Текст книги "Память героя (СИ)"

Автор книги: химера-читатель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 75 страниц)

Среда часть 1

Фенрир всегда любил идти по лесу, освещённому первыми солнечными лучами, в направлении к дому после полнолуния. Сколько в его жизни было таких ночей, посвящённых Покровительнице волков – Луне, проведенных в окружении стаи с ночной охотой и длинным хвалебным воем. Сивый уже и не помнил их все. Но эта ночь останется в его памяти на всю жизнь. Эту особенную ночь он впервые провел не один, рядом с ним находился единственный и такой долгожданный партнёр. Именно из-за него вожак возвращался домой так неспешно, подавляя все свои желания, давая оборотню возможность в полной мере ощутить, что значит быть настоящим волком.

Подумав о Ремусе, Сивый незаметно улыбнулся. Для него эта ночь тоже станет незабываемой...

…Началось всё со знакомства с Хранителем. От осознания того, кто именно является Хранителем оборотней, бывший преподаватель потерял дар речи на несколько минут. Фенрир только усмехнулся; сам он, помнится, был в своё время поражён личностью Хранителя не меньше. Однако Люпин быстро взял себя в руки, и они втроём спокойно и мило пообщались. Правда, вскорости Хранитель попросил вожака удалиться, дабы поговорить с его избранником наедине.

Время, которое Сивый провёл в ожидании, пока его позовут, тянулось словно резиновое. Нет, конечно, вожак понимал, что, учитывая обстоятельства, никаких возражений у Хранителя не должно было возникнуть, но всё же не мог подавить сомнений, возникших в душе. Слишком долго длилась аудиенция. Когда же сияющий Люпин вышел к Сивому, тот наконец смог вздохнуть с облегчением. А когда оборотень сообщил, что узнал от Хранителя много нового и интересного, Фенрир смог только покачать головой. Его любопытный гриффиндорец был неисправим. Однако им нужно было спешить, их уже ждали.

На большой поляне в зарослях Запретного леса собрались члены стаи оборотней, ожидая прибытия вожака с его партнёром. Об истории с обращением Люпина мало кто знал – в этом Сивый был уверен наверняка. Он никогда не делился произошедшим в ту роковую ночь… Но после триумфального появления Ремуса из его дома вчерашней ночью ни у кого в стае не осталось сомнений – их вожак наконец нашёл свою половинку. Так что, как только они аппарировали на место сбора, взоры всех присутствующих были тут же направлены на его спутника. К чести Ремуса, он мужественно перенёс испытание вниманием, изящно поклонившись членам стаи. Несколько мгновений собравшиеся настороженно рассматривали Люпина, о котором среди волков ходили довольно противоречивые слухи, однако всеобщую неловкость смог преодолеть Флинт. Он, зная вновь прибывшего, как грамотного и справедливого преподавателя, первым поприветствовал бывшего профессора. После него к разговору присоединились и остальные оборотни.

Пока Люпин знакомился и общался, Сивый внимательно осмотрелся, проверяя своих подопечных. Буквально через минуту он нахмурился, обнаружив отсутствие оборотня, из-за которого и было спровоцировано первое превращение Ремуса. Нет, сейчас, когда Дамблдора не было в стране, за членов стаи можно было не волноваться. И всё же этот оборотень работал в таком месте, что данные, приносимые им, были поистине на вес золота. Жаль, что делиться он ими не всегда мог – обеты, данные работодателям, не позволяли.

Тем временем на поляне раздались приветственные крики, знаменующие появление Хранителя. Одновременно с этим за спиной Сивого раздался звук срабатывающего порт-ключа. Судя по удивлению, появившемуся на лице Ремуса, он узнал прибывшего, а это означало, что в его голове уже возникло множество вопросов, которые он жаждал задать.

– Время ритуалов, – провозгласил Хранитель, и вожак, мысленно пообещав, что ещё расскажет партнеру все тайны, взял своего Ремми за руку и шагнул в центр круга, куда Маркус Флинт уже успел левитировать кресло с обездвиженным Оливером Вудом.

