Текст книги "Ворона (СИ)"

Автор книги: ash_rainbow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 46 страниц)

– Кто-то на днях жаловался, что мы и на свидании-то не были еще, – сказал Глеб, сворачивая с более-менее оживленной дороги в узкий проулок. – Так что вот… По крайней мере, план был такой изначально.

Варя с любопытством посмотрела в окно: Глеб въехал в какой-то подозрительный дворик в доме-колодце, в котором стояло еще несколько машин. Если не считать следов ног на снегу, намекающих, что недавно здесь были люди, во дворике было пусто, только кружил снег, завывал ветер и тускло светили только что включенные фонари у подъездов.

– Я чувствую «но», – произнесла она.

Прежде чем ответить, Глеб припарковался и выключил мотор, нажав на кнопку у руля. Да, у него была одна из тех новых машин, где не надо было вставлять ключи, чтобы ее завести. Ключи, правда, были, но Варя сильно сомневалась в том, что их действительно можно куда-то вставить. Из-за этого ее не покидало чувство, что машина эта ненастоящая и в любой момент может развалиться.

Глеб вздохнул и взлохматил волосы ладонью. Он недавно подстригся и еще не привык к новой длине волос. Хотя разница была всего лишь в пару сантиметров, она была весьма заметна, особенно для Вари, которой, в общем-то, предыдущая его прическа нравилась куда больше. Глебу она этого, правда, говорить не стала, а то расстроится еще…

– Правильно чувствуешь, – признал он. – Я даже не знаю как объяснить… Короче, ты ведь помнишь, что я хочу стать режиссером?

Варя утвердительно кивнула. Она об этом помнила хотя бы потому, что с тех пор, как Глеб получил письмо из киношколы, в которую мечтал поступить, он без умолку твердил о ней на каждом углу всем, кто хотел об этом услышать. И тем, кто не хотел, тоже.

– Я недавно узнал, что прошел первый раунд отбора, – продолжал Глеб, – и теперь мне нужно снять пятиминутный ролик и отослать его в школу.

– Это что-то типа вступительного прослушивания?

– И да, и нет, – ответил он, качая головой. – В школу-то меня приняли почти, осталось отправить документы после окончания одиннадцатого класса. Только я хочу попасть на стажировку у одного режиссера, тебе его имя ничего не скажет, но поверь мне, он суперзвезда, а для этого нужно победить в конкурсе. Ну или хотя бы войти в первую десятку.

– Я чувствую, как мы приближаемся к сути проблемы, но не могу понять, в чем она, – сказала Варя, скрещивая руки на груди. В шубе это было сделать сложно, да еще и ремень безопасности приковывал ее к креслу, не давай пошевелиться, но она справилась. Можно было бы отстегнуть ремень, ведь они уже остановились и даже выключили двигатель, но маленький параноик в Вариной голове запрещал ей это сделать.

Глеб закатил глаза и предпочел эту реплику проигнорировать.

– Одну из сцен ролика я хотел снять там, куда мы идем, – сказал он, отстегивая собственный ремень. – По идее мы должны были сделать это еще две недели назад, но вышла небольшая… – он задумался над словом, глядя искоса на Варю, – накладка, поэтому мы перенесли на сегодня, а я об этом вспомнил слишком поздно.

– Накладка? – переспросила Варя, но до нее тут же дошло. Две недели назад Глеб еще обитал на даче в компании собственных мрачных дум. О том, кто еще мог быть у него в компании, Варя старалась не думать. – А, понятно, – сказала она.

– Поэтому мы быстренько отснимем, – бодро произнес Глеб, нагибаясь за шапкой, – а потом я весь твой.

Вместо ответа Варя накинула капюшон на голову и чуть ли не выпала из машины, скрывая зардевшиеся щеки. Раньше она даже не подозревала, что может так часто и сильно краснеть.

