Текст книги "Осколки (СИ)"

Автор книги: Львешка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 50 страниц)

– А если он не будет больше охотиться в сети?

– Маньяк? – Кара включилась мгновенно, без паузы. Видимо, и её эта тема не оставляла в покое, крутились-таки мысли на периферии сознания. – Да, я думала об этом, – помолчала, потерлась носом о плечо Кэлен – почесала, наверно. – А что телефон Сайфера? Пробовали по нему отследить?

– Выключил. И аккумулятор вынул, – Кэлен усмехнулась. – Он же коп. И не дурак, далеко. Все наши методы, уловки знает. Боюсь, мы его не поймаем. Возможно, его уже не только в городе, но и в штате нет. Конечно, он в федеральном розыске, но… – не договорила, покачав головой. А что тут говорить? Все и так понятно. Любой коп, если у него с мозгом все в порядке, и если он не запаникует, обойдет все ловушки. Просто потому, что знает их. Это в кино “грязные копы” вечно прокалываются на какой-нибудь ерунде, и “хорошие копы” их ловят. Но они-то не в кино, не так ли? И Сайфер – не грязный коп, а, возможно, насильник и убийца. Ну, или сообщник насильника и убийцы – в лучшем случае.

– Да… понятно, – Кара прикусила нижнюю губу, пожевала ее задумчиво. Вдруг резко остановилась, глянула на Кэлен засветившимися глазами: – А знаешь, что я могу? Взломать сервер телефонной компании Сайфера. И добыть данные о всех его звонках, сообщениях, данные джипиэс… Ну, понимаешь, милая? Или ваши уже сделали это?

– Нет… Не знаю, – Кэлен тоже замерла на месте. – Кара, ты гений!!! Ты… Боже! – от восторга и вмиг охватившего азарта хотелось прыгать. Она не стала, конечно же, вместо этого поцеловала Кару – вот в ту самую нижнюю губу, жевание которой, видимо, простимулировало творческий процесс. Но едва закончился поцелуй, как в голове Кэлен хмыкнула детектив Амнелл, моментально перечеркнув всю радость своим скепсисом: – Но… думаешь, Сайфер звонил сообщнику или переписывался с ним? И Ричард вот так просто использовал для этого свой телефон, не опасаясь? Не слишком ли самонадеянно?

– Как-то ведь они общались, правда? – Кара сомнения детектива Амнелл не разделила. Улыбнулась слегка: – Я же получу доступ не только к данным его сотового оператора, но и его к его сетевой активности. Аккаунты, емэйлы, его счета, виртуальные диски… Если только они не встречались исключительно лично, то где-нибудь этот его сообщник все равно засветился.

– Ты все-таки гений! – на этот раз детектив Амнелл полностью согласилась с Кэлен. Кара – гений. И точка. – Тебе снова нужно будет оборудование, радость моя?

– Нет, того, что уже есть, достаточно, – Кара снова пошла, потянув за собой Кэлен. – Правда, времени это может занять гораздо больше. Все же оператор связи – это тебе не какой-то там сайт, там защиты посложнее, и служба кибер-безопасности имеется.

– Но ты все равно это сможешь, да? – Кэлен шагнула чуть быстрее опережая Кару, заглянула в лицо с детской надеждой.

– Да, милая, – улыбнулась скромно. – Можешь не сомневаться.

Усталость все же брала свое. Забавно – несколько часов назад Кэлен уже была совершенно обессиленной, Мэйсон тогда ведь чуть ли не на руках пришлось её заносить. А потом, после разговора у кофемашины, в нее, в Кэлен, словно влили энергию – да столько, что на троих бы хватило! Её и хватило: и на секс с Мэйсон, и на поздний ужин в ресторане, и на прогулку, и… на секс с Карой. А вот теперь усталость вернулась… но не такая, как несколько часов назад – тяжелая, придавливающая, обессиливающая. Нет, сейчас усталость была другой: теплой, приятной, расслабляющей... И Кэлен скорее нежилась в ней, в этой усталости, укрывалась ею, словно уютным пушистым пледом.

