Текст книги "Память героя (СИ)"

Автор книги: химера-читатель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 75 страниц)

– Почти, – горько улыбнулся Малфой, признавая своё поражение. – Только условие было таково, что мою репутацию разрушат, если Эванс причинит вред любой из слизеринцев.

Ошеломлённые таким заявлением маги ещё несколько мгновений переводили взгляды с одного участника тех событий на другого, а потом Нотт резюмировал мысли слушателей:

– Таким образом, Поттер фактически получил для своей возлюбленной полную защиту от нашего факультета. Причём сделал он это таким образом, что сама староста о своей неприкосновенности даже не догадывалась. Да уж, ало-золотой факультет очень сильно недооценивают…

В этот момент в кухню влетела всклоченная и весьма недовольная сова, несущая послание говорящему магу. Нотт открыл письмо, несколько раз перечитал его, а потом заговорил срывающимся голосом:

– Я сказал, что ало-золотой факультет сильно недооценивают? Беру свои слова обратно. Мы ничего не знаем про факультет гриффов.

Говоря это, он передал полученное письмо Снейпу, который и зачитал весь текст, написанный на пергаменте:

«Отец. Я не могу связаться со своим деканом, поэтому направляю это послание тебе, возможно, ты сможешь найти профессора. Сегодня ночью при моём участии были проведены два ритуала: между Гарри Поттером и Панси (компенсация и вассалитет) и ритуал помолвки между Уизли и Панси».

Среда часть 4

Всё идёт наперекосяк. Попытка отвлечься, усиленно тренируясь в Выручай-комнате, с треском провалилась. Перед глазами всё так же стоит лицо Чоу Чанг, дорожки слёз на её щеках, которые я увидел после нашего первого поцелуя. Такие же у неё были и в ту ночь. В ночь гибели Седрика.

Не думать об этом. Не думать. Не вспоминать.

Почему я никогда до четвёртого курса не замечал этого парня? В ту первую встречу перед Чемпионатом по квиддичу, когда нас представили друг другу, я сразу заметил его смеющиеся глаза и губы, которые так быстро складывались в улыбку. Обычный весёлый парень. Кто бы мог подумать, что спустя совсем немного времени мы с этим парнем будут соперниками в Тремудром турнире? Но это было ещё не самое плохое. Хуже всего было то, что мне нравилась девушка, которая встречалась с Седриком…

Теперь же получилось, что я всё-таки успешней Диггори только по одной причине – мне удалось выжить в ту страшную ночь, а ему – нет. Гермиона права: у нас с Чоу ничего не получится, между нами всегда будет стоять тень Седрика. Я буду вечно думать, не сравнивает ли рэйвенкловка мысленно мои и его поцелуи. Она будет размышлять, как бы всё сложилось, останься он тогда жив. И мы оба будем знать, что по отношению к погибшему парню мы каждый раз совершаем маленькое предательство…

Углубившись в размышления о произошедшем, я не обратил внимания, как в одной из стен появилась небольшая дверь, которая, негромко скрипнув, впустила посетителя. Зная, что войти сейчас сюда смог бы только кто-то из учеников, посвящённых в тайну занятий по боевой магии, я продолжил сидеть на раскиданных по полу подушках, ожидая, что же мне скажет вошедший маг.

– Так вот, куда прячется наш самый лучший ловец, – этот голос я узнаю из тысячи. Именно этот человек первый сообщает о моей победе в матчах. Жаль только, что из-за запрета Розовой жабы мне уже никогда не услышать этих слов.

Ли Джордан, едва успев закончить говорить, подошёл и опустился рядом со мной на подушки.

– Как ты меня нашёл? – спросил я, немного отодвигаясь и испытывая лёгкое чувство недовольства, что моё уединение прервали.

– Ну, если бы у тебя не забрали метлу, искать тебя следовало бы на поле для квиддича, – спокойно проговорил шестикурсник. – Так что теперь единственное место, где ты можешь подумать, – это здесь. А учитывая произошедшее, нет ничего удивительного, что тебе нужно немного времени, чтобы всё осмыслить.

