – приравнивать к клятвам. Потому что уважение держится на силе, чести и отсутствии двойных стандартов». Короче говоря, откажешься от выполнения угрозы – возьмешь назад свои слова, проявишь слабость, да ещё и заявишь врагу, что он волен вертеть тобой, как ему вздумается. А потому я усмехнулась, бросила Себастьяну: «За мной, мой дворецкий!» – и помчала к кабинкам. Донесшееся у меня из-за спины: «Yes, my Lady», я проигнорировала, ибо насмешка в бархатистом теноре хоть и была завуалирована вкрадчиво-преданными интонациями, ощущалась мной на подсознательном уровне. Добравшись до чёрных штор, скрывавших примерочные, я негромко позвала:

– Фаустус, ты там живой? Дело есть на пол-литра. Как оденешься – поможешь?

– Как прикажете, – донеслось в ответ. Тьфу, пропасть!

Себастьян усмехнулся и воззрился на манекены, стоявшие справа от примерочных, я же начала отстукивать ногой «Вальс цветов». Пусть жизнеутверждающая мелодия демону слух покорёжит! Хотя, если честно, я просто люблю Чайковского… Вскоре одна из шторок отъехала в сторону, и пред нами предстал дворецкий-очкарик с выбранным костюмом в руках. Не дав ему и рта открыть, я протараторила, словно в рэп-конкурсе участвовала:

– Выбери, пожалуйста, Михаэлису костюм. А то он тут три варианта подобрал, а определиться не может. Вот и нужен твой совет, потому как я решать за него не буду.

– Выбирать можно лишь из этих трёх? – поправляя очки, уточнил Клод. Почему мне кажется, что он этим жестом торжествующую ухмылку скрыл?..

Отчаянно хотелось сказать «нет», а потом понаблюдать, как Фаустус откопает для врага какую-нибудь жуткую, полнящую его и вообще уродующую пакость, но… титаническим усилием воли я наступила себе на горло и со вздохом кивнула. В глазах демона на секунду промелькнуло разочарование, но затем он подошёл к Себастьяну и забрал у того один из костюмов. Пока Клод играл в оценщика, его сородич по расе безразлично осматривал тряпьё павлиньей расцветки, превращавшее манекены в участников бразильского карнавала. Я же, сложив руки на груди, переминалась с ноги на ногу и считала трещинки на глянцевой поверхности кафельного пола.

– Этот, – прервал мои научные изыскания голос дворецкого номер два. – Если Вы не против, госпожа.

Я покосилась на Фаустуса, державшего в руках тёмно-серый двубортный пиджак с воротником-стойкой и ажурными серебристыми пуговицами, и подумала, что он явно выбрал самый светлый из предложенных вариантов – другие костюмы были чёрными с отделкой разных оттенков. Михаэлис на слова врага никак не прореагировал, а я кивнула, ответив:

– Не против. Пусть будет этот.

– Мне примерить? – влез Себастьян. Он явно нарывается.

– Будь любезен, – ответила я, выдавив из себя одну из самых очаровательных улыбок, на которую была способна.

– Как прикажете, – приложив руку к сердцу, ответствовал демон и, реквизировав у напарника костюм, скрылся в той самой кабинке, из которой минуту назад вышел Клод.

– А тебе одежда подошла? – поинтересовалась я у Фаустуса, как только за его врагом задернулась шторка.

– Да, можно покупать. Однако необходимы рубашки и ремень.

– А также носки, бельё и галстук, – кивнула я. – Сам выберешь?

– Безусловно.

Вот за что ценю данного гражданина, так это за понятливость и лояльность! Клод умчался на поиски остатков гардероба, а из кабинки Михаэлиса вдруг донесся скрежет и леденящий душу голос демона:

– Господин Сатклифф, если Вы сейчас же не прекратите за мной подсматривать, я вынужден буду сообщить о правонарушениях Вашему руководству. Хоть и предпочёл бы просто применить силу.