Она свернулась калачиком в большом старом кресле, уложив голову на широкий подлокотник и привычно уже подумав, что надо бы купить диван – здесь хоть и удобно вполне, но тесновато все же, – и ворошила пальцами в и без того уже растрепанной шевелюре устроившейся внизу, на ковре, Кары. Кара колдовала над своей загадочной аппаратурой, играла твисты на клавишах, а Кэлен играла с её волосами, медленно перебирая пряди, пропуская их между пальцами – и заставляя Кару периодически вздрагивать всем телом. Кэлен снова наслаждалась: и этой уютной тишиной, нарушаемой лишь мягкими щелчками клавиатуры, и этим спокойным, каким-то очень доверительным молчанием, шелковистостью волос Кары – и этим её вздрагиванием, своей властью над телом Кары… Кэлен улыбалась своим мыслям: сейчас они текли неторопливо, лениво даже… сознание за них почти и не цеплялось. Диван вот – какой бы ей, Кэлен хотелось? Не кожаный, это точно, он неуютный. Хотя Мэйсон как раз кожаный и понравится, наверняка же ну. А Каре? Интересно, какие диваны нравятся Каре? Кажется, Кэлен даже спросила её об этом, потянув за прядку. Или нет, только подумала, что надо спросить? А мысли уже сменили направление, и легкая тревога к ним присоседилась: а если то, чем сейчас занимается Кара, не поможет, не даст результата? Что тогда? Кэлен отмахнулась от них, этих новых мыслей: да ну вас к черту! Будем решать проблемы по мере их возникновения. Логично же, ну? А сейчас Кэлен лучше подумает, чем они с Карой займутся завтра… точнее, уже сегодня, время-то давно за полночь. Сегодня днем, да. Вот, за диваном можно поехать, например…

– Кэлен, – голос Кары, мягкий, теплый, тихий – совсем, как настроение Кэлен в последние – сколько, час, несколько часов? – выдернул Кэлен из размышлений. Или уже из сна? Да, кажется она задремала. Открыла глаза: Кара все так же сидела на полу, только развернувшись и поджав под себя ноги, с улыбкой смотрела на Кэлен. Кэлен улыбнулась в ответ:

– Ммм… привет. Есть новости?

– Нет, милая, пока нет. Я же говорю, это процесс не быстрый… – Кара поправила на Кэлен плед. Плед? Значит, Кара укрыла её, устраивалась-то Кэлен в кресле без всякого пледа. Похоже, не просто задремала – уснула. Кэлен наморщила нос:

– Давно я сплю?

– Час-полтора, – обняла её поверх пледа. – Может, на кровать пойдешь, милая? Неудобно тут. Ты устала, видно же.

– А ты? Не устала?

– Нет, – Кара рассмеялась тихо. – С чего бы? Я всего-то несколько часов на ногах. Это ты уже скоро сутки как бодрствуешь. Иди в кроватку?

– Нееет, – Кэлен чмокнула её в нос и зашевелилась, распрямляясь. Вытянула со стоном ноги – затекли, черт! – потянулась всем телом. – Я лучше кофе сделаю. А спать пойдем, когда ты устанешь.

– Радость моя, а разговаривать с тобой можно? – Кэлен подала Каре кружку с чаем, медленно опустилась рядом с ней на ковер – осторожно, чтобы не расплескать свой кофе. Сделала глоток: – Или не мешать?

– Можно, – Кара отпила чай, зажмурилась. – Вкусный. Спасибо, любовь моя. Разговаривать можно, сейчас все равно сканирование идет… Я свободна.

– Хорошо, – Кэлен привалилась боком к креслу, уперлась в Кару ступнями вытянутых ног. – Мне тут вопрос в голову пришел… Вот ты говоришь, не устала. Ммм… я так понимаю, психически. Ну, ты чувствуешь себя бодрой. Это объяснимо, ты… ну, твоя личность… проснулась несколько часов назад. А тело, Кара? Ведь твое тело… скачет столько же времени, что и мое! – Кэлен снова глотнула кофе. Улыбнулась: – Черт, по-дурацки звучит, да?

– Звучит забавно, – согласилась Кара. – Но я понимаю, о чем ты. Хочешь спросить, не утомилось ли мое тело?

– Ну! И даже больше… – Кэлен принялась массировать пальцами ноги бедро Кары. – Тело ведь одно, а пользуетесь вы им вдвоем. Когда ты засыпаешь, просыпается Мэйсон, и наоборот. Я имею в виду, что ваше тело – оно ведь почти не спит! Зато ест иногда за двоих… У него вообще двойная активность, почти непрерывная! По всем законам биологии… – Кэлен замолчала, подбирая слова.