Сам ритуал Сивый почти не запомнил. Всё было словно в тумане. Он что-то говорил, с чем-то соглашался. Словно сквозь толщу воды слышал такое же подтверждение и от стоящего рядом партнёра. И было только чувство радости, счастья и покоя, говорящее, что теперь всё будет хорошо...

Пелена эйфории немного спала в момент, когда взошла луна, и все, кроме Хранителя и Оливера Вуда, обернулись волками. Однако, в отличие от других ночей полнолуния, никто не спешил скрыться в чаще, начиная привычную охоту. Все прекрасно понимали и знали, что должно произойти сейчас на этой поляне. Хранитель, стоящий рядом с креслом недвижимого гриффиндорца, начал нараспев читать заклятья. Небольшой чёрный волк, подняв голову, протяжно завыл. Всё вокруг замерло, вслушиваясь в этот вой. Вой-мольбу, вой-просьбу молодого волка о милости Бледноликой покровительницы, об исцелении любимого избранника.

И вот над поляной воцарилась тишина. Мягко ступая, чёрный зверь подошёл к креслу, мордой толкаясь в ладонь, лежащую поверх пледа. И через миг клыки волка впились в беззащитную руку. Все присутствующие не сводили глаз с кресла, боясь пропустить момент превращения, и только Хранитель продолжал читать заклинания. В напряжённом ожидании прошла минута, вторая. Никаких изменений во внешности Оливера не наблюдалось. Ещё две томительных минуты… Хранитель закончил заклинание и теперь внимательно смотрел на сидящего перед ним парня и застывшего рядом с ним чёрного волка.

Магический всплеск – и пустое кресло отброшено в сторону. На траву, изгибаясь и корчась, упал человек, и тело его постепенно теряло свои очертания. Уже через несколько мгновений на земле лежал недвижимый волк. Все замерли, не зная, сможет ли трансформация преодолеть болезнь гриффиндорца и удастся ли Оливеру сейчас подняться. Стоящий рядом с партнёром Флинт, едва слышно поскуливая, тыкался носом в шею Вуда, пытаясь таким образом привести его в чувство. И спустя несколько томительных мгновений лежащий волк открыл глаза и попытался встать. Делал он это неловко, вновь и вновь опускаясь на землю. Но смотря на эти безрезультатные попытки, стая словно по команде подняла головы и завыла, выражая свою благодарность Покровительнице, понимая, что через несколько месяцев Оливер сможет самостоятельно ходить…

…И вот сейчас, после наполненной событиями ночи, вожак с партнёром возвращались домой. Ремус, пребывая в своей второй животной форме, бегал по лесу, то исчезая из поля зрения Сивого, то появляясь вновь. Вожак, следя за действиями партнёра, только улыбался. После прохождения ритуала угроза остаться в форме волка миновала. Теперь Люпин мог находиться в таком виде большой период времени без какого-либо вреда для себя. Фенрир прекрасно понимал чувства партнёра, которому хотелось изучить свои вновь обретённые силы, которые ранее, благодаря стараниям Дамблдора, были недоступны.

Из леса тем временем вылетел волк, подскочил к вожаку и, поднявшись на задние лапы, передние положил мужчине на плечи. Из-за немалого веса зверя Сивый сделал шаг назад и, зацепившись за корень, упал на землю. Волка, казалось, только порадовала такая смена позиций, и он, встав над лежащим вожаком, постарался лизнуть его в лицо.

– Перестань, – засмеялся Сивый, пытаясь увернуться от расшалившегося зверя. В этот момент Люпин обернулся в человека, прижимаясь горячим телом к распростёртому мужчине. Секунда – и Фенрир смотрит в горящие янтарные глаза, понимая, что его партнёр не намерен больше ждать. Мгновение – и губы мужчины накрывают тёплые уста возлюбленного. Подобно снежной лавине, сметающей всё на своём пути, чувства захватили мужчин, отметая благоразумие и сдержанность. Потребность находиться ближе друг к другу, вдыхать пьянящий аромат тела партнёра, невозможность разорвать объятья и отстраниться хоть на миг заставляла мужчин сильнее прижиматься друг к другу, всё неистовее обнимать и всё яростней целовать.