– Как ты узнал, что произошло? – внутри меня всё клокотало от едва сдерживаемого гнева, но я постарался, чтобы голос не выдал моих настоящих чувств. Конечно, за столько лет уже можно было привыкнуть, что почти все волшебники магического мира знают о моей жизни больше, чем я сам, но столь явное вмешательство в личную жизнь со стороны однокурсников всё же было редкостью.

– Не кипятись, – примиряюще сказал Ли, которого не обманул мой тон. – Ты же знаешь близнецов Уизли, от них мало что можно утаить. К тому же, мы переживали, увидев, в каком состоянии ты вернулся в гостиную после нашего последнего занятия.

– Подслушивали? – спросил я, удобнее устраиваясь на подушках. Градус моего возмущения немного уменьшился от мысли, что на факультете остались люди, которым небезразлична моя судьба. Однако на будущее я решил уделять больше внимания контролю за лицом, дабы избежать подобных ситуаций.

Джордан кивнул, несколько мгновений помолчал, а потом заговорил, тщательно подбирая слова:

– Гарри, я, конечно, понимаю, что это не моё дело, но мне кажется, что с Чоу у вас ничего не получится.

– И почему ты так думаешь? – уточнил я вместо того, чтобы подтвердить, что Джордан действительно лезет не в своё дело. Конечно, я ожидал, что наш вечный комментатор сейчас, как и Гермиона, начнёт что-то говорить о Седрике, но его следующие слова стали для меня полной неожиданностью:

– Гарри, из-за того, что тебя воспитывали магглы, ты ведь мало знаешь о магическом мире, – сказанные Ли слова были скорее утверждением, нежели вопросом, однако он продолжил говорить только после моего подтверждающего кивка. – Думаю, никто не рассказал тебе о том, как магические векторы волшебников влияют на их выбор партнёров.

– Я знаю, – едва смог выдавить из себя эти слова. И не только потому, что какие-то новые нотки, появившиеся в голосе Ли, буквально заворожили меня. Но и потому, что мне было неприятно это предположение. Конечно, я прочитал про магов, избранниками которых могут быть только мужчины, но примерять эти знания к себе мне почему-то не хотелось.

– Конечно знаешь, – мои слова не удивили шестикурсника; казалось, он ждал такого ответа. – Тогда почему ты переживаешь из-за произошедшего с Чанг? Этот случай может свидетельствовать, что твоим избранником должен стать парень или мужчина.

На этот вопрос я не мог ответить даже самому себе. Почему я так сопротивляюсь возможной связи с парнем? Почему отбрасываю даже малейший шанс такого развития событий?..

Задумавшись над этими вопросами, я на некоторое время не обращал внимания на сидящего рядом Джордана, абсолютно уверенный в том, что он не причинит мне вреда. Однако парень воспользовался моей оплошностью по-своему. Немного переместившись, Ли подвинулся ко мне и, положив руку на мой затылок, тихо выдохнул возле моих губ:

– Не бойся, ловец, я не сделаю ничего плохого.

В тот же миг у меня промелькнула мысль, что я не боюсь, но уже через несколько мгновений, когда старшекурсник поцеловал меня, она улетучилась.

Это было совсем не похоже на произошедшее с Чоу. Девушка только позволяла себя целовать, слабо отвечая на мои действия. Ли же, будучи одновременно очень нежным, тем не менее проявлял настойчивость. Проведя несколько раз языком по моим губам, словно очерчивая их контур, он захватил в плен нижнюю губу стал её аккуратно посасывать и полизывать. От его действий у меня закружилась голова, рука словно сама собой поднялась, обнимая Ли, а с губ сорвался стон. Ощутив мой отклик, гриффиндорец стал действовать активней, перебирая пальцами мои волосы и углубляя поцелуй.

Благоразумие окончательно оставило меня, и я стал отвечать Ли, стараясь повторять его действия. Завязалась схватка языками, доставляющая нам обоим немалое удовольствие. Так что через некоторое время Джордан разорвал наш поцелуй и, наклонившись к моему уху, прошептал, прикусив сначала легонько мочку:

– Такой красивый, отзывчивый мальчик.

