Текст книги "Всё или ничего (СИ)"
Автор книги: niki123
Жанры:
Историческое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 51 страниц)
Вопреки ожиданиям противники не бросились друг на друга, а стали двигаться как-то вбок, по кругу. Словно дикие звери, готовящиеся к большому прыжку. В воздухе витала сила, ярость и готовность драться не на жизнь. Насмерть. Вдруг Тин, с негромким рыком бросился вперед, сталь блеснула на солнце, просвистев в нескольких дюймах от груди капитана. Эдмунд на мгновение перестал дышать, зажмурился, но поняв, что так только хуже, широко раскрыл глаза.
Чезаре увернулся от еще одного удара и сильно ударил противника в челюсть. У того голова откинулась назад, но правая рука занесла кинжал, лезвие полоснуло по кисти мужчины. Кровь брызнула на палубу, но Зверь будто не заметил, казалось, что его это только раззадорило. Он по-звериному оскалился и бросился всем телом на Тина, руки перехватили торс мужчины, будто стараясь переломить пополам, тот ударил клинками по животу, по груди. Чезаре одним движением сдернул рубашку, превратившуюся в лохмотья, с плеч и швырнул ее в лицо противнику. Из ран лилась горячая алая кровь, стекала струйками на брюки. Один взмах кинжалами, ткань разлетелась на кусочки. В этот момент Зверь метнулся вперед, одним ударом выбил кинжал из руки Тина, резко заломил ему руку. Эдмунд сжал зубы, услышав хруст ломаемых костей и вой альфы. Он вырвался, рука повисла.
Эдмунд смотрел на капитана и не узнавал его. Человек исчез, остался хищник, дикий страшный убийца, не знающий жалости. Лицо заострилось, в глазах появился странный холодный блеск, ноздри раздувались. Каждый мускул был напряжен, раны ничуть не смущали мужчину.
Он бросился вперед, Тин полоснул кинжалом по щеке. Капитан рыкнул сквозь зубы, стремительно ударил противника по корпусу, тот едва ли не согнулся вдвое, попытался ударить Зверя в живот, но тот увернулся и вторым ударом выбил оружие из рук.
Этого ему было явно мало. Он заставил Тина распрямиться, отвесил ему устрашающий по силе удар в челюсть, мужчина пошатнулся, но разноглазый альфа не дал ему упасть. Он схватил его поперек туловища и с силой бросил об палубу. Тин попытался вскочить на ноги, но Зверь придавил его своим весом. Руки сомкнулись на шее. Эдмунд зажмурился изо всех сил, понимая, что собирается сделать альфа. Тин хрипел и вырывался, пока капитан медленно сворачивал ему шею. Раздался жуткий хруст позвонков, Эдмунд закрыл руками лицо и весь сжался от этого звука. Через несколько минут он приоткрыл один глаз.
Чезаре стоял над трупом, сложив руки на груди.
– Это, – он слегка пнул тело, – в море. Все здесь убрать, – рявкнул он пиратам. – Есть еще желающие со мной потягаться? Нет? Когда все уберете, не показывайтесь мне на глаза.
С этими словами он резко развернулся и ушел. Матросы засуетились, Змей вернулся на нос корабля. Эдмунд оцепенел. Он никогда не видел, как убивают человека. Да еще так… жестоко. Но жалости к Тину омега не испытывал никакой. Просто… стало жутко. Что можно вот так, без видимых усилий, отнять жизнь. Свернуть шею как курице. И что так легко это сделал капитан. У Эдмунда теперь вовсе не осталось вопросов, как альфа получил свою ласковую кличку.
Шало нерешительно потянул Эдмунда за руку. Он не выглядел напуганным или пораженным. Конечно, он же бета-наследник. Его тоже учили драться. И убивать. Эдмунд сглотнул, стараясь не смотреть на труп. Глаза его были открыты, остекленели. Шея неестественно вывернута. Омега обошел тело боком и спустился в коридор.
Взгляд против воли метнулся в сторону капитанской каюты. Несмотря на страх, Эдмунд почувствовал какое-то… это нельзя было назвать уважением, он никогда не уважал насилие. Но… это было странно. Благодарность? Альфа пришел и вступился, он не нарушил свое слово, хотя мог бы. Или он сделал это, чтобы не было поползновений на его корабль?