– Нужно... домой... – едва смог пробормотать вожак, когда Люпин прервал этот безумный поцелуй и переключился на шею Сивого, изучая её легкими касаниями губ.

– Мггг, – невнятно пробормотал Ремус, не прерывая своего занятия ни на секунду, и начал вырисовывать на коже Фенрира влажные узоры юрким язычком.

От ощущения тёплого дыхания возлюбленного вожак почувствовал, что остатки контроля приказывают долго жить. Глухо зарычав, Сивый одной рукой прижал к себе партнёра, а второй активизировал порт-ключ, перенёсший мужчин в спальню.

Среда часть 2

В хранилище Блеков, не обращая никакого внимания на сокровища, лежащие на расстоянии вытянутой руки, сидели в наколдованных эльфом креслах два лорда магической Британии и размышляли о полученной только что информации. Прочитанное в Истории Магии настолько отличалось от того, во что маги верили всю свою жизнь, что принять открывшуюся истину было весьма непросто.

– Темпус, – наверное, это первое слово, которое произнёс зельедел за всё это время. Когда перед ним появились часы, показывающие на без двадцати шесть, профессор смог только негромко произнести: – Драко. Я опоздал на ритуал.

– В этом доме достаточно магов, чтобы провести всё, что необходимо, – успокоил Снейпа Нотт, а потом добавил: – И если бы понадобилась наша помощь, кто-то мог бы спуститься сюда и позвать нас.

Маги снова замолчали. Через несколько мгновений Гевин поднялся, сделал несколько шагов, разминая затёкшие за время чтения ноги, а потом снова опустился в кресло и заговорил:

– Итак, время подвести итог.

Мужчина взмахнул волшебной палочкой, и перед ним появилась большая чёрная доска на подставке со специальным отделением для мела.

– Как известно, в нашей стране существует следующее деление населения: отдельной группой считаются магглы, – в то время как маг заговорил, в воздух поднялся один из мелков и начал самостоятельно рисовать схему на доске. Увидев вопросительный взгляд зельедела, Нотт только пожал плечами: – Мне всегда было так удобнее работать. Далее идут так называемые магические существа: оборотни, кентавры, великаны, вампиры, русалки и так далее; и, собственно, маги.

Гевин замолчал, смотря на три круга, изображённых на чёрной поверхности.

– Корректировка. Соотношение магглов и волшебников сто к одному, – мел тут же перерисовал соответствующий кружок. Маг, посмотрев на его действия, продолжил: – Количество магических существ в Англии нам неизвестно. Их может быть как больше, так и меньше волшебников.

Повинуясь голосу мага, мелок поставил внутри названой группы знак вопроса, а контуры сделал пунктиром.

– Хорошо, – кивнул Нотт, смотря на произведённые изменения. – Теперь строй в других странах согласно Истории Магии.

– Не спеши, – заговорил внимательно следящий за действиями аристократа Снейп. – Уточни иерархию магов Англии. И поменяй форму на треугольную, тогда всё будет гораздо нагляднее.

Будущий профессор по ЗОТИ посмотрел на зельедела и кивнул, соглашаясь:

– Ты прав, так будет правильней. Итак, магглорождённые, находящиеся на нижней ступени в магическом мире, далее полукровки, чистокровные и последние – семьи лордов Англии, – мелок тем временем старательно делил вновь нарисованный треугольник на соответствующие секторы, следуя указаниям Нотта. – Хотя я не уверен, что пропорции соблюдены правильно. Если подумать, чистокровных магов всё-таки больше полукровок.

– Сейчас это несущественно. Главное, что мы выявили первое несоответствие, всегда лежавшее на поверхности, но на которое никто не обращал внимания, – с едва уловимой горечью произнес декан слизеринцев. – По логике, полукровка не может стать лордом. А мы все знаем, что это не так. Поттер, я и даже наш Лорд служим тому живым подтверждением.

