Текст книги "Осколки (СИ)"

Автор книги: Львешка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 50 страниц)

– Можешь не продолжать, – Кэлен шмыгнула носом. Чертова Мэйсон права. Во всем права, черт бы её побрал! И Кэлен понимает это, понимает, безусловно, она ведь не ребенок, ну! Но… все равно обидно, до слез обидно! Кэлен снова шмыгнула носом – всхлипнула, скорее, – проглотила слезы, буркнула, покосившись на невозмутимую Мэйсон: – Ну вот и научи уже… научи меня управлять эмоциями!

– Нет, – Мэйсон усмехнулась. – Не буду. Ты нравишься мне такой… какая ты есть. И… – она склонила голову, глянула исподлобья и... довольно грустно, – если Кэлен это не почудилось, конечно же: – Я не хочу, чтобы стала такой, как я. Не хочу, чтобы ты разучилась любить.

Кэлен открыла рот… распахнула глаза… подавилась воздухом... и перепутала таки педали… К счастью, сзади, за их резко вставшим автомобилем, никого не было.

Сказать, что Кэлен так вот сразу взяла и отошла от последнего заявления Мэйсон, было бы ложью. Категорической. Нет, она пребывала не просто в изумлении – в шоке, самом настоящем. Вот всю оставшуюся дорогу до управления, и потом – пока они шли через парковку к главному входу, и Кэлен, даже несмотря на шок, все казалось, что она кожей ощущает направленные из окон взгляды. Любопытные, насмешливые, осуждающие… Чушь, конечно, никто на них не смотрел, наверняка же, ну. Никому не было до них дела. Да и вряд ли все в управлении уже знали подробности… И кто-то мудрый внутри Кэлен понимал, что это вот ощущение чужих взглядов – всего лишь голос её собственной совести, её чувство вины, вынесенное наружу, спроецированное на безликих “всех”. Да, она понимала это. И что? Справиться все равно не могла. Слишком много было всего и сразу. Вина за то, что она, детектив Амнелл, упустила подозреваемого. Да бог с ним, если бы просто упустила – это с кем угодно может случиться. Но она ведь растерялась, испугалась – за себя, за Мэйсон. Казалось бы, ну что такого? Опять же, мало кто на её месте не испугалась бы… но Кэлен осуждала себя, осуждала и стыдилась. Глупо… и невыносимо. Еще более невыносимо было то, что Сайфер все-таки оказался убийцей и насильником… Ричард Сайфер, с которым она, Кэлен целовалась… занималась любовью… да и была влюблена какое-то время! И об этом тоже все знали! Как теперь они будут смотреть на нее, что думать? Как, как ей теперь справиться с этим? Нет, правда, как это вынести? Невыносимо же… невозможно… да она, Кэлен, просто разрушится, если будет думать об этом. Это раздавит её, уничтожит. А потому она гнала, гнала прочь от себя эти мысли, этот ужас, этот стыд – и изо всех сил цеплялась за этот свой шок от последней фразы Мэйсон…

Да и разговора с капитаном, если честно, Кэлен боялась. Даже после сообщения Мэйсон, что Зоррандер, мол, был в курсе изначально. Нет, правда, что меняет тот факт, что Зед знал об их афере? Да ничего! Результат-то прежний: они облажались. Она, Кэлен Амнелл, детектив с десятилетним стажем и почти стопроцентной раскрываемостью, облажалась. Упустила подозреваемого. Не прикрыла напарника. Чуть не потеряла его… её… Мэйсон. И что, капитан за это все по головке погладит? Ага, да. Нет, он, конечно, не станет кричать. Или стыдить. Более того – он отнесется с пониманием. Но от этого там, внутри Кэлен, будет только хуже. Господи, как, как ей справиться с этим? Как выдержать? Не сможет же она бесконечно, всегда просто гнать от себя эти мысли? Просто затыкать голос совести, просто отворачиваться от собственного чувства вины? Не сможет же, ну! Вот сейчас она идет за Мэйсон, сверлит невидящим взглядом её спину и цепляется за свой шок. А что потом? Эта вина, этот стыд – они ведь никуда не денутся, Кэлен это точно знает. Они умеют затаиться, выждать, терпеливо… они умеют обмануть. Но стоит расслабиться – и они набрасываются, словно голодные шакалы, и начинают терзать душу, рвать ее в кровавые клочья… Как ей, Кэлен, справиться с этим, а? Это ведь тупик, беспросветный, темный, из которого нет выхода, совсем нет!