Непримечательный дом-колодец, показавшийся снаружи мрачным, старым и почти разваливающимся, был точно таким же изнутри. Насколько могла судить Варя из своих скромных архитектурных познаний, построили его очень давно. В этом доме были высокие потолки, большие ступени на лестнице и страшный лифт, который закрывался сетчатой металлической дверью. Стенки у него были почти прозрачные, поэтому она в подробностях успела рассмотреть каждый этаж, пока они с Глебом поднимались наверх.

Пока лифт медленно полз вверх, Глеб рассказывал, как он нашел это место. Он бурно жестикулировал и сверкал глазами, попутно разматывая шарф и расстегивая пальто. Варя честно пыталась слушать, но мысли постоянно уходили куда-то в сторону. Телефон, перекочевавший из сумки в карман, снова зазвонил. Варя отключила его, даже не глядя. Глеб же сделал вид, что ничего не заметил, только дернул бровями, явно думая о своем. Варя искренне понадеялась, что в его голову, уже отмеченную посещениями левых, никак не связанных с реальностью мыслей, не придет что-нибудь не менее оригинальное.

Наконец, лифт остановился на последнем этаже. Глеб открыл решетчатую дверь и уверенно направился куда-то вглубь коридора. Варя торопливо последовала за ним. Этаж казался очень сильно заброшенным и нервировал ее. Бетон на полу был весь в трещинах и выбоинах, краска на стенах, когда-то зеленая и яркая, выцвела и стала отваливаться длинными полосами. Практически все двери на этаже были либо заколочены, либо пребывали в таком состоянии, что дверью назывались чисто номинально.

– Гле-еб, – позвала Варя, и ее голос гулко пронесся по дому. – А в этом доме вообще кто-нибудь живет?

– Живет, конечно, – отозвался тот, останавливаясь у неприметной лесенки, ведущей, судя по всему, на чердак. Она сильно выделялась на общем фоне запустения, так как была яркой и блестящей и явно новой. – Просто на этом этаже вечно что-то происходит, поэтому здесь все квартиры либо заброшены, либо нежилые. Но это даже хорошо. Увидишь, – хитро подмигнул ей Глеб и стал взбираться вверх. Варя, немного сомневаясь, что все это вписывается в адекватные рамки нормальности, последовала за ним.

Добравшись до самого верха лестницы и упершись в такой же, как лестница, блестящий люк, Глеб несколько раз стукнул в него кулаком. Несколько секунд спустя люк раскрылся, и Варю чуть ли не сбила с ног ударная волна энергичной музыки, которая хлынула вниз. Глеб как ни в чем не бывало поднялся вверх.

Поднявшись, Варя едва поверила своим глазам. Она оказалась в самых настоящих тропиках!

Конечно, привыкнув к полумраку, который царил в этом странном чердачном помещении, Варя пришла в себя от этой иллюзии воображения, но ощущение тропиков осталось. Во-первых, воздух на чердаке был неожиданно влажный и теплый, будто бы она оказалась в какой-то теплой стране недалеко от экватора. Во-вторых, помещение было настолько точно декорировано под джунгли, что, казалось, еще немного, и из-за ближайшей пальмы выскочит Маугли верхом на Шерхане. А по лианам и веревкам, свисающим с потолка, пронесется стадо обезьян, и не важно, что стадом они не скачут.

Пол был устлан… травой. То есть, это был какой-то очень хитрый ковер, но чувствовался он как самая настоящая трава. Варя даже опустилась на колени и потрогала его, краснея под взглядом Глеба, который стоял рядом и тихо ржал с ее удивления.

Стен было не видно за густыми, свисающими с потолка лианами, которые напомнили Варе старые советские веревочки, которые вешали в проемах дверей. В их старой квартире раньше висела такая у входа в кухню, и каждый раз, когда кто-то проходил через нее, она на всю квартиру бренчала и выдавала посетителя святая святых.

То там, то тут были расставлены столики, больше похожие на слегка обрезанные бочки. А между ними, оставляя пространство для маневрирования, стояли колонны, увитые и окруженные зелеными растениями, некоторые из которых красиво цвели будто настоящие. А из цветов выглядывали небольшие лампочки, горевшие одновременно и ярко, и приглушенно, отчего создавалось ощущение вечернего сумрака где-то у моря.

