Текст книги "Всё или ничего (СИ)"

На четвертый день, который должен был стать последним днем развлечений, поскольку Эдмунд завтра должен был уплыть, его повели в сады и виноградники. Король услужливо отвечал на любой вопрос, когда они дошли до виноградников, он сорвал одну сочную фиолетовую гроздь и протянул ее Эдмунду. Омега принял виноград, начав отщипывать крупные ягоды. Они были на вкус похожи на вино, в них было очень много сока, а мякоть просто таяла во рту. Косточек почти не было, и Эдмунд просто наслаждался нежданным угощением.

К середине дня, когда жар стал нестерпимым, они вернулись во дворец и отправились в купальни. У Эдмунда не осталось аргументов, чтобы отказаться, да ему не особенно хотелось. В конце концов, если что, он быстро выплывет и уйдет. Это, конечно, будет оскорблением, неуважением и чем-то еще. Но король сам будет виноват.

Но Его Величество вел себя прилично. Они плавали, почти не разговаривая. Вечером Эдмунд отправился разыскивать слуг, чтобы отдать распоряжения перед завтрашним отплытием. Путь предстоял снова неблизкий. И снова пролегал через шторм скорее всего. Когда все было сказано и сделано, омега вернулся в свои покои. Он собрал вещи, которые уж точно завтра не понадобятся, приготовил одежду. Затем вышел на террасу.

Солнце неумолимо клонилось за горизонт, южное небо на самом верху уже стало черным, а там, где солнце все еще робко касалось его своими лучами было розовым и фиолетовым, очень ярким. Не долго думая, Эдмунд вытащил минеральные краски и стал рисовать южное прекрасное небо широкими мазками. Вдруг кто-кто громко постучал в дверь, видимо, стучал уже не в первый раз. Омега с сожалением глянул на незаконченный рисунок, и пошел открывать дверь. Каково же было его удивление, когда за ней обнаружился король.

– Ваше Величество? – брови омеги против воли взлетели вверх.

– Господин Даунхерст? – в той же манере спросил альфа. – Я могу войти?

– Да… конечно, – пробормотал омега, гадая, что понадобилось королю в его комнате вечером. Одна догадка у него была и, она ему не нравилась совершенно.

– Вы собирались лечь спать? – мягко спросил мужчина, поворачиваясь к парню лицом, – Я помешал вам? Простите.

– Не извиняйтесь, Ваше Величество, – Эдмунд чуть склонил голову, смотря королю прямо в глаза, – Я не собирался еще отправиться в мир снов. Я… рисую.

– Рисуете?

– Да, Ваше Величество.

– Я могу посмотреть, как вы это делаете? – альфа явно не понял намека или сделал вид, что не понял.

– Обычно меня несколько нервирует присутствие других людей, когда я рисую, – виновато улыбнулся Эдмунд.

– Обещаю, что вы меня даже не заметите. Вы простите мне мое любопытство, но я никогда не встречал омегу, наделенного такими талантами, какими наделены вы.

– Вы преувеличиваете мои возможности, Ваше Величество. Но раз вам так хочется увидеть сам процесс…

– Очень, – альфа блеснул глазами.

– Тогда прошу на балкон.

Они вышли на террасу, мужчина взял стул и сел чуть поодаль, явно стараясь не мешать. Эдмунд улыбнулся ему и попытался вновь сосредоточиться. Вначале ему это почти удавалось, но взгляд короля, который Эдмунд чувствовал кожей, нервировал и не давал спокойно думать и рисовать. Мазки становились резкими, неаккуратными. Омега пару раз мазнул себя черной краской по руке, потом принялся задумчиво посасывать древко кисточки, опомнившись только тогда, когда почувствовал на зубах щепки дерева. Парень глянул на подсыхающий рисунок, тот показался ему до того уродливым, что он скомкал его, не боясь запачкать ладоней.

– Ваше Величество, – Эдмунд встал со стула, – зачем вы пришли? Ведь не мои рисунки явились вашей целью.

– Вы весьма проницательны, господин Даунхерст, – мужчина сидел, явно чувствуя себя хозяином положения, – Я хотел попрощаться с вами и обсудить одно дело.

– Какое дело? – напрягся Эдмунд.

– С вашей проницательностью вы наверняка уже заметили, что я питаю к вам больше теплоты, чем к другим своим гостям. Не скрою, я бы очень хотел, чтобы вы остались здесь, – он замолчал, проверяя реакцию омеги, но тот тоже молчал, и мужчина продолжил. – Видите ли, жрецы в моем храме предсказали мне, что у меня не будет сына, пока я не вступлю в брак с чужеземцем. Но вчера я спросил у них, вы ли это, – Эдмунд задержал дыхание, – и они сказали, что нет. Но я им не верю, – глаза омеги широко открылись. Дело принимало очень неприятный оборот. Этот мужчина не привык слышать ответ “нет”. Конечно, в сумке у Эдмунда лежал кинжал, но он почти не умел им пользоваться, знал только один удар, которому его научил Мирт. – Я думаю, что они сговорились с женой моего почившего брата, у которой есть сын. Если у меня не будет наследников, то решением совета править станет он. Я не могу этого допустить. Поэтому вопреки мнению богов, я делаю вам предложение, господин Даунхерст.

Эдмунд прикрыл глаза, воздух будто застрял в легких, отказываясь вырываться наружу.

– Я должен подумать, – твердо ответил парень. – Я не могу принять такое важное решение столь быстро.

– Я от вас этого не требую. Вам хватит времени до завтра? – альфа встал, и Эдмунд против воли отступил на полшага. Это не укрылось от глаз короля. – Не нужно бояться меня, господин Даунхерст. Я никогда бы не причинил вам вреда.

– Я никогда в этом не сомневался, Ваше Величество, – Эдмунд склонил голову.

– Я рад это слышать, – альфа немного помолчал, – Доброй ночи, господин Даунхерст.

– Доброй ночи, Ваше Величество.

Эдмунд проводил мужчину до дверей, и только когда они закрылись, вздохнул спокойно. Сердце колотилось как бешеное. Казалось, будто даже рубашка шевелится от этого стука. Но отдохнуть омеге не дали, буквально через несколько минут он подпрыгнул от тихого стука.

На пороге стояла Айви, вечная помощница омеги.

– Господин Даунхерст, – она почти шептала, хотя Эдмунд закрыл за ней дверь, – С вами, господин, один человек хочет поговорить. В моей комнате.

– Что случилось? Почему ты шепчешь? – тихо и четко спросил омега.

– Господин, прошу вас, пожалуйста. Пойдемте со мной. Обещаю, нет ничего опасного. Просто с вами очень хотят поговорить. Прошу вас.

В ее голосе было столько отчаяния и мольбы, что Эдмунд не смог ей отказать. Они вышли из его покоев, и через пару минут оказались в комнате горничных. Она была гораздо проще, чем его собственная, но богаче, чем обычная комната для слуг. У стены стояла Тара, а на кровати сидела незнакомая омеге женщина. Он совершенно точно не видел ее на балу.

На вид ей было лет тридцать пять, может, чуть больше. Черные волосы красиво спадали волнами на плечи, глаза были карими, но не такими темными как у короля.

– Господин Даунхерст, – женщина заговорила на океанском диалекте. Голос у нее был хриплым, – Меня зовут Шанти Морено Ингрида Валеносиона. Я вдова нашего прежнего короля, – женщина замолчала, словно собираясь с силами.

– Продолжайте, миледи, – мягко попросил Эдмунд, – Айви сказала мне, что вы хотели со мной поговорить.

– Да, господин. Я хотела попросить вас… Я умоляю вас взять с собой моего сына. Он единственный законный наследник моего мужа, – женщина подняла глаза на омегу, – Наш король… ему не везет на сыновей. Он опасается, что Шало может занять его место.

– Он говорил мне, – негромко сказал кузен Ника, и женщина ахнула в ужасе, – Он сделал мне предложение только что, – вдова закрыла глаза, будто зажмурилась, – Но я не хотел бы принимать его предложение. Я не готов пока что связывать себя узами брака с кем-либо. Вы… опасаетесь за Шало?

– В некотором смысле. Поверьте, мои страхи не беспочвенны. Король хочет отправить его в закрытую академию, где учился сам. Но… путь туда очень неблизкий. Морем.

– Вы боитесь, что ваш ребенок не доживет до академии?

– Да. Положение нашего правителя становится шатким. Совет дал ему год, чтобы решить проблему с наследником. По нашим законам, если у него не будет наследников. то мой сын, заручившись поддержкой совета и моей как его регента, сможет править. Шарль никогда не допустит этого. Ему очень нравится власть.

– И вы просите меня взять его с собой. Но куда? Я не поплыву сейчас домой. И не поплыву долго.

– Это и не нужно. В Валенсии его будет ждать мой кузен. Нужно только доплыть туда. Шарль не разрешает Шало плыть туда.

– Вы понимаете, что будет, если обман вскроется? Страшный скандал по самым скромным расчетам. А вообще – война.

– Я..понимаю… – в голосе вдовы зазвучало отчаяние, – Я все продумала. С вами отплывает торговое судно. Я и мои слуги обставим все так, что Шало уплыл на нем. Королю не придет в голову искать его у вас.

– Что будет с вами? – наконец спросил омега.

– Он будет страшно кричать и ругаться. Может, запрет меня где-нибудь. Но не убьет и не покалечит. Совет ему не позволит. Это все не важно. Мне важен только Шало. Прошу вас.

Эдмунд молчал, собираясь с мыслями. Предприятие было крайне опасным. Невероятно. Если дело вскроется и их поймают, то всех отправят в тюрьму как преступников. Может и казнят.

С другой стороны парень понимал, что будет спрашивать себя долгие годы, все ли в порядке с этим наследником. И в конце концов это сожрет его.

Женщина молчала, она неглубоко дышала, будто боясь спугнуть Эдмунда.

– Я возьму его с собой, – тихо сказал Эдмунд, холодея от ужаса.

– Спасибо, спасибо, – вдова кинулась ему в ноги.

– Боги, перестаньте, – воскликнул омега, поднимая женщину. В карих глазах стояли слезы, которые она тщетно пыталась сдержать.

– Боги пускай хранят вас, – тихо зашептала она, – Все боги всех миров, какие только есть на свете.

– Молитесь, чтобы он нас не нашел, – негромко сказал Эдмунд.

– Не найдет. Мой сын ждет у меня в покоях. Он проникнет на корабль ночью, в сундуке. Только напишите письмо капитану, прошу вас.

– Хорошо.

Следующие несколько минут Эдмунд составлял письмо, в котором просил тайно взять с собой попутчика и не раскрывать его местонахождение ни в коем случае. Эдмунд перечитал письмо, затем снял свое кольцо и приложил к нему в качестве доказательства.

Что было дальше Эдмунд не знал. Он отдал письмо вдове, которая через слово повторяла “спасибо”. Всю ночь парень не спал, он то ворочался на кровати, то расхаживал по комнате.

Утром пришел король, и Эдмунд в самой вежливой форме на которую только был способен, отказал ему, объяснив это тем, что не готов еще жить так далеко от родины и дома. Король не был доволен, но вежливо попрощался с омегой.

В порту Эдмунд был через пару часов. Он ступил на корабль, ему почудился стук коней, и он обернулся в страхе. Но это была всего лишь повозка с фруктами. Только когда “Летящий ветер” вышел в открытое море, Эдмунд спустился в самый дальний трюм, где хранили провиант.

В темном грязном углу сидел подросток лет пятнадцати. Он вздрагивал от каждого шороха, и боязливо озирался.

– Это я, – тихо сказал Эдмунд, освещая лицо фонарем, – пойдем. Я не обижу.

Подросток смотрел на него карими как у матери глазами, затем подал руку омеге, и они стали подниматься наверх.

За ошибки сразу прошу не бить. Писалось в жуткой спешке и почти под страхом смерти))))

========== Глава 5 ==========

Шало оказался бетой пятнадцати лет. Но был уже почти такого же роста как Эдмунд, короткие жестковатые волосы темно-рыжего цвета, карие миндалевидные глаза и острые тонкие черты лица делали его похожим на какого-то эльфа, но в нем совсем не было слащавости или смазливости. Приятный паренек. Он был воспитанным и неболтливым, смерть отца рано сделала его взрослым.

Сначала паренек долго благодарил Эдмунда, но потом по большей части молчал. Он мало ел, ни к чему не придирался. Единственная пустая каюта, которая была скудно обставлена, Шало полностью устраивала. В общем проблем парень совсем не создавал. Он часто сидел один на палубе, сложив ноги по-турецки и глядя на море. Эдмунд думал, что это потому, что ему не хочется сидеть одному в комнате. Но потом парень признался, что его страшно укачивает на море. И он не чувствует одуряющей тошноты только на воздухе.

