Текст книги "Осколки (СИ)"

Автор книги: Львешка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 50 страниц)

– Да вот, решила ускорить процесс проверки твоих «крестников». Попросила еще вчера у наших умников программку, да только сейчас руки дошли.

– О, правда? Ну, спасибо, напарник, – Кэлен зашла ей за спину, облокотилась на плечи, уставилась в монитор: там бежали, мелькая с бешеной скоростью, текстовые строчки, в правом углу сменяли друг друга цифры статистики обработанной информации. – Круто. А чего вчера не сказала? Я тут убивалась весь вечер…

– Да вот только под конец дня и сообразила. А говорить не стала, потому как тебя б тогда вообще не увести отсюда было бы. Скажешь, нет?

– Скажу, да, – Кэлен усмехнулась, потрепала её по плечу. – А говоришь, плохо знаешь меня. И где помощнички наши?

– Уехали к Картерам. А у тебя что нового?

– Пока ничего.

– Ладно, – Мэйсон пошевелила плечами, как бы намекая, что пора их, плечи, освободить. Кэлен отлепилась от нее – весьма неохотно отлепилась, что уж тут. Мэйсон поднялась. – Поехали тоже, сладкая.

– Куда? – Кэлен нахмурилась. Нет, с одной стороны она была рада, что Мэйсон знает, что делать, принимает решения…, а с другой, отчего-то злило, что чертова Мэйсон возомнила себя главной! Или… ну да, точно: раздражал командный тон, вот. Пусть Мэйсон себе лидирует, командует. На самом деле Кэлен это категорически устраивает, ведь известно же: кто решает – тот потом и отвечает за эти решения. Просто… Мэйсон могла бы командовать и помягче, не так ли? А она, чертова Мэйсон, еще и на вопросы не сразу отвечает, молчит, целую минуту уже молчит же, ну! Кэлен даже повторить пришлось: – Куда мы едем?

– Для начала – поедим, – снизошла, наконец, напарница, влезая в свою кофемолочную косуху. – Кто как, а я голодная. Потом поедем проверять твоих крестников. Это, – указала подбородком на монитор, – Уже повторный анализ, контрольный. Программа отобрала шестерых, тех, кто уже освободился и в интересующий нас период находился в Филе. Они и теперь еще в городе. Так что поехали, Амнелл, поспрашиваем насчет алиби в ночи убийств девочек, – Мэйсон довольно бесцеремонно отодвинула Кэлен и, склонившись над столом, пощелкала «мышкой». Через пару секунд у входной двери загудел принтер, на который были выведены все компьютеры в отделе. Мэйсон выпрямилась: – Идем.

Кэлен хотела было возмутиться. Высказать чертовой Мэйсон все, что думает об этой её манере распоряжаться, так безапелляционно, так… самоуверенно, да! Она, Кэлен, уже и рот открыла, и встретилась с Мэйсон глазами, и…:

– Зачем ехать? Разве по телефону мы их опросить не можем?

– Можем, – Мэйсон чуть склонила голову. – Но я хочу на них посмотреть. Как по мне, по телефону соврать легко. А понять, что тебе врут, сложно.

– А в личной беседе ты, значит, поймешь, врут тебе или нет? – Кэлен усмехнулась, весьма скептически.

– Типа того, – Мэйсон пожала плечами. И подхватив с принтера лист с адресами, вышла за дверь. Она даже не сомневалась, что Кэлен послушно идет за ней, вот ведь, а! А что Кэлен? Она и шла. И даже… и черт побери, ей это даже нравилось! Нравилось, что можно ничего не решать, ни о чем не думать – и не тревожится ни о чем, просто – послушно идти следом. Нравилось, что чертова Мэйсон берет и… боже, да просто – берет на себя ответственность, вот и все!

Кажется, ничего подобного с Кэлен до сих пор не было. Ну да, точно. Она всегда была сильной. Вечно все решала сама, вечно заботилась о других, вечно нагружала на себя все… Она – ну, а что себе врать-то? – и партнеров выбирала всегда таких, что безропотно отдавали ей ответственность, принимали её лидерство, смотрели, что называется в рот. Взять хоть Сайфера: хороший же парень, ну. И, вроде бы, самостоятельный… умный, сильный. Решительный даже. Только вот у Кэлен – ну, если честно посмотреть на их отношения – все было ощущение, будто она Ричарда за ручку водит. Да… да он ведь уже через пару недель без её согласия, без одобрения и шагу ступить не мог, да что там, футболку себе выбрать!