И снова кто-то мудрый внутри возразил: есть. Есть выход, детектив Амнелл. Поймать Сайфера. Доказать его причастность. Доказать его вину – чтобы избавиться от своей. Ты можешь это, детектив Амнелл. Ты не одна, у тебя есть Мэйсон. И Кара. Вы справитесь.

Удивительно, но стало легче. Вот как-то так враз. И вовремя: Кэлен, словно очнувшись, вдруг обнаружила себя на пороге убойного отдела. Испугалась мимолетно: вот сейчас совершенно точно все взгляды обратились в их сторону. Любопытные, недоуменные. Спрашивающие. Тревожные. Но не осуждающие, нет. И все же Кэлен захотелось поглубже спрятаться за спину Мэйсон. Сейчас ведь идти, идти через весь отдел к кабинету Зеда – под этими вот сочувствующими взглядами! Невыносимо. Невозможно! Стать бы сейчас маленькой-маленькой, как… Снежка, да! И чтобы Мэйсон сунула её, Кэлен, уменьшившуюся до размера щенка, запазуху и пронесла, невидимую, через этот… коридор позора! Кэлен мысленно усмехнулась сама над собой – мечтательница, ну! – зажмурилась на миг, набрала полные легкие воздуха. Словно нырять собралась, ей богу… Закусила губу и…

Дверь в кабинет капитана распахнулась, а сам Зед вылетел оттуда, стремительно двинулся им навстречу – высокий, тощий, мрачный, словно грозовая туча – и молнии в глазах. Набранный воздух застрял в легких и тут же заморозился… да что там, у Кэлен все внутри похолодело. Чего она испугалась? Зеда? Бред. А впрочем… да – и Кэлен призналась себе в этом, даже ледяной ужас не помешал осознать, понять – она жутко боялась разочаровать капитана. А сейчас, кажется, её страх неумолимо становится реальностью…

– Явились? – и голос Зеда показался ей, Кэлен, раскатом грома. – Чудесно! Просто магическая магия. Не заходите, детективы. Разворачивайтесь и прямиком к шефу.

Кэлен попятилась назад, в коридор, широко распахнув глаза – и все еще не дыша. А чем дышать-то, если внутри вместо воздуха – острые и обжигающе холодные осколки льда? Они только больно царапают, раздирают легкие, впиваются в сердце… И ничего больше нет внутри, кроме этих ранящих ледышек и стылого, всепоглощающего ужаса. Ибо “к шефу” означало одно: их вызвал на ковер начальник Департамента полиции. И совершенно точно не для похвалы…

Кэлен так и пятилась, пока не наткнулась спиной на стену. И вдруг поняла, что все еще не дышит, совсем, абсолютно. Черт, она же задохнется! Дышать, нужно дышать, она ведь не собирается умирать, не так ли? Умереть от страха – это же смешно, ей богу! Кэлен и смеялась всегда – в душе, конечно же, – над теми, кто говорил, что умирает от страха. А вот теперь вполне может сделать это сама. Умереть. От страха.

– Амнелл, ты в порядке? – зеленые глаза, невозмутимые, спокойные – море, океан незыблемого спокойствия! – пронзили, проткнули острой иглой, насквозь. И… воздух начал выходить из легких Кэлен. Горячий – на самом-то деле! – воздух. Вышел. И вошел. Кэлен задышала, молча, вцепившись взглядом в зеленые глаза, погружаясь в этот океан спокойствия. Кивнула, мимолетно удивившись бесстрашию Мэйсон – может, его на них двоих хватит, а? И вдруг поняла что её, Кэлен, ужас и впрямь ослабевает, стремительно тает, растворяясь в зеленом невозмутимом море. Боже, что с ней вообще такое? Чего она так испугалась? Это ведь не похоже на неё, на Кэлен Амнелл, совсем, категорически не похоже! Просто бред, ей-богу. Слишком много потрясений за последние сутки с небольшим, вот нервы и сдают. Нет, все же надо уговорить чертову Мэйсон обучить её, Кэлен, этому искусству – управлять эмоциями. А то смотри-ка, пошла на попятную! Можно подумать, Кэлен вот так возьмет и разучится любить! Невозможная чушь, ну!

Кэлен даже фыркнула в веселом возмущении: придумала же Мэйсон отговорку, а! Улыбнулась, облизнула губы, снова кивнула:

– Да. Да, я в порядке.

