Текст книги "Всё или ничего (СИ)"

Автор книги: niki123

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 51 страниц)

Минут через пятнадцать они достигли невысокого двухэтажного здания. Выглядело оно респектабельно, но всю картину портила “витрина” на первом этаже. Туда Эдмунд старался не смотреть, хотя ему стало казаться, что скоро он привыкнет ко всему этому. Просто фантастика. Чезаре отворил дверь.

Они оказались в полупустом холле, здесь было светло, чисто и тепло. И никаких благовоний. Каменный пол, укрытый черным ковром с витиеватым рисунком, множество диванчиков на две или три персоны. Некоторые были заняты клиентами. Посреди зала стоял этакий постамент, на котором танцевал полуголый парень. Никакой одежды. Только многочисленные бусы. Танцевал омега на удивление хорошо, не пошло, а как-то очень… чувственно. Его движения чем-то неуловимо напоминали движения Аримах, подруги-циркачки Мирта, в которых тоже всегда сквозила эта чувственность и молчаливое обещание такого наслаждения, от которого закружится голова.

Эдмунд скинул капюшон, под ним стало жарко.

Две девушки-близняшки, похожие на маленьких безумно порочных ангелов, отделились от стены, плавной кошачьей походкой направились к капитану, одна едва заметно потерлась пышным бюстом о плечо альфы, другая принялась стягивать с него плащ.

– Ты к нам надолго, Зверь? – промурлыкала девушка, снимавшая плащ с мужчины.

– Я сегодня к вашему хозяину, девочки, – добродушно усмехнулся Чезаре.

– То-то я голос знакомый слышу, – раздался голос от двери, ведущей, по всей видимости, в другой зал.

Это был мужчина лет шестидесяти, невысокий и довольно упитанный, под рубашкой угадывалось небольшое пузико. Лицо было круглым и очень живым, когда мужчина говорил, оно все время менялось. На голове не было ни единого волоса, абсолютно голый череп.

– Чезаре, – протянул хозяин борделя, протягивая руку для приветствия.

– Варгос, – ответил альфа, пожимая мясистую ладонь мужчины.

– Ты сегодня с компанией? – кивнул Варгос на Эдмунда, стоявшего рядом с Чезаре, – Или мне пришел отдать?

– Боги, неужели я действительно так похож на проститутку, что все меня за нее принимают? – пробормотал омега, отдавая плащ одной из вертевшихся рядом близняшек.

Альфы его услышали и громко рассмеялись. От их хохота едва ли стекла не зазвенели, Эдмунд тоже улыбнулся краешком губ. Чезаре покровительственно положил руку на талию омеги и притянул к себе.

– Нет, Варгос. Прости уж, – проговорил альфа, отсмеявшись.

– Жаль, – пожал плечами мужчина, – Если он тебе осточертеет, а это будет очень скоро, – заговорщицки обратился к Эдмунду хозяин публичного дома, – ты ко мне приходи. Не смотри, что старый, еще фору всем молодым дам.

– Полегче, – возмущенно, но добродушно сказал Чезаре.

– Приму к сведению, – мстительно сказал Эдмунд, смотря в глаза капитану.

– А он у тебя зубастенький, – рассмеялся Варгос.

– Он за это мне еще ответит, – блеснул глазами Чезаре, совершенно неприлично глянув на Эдмунда. Тот страшно покраснел.

Варгос хмыкнул, наблюдая за этой немой сценкой. Затем кивнул на дверь, и они вошли в другой зал.

Здесь, наоборот, было темно и прохладно. Прохаживались темнокожие проститутки, все в коже, каких-то шипах и прочих странных украшениях. Эдмунд помотал головой, отгоняя неприличные ассоциации. Они прошли зал насквозь, Варгос отпер ключом неприметную дверь.

Они попали в просторную светлую комнату. Пол здесь был мраморным, никаких ковров. Два небольших окна, между которыми стоял массивный письменный стол из светлого дерева с перламутровыми вставками. Мраморный камин был затоплен и дарил живительное сухое тепло. Рядом с ним было кресло, чуть поодаль низкий столик, обтянутый зеленым сукном, явно для карточных игр, и два кресла со светлой обивкой. На столе красовался графин с вином и колода карт.

