Текст книги "Всё или ничего (СИ)"
Автор книги: niki123
Жанры:
Историческое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 45 (всего у книги 51 страниц)
Эдмунд потоптался на месте. В голове было пусто, ноги слегка дрожали от внутреннего напряжения.
– Синеглазка? – сонно позвал Чезаре, и омега вздрогнул от неожиданности.
– Я здесь, – ответил Эдмунд, постаравшись придать голосу бодрость.
– Мне спуститься? Иди ко мне.
Эдмунд помолчал. Пойти к Чезаре? Притвориться, что ничего не произошло? Или сказать спасибо? Одно омега понял: он отчаянно не хочет быть сейчас один. Иначе тоска просто съест его, Эдмунд слишком хорошо помнил то дикое одиночество, когда не к кому было пойти. Даже, чтобы помолчать.
– Синеглазка? – голос мужа зазвучал несколько обеспокоенно.
– Я… иду, – пробормотал омега.
Нельзя, чтобы муж видел его таким… слабым. Нет, он сам придет к нему. Они не будут обо всем этом говорть. А Эдмунд разберется в себе. Или оставит все как есть.
Омега поднялся наверх и забрался в теплую кровать. Чезаре притянул мужа к себе, лениво приоткрыв глаза. Он внимательно смотрел на омегу долгую минуту, и тому показалось, что альфа видит все его мысли, все его страхи. Эдмунду стало не по себе, он опустил глаза. Чезаре повернулся на бок и обнял омегу двумя руками, сильно прижав к себе. Он всегда обнимал вот так, прижимая так, что хрустели кости. Но стоило пошевелиться, и захват немного ослабевал. И Эдмунду нравилось, когда альфа вот так его обнимал.
Когда Чезаре готовил завтрак, его взгляд упал на раскрытую папку, поднял глаза и встретился взглядом с мужем. Эдмунд будто ждал чего-то, но мужчина все молчал. Тогда омега собрал папку и положил ее в шкаф. Мужчина продолжил готовить как ни в чем не бывало.
– Тебе помочь? – спросил омега.
– Порежь овощи, – бросил альфа.
Эдмунд медленно нарезал овощи, пытаясь сосредоточиться только на этом. Чезаре изредка бросал на него пристальные взгляды. Мужчина молча забрал нож из рук мужа и притянул к себе. Эдмунд был словно деревянный.
– Пойдем наверх, – прошептал альфа. – К демонам завтрак.
– Мне это не нужно.
– Нужно, – уверенно сказал Чезаре, подхватив омегу на руки. – И я тебе это докажу.
Боги, он просто не умел утешать по-другому. Альфа не знал ласковых слов, да и не они были нужны Эдмунду. Ему нужны были действия. А действовать Чезаре умел лучше всего.
Комментарий к Глава 46
Как всегда, прошу прощения за опечатки и ошибки.
========== Глава 47 ==========
Чезаре и Эдмунд покинули домик у моря спустя четыре дня. Все это время они ни разу не говорили о Марке, его похождениях или реакции Эдмунда на все это. Омега не желал обсуждать прошлое своего отца, а Чезаре чувствовал, что и так влез до неприличия глубоко. Сам бы он такого не простил, а потому предпочитал молчать.
Все четыре дня супруги гуляли, наслаждаясь началом весны. Они никогда не обедали дома, брали в трактире ароматный хлеб и покупали на рынке молоко. И это было восхитительно, Эдмунду почти удалось забыть о Марке. Почти.
Ночами мысли крутились вокруг ветреного родителя, не давали спокойно уснуть. Омега пытался отвлечься, но ничего не получалось. Он даже не мог понять, что его так зацепило. Отец сбежал восемнадцать лет назад, примерно двенадцать лет назад Эдмунду удалось с этим смириться. Так в чем же дело? В том, что Марк оказался совершенно пустым?
А еще Эдмунда мучил вопрос: что изменилось бы, если бы отец остался? Спустя столько лет почти не осталось счастливых воспоминаний о детстве. Но тех, что еще были живы в памяти, омега бережно хранил и лелеял, словно коллекционер – жемчужину своей коллекции.