– Оно должно рассыпаться уже от такой нагрузки? – подсказала Кара, подмигнув.

– Ну, не совсем так, – Кэлен смутилась. – Но ведь по всем законам биологии ваше тело должно… изнашиваться быстрее, разве нет?

– Получается, нет, – Кара фыркнула. – Возможно, на нас законы биологии не действуют, – рассмеялась, глянув в растерянное лицо Кэлен. – Или о законах биологии известно еще не все… Милая, у меня нет ответа. Только предположения. Если тебе интересно…

– Ты еще спрашиваешь? – Кэлен допила кофе, шлепнула кружку на ковер, ухватила Кару за предплечье, подтянулась, согнув ноги и тут же выпрямив по обе стороны от возлюбленной – одну за спиной, другую спереди, поперек бедер, обвила руками талию, притянула, прижала Кару к себе: – Рассказывай!

– А… обняла ты меня так, чтобы я не сбежала? – Кара повернула к ней лицо, глянула смеющимися глазами.

– Обняла я тебя так, потому что люблю, – Кэлен чмокнула её в губы. Чуть задержалась, решая, не поцеловать ли еще раз… но любопытство пересилило: – Говори! Что там с вашим телом и законами биологии?

Кара опустила на миг ресницы, пожевала, прикусив, нижнюю губу. Вздохнула:

– Кэлен, но это все просто теории, гипотезы, понимаешь? Видишь ли, наше расстройство само по себе все еще мало изучено… а с точки зрения влияния на физиологию и вовсе мизер.

– Я понимаю, радость моя, – Кэлен потерлась губами о её щеку. – Я же не экзаменую тебя! Ты просто рассказывай, ладно?

– Да, хорошо, – улыбнулась, уперлась взглядом в экран стоящего чуть поодаль ноутбука – будто с него читать собиралась. – В общем, что первично, бытие или сознание?

– Что? Это вопрос? Мне?

– И тебе, если хочешь, – хихикнула, покосившись на Кэлен. – На самом деле, милая, это ключевой вопрос в нашей ситуации. Что важнее – тело или сознание, психика? Дядю Френка очень всегда занимал этот вопрос. Он ведь, Френк, долго с нами работал, наблюдал. И он тоже все удивлялся: как же наше тело выдерживает двойную нагрузку, двойную активность? Начал искать, изучать, копаться в разных исследованиях. Меня этим увлек, – она снова хихикнула. – Я тоже стала читать, искать, изучать. И пришла к выводу, что сознание определяет бытие.

– И как это объясняет…

– Сейчас, я попробую покороче… Ну, вот ты когда спрашиваешь, как наше тело выдерживает двойную нагрузку, ты исходишь из чего? Что человеческое тело имеет определенный ресурс, причем, ограниченный, так? Если этот ресурс использует один человек, его хватает на более долгий срок, да?

– Типа того, – согласилась Кэлен и прыснула: ну вот, заразилась любимыми словечками Мэйсон. Кара кивнула, продолжая:

– А если представить, что со сменой личности происходят и перемены в теле? На клеточном уровне.

– Да ладно? – Кэлен даже отстранилась немного, посмотрела недоверчиво. – Разве это возможно?

– Кто знает? – Кара пожала плечами. – Я думаю, возможно. Говорю, исследований на эту тему почти не проводилось. Ну, или результаты не обнародовали, тут уж не знаю. Но однажды мне попалась одна интересная статья, написанная психиатром. У него был пациент с ДРИ. И одна личность этого человека болела сахарным диабетом первого типа. Представляешь? Одна личность была инсулинозависима. А вторая – совершенно здорова! Так вот, этот психиатр проводил тестирование: собрал группу специалистов, эндокринолог в ней был, еще кто-то, я уж не помню. Да и не это важно. Суть вот в чем: они брали кровь у одной личности этого пациента, замеряли уровень сахара – он был в норме. Потом личности менялись, у пациента снова брали кровь и делали анализ – и уровень сахара соответствовал диабету первого типа! Ну, они там и другие разные анализы брали, и раз за разом подтверждали одно: за пару минут тело, организм этого человека из здорового превращался в больной и обратно. Представляешь? За пару минут, Кэлен!