Такое тоже возможно. Но что-то подсказывало омеге, что Чезаре сделал это не только из-за корабля.
А раны-то глубокие. Кровь ручьем лилась. А самому обработать очень тяжело будет. Эдмунд буквально разрывался между своим человеколюбием и неприятием, разбавленным ужасом.
Шало остановился у двери их каюты и открыл дверь, вопросительно глянув на Эдмунда. Тот стоял посреди коридора и не двигался с места, явно о чем-то раздумывая.
– Хочешь пойти к нему? – догадался бета.
– Я… не знаю. У него раны такие… – пожал плечами омега. – Помочь бы надо.
– Думаю, он знает, как с ними справиться, – поморщился Шало. Беспокойство Эдмунда было ему совершенно непонятно.
– Ты знаешь, я просто на него посмотрю и приду, – пробормотал парень. – Неправильно это. Он за нас дрался, а мы вот так уйдем.
– Да за корабль он свой дрался, – с легким раздражением сказал бета.
– Все равно. Надо хоть спасибо сказать. Он ведь мог… согласиться, – Эдмунд хотел сказать “слово нарушить”, но вовремя прикусил язык.
Паренек заметил подозрительную заминку и прищурился. Затем вздохнул и вошел в каюту, прикрыв за собой дверь. Эдмунд потоптался с минуту на месте, затем направился к каюте капитана.
Он остановился перед дверью. Стоит ли? Альфа сейчас в таком состоянии… Но вечная совесть Эдмунда, которая неустанно грызла его за две ночи с капитаном, теперь стала давить с другой стороны, взывая к человечности и благородству. В конце концов, капитан сдержал слово, хотя уже получил свое. Мог и пустить все на самотек.
Эдмунд постучал. Вместо ответа, дверь раскрылась и на пороге появился еще не отошедший от сражения Чезаре. Глаза блестели, кожа поблескивала от пота, кровь начала засыхать. Эдмунд едва ли не отшатнулся, до того устрашающим показался ему мужчина. Тот смерил Эдмунда странным взглядом, но посторонился, пропуская внутрь. Омега помедлил, но все-таки вошел. Альфа закрыл за ним дверь. Эдмунд молчал, все слова как-то застряли в горле.
– Что тебе нужно? – спросил Чезаре, направляясь к тазу с кувшином, стоявшим на полу.
– Я…я – омега вдруг почувствовал себя страшным идиотом. Непроходимо тупым. Что он здесь забыл? Пришел к этому… мужчине как сестра милосердия. Дурак. – Я хотел сказать… то есть спросить… – парень замолчал, прикрыв глаза. – Я… пойду, – пробормотал он.
– Постой. Что ты хотел? Скажи нормально, – несколько устало сказал капитан.
– Я хотел спросить, не нужна ли тебе помощь, – тихо пробормотал Эдмунд.
Чезаре пораженно на него посмотрел. Наверное только Эдмунду могла прийти в голову мысль, что такой громадине как он, может понадобиться помощь.
– И еще хотел поблагодарить, – громче сказал парень, поднимая глаза.
– Благодарить не за что, – с каким-то раздражением отмахнулся капитан. – Я хоть и мерзавец, но слово держу. Это все?
– Да.
Чезаре поднял таз с водой, поставил его на стол. Взял какую-то тряпку, подозрительно напоминающую его рубашку, и стал стирать кровь, совершенно не обращая на Эдмунда внимания. Омега постоял немного, глядя, как мужчина приводит себя в порядок. Он повернулся к нему спиной, и парень заметил несколько глубоких ран под лопатками. Из них все еще сочилась кровь, а вот перевязать или хотя бы промыть их альфа сам не сможет. Словно в подтверждение мыслей Эдмунда, Чезаре попытался дотянуться до ран на спине, но ему это практически не удалось.
– Дай мне, – попросил Эдмунд, подходя к мужчине.
Тот молча подал парню мокрую тряпку и встал спиной. Эдмунд стал осторожно стирать кровь и легко промывать раны. Он сполоснул тряпку в тазу, затем еще раз провел по спине. И не поверил своим глазам. Из глубоких порезов перестала течь кровь. Вообще. Они стали… стягиваться едва ли не на глазах. Покрываться тонкой кожей, которая крепчала с каждым мгновением. Альфа обернулся, чтобы посмотреть, от чего замер Эдмунд за его спиной. Поняв, что увидел парень, выхватил у него тряпку и швырнул ее в таз. Вода пролилась на стол.