– Ты меня ждал? – приподнял брови Чезаре, садясь в кресло.

– А как же? – хмыкнул Вагос, садясь напротив. Эдмунд нерешительно замер на месте, на зная, куда ему деться.

– К камину садись, – произнес Варгос, будто прочитав его мысли, – Вина хочешь?

– Нет, спасибо. Я не пью, – склонил голову Эдмунд.

– Брось, – добродушно усмехнулся альфа, наливая темно-красную жидкость в бокал из толстого стекла. – Не оскорбляй хозяина.

Сказано это было вполне добродушно, но Эдмунд услышал совершенно определенное предупреждение. Омега послушно принял бокал из рук, поблагодарив, и сел в кресло. Варгос налил вино себе и Чезаре, и они начали играть, прекратив обращать на омегу внимание.

Эдмунд потягивал вино крошечными глотками и наблюдал за ними. Альфы переговаривались, шутили, делали ставки. Судя по всему, были хорошими друзьями. Эдмунду было любопытно наблюдать за опытными игроками, красиво играли, честно. Блеф было тяжело разгадать, они постоянно проделывали какие-то уловки, на которые так часто велись оппоненты Эдмунда за игрой. Почему-то все альфы принимали его действия за чистую монету, считая омегу совсем недалеким. Часто он выигрывал именно из-за этого. Никто не думал, что мелькнувшая досада – это хорошая игра, а не чистая эмоция, или накручивание локон на палец – продуманное движение, не признак плохой комбинации.

Омеге нравилось смотреть, как меняется к нему отношение во время игры, когда альфы начинали понимать, что парень совсем не так прост, как кажется на первый взгляд. Как на их лицах сквозит удивление, потом досада и даже раздражение, когда омега снова выигрывает. Отцу Эдмунда на это тоже нравилось смотреть. Наверное, это было единственное, что ему нравилось в сыне.

Когда альфы сыграли четвертую партию, омега повернулся к огню. Его поза давно стала более расслабленной, парень немножко подогнул ноги, откинулся на спинку кресла. Бокал был наполовину пуст, но омега совсем не опьянел. Он осторожно поставил вино на пол рядом с креслом и стал смотреть на огонь.

От него шел сухой приятный жар, языки рыжего пламени сплетались друг с другом в причудливом древнем как мир танце. Эдмунд видел то быстрых животных, то людские фигуры, всадники, битвы. Все что угодно. Это завораживало, жар опалял щеки, но омега все равно не отворачивался. Он мог смотреть на это целую вечность.

Зачем ты смотришь туда? – бархатный грудной смех ласкает слух. Эдмунд обернулся и увидел за своей спиной красивого золотоволосого омегу. – Дай мне свои волосы.

Тонкие изящные пальцы пропускают пряди, переплетают их между собой. От камина идет тепло, прикосновения такие приятные, умиротворяющие. И спать так хочется.

– Тар па пам, та та та дам. Пааа па пам, – тихо мурлычет отец себе под нос, – Тара та та там тадааам. Паар там та та та.

– Там па пам, та та та дам, – тихонько, сам того не замечая, начал мычать Эдмунд.

Волосы и шея будто до сих пор хранили на себе прикосновения тонких отцовских пальцев. Омега грустно улыбнулся, продолжая едва слышно мурлыкать себе под нос полузабытую песенку. Теплое сокровенное воспоминание неожиданно всплыло в сознании и подарило успокоение, почти счастье. Приятно разлилось волной по всему телу.

Тар па пам, та та та дам…

Мелодия куда-то уводила, манила за собой в прошлое. Эдмунд чуть прикрыл глаза, сдаваясь. Что плохого, если чуть-чуть вздремнет? Они все равно не обращают на него внимания.

– Разморило мальчика твоего, – негромко произнес Варгос, кивнув на прикорнувшего Эдмунда.

Еще одна партия только закончилась, на этот раз выиграл Чезаре.

– Видимо, действительно не пьет, – хмыкнул альфа, откидываясь в кресле и слегка поворачиваясь, чтобы посмотреть на омегу. Тот смотрелся очень… как уставший ребенок, который утомился после долгого дня и уснул там, где его застал сон.

– Обижаешь, – цокнул языком Варгос, – у меня вино хорошее. Дерьмо не пью. От такого не пьянеют с одного бокала, твой и его не допил. Как зовут, кстати?