Эдмунд помнил, что давным-давно Александр еще мог с ним нормально общаться. По крайней мере омега не замечал того уничижающего равнодушия, которое альфа стал демонстрировать потом. После ухода Марка стало все гораздо хуже. Любил ли отец омегу? Способен ли был Александр вообще любить что-нибудь кроме власти? Или же он не мог простить мужу уязвленной гордости? Это уже никогда не узнать. Эдмунд сомневался, что отношения родителей были хотя бы сносными. Александр деспот, а Марк светская кокетка. Эти два типа не могли быть вместе по определению.
Выходит… каждый раз, когда Александр смотрел на Эдмунда, он видел мужа, который его бросил? Поэтому всякий раз наказывал его за преступления, в которых сын не был повинен? поэтому отдал на растерзание Трэвису?
Что интересно, с братом отношения никогда не были даже нейтральными. Трэвис всегда ненавидел Эдмунда. Омеге иногда казалось, что это у него с рождения. Он только все не мог понять, за что брат его так ненавидел. Что он такого сделал?
Все эти вопросы крутились в голове по кругу снова и снова, медленно лишая Эдмунда покоя. Это было просто отвратительно. Омега злился на себя за такое малодушие и чисто детскую обиду, которую, казалось, он похоронил давным-давно.
*
– Змей приедет к нам через месяц, – сказал Чезаре, ставя книгу на полку.
Эдмунд резко повернулся на стуле. Он молчал, хотя на языке вертелся яростный протест. Омегу взбесило, что муж вот так просто сообщает ему факт приезда своего… друга. Честно говоря, Эдмунд совершенно не желал видеть его в этом доме.
– Какие-то проблемы? – спокойно спросил Чезаре, глядя омеге в глаза.
– Ты мог бы меня спросить, хочу ли я видеть Пандара в этом доме, – напряженно сказал Эдмунд.
– Он мой друг, – ответил Чезаре с таким видом, будто это все объясняло.
– Это человек, который приносил мне воду в холодную каюту.
– А я человек, который приказал ему это сделать.
Лицо Эдмунда вытянулось и как-то резко побледнело. Чезаре почувствовал внутри неприятный холодок.
– Конечно, – усмехнулся омега. – Как я мог забыть?
С этими словами Эдмунд вышел из библиотеки. Чезаре с силой ударил по каминной полке. Часы затряслись, но устояли. Альфа почувствовал запоздалый гнев. На себя? На мужа?
Ему не понравилось, как омега говорил о Пандаре. Словно он последний мерзавец на земле. И альфа даже не мог понять, что его так задело. Ни он, ни его друг уже очень давно не были законопослушными гражданами. А такому человеку как Эдмунд трудно понять даже мелкое воровство.
Только вот что бы он сказал, если бы узнал правду о Чезаре? У мужчины все леденело внутри при мысли об этом.
Альфа налил себе бокал вина, затем еще один. Ему просто нужно было успокоиться. Просто успокоиться.
Чезаре поднялся наверх, без стука вошел в комнату Эдмунда. Муж даже не посмотрел в его сторону. Чезаре остановился у двери.
– Что ты от меня хочешь? – мрачно осведомился мужчина.
– Ничего, – спокойно ответил омега, продолжая расчесывать волосы.
– Тогда в чем дело?
– Ни в чем.
– Эдмунд, отвечай нормально.
Омега резко развернулся.
– Ты меня спросил, я тебе ответил, – с тихим раздражением сказал Эдмунд.
– Ты разговариваешь как кукла.
– Как кукла?! – вдруг заорал омега, и мужчина едва ли не вздрогнул. – Знаешь что?! Иди к демонам. Ты и твой друг!
Эдмунд прошел мимо альфы и вышел в коридор.
– Как ты не понимаешь? Я даже выразить не могу, что он для меня сделал! – проорал Чезаре. Он схватил мужа за плечо и развернул к себе лицом. – Запомни, что я никогда не откажу ему ни в одной просьбе! И он будет приезжать тогда, когда ему это будет нужно. Пойми же! Я обязан ему самим существованием.
– Я не могу понять того, чего не знаю! – не сбавляя тона, сказал омега. – Ты мне ничего не говоришь. Я ничего о тебе не знаю!
– А что я знаю о тебе?! Мне приходится практически клещами вынимать из тебя информацию по крупицам!
– Я не привык делиться. А ты не привык уважать решения других людей.
– Иногда их решения идиотские. Ты ничего не знал бы о Марке, если бы не я!
– А ты не подумал, нужно ли это мне? Я просил тебя об этом? Нет. И могу тебе сказать, что это не принесло мне ни унции счастья!
– Почему?! Ты хочешь сказать, что я в этом виноват?! Я заставлял тебя читать? Нет! Я просто дал тебе папку. Вот и все.
– И лишил меня покоя.
– Если ты хочешь поговорить, я открыт для тебя. Если ты хочешь узнать больше, я открыт для тебя. Я открыт для тебя! – заорал Чезаре, раскинув руки в стороны.
– Вранье! Ты закрыт на сто замков. Я по-прежнему ничего не знаю о человеке, за которого вышел замуж.
– Знаешь, если хочешь что-то спросить – спрашивай. Богов ради! Но будь готов, что я задам ответный вопрос.
– А где гарантия, что ты скажешь правду? – усмехнулся Эдмунд. Ярость все еще клокотала глубоко в душе.
– Видимо там же, что истину обнаружишь и ты, – мрачно ответил альфа. Они оба замолчали. Чезаре устало потер шею. – Мы зашли в тупик. Пойдем спать.
Эдмунд по-прежнему молчал, не двигаясь с места. Чезаре подошел к нему вплотную, обнял за плечи и потянул в спальню. Омега шел неохотно, но все же не вырывался. Он молча снял сюртук и надел хлопковую рубашку. Чезаре подошел и мягко обнял мужа со спины.
– Ты действительно потерял покой из-за проклятой папки? – тихо спросил мужчина.
– Скоро я верну равновесие, – устало произнес Эдмунд. – Не думай об этом.
– Синеглазка, я не шутил. Мы можем поговорить. Научись разговаривать.
– То же самое я могу сказать и тебе. Мы идем по кругу, Чезаре.
– Да, – мужчина обнял мужа крепче. Они помолчали. – Пандар приедет. У меня нет даже мысли ему отказать.
– Я понимаю. Если это так важно, – Эдмунд глубоко вздохнул, – пускай приезжает.
– Почему тебя так это беспокоит? Он никогда не тронет тебя, – альфа легко поцеловал омегу в шею рядом с ухом.
– Не в этом дело, – Эдмунд вывернулся из объятий мужчины. – Мне неприятно вспоминать… мое путешествие.
– Я понимаю, – тихо произнес Чзеаре. – Действительно понимаю. Но мы преданы друг другу. Я не могу даже думать о том, чтобы отказать ему. Он пробудет здесь несколько дней и потом уедет.
– Может кто-то заподозрить…?
– Нет. Кто заподозрит в путнике пирата? Тем более, что Пандар никогда не показывает лица, впрочем, как и большинство путников в Валлирии.
– Значит, через месяц?
– Да.
– Зачем он приезжает?
– Ему… нужно переждать где-то несколько дней.
– Что переждать?
– Особенности своей физиологии.
– Что ты имеешь в виду?
– Это неважно. Поверь мне. Просто во время этого он ужасно уязвим. Ему просто нужно тихое место.
Эдмунд слегка кивнул, словно соглашаясь. Вопросов стало не меньше, но омега понимал, что больше муж ничего не скажет. А еще он понял, что больше так продолжаться не может. Если они оба не научатся разговаривать, то все пойдет прахом.
Тут они были похожи. Требовали искренности друг от друга, но при этом не желали раскрываться сами. А так не бывает.
*
Весна потихоньку окутывала все вокруг, заставляя огромные сугробы таять, а солнце – пригревать сильнее с каждым днем. Настроение Эдмунда неуклонно ползло вверх, когда он видел, что снега становится все меньше и меньше, а кое-где стала проглядывать желтая осенняя трава, из-под которой пробивалась нежная весенняя зелень. Все возвращалось к жизни.
Поместье перестало казаться Эдмунду таким мрачным. Омега ознакомился с планом дома, а так же небольшим парком, который был разбит перед ним. Парк был в ужасном состоянии: жимолость давно переродилась в нечто невообразимое и сплелась с вьющимися розами, которые стали совершенно дикими. Все вместе это было непроходимыми колючими зарослями.
Никаких цветов не наблюдалось в принципе. Все, что могло, либо померзло, либо было задавлено сорняками. В запасниках не было ни одного росточка, ни одной луковицы. Ничего.
Когда снег почти стаял, Эдмунд приказал вырубить все заросли под корень, а затем нанял садовника из соседнего города, который заново должен был разбить клумбы и дорожки, посадить кустарники и небольшие деревья. Садовник пришел в ужас от объема работы и запросил хотя бы двух помощников. Эдмунд согласился. Чезаре же сад волновал слабо. Он предпочитал просто оплачивать счета, довольный, что муж нашел себе занятие по сердцу.
Садовник старался на совесть. Через четыре дня он представил омеге план будущего парка, который тот полностью одобрил. Пожилой альфа предложил превратить подъездную дорогу в зеленую аллею, рассадив по бокам от нее деревья, которые со временем разрастутся и превратятся в зеленый коридор. Площадку перед домом засыпят мелкими камушками, от нее будут идти дорожки к разным частям парка. А то тут, то там будут пестреть клумбы всеми цветами радуги. На бумаге все выглядело бесподобно, и Эдмунд радовался, что можно превратить голую землю в цветущий край.
*
– Мне надо срочно уехать, – бросил Эдмунд, влетая в свою комнату.
Чезаре немедленно последовал за ним.
– Куда ты собрался? – нахмурился альфа, глядя, как спешно переодевается омега.
– В Даунхерст. Ричард написал. Ник нервничает, сегодня ночью у него спина разболелась, так он на уши весь замок поднял. Рик мне письмо прямо тогда и написал.
– Дай мне две минуты, – спокойно сказал мужчина, скрывшись у себя.
Он действительно был готов ровно через две минуты. Эдмунд не стал спорить, он попросту не видел в этом смысла. Омега страшно переживал за кузена, боялся не успеть. Конечно, в Даунхерсте был лекарь, но для Ника было важно присутствие именно кузена, а не кого-то постороннего. Ему так было спокойнее, и Эдмунд не мог его подвести.
Эдмунд вскочил на Боанергоса, конь нетерпеливо бил копытами, пока Чезаре седлал своего коня.
– Как поедем? Срежем через лес? – спросил омега, посылая Боанергоса рысью.
– Да. Карета там точно не проедет, а конь сможет. Я еще зимой проверял.
И они пустились в путь. Галопом они преодолели путь, который в карете занимал восемь часов, за четыре. Эдмунд постоянно гнал Боанергоса вперед. Ему казалось, что он уже опоздал, а от того омега не замечал даже боли в мышцах, которые отвыкли от бешеного темпа многочасовой скачки. А вот Чезаре, казалось, все было ни по чем. Он даже не запыхался.
Путники достигли города, когда на мир спустились мутные сумерки. Как только скрылось солнце, сразу стало по-зимнему холодно и ветрено. Чезаре заплатил магу за “пересылку” двух человек вместе с лошадьми, и после непродолжительного “перелета”, от которого потом звенело в ушах, скачка продолжилась. Спустя два часа показался Даунхерст. Словно почуяв близкую цель, кони воспряли духом и понеслись вперед с удовоенной силой.
Они влетели во внутренний двор, люди оборачивались им во след. Стоило спешиться, как конюхи тут же подскочили к путникам, беря коней под уздцы. Эдмунд требовательно постучал в огромную дубовую дверь. Чезаре несколько раз размашисто ударил по дереву, и дверь открылась.
– Господин Эдмунд? – удивлению слуги не было предела, когда он увидел двух взъерошенных мокрых от снега и дождя господ.
– Как чувствует себя мой кузен? – быстро спросил омега, отдавая плащ в руки парня.
– Хорошо, мой господин, – слегка кивнул слуга, забирая плащ у Чезаре. – Мне доложить о вашем приезде?
– Не нужно. Я сам. Можешь вернуться к своим обязанностям.
– Да, мой господин.
Слуга удалился, а Эдмунд взял альфу за руку и повел наверх. Чезаре послушно поспешил за мужем. Они поднялись на второй этаж, заглянули в большую столовую, затем встретили миссис Лу, которая минут десять обнимала Эдмунда и полностью проигнорировала Чезаре, а затем сообщила, что хозяева в гостиной.
Омега вздохнул спокойно, легко улыбнулся мужу и потянул его в комнату. Если миссис Лу была так расслаблена, значит все в порядке. Ник дохаживает свой срок, он не опоздал.
Кузен совершенно неприлично развалился на диване, положив голову мужу на колени. Они о чем-то негромко разговаривали, рука альфы лежала на круглом животе омеги и лениво его поглаживала. Стоило Нику заметить Чезаре у двери, как он попытался быстро сесть, но это не удалось, и Ричард поддержал омегу под спину. Омега был удивлен, мягко говоря.
– Лежи спокойно, – махнул рукой Чезаре, садясь в кресло. – Я видел омег и в более щекотливых ситуациях.
– Что-то случилось? – встревоженно спросил омега, проигнорировав слова мужчины.
– И я рад тебя видеть, – Эдмунд улыбнулся и присел на подлокотник кресла, в котором сидел Чезаре.
Мужчина слегка подвинул руку так, чтобы она оказалась в дюйме от колена мужа, но при этом все еще его не касался. Это не укрылось от взгляда Ника, и его глаза недовольно блеснули, хотя омега и промолчал.
– Ричард написал мне. Я подумал и решил, что побуду здесь до рождения малыша. Уже совсем недолго осталось, – улыбнулся Эдмунд.
– Действительно, недолго, – усмехнулся Ричард, осторожно притягивая мужа к себе спиной, чтоб ему было удобнее сидеть.
Он видел, как вигибается его поясница, как Ник чуть ерзает. Ему хочется облокотиться, но он не посмеет перед противником обнаружить свою малейшую слабость.
– Дядя Эдмунд! – раздался вопль от двери, и в следующее мгновение на омегу буквально прыгнул Адриан.
Эдмунд покачнулся, Чезаре ухватил его за талию, но омега и ребенок все-таки свалились ему на колени с негромким вскриком.
– Вы меня убьете когда-нибудь, – проворчал мужчина, помогая мужу выпрямиться.
– Согласись, это самый гуманный способ, – произнес Ричард.
– Возможно.
– Вы приехали без вещей? – спросил Ник.
– Да. Я как только получил твое письмо, так сразу поехал.
– Это ничего. Найдем что-нибудь. Вы хотите есть?
– Не отказались бы, – хмыкнул Чезаре, увернувшись от взмаха руки Адриана. – Даже твой сын мечтает меня изувечить, – усмехнулся мужчина, глянув на Ника.
– Мы его правильно воспитываем, – с достоинством ответил омега.
Про себя он решил, что позже скажет мужу все, что думает о его идее сдернуть Эдмунда с места. И еще стало стыдно из-за собственной несдержанности. Просто беременность в этот раз шла трудно, и Ник нервничал.
Чезаре глубоко вздохнул. Ничего не меняется. Но в постоянстве тоже есть что-то приятное. Наверное.
Просидев в гостиной около часа, все двинулись в столовую. Ник шел уверенно, но Ричард все равно слегка обнимал его за талию. Омега фыркал, но не вырывался. Он сожалел лишь, что сейчас в таком беспомощном положении, иначе Чезаре бы не поздоровилось.
За ужином разговоры в основном вертелись вокруг Даунхерста и поместья Чезаре. Кузены обменивались своими идеями, нововведениями. Эдмунд во всех красках расписал кузену новый парк, а тот в свою очередь поделился проектом новой кузницы. Альфы же молчали, изредка смотря друг на друга долгими взглядами. Так смотрят хищники, которые оценивают силу противника. Так, на всякий случай.
Но долгих посиделок не вышло. Эдмунд настоял, чтоб кузен отправился спать, и потому все разошлись.
– Ник, – омега тронул кузена за локоть и едва слышно к нему обратился, – оставь нам одну комнату на двоих.
Николас поджал губы, но кивнул. Это решение Эдмунда, решение Эдмунда. И не Нику решать за него. Но демоны Бездны, как же это трудно! Тем не менее, Чезаре отправился в спальню мужа.
– Это была твоя комната, когда ты жил здесь? – спросил альфа, садясь на постель.
– Да.
– Довольно небольшая.
– Я сам ее выбрал. Когда здесь были мои вещи, она смотрелась уютнее, – сказал омега, снимая рубашку.
Ник принес ему несколько комплектов своей одежды, которые были ему самую чуточку велики. С одеждой Чезаре дело обстояло несколько хуже. Брюки ему одолжил Ричард, а вот рубашки оказались альфе тесны. Но мужчина не особенно переживал по этому поводу.
– Эта комната тебе подходит, – вдруг сказал Чезаре, откидываясь назад. Белье слегка пахло лавандой.
Эдмунд быстро переоделся и забрался под одеяло.
– Почему?
Альфа повернулся на живот, затем подтянулся наверх, к мужу, и навис над ним.
– Не знаю, – прошептал Чезаре, склоняясь для поцелуя.
Эдмунд обнял его руками за шею, позволив углубить поцелуй. Чезаре провел рукой по ребрам, животу, забрался под рубашку. Омега вздрогнул.
– Чезаре, не сегодня. Нас точно услышат. Или почувствуют запах, – быстро сказал Эдмунд, пытаясь увернуться от горячего поцелуя в шею. Ему это не удалось. – Чезаре!
– Не мешай мне, – низко сказал мужчина, глядя мужу прямо в глаза. У Эдмунда екнуло сердце и забилось с удвоенной силой, гоняя зарождавшееся возбуждение по всему телу. – Иначе я могу мучить тебя так долго, что ты действительно начнешь кричать.
– Я не прощу тебе моего позора, – сказал Эдмунд, чуть прикрывая глаза, когда грубоватые пальцы нашли сосок под тканью рубашки.
– И каково же будет мое наказание? – спросил альфа, скользя губами от основания шеи к уху.
– Отлучу от тела. Навсегда, – омега хотел сказать это серьезно и решительно, а получилось совсем неубедительно, потому что голос дрогнул на последнем слове.
– Серьезная кара, – хмыкнул Чезаре, стягивая рубашку с мужа. – И как я могу оплошать после такой угрозы?
*
В Даунхерст было удивительно хорошо. Эдмунд чувствовал себя на удивление спокойно и расслабленно, и его спокойствие передалось нервному Нику, который уже довел мужа своими выходками. В тайне Ричард надеялся, что омега носит альфу, а потому прощал ему все. На то они и семья, в конце концов. Тем более, что родить муж должен вот-вот.
Тогда он снова станет немного колючим для окружающих, саркастичным и собранным. Будет с утра тренироваться, а потом заниматься делами замка, читать, объезжать владения. И только Ричард знал, каким удивительно мягким, нежным может быть этот омега. Как он может вдруг заплакать от неосторожно брошенного слова, как тогда, во дворце короля, или кусать губы, чтобы не разбудить весь замок своими стонами. Ричард обожал этот контраст в муже. И теперь он был благодарен Эдмунду, что тот так влияет на Ника. Ради этого можно было даже потерпеть присутствие Чезаре в своем доме.
Адриан хвостиком ходил за Эдмундом. Он редко оставался наедине с Чезаре, а когда это случалось, то старался поскорее уйти, но достойно. Мужчину это забавляло до невозможности. Он видел этого ребенка насквозь. У мальчика все время было такое лицо, будто он хочет что-то спросить, но гордость не позволяет ему этого сделать. Чезаре хотел бы посмотреть, каким станет этот омега лет в двадцать. И он уже заранее сочувствовал его мужу.
Чезаре старался не контактировать с Даунхерстами по возможности. Это могло привести к ссоре, а мужчина совершенно не был расположен к выяснению отношений. Да и было, чем заняться. Альфа бродил по замку, по лугам вокруг него, пытаясь понять, почему Эдмунд так любит это место. Красиво, конечно, но есть места и поинтереснее. Значит, дело было не в месте, а людях, что здесь жили.
Немного пообщавшись с крестьянами, альфа пришел к выводу, что Даунхерсты довольно хорошо заботятся о своих людях. Они не голодали, не жили в полуразрушенных хибарах. Но каково же было удивление Чезаре, когда он узнал, что Николас два года управлял замком в одиночестве и именно он превратил замок в одну из самых сильных крепостей на севере страны. Фантастика.
А потом Чезаре узнал о войне. Девять дней кромешного ужаса, крови и грязи. Ушло почти два года, чтоб полностью все восстановить после этого кошмара. Но Даунхерст выстоял, люди не покинули родные места. И оказались сильнее. Это заставило альфу по-другому взглянуть на сам замок и на людей, которые в нем жили. Мужчина умел уважать храбрость и мужество. Но где был Эдмунд в этот момент? Неужели тоже в Даунхерсте? Чезаре с трудом мог представить себе мужа в осажденном замке.
*
Чезаре обследовал библиотеку Даунхерста. Ведя более или менее спокойный и мирный образ жизни, альфа вспомнил, что когда-то не чурался книг, и даже имел пару любимых. Сейчас он даже не помнил их названий, но хотелось вновь погрузиться в мир, написанный чернилами.
Дверь открылась и вошел Ричард. Чезаре замер у полок, затем развернулся. Он никогда не поворачивался к чужим людям спиной.
– Не обращай на меня внимания, – бросил Ричард, подходя к полкам. – Продолжай и дальше рыскать в моей библиотеке.
Чезаре усмехнулся, по тону альфы нельзя было понять, то ли он оскорбил его, то ли разрешил пользоваться своим имуществом, а потому Чезаре с чистой совестью продолжил свои поиски книги по сердцу. Ричард вытащил какую-то темно-зеленую книжку и уселся в большое несколько потрепанное кресло. На Чезаре он не обращал никакого внимания. Альфа последовал его примеру.
– Я все никак не могу понять, зачем тебе Эдмунд, – вдруг сказал Ричард, не отрывая глаз от чернильных строчек. Чезаре повернулся к нему лицом и потерся спиной об огромный книжный шкаф. – Поначалу я думал, что ты просто решил нажиться на этом браке. Затем я предположил, что ты хочешь превратить Эдмунда в нечто, что грело бы твою постель и украшало корабль на потеху команде. В конце концов, ты мог просто тешить свое самолюбие тем, что заполучил такого красавца. Но ты его никому не показываешь, деньги тебе не нужны. Так в чем же дело?
– Как много глубоких умозаключений, – усмехнулся Чезаре, сем напротив альфы. – Почему ты думаешь, что я тебе отвечу?
– Я и не думаю, что ты ответишь. Просто размышлял в слух, – Ричард отложил книгу. – Так все-таки. Зачем он тебе?
– Ты не можешь себе представить, что он мне понравился? – с веселым изумлением осведомился мужчина.
– Могу. Он всем нравится, я еще не встречал исключений из этого правила. Эдмунд улыбкой может добиться большего, чем я – криком.
– Это я заметил. На твой вопрос я отвечать не собираюсь. Скажу только, что мучить Эдмунда я не намерен. Такой ответ тебя устроит?
– Нет. Но вряд ли ты добровольно выдашь мне что-то а еще. А затевать драку в любимой библиотеке мужа я не хочу.
– Жаль было бы пачкать обивку кресел, – хмыкнул Чезаре, откидываясь на спинку кресла. – Теперь моя очередь спрашивать. Даунхерст был осажден шесть лет назад?
– Да, – просто ответил Ричард, не понимая, с чего альфа задал этот вопрос.
– А Эдмунд, он был здесь?
– Нет.
– Он был со своей семьей?
– Да.
– Его брат… когда он погиб?
– Я не знаю, – пожал плечами Ричард. – Меня это никогда не волновало.
Чезаре слегка кивнул. Он внимательно следил за Ричардом, пока тот отвечал. Альфа говорил спокойно, не задумываясь. Но так ли легко он бы рассказал Чезаре правду? Вот в чем вопрос. Мужчина помолчал, Ричард снова принялся читать.
– Где сейчас Эдмунд? – спросил Чезаре.
– Понятия не имею, – ответил Ричард, и мужчина понял, что разговаривать с ним муж Ника больше не намерен.
Чезаре встал со своего места и вышел из библиотеки. Он походил по замку, спросил миссис Лу о муже, но та сказала, что не знает, где находится господин. У Чезаре было большое подозрение, что экономка просто не хочет ему говорить, но допытываться было бесполезно, и альфа продолжил свои поиски. Только спустя полчаса какой-то мальчишка-конюх сказал, что видел господина, идущего к семейному кладбищу, и Чезаре направился туда.
Кладбище не было огромным, но не было и маленьким. Чезаре смотрел на многочисленные надгробия и понимал, что перед ним вся история этой семьи. Здесь нашли свой покой люди, которые жили в этих стенах и защищали их до последней капли крови. Чем дальше шел Чезаре, тем древнее становились надгробия. Некоторые потрескались, крошились с боков, на некоторых был виден черный от зимы мох. В самом центра кладбища обнаружился склеп. Чезаре не стал туда заходить, он просто понял, что не имеет права тревожить усопших почем зря.
Только обойдя склеп, альфа увидел тонкую фигуру мужа. Он весь как-то сгорбился, свернулся, одну руку положив на могильный камень. Капюшон скрывал лицо. Чезаре не стал подходить ближе. Он ждал, когда омега сам его заметит. Случилось это спустя минут пятнадцать, когда Эдмунд выпрямился.
– Что ты тут делаешь? – хрипло спросил он, когда Чезаре подошел к нему.
– Я искал тебя. Мне сказали, что ты здесь, – негромко ответил мужчина. – Это они? – кивнул Чезаре на надгробия.
– Они.
Альфа взглянул на могильные камни попристальнее. Они были свежими, камень еще не успел потемнеть от времени. На каждом было выбито имя и даты смерти и жизни. Сразу две вещи бросились Чезаре: Трэвису было бы столько лет сейчас, сколько и Эдмунду. Они погодки или… близнецы? И одно еще было странно. И Александр, и Трэвис умерли в один год с разницей в пару дней. Шесть лет назад.
Значит, они были здесь? Защищали Даунхерст и скончались на поле боя или в лазарете? Но Чезаре оставил вопросы при себе. Эдмунд выглядел подавленным и уставшим. Альфа все еще не видел его лица, но чувствовал его состояние по сгорбившейся фигуре.
– Ты еще здесь не замерз? Пойдем в замок, я попрошу тебе принести чего-нибудь горячего, – тихо сказал альфа, приобнимая омегу за талию.
– Да, наверное, – пробормотал омега.
Чезаре увлек его к Даунхерсту. Эдмунд медленно переставлял ноги, почти не замечая ничего вокруг. Когда омега стоял перед могилой отца, он все думал, стоит ли ему рассказать о Марке или промолчать. Сейчас это казалось глупым. Какая Александру разница? Если бы он хотел найти мужа, он бы это сделал. Но он не стал. Так какой смысл ему теперь что-то говорить? Тем более, Александр ничего не услышит. А Трэвису, как всегда, сказать было нечего.
– Я пойду к себе, – негромко сказал Эдмунд, едва они вошли в холл.
Чезаре пожал плечами. Поймал какого-то паренька и попросил принести в спальню чего-нибудь горячего. Когда альфа вошел в комнату, Эдмунд лежал на кровати, закинув руки за голову. Через десять минут слуга принес поднос с горячим отваром. Омега сел и стал его молча пить.
– Знаешь, я вот все думал… сказать ему или нет, – глухо сказал Эдмунд, не глядя на мужа. – Знаю, это глупо. Ему же было все равно. Наверное.
– Ты об отце? – негромко спросил Чезаре. – Я не вижу в этом ничего глупого. Если хочется, скажи. Ты имеешь право делать все, что тебе хочется.
Эдмунд промолчал.
– Я видел даты, – сказал мужчина, омега едва не поперхнулся отваром. – Они были в Даунхерсте во время осады?
– Трэвис был, – глухо ответил Эдмунд. – Ему отрубили голову. Отец не пережил его смерти и умер на следующий день.
– Синеглазка, я хотел бы сказать тебе, что мне жаль. Но такова эта жизнь. Ты ничего не мог сделать.
– Я знаю.
Чезаре видел, что муж что-то не договаривает, но не знал, как разговорить его. Было что-то еще, альфа чувствовал это всеми фибрами души.
– Что-то я совсем раскис, – нарочито бодро сказал омега, поднимаясь на ноги. – Если меня в таком состоянии увидит Ник…
– То придавит меня своим животом до того, как я успею объяснить, что не я причина твоих страданий, – закончил за него Чезаре.
– Прекрати, – устало махнул рукой Эдмунд.
– Значит, ему можно надо мной издеваться, а мне нет? Не находишь, что это нечестно? – весело осведомился мужчина. – Или я это заслужил? Но учти, что я не хочу слышать твой ответ.
Эдмунд тихонько рассмеялся. Чезаре все-таки удалось заговорить ему зубы, и теперь тоска и неопределенность отступили на второй план. Омега был искренне благодарен за это мужу, а потому вдруг подошел к нему и легко поцеловал в щеку.
– Синеглазка ты набедокурил? – приподнял брови альфа.
– Почему? – не сообразил Эдмунд.
– Потому что ты целуешь меня только, когда чувствуешь себя виноватым, – чуть улыбнулся Чезаре.
Эдмунд только фыркнул на это. Он хотел было повернуться к альфе спиной, как тот вдруг ухватил омегу за талию и с силой прижал к себе.