– Ни хрена себе! Это правда? Нет, ну мог же этот психиатр натрындеть?

– Ага, у меня сначала такая же реакция была, – Кара рассмеялась. – Но это правда. Там все завизировано соответствующими организациями, подтверждено, я проверяла. Но даже не это меня убедило. Я статью притащила дяде Френку. Он вдохновился, конечно. И протестировал нас с Мэйсон. Ну, мы здоровы, слава богу. Но – состав крови, скажем, у здоровых людей все равно отличается, так ведь. Например, у тебя и у меня, если сделать анализ, будет разное количество тромбоцитов, лейкоцитов и так далее.

– Понимаю. Думаю, и с другими биологическими жидкостями такая же история…

– Да. Так вот, тесты Френка подтвердили выводы того психиатра: состав крови, мочи, слюны нашего тела менялся за пару минут при смене личностей. Так же как и другие параметры – давление, пульс, частота дыхания… Причем, у меня они соответствуют моему возрасту, у Мэйсон – её.

– Охренеть…

– Да, – Кара посмотрела прямо в глаза Кэлен – и её, Кары, собственные глаза так и полыхали азартом. Чуть склонилась, понизила голос до таинственного, доверительного шепота: – А знаешь, что самое главное? У меня стопроцентное зрение, а у Мэйсон – нет.

– Да ладно? – только и смогла выдохнуть Кэлен. И сама удивилась, осознав, что вот эта информация потрясла её больше всего. Или в это было проще поверить? Бог его знает... – Как? Она не носит очки же..

– Линзы, – Кара расцвела широкой улыбкой, явно довольная произведенным эффектом. – Она скрывает свою маленькую проблемку…

– Надо же… – Кэлен помотала ошарашенно головой. – Я не замечала даже…

– Говорю же – скрывает, – и расхохоталась, завалившись боком на Кэлен. Кэлен тут же зарылась лицом в её шевелюру, пробормотала туда изумленно:

– С ума сойти… Слушай, а чего она операцию не сделает, если так… стесняется своей близорукости?

– Ой, ну это же Мэйсон! – Кара, отсмеявшись, так и замерла, затихла в руках Кэлен, чуть навалившись на нее. – Она ненавидит больницы, врачей и все эти медицинские манипуляции. Ты не замечала?

– Хм… нет… как-то повода не было, – слегка повернув голову, Кэлен прижалась к макушке Кары щекой. – Интересно, а почему? Боли она не боится…

– Не знаю. Может, это как-то связано с общиной… я про ее жизнь там почти ничего не знаю. Да и никто не знает, она не любит об этом говорить… А больницы терпеть не может, да. Она как-то даже огнестрел сама лечить пыталась. Не пошла к врачу.

– Боже! – Кэлен отстранилась, чуть отодвинула от себя Кару, чтобы заглянуть ей в лицо. – Серьезно? И как?

– Да как-как, – Кара усмехнулась. – Я пошла. Наши серьезные травмы и раны хожу лечить я, – снова хохотнула.

– Да уж… Повезло ей, что ты есть, – Кэлен осторожно отодвинула прядь волос, упавших на шов, присмотрелась. Подсыхает уже. Хорошо. И отек спал. Очень хорошо! – Кстати, милая… насчет твоей теории. Если при смене личностей происходят изменения в теле на клеточном уровне, то почему тогда… её раны остаются и у тебя?

– Да, я тоже этим вопросом задаюсь… – взяла руку Кэлен в свою, поднесла к губам, поцеловала ладонь. – Говорю же, наше расстройство все еще мало изучено, и у меня – в основном предположения. А раны, травмы, переломы… думаю, для регенерации нужно или времени больше, или еще чего-то… Не знаю. Но – заживают раны у нас быстрее, чем у норм… у людей без множественных личностей. Это точно.

Кэлен снова присмотрелась к шву: черт, а ведь верно. Так, как сейчас у Кары, подобные швы выглядят через три-четыре дня. А прошло-то чуть меньше суток! Удивительно… Кэлен прикоснулась к шву губами, повторила вслух:

– Просто поразительно… Все, что ты говоришь… фантастика! Как такое может быть? Ну, я имею в виду, есть же какое-то объяснение этому? У тебя ведь точно есть, радость моя!