– Именно, – кивнул Нотт и продолжил: – Потому мы возвращаемся к Истории Магии.

– Первое: существуют магические народы, и вот к ним и относятся гоблины, кентавры, великаны, эльфы, но никак не оборотни. Далее идут люди – те, кто не имеет магических возможностей. И мы – избранные магии, – тихо произнёс Снейп.

– Индивиды из мира магглов, имеющие дар к магии, или золото магглов, – уточнил Гевин, внимательно смотря, как мел рисует два больших кружка на достаточном расстоянии друг от друга и ещё один поменьше, который одновременно соприкасается краями с двумя другими.

Зельедел, поморщившись, кивнул. Ему не очень понравилось столь высокопарное название, однако оно как нельзя лучше соответствовало предмету разговора.

– При таком раскладе полукровками можно назвать только магов, рождённых между волшебником и представителем другой расы, – проговорил Нотт смотря на схему, – как наш Флитвик или Хагрид.

– Или же между волшебниками и магглами, – уточнил Снейп. И хотя ему было неприятно это осознавать, однако он был истинным учёным и не мог не видеть столь очевидной истины.

– Согласен, – кивнул Нотт. – Однако думаю, что в нашей стране это скорее подсознательная попытка выживания, чем ошибка. Но об этом позже. Маги, которых мы называем магглорождёнными, в этом случае переходят в разряд самородков и нуждаются в определённой обработке. Под такой обработкой подразумевается изучение магических законов и обучение магическим основам. Родители же таких магов в других странах считаются золотоносной породой, что говорит о том, что при благоприятных условиях у них ещё могут родиться дети-волшебники. Аристократы, или же чистокровные, являются чистым золотом, а соответственно – достаточно хрупким металлом. Наконец, если использовать терминологию Истории Магии, сплавы – маги, рождённые от союзов магглорождённых и чистокровных, по своим характеристикам обладают наиболее выраженным магическим потенциалом.

Маги замолчали, смотря на только что нарисованную схему. Она настолько отличалась от всего, что они знали, что казалась фантастичной.

– И всё-таки это золото, – тихо произнёс декан слизеринцев.

– Да, – кивнул Гевин Нотт. – Вне зависимости от происхождения, любой волшебник или ведьма является великой ценностью для магии.

– Следующая категория магов, которых в прежней схеме мы даже не учитывали, – анимаги и оборотни, разведчики и защитники, воины, стоящие на страже обычных волшебников, – говорящий это Снейп внимательно смотрел, как, повинуясь сказанному, мелок, несколько раз изменив цвет, нарисовал контур круга, символизирующий сообщество волшебников.

– И лорды, – тихо закончил Нотт. – Маги, на которых возложена миссия находить новых магов, вводить их в наше сообщество, помогать в выборе наиболее подходящей им специализации.

– В общем, осуществлять патронаж над юными магами, – уточнил зельевар, смотря, как мел на некоторое время застыл, а потом, поделив круг на несколько секторов, нарисовал крупную точку в каждом из них.

– Именно, – кивнул Гевин, а потом, посмотрев на линии, ведущие к кругу магглов и символизирующие родителей магглорождённых волшебников, засмеялся.

– Что? – спросил профессор, не видя ничего смешного в изображении на доске.

– Представил, как кто-то из наших соратничков уговаривают чету Грейнджер зачать ещё одного ребенка в надежде на то, что он у них снова родится с магическими способностями, – несколько секунд спустя ответил Нотт, сумевший взять себя в руки.

– Тогда нашему Министерству следовало бы разрешить Империус, – усмехнулся зельевар тут же возникшей перед глазами картинке. – В таком случае самый лучший результат был бы у Тёмного лорда.

– Думаю, что ничего другого, кроме магического отката, не получилось бы, – задумчиво произнес Нотт. – Магия это воспримет как принуждение. В общем, ты сам прекрасно всё понимаешь. Однако я знаю лордов, которые с лёгкостью справились с этим заданием и в прошлом, и сейчас. Те же Поттеры, к примеру.