На меня словно ковш холодной воды вылили. Сразу вспомнились слова, которые мне когда-то кричал дядя, что если я не стану работать как следует, то он вышвырнет меня на улицу, а там уж мне быстро найдут применение. И что мной будут пользоваться все, кому не лень…

Едкие фразы дяди, словно кислота, разъедающая мой мозг, заставили меня отпрянуть от Ли и вскочить на ноги.

– Что случилось? – спросил изумлённый комментатор, не ожидавший от меня таких действий.

– Это неправильно, – тихо сказал я, негромким «Акцио» призывая к себе мантию из дальнего угла и набрасывая её на себя. – Неправильно.

За следующую секунду на лице моего однокурсника быстро промелькнуло несколько различных эмоций. Было там и раздражение, и разочарование, и гнев, однако вскоре я увидел, что парень взял себя в руки и на его лице отразилось понимание.

– Мне жаль, – тихо произнёс Ли, не пытаясь однако меня остановить, – что ты пока не принимаешь своей сути. Только если ты сделаешь так в дальнейшем, то оттолкнёшь своего избранника…

***

В доме на площади Гриммо, сидя на широкой кровати и погрузившись с головой в небольшую чашу, находился юноша. Пальцы, которыми он держался за края чаши, побелели от напряжения. А в дверях, наблюдая за сидящим юношей, стоял мужчина с голубыми глазами и грустно улыбался.

Среда часть 5

– Не думаю, что просматривать воспоминания Гарри в твоём состоянии – хорошая идея, – такими были первые слова, которые услышал Драко, вынырнув из Омута памяти, принесённого ему домовым Блека. – Это хорошо ещё, что твои родители не знают, чем ты здесь занимаешься.

– Я чувствую себя прекрасно, – возразил анимагу юноша, так и не встав с кровати. – Что касается родителей, то я думал, что ваш эльф передал, о чём я просил, и таким образом ни для кого в этом доме не является секретом, что я решил взять флакон с воспоминаниями.

– Ты забываешь, что это мой дом и Кикимер обязан информировать о произошедшем только меня, – ухмыльнулся Сириус племяннику, а потом без какого-либо перехода задал следующий вопрос. – Так с кем Гарри целовался в Выручай-комнате?

– А почему вы решили, что из двенадцати непросмотренных эпизодов я выбрал именно этот? – конечно же, Малфой удивился вопросу, но постарался ничем не выдать своих чувств.

– Драко, перестань, – улыбнулся Блек, беря стоящий неподалеку от кровати стул, подвигая его и присаживаясь рядом со старостой. – Я вырос в семье, почитающей Салазара Слизерина, и прекрасно знаю мышление учащихся на зелёно-серебристом факультете. Ты не упустил бы возможности узнать больше о своём возможном сопернике. Так кто это был?

– Ли Джордан, – тихо ответил Малфой, понимая, что юлить перед этим человеком просто бесполезно. К тому же, юноша помнил, что крёстный Гарри поддержал его в стремлении начать ухаживания за гриффиндорцем.

– Комментатор матчей по квиддичу? – уточнил анимаг, а на незаданный вопрос слизеринца пояснил: – Мне рассказывал ваш бывший профессор Ремус Люпин. К тому же, я был на одном из матчей и слышал, как этот молодой человек ведёт репортаж.

– Вы тогда хотели посмотреть, как летает Гарри, – догадался Драко. – Вы вообще стараетесь как можно больше знать о его жизни.

– Да, – не стал отрицать маг, а потом нетерпеливо спросил: – Так что ты видел? Только поцелуй или там было что-то большее?

– Только поцелуй, – ответил слизеринец, а потом заговорил о том, что его на самом деле беспокоило: – Гарри понравилось, однако он вспомнил слова своего дяди, встал и просто ушёл так, словно ничего не случилось.

– Он что-то сказал перед тем, как уйти? – спросил обеспокоенный Блек, понимая, что если его крестник будет отрицать свою магическую направленность, то может таким образом только навредить самому себе.

– Только то, что сделанное было неправильно, – ответил Малфой, стараясь не показать, как его на самом деле расстроили эти слова гриффиндорца.

Блек немного помолчал, размышляя над словами племянника и снова мысленно проклиная Дамблдора, принявшего решение отправить маленького волшебника к ничего не понимающим в его воспитании магглам, а потом негромко заговорил, представляя, как нелегко сейчас приходится слизеринцу:

– Драко, из всех знакомых и близких Гарри ты, наверное, лучше всего его знаешь. Нет, конечно, есть Гермиона, но даже она не знает всех переживаний моего крестника. Так вот, как ты думаешь, было ли в жизни время, когда Гарри был таким, как все, обычным, ничем не примечательным ребёнком?

– Нет, – ответил староста, задумавшись на несколько мгновений. – Даже то, что он родился вследствие самого большого мезальянса того времени, заметно выделяло его среди других детей. Он был необычным с самого рождения.

– Именно, – кивнул анимаг, а потом добавил: – К тому же, незадолго до рождения Гарри среди осведомлённых магов появилась информация о рождении волшебника, которому суждено будет стать соперником Тёмного Лорда. Так что за развитием этого ребёнка всегда следили с особой тщательностью. Гарри как никто из ныне живущих знает, насколько тяжело жить, отличаясь от окружающих людей, и не оправдывать их ожидания. К тому же, думаю, что свою роль в том, что Гарри отрицает свою направленность, играет и то, что ему хочется быть похожим на родителей и иметь в будущем такую же семью, как у них.

– Правильную, – тихо выдохнул Драко, понимая, о чём говорит ему хозяин дома.

Блек кивнул, несколько мгновений помолчал, а потом заговорил снова:

– Вот только правильные с точки зрения остальных решения тоже бывают весьма не простыми. История с твоими родителями служит для этого лучшей иллюстрацией.

– О чём вы? – спросил Драко, недоумевая, что имеет в виду хозяин поместья.

– А ты не знаешь? – удивлённо спросил Сириус, внимательно посмотрев на парня, а потом начал рассказывать: – Любовь Люциуса и его ухаживания за Нарциссой казались самой правильной вещью на планете. До тех пор, пока медицинская проверка не выявила, что у моей кузины слабое здоровье и она вряд ли сможет выносить наследника. Вот тогда твоему отцу и пришлось решать, как поступить: правильно с точки зрения его отца или вопреки его воле пойти по извилистому пути, руководствуясь своими чувствами. А то, что ты сейчас сидишь передо мной, свидетельствует о том, что твой отец принял верное решение.

Несколько минут парень сидел, обдумывая полученную информацию, а потом задал дяде волнующий его вопрос:

– Но почему они мне никогда об этом не рассказывали?

– После свадьбы твои родители искали всевозможные способы, чтобы у них родился ребёнок, это был довольно сложный период в их жизни. Вот они и не вспоминают о нем.

Сказав это, Блек встал и направился к выходу, однако его взгляд остановился на висящей на стене фотографии. Красивое, выразительное лицо анимага тут же омрачилось, однако он быстро справился с собой и сделал шаг по направлению к двери.

– Вам неприятно смотреть на команду слизеринцев, – уточнил Драко, который уже успел разглядеть изображение и увидеть брата Сириуса, сидящего на месте ловца.

– Да уж, было время, когда матчи не вызывали у меня положительных эмоций, – негромко ответил мужчина, снова смотря на фото.

– Ваш брат играл против лучшего друга, и выигрыш одного автоматически означал поражение для другого, – тихо произнёс Драко, понявший ужас ситуации, в которой в своё время оказался Блек. Год за годом стремиться к победе Гриффиндора, тем самым каждый раз отрекаясь от ценностей своей семьи, вызывая упреки и презрение родных...