Теперь вот она, Кэлен, влюбилась в Кару. Влюбилась… и любит. Кару, которая тоже ничего не решает, ни за что не отвечает, не так ли? Нет, не так. Да, Кара сама все это сказала, что не решает, не отвечает… только это не правда, не правда же ну! Кара просто в таких обстоятельствах, что не имеет возможности решать. Поступать так, как ей хочется. И потому решать, выбирать приходится Кэлен, снова и снова… Да наверняка же, будь обстоятельства другими, – и Кара вела бы себя иначе, разве нет? Конечно. Кэлен ведь уже видела, знает – Кара умеет принимать решения… Просто – таковы обстоятельства, да. Эта нелепая, странная, мучительная ситуация, невозможная, невыносимая. С которой приходится мириться. Это нелегко, что уж тут… Нелегко мириться с этой ситуацией. И вечно быть сильно и ответственной ей, Кэлен, оказывается, тоже нелегко. Ну и не удивительно, что Кэлен так нравится просто идти следом за Мэйсон – чертовой нахальной самоуверенной Мэйсон, которая сама принимает решения. За двоих.

Мэйсон вдруг притормозила у поворота на лестницу, обернулась:

– Я в туалет. Подождешь в машине?

– Ладно, – Кэлен пожала плечами, сдерживая улыбку. Надо же, Мэйсон не поставила её перед фактом, не приказала – попросила. И глаза отвела, как будто смущенно. В туалет она, ага, да. Скорее всего чертова Мэйсон намылилась в К-9, проведать Снежку. И побоялась Кэлен в этом признаться, побоялась же, ну? А Кэлен-то уж было поверила, что чертова Мэйсон ни черта не боится! И еще – похоже, не такая уж она, Мэйсон, честная, да?

Отчего-то Кэлен стало весело. Хотя, казалось бы, что это за повод для радости – Мэйсон скрыла от нее, что беспокоится за собачку – ерунда же, ну! А вот стало весело, да. И, спускаясь по лестнице, Кэлен уже не сдерживала улыбку. Даже мелькнувшее сожаление – в самом деле, зря Мэйсон не призналась, зашли бы в К-9 вместе – не омрачило настроения, и улыбку эту не погасило. Интересно, что ж её, Кэлен, так обрадовало, а? Смущение самоуверенной Мэйсон? Пожалуй. Тот факт, что и на солнце – читай, все той же Мэйсон, безупречной, почти идеальной же, ну! – есть пятна? Несомненно. А еще – да, именно, это главное – Мэйсон, сама того не желая, даже и не осознавая, наверно, показала, что способна испытывать чувства. Вот те самые, что считает слабостью. Например – Кэлен даже хихикнула – скучать по кому-то. Любопытно, а по ней, по Кэлен, чертова Мэйсон скучает? Хотя, когда бы? Они ж ведь почти не расстаются…

– Чего улыбаешься, сладкая? – чертова Мэйсон плюхнулась на пассажирское сиденье и хлопнула дверью, заставив Кэлен вздрогнуть.

– Да так… своим разным мыслям, – Кэлен посмотрела ей в глаза и состроила озабоченную мину: – А у тебя проблемы с пищеварением, Мэйсон?

– Нет. С чего вдруг? – нахмурилась недоуменно.

– Значит, в туалете была очередь? – Кэлен добавила во взгляд наивной невинности.

– А… – Мэйсон тихо коротко рассмеялась, откинулась на подголовник. – Меня долго не было?

– Ага. Тридцать пять минут, напарник. Так что случилось в туалете? – и уставилась жадно, азартно: давай, Мэйсон, соври, наплети что-нибудь, ну! Мэйсон на миг отвела взгляд в сторону… но только на миг, а после посмотрела прямо в глаза Кэлен:

– Я ходила к кинологам. Проверить, как там Снежка.

Черт! Все-таки честная… Кэлен улыбнулась шире, прищурила засиявшие глаза:

– Соскучилась по ней, Мэйсон? – и замерла в ожидании: ну, вот сейчас, да? Сейчас соврет, соврет же! Разве она, Мэйсон, признается, что соскучилась – да еще по какому-то там щенку? Ведь нет же, ну! А у Мэйсон… лицо вдруг стало задумчивым… и глаза… да, точно – словно бы испуганными. Ну так, немножко, совсем капельку, но – испуганными. Она даже чуть подалась к Кэлен, спросила тихо и… как-то растерянно:

– Думаешь, я… соскучилась?