Дав Варе время оглядеться, Глеб повел ее в гардероб. Варя не сразу поняла, почему Глеб ведет ее прямо в стену, и только когда лианы были отодвинуты, до нее дошло, что, возможно, стена была не такой уж и стеной. Если бы она была одна, то ни за что не нашла бы этот вход.

Вот где пригодились туфли, которые просил ее взять Глеб! Правда, туфель Варя так и не взяла, так как, во-первых, у нее не было ни одних, а во-вторых, даже если бы они и были, Варя бы просто не смогла нормально в них ходить. Не было в ее списке навыков такого умения. Вот в сапогах с каблуками или платформой – пожалуйста, и то вряд ли. Поэтому Варя решила ограничиться балетками, которые носила в школе.

– Нравится место? – спросил Глеб, пока Варя выпутывалась из теплой одежды. Сам он скинул свою зимнюю амуницию довольно быстро и теперь сидел на скамеечке, переобуваясь из теплых зимних ботинок в туфли.

– О да, – ответила Варя, вешая шубу на крючок. – Только я знаешь что не поняла… Там что, настоящие цветы растут?

– Ага. – Глеб, ожидая, пока Варя переобуется, сел поудобнее и облокотился спиной о стену. – Сначала я хотел отвести тебя в оранжерею, но потом решил, что там будет скучновато… А тут прямо-таки два в одном: и кафе, и живые цветы… Черт! – внезапно воскликнул Глеб, хлопая ладонью себя по лбу.

Варя бросила на него недоуменный взгляд, расстегивая сапог. Она привыкла, что Глеб периодически страдал излишней экспрессией, но тому, как правило, всегда была причина.

– Я же тебе букет приготовил! – произнес он. – Приготовил и забыл подарить. Нет, ты не поняла, – он поднял руку вверх, будто пытаясь остановить появляющееся на Варином лице хмурое выражение. – Это особый букет, тебе такой точно понравится. Про срезанные цветы я помню, не волнуйся.

– Ну, потом подаришь, – пожала плечами Варя, убирая сапоги в ящик. Наличие очередного букета ее не порадовало. Пусть Глеб и сказал, что букет «особенный», она сильно сомневалась, что он придумал что-то такое, что не будет выглядеть как цветы. Из чего еще можно сделать букет?

Чердак оказался куда больше, чем на первый взгляд показалось Варе. Либо же съемочная команда Глеба так удачно умудрилась спрятаться, но заметила их Варя только тогда, когда они подошли вплотную. Даже скорее не заметила, а услышала. Сначала раздался громкий грохот, перекрывающий даже музыку, а за ним помещение прорезал громкий женский вопль. Глеб сорвался с места, и Варя побежала за ним.

Трагедия локального масштаба скрывалась буквально за следующей пальмой. На травяном полу сидела девушка в офисном костюме и трагически обливалась слезами, прижимая к груди руку. Вокруг нее сгрудилось несколько человек, среди которых Варя неожиданно узнала Марка – друга Астахова с дачи.

В этой части джунглей все бочки-столики были сдвинуты в сторону, кроме одного. В радиусе нескольких метров вокруг него ничего не было, потом стояли большие белые экраны, похожие на фольгу, а за ними прятались какие-то хитроумные приспособления, которыми Глеб наверняка пользовался при съемке. Из всех них Варя узнала только камеру на треноге. Но сейчас они все были забыты, так как те, кто должны были за ними следить, столпились вокруг девушки.

– Что случилось? – спросил Глеб, подбегая к ним. – Кать, ты чего? – он присел возле плачущей девушки, но та ничего не смогла сказать, только зарыдала громче.