Эдмунд молчал, рассматривая торс Чезаре. Эти порезы тоже были почти зажившими. Будто им уже недели две, а не полчаса.
– Как такое возможно? – пролепетал омега. – Так не бывает.
– У меня бывает, – резко бросил капитан. – Все заживает как на собаке.
– Но… как?
– Какая разница? – сморщился альфа, начиная раздражаться. – Все? Ты убедился, что я не истеку кровью? Свободен.
С этими словами он приобнял омегу за талию, открыл перед ним дверь. Едва Эдмунд ступил в коридор, как дверь захлопнулась. Омега стоял как громом пораженный.
Как это так? Так не бывает… у людей. Так бывает только у магов, да и то только у сильных. А Чезаре не маг.
Вопросы роем всколыхнулись в сознании, но ответов на них не было. Эдмунд устало потер шею. Он направился в свою каюту.
Шало посмотрел на него, но ничего не сказал. Эдмунд лег на кровать и прикрыл глаза. Внезапно стало тошно… Он не понимал сам себя. Зачем он к нему пришел? Из чувства благодарности?
Да какое чувство благодарности?! Капитан просто выполнил свою часть сделки. На которую ты подписался и от которой получаешь удовольствие. А теперь пришел к нему как хозяйская собака, раны зализывать! С какой стати? Гуманист чертов. Никакого чувства собственного достоинства. Зверь сделал единственный поступок, заслуживающий минимальной благодарности. А ты уже и бежать готов?! Ничтожество.
Эдмунд почувствовал, как от стыда и беспричинного гнева загорелось лицо. Омега ткнулся в ворот плаща, чтобы читающий Шало не заметил пылающих щек.
Боги, ну за что вы так?
Как хочется домой. Только домой. И навсегда забыть, что такое море, корабли, пираты, разбойники и убийцы. Домой. В Даунхерст. И рисовать, рисовать, рисовать. А потом выпить сонную настойку миссис Лу и спать. Очень долго. Год. Или два. А лучше и все десять. Пока не выветрится из головы запах моря, вой ветра. И странный взгляд разноглазого альфы. И самого его забыть, изгнать из памяти. Навсегда.
*
Ночью Эдмунда растормошили. Омега, уже привыкший спать чутко, резко сел на кровати. Над ним стоял Шало, в проеме стоял Змей, держа фонарь над головой.
– Приплыли, – пояснил бета. Его глаза лихорадочно блестели. – На берег сходим!
В его голосе послышалась такая радость, что Эдмунд невольно усмехнулся. Еще бы, страдающий от морской болезни Шало только и мечтал о том, чтобы стать ногами на твердую почву.
Эдмунд слез с кровати, застегнул плащ, подхватил сумку и вышел из каюты следом за Змеем.
На палубе было шумно и очень людно. Вопреки привычному пейзажу перед Эдмундом предстал порт. Здесь было множество кораблей, больших и маленьких. Несмотря на то, что была глубокая ночь, город не спал. Везде горели огни, сновали люди. Кто-то разгружал корабли, кто-то, наоборот, заносил грузы, собираясь отплыть с рассветом. На палубе стояло человек двадцать, включая Чезаре.Эдмунд подошел к бортику. Никакого намека на трап или помост.
Тут пара пиратов прыгнула с корабля на причал, им спустили помост, сколоченный кое-как из грубых досок. Первым спустился капитан, за ним Эдмунд с Шало и Змей. Потом уже потянулись другие пираты. Чезаре громко раздавал указания, пока Эдмунд рассматривал порт.
Здесь было очень много людей. И кораблей всех мастей. Причал был длинным и очень широким, на берегу виднелись невысокие здания трактиров, таверн, во всех окнах горел свет, виднелись людские тени. Везде кто-то что-то кричал, слышалось ржание лошадей, какой-то грохот. Вокруг Эдмунда сновали десятки людей. Омега замер, стараясь, чтобы его не сбили с ног. При этом он старался не терять из виду капитана и Змея. Но последний стоял рядом с пленниками и никуда уходить не собирался. Чезаре громко свистнул, подзывая их.