Зельеделу не хотелось этого признавать, но он понимал, что аристократ прав. Большинство тех, с кем общался Джеймс Поттер, сразу проникались к нему доверием. Однако в этот момент Снейп вдруг представил свою повзрослевшую подругу, протягивающую маленькому волшебнику руку, на которой распускался небольшой цветок, и заговорщицки сообщавшую, кто этому фокусу её когда-то научил. Однако ещё через мгновение образ Лили сменила большая чёрная собака, которая после игры с ребёнком превращалась в смеющегося Сириуса, заявлявшего, что быть магом совсем не страшно, а очень даже хорошо и весело.

– Зато теперь становится понятно, почему директор, несмотря на всё сделанное, пока не понёс заслуженного наказания, – заговорил Гевин, которому профессор был даже благодарен за то, что тот отвлёк его от столь неожиданной мысли. – Пока Дамблдор занимает пост директора Хогвартса, он фактически неприкосновенен. А вот то, что он, даже зная правду, не стал сообщать лордам, какие ошибки они допускают, просто возмутительно.

– Только возмутительно? – металлическим голосом уточнил Снейп. – Мне вот интересно, сколько золота, а проще говоря, магглорождённых волшебников Англия потеряла вследствие такой политики невмешательства.

– Потеряла? – испытующе посмотрел Нотт на зельевара.

– Поттера его родные называли уродом за любое магическое проявление, – заговорил декан слизеринцев. Было заметно, что слова ему даются весьма не просто. – Меня отец называл дьявольским отродьем по этой же причине. И это в семьях, в которых о магии было известно. А теперь представь, что могли сделать с ребёнком в семье, где совсем не знают про волшебство. Ты сам говорил про детей, делающих себя сквибами, если их наказывают за стихийные выбросы. Теперь и стоит задуматься, скольких волшебников не досчиталось магическое сообщество за эти годы.

Маги замолчали, осознавая масштабы развернувшейся в их стране трагедии.

– И это ещё не вспоминая про травлю оборотней и почти полное уничтожение анимагов, – добавил Снейп, вспомнив портреты, висящие в поместье Долгопупсов.

– Однако стоить заметить, что борьба за чистоту крови, являющаяся столь губительной для древних аристократических родов, началась задолго до Дамблдора, – уточнил Нотт и добавил: – А это возвращает нас к так называемым полукровкам, магам, рождённым от союза ведьмы и маггла. Таким, как Лорд, Нимфадора Тонкс и, прости за уточнение, ты, Северус. Думаю, что на каком-то подсознательном уровне ваши уважаемые матушки получали от магии сигнал, что именно от этого партнёра будет наиболее способный ребёнок, и, идя против воли близких, тем самым спасали свои роды от вымирания.

– А это полностью опровергает теорию Салазара Слизерина, поддерживаемую аристократами столько лет, – проговорил Северус Снейп, прекрасно понимая сложившуюся ситуацию. – И даже сейчас у нас слишком мало доказательств, чтобы убедить большинство населения, что те постулаты, в которые верили они и их предки столько лет, на самом деле являются ложью. Это и возвращает нас к необходимости отыскать пропавшую Историю Магии Великобритании или хотя бы найти полный архив Хогвартса. Имея на руках документы за тысячи лет обучения магов, доказать, что теория о чистоте крови несёт вред, было бы легче.

– Именно, – проговорил Нотт, вставая и направляясь к выходу. – А сейчас нам нужно поспешить. Опаздывать в первый день преподавательской деятельности – весьма плохая примета.

– Мерлин, – едва выдавил ошеломлённый внезапной мыслью зельедел. – Со всеми этими событиями я забыл сказать Нарциссе, что она будет выполнять обязанности декана гриффиндорцев, пока не закончится эта конференция.

Услышав это, собирающийся выходить маг развернулся и, усмехнувшись, задумчиво проговорил:

– Нарцисса Малфой – декан ало-золотых… Кажется, школу ждёт новое потрясение.