– Она решила привнести что-то новое в твой сюжет и думала в конце эпично спрыгнуть со стола, – ответил ему Марк, который стоял, скрестив руки на груди, и неодобрительно смотрел на девушку. Та бросила на него недружелюбный взгляд и снова залилась слезами. Варя даже удивилась. Казалось, будто внутри нее был какой-то краник, который только что открутили. – Привет, – Марк махнул рукой Варе и улыбнулся.

– Привет… – произнесла Варя, машинально улыбаясь в ответ.

С прошлой их встречи Марк почти ничуть не изменился, только волосы стали немного короче и меньше вились. Варя искренне не хотела думать о нем плохо, но именно он подлил масла в огонь тогда, на даче, когда сказал, что она уехала вместе с Матвеем, и теперь чувствовала себя неловко от того, что испытывает к нему неприязнь. Такое с ней, наверно, случилось в первый раз. Обычно неприязнь она испытывала к тем, кто этого заслуживал. Заткнув внутреннего паникера, Варя подошла к Марку.

– И всегда у вас такой эпик происходит? – спросила она, глядя на то, как Глеб, тихо матерясь, помогает девушке встать и уводит ее к столикам, сдвинутым в кучу с другой стороны площадки.

– Только по праздникам, – усмехнулся Марк. – Да она сама виновата. Вопит теперь, что сломала руку, хотя на самом деле там максимум вывих.

Варя недоуменно покосилась на него, уж слишком жесткий у него был голос. Марк был ниже Астахова, поэтому коситься на него было проще, хотя и непривычней. Как-то так вышло, что все существа мужского пола в Вариной жизни были ее выше хотя бы на голову. Марк, конечно, тоже над ней возвышался, но совсем слегка. Пресловутые туфли бы точно решили эту проблему.

– Да не смотри ты на меня так, я вовсе не бездушный, – подмигнул ей Марк. – Просто Катя – та еще актриса. Играет-то она неплохо, да только переигрывает по-черному, – сказал он. – Воображает из себя диву какую-то.

Варя посмотрела в ту сторону, где упомянутая Катя патетически выла и не давала осмотреть одному из официантов руку, прижимая ее к груди, а Глеб стоял, закатив глаза, и согласилась с Марком. Катя действительно переигрывала.

В этот момент Глеб повернул голову в их сторону и, увидев, что Варя смотрит на него, широко улыбнулся. Варя поймала себя на том, что и на ее лице появляется улыбка. Не такая, конечно, широкая, но все же улыбка. Было что-то такое в этом Астахове, что заставляло ее улыбаться. И ей это нравилось.

Глеба отвлек один из парней, ушедших к столикам вместе с ними, и он отвернулся поговорить. Варя вздохнула. Глеб точно знал, кем хочет быть, и уверенно шел к этой мечте. А она? Что будет дальше делать она? Время неуклонно двигалось, одиннадцатый класс подходил к концу – осталось-то всего четыре месяца до экзаменов! – а у нее еще не было ни малейшего понятия, что она хочет делать после школы. Она кое-как определилась с предметами, которые будет сдавать на ЕГЭ, но на этом ее подготовка к будущему кончалась. Мама поставила ей только одно условие: сделать выбор. Она даже была готова разрешить дочери год валять дурака, только чтобы она уже определилась. Но Варя не хотела сидеть без дела целый год. Но и выбрать никак не могла.

– Слышал, вы с Глебом разрешили все… разногласия? – подал голос Марк, отвлекая Варю от мрачных мыслей.

Варя оглянулась на него, но Марк смотрел не на нее, а на Глеба, который стоял к ним спиной и увлеченно о чем-то спорил с коллегами по цеху. Иногда они показывали в их сторону, и тогда спор разгорался с новой силой.

– Да, – произнесла Варя тихо, – мы пришли к согласию.

– Рад за вас, – сказал Марк. – Я, если честно, и не думал, что все так закончится, когда ты уехала.

Варя только удивленно вскинула брови.