Мэйсон еще подержала её взглядом, секунду, может две и, тоже кивнув, отвернулась навстречу появившемуся в дверном проеме капитану. Ужас шевельнулся в груди Кэлен, но чуть-чуть, едва ощутимо. Он бы, может, и вгрызся ей в горло с новой силой, да, к счастью, Кэлен увидела лицо Зеда. Изменившееся. Или, точнее, вернувшее свое обычное добродушное, немного ироничное выражение. От хмурости, грозы и молний следа не осталось, спасибо, Господи. Но… почему? И вновь заворочался притаившимся зверем испуг: что происходит? Тоненько зазвенело где-то в глубине раздражение, медленно нарастая. Ну, просто когда Кэлен что-то не понимала, она начинала злиться. И что тут странного? Никто не любит чувствовать себя дураком, за спиной которого о чем-то шепчутся, явно сговорившись, друзья, не так ли? Кэлен нахмурилась даже, и губы поджала сердито, упрямо… Сверкнула глазами, наплевав на иерархию – все же, Зед был её начальником, а не добрым дедушкой:

– Зачем мы идем к шефу?

Зоррандер замер, будто споткнувшись, хмыкнул, аккуратно прикрыл за собой дверь, уставился на Кэлен с изумленным восторгом и, обнажив крупные зубы в широкой улыбке, радостно сообщил:

– Мы не идем.

– Что? – Кэлен растерялась, и ее раздражение тоже. Притихло удивленно – и рот открыло. Вместе с Кэлен. И прижалось спиной к стене, да нет, навалилось – тоже вместе с Кэлен. Какого черта происходит?

А у Зеда в глазах прямо-таки отеческое сочувствие образовалось – и Кэлен поверила, если бы не ироничные искры, что так и сверкали сквозь него, сочувствие-то это! – а в голосе участливая теплота, правда, слащавая, приторная… насмешливая:

– Мне передали, что головой ударилась Мэйсон. Меня информировали неверно? Пострадала ты, Кэлен?

– Что? – возмущение взорвалось и тут же смешалось с горькой внезапной обидой. Кэлен бросила отчаянный взгляд на Мэйсон и сжала на миг челюсти, проглатывая обиду. И слезы, конечно же. Да что с ней, с Кэлен, такое? Она ведь в жизни не была плаксой! Да еще такой глупой, несообразительной плаксой. Проглотила, повторила: – Что?

Зед вытаращил глаза, уже и не пытаясь скрыть иронию:

– Что с вами, детектив? Какой шеф? Сегодня суббота.

– Но… – Кэлен вновь беспомощно глянула на молчащую Мэйсон. Почувствовала, как на щеки горячим пожаром выплеснулся стыд – от стремительно разрастающегося ощущения собственной тупости, а в глазах вновь закипели слезы. Кажется, губы дрогнули… да и голос тоже: – Ты сказал…

– Я сказал!!! – капитан закатил глаза и всплеснул длинными руками. – Конечно, я сказал. Остальным совсем не нужно быть в курсе наших дел, девочка. Пусть думают, что вы обе пошли получать разнос с последующим отстранением!

И снова Кэлен растерялась. А щеки обожгло стыдом и – да – злостью. Она не догадалась, конечно. Но… разве должна была? Она, Кэлен, что, телепат? Ведь нет же, ну! Она не читает мысли Зеда. Господи, да кто в этом мире их вообще читает-то, кто умеет? Не в сказке ведь живем, ей-богу! Так с чего вдруг капитан разговаривает с ней, как… как с ущербной?! И почему ей, Кэлен Амнелл, которая не должна, не обязана догадываться, вдруг стыдно? Злость разгоралась. Злость и обида на Зеда с его невозможно едким тоном. Злость на себя – за растерянность, недогадливость, беспомощность… За то, что сейчас, вот прямо сейчас, сию секунду, она, Кэлен Амнелл, стоит, хватая ртом воздух, хлопая глазами, и не знает, что сказать… как ответить Зоррандеру. Злость на собственные слезы, что упрямо, несгибаемо, настойчиво подступают к горлу…

– Сэр, – молчавшая до сих пор Мэйсон чуть склонила голову и… взяла Кэлен за руку. Совершенно не смущаясь, глядя прямо в глаза Зеду. – Детектив Амнелл перенесла сильный стресс и пока еще не справилась с его последствиями. Как по мне, это нормально. Она очень испугалась. Вообще-то, я умерла у нее на глазах. Действительно, – она чуть повысила голос, выделяя это слово, – умерла. По-настоящему. Клиническая смерть, сэр. И Амнелл вернула меня к жизни. Думаю, сейчас на её месте себя точно так же чувствовал бы любой. В том числе и вы, – она помолчала, пронзая взглядом слегка оторопевшего капитана. Усмехнулась едва заметно: – Вы сейчас так и чувствуете себя, сэр. Да? Вы тоже испугались. За Кэлен. Похоже, вас и впрямь неверно информировали… Вы думали, пострадала детектив Амнелл? – вгляделась, кивнула сама себе. – Да. Вы испугались, а теперь злитесь на неё. Так бывает. Люди часто злятся на тех, кого потеряли… или чуть не потеряли.