– Ну… предположения, – покосилась на Кэлен, увидела нетерпеливый кивок, улыбнулась. – Думаю, в основе тот же механизм, на котором базируется эффект плацебо. И в связи с этим у меня тоже вопрос: что больше – личность, ну, то есть сознание, психика, душа, если хочешь, – или мозг?

– Ммм?

– Ну, что чем управляет, мозг личностью или личность мозгом?

– Кхм… Милая, не задавай мне эти вопросы, у меня ответов нет, – Кэлен посмотрела жалобно, очень, и даже бровки домиком сделала – для пущей достоверности. Кара прыснула:

– Они риторические, любовь моя. Ты же знаешь, что такое эффект плацебо? Это когда обманутый мозг верит, что в организм поступило некое вещество, – и дает команду на производство этого вещества самим организмом. Ну, про эту историю с морфием, ты, наверно, читала, да? А есть еще довольно известный эксперимент, его проводили на группе людей с болезнью Паркинсона. Ты знаешь, да, что причиной этой болезни является недостаток дофамина из-за гибели вырабатывающих его нейронов? Лечить это пока не умеют, но при помощи инъекций дофамина сдерживают прогрессирование недуга, облегчают состояние… Так вот, группе больных вместо препарата кололи пустышку – глюкозу или физраствор, я уже не помню. Но люди, естественно, этого не знали, они верили что получают препарат. Они верили – их мозг верил – мозг давал команду – в организме вырабатывался эндогенный дофамин. Что ты на меня так смотришь?

– Кара… – смотрела Кэлен восхищенно. И, пожалуй, страстно. Возбужденно, да. – Интеллект – это так сексуально!

– Кэлен… – отвела глаза, улыбнулась смущенно. – Смеешься, да?

– Отнюдь! – вновь воспользовалась репертуаром Мэйсон. Мысленно хихикнула над собой. – Правда, когда ты говоришь все эти умные вещи… и у тебя лицо такое… вдохновенное и… умное… я просто воспламеняюсь. Милая, это невероятно сексуально! Это очень, очень соблазнительно…

– Кэлен…

– Кара, если я тебя сейчас не поцелую, я взорвусь.

– Ммм… я поняла, – она прошептала это, уже касаясь губами губ Кэлен. – Тебе просто наскучили мои занудные рассуждения, и ты хочешь меня заткнуть.

– Я хочу тебя поцеловать. И вообще – хочу тебя…

====== Часть 63 ======

День

Пожалуй, впервые в жизни Кэлен Амнелл засыпала в глубочайшем изумлении. Нет, правда, теория Кары, эти её предположения – потрясали. А особенно – вывод, который Кара-таки озвучила спустя полчаса, когда они вернулись к разговору: получается, что личность… ну или душа, психика, сознание – как ни назови, суть одна, – обитает не в мозгу, как до сих пор думала Кэлен. Получается, личность – нечто большее, чем мозг. С чего Кара так решила? Так вот все с того же эффекта плацебо, да. Он ведь построен на чем? Верно, на обмане мозга. А кто – ну, или что – его, мозг-то обманывает? Вот то-то и оно!

Конечно, Кэлен изумлялась, слушая все это. Верила – и не верила. Нет, ну а кто бы вот так взял и просто поверил? Все же теории Кары довольно серьезно отличались от того, во что Кэлен привыкла верить. Да что там! Все, во что до сих пор верила Кэлен, эти теории переворачивали с ног на голову, ставили под большой вопрос существующие ныне знания о физиологии человека. Тех самых законах биологии… да и психологии, если уж на то пошло. Ведь по предположениям Кары получалось, что личность определяет каким будет тело. Его возраст, состояние… Кэлен не то, что поверить – осознать-то это все пока не могла. Ну, вот не помещалось, слишком уж грандиозно это! И страшно, если честно. Страшно было даже представить, на что способен мозг, если Кара права в своих предположениях. Управление телом на клеточном уровне… а что дальше? Бессмертие? Есть от чего прийти в изумление, да что там – испытать шок, самый настоящий, не так ли? Немудрено, что Кэлен изумлялась. И пасовала перед этой темой. Да и, признаться, до сих пор она не вникала в такие вещи глубоко. Человек ведь существо весьма ленивое, большинство не интересуются тем, что их не касается напрямую, не так ли? Вот и Кэлен, пока не познакомилась с Карой и Мэйсон, пока не встретилась лицом к лицу с диссоциативным расстройством – сейчас его называют синдромом, сообщила ей Кара, – довольствовалась обрывками информации, и те почерпнуты были из художественной литературы, фильмов и короткого курса психопатологии, что читали им в академии.