– Не подумай, что ты мне не нравишься, – поспешно добавил Марк, слегка приподнимая вверх ладони. – Просто… Вы слишком разные, чтобы подходить друг другу. Ты кажешься хорошей девушкой, и это скорее всего так. Но ты не совсем тот тип, с которым Глеб чувствует себя комфортно. Таких, как ты, он всегда предпочитал обходить стороной.

У Вари буквально отвисла челюсть. Все-таки не зря она чувствовала неприязнь к Марку. Ей в голову закралась коварная мысль, что, возможно, он специально сказал Глебу о том, когда и с кем она уехала с его дачи…

– Таких как я? – переспросила она, совладав с притянутой гравитацией и удивлением челюстью.

– Ну да, знаешь, мрачных, загруженных, проблемных, – пожал он плечами. – Глебу нужна простая и веселая девушка, которая не будет грузить его своими проблемами. С которой ему будет легко.

Варя прищурилась, недоверчиво глядя на Марка. Недоверчиво не от того, что не верила его словам, а от того, что не верила, что он вообще говорит ей такое.

– А со мной ему будет сложно?

– Ему уже сложно, – вздохнул Марк, снова переводя взгляд на Астахова. Тот сменил позицию и теперь стоял к ним лицом, все еще пребывая в состоянии дискуссии. И показывал он на нее, на Варю. – Ты этого не видишь, куда тебе, но я знаю. Я знаю Глеба как свои пять пальцев, – Марк снова вздохнул. – И я вижу, когда ему плохо, даже если он сам этого не видит.

– Поразительная зоркость, – процедила Варя.

Марк посмотрел на нее и заметил, наконец-таки, что его слова вовсе не производят того впечатления, на какое он, видимо, рассчитывал; более того, он производит совершенно противоположный эффект.

– Нет, ты не думай, я не говорю, что ты плохая! – воскликнул он, протягивая руку и трогая Варю за локоть. Варя тут же отдернула руку. – Не обижайся, прошу тебя, – он сдвинул брови домиком, глядя на Варю с той снисходительной ноткой, с которой взрослые смотрят на капризного ребенка. – Я просто хочу, чтобы ты была готова к тому, что произойдет.

– И что же должно произойти? – поинтересовалась Вари, складывая руки на груди. Краем глаза она заметила, что напряженность между ней и Марком стала заметна не только ей: Глеб с другого конца комнаты поглядывал на них с недоумением.

– Вы повстречаетесь месяц, максимум – два, а потом он бросит тебя, потому что он поймет то, что я уже понял, – сострадательно произнес Марк, убирая руки за спину. – Вы просто себя обманываете, вы оба.

С Варей случилось то редкое состояние, когда в голове оказалось совершенно пусто. Слов, по крайней мере приличных, не было. Да и неприличных наблюдалось поразительно мало. Да, Марк определенно специально рассказал про Матвея Глебу – в этом Варя уже не сомневалась.

Марк говорил еще что-то, но Варя не обращала на его слова ни малейшего внимания, они казались посторонним белым шумом, звучащим где-то в отдалении. Она начинала злиться. Немного запоздало, но все же начинала. Во-первых, Марк не имел никакого права говорить ей такое, и это было основной причиной. И все же было еще это «во-вторых», которые Варе не нравилось еще больше: где-то в глубине души она была с ним согласна. Не во всем, но в той части, что они слишком разные, чтобы подходить друг другу. И это злило ее больше всего.

Марк, на свою беду этого не замечал. Он видел только бледную, широко раскрывшую в удивлении глаза Варю, которая смотрела на него пусть и прищурившись, но, как ему казалось, растерянно и пораженно. Еще немного, и он понял бы, как сильно ошибался, но был спасен. И очень вовремя: Варя уже была готова применить в действии свои навыки начинающего ниндзя.

– У вас тут все в порядке? – произнес Глеб, незаметно для Вари подошедший к ним. Он тронул Варю за предплечье, и та почти дернулась, но вовремя взяла себя в руки. По крайней мере она понадеялась, что Глеб не заметил, как по руке пробежали мурашки.