Зед вскинул брови, сверкнул глазами и замер, оторопело уставившись на Мэйсон. И то приоткрывал, то прикрывал рот, словно хлебая воздух – совсем, как несколько секунд назад Кэлен. Мэйсон замолчала, смотрела, не отрываясь, чуть исподлобья. И лишь капельку сильнее сжала пальцы Кэлен. А Кэлен… боже, на нее лавиной обрушилось облегчение. Так, что ноги враз ослабли, дрогнули, подкосившись в коленях – и Кэлен упала бы, если б не опиралась спиной на стену. А следом её, – Кэлен, не спину, – залило, затопило благодарностью. Всепоглощающей, горячей – да кипящей просто, ну! – благодарностью. К Мэйсон, конечно же, к этой чертовой холодной Мэйсон. Холодной? Ага, да. Захотелось сейчас же, немедленно очутиться в объятиях этой холодной Мэйсон, прижаться, нет, вжаться в нее. Замереть, согреваясь в руках этой холодной Мэйсон. Затихнуть, подчиняясь, будто метроному, ровному, размеренному – спокойному, невозмутимому! – биению её сердца. Уткнуться лицом в её шею и дышать, просто дышать этой чертовой “холодной” Мэйсон… Желание было настолько сильным, что Кэлен и сама не поняла, каким чудом она удержалась, не бросилась на шею Мэйсон. Пожалуй, этот ее порыв остановил, сам того не зная, справившийся, наконец, с удивлением капитан: весьма своевременно он ожил, хмыкнул, крякнул, тряхнул головой:

– Дааа, детектив Мэйсон… умыла ты старика. Твоя правда… я испугался. Да, мне сначала доложили без фамилии, сообщили, что ранен детектив. Но ты не права – испугался я за вас обеих. Не важно кто именно пострадал... – не договорил, снова качнул головой. – Ладно, идем, – и, резко развернувшись, понесся широкими шагами по коридору к лестнице. Мэйсон глянула на Кэлен, закатила глаза и пошла следом, потянув за руку. Кэлен практически побежать пришлось! Дыхание тут же сбилось и сердце заспотыкалось. Но зато – ну надо же, а! – внезапно прояснилось в голове. И Кэлен, поймав заданный коллегами темп, двигалась уже без напряжения. Только вот никак не могла сообразить: куда, собственно, они все двигались? Не в кабинет начальника департамента, это точно. На улицу? Нет, миновали первый этаж, снова начали спускаться. Мэйсон молчит, топает себе за капитаном. И держит Кэлен за руку. Все еще. Не отпускает. Может, поэтому Кэлен так сейчас спокойно и легко, от этого вот надежного тепла, что из ладони Мэйсон растекается по её, Кэлен, пальцам – и дальше, по кисти, предплечью, кажется, по всему телу? И на самом деле не так уж ей, Кэлен, интересно, куда они идут – какая разница, ей-богу? Сейчас, вот прямо в эти самые мгновения, ей хорошо, нет, просто чудесно! Пожалуй, она даже счастлива… абсолютно, категорически счастлива. Смешно, да? Казалось бы, ну что за повод для счастья? Её, Кэлен, рука в руке Мэйсон. Живой, невозмутимой – как обычно! – и надежной Мэйсон, только что защитившей Кэлен от обидного капитанского сарказма. Мелочь же, ну! А у Кэлен на губах цветет тихая счастливая улыбка… И плевать, куда и зачем они идут, не так ли?

Ага, да. Кэлен, погрузившейся в теплое счастье, может, и плевать. А детективу Амнелл – плевать на это самое счастье, и на нежелание Кэлен что-то выяснять. Так что детектив Амнелл, презрительно фыркнув в адрес тихой счастливой улыбки, поинтересовалась, слегка задыхаясь:

– А куда, собственно, мы бежим, капитан?