– Эдмунд, – отозвался Чезаре, по-прежнему смотря на омегу.

– Где нашел? Пленник он твой?

– Да.

– И как уговорил? – тут мужчина чуть приподнял брови. – Или не уговаривал?

– Варгос, – чуть сморщился Чезаре, – ты же знаешь, мне это не нужно. Не сторонник я таких методов, все и так вешаются.

– Вот за что ты мне нравишься, – хохотнул пожилой мужчина, – так это за то, что скромности в тебе ни убавить, ни прибавить. Но твоя правда. Мои ребята согласны тебя бесплатно обслуживать, в очередь встают.

Чезаре ухмыльнулся и вновь перевел взгляд на Эдмунда. Тот глубоко вздохнул во сне и снова успокоился. Как ребенок, чистый и невинный.

– Что делать с ним будешь? Али жениться надумал?

– Сейчас за последний вопрос по морде дам, – предупредил Чезаре.

– Это правильно. Никогда не женись, – кивнул Варгос, делая большой глоток дорогого вина. – Я вот женился почти сорок лет назад. И что? Прибил, суку, через пять лет после свадьбы. Изменял мне, тварь такая, а я и не сдержался. Десять лет из-за этой потаскухи на галерах отмотал.

– Ты меня извини, друг. Но ты женился на “бабочке” из такого же борделя как этот. Что ж ты хотел-то? – развел руками капитан. – Он у тебя физически верность хранить не мог.

– А какая разница? Раз за меня вышел, будь любезен… – сказал мужчина. – Эдмунд твой…

– Без комментариев на эту тему, – поднял руку в предупреждающем жесте Чезаре, зная почти матерное красноречие своего друга.

Варгос скривил губы в улыбке.

– Он у тебя в карты играет?

– Вроде бы, – пожал плечами Чезаре.

– Эй, малыш, – громко позвал Эдмунда хозяин борделя. Омега резко сел в кресле, едва с него не свалившись. Альфа хохотнул, наблюдая за его пробуждением. Парень сел в кресле прямо и быстро пригладил волосы, вопросительно посмотрев на Варгоса. – В карты играешь?

– Есть такой грех, – хриплым ото сна голосом отозвался Эдмунд. Чезаре понравился этот новый тембр.

– Замени своего друга, – сказал пожилой мужчина кивнув на Чезаре, который фыркнул в ответ, но послушно встал с кресла.

Эдмунд сел на его место. Повертел немного головой, чуть размял тонкие пальцы. Варгос сдал карты.

– Денег с него брать не буду, – предупредил альфа Чезаре, стоявшего за спиной Эдмунда, – так что не боись. Поберегу твой кошелек.

– Вот уж спасибо, – съязвил альфа. Он присел на подлокотник рядом с Эдмундом, рукой оперся о спинку. Омегу это немного нервировало, но виду он не показал. Предстояла игра, а что ни говори, но он был азартным. По-настоящему азартным.

Партия началась. Варгос действительно щадил Эдмунда, намеренно подавал легкие карты, проверяя уровень мастерства противника. Эдмунд послушно велся, выдавал самые выгодные козыри в обмен на ничего не значащие карты, путался в ходах. В общем вел себя как последний новичок. Надо ли говорить, что он проиграл через несколько минут?

Пошла вторая игра, в которой Эдмунд будто вспомнил правила и перестал путаться в козырях. Но снова открыто досадовал, когда попадались невыгодные карты, радостно улыбался, получив козыри. И снова проиграл.

– Это хорошо, что ты денег не взял, – хмыкнул Чезаре за спиной Эдмунда, – я бы уже разорился.

– Поэтому я твой друг, – улыбнулся пожилой альфа. – Ну что, еще разок или хватит с тебя?

– Может, еще одну партию? – состроил Эдмунд просящие глазки.

Варгос усмехнулся и раздал карты. Но вот теперь все было гораздо интереснее. Эдмунд откровенно забавлялся, путая альфу, играл легко, и блефовал, блефовал, блефовал. Варгос довольно быстро понял, что две предыдущие партии были просто маневрами, узнаванием противника. А сейчас перед ним сидит хороший опытный игрок с почти железными нервами. Почти, потому что у омег не бывает по-настоящему железных нервов, в этом пожилой альфа был уверен.

Настал напряженный момент. Судьбу игры решал всего один ход, один козырь. У Варгоса этого козыря не было, но он делал едва уловимые намеки на то, что он у него был. У Эдмунда было все наоборот. Чезаре за его спиной сидел и только диву давался. Варгос внимательно взглянул на свои карты. У него был всего один шанс переиграть этого мальчишку. Он взял еще одну карту из колоды.

То, что нужно.

– Открывайте карты, – провозгласил Чезаре.

Эдмунд торжествующе выложил свои карты, абсолютно уверенный в своем выигрыше. Его триумф померк, стоило омеге увидеть карты противника. Тот его разбил в пух и прах. Парень несколько удрученно вздохнул.

– Что меня выдало? – поинтересовался он, собирая карты в колоду.

– Чезаре за твой спиной, – незамедлительно отозвался Варгос. – Просто он выглядел чересчур довольным.

– Ничего подобного, – возразил альфа, слезая с подлокотника.

Варгос с Эдмундом одновременно фыркнули, понимающе посмотрели друг на друга.

– Ладно, друг, – сказал Чезаре, обнимая Эдмунда за талию. Тот ощутимо напрягся под его рукой, – рад был видеть тебя в добром здравии.

– Уже уходишь? – спросил альфа, вставая с кресла.

– У меня есть некоторые… дела, – чуть лениво сказал Чезаре, смотря при этом на Эдмунда. Тот незамедлительно вспыхнул и решительно отстранился от мужчины.

– Понимаю, – протянул Варгос, протягивая Чезаре руку для прощания. Тот ее крепко пожал. – Дорогу обратно найдешь?

– Естественно, – хмыкнул мужчина, вновь притягивая омегу к себе.

Когда они были уже у самой двери, Эдмунд обернулся и кивнул пожилому альфе, тот улыбнулся краем губ. Чезаре приказал принести их плащи, и через несколько минут он и Эдмунд уже были на улице. Альфа вновь положил руку ему на талию, и они двинулись обратно. Эдмунд послушно шел рядом, прокручивая в голове недавние события. Интересный этот Варгос. Откуда он? И откуда знает Чезаре?

– Куда мы сейчас идем? – спросил омега.

– Куда-нибудь, где дают еду. Я хочу есть, – ответил альфа.

Тут они свернули куда-то налево, попали на маленькую тесную улочку. Она вся пропахла готовящимся мясом, рыбой и вином. По обе стороны были одни сплошные трактиры, да таверны. Чезаре завернул в первую же, остановился на пороге.

Здесь было довольно шумно, тепло и очень дымно, коптили свечи. В конце зала виднелась этакая стойка, за которой стояла полная некрасивая женщина. Помещение было средних размеров, все заставлено столами и скамейками, потолок стал черным от копоти. У самой двери, в углу, обнаружился пустой стол, который тут же занял Чезаре. Эдмунд плюхнулся следом, еще раз огляделся, понял, почему альфа выбрал именно этот стол: прекрасно просматривался весь зал, а выход был совсем рядом. Умно.

Тут к ним подошла девушка в засаленном платье, вырез открывал покатые плечи и пышное декольте. Талию стянул кожаный корсет, заставляя бюст казаться еще больше.

– Чего хотите? – спросила она неожиданно высоким голосом, каким обычно говорят девочки-подростки.

– Два куска мяса с овощами, вино. Еду на двух тарелках, – тут же отозвался Чезаре.

Девушка кивнула и ушла, покачивая округлыми бедрами. Какой-то посетитель хлопнул ее по заднице, она в ответ тут же отвесила ему тумак, и пошла дальше, как ни в чем не бывало. Чезаре сидел молча, барабанил пальцами по грубой поверхности стола и смотрел на Эдмунда. Тот старался на него не смотреть и раз за разом оглядывал зал. Это быстро закончилось, чужой подвыпивший альфа заметил его скользящий взгляд и громко одобрительно свистнул. Чезаре тут же ухватил омегу за талию и притянул к себе, теперь парень оказался зажат между ним и стеной. Стена была холодной и неприятной на ощупь, Эдмунд неестественно выпрямил спину, чтобы не касаться шероховатой грязной поверхности.

Тут принесли две щербатые тарелки с едой. От нее исходил замечательный аромат, мясо и овощи были щедро политы подливкой. На втором подносе красовалось две здоровенные деревянные кружки с вином. Девушка поставила еду на стол, Чезаре ей заплатил и с аппетитом принялся поглощать принесенную пищу. Ее, кстати, было довольно много, а в качестве столовых приборов прилагались только вилки.

Чезаре легко откусывал от шмата мяса большие куски, его челюсти энергично двигались. Эдмунд принялся за вкусные овощи, потом попытался откусить кусок мяса, наколов всю порцию на вилку. Мясо незамедлительно шлепнулось в миску с громким чавканьем. Подливка пролилась на стол. Чезаре, заметив мучения омеги, со вздохом вытащил кинжал из-за пояса и протянул его парню. Тот благодарно на него взглянул и взял клинок. Так управляться было значительно проще.

– Вкусно, – пробормотал Эдмунд, заедая сочное мясо овощами.

Чезаре чуть улыбнулся, взглянув на него. Его тарелка была уже пуста.

– Доедай поскорее, – сказал он, допивая вино одним глотком.

Эдмунд кивнул, хотя он был уже сыт, но считал кощунством оставлять такую еду свиньям.

Тут в трактир вошли двое мужчин, они остановились на пороге, присматриваясь. Завидев относительно свободный стол, двинулись к нему. Они оба шли вразвалочку, это выдавало в них бывалых моряков. Один очень сильно хромал, нога почти волочилась. Лицо было бледным, изможденным. Мужчина чуть морщился, будто каждый шаг давался ему только благодаря нечеловеческим усилиям. Эдмунд проводил его взглядом. Когда альфы почти дошли до стола, хромоногий вдруг рухнул всем весом на пол, будто кто-то подсек его под колени. Мужчина бесформенной грудой лежал на грубом дощатом полу и не думал вставать, вообще признаков жизни не подавал. Его товарищ пытался его оживить, но это не принесло желаемого результата.

– Эй там, – грубо крикнула хозяйка из-за стойки, – проваливайте. Мне тут пьяницы не нужны.

– Да подожди ты, – отмахнулся альфа, с кряхтением пытаясь усадить своего друга, – не пил он ничего.

Двое мужчин встали из-за соседнего стола, с трудом посадили хромого альфу на скамью. Но тот по-прежнему не реагировал на попытки привести его в чувство. Эдмунд видел его неестественно бледное лицо, на лбу поблескивала болезненная испарина. Омега резко встал и быстро направился к альфам. Он сделал это так стремительно, что Чезаре не успел его остановить. Пришлось встать за ним. Эдмунд протиснулся мимо обступивших мужчин людей, капитан встал за спиной, омега слышал его раздраженное сопение.

– Все? Насмотрелся? – недовольно спросил он, – Теперь пошли отсюда, – тяжелая рука опустилась на плечо и потянула назад. Эдмунд вырвался.

– Подожди… Тут неладно что-то, – сказал омега, подходя ближе к потерявшему сознание мужчине и его товарищу. – Перестаньте трясти его, – громко сказал он альфе, который тряс хромоногого.

– Тебе какое дело? – грубо огрызнулся тот, окинув презрительным взглядом Эдмунда.

– Я помочь хочу, – твердо ответил парень, слыша раздраженный вздох Чезаре за спиной. – Его надо положить на что-то. Так только хуже сделаешь.

– А ты врачевать умеешь, так что ли? – с сомнением спросил альфа.

Эдмунд кивнул.

– Ну, – грозно спросил альфа, – мне поможет кто-нибудь?

Тут же несколько человек споро подхватили потерявшего сознание альфу, кто-то смахнул посуду со стола под вопли хозяйки, мужчину положили на стол. Эдмунд бегло оглядел его придирчивым взглядом, задержавшись на чуть мокрой штанине брюк. Омега провел по ней рукой, потер пальцы. На ощупь не вода. И пахнет прескверно. Эдмунд взял кинжал Чезаре и одним движением вспорол штанину.