Среда часть 3

Однако первое потрясение ожидало магов уже на кухне дома Блеков. Выйдя из хранилища, мужчины сразу же почувствовали запах свежеиспечённых блинчиков.

– Блеку наконец удалось заставить работать эльфа, – проговорил Снейп, вдыхая дразнящий аромат и ощущая, как обостряется чувство голода, которое он успешно игнорировал в хранилище. Именно он и заставил магов поспешить на кухню.

– Тот, кто хочет завоевать расположение гриффиндорцев, должен решать все вопросы самостоятельно, без привлечения к конфликту других учителей или директора.

Данное утверждение весьма заинтересовало декана Слизерина, а учитывая, что говорил его Сириус Блек, мужчинам стал вдвойне интересней предмет разговора.

На кухне магов ожидало весьма удивительное зрелище. За накрытым белой скатертью столом сидели и завтракали Люциус и Нарцисса Малфой. В это же время им прислуживал старый домовой Кикимер. А сам хозяин дома, одетый в обычный домашний комплект, собрав волосы в низкий хвост, стоял возле плиты и с удивительной сноровкой жарил на сковородке блинчики, так заинтересовавшие голодных мужчин. Однако, увидев эту идеалистическую картину, зельедел сразу озадачился фактом отсутствия крестника.

– Где Драко? Как прошёл ритуал? – Снейп стремительно вошёл в помещение и, не теряя времени на привычные приветствия, сразу задал волнующие его вопросы.

– Дочитали? – спокойно поинтересовался Люциус, отставляя пустую тарелку и беря чашку с кофе, но, увидев предупреждающий блеск в глазах друга, поспешил ответить на его вопрос: – Не беспокойся, с Драко всё в порядке. Его кисть восстановлена полностью. Магические способности не пострадали. Мы потому не беспокоили вас. Так что присоединяйтесь.

Маги сели за стол, и Кикимер тут же поставил перед ними полные тарелки. Прежде чем приступить к еде, профессор внимательно присмотрелся к замолчавшему при их появлении Блеку, пытаясь определить, как же на него повлияли ритуалы гоблинов. Никаких внешних изменений не наблюдалось, однако чуткий нюх позволил зельеделу учуять едва уловимый запах, исходящий от анимага. Но попытка вспомнить, что именно это за запах, не увенчалась успехом, и декан слизеринцев, отмахнувшись от этого незначительного факта, приступил к трапезе. Попробовав пару кусочков, Снейп подумал, что давно не ел ничего более вкусного. Однако, следуя уже установленной традиции, он сделал весьма оригинальный комплимент кулинару:

– Великолепно готовишь, Блек. Из тебя в будущем ещё получится неплохая жена.

Хозяин дома, не отрываясь от своего занятия, немного оглянувшись, насмешливо усмехнулся и уточнил:

– Это предложение, дорогой?

Услышав такое заявление, Снейп наверно впервые в жизни не нашёлся с ответом. В это же время все присутствующие маги с интересом смотрели на зельедела, ожидая его реакции.

– Да уж, не думал, что доживу до того времени, когда увижу молчащего Северуса, – ухмыльнулся Люциус, а потом серьёзно добавил: – Но давайте обойдёмся без ваших обычных склок. Гевин, что вы вычитали в Истории Магии?

– Люциус, тебе лучше самому почитать, – серьёзно ответил Нотт, вновь принимаясь за прерванный завтрак. По его тону Малфой сразу понял, что не стоит настаивать на своём вопросе.

– Однако, Сириус, – продолжил говорить Гевин, – я должен поддержать Северуса, еда приготовлена просто изумительно. Но вот ожидать такого таланта от наследника древнего рода несколько неожиданно. Можно поинтересоваться, а твои близкие не были против столь необычного увлечения?

– Боюсь, что именно из-за моих родных мне пришлось научиться готовить, – несколько натянуто улыбнулся Блек, выключая плиту и отдавая ещё одну тарелку Кикимеру. – Отнеси, пожалуйста, в комнату Регулуса Драко Малфою.