Чего?

– Себастьянчик, ты такая бука! – возмутились из соседней кабинки, и за чёрной шторой полыхнула белая вспышка.

О как. Он не шутил о подглядывании в кабинках? Мама дорогая, мне страшно – у нас что, завелся вуайерист, любящий даже за переодеваниями подсматривать? Надо Лёшку предупредить. Срочно.

А тем временем, пока я размышляла, оскорбившийся Грелль вернулся в покинутую кабинку, озарив её белым сиянием, и, распахнув штору, выплыл в зал. Он был крайне недоволен, и я, решив не нарываться на неприятности, отошла подальше от раздосадованного жнеца-неадеквата, тащившего целую кипу одежды. Сатклифф тряхнул копной алых волос и прошествовал, виляя бедрами, к своим родимым стендам с пёстрой одёжкой. Я вздохнула с облегчением, подумав, что раз он соизволил вернуться, значит, всё же переоденется и не будет пугать народ своим бабским плащеёчком не по сезону, а тем временем ещё одна шторка отодвинулась, и Себастьян выплыл из примерочной. Костюм был перекинут через локоть левой руки, а на губах демонюки играла лукавая ухмылка. Неужели размер не подошёл?..

– Что не так? – нахмурилась я.

– К сожалению, длина брюк мне не подошла. Они коротковаты.

– Н-да? – я усмехнулась и, подойдя к дворецкому, начала рассматривать штанину. – И на сколько?

– На пару сантиметров, однако дворецкий семьи Осиповых не может выглядеть неопрятно.

Ути, Боже мой, какая забота! Ну-ну. Я хмыкнула и продолжила осмотр. Как и ожидалось, брюки были подшиты довольно высоко, то есть, если распороть край и подшить заново, подвернув лишь небольшую полоску ткани, недостающая пара сантиметров будет найдена. Посему я продемонстрировала находку Михаэлису и решила поиграть в благородство:

– Если не хочешь покупать этот костюм, так и скажи. Потому как брюки можно нормально подшить, и будешь ты выглядеть на все сто!

– Если госпожа прикажет, я подошью брюки.

Война набирает обороты. Факт. Ну что ж… Он хочет активных боевых действий – он их получит.

– Оставляю выбор за тобой, – безразличным тоном бросила я, хотя в душе клокотала от злости. – Если хочешь, подшей. Если нет – дело твоё.

Не дав демону возможности ответить, я поспешила в женский отсек, правда, не забывая об осторожности – ноги на скользком кафеле разъезжались, а встреча затылка с полом была бы излишней. Однако на подступах к миру юбок меня перехватил ловелас Ронни и, сияя улыбкой из рекламы, заявил:

– А я тебя ищу. Посмотришь, что я себе подобрал?

– Это обязательно? – нахмурилась я, останавливаясь.

– А то! – ухмыльнулся жнец. – Вдруг тебе не понравится? А я уже оплачу. Придётся носить, а ты ведь не хочешь, чтобы я тебя скомпрометировал перед друзьями?

Ещё одна Ванга на мою голову! Хотя это было очевидно, думаю. Тяжело вздохнув, я покосилась на кипу разнообразных шмоток в руках парня и начала сортировку. Вкус у него был ещё тот! Видать, демоны отличаются любовью к классике, а жнецы – к экстравагантности! Забраковав половину кучи, а именно: пёстрые бермуды, шорты, футболки с неадекватно-павлиньими принтами и рубашки, по экстравагантности готовые посоперничать со шляпкой Гробовщика, я удовлетворённо кивнула и уточнила:

– А зачем тебе такая тьма разноцветного барахла? Решил оторваться за долгие годы лишений под руководством шефа, любящего классику?

– Вроде того, – рассмеялся Нокс и добавил, прищурившись: – А что, моя скромная персона тебя заинтересовала?

– Не в этой жизни, – фыркнула я и скрестила руки на груди.