– Ну… – отчего-то вмиг расхотелось смеяться над ней, шутить. Отчего-то вмиг стало понятно, что и Мэйсон не шутит, не издевается, а… она и правда растерялась. И пытается понять, разобраться в том, что с ней происходит. В том, в чем она в самом деле разбирается из рук вон плохо, – в собственных чувствах. Не удивительно, что Кэлен расхотелось шутить над ней. И вместо веселья её накрыло, затопило нежностью, смешанной с жалостью: так трогательно-беззащитна, так уязвима была Мэйсон в этой своей искренней растерянности… Боже, да у Кэлен даже слезы к горлу подкатили! Она сглотнула, заталкивая их обратно, улыбнулась мягко, и, дотянувшись, прикоснулась подушечками пальцев к щеке Мэйсон:

– Да… Ты соскучилась по Снежке, Мэйсон. И – беспокоилась за нее.

– Хм… – она опустила ресницы, нет, пожалуй, даже зажмурилась. И вдруг прижалась щекой к пальцам, к ладони Кэлен: – Вот это как… скучать. Странное ощущение… как по мне.

– Да… – Кэлен снова попыталась проглотить этот тугой комок, запирающий горло. Тщетно, слезы, кажется, все же заплескались на донышках глаз. И безумно, до озноба захотелось поцеловать Мэйсон. – Ну и как она там, Снежка?

– О! – Мэйсон оживилась, улыбнулась – и, кажется, даже в глазах появилось солнце. Почти, ну почти как у Кары! – Она мне обрадовалась, представляешь?

– Конечно, – кажется, Кэлен уже плавилась от умиления. Господи, кто бы мог подумать, что чертова Мэйсон может быть вот такой? Даже страшно… так ведь и влюбиться можно! Впрочем… не опоздала ли она, Кэлен Амнелл, с этим страхом? – А ты? Рада была её видеть?

– Ну… – Мэйсон снова опустила ресницы, отчего её улыбка стала выглядеть весьма смущенной. – Типа того… – вдруг нахмурилась, поджала губы. И отлепилась от ладони Кэлен: – У нее там все в порядке. И я этому рада. Ну что, поедем уже, Амнелл?

– Конечно, – повторила Кэлен, пряча улыбку – и подавляя все нарастающее желание поцеловать Мэйсон. Все же, не удержавшись, прежде чем убрать руку на руль, погладила еще раз по щеке, заставив Мэйсон дернуться, нахмуриться и сердито запыхтеть.

Они успели пообедать – неспешно, с удовольствием и в уютном молчании, затем – проверить троих из шестерых кандидатов на роль маньяка, когда Кэлен позвонила Лиза Джулз:

– Амнелл, вы где?

– В городе. Работаем по делу. А что? – Кэлен, прижав трубку к уху плечом, сбавила скорость, медленно двигаясь по Франкфорд-авеню в поисках парковки.

– Вам нужно вернуться.

– С чего вдруг? – свернула, наконец, на стоянку перед небольшим магазинчиком, остановила машину. И, отняв телефон от лица, включила громкую связь – дабы не пересказывать напрягшейся Мэйсон разговор. – Что-то случилось?

– Седрик Картер в больнице с инфарктом, – помолчав, пояснила Лиза. – Его жена говорит, приступ случился после того, как ему позвонили и сообщили о смерти внука. В подробностях сообщили, Кэлен. Миссис Картер утверждает, что мужу звонила детектив Амнелл.

– Что?

– Кэлен, мы проверили его мобильный. Звонили с твоего номера. Сегодня, в восемь сорок пять утра…

====== Часть 41 ======

– Лиз, ты уверена? – подала голос Мэйсон. – Номер точно Амнелл?

– Точно её, Мэйсон.

– Ладно, встретимся в управлении, – и, покосившись на замершую Кэлен, отобрала у нее телефон, нажала отбой. Снова глянула на напарницу: – Эй!

– Что? – Кэлен вздрогнула, повернула к ней лицо.

– Ты чего застыла, сладкая?

– Я? – тряхнула головой. – Мэйсон, что происходит? Я не звонила Картеру, не звонила же, ну! Ты же знаешь!

– Конечно, не звонила, Амнелл, – Мэйсон фыркнула, открыла в телефоне журнал вызовов. – Но с твоего мобильника звонили в восемь сорок пять, звонок длился три минуты сорок две секунды, номер не из твоих контактов, – достала из кармана пакет для улик и аккуратно упаковала в него телефон. – В восемь сорок мы с тобой зашли в кабинет капитана. И были там до девяти. Так что этот звонок точно сделала не ты. Машину вести сможешь?