– Это как? – уточнил Нотт, не давая хозяину дома отойти от темы. – Твои родители заставляли тебя готовить?

– Нет, – ответила Нарцисса вместо кузена. – Когда Сириус приехал на первые каникулы, родители поставили перед ним ультиматум о переходе на Слизерин. До его выполнения питание первого гриффиндорца в нашей семье ограничивалось только водой и хлебом.

– Для того, чтобы отстоять своё решение, мне пришлось угрозами добывать у эльфов еду, – тихо продолжил рассказ сестры Сириус.

– Но так не могло долго продолжаться, – уточнил Люциус. – Через некоторое время эльфы должны были бы доложить о существующем положении твоим родителям.

– А они и доложили. Выход мне помог найти Джеймс Поттер, – задорно улыбнулся анимаг, становясь похожим на того мальчишку, которого они все знали по школе. – Именно он предложил мне, если родители не отменят свой приказ, подать объявление в Пророк о сборе средств для нуждающегося наследника рода Блек, которого не кормят из-за того, что он учится на Гриффиндоре. После такого заявления матери и отцу пришлось отступить. Мне стали предоставлять продукты, однако готовить приходилось самому. Родные рассчитывали, что это как-то на меня повлияет. Но их план провалился. Мало того, что я научился готовить, так я ещё старался заниматься этим только в то время, когда к матери приходили гости.

Декану слизеринцев оставалось только подивиться столь изощрённым решениям у, казалось бы, прямолинейных и недалёких гриффиндорцев. Одиннадцатилетний мальчишка не просто обвёл вокруг пальца старших магов, он ещё и определённым образом смог уязвить своих родных. Прекрасно представляя, какую бессильную ярость, должно быть, испытывала Вальбурга Блек, каждый раз видя столь демонстративное проявление непокорности у своего первенца...

Мысли Снейпа фактически слово в слово озвучил удивлённый Нотт:

– Какое изящное решение. И что же ты с таким мышлением на Гриффиндоре делал? На Слизерине ты бы просто блистал.

– Кстати о школе, – в разговор вмешался зельедел, понимая, насколько затронутая тема болезненна для Блека. – Можно узнать, о чём вы беседовали, перед тем как мы сюда зашли?

– Тема нашей беседы как раз имеет к вам непосредственное отношение, – улыбнулась ведьма такой улыбкой, что профессор сразу понял: сейчас начнутся неприятности. Как показали дальнейшие слова леди Малфой, интуиция не подвела своего хозяина. – Мне тут пришло пригласительное письмо от Флитвика, в котором говорится, что я не только буду профессором Трансфигурации, а ещё и назначена исполняющей обязанности гриффиндорского декана. Тебе случайно об этом ничего не известно?

Под испытующим взглядом женщины зельеделу захотелось стать немного меньше, чтобы не так возвышаться над столом. Ведьма же ещё несколько мгновений посмотрела на преподавателя, а потом снова насмешливо заговорила:

– Всё ясно. В связи со стремительно развивающимися событиями ты просто забыл мне сказать о столь незначительной детали, как ответственность за семь курсов детей, склонных к игнорированию правил.

– Подожди, Нарцисса, – попытался урезонить жену Люциус. – Наш зельедел действительно был занят. Кстати, Северус, ты можешь уточнить, какие у тебя планы на Эйвери? Как долго мне его придётся держать в бессознательном состоянии?

– Если в школе не случится ничего чрезвычайного, – ответил другу Снейп, – то после обеда мы с Эйвери отправимся в Италию. Но прежде тебе нужно будет с ним серьёзно поговорить и объяснить ситуацию. Возможно, найдено средство против метки Лорда, однако его ещё нужно проверить.

Увидев вопросительные взгляды присутствующих упивающихся, он только покачал головой:

– Гарантий, как вы понимаете, нет. Но нашему коллеге сейчас мало что терять, так что он идеально подходит для испытания.

– К обеду он будет готов, – уверенно проговорил Люциус, без каких-либо пояснений понимая, насколько важен для всех положительный результат.