Сириус ещё несколько мгновений смотрел на фото, никак не комментируя услышанное, а потом снова обернулся к застывшему слизеринцу:

– Вставай, Драко, тебе пора возвращаться в Хогвартс. Мне строго-настрого приказали сопроводить тебя к камину и проследить, чтобы ты им благополучно воспользоваться. Да, я знаю, что ты уже достаточно взрослый, но протестовать против прямого распоряжения твоей матери и декана я не осмеливаюсь.

– А разве они не здесь? – спросил Малфой, вставая и подходя к мужчине.

– Нет, – отрицательно покачал головой анимаг, а потом продолжил: – Твой друг Тео прислал отцу письмо, в котором вкратце изложил, что они с гриффиндорцами делали этой ночью. Там говорилось о ритуалах компенсации, вассалитета и помолвки Панси с кем-то из Уизли. Прочитав его, ваш декан заторопился в школу, грозясь лично вытрясти правду из всех участников событий. Но перво-наперво его волновало, с кем именно помолвлена Паркинсон, ведь у Рона, Фреда и Джорджа уже есть избранники. Против такой поспешности сразу выступил старший Нотт, заявляя, что не даст Снейпу и близко подойти к своему сыну, пока тот не успокоится. Его поддержала и Нарцисса, прозрачно намекнув, что не даст своих временных подопечных в обиду, и зельеделу пришлось взять себя в руки. Ваш декан понял, что в данном случае ему лучше согласиться провести беседу, придерживаясь всех установленных правил. После этого все трое отправились в школу.

– Интересное, наверно, было зрелище, – не смог удержаться от ухмылки юноша. Нет, он, конечно, любил крёстного, но выражение его лица, когда он услышал столь категорическую отповедь со стороны матери, должно было быть забавным. Фактически, зельедел привык, что его решения, какими бы они ни были по отношению к гриффиндорцам, никогда не вызывали протеста у МакГонагалл. Со вступлением же на должность Нарциссы ситуация изменится кардинально. И его мать уже хорошо дала это прочувствовать. Драко с предвкушением ожидал, как же теперь начнут развиваться события в школе.

– А куда пошёл мой отец? – поинтересовался староста, выходя из комнаты.

– Отправился домой, сказав, что в свете последних событий семейного колдомедика стоит поторопить с визитом, – ухмыльнулся Сириус. – И как мне ни прискорбно это признавать, в этом случае Люциус абсолютно прав.

Далее маги следовали до библиотеки молча. Остановившись у камина, Сириус набрал горсть летучего порошка и протянул его племяннику:

– И запомни, Драко, когда-то Джеймсу Поттеру все вокруг говорили, что его брак с магглорожденной Лили Эванс противоречит всем магическим законам. Однако ребёнок, родившийся в этом браке, доказал всем и каждому, что они ошибались. Не отступай, и Гарри обязательно поймёт, что ты именно тот, с кем он сможет прожить свою жизнь.

– Спасибо, – тепло поблагодарил Малфой мага и, бросив летучий порошок в камин, отправился по каминной сети в кабинет Северуса Снейпа.

Анимаг ещё несколько мгновений смотрел в камин, а потом вышел из комнаты, направляясь на третий этаж, однако, когда он проходил коридором, его остановил тихий голос:

– Сириус, подожди.

– Да, мама, – спокойно отозвался маг, останавливаясь и смотря на портрет Вальбурги Блек, сейчас уже не скрытый тёмной тканью.

– Как ты себя чувствуешь после ритуала? – спросила ведьма, ожидая и одновременно боясь услышать ответ сына.

– Всё в порядке, спасибо, – ответил Блек, однако, увидев выражение лица матери, продолжил: – Гоблины сняли все ограничения, которые появились после ритуала отца. Также они рассказали мне о всех особенностях анимагов.

– И теперь ты займёшься поиском партнера? – тихо сказала ведьма, внимательно смотря на сына.

– В этом нет нужды. Мы с тобой прекрасно знаем, с кем я больше всего конфликтовал в школе. Именно он и является моим партнером, – грустно улыбнулся мужчина, подтверждая самые худшие предположения матери. – Так что ещё очень большой вопрос – сможет ли мой избранник простить меня.