А вот теперь она погружалась в это, да что там – нырнула с головой, глубоко, глубже некуда же, ну! Влюбилась в человека с диссоциативным синдромом. В человека с двумя личностями – точнее, в обе эти личности. И, засыпая этим утром в объятиях Кары, Кэлен вдруг отчетливо поняла, что вступив в эти отношения, оказалась в совсем иной реальности. Реальности, отличающейся от привычной, обычной, «нормальной» настолько, что… что это не сразу укладывается в сознании, да. И до сих пор, до этого вот разговора с Карой, до этого утра, Кэлен обманывала себя, пытаясь мерить своих возлюбленных… ну… какими-то общепринятыми критериями. Дилетантскими критериями. Она, Кэлен, ведь как на них смотрела? Как на расщепленную личность. Две половины целого. Дилетантское, неглубокое представление о диссоциативном синдроме – оно ведь такое: распалась личность человека на две. И одной “половине” достались одни качества – доброта, мягкость, робость, а другой – другие, скажем, злобность, смелость, гордость… Кэлен, помнится, даже представляла порой, каким идеальным человеком была бы Кара Мэйсон, если объединить две её части в одну! Да, несмотря на то, что она сама же и убеждала возмущенно Кару в её, Кары, нормальности, в глубине души – оказывается, а! – Кэлен Амнелл считала каждую из своих возлюбленных именно что “неполноценной”. В том смысле, что половинкой целого, не целым. И сейчас, этим утром, уютно устроившись в руках одной из этих “половинок”, сгорала от стыда. Потому что осознала: они не половины, нет. Они целые. Каждая из них. И Кэлен вздыхала теперь, недовольная собой, вспоминая, как спросила сегодня Кару об интегративной терапии, а услышав ответ, долго молчала, потрясенная. Да и было от чего! Оказывается, когда Френк Льюис в процессе работы с новообретенными «племянницами» дошел до обсуждения с Мэйсон – ну, она же ведущая личность, не так ли? – её расстройства, возможностей лечения и рассказал об интегративной терапии, Мэйсон наотрез отказалась от этого метода. Его суть ведь как раз в том, что терапевт помогает ведущей личности осознать, что все остальные – альтер-личности – всего лишь части целого, которые можно “присоединить”, интегрировать их. И они со временем перестанут существовать как некие самостоятельные единицы, превратившись… ну, если говорить упрощенно, в некие роли, маски одной личности. Или даже – в “вымышленных друзей”. У некоторых детей такие бывают, знаете же, да? Мэйсон Френка поняла по-своему, услышала во всем это одно: предложение убить Кару – и чуть не убила Льюиса. О психодинамической терапии Френк даже заикаться не стал…

Кэлен и сама не знала, что больше потрясло её в этом: категорический отказ Мэйсон избавиться от Кары – или же осознание, что они не половинки, что каждая из них – отдельная, целая личность. Что даже тело – одно и тоже ведь, ну! – все-таки разное у каждой из них…

И сейчас, утром, уютно прижимаясь к Каре, Кэлен со стыдом признавалась себе, что ведь она сама выбирала не видеть этого раньше – хотя видела, видела же, ну! Видела, что Мэйсон – не только грубоватая, циничная, эмоционально глухая, нахальная – но и мягкая, заботливая, нежная… теплая, черт возьми! Видела, что Кара – не только добрая, солнечная, ласковая – но и завистливая, обидчивая, способная убить… И у той, и у другой есть темная и светлая сторона. А разве не это делает нас цельными?