– Это всё хорошо, но давайте вернёмся к моему вопросу, – нетерпеливо произнесла Нарцисса. – Во-первых, Северус, я попрошу тебя рассказать о критериях выставления оценок и снятия баллов. А во-вторых, Сириус, ты не закончил рассказ о том, что является самым страшным на вашем факультете после разборок львиц за парней.

– Влюблённый гриффиндорец, – быстро ответил Блек, ни секунды не колеблясь. – Особенно если объекту его обожания угрожает опасность. В таких ситуациях ало-золотые становятся изворотливей всех змей вашего серпентария.

У всех магов, учившихся когда-то на зелёно-серебристом факультете, столь громкое заявление вызвало протест. Однако никто из них не успел запротестовать, как заговорила Нарцисса:

– А поподробней? – спросила ведьма, понимая, что рассказанная кузеном история сможет как нельзя лучше охарактеризовать её временных подопечных.

– Пожалуйста, – усмехнулся анимаг, и все присутствующие поняли, что их ждёт незабываемый рассказ. – Итак, это случилось в тот год, когда старостой гриффиндорцев была назначена одна умная и справедливая ведьма, не умеющая идти на компромисс. Именно эти качества и стали причиной того, что некоторые представители зелёно-серебристого факультета, наследники благородных семейств, потеряли свои привилегии, которыми пользовались у других старост. Это недовольство вылилось в весьма жестокий заговор, результатом которого должно было стать отстранение нашей старосты.

– Люциус, тебе что-то известно об этой истории? – требовательно спросила Нарцисса, смотря на застывшее лицо мужа.

– Не перебивай, Цисси, я ещё не закончил, – остановил сестру Сириус, а потом как ни в чём не бывало продолжил свой рассказ: – Так вот, в тот день, когда должна была произойти эта, с позволения сказать, акция слизеринцев, все исполнители самым немыслимым образом были выведены из строя, а их предводитель в итоге получил такое предложение, от которого не смог отказаться.

– Вы напали без предупреждения, – не выдержал Люциус, прекрасно понимая, что все присутствующие уже догадались о его непосредственном участии в той авантюре и отрицать что-то стало бессмысленно.

– А вы поступили очень честно, собираясь дискредитировать Лили? – Блек смотрел прямо в серые глаза разъярённого Люциуса. – К тому же, никто из вас сильно не пострадал. Ну, кроме того, что тебе пришлось научиться заплетать косичку.

– Мне может кто-то объяснить, что тогда произошло? – зельедел впервые слышал об этой истории, но прекрасно понимал, почему возник конфликт между Лили Эванс и Люциусом. Однако для мага оставалось неясным, почему этот эпизод всплыл только сейчас и ни гриффиндорка, ни аристократ о нём никогда не упоминали.

– Мы так и не смогли выяснить, какой именно сценарий запланировал наш дорогой Малфой на ту ночь, однако нам удалось разыграть свою постановку, – ухмыльнулся анимаг. – Прихвостней моего будущего родственника мы с Ремусом обезвредили довольно быстро и безболезненно. А вот с нашим благородным аристократом разговаривал Джеймс, правда, выпив перед этим немного Оборотного зелья.

– В чьём образе он был? – тихо поинтересовался Снейп, понимая, что сейчас его ждёт довольно неожиданный ответ.

– В моём, – буквально зарычал Люциус. – На меня в том коридоре напал я сам. Как этим проклятым гриффам удалось достать мой волос, я не могу понять до сих пор.

– Секрет фирмы, – фыркнул Блек, а потом продолжил: – Но на тебя в ту ночь не напали, а победили в честной дуэли. И оставили на поле боя невредимого, прихватив с собой небольшой сувенир.

– Дайте угадаю, – саркастично произнес Снейп. – Уходя с поля боя, если можно так сказать, Джеймс прихватил прядь твоих волос, пригрозив, что, если ты что-то подобное повторишь, тебя увидят в достаточно неприглядной ситуации, о которой будет проинформирован твой отец Абрахас Малфой. Так?