– А мы, собственно, уже прибежали, детектив, – в тон ей отозвался Зед и затормозил. Кэлен, чуть замешкавшись, впечаталась в спину резко остановившейся Мэйсон, прижалась на миг, пряча коварную улыбку. Замешкалась специально, что уж скрывать, – ну, вот устала бороться с этим неуемным желанием – прижаться к Мэйсон! Очень уж хотелось, невыносимо просто. Она и прижалась, зарывшись к тому же – на миг всего лишь, на совсем короткое мгновение! – лицом в растрепанную шевелюру. Чуть не застонала, когда её, Кэлен, тело – предательское, непредсказуемое! – откликнулось, взорвавшись сумасшедшим, ураганным возбуждением! Боже, что это? Если бы Кэлен могла, она набросилась бы на чертову Мэйсон прямо тут, сейчас же! Она бы развернула чертову Мэйсон, притиснула к стене, она бы впилась, словно оголодавший вампир, в эти сочные губы, невозможно, невыносимо вкусные, упоительно-сладкие, уж Кэлен-то знает! Она бы уже умирала, задыхаясь от наслаждения, терзая их, эти губы, отдаваясь им…

Но – она не могла. Сейчас и здесь не могла, нельзя, неуместно, несвоевременно. И Кэлен, поджав собственные губы, стиснув челюсти, – чтоб не прорвался предательский стон, отстранилась от Мэйсон, выглянула из-за ее плеча. Увидела дверь в кабинет судебного антрополога. Итак, они прибежали к Саре Литл. Интересно… Но не удивительно, впрочем. И можно даже не спрашивать, зачем. Наверняка капитан попросил Сару сравнить таинственного насильника на видео с Сайфером. Логично же, ну.

– Кого из них? – Литл буквально прорыдала это, бросившись откуда-то из глубины кабинета навстречу шагнувшему через порог Зеду. Кэлен изумленно замерла – что за странное приветствие? Услышала, как тихо хмыкнула Мэйсон – кажется, её тоже поразил выкрик Сары. А Зед, выставив вперед руки, чуть придержал Сару:

– Никого. Живы обе, – и сдвинулся в сторону. Кэлен улыбнулась распахнувшимся, вспыхнувшим глазам Сары. Все понятно же, ну! – похоже, Литл тоже дезинформировали. Сара, всхлипнув, кинулась вперед, мимо капитана и – вот чертовка, а! – сделала то, что Кэлен так отчаянно запрещала себе: повисла на шее Мэйсон. На секундочку даже кольнуло ревностью: все-таки, Литл красотка, каких поискать, а Мэйсон… ни в кого не влюблена, не так ли? А раз её сердце свободно, то и руки развязаны. Логично же? Несомненно. И Кэлен сжала сильнее пальцы одной из этих самых «развязанных» рук. Ну, машинально сжала. Рефлекс. На самом деле, она бы с удовольствием защелкнула сейчас браслет наручников на запястье чертовой Мэйсон, а второй – скажем, у себя на ремне. Для надежности, да.

И это было снова совсем не похоже на нее, на Кэлен. Абсолютно, категорически не похоже! Чтобы она захотела кого-то пристегнуть к себе наручниками? Да она в жизни никого никогда не ревновала! Ни за кого не держалась. До сих пор. До появления в её жизни… и в сердце... этой чертовой Мэйсон! И – да – это было настолько не про неё, не про Кэлен Амнелл, что она… А что она?

Удивлялась себе? Нет. Уже не нет. Пожалуй, Кэлен теперь просто смирялась: ну вот, она ревнует чертову Мэйсон, да. И хочет приковать её к себе. Хотя бы наручниками. Смешно… Но не удивительно, нет.

Удивительно повела себя Мэйсон. Кэлен-то думала, Мэйсон обнимет Сару – она, Мэйсон, ведь такая… вдохновляющаяся, ей только дай возможность, ну! Так что – да, Кэлен была уверена, что Мэйсон Сару обнимет. И хорошо, если еще поцеловать не попытается! А Мэйсон… сжала пальцы Кэлен, и завела свою руку себе за спину, подтягивая Кэлен ближе – будто и сама была не прочь приковаться к ней, ей-богу! – и замерла, одеревенела в объятиях Литл. Кэлен это видела, совершенно точно. Плечи напряглись, и шея… и кажется, даже лохматый затылок застыл, окаменел. Похоже, плечам, шее, затылку – да всей чертовой Мэйсон – было не слишком комфортно в объятиях Сары… Странно, да? А впрочем… с чего это Кэлен взяла, что Мэйсон нравится, когда её обнимают? Еще и без разрешения. Потому что разок застукала Мэйсон, обжимавшуюся с Линси Палмер? Так ведь там тогда инициатором явно была сама Мэйсон. Или потому что Мэйсон безропотно и с удовольствием – определенно с удовольствием! – обнимается с ней, с Кэлен? Ну, так может это оттого, что с именно с Кэлен… а не абы с кем!