Эдмунд и этим вечером нашел парня на верхней палубе. Тот сидел на полу, обхватив себя руками, будто замерз. Омега заметил блеснувшую слезинку на щеке. Не желая смущать наследника, кузен Ника сделал несколько громких громких шагов в его сторону. Парень торопливо вытер щеку.

– Можно я с тобой посижу? – негромко спросил Эдмунд.

– Да, конечно… – пробормотал паренек, немного подвинувшись.

– Ты не ел, – тем же тоном сказал омега.

– Вы меня простите, господин, но я не хочу. Меня… укачивает.

– О, понимаю, – кузен Ника слегка улыбнулся.

Они замолчали.

– Через сколько дней мы будем в Валенсии? – спросил Шало.

– Думаю, дней через пять. Если в шторм не попадем. Но капитан сказал, что мы тот участок почти миновали.

– Я очень рад.

– А что ты будешь делать, когда доберешься до дяди?

– Я… не знаю, – пробормотал парень, – Думаю, что напишу Его Величеству, чтобы тот отправил мать ко мне. Ее нельзя там оставлять.

– Не сочти за бестактность. Ты… привязан к ней, да?

– Верно. Это слабость, я знаю, но ничего не могу с собой сделать, – пожал плечами подросток, – Она моя мать. И я не собираюсь оставлять ее в Дакаре с дядей.

– Ты молодец. Не считай любовь к родному человеку слабостью. Это не так. В этом заключается великое счастье, любить другого человека и знать, что он любит тебя любым и всегда поддержит, что бы ни случилось, – сказал Эдмунд.

– Возможно, вы правы. Наши традиции несколько разнятся.

– Наверное, – хмыкнул омега.

– Можно задать вам вопрос? Он может показаться вам довольно бестактным, – предупредил наследник Дакара.

– Ты задай. А я подумаю, бестактный он или нет.

– Хорошо. Это… нормально… то есть я хочу сказать… Это обычное дело в вашей стране, когда омега становится послом?

– Нет. Напротив, – Эдмунд тихо рассмеялся, вопрос чем-то позабавил его. – Меня отправили только потому, что я красив. Вот и все. У меня нет других особенных талантов.

– Неправда, – неожиданно твердо сказал парень. – Будь вы только красивым, то никогда не взяли бы меня, поставив под удар межгосударственные отношения и собственную жизнь. Вы очень добрый.

– Мне иногда это представляется сомнительной добродетелью, – невесело усмехнулся Эдмунд.

– Иногда доброе слово может больше, чем сильный кулак, – философски изрек Шало.

– Будем надеяться, что ты прав. Потому что силой я не владею ни коим образом.

– А вам и не нужно, – улыбнулся парень. – Вам будут поклоняться как божеству до конца жизни.

– Ты так в этом уверен? – удивился Эдмунд, не понимая, откуда парень сделал такие выводы.

– Абсолютно. Я… гадаю. Меня воспитатель научил. Я раскинул руны на вас. Они так говорят.

– Любопытно. А что они говорят о тебе?

– Я не знаю, – пожал плечами Шало, – я не могу гадать для себя. Таковы правила.

– А если ты меня научишь? Я смогу погадать тебе?

– Возможно. Хотите попробовать прямо сейчас?

– Почему бы и нет?

Парни поднялись на ноги и пошли в каюту Шало. Тот достал небольшую кожаную сумку и выудил оттуда мешочек. Омега отметил, что парень не взял с собой почти ничего. Сумка была пустой, а на кровати лежала вчерашняя рубашка. Больше ничего не было.

Парни вернулись на палубу, и наследник Дакара принялся объяснять Эдмунду правила.

Рун было двенадцать, все со странными значками, которые в одной последовательности означали одно, а иной – другое. Запомнить было неимоверно тяжело, и Эдмунд искренне не мог понять, как подросток, сидящий напротив него, держит в голове тысячи комбинаций. Просто удивительно. Когда совсем стемнело, Эдмунд попытался сам раскинуть руны.

Получилось у него что-то совсем невразумительное. Журавль, летящий задом наперед встретит луну на рассвете. Бред. Шало улыбался, сказав, что для первого раза это вполне сносно. На том они и разошлись.

*