– И что ты собираешься делать? Ведь своим инстинктам ты не можешь противостоять, – спрашивая это, женщина с тревогой смотрела на своего первенца.

– Могу, мама, – проговорил маг, доставая из внутреннего кармана небольшой флакончик. – Гоблины снабдили меня лекарством, которое помогает сдерживаться в присутствии партнёра, иначе я уже сегодня валялся бы у него в ногах, прося прощения за всё, что сделал в прошлом. Однако благодаря этому снадобью я пока могу себя контролировать. Так что сейчас основной задачей является устранение угрозы для моих мальчиков в виде Воландеморта и Дамблдора.

Закончив говорить, анимаг кивнул матери и отправился наверх, ему нужно было подумать над ситуацией и написать письмо. А Вальбурга Блек смотрела вслед сыну, размышляя, сможет ли он когда-нибудь обрести счастье со своим язвительным зельеваром.

Среда часть 6

То, что стиль Нарциссы Малфой в решении спорных вопросов значительно отличается от ставшего уже привычным невмешательства Минервы МакГонагалл, Северус Снейп ощутил в полной мере. Во-первых, ведьма настояла на том, что первым нужно расспросить Теодора Нотта, а уже потом, имея достаточно фактов, разговаривать с гриффиндорцами. Вторым нововведением временного декана, весьма неприятным для профессора, стало то, что аристократка сама начала вести беседу с пятикурсником, когда он появился в покоях Снейпа. Сам разговор ведьма начала издалека, попросив слизеринца рассказать всё, что с ним случилось за прошедшие сутки, начиная с того момента, как он рассказал о полученной травме семейному целителю, мистеру Спенсеру. Зельедел не понимал, для чего терять столько времени, если можно сразу получить ответы на интересующие их вопросы. Однако уже через несколько минут декан слизеринцев убедился в своей ошибке. Тео, поощряемый улыбками ведьмы и вниманием со стороны магов, начал рассказывать достаточно неожиданные вещи.

Услышав про похищение Нотта близнецами Уизли, зельедел задумался, а по тем ли параметрам распределяющая шляпа направляет студентов на его факультет. Судя по последним событиям, львов и змей уже можно было менять местами. Гриффиндорцы не только похитили наследника лорда и узнали у него всю необходимую им информацию, они смогли это сделать, не причинив при этом вреда слизеринцу, а значит, фактически не нарушив ни одного магического закона.

К тому же, Снейп ещё вчера оценил, насколько своевременно представители ало-золотого факультета озаботились созданием ему алиби. Ему, Ужасу Подземелий, привыкшему нещадно снимать баллы с факультета Годрика. Однако гриффы смогли отвлечься от обид и помочь возможному союзнику. А такое умение просчитывать ситуацию и принимать хитроумные решения всегда было присуще скорее зелёно-серебристому факультету.

Младший Нотт тем временем, не догадываясь о том, какими мыслями занята голова у декана, рассказывал о комнате отдыха, в которую его привёл один из представителей рыжего семейства. Эту информацию зельедел слушал невнимательно, понимая, почему близнецы стремились помогать влюблённым, стараясь дать им шанс обрести друг друга. Обязательства, накладываемые кольцами Купидона, были хорошо известны, так что Снейпа волновал другой вопрос, над которым он в это время и размышлял. А думал он о другом загадочном последователе Годрика.