Эта мысль – что чертовой Мэйсон нравится обниматься с Кэлен и не нравится с другими – согрела. И утешила. Кэлен улыбнулась шире, нежнее и уже собралась было спасать свою напарницу от Сары, как Литл сама оторвалась от Мэйсон и бросилась на шею Кэлен:

– Господи, нам же сказали, что кто-то из вас погиб в перестрелке!

– Что за хрень с этой погибелью? – Мэйсон, освобожденная из объятий Сары, вздохнула с явным облегчением. – Амнелл, ты что дежурному сказала?

– Черт его знает, – Кэлен, похлопав Литл по спине, чуть отстранилась, намекая: мол, я ценю, но все, хватит. Сара поняла, отступила, выпустив её из кольца своих рук. Кэлен обвела всех смущенным взглядом: – Если честно, я не помню. Я не уверена… Мне казалось, я говорила о ранении, но… Я так испугалась за Мэйсон, что… – она опустила голову. Сара сочувственно вздохнула, погладила Кэлен по плечу. Зед хмыкнул, а Мэйсон, едва ощутимо коснувшись пальцами руки Кэлен – может случайно, бог его знает, – нахмурилась:

– Сара, кто тебе сказал, что одну из нас убили?

– Да вот… – Литл тоже сдвинула брови. Свои идеальные брови! Ну, Кэлен это так, мимолетно отметила. Хотя… что себе врать-то? Идеальным бровям судебного антрополога завидовали все девушки в управлении, и она, Кэлен Амнелл, в том числе. Так что сейчас Кэлен расстроилась. Чуть-чуть, совсем капельку, но расстроилась, да. И не нашла ничего лучше, как утешить себя мысленным: зато Мэйсон любит обниматься с ней, с Кэлен Амнелл, а не с Сарой Литл, у которой идеальные брови! Ну, как – любит? Позволяет, пожалуй. Но – с удовольствием же!

...Поразительное все же существо – человек. И голова, мозг – ну или где там у нас рождаются мысли? – поразительная система. С одной стороны, та еще помойка – что только там не валяется вперемешку, какого только мусора нет! С другой, весь этот хлам совершенно не мешает важным процессам. Или это только у нее, у Кэлен так устроено? Так, что она сейчас думает о бровях Сары, об объятиях с Мэйсон – и тут же, одновременно слушает ответ Литл? Черт его знает…

– Черт его знает, – словно эхо её, Кэлен, мыслям, продолжила Сара. – Вы же знаете, какой кипиш поднимается, когда кого-то из наших подстрелят… Точно! – и она хлопнула себя ладонью по лбу, чуть выше идеальных бровей. Очень аккуратно хлопнула, легонько так, даже нежно: – Не помню, кто ко мне заглянул, но так и сказал: детектива из убойного подстрелили. Погоди, у меня ведь ты тут как раз сидел, – повернулась к Зеду, глянула пронзительно, вздернув одну бровь. Идеальную. – Ты ж побледнел еще, белый стал, как стена в коридоре, я думала, в обморок грохнешься. Так да! Зед, ты ведь и сказал – Кэлен! Потом добавил – или Мэйсон! И убежал, как наскипидаренный!

Капитан крякнул, почесал затылок:

– Мда…. – выглядел он весьма смущенным. – Получается, я всех ввел в заблуждение… И сам уже забыл. Да… вот тебе и профессионал.

– Зед, – Кэлен шагнула к нему, раздвинув, словно створки дверей, Мэйсон и Сару. – Да кто угодно на твоем месте испугался бы! Это же…

– Эмоции, – то ли подсказала, то ли диагноз им всем поставила Мэйсон. Невозмутимо, конечно же. И, когда все обратились на нее, подвела итог: – Одной тайной меньше. Давайте к другой. Так кто на видео, Сара? Детектив Сайфер?

– Нет. Не знаю, кто этот урод, но точно не Рич… не Сайфер.

====== Часть 60 ======

И вновь облегчение волной, нет лавиной обрушилось на Кэлен, прошивая все тело насквозь, превращая его в вату, плотную, мягкую. Сайфер не насильник, спасибо Господи! Нет, конечно, Ричард замешан во всем этом, по уши замешан, однозначно. Вполне возможно, что он убийца. Но хотя бы не насильник! Кэлен даже улыбнулась. И сразу внутри усмехнулся детектив Амнелл, заставив эту улыбку примерзнуть к губам, а саму Кэлен замереть: или… Сайфер не насилует только здесь, на этом конкретном видео, единственном, что у них есть… Уже понятно, что преступления он совершал не один, с сообщником. Но до сего момента Кэлен малодушно гнала от себя мысли, что Сайфер может быть не просто подельником, а доминирующим партнером. Инициатором. Сценаристом и режиссером всего этого кошмара. И главным исполнителем тоже – везде, кроме этого вот видео. Если оно, это видео, одна из карт в жуткой игре, затеянной Сайфером, то и сниматься в нем он заставил своего сообщника. Вот и все. И нечего себя обманывать.