– Да, все просто отлично, – улыбнулся во все тридцать два зуба Марк, и Варя почувствовала просто неистовое желание подсократить их количество. – Что там с нашей страдалицей? – спросил он, не давая Варе вставить слово.

Глеб бросил в сторону все еще причитающей Кати раздраженный взгляд.

– Что-то с рукой, я не знаю. Андрей говорит, что похоже на растяжение. В любом случае, сниматься она сегодня уже не будет.

– Хочешь, отвезу ее в травмпункт?

– Если тебе не сложно, – облегченно вздохнул Глеб. – Я бы и сам отвез, но наше свидание и так уже подпорчено…

– Не вопрос! – Марк хлопнул Глеба по плечу и пошел в сторону стенающей Кати. Варе он больше ничего не сказал, но этого и не требовалось, даже наоборот: Варя была уверена, открой он в ее сторону рот еще хоть раз, она бы не сдержалась.

Глеб повернулся к Варе и привлек ее к себе, плавно перемещая руки с плеч на талию. Варя почувствовала, как по спине бодрым табунчиком пробежали мурашки. Она часто подвергалась их нашествию, но в этот раз они были другими. Можно даже сказать – приятными.

– У вас точно все в порядке? – спросил тем временем Глеб.

– Марк сказал кое-что, чего я не ожидала, – помня об обещании не врать, сказала Варя. Сказала и сама себя похвалила: она вроде бы и не соврала, но при этом и не раскрыла содержание этого короткого, но крайне неприятного разговора.

– Мне показалось, ты собиралась его ударить, – нахмурился Глеб.

– Тебе показалось, – пожала плечами Варя. – Эта Катя точно просто руку вывихнула? Стонет будто ее переехал асфальтоукладывающий каток.

– Я уже говорил, что ты мастерски меняешь темы? – усмехнулся Глеб. Он быстро облизнул губы, будто нервничал, и спросил: – Слушай, у меня к тебе будет небольшая просьба.

– Если это не связано с терроризмом, массовым уничтожением фламинго или подрывной деятельностью в форме прокисшего молока, то вперед.

Варя сама понимала, что несет чепуху, но не могла остановиться. Мурашки совершили героический забег по спине и перебазировались куда-то в район живота, совершив эволюционный прыжок до хитрых бабочек. Стоять вот так, в обнимку, и говорить друг с другом было приятно. Непривычно, да, но приятно, и Варе это нравилось. А еще она с каждой секундой понимала, что чепуху несет не она, а Марк. Может, он и был лучшим другом Глеба с детского сада или откуда там, но он совершенно ничего не понимал в Варе и в том, подходят ли они друг другу. Варя и сама не знала ответ на этот вопрос, но была уверена, что он сильно отличается от того, что думал Марк.

– Нам кровь из носу нужно отснять здесь сцену, – сказал Глеб, глядя на Варю будто бы с намеком. Но Варя себе не изменяла и совершенно не понимала, что ему от нее нужно. – И так как Катя сниматься не может… – продолжил Глеб, с еще большим намеком.

– Вам нужна новая актриса? – не уверенно произнесла Варя, все еще не понимая слишком тонкий для нее намек. Впрочем, Варя и толстые намеки не понимала.

– Ага, – улыбнулся Глеб, глядя на нее сверху вниз. – Готова начать актерскую карьеру?

Так начались, пожалуй, самые странные полтора часа в жизни Вари. Едва она неопределенно пожала плечами, вроде бы и не соглашаясь с предложением Глеба, но и не отказываясь категорично, как ее уволокли куда-то в сторону бойкая девица с фиолетовым ирокезом на голове и не менее бойкий юноша в цветастой рубахе. Непрерывно что-то тараторя, они усадили Варю на высокий стул и разбежались в разные стороны: девица побежала к развешанной по вешалкам одежде, а юноша к столику с косметикой. Через двадцать минут Варю вернули людям, и она была совершенно на себя не похожа. Ей уложили волосы, нанесли, казалось, тонну макияжа, обрядили в странный офисный наряд с узкой юбкой, белой рубашкой и небольшой жилеткой и, самое ужасно, поставили на высоченные лодочки. Варя упорно чувствовала себя филиалом Пизанской башни: она была такой же нелепой и кривой на этих туфлях.

