Текст книги "Всё или ничего (СИ)"

Чезаре встретился с Ником в столовой совершенно случайно. Омега о чем-то говорил с сыном, а Чезаре припозднился с завтраком и потому спустился так поздно. Забавно, но он стал гораздо меньше просыпаться, когда рядом сопел Эдмунд. Даже в Даунхерсте альфа умудрялся спать спокойно. Мужчина замер у порога, но затем все-таки вошел в столовую и сел за стол.

Стояло прекрасное весеннее утро, и мужчина неспеша ел и смотрел в окно. Ник и Адриан его почти не замечали, хотя и стали говорить тише. Мужчина изредка бросал на них взгляды и встречался глазами с Адрианом. Ребенок тут же отводил взгляд. Спустя некоторое время мальчик отошел от отца и хотел выйти, как что-то уронил. На личике проявилось явное расстройство, заблестели слезы в черных глазах.

– Я сломал, сломал, – запричитал маленький омега, собирая обломки игрушки с ковра. – Что скажет папа Ричард? Я сломал. Я случайно, папа, – сказал Адриан Нику.

– Не переживай, – спокойно ответил омега. – Он поймет.

– Я могу починить, – вдруг сказал Чезаре. Он сам не ожидал, что скажет это, а уж Ник с сыном и подавно. – Покажи, что ты там сломал.

Адриан собрал все части игрушки и послушно отдал альфе. Ник нахмурился, но промолчал. Чезаре принялся вертеть в руках игрушку и так, и эдак, пытаясь понять, что откуда.

– У тебя колесика не хватает, – сказал Чезаре. – Посмотри на полу.

Адриан принялся ползать по ковру, Ник повертел головой и обнаружил маленькое колесико прямо за ножкой своего стула.

– Нашел, – сказал омега и потянулся к нему.

– Сидел бы уже, – беззлобно сказал альфа, глядя, как перегибается Ник, держась за столешницу.

Вдруг стул покачнулся, и омега завалился на бок. Стул с грохотом упал на него. Адриан тут же бросился к отцу, Чезаре вскочл следом.

– Папа? Все хорошо? – обеспокоенно спросил мальчик, пытаясь поднять омегу с пола.

– Демоны, – пробормотал Ник, поморщившись. Он сцепил зубы и резко выдохнул, схватившись за живот.

Чезаре мигом все понял.

– Так, иди зови своего отца и Эдмунда, – строго сказал он Адриану, – и пускай пошлют за лекарем. Быстро! – прикрикнул мужчина на остолбеневшего ребенка.

– Папа уехал утром, – растерянно сказал мальчик.

– Так зови Эдмунда! – рявкнул Чезаре, и Адриана след простыл. – Так, а ты, – обратился он к Нику, который тяжело дышал, – успокойся. Сейчас мы тебя поднимем, – мужчина осторожно подложил руки под поясницу и колени омеги, – и отнесем наверх.

– Не трогай меня, – процедил Ник.

– Тихо, тихо, – спокойно проговорил альфа, поднимая осторожно беря омегу на руки. – Обхвати меня за шею, иначе мне не встать.

Ник его все-таки послушался. Он был практически в ужасе. Мужа рядом не было, лекарь приедет минимум минут через сорок, а он наедине с человеком, которого ненавидит.

Чезаре быстро его вынес из столовой и направился наверх. Слуги уже носились по коридорам, началась суматоха, толкотня.

– Я покажу, куда идти, – сказала миссис Лу, быстрым шагом направившись вверх по лестнице. Рядом с ней бежал Адриан.

Они вошли в спальню, Чезаре бережно опустил Ника, бормочущего такие ругательства, что у альфа чуть уши не завяли.

– Где Эдмунд? – спросил мужчина.

– Он уехал в деревню час назад. За ним уже послали, – отрапортовала женщина.

– Прекрасно, – мрачно подытожил Чезаре. – Значит так, проследите, чтоб к его приходу было все готово.