– Пошли, – скомандовал мужчина, обхватывая Эдмунда за плечи и уводя от Шало со Змеиной рожей. Омега обернулся, те шли чуть позади.
Чезаре шел быстрыми энергичными шагами, на один его шаг приходилось два шага омеги. Сначала Эдмунд думал чуть отстраниться, рука альфы будто пригвоздила его к себе, но увидев ту публику, которая была вокруг, омега передумал.
Люди были разными. Но в основном пугающими. То какие-то оборванцы, то полупьяные матросы, грязные портовые шлюхи, от которых просто разило потом и годами немытым телом. Альфы, которые не спускали с Эдмунда алчных горящих глаз, оставь Чезаре его хоть на минуту, омеге бы не поздоровилось.
Улицы были грязными и узкими, чувствовался сильный запах тухлой рыбы и нечистот, от чего парня начало ощутимо мутить. Из кабаков доносились какие-то возгласы, иногда на пути попадались сцепившиеся в ожесточенной пьяной драке пираты, которые мутузили друг друга, не замечая ничего вокруг. Эдмунд старался не смотреть на все это, только изредка оборачивался, проверяя, идут ли Шало и Змей. Те не отставали. Капитан все также прижимал к себе Эдмунда.
Потом улицы стали немного меняться, стали чуть шире. Здания потихоньку стали напоминать дома, а не покосившиеся сараи. Тут было чуть потише. Улица стала еще шире, пошла в гору, народу тут было чуть поменьше.
– Куда мы идем? – спросил Эдмунд, чуть-чуть запыхавшись.
– В бордель, – последовал лаконичный ответ.
– Куда?! – вскрикнул омега и остановился. Чезаре остановился следом и обернулся. Ноздри чуть раздулись от раздражения.
– В бордель. Внизу шлюхи, на втором этаже их комнаты. На последнем – пустые комнаты. Они сдаются. Понятно?
– Да, – пробормотал Эдмунд. Чезаре пробормотал какое-то тихое ругательство, обхватил парня за талию, и они вновь двинулись вперед.
Через пятнадцать минут они достигли широкого трехэтажного здания, сделанного из камня. Выглядело оно довольно добротно, компания вошла внутрь. Эдмунд едва не задохнулся от дыма благовоний.
Здесь был приглушен свет, все отделано в красных тонах. На многочисленных пуфиках и диванчиках сидели “ночные бабочки” всех мастей. И темнокожие, и худые, и упитанные. На всех одежды было минимум, на многих были только длинные тяжелые бусы, которые громко звенели при каждом движении. Здесь было полно альф, они прохаживались по залу, выбирая. Некоторые сидели на диванчиках, на коленях был омега или девушка. Они что-то шептали им на ухо, самозабвенно целовались. Чезаре остановился, обхватил Эдмунда за талию покрепче, почти до боли.
– Зверь, – гортанно произнесла подошедшая женщина. Она была высокой и статной. Красное длинное платье струилось по ее ногам, скорее всего было надето на голое тело. Декольте до середины живота было отделано бусинами, образующими петельки. Судя по всему, она была хозяйкой этого… заведения. – Ты забыл правила? Со своим нельзя, – ее взгляд прошелся по Эдмунду. Омега сжал зубы, чтобы не дать резкий ответ. – Или ты его мне отдать хочешь? На мальчика будет бешеный спрос. – Эдмунд прерывисто вздохнул. Все внутри загорелось от обиды и ярости.
– Не сегодня, Клара, – Чезаре протянул свободную руку и погладил женщину по щеке. Та потерлась о мозолистую руку как кошка. – Нужно четыре комнаты. Хороших. Если есть, две могут быть сообщающимися.
Женщина понятливо усмехнулась. У Эдмунда щеки полыхнули от стыда.
– Извини. Есть только две. Не сообщаются. Знаю, что еще две есть у сестрицы моей.
– Уверена? – приподнял брови капитан.
– Естественно, – повела плечом хозяйка борделя. – Пойдем.
И она двинулась куда-то вглубь зала. Чезаре пошел за ней, по-прежнему не отпуская Эдмунда, у которого глаза уже начали слезиться от дыма. В горле запершило. Они вошли в небольшое помещение, напоминавшее кабинет. Здесь благовониями почти не пахло, и Эдмунд блаженно вздохнул. Женщина села за стол, достала большую толстую книгу. Переплет кое-где начал отваливаться.