– Я? Да… – Кэлен опустила стояночный тормоз, включила заднюю передачу. – Мэйсон, я в порядке. Сначала растерялась, конечно. Черт, если моя трубка с вечера лежала на столе, и утром, пока мы были у Зеда, с нее позвонили, получается что? Это кто-то из наших?

– Как вариант, – кивнула Мэйсон. – Но не единственный. Амнелл, у нас не отдел, а проходной двор. Кто угодно мог зайти, взять твой телефон, выйти. И точно так же вернуть.

– Да. Да, ты права. Черт, и это мне больше нравится! Мэйсон, ты представляешь, какое это дерьмо – подозревать своих? Это же…!!!

– Да уж… – она снова фыркнула. И положила ладонь на запястье Кэлен: – Амнелл, мы разберемся. Кто бы это ни был, мы его найдем.

– Черт бы его побрал! – Кэлен стукнула кулаком другой руки по рулю. Мэйсон чуть сильнее сжала её запястье и повторила:

– Мы во всем разберемся.

Кэлен улыбнулась ей, трогая машину с места. Да. Они разберутся. Потому что есть вот это вот «мы» – и оно согревает. Успокаивает. Вселяет даже не надежду, нет, – веру. Они разберутся. Есть «мы». И у Кэлен есть Мэйсон. И Кара. Ведь это самое «мы» у них даже не из двоих составлено, а из троих, ну! Они совершенно точно разберутся!

Остаток пути до управления проделали в молчании. Бог его знает, о чем там думала Мэйсон, застыв изваянием в кресле, уставившись вперед. Она не шевелилась и, был момент, когда Кэлен показалось, что Мэйсон не дышит. Даже потрогать её захотелось, убедиться, что живая. Кэлен уже и руку правую с руля сняла, но тут же сама над собой усмехнулась: что за бред, в самом деле? Конечно же, Мэйсон живая, задумалась просто, так ведь?

Кэлен тоже пыталась подумать. О расследовании естественно, о чем же еще. Но… не получалось, никак не выходило: мысли по делу разбегались, ускользали, кажется, даже хихикали, издевательски так. А на их место настырно лезли тревожные – и совсем, категорически невеселые – раздумья. О странном, непонятном, черт бы его побрал, звонке Седрику Картеру, сделанном с её, Кэлен, телефона – и от её же имени. Нелепый звонок. Необъяснимый. Какой-то бессмысленный. Нет, в самом деле, зачем это кому-то понадобилось, а? Напугать её, Кэлен? Еще больше подставить? Но разве таинственный «доброжелатель» мог знать, что Картера-старшего хватит удар от известия о смерти внука? Или мог? Если он точно, определенно знал, что сердце Седрика не выдержит такого сообщения, тогда что? Тогда звонок приобретает смысл, еще какой! Одним этим звонком преступник и Кэлен подставил, и убрал Картера. Так, а это ему для чего? Чтобы Картер-старший не смог говорить с копами, а в идеале – вообще не смог говорить, логично же, ну? И? Получается, Седрик что-то знает обо всем этом, не так ли? Черт побери, почему, почему они его сразу не допросили? Господи, кажется, ни в одном деле – до сих пор, до этого вот расследования – детектив Кэлен Амнелл не допускала столько ошибок!

– Ну почему мы его сразу не допросили? – Кэлен снова долбанула ладонью по рулю, заставив Мэйсон вздрогнуть и оглянуться. Однако недоумение в глазах напарницы тут же сменилось пониманием:

– Потому что у нас был Картер-младший и его признание, – она пожала плечами. Кэлен покосилась на нее, – боже, а ведь это настоящее счастье, такой вот напарник, которому не нужно объяснять, который, кажется, думает с ней, с Кэлен, в унисон! – улыбнулась:

– Тоже считаешь, Седрика намеренно убрали?

– Типа того, – Мэйсон хмыкнула. – Похоже, старый доктор что-то знал обо всем этом, да, напарник?

– Да… Мэйсон, мне порой кажется, ты мысли мои почитываешь.