Под ней оказалась распухшая красная нога, на середине икры была повязка. Она вся пропиталась черной нездоровой кровью и гноем, вонь гниющей плоти разнеслась по залу, и парня едва ли не вывернуло от этого запаха на месте. Но он справился с собой, осторожно разрезал вонючие тряпки. Под ними оказалась огромная зияющая рана, края загноились, она покрылась темно-коричневой коркой. Эдмунд осторожно надавил, и на стол хлынула темно-красная кровь. Рана была странной, рваной, будто от зубов.

– Так, – скомандовал омега, – мне нужны чистые тряпки, горячая вода и этилонский спирт. Быстро, – чуть прикрикнул Эдмунд.

Забавно, но столпившиеся люди его послушались. Хозяйка, ворча и сокрушаясь, принесла здоровенную мутную бутыль со спиртом, кто-то из работников притащил старую чистую простынь. Воду принесли через минут десять. Эдмунд, не церемонясь, стащил с альфы кожаный ремень, затем попросил сильно затянуть на бедре лежащего перед ним мужчины.

– Где это он так? – спросил Эдмунд, быстро стирая кровь с ноги мужчины.

– Да… тварь укусила одна. Мы ей уже и башку отрубили, а она все зубы не разжимала. Пришлось по кускам рвать, – ответил альфа, внимательно наблюдавший за действиями омеги.

Парень взял кинжал, вздохнул, пытаясь успокоиться. Руки немного дрожали. Эдмунд сильно сжал рукоятку клинка, затем резким движением взрезал корку на ране. Альфа застонал сквозь зубы, видимо, чудовищная боль стремительно возвращала его к реальности. Двое альф сильно прижали его к столу, не давая двинуться, пока Эдмунд быстро обрабатывал рану. Он старался действовать как можно скорее, кровь и гной ручьем лились на стол, руки омеги уже были в этом вонючем месиве. Эдмунд на мгновение прижал подбородок к плечу и закрыл глаза, пытаясь спастись от страшного зрелища и отвратного запаха. Затем вновь вернулся к ране, очищая ее от грязи.

Раненый альфа мычал и метался, хотя и не открывал глаза, все еще пребывая за тонкой гранью мира снов. Тут Эдмунд откупорил бутылку со спиртом и буквально вылил его на плоть мужчины, тот взвыл бешеным зверем и дернулся вперед. Омега отшатнулся, но альфы чудом удержали раненого на месте. Чезаре присоединился к ним и со всей силы прижал сопротивляющееся тело к столу. Эдмунд мельком взглянул на него, но ничего не сказал. Тут ему в голову пришла одна идея.

– У того животного клыки были? – спросил парень.

– А как же! Длиннющие такие… – присвистнул альфа.

Эдмунд сглотнул. Затем раздвинул края раны, дрожащие пальцы коснулись живой горячей плоти. Омега чуть надавил, альфа взвыл и заметался сильнее. Тонкие пальцы все давили и давили, будто что-то искали. Всякий раз, когда раненый кричал, Эдмунду казалось, что само его сознание рассыпается, до того нечеловеческими были эти вопли. Вдруг пальцы наткнулись на что-то твердое, безнадежно застрявшее в ноге. Эдмунд ухватил это нечто кончиками пальцев и потянул вперед. Инородный предмет легко поддался, омега перехватил его покрепче и разом дернул на себя. Хлынула почти черная кровь, альфа затих, вновь провалившись в забытье. В руке Эдмунда был длинный, закругленный как сабля клык.

Парень швырнул его на пол и принялся по новой чистить рану, пока кровь не стала ярко-красной. После этого Эдмунд еще раз залил все спиртом. Кто-то разорвал простыни на лоскуты, омега обмакнул несколько в горячую воду, обмотал вокруг ноги, поверх наложил сухую повязку. Его повело от нервного напряжения, руки крупно дрожали будто у старика.

– На ногу не наступать, пока не затянется, – негромко сказал Эдмунд, – повязку менять каждый день. Все промыть и наложить следующую. Пускай пьет много воды. Понятно?

– Да, – отозвался мужчина, – а если лихорадка будет? Или грохнется как сейчас?

– Пускай отвар пьет из корней примулы. Но если будете делать как я сказал, все будет нормально, – у Эдмунда все уже вертелось перед глазами, от запаха в комнате жутко тошнило, омега весь был в поту.