– Ты надолго? – спросила Клара.
– Как пойдет. Для начала на неделю.
Женщина черкнула что-то на листе.
– Есть внизу будешь?
– Нет. Наверху. Ему, – Чезаре кивнул на Эдмунда, – три раза в день. Мне можно два. И вот еще что, Клара, – женщина подняла голову от книги, услышав вкрадчивый тон капитана, – никаких гостей к парню. Поняла меня? В случайные совпадения, в отговорки наподобие “перепутал комнату” не поверю. Сделай так, чтобы все было в порядке. Иначе… ты меня знаешь.
– Я не самоубийца, – произнесла женщина.
– И если ему помощь нужна будет, поможешь, – припечатал альфа.
– Хорошо. С тебя сто пятьдесят золотых.
У Эдмунда глаза на лоб полезли от такой суммы. На эти деньги можно было купить двух приличных лошадей. Но капитан и глазом не моргнул, он вытащил небольшой мешочек и положил его перед женщиной. Та тут же убрала его в ящичек, не пересчитывая.
– Где будет Шало? – негромко спросил Эдмунд, когда они выходили из кабинета.
– Рядом, – последовал короткий ответ. – Змей будет с ним.
– Хорошо.
Хозяйка вручила им два ключа от комнат и удалилась. Чезаре подошел к оставшимся в зале Шало и Змею. Бета явно нервничал, озирался по сторонам.
– Вот деньги, – сказал Чезаре, подавая увесистый мешочек Змею. – Идите к Марико. Там две комнаты есть. Мы остаемся здесь.
– Здесь? – охнул Шало.
Капитан на него даже не взглянул. Змей приобнял паренька за талию и кивнул. Шало дернулся в сторону, но альфа держал его железной хваткой. Видя нежданный приступ паники у подростка, Эдмунд быстро его обнял и зашептал на ухо:
– Все будет хорошо. Ты поживешь там. А я здесь. Капитан сказал, что это недалеко. Все хорошо.
– Я за тебя боюсь, – прошелестел Шало.
– Не бойся. Все хорошо.
Эдмунд отстранился от беты. Тот опустил глаза, будто устыдившись своего поведения. Чезаре хлопнул Змея по плечу, обхватил Эдмунда за плечи, и они направились к лестнице, ведущей наверх. Эдмунд обернулся и кивнул Шало, который провожал его напряженным взглядом.
Они поднялись наверх, прошли по узкому коридору. Здесь было много дверей, за которыми раздавались стоны, в ноздри ударил запах похоти. Эдмунд сглотнул и опустил глаза. Затем они преодолели еще один короткий пролет. Этот коридор был чуть шире. Дверей было поменьше. Чезаре решительно прошествовал до середины коридора, отпер ключом дверь.
– Твоя комната, – кивнул он омеге.
Тот послушно зашел внутрь.
Комната была небольшой. Здесь было довольно прохладно, камин давно не топили. Перед камином стояло несколько обшарпанное большое кресло, корзинка с дровами, у окна был стол со стулом. В центре стояла кровать на столбиках, сбоку был средних размеров сундук. Пол устилал темно-бордовый ковер, стены были жемчужно-серыми. Занавески были под цвет ковра. На столе обнаружился не зажженный подсвечник.
Чезаре вошел следом за Эдмундом, прикрыл дверь. Сразу стало темно. Альфа подошел к столу, несколько раз чиркнул огнивом и зажег свечу.
– Значит так, – начал мужчина, – это твоя комната. Без меня не выходить, никого не приглашать. Я в комнате напротив. Понятно?
– Да, – кивнул Эдмунд. – Сколько мы здесь будем?
– Несколько дней.
– А что потом?
– Еще не решил, – пожал плечами Чезаре.
– Когда ты нас отпустишь? – поинтересовался Эдмунд.
– Еще не решил, – повторил альфа. – Вопросы иссякли? Вот и прекрасно. Отдохни сегодня, – сказал он, направляясь к двери.