– Не без этого, – Мэйсон смотрела серьезно, совершенно серьезно. На секунду Кэлен даже поверила, распахнула глаза удивленно… Нет, правда, бог знает, какими способностями может обладать человек с раздвоением личности, не так ли? Эта… хм… психопатология – хотя сейчас, после знакомства с Карой и Мэйсон, Кэлен категорически не согласна была с этим вот наименованием – «патология», просто – альтернативный вариант развития, да, – так вот, это состоянии психики все еще мало изучено. Так что – может и правда, телепатия входит в число талантов таких личностей… Но уже в следующий миг Кэлен разглядела в глазах Мэйсон, в самой глубине, иронию, убийственную просто, и возмущенно раздула крылья носа. А Мэйсон – внимательная же, ну! – эту реакцию заметила, конечно. Усмехнулась, чуть склонив голову вправо:

– Нет, Амнелл, не почитываю. Сама же говорила – у дураков и гениев мысли сходятся.

– Ага, – Кэлен повернула на парковку возле управления, остановила машину. Хитро покосилась на Мэйсон: – И у влюбленных еще.

– Да, – согласилась Мэйсон. Вновь – абсолютно серьезно, вот ведь, а! И выскочила из авто, предоставив Кэлен гадать: что она, чертова Мэйсон, хотела сказать этим своим «Да»?

Еще от порога Кэлен оглядела отдел – и не обнаружила ни Сайфера, ни Джулз. Собственно, вообще никого не обнаружила, кроме появившегося из кухоньки Эванса со стаканом лапши в руке. В рот лапшу он уже тоже, видимо, успел закинуть, поскольку интенсивно жевал прямо на ходу. Помахал вилкой, сообщил не очень внятно – лапша во рту мешала:

– Амнелл, Мэйсон, к капитану. Сказал, как придете – сразу к нему.

Кэлен, поморщившись, – ну, не переносила она, когда говорят с набитым ртом, черт побери! – выдавила из себя кислую улыбку, пробормотала: «Спасибо». Мэйсон хмыкнула и чуть, совсем легонько подтолкнула Кэлен ладонью в спину – скорее даже погладила. Кэлен, с трудом подавив желание остановиться и прижаться к этой ладони, вздохнула и решительно двинулась в кабинет капитана. И за те несколько шагов – и пару минут – что отделяли его, кабинет, от двери в отдел, её напряжение, тревога, звенящая внутри оголенным проводом, успели достичь апогея и взорваться гневным возмущением. Так что к Зоррандеру Кэлен влетела, словно ураган, с порога, на выдохе, заявила яростно:

– Зед! Ты же понимаешь, что я не звонила Седрику Картеру? Да я физически этого не могла, я в это время была здесь, у тебя!

– Кэлен, – капитан поднялся из-за стола. – Никто тебя в этом и не обвиняет. Дело в другом… присядешь?

– Нет! – она только теперь заметила, что за приставным столом чинно сложив руки на столешнице, словно первоклашки за партой, сидят Сайфер и Джулз. Дежа-вю, черт побери! Выдохнула, сбавляя обороты, чуть успокаиваясь – нет, не от этой картины, и не от созерцания напряженных хмурых лиц Ричарда и Лизы, а от того, что вдруг ощутила, всей собой ощутила, молчаливое и надежное, категорически, абсолютно надежное, присутствие Мэйсон за своей спиной: – В чем дело?

Зоррандер на секунду склонил голову, вздохнул, встретился с Кэлен взглядом:

– Пришли результаты экспертизы. На рукаве твоего пальто обнаружена ДНК Клэр Фишер…

– Что? – Кэлен покачнулась. И все-таки прижалась спиной к Мэйсон, всего на миг. – Что? – горло перемкнуло спазмом, и во рту мгновенно пересохло, а язык внезапно словно бы распух, отяжелел, и двигать им стало невозможно, совершенно, категорически невозможно. Ей хотелось проглотить ком, заперший горло, но не получалось, никак не получалось – предательские мышцы глотки, гортани отказывались повиноваться. Господи, а она хоть дышит? Похоже, нет. Кэлен, чуть теснее прижавшись к Мэйсон, попыталась вдохнуть… отчего-то не получалось. Она попробовала снова… тщетно… кажется, она вполне готова уже запаниковать… да, в общем-то, уже начала… И тут же теплое легкое коснулось щеки, уха… нет, не теплое, горячее, обжигающее – Мэйсон выдохнула:

– Вот ублюдок! Амнелл, не паникуй, – чертова Мэйсон, она точно читает мысли, совершенно точно же, ну! И Кэлен задышала. А Мэйсон, чуть выдвинувшись из-за её спины, глянула исподлобья на капитана: – Вы снимаете нас с дела, сэр?