Судя по информации, полученной из Истории Магии, и по тем оговоркам, которые слышал преподаватель, у Невилла Долгопупса до встречи с Роберто Борджиа уже была магическая печать или отметина, указывающая на то, что он партнёр анимага. Причём этот анимаг, как понимал профессор, был из Англии и, значит, имел перед итальянцем определённые преимущества. Теперь же зельедел размышлял, что именно могло заставить анимага на столь долгий срок отдалиться от партнёра. Какие причины могли вынудить старшего мага так долго не подтверждать существующую связь? Через несколько мгновений слизеринец пришёл к выводу, что, вероятнее всего, «английским» анимагом Невилла является Блек, который из-за заключения в Азкабан не мог связаться со своим избранником. Что же касается времени, прошедшего после побега, тут, вероятнее всего, сыграла роль общая ослабленность беглеца. К тому же, не стоило сбрасывать со счетов версию о каком-то тайно проведённом Дамблдором ритуале, направленном на подавление связи между анимагом и его партнёром. Сейчас же после проведения курса восстанавливающих ритуалов Блек непременно захочет восстановить разрушенные отношения с избранником. Следующую за этим заключением мысль о том, что Блек, вероятнее всего, покинет Англию, дабы найти своего партнёра, маг постарался изгнать из своей головы как можно быстрее. Как бы там ни было, а крестника бывший Мародёр не оставит на произвол судьбы, тем более, ради своего собственного счастья. К тому же, Мастер Зелий по всем показателям лучше подходит неопытному зельевару-интуисту, коим и являлся Долгопупс.

Размышляя над этим вопросом, Снейп чуть не пропустил в рассказе Нотта важную информацию. Услышав, что Поттер, едва успев залечить повреждённую кисть, полез в Тайную комнату искать Историю Магии, зельеделу захотелось надеть на паршивца ограничитель магии и приковать цепью к стене в своих покоях. На будущее преподаватель решил ни при каких обстоятельствах не обсуждать важных вопросов без защитной сферы. Как показал этот случай, даже Сонные чары не являются гарантией, что тебя не подслушают.

В то же время маг не мог не признать, что догадка гриффиндорца о том, что искать книгу нужно в тайном хранилище Салазара Слизерина, была довольно разумной. И понимая, о каком важнейшем артефакте идёт речь, маг позволил себе под осуждающие взгляды остальных остановить Тео и задать ему уточняющий вопрос:

– Ты ведь не знаешь, нашли ли гриффиндорцы книгу или нет?

– Нет, не нашли, – отрицательно покачал головой Тео, своим ответом сильно разочаровав взрослых магов.

– Но ведь ты не можешь знать наверняка, – упорствовал зельедел. – Возможно, гриффы просто не захотели сказать правду.

– Сэр, мы с близнецами подслушали разговор Поттера и Грейнджер, возвращавшихся после неудачного похода, так что информация достоверна. Истории Магии в Тайной комнате не было.

– Мне нужно, чтобы ты рассказал об этом услышанном разговоре слово в слово, – преподаватель внимательно смотрел на своего студента, понимая, что в подобной ситуации любая деталь может стать решающей.

– Северус, – вмешалась Нарцисса, – сейчас у нас нет на это времени. Итак, мистер Нотт, вы закончили рассказ на том моменте, когда к вам прилетела записка от близнецов Уизли, в которой они пригласили вас в пустой класс.

– Да, мадам, – кивнул слизеринец и продолжил говорить: – Придя в указанное место, я увидел находящуюся без сознания Панси. Близнецы объяснили, что им пришло послание от старшего брата, служащего в банке у гоблинов. Тот сообщил, что лорд Паркинсон отказался от дочери, изгнал её из рода и лишил права на ношение фамилии.

– Из-за возможного отката он отказался от дочери, выгнав её на улицу, словно безродную собаку, – тихо прошептала ошеломлённая Нарцисса, стараясь осознать полученную от студента информацию.

Мужчины только переглянулись, теперь понимая, что заставило близнецов действовать столь радикальным способом.

– В данных обстоятельствах хоть как-то помочь Панси мог только Поттер, – заговорил Снейп, мысленно перебирая все возможные решения возникшей ситуации.

– Именно, – согласился младший Нотт и добавил: – Но в Тайную комнату не мог попасть даже эльф.

– Так что вам пришлось ждать, когда гриффиндорцы снова появятся в туалете Плаксы Миртл, – высказал своё предположение зельедел.

– Почти, – улыбнулся Тео и продолжил: – Только вот вышли они в кабинете зельеделья, пройдя по тоннелю, идущему параллельно классам. Именно им мы и воспользовались, когда гриффы обсудили ситуацию и решили провести все необходимые ритуалы.

– И помолвки тоже? – уточнил Снейп.