Затем вышел в коридор, оставив Эдмунда в одиночестве. Огонек свечи дрожал, отбрасывая дрожащие тени. Стало немного жутковато. Эдмунд скинул плащ, взял свечу и огниво, оставленное на столе мужчиной, и сел на ковер пред камином. Омега осторожно выложил дрова, присыпал сверху сухой соломой, затем поджег. Солома тут же вспыхнула, Эдмунд было обрадовался, но радость его несколько померкла, когда солома сгорела, а дрова так и не занялись. Омега нахмурился, взял еще соломы, на этот раз положил ее снизу. Результат был едва ли не плачевнее, та солома, что была под дровами даже не сгорела. Эдмунд негромко выругался. В конце концов, это всего лишь камин! Омега проложил остатки соломы между двумя самыми сухими и трухлявыми поленьями, вновь поджег. На этот раз все получилось, поленья занялись, и парень стал подкладывать дрова.
Через полчаса огонь с жадностью поглощал сухое дерево, радостно потрескивая. Эдмунд прикрыл камин тяжелой решеткой и встал с колен. Все руки были в саже, но парень был доволен результатом своих трудов. Он отряхнул руки, подобрал плащ и сел в кресло перед огнем. Огонь ревел, Эдмунд смотрел на него, не отрываясь. Его разморило. В постель идти не хотелось, она выглядела холодной и неуютной. А в кресле было тепло. Эдмунд накрылся плащом и прикрыл глаза. Стало почти хорошо. Мысли лениво ворочались в голове, но ничего путного омега сообразить уже не мог. Сон верно вытеснил все из головы.
========== Глава 12 ==========
Первую половину дня Эдмунд практически ничем не занимался. Он поздно встал, проснувшись от настойчивого стука в дверь. Оказалось, что принесли завтрак. Еду принес худой высокий омега, черноволосый и зеленоглазый. Его можно было бы назвать красивым, если бы в каждом жесте не сквозила какая-то распущенность, развращенность. Одежды на парне почти не было, только какое-то невразумительное полупрозрачное одеяние, совершенно не скрывающее тело. Волосы свободно падали на спину, в ушах сверкали дешевые искусственные камни. Парень не сказал ни слова приветствия, его губы никак не дрогнули в ответ на робкую улыбку Эдмунда. Он только смерил его изучающим оценивающим взглядом с ног до головы. Презрительно хмыкнул, поставил поднос на кровать и гордо удалился, из чего Эдмунд сделал вывод, что этот омега считает ниже своего достоинства с ним даже разговаривать, не говоря уже о том, чтобы прислуживать.
На завтрак было горячее вино. Не очень вкусное, но приемлемое. Яблоко, еще теплый хлеб и мягкий сыр. Омега прикончил еду довольно быстро, он ничего не ел уже часов четырнадцать. Окончив трапезу, парень стал осматривать комнату.
Вчерашнее впечатление оказалось вполне верным. Оформление комнаты нельзя было назвать верхом вкуса и элегантности, когда-то, наверное, ей пытались придать респектабельный дорогой вид. Но это было давно. Сейчас на темно-бордовом ковре виднелись темноватые странные пятна, будто на него что-то проливали и не раз. В темноте этого было не видно. Лепнина на желтоватом потолке почти обвалилась. Зато постельное белье было чистым, хотя Эдмунд опасался обратного. В целом комната была вполне приличной, по крайней мере она явно выигрывала в сравнении с каютой на пиратском корабле.
Выходить омеге было некуда, да и запрет капитана возымел свое действие. Во-первых, Эдмунду совсем не хотелось лишний раз выводить его из себя. Во-вторых, парень прекрасно помнил сальные взгляды всех альф. Встретиться с ними хотелось еще меньше, чем с гневом Чезаре. Поэтому до самого обеда Эдмунд сидел в комнате, немного порисовал, затопил камин. Под кроватью обнаружилась какая-то старая книга с желтыми пыльными страницами. Она была на каком-то диалекте, походящим на валлирийский. Поэтому омеге удалось понять где-то с половину повествования.
Это был самый обычный бульварный роман. Банальный и пресный до безумия, с предсказуемым содержанием и массой постельных сцен, которые Эдмунд старался не читать. Ему этих сцен и в жизни хватало с лихвой, лишнего напоминания не требовалось. В связи с этим книга омеге быстро наскучила.
Тут принесли обед, на этот раз это была девушка. Тоже “ночная бабочка”. Она глянула на Эдмунда с явным интересом, лукаво улыбнулась. Затем очень грациозно плавно выгнулась, ставя поднос на кровать. Ягодицы при этом приглашающе отставились назад. Эдмунд едва заметно закатил глаза, голой задницей его было уже не удивить. Девушка немножко скуксилась, поняв, что прекрасный омега не пал жертвой ее амурных чар, и ушла.