Что? Кэлен дернулась, оборачиваясь к ней… попыталась обернуться, по крайней мере, – но вместо этого вновь покачнулась, да так, что Мэйсон пришлось подхватить её. Ну, ладони Мэйсон на её, Кэлен, талии оказались ведь именно поэтому, не так ли? А впрочем, какая разница, почему? Главное, они там оказались, удерживая – и словно вливая силы. Но… Снова вздохнул капитан, тяжело так вздохнул, произнес тихо:

– Я уже снял вас с дела, детектив Мэйсон. Передадите все материалы по расследованию Джулз и Сайферу.

Неет! Крик бился в груди Кэлен, клокотал в горле – но отчего-то никак не прорывался наружу. Вместо этого дрогнули вдруг ослабевшие колени, словно проверяя крепость ладоней Мэйсон. Ладони оказались крепкими – удержали, сильнее стиснув талию. Сама Мэйсон, вновь покосившись на напарницу, чуть подтолкнула её к стулу:

– Ты все же сядь, Амнелл.

Кэлен упрямо помотала головой, упрямо вздернула подбородок. Она не сядет, нет. Сейчас для нее упасть на чертов стул – все равно, что сдаться, согнуться под ударом судьбы. Глупо, категорически, но такой была в этот момент её реальность. Одна её, Кэлен, часть, тот самый детектив Амнелл, опытный профессионал, всей душой преданный своему делу, амбициозный – ну, а что себе врать? – и при этом дисциплинированный, уважающий законы и правила, совершенно четко понимал, что спорить, бороться бесполезно. Да и бессмысленно. Капитан делает то, что должен, то, что полагается. Он, капитан, может, и хотел бы поступить иначе, да не может. Не имеет права даже. Он обязан снять её, детектива Амнелл, с этого расследования. И детектива Мэйсон – тоже, прицепом. Детектив Амнелл все это понимала и безоговорочно принимала.

Но был внутри еще кто-то, кому важно было принять это с гордо вздернутым подбородком, не согнувшись, тот, кому важно было сейчас устоять – или хоть просто стоять. Стоять, несмотря на то, что хотелось орать, рыдать и выть от раздирающей грудь обиды. Стоять, чтобы злые слезы, что вспенила, вскипятила эта обида, уже бурлящие в горле, не поднялись выше, не выплеснулись. Стоять, чтобы не дать шанса зародившейся в сердце боли скрутить, сломить её, Кэлен Амнелл.

А еще ей хотелось стоять, чтобы и дальше чувствовать на своей талии надежные и согревающие – даже через куртку и рубашку – ладони Мэйсон.

Кэлен не села. Упрямо помотала головой, упрямо вздернула подбородок, посмотрела прямо в глаза капитану – и все же попросила, не надеясь, точно зная, что это бессмысленно – но попросила, тоже тихо, тихо и твердо:

– Зед, это наше дело. Не забирай его.

– Кэлен, – он на миг прикрыл глаза рукой. – Ты же знаешь, что я не могу. Я должен снять вас с этого расследования. И больше того. У тебя накопилось достаточно отгулов, Кэлен. Возьми отпуск на неделю.

– Нет! – она сверкнула глазами.

– Да, – металл зазвенел в голосе, блеснул во взгляде: когда нужно, капитан мог посмотреть так, что вопросов не оставалось. Ни у кого. – Это не просьба, и не предложение, детектив Амнелл. Это приказ. Ты возьмешь отпуск. Или мне придется тебя отстранить?

– Нет, сэр, – Кэлен чуть склонила голову, смиряясь. Зед моментально смягчился:

– Кэлен, не тебе мне объяснять, насколько это все серьезно. Ты сама понимаешь.

О, да. Она понимала. И сколько бы ни гнала от себя страшную правду, рано или поздно ей придется это признать: маньяк бывал в её квартире. Только так он мог заполучить её пальто – и сапоги, видимо, тоже. Ублюдок, выродок, насиловавший и убивавший маленьких девочек, разгуливал по её, Кэлен, дому. Заходил в её спальню. Трогал её вещи. И черт его знает, что еще делал!!! Кэлен мутило от этой мысли, горло сжимало тошнотными спазмами, а в сердце впивались ледяные пальцы страха… нет, ужаса, дикого, животного беспомощного ужаса. Она, Кэлен, уже вопила бы от него, прямо здесь, в этом кабинете, при всех – если бы не крепкие горячие ладони на талии и такое надежное, согревающее присутствие за спиной чертовой Мэйсон. Которая вдруг совершенно, абсолютно невозмутимо поинтересовалась:

– А что со мной, сэр? Мне тоже брать отпуск? За свой счет? У меня здесь пока отгулов не накопилось.