От недавнего – всего-то пара секунд же, ну! – облегчения не осталось и следа. На плечи, шею словно мешок с камнями уронили – кажется, Кэлен даже согнулась под их тяжестью. Вновь ослабли, дрогнули ноги. Лишь бы не подвели, а! Не хватало еще – после всего, после всех ошибок и нелепостей этого дня – рухнуть на глазах у Литл и Зоррандера. Отличное будет завершение, ну! Просто апофеоз, финальный аккорд. Нет, нельзя этого допустить, категорически!

Кэлен так сосредоточилась на контроле за собственным телом, что не успела остановить Мэйсон. И чертова Мэйсон, конечно же, спросила Сару:

– Ты уверена?

Шоколадные щеки Литл покраснели вмиг. Вспыхнули, запылали. Следом зажглись глаза… Поползли, сдвигаясь к переносице, брови. Идеальные.

Кэлен задержала дыхание: Мэйсон нужно бежать. Быстро, не оглядываясь! Ибо она совершила смертный грех: позволила себе сомневаться в выводах Сары. Сара такого не приемлет и не прощает. Сара сейчас просто испепелит чертову Мэйсон. Сара уже раздула крылья носа и набрала в легкие воздух… и Кэлен тоже вдохнула поглубже, приготовившись отбивать свою чертову Мэйсон – и, на минуточку, еще и Кару, не так ли? – ибо она, Кэлен, не желала остаться… хм… вдовой. Причем, дважды. Да. Категорически не желала! А за этой чертовой Мэйсон смерть сегодня так и ходит по пятам, ну! Кэлен даже рот открыла, и кулаки сжала – да они сами, сами сжались, куда только слабость делась, а? – и почти уже шагнула, чтобы встать между Мэйсон и Сарой…

Но… видимо ранение наделило Мэйсон кое-какими преимуществами. И особыми правами. На снисхождение Литл, например. Ибо Сара, закипевшая уже, разогревшаяся Сара, зацепившись вдруг взглядом за шрам на голове Мэйсон – чуть выше виска, припухший, со следами запекшейся крови вокруг, – со свистом выпустила воздух. И сверкнув еще раз глазами – но уже остывая, определенно, – улыбнулась натянуто:

– Я уверена. И на будущее, Мэйсон: я никогда не озвучиваю выводов, в которых не уверена. Кажется, я тебе уже это говорила, детектив.

– Не припоминаю, – Мэйсон пожала плечами. – Но я учту, – и тоже растянула губы в прямую линию, изображая улыбку. Сара коротко выдохнула – и Кэлен готова была поклясться, что у Литл из ноздрей пар пошел, ей богу! Мэйсон же как ни в чем не бывало протянула задумчиво:

– Значит, не Сайфер… что ж… – оглянулась на Зеда: – Мы можем говорить при Саре, сэр?

Капитан кивнул. А Кэлен удивилась – неприятно удивилась, если честно: когда, интересно, у Мэйсон с Зедом появилось это вот «мы»? И отчего вдруг Мэйсон снова главная, управляет процессом? Но удивление скользнуло по сознанию легким мимолетным ветерком и растаяло – в усталости, что все больше овладевала Кэлен, и Кэлен не могла, да и не хотела уже сопротивляться ей, – и… в благодарности. Да, какая-то её, Кэлен, часть была вновь бесконечно благодарна Мэйсон. Именно за то, что та назначила главной себя. За то, что взяла все в свои руки. А значит Кэлен может с чистой совестью расслабиться и не бороться с усталостью. Кажется, Кэлен все больше и больше нравится место за спиной чертовой Мэйсон, за этой её прямой, несгибаемой надежной спиной… Ну, может, не всей Кэлен – вот детектив Амнелл, скажем, отсиживаться в тылу не желала. И поспешила возмущенно выдвинуться из-за плеча чертовой Мэйсон, открыла рот… и чертова Мэйсон – вот же выскочка, а! – опередила, озвучила то, что крутилось на самом кончике языка детектива Амнелл:

– Сара, сообщник Сайфера точно кто-то из наших. И он сейчас на этом видео. Никто на ум не приходит? Навскидку.