– Ладно, – кивнул альфа, хлопнув Эдмунда по плечу. От этого хлопка он чуть не упал, – тебе это… спасибо в общем. Мы теперь тебе вечно должны будем. Если что, ты братьев Райт ищи. Фобоса и Деймоса.

– Учту, – кивнул Эдмунд. Он хотел протянуть руку для рукопожатия, но вспомнив, в чем она измазана, передумал.

Чезаре чуть приобнял его за талию и вывел из трактира. Эдмунд не стал надевать плащ, ему было так плохо, что холод отошел на второй план. Омега привалился к стене, его тут же вывернуло наизнанку. Чезаре подвел его к корыту с чистой водой, откуда лошади пили, макнул свой рукав в воду и обтер все лицо Эдмунда. Затем опустил его руки в воду. Лошади пронзительно заржали, учуяв кровь, и отшатнулись от корыта. Омега стоял, чуть покачиваясь из стороны в сторону. Капитан одел на него плащ и повел к борделю Клары. На этот раз они шли чуть медленнее, за что Эдмунд был безмерно благодарен. Он ног не чувствовал от усталости.

Чезаре вел его укромными переулками и молчал, обдумывая увиденное. До чего странный, диковинный этот омега. Боялся его до зубовного стука, но пришел ночью, чтобы спасти подростка. Так стыдится их связи, но пришел помочь, когда Тин его ранил. Теперь вот фактически спас жизнь совершенно незнакомому альфе, не задав ни единого вопроса, не потребовав ничего взамен.Действовал с таким поразительным хладнокровием, выдержкой, но стоило выйти на воздух – и его вырвало от увиденного. Теперь вот идет, еле ногами передвигает, но молчит. Не жалуется.

Поразмыслив, капитан понял, что не слышал от Эдмунда еще ни одной жалобы, если не считать его требование о плащах. Он никогда не жаловался. Ел то, что дают, делал так, как скажут, при этом редко следя за своими интересами. Он возразил альфе единственный раз, да и то из-за мальчишки. Никаких слез, упреков… Он все переносит молча.

Тут Эдмунд запнулся, но Чезаре его удержал и крепче прижал к себе. Удивительно, но после сегодняшнего дня он стал питать к омеге какое-то… уважение. Или его подобие.

Вскоре они дошли до борделя Клары, Чезаре проводил Эдмунда до его комнаты. Сам отпер дверь, потому что уже не мог смотреть на трясущиеся руки, пытающиеся вставить ключ в замочную скважину. Эдмунд сразу направился к кровати и буквально рухнул на нее. Затем немного повозился, пытаясь укрыться одеялом, на котором лежал. Капитан выдернул его из-под парня и накинул на него. Тот пробормотал что-то благодарственное, но альфа его уже не слышал. Он ушел, заперев за собой дверь.

========== Глава 13 ==========

Оставив Эдмунда, Чезаре запер его комнату на ключ, который подсунул под дверь, и вышел из борделя. В его комнате ему делать было нечего, книг он не держал и прочей ерундой не занимался. Нельзя сказать, чтобы он не любил читать, но и нельзя так же сказать, что все свое свободное время он тратит на выдуманные судьбы и миры. Конечно, у него были и любимые произведения, но их было немного. В основном то, что он читал еще в юности. Потом времени на чтение не было вообще, надо было заниматься спасением собственной жизни. Этот период Чезаре просто запретил себе вспоминать, ни к чему это было. Да и понимал он, к каким последствиям эти воспоминания могли привести. Только этого ему и не хватало для полного и окончательного счастья.

Чезаре, не торопясь, шел по грязным улицам, пиная пыльными башмаками булыжники разрушившейся дороги, от которой теперь остались одни ямы, да колдобины. В них скапливалась грязная жижа, состоящая из помоев, дождевой воды и нечистот, которые выливали прямо из окон. Вспомнив это, альфа свернул направо, выйдя на широкую улицу, оканчивающуюся стеной какого-то здания. Здесь было чище во много раз. Мужчину порой удивляло, как так близко могут сосуществовать друг с другом такая грязь и роскошь, грязные сараи и почти особняки, жуткие бордели, в которых колотили, иногда убивали шлюх, и роскошные публичные дома. Но так и в жизни, разве нет? Одни живут недосягаемо высоко и категорически не хотят смотреть вниз, где балом правят бедность, голод и произвол, а другие даже посмотреть боятся наверх, они не умеют жить, только выживать. И все это существует вместе, бок о бок. И никому нет никакого дела, что творится с людьми!