– Нет, детектив, – Зед даже слегка улыбнулся ей. – Ты можешь пока поработать без напарника по другим расследованиям. Или могу предложить тебе спецзадание.

– Спецзадание, сэр?

– Да, Мэйсон. Пока не доказано обратное, мы считаем, что детектив Амнелл является объектом преступных намерений неизвестного, – Зоррандер закатил глаза на мгновение, махнул рукой и оставил официальный тон: – Этот ублюдок явно представляет угрозу для Кэлен. С моей точки зрения – и не только с моей – Кэлен нуждается в охране. И защите. Мы можем поставить возле ее дома наблюдение, конечно же, но…

– Как по мне, это не слишком надежно, сэр, – перебила его Мэйсон. – Спецзадание для меня – стать телохранителем Амнелл? Я согласна, сэр.

– А я нет! – Кэлен даже дернулась, вырываясь из ладоней напарницы, безуспешно, правда, крепкие ладони-то, еще и цепкие, оказывается, а! – Мне не нужна нянька!

– Серьезно? – Мэйсон сама чуть развернула её к себе, заглянула в лицо: – Все еще не надо за тебя отвечать, да, Амнелл? – и весьма красноречиво перевела насмешливый взгляд на её, Кэлен, только зажившую нижнюю губу. Кэлен, скривившись от досады, губу поджала. И опустила ресницы, смиряясь и с этим. Зед, наблюдавший с явным интересом, кашлянул, привлекая внимание:

– Я рад, Мэйсон. Мне самому спокойнее, если Кэлен будет под твоей защитой. Официально, конечно, мы тебя… в общем, подберем формулировку, – и улыбнулся Кэлен: – А тебе лучше всего на время уехать из дома. К родителям, в отель… Куда-нибудь.

– Вот и поживу у своей няньки, – буркнула Кэлен. И пояснила в ответ на недоуменные взгляды: – У Мэйсон. Она не против.

Мэйсон промолчала, пожав плечами: да, мол, не против. Зато – Кэлен отметила это краем глаза – дернулись, раздуваясь крылья носа Сайфера, вспухли на миг и опали желваки. Ревнует? Кэлен усмехнулась мысленно и… чуть подалась назад, немного, совсем капельку сильнее прижимаясь к Мэйсон. Услышала тихое: «Хм…» у самого уха, улыбнулась едва заметно, одними уголками рта.

– Вот и хорошо, – капитан хлопнул ладонью по столу. – Значит, решено. Передавайте материалы и езжайте. Кэлен, заявление занеси перед этим, не забудь.

Под её столом кто-то копошился, и Кэлен замерла, растерявшись на секунду. Но – лишь на секунду. Затем постучала по столешнице:

– Эй! Какого черта?

Из-под стола последовательно появились тощая задница, обтянутая потертыми грязноватыми джинсами, полоска голой кожи над ремнем, спина в задравшейся мятой футболке, лохматая ярко-рыжая шевелюра… Кэлен нахмурилась, повторила:

– Крис, какого черта происходит?

Крис Олдридж, начальник группы криминалистов-айтишников, наконец, выполз весь, вытянув за собой системный блок, выпрямился, отдуваясь, повернулся к Кэлен, глянул виновато:

– Забираю твой комп, Амнелл, по распоряжению внутренней безопасности, – и развел руками: – Ты же знаешь процедуру.

– Дьявол! – она беспомощно огляделась. Сейчас так не хватало ей чертовой Мэйсон, оставшейся в кабинете Зеда передавать дело Джулз и Сайферу. Кэлен вздохнула, подхватила со стола свою кружку, развернулась, двинулась в сторону кухни. Крис окликнул её:

– Кэлен! – и голос виноватый. Хотя, казалось бы, с чего, он ведь просто выполняет свою работу, не так ли? Но… как же все это трудно. Противно. Кэлен остановилась, оглянулась:

– Да?

– Ты не волнуйся, я сам буду заниматься твоим компом, – он смотрел с сочувствием, и это тоже было противно. Невыносимо, невозможно противно! – Если там что личное, никто не узнает, обещаю.

– Я не волнуюсь, – она даже выдавила из себя улыбку. – Личного там нет. Но все равно, спасибо, Крис, – и не дожидаясь ответа, заставляя себя не спешить, ушла на кухню. Дождалась, пока наполнится почти до краев горячим кофе любимая кружка, добавила сливки, и, отпивая на ходу, направилась прочь – из кухоньки, из отдела, вдоль по коридору – в тупик, к окну. Забралась на широкий подоконник, прижалась лбом к стеклу.