– Посмотрим-посмотрим… Я настойчивый! – «обрадовал» меня жнец и слинял к примерочным. С собой он унёс белые спортивные штаны широкого кроя, кучу рубашек, светло-серые брюки стрейч, тёмно-серые, из легкого, дышащего материала, несколько футболок, плюс жилетку и толстовку. Кажется, Нокс – шопоголик…

Я закатила глаза, поражаясь на деградацию мужчин в сторону сорок, и вновь направилась на поиски братца, страдавшего не меньшим шопоголизмом, чем Рональд. За моей спиной послышалось повеление Сатклиффа: «Ронни, ты должен посмотреть, что я выбрал!» – и я заочно посочувствовала Ноксу. Впрочем, было бы из-за чего – он же любит в шмотье копаться, вот пусть и помогает напарнику разбираться с его покупками.

Проходя мимо стенда с чёрными платьями, я наткнулась на Дину, вполне мирно беседовавшую с Гробовщиком. Что удивительно, они явно были увлечены беседой, а потому я, озадачившись и сделав мысленную пометочку «расспросить подругу», прошла мимо. Нечего тревожить граждан – Динка у нас личность необщительная, с людьми сходится очень плохо, не желая идти дальше необходимого минимума контактов, а потому, раз уж ей вздырилось побеседовать с неадекватным патологоанатомом, пусть себе развлекается. Как я щедра! Сама себе поражаюсь прямо-таки! Хех.

Добравшись, наконец, до витрины с побрякушками, я ожидаемо нашла братца-сороку и, встав рядом с ним, прошептала:

– А у меня новость о твоём воздыхателе…

– Не интересует, – поморщился Лёшка.

– Да ладно, я же по доброте душевной! – фыркнула я и, уперев руки в боки, загадочным тоном изрекла: – Впрочем, если не хочешь слушать, промолчу. Страдать тебе…

– Чегой-то «страдать»? – резко нахмурился Лёшка, покосившись на меня и начиная теребить кельтский крест в ухе.

– Сказать иль не сказать? Вот в чём вопрос! – продолжала плясать лезгинку на нервах родственничка я.

– Да говори уже! – вспылил он и, скрестив руки на груди, сделал свирепую моську. Ой, да я хомячков не боюсь! Тоже мне, бойцовский грызун!

– А что мне за это будет?

– Не хочешь – не говори! Зачем вообще язык протянула?!

– Ути, какие мы нервные! Прямо ужас! Ну, если согласишься помочь мне вечером с документацией, выдам небольшую тайну. Это сбережёт тебе кучу нервных клеток.

Повисла тишина. Лёшка явно боролся с собой, не желая вестись на шантаж, потому как ноздри его трепетали, губы превратились в тонкую полоску, а кулаки братец то сжимал, то разжимал, прожигая меня злющим взглядом. Ну, что поделать, таковы уж наши семейные отношения. То он мне условия выдвигает, то я ему. Бартер правит миром! Наконец, братик-перчик фыркнул и, закатив глаза, спросил:

– Ну и какая тайна тебе открылась? Помогу я тебе с бумажками, вещай!

– Как ты щедр, Лёшечка, – ухмыльнулась я и, уставившись на пояса, скрытые от нечистоплотных покупателей толстым стеклом, зашептала: – Только не ори, мы в магазине. Короче говоря, у Грелля есть неприятная привычка. Он только что пытался подсмотреть за Себастьяном в кабинке. На полном серьёзе. Зашухарился, словно его и нет, и подглядывал.

– Чего?! – ошалело воскликнул Лёшка.

Продавщица, разговаривавшая с клиенткой у дальнего от нас конца прилавка, неодобрительно на него покосилась. Я же зашипела не хуже кобры и затараторила:

– Он только что подглядывал за Михаэлисом. Будь осторожен – мало ли, решит и за тобой в душе подглядеть?..