– О ней сначала речи не шло. Разговор был о компенсации лорду Поттеру и присяге Панси на вассалитет, так как лучшего места, чем Тайная комната, для наших целей не существовало. Вот мы все и отправились туда, – ответил младший Нотт.

Говоря это, парень незаметно передёрнул плечами, однако этот жест не укрылся от мага, который знал его привычки слишком хорошо.

– Что-то не так, Тео? – обеспокоенно спросил Гевин Нотт, смотря на своего единственного сына.

– Мы вышли в зал, где лежал убитый василиск, – тихо заговорил парень. Всем присутствующим в комнате было понятно, что чувствовал он себя очень неуютно. – Монстр, поражающий воображение своим размером. Он лежит там такой, каким и был в день своей гибели. Время словно не властно над этим исполинским змеем. А самое страшное, что с этим чудовищем был вынужден сражаться щуплый двенадцатилетний ребёнок.

Слизеринец замолчал, и в комнате повисла гнетущая тишина. Каждый из магов мысленно представил себе картину, описанную младшим Ноттом, и внутренне содрогнулся. Тем временем студент взял себя в руки и снова заговорил:

– Увидев василиска, были поражены даже неугомонные близнецы, прекрасно осознав, как рисковал Поттер ради их сестры. Гермиона предложила найти более подходящее место для проведения ритуала, однако Уизли настаивали на том, чтобы остаться возле поверженного монстра. Это, по их мнению, должно было создать «нужный антураж». Мы приготовили всё необходимое, чтобы потом не терять времени, и привели в чувство Панси.

Парень остановился перевести дух, но, увидев укоризненные взгляды взрослых, продолжил:

– Сначала она только визжала и угрожала нам, обзывая всех самыми последними словами. Близнецы только посмеялись над её истерикой, сказав, что в любом случае она теперь стоит в магическом мире даже ниже Проклятых Крови, поскольку она отверженная из рода и лишённая фамилии. Панси не поверила и выхватила палочку. Первое же проклятье доказало ей, что сказанное близнецами правда: от её обычных сил едва осталась четверть. Далее у неё едва не началась новая истерика, однако её не допустила Гермиона, пару раз ударив Панси по щекам. После этого она и предложила альтернативный выход из ситуации. И первое, о чём пошла речь, это о компенсации.

– Гарри сказал до ритуала, что он хочет за причинённый ему вред? – тихо спросила Нарцисса, зная, что в этой ситуации гриффиндорец мог потребовать у девушки всё, что угодно. И даже если бы он захотел, чтобы она до конца жизни была его рабыней, это было бы лучше, чем получить полноценный магический откат.

– Да. Компенсацией должен стать ребёнок, который в будущем родится у Панси, – тихо сказал слизеринец.

– Он собирается ввести этого ребёнка в свой род или же Панси должна будет родить Гарри сына? – тихо спросила Нарцисса Малфой, понимая, что даже помолвка слизеринки с кем-то из Уизли не исключает таких вариантов. В то же время ведьма прекрасно знала, что и тот, и другой вариант в конечном итоге очень расстроит её сына.

– Ни то, ни другое, – покачал головой Нотт и продолжил: – Просто один из детей Панси, тот, у которого будут к этому задатки, должен будет пойти в колдомедицину.

– И всё? То есть, девушка выйдет замуж, родит детей и кто-то из них просто станет целителем? – Гевин Нотт задал вопрос сыну, выражая тем самым всеобщее удивление такой незначительной компенсацией. Однако, дождавшись подтверждающего кивка от сына, он заметил: – Поторопился однако Паркинсон с изгнанием.

– Что ты имеешь в виду? – тихо спросила ведьма, понимая, что после прочтения Истории Магии в хранилище Блеков маги располагают более правдивой информацией.

– Отказ от дочери, притом, что договориться с пострадавшим лордом было настолько легко, теперь чреват последствиями уже для самого отца Панси, – задумчиво проговорил Снейп, понимая, что им хочет сказать старший Нотт. – Отрёкшись от наследницы из-за такого повода, он может и сам стать Предателем крови.