Чезаре нахмурился, что-то его мысли ушли в совсем нехорошее русло. Да, нет никому дела до того, что с тобой делают. Ну и что? Если человек позволяет с собой творить, что другим вздумается, значит он сам виноват во всем том, что происходит с ним. Но… тогда он тоже виноват?

Боги, что за бред полез в голову? Это все этот… омега виноват. Он другой. Неравнодушный. Ему есть дело до всех и каждого. Помочь незнакомому мужчине? Да запросто. И ведь даже не подумал, что если бы этот альфа умер бы у него на руках, то это Чезаре пришлось бы спасать их жизни от гнева толпы. Нет! Надо же помочь!

Альфа с раздражением шикнул на кошку, показавшуюся из-за угла, и напуганное животное умчалось, куда глаза глядят.

Самое идиотское в этой ситуации было то, что Чезаре почувствовал к Эдмунду какое-то… уважение. Эта глупая отчаянная смелость, самоотверженность, готовность принести себя в жертву… Чезаре давно презирал все это, как нечто, не приносящее пользы, а только одни убытки. Но увидев воочию, он задумался. Что-то во всем этом определенно есть. Что-то странное и немного пугающее. Чезаре давно привык иметь дело с жестокостью, непримиримой враждой, кровью, отсутствием всяческих норм и правил, в его мире их никогда не было. Но встреча с полной противоположностью всего этого несколько ошеломила. Это не укладывалось в его представление о людях и мире в общем и целом. А потому и раздражало, и увлекало одновременно.

Странный омега… Не жалуется, не стонет. На грубость реагирует спокойно. Будто… принимает ее? Бред! Нельзя принимать боль, страдания, не отвечая на них. Тогда тебя просто убьют. Или ты, или тебя. Таков закон, и с этим ничего не сделаешь.

Или можно по-другому?

Разумеется, Чезаре не считал, что все люди живут по этому жестокому закону. Вернее сказать, для всех остальных этот вопрос не стоит так остро. Но в конце концов, все сводится к одному и тому же: или ты, или тебя. Другого не дано. Или ты позволишь себя растоптать, или дашь сдачи и сам уничтожишь противника. Или ты сражаешься со смертью, а иногда и с самой судьбой, или нет. Но тогда и тебя больше нет и никогда уже не будет.

Другого не дано.

Но в таком случае, на какой стороне стоит Эдмунд? Посередине? Но нет в мире середины. Тогда где стоит он? На стороне тех, кого ломают и уничтожают? Не похоже. Несмотря на то, что он ему подчиняется, он не ломается, Чезаре это чувствовал. Он гнулся, но потом упрямо стремился в прежнее состояние.

Значит, он на другой стороне? Но что-то альфа сомневался, чтобы Эдмунд ради развлечения или выгоды стал бы кому-то отравлять существование. Он другой.

И эта его красота… Неправдоподобная, невероятная, ошеломляющая. Чезаре видел на своем пути множество омег и женщин, которые считались признанными красавцами и красавицами своей нации, своего государства. Но Эдмунд был их красивее во сто крат. Но и красота его была другой, какой-то… какой-то… настоящей. Живой. Не как замершая мраморная статуя, такая прекрасная, но такая холодная.

Странный парень. Удивительный.

Отчетливо потянуло тухлой рыбой и морем, мужчина понял, что за следующим поворот находятся доки, а чуть подальше – порт. Ну что…ж … В конце концов, больше делать все равно нечего. В бордели как-то не тянуло. Зачем, если в соседней комнате спит прекрасный омега, которого можно… любить до потери пульса и звона в ушах? Тем более, что шлюхи все одинаковы. Смотрят, говорят, трахаются… Никакого различия.

Чезаре ловко лавировал между снующими людьми, изредка его сильно толкали. Но по большей части люди подсознательно не хотели его даже касаться. И это закономерно. Травоядные животные тоже хищникам на глаза не хотят показываться. Сапоги утопали в грязи по щиколотку, но мужчину это ничуть не смущало. Чего-чего, а грязи он точно не боялся.