Нельзя сказать, чтобы Эдмунд был очень расстроен своим нежданным одиночеством. По правде сказать, все эти постоянные звуки, которые окружали его круглосуточно на корабле, стали ужасно утомлять, раздражать. Топанье ног над головой мешало спать, вечные окрики капитана, который спокойно с командой не разговаривал вообще, заставляли парня нервно вздрагивать всякий раз. Да и вечное присутствие Шало… При нем всегда приходилось держаться, быть сильным и не показывать, что тебе самому страшно и тоскливо. Нельзя было подумать о некоторых вещах, потому что Эдмунд чувствовал, что эти мысли будут написаны на лице, хотя обычно люди редко разгадывали, что творится в его голове.
Что планирует с ними сделать капитан? Не похоже, что он гонится за деньгами. Иначе бы он их уже давно продал или потребовал огромный выкуп. Но ни того, ни другого он не сделал. Тем не менее альфа не может таскать их за собой вечно. Что он с ними сделает? В то, что Чезаре отпустит пленников, свою добычу, просто так, Эдмунду верилось весьма слабо. Этот мужчина не из тех, кто легко расстается с тем, что считает своим.
Неизвестность действовала на нервы, разрывала разум. В таких условиях Эдмунд не мог ничего придумать. Разве что бежать. Но куда? Омега даже не знал, в какую часть необъятного мира их занесло. Да и бежать вдвоем… Явно не лучший выход. Но по одиночке их перебьют еще в дороге. Если у Шало еще есть шанс добраться до цивилизованного мира относительно живым, то у Эдмунда нет и такой призрачной надежды. Он не умел драться, отвратительно держался в седле. И был безбожно красив. Такого легко найти, его все всегда запоминают. А быть схваченным в дороге и проданным в рабство как наложник… Лучше уж сразу умереть. Да и с острова не убежать. Вокруг одна вода. И головорезы, а уж эти церемониться не станут.
Можно, конечно, попытаться подкупить какого-нибудь пирата, чтобы он довез их до ближайшего крупного государства. Но, во-первых, нет никаких гарантий, что этот капитан не передумает в дороге, и тогда парни снова станут пленниками, и неизвестно, чем все это кончится. Во-вторых, даже если бы удалось среди сброда найти честного пирата (как звучит!), платить все равно нечем. Только своим телом.
При этой мысли Эдмунд болезненно поморщился. При всем своем стыде и раскаянии он не считал себя падшим настолько, чтобы ложиться под первого встречного альфу за возможность попасть домой. В таком случае Эдмунд просто не вернется в Даунхерст, потому что не сможет смотреть семье в глаза как честный человек. Потому что после еще одной сделки, он будет чувствовать себя самой настоящей шлюхой. И будет по праву ей являться.
Нет уж. В нем осталось самоуважение. Капля, правда, но осталось. И терять его просто так омега не был намерен.
Значит остается только ждать решения капитана. Как примерная собачонка.
Отвратительно!
Эдмунд вскочил на ноги. Тут раздался увесистый стук в дверь. Омега вздрогнул. Он ни на минуту не забывал, где находится. И что в номер может ломиться какой-нибудь клиент, подосланный Кларой. Хотя… Чезаре ее предупредил. Женщина, кажется, была не столь глупа, чтобы пренебречь его словами. Стук повторился.
– Эдмунд, это я, – гаркнул капитан, вновь ударив в дверь, – открывай.
Омега сглотнул, подошел к двери и быстро открыл ее. Альфа тут же вошел в комнату.
– Что так долго? – недовольно спросил он.
– Я… задумался. Я не знал, что это ты, – пробормотал омега, пытаясь побороть в себе застарелое желание начать бесконечно оправдываться.
Альфа только хмыкнул, кажется, одобрительно.
– Ты поел?
– Да.
– Тогда одевайся. Со мной походишь, – сказал мужчина, подбирая плащ Эдмунда с кресла и раскрывая его уже знакомым омеге движением.