Да, странные это были дни... С одной стороны снова это тревожное ожидание – кого на этот раз выловит в Сети Кара? И выловит ли? Получится ли у нее что-то? Субботней-то ночью Кэлен показалось, что у возлюбленной возникли какие-то сложности со взломом… А может, именно что показалось. Но спрашивать Кэлен не стала: сначала боялась, что Кара расстроится или разозлится – все же хакерские амбиции Кары, её, Кары, высокое мнение о себе, как о… хм… профессионале высочайшего уровня Кэлен не могла не заметить, – а затем они и вовсе переключились на эту вот удивительную беседу о теле, мозге, личности…

Они ведь так и проговорили весь остаток субботней ночи, до самого утра. До полудня, на самом деле, но у них-то, не сомкнувших глаз, ощущения были вполне себе утренние. Что интересно, зевать, путаться в словах и зависать в длинных паузах между ними первой начала Кара. У Кэлен, видимо, от потрясения энергия еще била через край, еще метались, перемешиваясь и наскакивая друг на друга, в голове вопросы. Кэлен спать не хотела, категорически! Она бы еще говорила и говорила, точнее – слушала, задавая время от времени те самые вопросы, от которых просто распирало объект их с Карой обсуждения – мозг. Но Кара моргала все чаще и медленней, и все больше сползала на ковер, опираясь на кресло уже не всей спиной, а только головой и плечами… а солнце в глазах словно и впрямь клонилось к закату, и они, глаза, светились тепло и мягко, и будто бы приглушенно, как небо летним вечером. Кэлен, заметив это, моментально расплавилась от нежности и потащила вяло сопротивляющуюся Кару в постель. И в тот момент даже не удивилась, чего это вдруг Кара, бодрствующая куда как меньше, чем она, Кэлен, начала засыпать первой, – умиление затмило все, затопило, вытеснив остальные чувства на периферию. Так что Кэлен просто утянула Кару в кровать, со смехом пресекла робкие попытки любимой свернуть по пути в душ – “хотя бы зубы бы почистить бы…”, сообщив, что они будут спать, спать и еще раз спать, и нечищенные зубы им в этом совершенно точно не помешают. И когда Кара, подарив ей на прощание слабую улыбку, обмякла под одеялом, Кэлен устроилась рядом абсолютно счастливая, прижалась, притиснулась, вздохнула умиротворенно – приготовилась претворять в жизнь собственный строгий приказ: спать. Даже глаза закрыла.

А сон не пришел. Нет, он топтался где-то на пороге, нерешительно, подкрадывался осторожными шажками – и отпрыгивал, отгоняемый то шоком, изумлением от теорий Кары, то внезапными волнами страха… Он, страх, накатывал вслед за такими же неожиданными мыслями, врывающимися в затуманенное уже дремотой сознание. Вот, скажем, едва Кэлен – сгорая от стыда, да – призналась себе, что сама выбирала считать своих возлюбленных неполноценными, как накрыло запоздалым недоумением: а чего это Кара слилась раньше нее, Кэлен? Устала? И тут же сжали сердце ледяные пальцы: а вдруг Кара ошибается? Ну, в этой своей теории насчет их с Мэйсон тела? А что, если оно все же подвластно законам биологии – известным, общепринятым, – и испытывает двойную нагрузку? Что, если Кара обманывает себя, что, если поверив в свои предположения, она сама того не зная, вредит своему телу? Нет, ну а иначе – с чего, вот с чего бы ей уставать? По крайней мере, с чего бы ей чувствовать себя более усталой, чем Кэлен, которая уже сутки, как на ногах? И с каждым этим вопросом ужас все сильнее сдавливал сердце, и паника – глупая, нерациональная – не заставила себя ждать, просочилась тонкими холодными ручейками, растеклась в груди, замораживая, останавливая дыхание… За пару минут Кэлен накрутила себя до совершенно невыносимого состояния. И – не вынесла, не выдержала, повернулась в руках уснувшей уже Кары, приподнялась, заглядывая в лицо: спокойное, безмятежное… детское. Мелькнуло сквозь ужас и панику неуместное сейчас легкое любопытство – отчего во сне у взрослых людей такие детские мордашки? – мелькнуло и потонуло в ледяном море страха. Кэлен осторожно, едва касаясь, погладила пальцами щеку Кары, провела по плечу, заставив его, плечо, дернуться как от щекотки, позвала тихо:

– Кара… радость моя…

– Ммм… – ресницы чуть дрогнули, брови чуть сдвинулись к переносице. Кара причмокнула, вздохнула коротко – а может, и всхрапнула: – Хрммм?

– Милая… – расслабленная безмятежность лица Кары не успокоила, совсем. Кэлен снова погладила щеку: – Кара?

– Упфф…мм.. Да? Что? – глаза распахнулись, сонные, затуманенные, непонимающие… испуганные немного. – Кэлен? Что? Случилось..?