– Это вряд ли, – раздался за моей спиной вкрадчивый голос, и я чуть на месте не подскочила. По крайней мере, вздрогнула точно. Лёшка тоже дернулся, и мы синхронно обернулись. Причиной паники стал обсуждаемый нами пострадавший от вуайериста демон, и я внесла в список его недостатков склонность подкрадываться со спины. У Гробовщика научился, что ли?!

– Ты о чём? – нахмурилась я, скрещивая руки на груди и прожигая демонюку раздражённым взглядом.

– О том, что господин Сатклифф не склонен к подобным вещам, – пояснил Себастьян, который, кстати, держал в левой руке два объёмных пакета. – Он может быть надоедлив, но обычно не подсматривает за объектами своей «страсти». Позволю себе сказать, что в кабинке он всего лишь примерял что-то, однако, по всей видимости, не справился с искушением, когда я начал раздеваться, и решил ко мне заглянуть. Однако он не подсматривал в щель – он попросту сдвинул в сторону занавеску, разделявшую кабинки, отсоединив скобу, крепившую её к стене. Это было сделано в открытую, без стремления к шпионажу исподтишка.

Ого. Неожиданный поворот… Стоп. Но там же скобы в стену вделаны! Как он их отодрал?! Это что, получается, тот хруст, что я слышала у примерочной, был звуком ломающейся стены?! Мы с Лёшкой переглянулись, причём у братца моего вид был не менее озадаченный, чем у меня самой, и он поспешил уточнить:

– Этот псих что, скобу из стены вырвал?

– Именно так, – усмехнулся Михаэлис, взирая на нас, как на детей неразумных. – Физическая сила жнецов примерно равна силе демонов, потому данная операция не являлась для господина Сатклиффа сколь-нибудь сложной.

– Дурдом, – пробормотала я. – Послал Бог неадекватных Геркулесов…

– Сделка аннулируется из-за того, что данные не подтвердились, – подал голос Алексей, излишне быстро сориентировавшийся и пришедший в себя. Хотя, он же гот – читал, наверное, про излишнюю физическую силу потусторонних существ…

– Ладно, согласна, – вздохнула я, закатив глаза. Ну а что? Нет товара – нет оплаты…

– Я и Фаустус покупки завершили, – вновь привлёк моё внимание дворецкий, и я нехотя на него воззрилась. – Тем не менее нам надо приобрести некоторые бытовые принадлежности. Щётки, бритвы и прочее я купил с утра, однако за полотенцами и одеялами придётся идти сейчас. Если Вы не против, конечно.

– Не против, – пожала плечами я. – Но у нас вроде как есть два лишних одеяла, а сейчас жара. Да и вы с Клодом не спите. На фига козе баян?

– Жнецы спят, – пояснил дворецкий, и в этот момент к нему подошёл Фаустус, тоже нагруженный пакетами, как ишак. – Впрочем, демоны тоже могут спать, хоть это и не является жизненной необходимостью. Погода сейчас нестабильна, и возможно похолодание, а в этом случае одеял на всех не хватит. Больших банных полотенец тоже недостает, равно как и подушек. А так как кроме Вашей кровати и кровати Вашего брата в квартире есть лишь одно лежачее место – диван, неплохо было бы купить спальные мешки или надувные матрасы.

Хорошо, что им выдали деньги. А то пришлось бы нелюдям спать на полу. И, кстати, сочувствовать бы я им не стала – их никто не звал. Я хмыкнула и, махнув рукой, повелела:

– Что надо, то и покупайте. Меня не волнует – деньги-то ваши.

– Вы не пойдёте с нами по магазинам? – с улыбкой коварного соблазнителя спросил Михаэлис.

– А тебе нужна нянька, тысячелетнее дитятко? – хмыкнула я. Да, я наглею. Но раз наглеет он, почему бы и мне не начать эволюционировать?

– Отнюдь. Но разве Вы не боитесь остаться без защиты?