– Навскидку? – Литл вновь полыхнула. Скользнула взглядом по ране Мэйсон. Смиренно опустила ресницы: – Детектив, я навскидку не работаю. Дайте мне людей для сравнения – я вам дам результат, – и замолчала, поджав губы, скрестив руки на груди. Надулась. Мэйсон, не замечая – или делая вид, что не замечает, – обиду Сары, прикусила нижнюю губу, пожевала задумчиво. Предложила:

– Если методом перебора? Просто сравнивать всех сотрудников с этим парнем на видео? Это возможно?

– Всех? – кажется, Литл искренне ужаснулась. – С ума сошла? У нас тут сколько работает народу, пара тысяч? Я тут что, похоронить себя должна? Ты представляешь, каждого отсмотреть, сравнить! И это не считая других дел, которые у меня в работе сейчас!

– Сара… – ровный тон Мэйсон не изменился ни на йоту. А сама она, покосившись на Кэлен, сделала вдруг пару шагов, подхватила стул, вернулась вместе с ним и опустила его за спину напарницы. Детектив Амнелл изумленно вытаращилась на неё, фыркнула возмущенно и осталась на ногах, гордо вздернув подбородок. Кэлен, чуть сместившись, благодарно оперлась на спинку стула рукой. Мэйсон же снова повернулась к Литл: – Сара, я знаю, это чертова уйма работы. Но мы в тупике. Нам сейчас нужна любая помощь…

– Я понимаю, – эхом откликнулась Сара. И голос ее звучал куда мягче, чем минуту назад. – Но это ведь правда чертова уйма работы, каторжной работы, Мэйсон! Я и так торчу тут в свой выходной…

– Сара, он сбежал. Он снова убьет, – Мэйсон подалась вперед, к антропологу, уставилась в глаза – пронзительно и проникновенно. О, да, Кэлен знала этот взгляд. Она перед ним устоять не могла, превращалась в воск, мягкий, податливый, из которого чертова Мэйсон могла лепить все, что угодно. И Литл не устоит, Кэлен была в этом уверена, абсолютно. А чертова Мэйсон еще и прикоснулась кончиками пальцев к руке Сары: – Он заманит в ловушку еще одну маленькую девочку, изнасилует её и задушит. У нас только один способ остановить его – поймать подельника. А это кто-то из наших, Сара…

Литл сглотнула, завороженно глядя на Мэйсон, и Кэлен мысленно усмехнулась: повелась. Да и не удивительно. Кто вообще сможет устоять перед обаянием Мэйсон? Она же чертов харизматик, ну! Сара, не отрывая взгляда от Мэйсон, вздохнула, глубоко и резко, так, что её шикарная грудь, – эти восхитительные верхние девяносто, – поднялась, нет, взметнулась... и опустилась, привлекая внимание капитана… Кэлен закатила глаза, ощутив короткий и болезненный укол ревности… обругала себя… разозлилась на Мэйсон. Впрочем, напрасно: Мэйсон грудь Сары проигнорировала совершенно, продолжая смотреть только в глаза. А вот руки коснулась вновь и в голос добавила этой своей хрипотцы, от которой Кэлен, например, сразу начинала вибрировать:

– Ты ведь профи, Сара. Как по мне, лучшая из лучших. А я из Нью-Йорка, помнишь? Работала со многими. И я уверена, быстрее и качественнее тебя никто не справится с этим.

Все. Кэлен мысленно сняла шляпу, аплодируя своей напарнице стоя. Чертова Мэйсон безошибочно сыграла на нужных струнах: больше, чем свою красоту, Сара Литл ценила свой же профессионализм. И она растаяла. Снова вздохнула – медленно, протяжно, и Кэлен поджала губы: госпожа судебный антрополог так и норовит подсунуть свою грудь под нос Мэйсон. Вот спрашивается, зачем, а? Кэлен абсолютно уверена, что Сару не интересует ни Мэйсон, ни девушки вообще, она любит исключительно мужчин. Так какого черта применять свои дьявольские соблазнительные приемчики на всех без разбора, ну? Ох уж эти красотки… все-то им мало восхищения. Впрочем, сейчас Кэлен готова была простить Саре все, что угодно – даже эту чертову грудь под носом Мэйсон! – лишь бы Сара взялась за поиск подельника Сайфера. Мэйсон ведь права: они в тупике. У Кэлен, например, сейчас вообще нет идей – возможно, впервые за все её десять лет работы в полиции… И – спасибо, Господи! – кажется, Литл готова согласиться. Она тоже завибрировала от этого низкого хрипловатого почти шепота Мэйсон. Втянула щеки, явно сдерживая довольную улыбку, помолчала, повздыхала, гипнотизируя капитана плавным движением своих «девяноста»… кивнула, взрывая Кэлен внутренним ликованием: