Текст книги "Всё или ничего (СИ)"
Автор книги: niki123
Жанры:
Историческое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 51 страниц)
Пиратов это несколько позабавило.
– Капитан, – крикнул какой-то чернокожий пират, сильно толкнув пленников в спину, чтобы те двинулись вперед. Удар отозвался болью в ребрах, и Эдмунд пошатнулся, упав на колени, но тут же поднялся на ноги, хотя это было неимоверно больно. Он не собирался стоять на коленях перед этим человеком, – что с этими делать?
– С этими? – капитан подошел к пленникам.
Эдмунд смог четко увидеть его лицо в первых лучах солнца. Оно было все в поте и грязи, где-то виднелись капли засохшей крови, брызнувшей от удара по чьему-то горлу. Альфа остановился перед парнями, помолчал немного. Он был выше Эдмунда головы на три.
– Запри отдельно от команды.
– Беленький Малыша порешил! – подал голос какой-то пират, глядя на Эдмунда. Тот видел, как у капитана сузились разные глаза.
– Малыша порешил? – вкрадчиво переспросил он, рывком поднимая голову Эдмунда. У того хрустнула шея, но не издал ни звука. Он умел терпеть боль. Капитан молча неотрывно смотрел на него, касаясь мозолистыми пальцами подбородка. – Если так… – протянул он, наслаждаясь мелькнувшим страхом в глазах прекрасного пленника, – Малыш сам виноват, если его какой-то омежка к праотцам отправил. Уведи их, – бросил он чернокожему пирату.
Тот несильно толкнул пленников по направлению к доскам, перекинутым с одного корабля на другой. Там двое мужчин взвалило их на плечи как мешки с зерном, и просто перенесли на вражеское судно. Несколько человек осталось на “Летящем ветре”. Пленников отнесли в какую-то каюту и кинули на кровать, затем разрезали путы, предварительно обыскали, а скорее облапали, после чего ушли, закрыв дверь.
Эдмунд не мог пошевелиться от боли, перекатываться на бок было просто невыносимо. Но парень это сделал и предпринял героическую попытку сесть. Шало просто лежал, хотя был в сознании.
– Ты как? – хрипло спросил Эдмунд, не узнав свой голос, – Дай голову посмотрю.
– Нормально, – также хрипло ответил ему парень, по-прежнему не шевелясь.
Эдмунд почти подполз к нему и осторожно потрогал голову. Парень морщился от боли, но ничего не говорил.
– Крови… нет, – пробормотал омега, – Сколько пальцев я показываю?
– Три, – с трудом сказал бета.
– Молодец, – Эдмунд сделал неубедительную попытку улыбнуться.
– Дай я твой живот посмотрю, – Шало приподнялся на локте, прикрыв глаза.
Эдмунд послушно расстегнул негнущимися пальцами рубашку, самому глянуть вниз было страшно, да и сил не было никаких. Шало провел кончиками пальцев по коже, осторожно ощупал ребра. Эдмунд прикрыл глаза, чувствуя, что сознание куда-то уплывает.
– Там все один сплошной синяк, – мрачно известил омегу парень, – что с ребрами я не знаю. Знахарь нужен.
– Нет у нас знахаря, – сквозь зубы выдавил Эдмунд, пытаясь снять рубашку. Когда это удалось, то он это сделал, сто невероятными усилиями расправил ее по кровати, и лег сверху.
– Свяжи рукава так туго, как только сможешь, – попросил Эдмунд, – Вот здесь, – парень показал место где-то у конца ребер. Все-таки били его именно под них.
Шало напрягся и резким движением стянул рукава рубашки, а затем связал их узлом. У омеги все поплыло перед глазами от боли, но он понимал, что эта боль правильная. Если ребра сломаны, то их надо чем-то перетянуть. Иначе вообще разойдутся.
Шало без сил упал на кровать прямо на том месте, где сидел, и вопросительно посмотрел на Эдмунда.
– Надо поспать, – одними губами сказал парень, ощущая себя на грани сознания.
Второго приглашения не потребовалось. Через несколько минут парни отрубились мертвым сном, даже боль не могла пробиться сквозь эту завесу грез.
========== Глава 6. ==========
Ураааа!!! Глава нашлааась!!!
Эдмунд выходил из забытья медленно, сознание не хотело возвращаться, а тело отказывалось двигаться. Омега не знал, сколько он пролежал на кровати, не шевелясь и вяло обследуя глазами комнату. Она была пыльной, из мебели была только кровать и старый обшарпанный стол. Было маленькое окно. Видно, что каютой уже давно никто не пользовался. На кровати не было белья или подушек, только плед, который прикрывал матрас.
Эдмунд осторожно повернул голову, его взгляд упал на Шало. Парень не двигался. Омега потрогал кисть, оказавшуюся рядом с его лицом. Теплая, пульс есть. Эдмунд облегченно вздохнул, бока тут же отозвались тупой болью. Омега осторожно потрогал ребра, стянутые рукавами рубашки. Вроде не опухли. Но дышать больно. Это ничего. Мышцы протестуют против такого грубого обращения. Больно, конечно, но жить можно. Главное, чтоб легче стало через пару дней, а иначе это будет значить, что ребра все-таки сломаны, а что делать в этом случае Эдмунд представлял весьма слабо.
Он не делал попытки сесть или встать, да и не за чем это было. Поэтому омега лежал, стараясь ровно неглубоко дышать. Через пару часов он снова уснул. Проснулся от осторожных прикосновений к животу. Шало тоже очнулся и теперь с большой аккуратностью прикасался к больному месту.
– Очень больно? – тихо спросил он.
– Больно. Но ты не бойся. Это нормально. Пройдет, – ответил ему омега, – Голова болит? Тошнит?
– Голова болит. И тошнит, – Эдмунд прикрыл глаза. Дело плохо, – но меня всегда в каюте тошнит.
– Прости, я забыл, – у парня от сердца отлегло. – Ты не вставай. Не знаешь, сколько мы тут?
– Не знаю. Сейчас уже ночь… – задумчиво протянул протянул подросток.
– А когда я просыпался, солнце светило. Значит, либо мы проспали день и сейчас первая наша ночь тут. Либо мы проспали два дня.
– Какая разница? – спросил Шало, – Сомневаюсь, что они нас отпустят.
– Я тоже в этом сомневаюсь.
Они помолчали. Каждый в голове обдумывал варианты развития событий, но все они были не радужными. Поэтому парни не говорили их вслух.
Ночь прошла спокойно. Вопреки тайным опасениям к пленникам никто не пришел, даже не пытался. Над головой иногда слышались шаги, но ничего более. На рассвете шагов стало больше, но к парням так никто и не зашел. Ни еды, ни воды они не получили до середины дня. Если бы не жажда, Эдмунда такое положение дел вполне устроило бы. Шало лежал на кровати, морская болезнь взяла свое, и парень мучился от тошноты, вкупе с головной болью и головокружением, это его просто убивало. Ни о какой еде речи быть не могло.
Эдмунду же было больно даже руками шевелить, ему было не осилить жевание и глотание грубой пищи. Поэтому отсутствие еды не было особенной проблемой.
Днем дверь в их комнату открылась, Эдмунд сел, мир завертелся перед глазами, но омега оперся на руки и терпеливо ждал. Мужчина, стоявший в черном плаще с накинутым капюшоном на пороге, зашел в каюту, молча поставил на пол кувшин и два больших ломтя хлеба. Не бросив на пленников ни единого взгляда, он ушел, закрыв за собой дверь.
Странно, но Эдмунд не услышал характерного щелканья замка.
Омега медленно встал, затем подошел к кувшину, в котором оказалась чистая вода, поднял его и хлеб и направился на кровать. Эдмунд немного отпил из глиняного кувшина, вода приятно освежила сухое горло и губы. Даже думать стало чуточку легче.
– Шало, попей, – сказал омега, протягивая кувшин подростку.
– Не надо, – тихо сказал он, едва раскрывая рот.
– Надо. Иначе потом еще хуже будет.
Паренек сел, держась за изголовье и принял кувшин из рук омеги, немного попил и вернул. Затем вновь тяжело опустился на кровать.
– Есть будешь? – спросил Эдмунд отщипывая хлеб и макая его в воду, чтобы жевать не нужно было.
– Только не это.
– Ладно. Но я тебе оставлю.
– Угу.
Эдмунд, не торопясь, макал не первой свежести хлеб в воду. Корочку он есть не стал, даже в размягченном состоянии надо было приложить пускай минимальное, но усилие. Этого себе омега позволить не мог. После того, как трапеза была закончена, Эдмунд с большим трудом оторвал кусочек от подола рубашки, обмакнул его в воду и приложил ко лбу страдающего от качки Шало. Тот приоткрыл глаза и благодарно улыбнулся. Эдмунд улыбнулся в ответ и блаженно опустился на кровать.
Силы были истощены, и тело требовало сна, а омега был не в том настроении, чтобы ему возражать.
*
Три дня их не трогали. Три раза в день молчаливый альфа в плаще приносил воду и нехитрую еду. Чаще всего это был хлеб. Но пленников устраивало и это. Шало по-прежнему ничего не ел, морская болезнь не собиралась так просто отпускать бету из своих сетей, и его все время тошнило. Но поскольку он ничего не ел, то наизнанку его тоже не выворачивало. По настоянию Эдмунда он только пил воду мелкими глотками.
Омеге стало немного лучше. Дышать было легче, парень мог даже зевнуть, не поморщившись. Но двигаться все еще было больно. Эдмунду удалось наклонить голову и увидеть живот. Он был весь синий, с фиолетовыми подтеками. Синяк концентрировался под ребрами, и к тому месту было совершенно не прикоснуться. Но ребра не опухли, сознание Шало не терял, и это омегу несказанно радовало.
Вечером четвертого дня дверь открылась, и на пороге появился уже знакомый пленникам пират в плаще. Но в руках у него ничего не было.
– Идите со мной, – сказал он внезапно, удивив Эдмунда. Тот уже решил, что альфа немой.
– Куда? – насторожился Эдмунд.
Он уже стоял на ногах, опираясь на изголовье. Голова перестала кружиться еще вчера, и теперь омега позволял себе ходить по каюте.
– Капитан сказал, что если хотите есть, то придется присоединиться к команде.
– К команде?
– Да.
Эдмунд понимал, что этот человек не шутит. Неизвестно, когда разноглазый капитан решит их покормить снова. Идти к головорезам было, конечно, жутко. Но с другой стороны…
Хотели убить или развлечься, они бы пришли сюда. А не стали звать к себе. Мужчина терпеливо ждал ответа.
– Шало, – Эдмунд легонько потряс спящего паренька. Тот не сразу вернулся к реальности, – вставай. Пойдем.
– Куда? Зачем?
– Ужинать. К команде. Пойдем. Иначе кормить не будут.
Парень вздохнул и стал подниматься. Он опустил ноги на пол, затем схватился за бортик кровати и встал. Его покачивало, и парень прикрыл глаза. Затем оперся о стену и осторожно пошел к двери. Пол и потолок слились в одно большое коричневое пятно, все вокруг будто качалось, и качало его.
Альфа вышел в темный коридор. Дверь каюты так никто и не закрыл. Альфа шел уверенно, ведя пленников вглубь корабля, хотя никакого фонаря в руке не держал. Парни старались не отставать от него, хотя несколько раз спотыкались о неровные доски. Но мужчина шел очень медленно, будто никуда не торопился. Эдмунд так и не понял, то ли это его обычный темп шага, то ли он проявил снисхождение к пленникам. Но скоро Эдмунд услышал разномастный громкий говор и периодические взрывы смеха.
Они спустились по узкой лесенке и оказались в просторном помещении, в котором стоял большой деревянный стол и скамьи, на которых сидели многочисленные пираты, которые тут же обратили внимание на парней. Кто-то присвистнул. Шало едва не упал со ступеньки, альфа, уже спустившийся с лестницы, подхватил его в полете и поставил на пол. Парень оперся рукой о дощатую стену. Эдмунд остановился рядом с ним, их проводник как ни в чем не бывало сел на свое место и откинул капюшон.
– Что вы там стоите? – подал голос капитан, сидевший во главе стола. Он говорил на том же океанском наречии. – Или брезгуете с нами есть? – тут последовала усмешка. Пираты притихли и смотрели на пленников, явно ожидая чего-то интересного. Они прекрасно понимали, что парни в их власти. И это доставляло им почти осязаемое удовольствие.
Эдмунд не ответил. Шало оторвался от стены, и вместе они под улюлюканье и смешки сели на два свободных места рядом с капитаном. Наследник Дакара поставил руки на стол и обхватил ими голову. Эдмунд видел, что все на них смотрят. Как на диковинных зверушек.
Омега спокойно взял щербатую металлическую ложку и стал есть похлебку, которая плавала в глубокой деревянной миске. Это было не слишком вкусно, но довольно сытно. В чашке было дешевое вино. Эдмунд ел спокойно и без спешки, будто находился в Даунхерсте. Пираты вернулись к разговорам, хотя усмешки и ухмылки не прекращались. Они говорили на нескольких языках сразу, но по большей части за столом звучал океанский диалект. Эдмунд старался не прислушиваться к гомону, итак было понятно, что они обсуждают. Вернее кого.
Внимание омеги привлек их странный провожатый. Он давно скинул капюшон. Скуластое лицо… Оно было все в мелких бледно-зеленых чешуйках, но они были скорее не рыбьими как у короля водного народа. Змеиными. Плотно прилегающими друг к другу. Бледные рыбьи глаза имели почти вертикальный зрачок. Чешуйки спускались к шее, там становились темнее. Чешуйчатые руки с удлиненными черными ногтями были темно-зеленого оттенка. Волосы доходили до плеч и были совсем седыми. Проводник невозмутимо ел, почти не отрывая взгляда от Шало. Но парень этого не видел. Он все так же сидел, обхватив руками голову и ничего не ел.
– Что, Змеиная рожа, – громко спросил какой-то матрос альфу. Эдмунда немного ошарашило такое обращение, на которое альфа почти не отреагировал, – мальчик понравился? – омега весь напрягся. Капитан головорезов усмехнулся, отпивая из чашки. Ему было интересно наблюдать за пленниками, в особенности за золотоволосым.
Но Змеиная рожа медленно перевел взгляд на спрашивающего. Вертикальные зрачки дрогнули, и шутник как-то сник.
– Почему ты не ешь? – спросил капитан Шало.
– Его укачивает, – пояснил Эдмунд за парня.
– Он немой, что сам ответить не может? – осведомился другой матрос.
– Я не немой, – четко произнес Шало, поднимая голову, – Но если хотите, чтобы меня стошнило прямо на вас, то я могу поесть, а потом и побеседовать.
– Ершистый какой, – хохотнул наглец и отпил из своей чашки.
– Воды у вас нет? – тихо спросил Шало, глядя на капитана.
– Здесь нет. В трюме есть. Но туда никто не пойдет.
– Ясно, – вздохнул парень.
– В трюме… – пробормотал Эдмунд. – А где моя команда?
– А у тебя есть команда, синеглазка? Ты что, капитан? – хохотнул капитан. Вместе с ним засмеялись, нет, заржали все остальные.
Эдмунд подождал, пока смех стихнет.
– Так капитан ты или нет? – вновь спросил капитан, усмехнувшись.
– Я не капитан, – спокойно ответил омега, – Но я их господин. Я за них отвечаю. Где они?
– Ты за них отвечаешь? А не наоборот? – хохотнул альфа, этот парень его определенно забавлял, – Разве не они должны были проследить за тем, что бы вы к нам не попали?
Последовал новый взрыв хохота.
– Это не важно, – процедил Эдмунд, – Вы их хотя бы кормите?
– Кормим. Отощавшие рабы никому не нужны.
– Рабы?! – вскричал Эдмунд, вскочив на ноги. Миска с недоеденной похлебкой покатилась по столу и упала на пол. – Вы не можете их продать!
– Могу. И вас продам, если не прекратишь орать, – сказал капитан, подняв взгляд на Эдмунда. – Сядь на место.
Омега сжал зубы и закрыл глаза. Твердый взгляд альфы говорил о том, что его не переубедить. Парень сел и сжал негнущимися пальцами чашку с вином.
Рабство. Хуже смерти.
– Что я могу сделать, чтобы вы их не продавали? – спросил Эдмунд, не сообразив, насколько двусмысленно звучит эта фраза.
Зато головорезы засвистели.
– Ничего, – просто ответил капитан.
– Уууууу, капитан! Грех отказываться, – протянул чернокожий альфа, сверкнув белоснежными зубами. – Ты, детка, сразу не расстраивайся, – обратился он к Эдмунду, – мы с тобой перетрем, авось я и капитана уговорю.
– Нееет! – загоготал другой матрос, – это я с ним перетру. И мальчонку прихватим, а? – низкорослый альфа подмигнул Шало.
– Спокойно, – ухмыльнулся капитан, – вы, конечно, все красавчики, – тут последовал свист, – но я не в настроении.
Эдмунд помолчал, стараясь не обращать внимания на гвалт, создаваемый пиратами, которые все никак не могли успокоиться. Омега произнес:
– Назовите свою сумму. Я богат, денег хватит, чтобы оплатить выкуп за нас, – тут Эдмунд кивнул на едва живого Шало, – и за команду.
– Я подумаю, – ответил капитан.
Следующие минут пятнадцать вся команда подтрунивала над незадачливыми соблазнителями. Те так же отшучивались. Когда миски опустели, мужчины стали расходиться. Эдмунда и Шало подняли с места, Змеиная рожа вновь накинул капюшон и повел их в свою каюту.
Шало тут же упал на кровать, а Эдмунд расхаживал по комнате. Мысль, что свободных людей, валлирийцев, которые защищали их, заботились о них, продадут как скот, не давала усидеть на месте. Этот головорез обещал подумать… Деньги Эдмунда совершенно не волновали, будь его воля, он легко отдал бы все свои украшения и золото, чтобы выбраться отсюда и забрать с собой тех несчастных, которые находились в трюме. Если же капитан их продаст… Эдмунд никогда себе этого не простит. Он не мог себе представить, как вообще можно обрекать свободных людей на такую участь, как судьба живого товара. Вещи. Которую можно продать, а можно сломать, даже убить. Остается надежда только на то, что алчность в капитане победит и он согласится на огромную сумму выкупа, а не заинтересуется возможностью сиюминутной наживы.
И Эдмунда не могла не пугать мысль, что капитан решит продать и его с Шало. Либо в рабство, либо в бордель. Или то и другое. Тогда шанса на то, что они когда-нибудь вновь вернуться к нормальной жизни нет. Потому что будет не сбежать. Единственной возможностью покинуть этот кошмар станет смерть.
Омега долго ходил по комнате, волнение не давало лечь, сесть. Когда от энергичной ходьбы начали болеть бока, Эдмунд все-таки лег на кровать. Внутри все тянуло, напоминая о недавних травмах. Парень закусил подушку и принялся размеренно дышать, считая вдохи. Это всегда его немного успокаивало.
*
Капитан сидел за столом в своей каюте, изучая новейшие карты, которые купил в Дакаре за совершенно неимоверные деньги. Кому-то такая покупка могла бы показаться глупой, но именно свежая информация определяла успех предприятия. Судя по новым картам, было открыто несколько новых торговых путей, они позволяли сильно экономить время, выяснилось, что в бескрайнем мировом море есть много неизученных островов.
Тут дверь открылась и вошел Змеиная рожа. Глава головорезов понял это, так как это был единственный… человек, который позволял себе заходить к нему без стука или предупреждения, зная, что имеет на это право. Мужчина остановился перед столом и снял капюшон.
– Что тебе нужно? – негромко поинтересовался капитан, не отрываясь от карт перед ним.
– Поговорить хочу, – как всегда немногословно ответил альфа.
– О чем? – капитан пиратов отложил карты.
– О предложении пленника. Ты примешь его? – голова чуть склонилась на бок. Светлые глаза с нечеловеческими зрачками смотрели как всегда бесстрастно.
– Не знаю. Не думаю.
– Почему?
– Не хочу, – просто ответил альфа, вставая с кресла.
– Но так ты получишь гораздо больше денег, чем всегда. И быстро избавишься от всех. Двойная выгода.
– Ты прекрасно знаешь, Пандар, что я делаю это не ради денег, – негромко сказал капитан, чуть выгибая бровь, – Это принцип.
– Идиотский принцип, – холодно заметил Змеиная рожа.
– Это мое дело. Ты раньше никогда этим не интересовался. В чем дело? – с тихим раздражением осведомился капитан.
– Ни в чем. Просто это очень глупо. Не имеет смысла продавать этих людей сейчас, если можно сделать это чуть позже, но выручить гораздо больше.
– Мне удобно так, – отозвался капитан, – Хочешь поспорить? – тихо спросил он, и альфа, стоящий напротив него, почувствовал зарождающийся гнев. Когти на одной руке удлинились, что не скрылось от капитана. – Брось, – сказал он нормальным голосом, – я, конечно, безумен, но не настолько, чтобы нападать на тебя.
– Эта реакция возникает раньше, чем я могу ее осознать, – пожал плечами Пандар, когти втянулись обратно. – И ты не безумен.
– Это ты так думаешь, – криво усмехнулся капитан, – Удивительно. У тебя изменилось тело, но не тронулся разум. А у меня все наоборот.
– Я устал убеждать тебя в обратном, – вздохнул Змеиная рожа. Затем немного помолчал. – Значит, ты не собираешься принимать предложение?
– Нет.
– А что будешь делать с ними?
– Еще не придумал.
Пандар снова вздохнул. Затем надел капюшон и вышел, оставив капитана в одиночестве. Тот снова сел за стол и принялся дальше изучать дакарские карты.
*
Ночью дверь в каюту пленников отворилась с негромким скрипом. Свет небольшого фонаря осветил спящих парней. Мужчина в плаще остановился над их кроватью и посветил им в лицо. Как только свет упал на глаза, Эдмунд открыл их и резко сел, вжавшись в изголовье. От его резкого движения проснулся Шало. Эдмунд смотрел на Змеиную рожу, сердце забилось от страха быстро-быстро, когда он заметил в руке альфы веревку. Глаза омеги странно сузились, тело против воли напряглось.
– Встаньте с кровати и повернитесь ко мне спиной, – спокойно произнес мужчина, не снимая капюшона.
– Зачем? – настороженно осведомился Эдмунд.
– Мы прибыли в порт. Приказ капитана. Не заставляйте меня применять силу, – ответил альфа.
– Он не принял мое предложение? – очень спокойно спросил Эдмунд, поднимаясь на ноги.
Внутри все вскипело, загорелось огнем ярости. Страшной, сметающей все на своем пути. Омега неглубоко дышал, стараясь сдержать крик, рвущийся из груди. Парень сцепил зубы и сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев.
– Вас он не продает, – сказал альфа, связывая пленникам руки.
Эдмунд промолчал. Ему было достаточно того, что этот мерзавец продает его людей. А он ничего не может с этим сделать! Ощущение жуткой беспомощности накатило волной на все его существо, концентрируя зародившуюся жгучую ненависть к капитану головорезов.
Он их продает! Продает!
Эта мысль билась в мозгу, ударяясь о стенки черепной коробки. Этот головорез продает свободных людей, а их зачем-то оставляет. Зачем? Почему не продать всех сразу?
Пандар несильно толкнул пленников на кровать, чтобы те сели. Сам сел на пыльный пол в углу. Он сидел там, не шевелясь, все то время, пока находился в каюте. Эдмунд сидел на кровати, низко опустив голову, чтобы волосы скрыли ту гримасу боли и отчаяния, которая, казалось, теперь навечно застыла на прекрасном лице. Невыносима была сама мысль, что людей, к которым он привязался, вот так продадут. Как диких зверей.
Чувствуя близкие слезы, Эдмунд до крови прикусил губу, ощущая странный привкус на языке. Такого унижения, как истерика с всхлипываниями и завываниями перед сидящим на полу пиратом, он просто не вынесет. И не собирается доставлять пиратам, которые выгоняют пленников по коридору на палубу, а оттуда на землю, этого удовольствия. Нет. Ни за что.
Вдруг где-то близко раздался голос, от которого омега вздрогнул всем телом.
– Мы вас найдем, господин! – во всю глотку проорал Мармосет. Его тут же сильно ударили, и он едва не упал.
Эдмунд только ниже пригнул голову. Ему нечего было ответить тем несчастным, которых гнали на невольничий рынок. Но для себя он решил, что как только освободится, то во чтобы то ни стало их найдет. Он их господин и хозяин. Этим все сказано.
Через пару часов корабль отчалил от города, и парней развязали. Змеиная рожа оставил их. Оставался теперь один вопрос. Что капитан, имени которого он до сих пор не знал, будет делать с ними?
Утром альфа в плаще принес кувшин с водой и хлеб. Парни по-прежнему не покидали своей каюты, все было абсолютно однообразно. Шало то и дело проваливался в болезненный сон, ему было так плохо, что он не разговаривал, ничего не ел и старался вообще не шевелиться. Эдмунд его не трогал.
Ненависть несколько притупилась за день. Но никуда не исчезла. Она осталась на дне сознания, мерзко там шевелилась и шептала всякие гадости и ужасы, науськивая.
Вечером за ними пришел Змеиная рожа и проводил в каюту, где бандиты всегда ели. Насколько понял Эдмунд, плотно они ели только вечером. Завтракали хлебом и чуть плесневелым сыром, запивали водой. Этот завтрак Змей, как про себя окрестил их проводника Эдмунд, исправно приносил пленникам.
Парни зашли в комнату и молча сели на свои места. Капитан и команда о чем-то переговаривались, но омега старался их не слушать. Он ел, не поднимая головы и ни на кого не смотря, в особенности на капитана. Он понимал, что может просто сорваться и сделать что-то такое, на что глава головорезов ответит сторицей. Эдмунду не хотелось быть избитым до полусмерти или изнасилованным всей командой. Да и Шало надо пожалеть. Без него этот парень просто загнется.
– Что молчишь, детка? – обратился к Эдмунду какой-то верзила. Он был высоким и очень худым, будто не ел ничего пару месяцев, хотя аппетит у него всегда был отменным. – Глазки свои прячешь.
– Да, покажи глазки, – хохотнул другой матрос, – Уж больно красивые они у тебя. И личико ничего.
– И задница, – добавил кто-то с другого конца стола. От смеха затряслись стены.
Эдмунд прикрыл глаза и сжал ложку посильнее. Зубы клацнули о металл.
– По друзьям скучаю, – негромко отозвался омега, не поднимая головы. Волосы прятали лицо. – Переживаю за них.
– Так чего переживать? – весело спросил все тот же матрос, – Капитан их хорошему купцу продал.
– Была бы моя воля, я бы тебя продал, – тихо процедил омега. Он и хотел, чтобы его услышали, но последствия осознавал, – в бордель, – еще тише закончил Эдмунд.
Но пират его услышал.
– Ах ты сука! – рявкнул он, вскакивая со скамьи и протягивая руки к омеге, тот отшатнулся.
Но тут рука капитана, сжатая в кулак, преградила разъяренному альфе путь.
– Сядь, Тин, – приказал он, – Сядь, я сказал.
Матрос сжал челюсти, но сел. Но взгляда горящих глаз с Эдмунда весь вечер не спускал. Омега пытался не обращать внимания.
Вскоре все начали расходиться. Когда альфа в плаще встал, чтобы увести пленников, капитан остановил его рукой.
– Уведи мелкого, – приказал альфа, странные глаза остановили взор на омеге, – а я с синеглазкой поговорю.
– Я без него не пойду, – запротестовал Шало.
Но Змей без всякого предупреждения перехватил его поперек туловища и закинул вскрикнувшего паренька на плечо. Тот ругался и пытался соскользнуть, но альфа не обращал на это поведение никакого внимания. Эдмунд встал на ноги, сердце забилось чаще от той ауры едва сдерживаемой силы, которая исходила от капитана пиратов. Тот встал на ноги.
– Еще раз повторится что-то подобное, – негромко сказал мужчина, – и я его останавливать не буду. И сам добавлю. Понял меня?
Эдмунд слегка кивнул.
Альфа взял его за подбородок и сильно задрал голову пленника к верху. Чтобы взглянуть альфе в глаза, Эдмунду и вправду нужно было сильно поднять голову.
– Ты понял меня? – вкрадчиво переспросил альфа.
– Понял, – спокойно ответил Эдмунду, пытаясь не показывать страха. Это он усвоил, когда Трэвис вот так же давил на него.
– Свободен, – сказал капитан, кивнув на дверь, – дорогу сам найдешь.
Эдмунд не стал ему говорить, что хоть и помнит повороты хорошо, но вот команда ему не внушает доверия. Омега поднялся по лесенке, пошел направо, затем снова завернул. Тут кто-то сильно ухватил его за шею, рука закрыла рот. Омега почувствовал на затылке чье-то дыхание. Он закричал, но рука заглушила голос, вырвался только какой-то неясный хрип. Другая рука сомкнулась на его горле сильнее, и парень замер.
– Только дернись, сучка, – прошелестел голос. Омега узнал того самого матроса. – Тебя капитан в этот раз спас. Но больше не спасет, – последовал смешок, – так что не ходи по темным углам, детка, – рука с горла спустилась к вороту рубашки.
Тут Эдмунд сильно-сильно наступил матросу на ногу, и вырвался. Тот не стал его преследовать, только рассмеялся. Эдмунд почти бегом прибежал в свою каюту и запер дверь. Сердце колотилось как будто в животе, отдавалось в ушах. Парень весь вспотел.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил Шало, приподнимаясь на постели.
– Ничего, – пробормотал Эдмунд, отходя от двери.
Их уже не запирали несколько ночей. Оно и понятно, куда можно сбежать с корабля, на котором даже шлюпки нет? В море только прыгнуть, но это смерть верная. Причем долгая. А команда… Похоже, что капитан дал приказ их не трогать. По крайней мере никто к ним зайти не пытался и вокруг комнаты кругами не ходил.
А теперь?
Изнутри запереться невозможно, ключа нет. И если этот… Тин вздумает явиться…
Эдмунду остается надеяться только на свои голосовые связки. Но… капитан сказал, что если он будет молчать, то он Тину его не отдаст. Авторитет у разноглазого альфы был непререкаемый, это любому ясно. Он любого матроса пополам переломить сможет голыми руками.
Омега лег на кровать рядом с Шало. Тот приоткрыл глаза, Эдмунд ему вяло улыбнулся, и парень снова закрыл глаза. Омега ворочался, пытаясь уснуть. Но неизвестность не давала покоя, страшные события дня все время крутились по кругу памяти, и парню удалось забыться, только когда луна стала совсем яркой.
========== Глава 7 ==========
Следующие два дня их режим ничем не отличался от предыдущей недели плавания. Все тот же подъем в неопределенное время и скудный завтрак, потом бесцельное сидение в каюте и вечерняя трапеза с пиратами. Те вечно колко шутили насчет пленников, подзуживали их, делали грубоватые комплименты, если это слово было вообще уместно в этом случае. Но так они общались и между собой, поэтому Эдмунд перестал видеть в этих шутках и намеках видимую угрозу. Он уже почти к ним привык, хотя это было довольно неприятно. Весьма напоминало общение с Трэвисом, но эту ассоциацию Эдмунд гнал от себя как можно дальше.
Ребра стали болеть все меньше, дышать можно было спокойно и жевать тоже, омега даже рубашку надевал почти без помощи Шало. К сожалению, наследнику Дакара становилось только хуже. Он вообще перестал вставать, даже на трапезу отказывался идти, а потому оставался в каюте один. Но в этом случае Змей запирал ее, чем заслужил благодарность Эдмунда.
Видимые опасения вызывал Тин и еще пара-тройка человек. Они могли и задеть ненароком рукой, и шуточки у них были гораздо менее дружелюбные по сравнению со всеми остальными высказываниями. Но Эдмунд молчал, помня слова капитана, который нервировал омегу одним взглядом. Он всегда смотрел на парня так, будто окидывал взглядом то, что уже принадлежит ему и самое главное никуда не денется. И, похоже, был свято уверен в этом. Его подколов омега опасался больше всего, потому что, во-первых, ненависть за проданную в рабство команду так и осталась на дне души, а, во-вторых, потому, что если глава головорезов решит взяться за пленников всерьез, то их уже ничего не спасет.
От пиратов спасал приказ капитана. От него никто защитить не сможет. Да и не захочет. Одним своим видом это мужчина уничтожал всякое желание ему сопротивляться. Ты просто понимал, что лучше будет сдаться, подняв руки, чем тебе сломают шею этими огромными загорелыми ручищами.
Эдмунд обдумывал это все, сидя за столом с командой. Те смеялись, громко разговаривали, перекрикивая друг друга.