Эдмунд вздохнул и послушно развернулся спиной к альфе. Руки осторожно опустили тяжелую ткань на плечи, пальцы будто невзначай пробежались по шее, пощекотали за ушком. Эдмунд хотел отойти, чувствуя мурашки на коже, но Чезаре удержал его на месте, медленно развернул лицом к себе. Разные глаза чуть тлели, будто от сдерживаемого желания. Эдмунд задержал дыхание, вновь хотел отойти. Чезаре чуть усмехнулся и качнул головой, удержав парня на месте. Рука на талии проворно залезла под рубашку, Эдмунд вздрогнул от прикосновения горячей ладони к животу, рука проскользнула наверх, задрав темно-синюю ткань, пальцы стали лениво перекатывать сосок. Альфа слегка наклонился к омеге, тот почувствовал его жаркое дыхание на своей щеке.
Сухие губы прикоснулись к коже, затем еще раз у самого уха. Крепкие зубы легко прикусили мочку, язык обвел маленькую раковинку. Эдмунд почувствовал, как зарождается желание где-то в глубине его тела и мучительно покраснел.
– Перестань… пожалуйста, – сдавленно попросил омега, когда губы мужчины переместились на шею. Эдмунд кожей почувствовал улыбку Чезаре.
– Зачем? – лукаво спросил мужчина. – Тебе же самому хочется… – он сильнее прижал любовника к себе, – вот здесь, – пальцы чуть сжали сосок, и Эдмунд шумно вздохнул, – уже все затвердело. А здесь? – рука покинула грудь и стала быстро спускаться к штанам омеги.
– Прекрати! – вскрикнул парень, вырвавшись из рук диким зверем.
Чезаре чуть сощурил глаза. Щеки омеги соблазнительно покраснели, взгляд загорелся, заблестел. Мужчина отчетливо видел печать вожделения на его лице. И стыда. Ох уж эта чертова мораль! Парень выглядел не на шутку расстроенным. И ужасно виноватым. А еще немного испуганным.
И невероятно красивым. Впрочем, это его обычное состояние.
Альфа подошел к Эдмунду, осторожно погладил по пылающей щеке. Омега опустил взгляд и неглубоко вздохнул.
– Ты чего, синеглазка? – негромко спросил Чезаре, и Эдмунд услышал какие-то незнакомые ему нотки в его голосе.
– Ничего, – тихо ответил Эдмунд, не поднимая взгляда.
– Я уже говорил это тебе, но повторю вновь. Ни в желании, ни в самом сексе нет ничего того, чего стоит опасаться или стыдиться. Это нормально, что ты меня…
– Я не хочу об этом говорить, – твердо проговорил Эдмунд, прервав альфу на полуслове.
Тот помолчал с мгновение, а потом негромко рассмеялся. Омега удивленно поднял на мужчину взгляд, пытаясь понять, что забавного оказалось в его фразе.
Альфа быстро поцеловал недоумевающего Эдмунда в губы, затем приобнял за плечи и вывел из комнаты. Эдмунд накинул капюшон, чтобы не привлекать излишнего внимания. За Чезаре по-прежнему приходилось почти бежать. Но мужчина этого принципиально не замечал, а Эдмунд принципиально не хотел просить о более медленном темпе.
Они покинули бордель, Эдмунд почти с наслаждением вдохнул запах моря и рыбы. После тяжелого дурмана благовоний этот неприятный аромат показался почти счастьем. Чезаре решительно направился вглубь города, уводя за собой Эдмунда. Они петляли по грязным узким улочкам, затем вышли на более широкую, мощеную булыжником. Здесь было значительно чище. Дома были все богаче и богаче, выглядели они вполне как особняки или магазины. Но как оказалось, это были очень дорогие бордели. У некоторых были “витрины” на первом этаже, где красовались аппетитные мальчики и девочки в самых непристойных позах. Один парень, видимо узнав Чезаре, отправил ему томный воздушный поцелуй. Альфа подмигнул мальчику, Эдмунд несколько раздраженно вздохнул.
– Куда мы идем? – спросил парень, едва поспевая за альфой.
– К другу, – последовал лаконичный ответ. Поняв, что дальнейшие распросы бессмысленны, Эдмунд замолчал.
Тут мимо них проскакал всадник, едва не задев Эдмунда. Альфа притянул его к себе, затем буквально переставил в другую сторону. Эдмунд теперь оказался как бы с внутренней стороны, ближе к домам.