– С папой все будет хорошо? – со слезами в голосе спросил Адриан, выглянув из-за юбки миссис Лу.

– Пойдем, милый, – экономка взяла мальчика за руку. – Папе надо отдохнуть. Пойдем.

– Я не хочу! – вскрикнул Адриан. Он чувствовал неладное, крупные слезы уже катились по щекам. Миссис Лу пыталась его увести, но ребенок упирался всеми руками и ногами. – Я нужен папе! Не пойду!

– Слушай меня, – прикрикнул Чезаре, присекая истерику. – Ты здесь будешь только мешать. Заставляешь нервничать своего отца. Ты должен встретить дядю и все ему объяснить. Понятно?

– Понятно, – тихо ответил мальчик. Слезы сразу перестали течь по щекам, Адриан поспешно ушел из комнаты.

Миссис Лу потопталась на месте, не решаясь оставить обожаемого господина наедине с чужим альфой. Но надо было организовать работу слуг, которые носились то туда, то сюда.

– Если что-то понадобится… – начала она.

– Я закричу, – криво усмехнулся Ник.

Экономка вышла, прикрыв дверь. Омега зажмурился на пару минут, стал глубоко дышать.

– Ты все еще здесь? – спросил он, не открывая глаз. – Изыди.

– И оставить тебя? Скопытишься еще, – ответил Чезаре, садясь на кровать рядом с Ником.

– Какое тебе дело? – Ник открыл глаза и в упор уставился на мужчину. – Если пытаешь завоевать мое расположение, то даже не надейся.

– Мне начхать на твое расположение, – честно ответил Чезаре. – Я тебя, конечно, терпеть не могу, но бросать рожающего омегу одного в комнате – это низко даже для меня.

– Рыцарь в сияющих доспехах, – фыркнул Ник. Он хотел сказать что-то еще, но схватка заставила сцепить зубы и сжать простынь, впиваясь ногтями в ладонь.

Чезаре молчал, ожидая, пока боль омеги пройдет. Это зрелище неприятно резануло по сердцу, вызывая в голосе жуткие образы давно минувшего прошлого. Чезаре встряхнул головой, отгоняя непрошеные воспоминания.

– Уйди, – просипел Ник, слизывая пот с верхней губы.

– Эдмунд мне не простит, – негромко ответил альфа. – Ты очень ему дорог. Вы все дороги. Ты себе даже не представляешь насколько.

– Представляю. Он обо всех так печется. Поэтому я не хочу, чтоб он был с тобой. Я знаю таких, как ты. Ты можешь только уничтожать. А если он вновь рассыпется, его будет уже не собрать.

– Вновь? – уцепился за слово Чезаре, непроизвольно подавшись вперед. – О чем ты?

– Он очень ранимый, хотя хочет казаться сильным. Но ты это уже знаешь. Ты наблюдательный, уже выучил его слабые места.

– Эдмунд сильнее, чем ты думаешь.

– Возможно, – проскрежетал омега, зажмурившись.

Тут дверь со стуком отворилась, в проеме показался взлохмаченный Эдмунд. Он бросился к Нику, за его спиной маячили слуги. Они оттеснили Чезаре к двери, принялись раскладывать полотенца и простыни, носить горячую воду, какие-то склянки, и альфа ушел.

Внизу он встретил Адриана, который ходил по холлу как зверь в клетке. Альфа увел его в гостиную и попытался занять, но ребенок постоянно смотрел на дверь. Спустя пару часов в гостиную вошел Ричард. Адриан тут же бросился к нему, начал все торопливо рассказывать, заикаясь от волнения. Ричард слушал молча, а когда речь зашла о том, как Чезаре нес омегу наверх и сидел с ним, пристально посмотрел на мужчину и едва заметно кивнул. Чезаре слегка наклонил голову, принимая молчаливую благодарность.

Эдмунд был где-то наверху. Не смотря на то, что лекарь пришел еще полтора часа назад, омега остался наверху, и Чезаре страшно было представить, каким он спустится. Иногда раздавались крики, Адриан вздрагивал, начинал всхлипывать, Ричард его успокаивал, хотя сам сжимал зубы всякий раз, как Ник кричал.

Вечером, когда Адриан уснул на плече у отца и его унесли наверх, Эдмунд, не чувствуя ног от усталости, спустился вниз. Все сразу вскочили на ноги, посыпались вопросы. Омега взмахнул рукой, безмолвно прося замолчать.

– С Ником все в порядке. С ребенком тоже. Скорее всего, это альфа, – устало улыбнулся Эдмунд.

Ричард крепко его обнял, чуть не подняв над полом, и бросился наверх. Эдмунд буквально рухнул в кресло и закрыл глаза. Чезаре видел, как на подлокотниках дрожали его руки. Омега закусил губу. Он страшно перенервничал, несколько часов был в сумасшедшем напряжении и теперь готов был завыть от усталости. Чезаре присел перед ним на корточки, погладил по дрожащему подбородку.

– Открой глаза, солнышко, – ласково попросил Чезаре.

– Не могу, – выдохнул омега.

– Понятно.

Чезаре поднял его на руки и понес наверх. Эдмунд мелко дрожал в его руках. Чезаре вошел в спальню и осторожно опустил на постель, а затем приняся раздевать мужа.

– Не надо, я устал, – всхлипнул омега.

– Тише, мой дорогой, – прошептал мужчина. – Отдыхай, я все сделаю сам.

Эдмунд затих, Чезаре раздел его, затем накрыл одеялом и лег рядом. Омега вздрагивал, терся носом о впадинку его ключицы.

– Ты молодец, – прошептал мужчина. – Ты большой молодец. Отдыхай. Ты это заслужил.

– Я не могу расслабиться. Меня трясет.

– Я заметил, – хмыкнул Чезаре.

Он забрался под одеяло, затем вдруг накрыл себя и Эдмунда им с головой. Сразу стало темно и как-то уютно. Чезаре легко-легко поцеловал омегу в кончик носа, потом в уголок губ, прикоснулся губами к мокрым от слез щекам. Руки гладили шею, лопатки, поясницу. Тело Эдмунда потихоньку расслаблялось, а всхлипывания становились все громче, пока не переросли в рыдание. Дикое напряжение выливалось из него вместе со слезами.

– Ну что ты? Что случилось? – шептал Чезаре, гладя Эдмунда по голове. Омега крепко-крепко обнял его и уткнулся куда-то в основание шеи. – Ребенок же здоров, кузен твой в порядке. Все же хорошо.

– Я знаю. Но могло быть все плохо, я в какой-то момент подумал, что уже все. Было так трудно, так трудно.

– Но ты справился. И Ник справился. Никогда не думал, что похвалю твоего кузена, но ты и он, вы настоящие герои. Не плачь. Постарайся уснуть.

– Расскажи мне что-нибудь, – вдруг попросил Эдмунд.

– Я не знаю сказок, – оторопело сказал альфа. Омега слабо кивнул, потерся об него щекой. – Тебе мало рассказывали истории, синеглазка? – вдруг догадался Чезаре. – Учти, что рассказчик из меня отвратительный и я знаю только морские легенды, которые слышал в трактирах от пьяных головорезов.

– Мне сейчас и это сойдет, – хмыкнул Эдмунд.

– Знаешь, один полуживой доходяга рассказывал, как когда-то его корабль натолкнулся на Кракена. Страшное морское чудовище, которое…

Чезаре рассказывал, никуда не торопясь, пытаясь вспомнить то немногое, что знал. А что не удавалось извлечь из памяти, допридумывал сам. Эдмунд затих, вскоре его дыхание стало ровнее, всхлипывания прекратились. Чезаре еще долго лежал рядом с ним. Ему было о чем подумать.

Комментарий к Глава 47

Как всегда прошу прощения за ошибки.

========== Глава 48 ==========

Ник проспал четырнадцать часов, после чего стал самым невыносимым пациентом на всем свете. Он был совершенно уверен, что уже готов вести нормальную жизнь, жаждал устроить верховую прогулку с перепрыгиванием препятствий, тренировку с обожаемым мужем и тому подобное. Остановил его только тот аргумент, что в случае чего он может просто умереть от потери крови и оставит таким образом Ричарда вдовцом, который, едва закончится траур, тут же станет завидным женихом, хотя и с небольшой оговоркой в виде двух маленьких детей. После этого Ник как-то сразу успокоился и тут же едва ли не взвыл, узнав, что в постели придется провести еще неделю как минимум. Чезаре только усмехался на такой несвойственный омегам энтузиазм и энергию.

– Почему он себя так ведет? – как-то спросил мужчина у Эдмунда. – Ведь это не первый его ребенок.

– Ник очень деятельный человек. Ему нужно все держать под контролем, чтобы чувствовать себя комфортно, – пояснил омега. – Ты даже не представляешь, какой он на самом деле.

– Когда не беременный? – рассмеялся альфа.

– Зря смеешься. Темперамент у него как у альфы, он может и за оружие схватиться.

– Постараюсь не доводить его до опасного состояния, – хмыкнул Чезаре, с трудом представляя себе, как на него может напасть омега. Любой омега, не только этот. Но спорить не стал, мужу виднее.

Ник быстро шел на поправку, ребенок был совершенно здоров, и Эдмунд позволил себе немного расслабиться. Кристиан Вильгельм Эдмунд Даунхерст – таково было полное имя наследника Даунхерста. Эдмунд до последнего не знал, что третьим именем ребенка стало его собственное. Омега был смущен и немного ошарашен, но не смел противиться воле счастливых родителей. Маленький Адриан всего дважды был в спальне у отца, чтоб посмотреть на братика, после чего как-то притих, если не замкнулся. Но все были заняты новорожденным, и только Чезаре заметил, что любознательный веселый ребенок вдруг стал прятаться по углам и все больше времени проводить в одиночестве. Но мужчина к нему не лез.

Адриан пришел к нему сам. Это было забавно, маленький омега сделал вид, будто что-то ищет в гостиной. Чезаре же сделал вид, что не раскусил его уловку. Ребенок сел на пол перед камином, стал сосредоточенно собирать игрушку, которую разбил в столовой несколько дней назад. Спустя полчаса он несмело глянул на Чезаре, который изучал договоры, которые ему прислали из поместья. Альфа приподнял брови в немом вопросе, Адриан поспешно отвел глаза. Но через несколько минут маневр повторился. Чезаре словно ничего не понимал. В конце концов, если мальчишке что-то нужно, то пускай он наберется смелости и сам озвучит это в слух.

– Вы можете помочь? – тихо спросил мальчик, не поднимая головы.

– Я не слышу. Говори громче.

Адриан глубоко вздохнул.

– Вы можете помочь? – громче спросил он.

– Что у тебя там? – спросил мужчина, и мальчик подошел к нему. – И запомни, если тебе что-то нужно, то говори об этом смело. Иначе люди тебя не услышат или сделают вид, что не услышали.

– Хорошо, – кивнул ребенок.

Чезаре по-разному вертел игрушку в руках, пытаясь разобраться, какая деталь к чему.

– У тебя тут скол. Видишь? Я не могу прикрепить это колесо сюда, оно просто свалится, – сказал Чезаре, показав ребенку место поломки. Адриан сразу как-то сник. – Нечего так тухнуть. Не думаю, что Ричард будет тебя за это сильно бранить.

– Он сейчас занят. Они все заняты.

– И, конечно же, ты решил, что уже никому не нужен, раз мир перестал вертеться вокруг тебя одного? – спросил альфа, и Адриану вдруг стало стыдно. Он даже сам не понял, в чем дело.

– Но он же альфа, – насупился мальчик.

– Во-первых, не он, а Кристиан. Во-вторых, да, он альфа. Ну и что? У тебя не та семья, чтоб любить одного ребенка больше другого только потому, что ты омега, а он альфа. И на твоем месте я бы это очень ценил. Ты просто не знаешь, как бывает по-другому.

– Но они же все сейчас с ним, то есть с Кристианом, – поспешно поправился Адриан, поймав взгляд мужчины.

– Потому что он совсем маленький и беспомощный. Он умеет только кричать и плакать. И все.

– И ему будет нужна моя помощь? – удивился Адриан.

– А ты как думал? Ты же старше на целых шесть лет. Когда тебе будет двенадцать, ему будет шесть. Тебе восемнадцать, ему двенадцать. Да вы только лет через пятнадцать сравняетесь.

– Правда?

– Я похож на лгуна?

– Нет, – Адриан помолчал. – Значит… я могу на Кристиана посмотреть? И помогать ему? А потом он будет меня слушаться?

– Насчет послушания не знаю, альфы всегда плохо подчинялись. Но вы можете быть друзьями. И будь готов к тому, что он всегда будет сильнее тебя, выше и быстрее. Не пытайся его в этом переплюнуть. Но вот дельный совет, хорошая шутка и понимание – это то, что ты можешь ему дать.

– Адриан? – позвал Эдмунд мальчика из коридора, а затем вошел в комнату. – Тебя папа просит зайти. Он волнуется.

– Да, я сейчас, – заторопился ребенок.

Он бросил прощальный взгляд на Чезаре, тот ему кивнул. Эдмунд с интересом за ними наблюдал.

– Что тут было без меня? – спросил омега, когда Адриан был достаточно далеко, чтоб их не услышать.

– Вы избаловали ребенка, а я объяснил ему, что это нормально, когда мир вертится не вокруг него одного, – спокойно сказал Чезаре. Он похлопал по своим коленям. – Иди сюда. Ты снова не уделяешь мне внимание.

– Кажется, кто-то только что говорил об избалованных детях и вертящемся мире, – прищурился омега, садясь на подлокотник кресла.

– Значит, ты сравниваешь меня с ребенком? – прищурившись спросил Чезаре, тут же притянув мужа на колени.

– Ну… Тебе, кажется не нравится, когда я уделяю тебе меньше внимания, чем обычно? – улыбнувшись, спросил Эдмунд.

– Возможно, мне это необходимо, – пробормотал Чезаре.

Настроение стремительно поползло вниз. Альфа сам не ожидал, что настолько сильно будет нуждаться в собственном муже. И признаться в этом не было сил даже себе. Потому что иначе выходило, что стал зависим от Эдмунда. А больше всего на свете Чезаре боялся быть зависимым от кого-либо. Люди никогда не оправдывали его доверия. Более того, плата за веру оказалась чудовищно высокой. Чезаре платил до сих пор. И он не собирался повторять своих ошибок.

Но… Эдмунд очень тонко чувствует всех людей, он поймет, что Чезаре закрыт для него. А потому никогда не откроется сам. А без этого ничего не получится. Но узнав правду… захочет ли омега остаться с ним? Потому что Чезаре совсем не был уверен, что даже такой светлый человек, как его муж, сможет жить с монстром под одной крышей.

– Чезаре? Что… я же пошутил, – виновато произнес Эдмунд, осторожно погладив мужчину по щеке. – Не обижайся.

– Нет-нет, я не из-за этого. Все в порядке. Не бери в голову, – отмахнулся Чезаре, но настроение было безвозвратно испорчено.

Эдмунд внимательно смотрел на мужа и не мог понять столь стремительной перемены. Что случилось? Что такого он сказал? Вряд ли альфа обиделся из-за шутки, чувство юмора у него хоть и своеобразное иногда, но оно все же есть. Значит… проблема глубже? Омега осторожно прикоснулся к губам альфы, словно извиняясь за случайно причиненную боль.

– Ты чувствуешь себя виноватым, – пробормотал Чезаре, но все же слегка улыбнулся. – Ты целуешь меня только из чувства вины. Но зато я всегда буду знать, когда ты набедокуришь.

*