Там, за стеклом неожиданно распогодилось, небо расчистилось от серых завалов туч и теперь ласкало взгляд нежнейшей голубизной, чистой, ровной, без примесей. А предзакатное солнце, по-весеннему неяркое, залившее все вокруг мягким светом, уже просушило от ночного ливня и утренней сырой серости асфальт и фасады зданий, заборы, лавки, автомобили, деревья и, кажется, даже прохожих, вернув в мир насыщенные веселые краски. И все это так контрастировало с унылым, беспросветным дождем, моросящим сейчас сплошной пеленой в душе Кэлен, что ей впору было завыть, зарыдать, выпуская этот дождь наружу: пусть бы катились по лицу горькие от соли – и бессильной обиды – капли по лицу… пусть бы этот разноцветный, согретый солнцем мир видел, как ей, Кэлен Амнелл, плохо, невыносимо, невозможно плохо! И страшно. Чужой неизвестный отвратительный человек ходил по её квартире. Трогал её вещи. Делал там, в её доме, в её крепости – оказавшейся совсем, категорически не крепкой, ну! – бог знает что! Это так противно… и пугающе, до озноба, до стылого оцепенения! Как ублюдок попал в квартиру, а? Кэлен ведь никому – вот до сих пор, до Мэйсон – никогда не давала свои ключи, даже Сайферу, хотя Ричард – один из немногих, кто оставался у нее ночевать. Впрочем… сделать дубликаты совсем не проблема, не так ли? Мэйсон ведь права, у них не отдел – проходной двор, а ключи Кэлен не прячет, они лежат обычно в кармане куртки, которая нередко висит на спинке стула в полном одиночестве. Да, надо признать, маньяк легко, без особых усилий даже, мог добыть её, Кэлен, ключи сделать оттиск и вернуть связку на место…

– Ты как, Амнелл? – голос Мэйсон за спиной вырвал Кэлен из раздумий. Она вздохнула, не оборачиваясь:

– Хреново… Все это какой-то кошмар, Мэйсон!!!

– Ннндааа… Ты расстроена? – положила ладонь ей на спину. Кэлен прикрыла глаза:

– Нет. Я злюсь. Злюсь, Мэйсон!!! И мне до чертиков страшно. Мне страшно – и я злюсь!!! – она и впрямь почувствовала раздражение, нарастающее, грозящее вот-вот вскипеть, забурлить яростью.

– Ну еще бы, – Мэйсон хмыкнула, похлопав её по спине. – Я бы на твоем месте уже разнесла тут все к чертям. Пойдем в спортзал, сладкая.

– Зачем? – Кэлен, наконец, повернулась. И – мгновенно попала в зеленый плен её невозмутимых – и при этом сияющих, вот ведь! – глаз. Увязла в нем, в плену, словно мушка в паутине… даже раздражение стало отступать, сменяясь чем-то… чем-то, что Кэлен не могла пока назвать, определить… А Мэйсон чуть приподняла одну бровь:

– Как по мне, тебе стоит выпустить пар. Снять напряжение. Поколотить грушу. Или меня.

– Тебя? – Кэлен прищурилась – и поняла, чем сменилось её раздражение. Провела кончиком языка по верхней губе, спрыгнула с подоконника, не отрывая взгляда от глаз Мэйсон. – Мммм… нет, на тебя у меня другие планы. Пойдем, Мэйсон.

– Куда?

– Заберем Снежку, потом поедем ко мне за вещами – и к тебе, – приблизилась к её уху, шепнула, касаясь его губами: – Снимать напряжение.

====== Часть 42 ======

Кэлен не услышала – почувствовала, что она здесь. Улыбнулась, не открывая глаз, потянулась сладко, заставив воду расходиться медленными кругам:

– Мммм… милая, прыгай скорее ко мне…

– Милая? Хммм… неожиданно. Ты перегрелась, Амнелл? Или не меня ждала?

Черт!!! Улыбка застыла, как приклеенная, а внутри будто порыв ветра пронесся – ледяного, пронзающего ветра, – сметая и расслабленную негу, и желание улыбаться. Мэйсон. Какого черта? Она ведь уже засыпала, – даже уснула, уснула же, ну! – когда Кэлен отправилась в ванную – ждать Кару. Кару, а не чертову Мэйсон! ..