– Как ты… как ты себя чувствуешь? – склонилась к её лицу, практически соприкоснувшись кончиками носов.

– Я? – взгляд чуть прояснился, но недоумения в нем прибавилось. – Я… хорошо… чудесно… сплю. Спала, – Кара моргнула, подавила зевок. Сфокусировалась, чуть прищурившись, на глазах Кэлен: – А что такое? Почему ты спрашиваешь, милая? Уже пора вставать?

– Нет, – Кэлен качнула головой, заодно отгоняя закравшееся откуда-то сомнение: не зря ли она разбудила Кару? И поняла вдруг, что леденящая эта парочка – ужас с паникой – отступили. Кажется, теплое солнце в глазах Кары изрядно лишало их сил. – Я просто… черт, извини, радость моя. Я просто подумала, почему ты захотела спать? Мы же… ты… не так уж давно проснулась… появилась. Ты уже устала? Это не странно, милая? Глупо звучит, да?.. – замолчала, смутившись, наморщила нос. Кара всмотрелась ей в глаза, пристально, внимательно – и вдруг улыбнулась:

– Ты испугалась за меня? Почему?

– Ну… да… – Кэлен отчего-то смутилась еще больше. – Вдруг ты ошибаешься? Ну, в твоих предположениях…

– Про тело? – Кара действительно вникала быстро. Как там сказала Мэйсон? Она вникает во все быстрее и глубже, да? Да… – Конечно, я могу ошибаться, – улыбка стала мягче, нежнее. А руки Кары под одеялом медленно заскользили по спине Кэлен – вверх, затем вниз… – Но засыпать я начала не потому, что мое тело подвергается двойной нагрузке, не волнуйся, милая.

– Но почему тогда?

– Хм… во-первых, думаю, по привычке. Точнее, – Кара фыркнула тихо. – С непривычки. Кэлен, я ведь не привыкла… ммм… жить дольше двенадцати часов в сутки, – и, заметив, как мгновенно наполнились жалостью глаза Кэлен, потянулась губами к её губам: – Ну что ты? Все нормально. Для меня это нормально, милая.

– А во-вторых? – Кэлен прошептала это довольно требовательно, едва закончился поцелуй.

– Даа...– на этот раз Кара не сдержалась, зевнула. Тут же поджала губы, глянула смущенно: – Извини. А во-вторых,.. кажется, это пиво на меня так действует. Сонное оно какое-то…

– Пиво? – от облегчения тело мгновенно наполнилось слабостью, да так, что Кэлен чуть не рухнула на Кару. Расцвела совершенно счастливой улыбкой: – Пиво… конечно же! Боже, я дура. Прости, моя радость! Разбудила тебя…

– Ты за меня беспокоилась… – Кара улыбнулась, потерлась кончиком носа о кончик носа Кэлен. – Ты меня любишь.

Кара не спрашивала, утверждала, и Кэлен лишь тепло улыбнулась в ответ:

– Ты уснешь снова? Сможешь?

– Конечно, – солнце в глазах вспыхнуло и тут же скрылось за медленно опустившимися ресницами. Кара повернула голову, уткнувшись носом куда-то в подмышку Кэлен. Зевнула туда же щекотно и горячо, – и по телу Кэлен пробежала сладко вибрирующая волна, отозвалась легкой возбуждающей вибрацией внизу живота. А Кара сообщила: – Я уже сплю… А ты что же? Почему не спишь?

– Я? Да вот… как-то… мысли, мысли… все перевариваю твой рассказ, – Кэлен провела, едва касаясь кончиками пальцев, по её брови к виску, заправила пряди волос за ухо, обвела его, ухо, по контуру. – Очень уж твои теории революционные…

Кара что-то бормотнула в ответ весьма невнятно: кажется, она и впрямь уже уснула, надо же, а! Кэлен, улыбнувшись, поцеловала уголок её губ, осторожно развернулась спиной к ней, устроилась уютно, повозившись, подложив себе под шею вытянутую руку Кары, вжала ягодицы ей в пах и, вздохнув удовлетворенно, закрыла, наконец, глаза. Затихла, укутанная в теплую безопасность, с удовольствием ощущая, как расслабляется, обмякает её собственное тело, как наливается тяжестью вторая рука Кары, лежащая на её, Кэлен, талии… Господи, как же хорошо!