Зато когда ей на нос торжественно водрузили очки без диоптрий и выдворили на всеобщее обозрение, Глеб одобрительно присвистнул. И не только он. Варя даже захотела посмотреться в зеркало, которого, как назло, нигде поблизости не было. Но она заметила, как Глеб украдкой сделал несколько фотографий на свой телефон. Отбирать его на месте она не стала. Во-первых, Пизанская башня в ее лице имела реальные шансы упасть в отличие от настоящей. Во-вторых, Глеб здесь был вроде бы главным, и Варе не хотелось топтать его авторитет.

После того, как Варя доковыляла до стола, с которого Катей был совершен стремительный полет земля-воздух-земля, ей не менее торжественно вручили сценарий, и Глеб кратко обрисовал ей, что нужно делать. Как оказалось, ничего сверхъестественного от нее не требовалось, да и от Кати тоже: нужно было просто сидеть за столом и сосредоточенно печатать в ноутбуке. Варя всю голову сломала, пытаясь понять, зачем Катя хотела спрыгнуть со стола, но это было за пределами ее понимания. Глеб пытался передать ей его высокую идею контраста между офисной сдержанностью и необузданностью джунглей, но Варя ею все-таки не прониклась. Наверно, для этого надо было обладать творческим складом ума, как ее доморощенный режиссер.

Наблюдая Глеба за работой, Варя поймала себя на том, что впечатлена. Признаться, до сих пор она считала эту его идею стать великим режиссером глупой и неосуществимой. Ладно, пусть не глупой, но уж точно нелепой. Однако сидя за тем столом и изо всех сил делая сосредоточенный вид, стараясь не отвлекаться на командные вопли Глеба, скрывающегося где-то за яркими лампами, светившими прямо на нее, Варя внезапно поняла, что все это реально и, возможно, даже осуществимо. Глеб был так сосредоточен, так погружен в это действо, что даже будто повзрослел на эти недолгие полтора часа. Он поправлял свет, спокойно говорил с Варей, пытаясь добиться от нее определенного выражения лица, раздавал указания своей скромной команде, и все это таким голосом, что Варю захватила картина будущего: такой же спокойный и уверенный в себе Глеб через десять или пятнадцать лет, сидящий за камерой на настоящей съемочной площадке с персоналом в несколько сотен человек. Она даже практически видела его лицо: лицо мужчины, каким он станет, уже тронутое морщинами, но все еще по-мальчишечьи задорное и молодое.

А где будет она? Рядом с ним или где-то совсем в другом месте? Что будет с ними через десять лет?

Она понимала, что еще слишком рано об этом думать. Да даже через несколько месяцев будет еще слишком рано. Они ведь еще даже не начали толком встречаться, чтобы думать о том, что будет с ними дальше. И все-таки Варе хотелось об этом думать, пусть эти мысли скорее всего так и не воплотятся в реальность. Варя не верила в то, что сможет притворяться нормальным адекватным человеком достаточно долго, чтобы Глеб не сделал ноги к какой-нибудь простой блондинке с уровнем интеллекта, обратно пропорциональным размеру груди. Может, Марк все-таки был в чем-то прав?..

– Стоп, снято! – раздался как гром среди ясного неба громкий голос Глеба. Варя даже вздрогнула от неожиданности.

Из-за ламп показался Глеб собственной персоной, идущий к Варе пружинистой походкой. Он широко улыбался, глядя на нее.

– Слушай, это было потрясно, – сказал он, подходя к столу. – Не знай я тебя, подумал бы, что ты точно актриса. Так сыграть лицом!

– Ты мне льстишь, – пробормотала Варя, слегка улыбаясь и совсем не слегка покрываясь румянцем.

– Зуб даю, не льстю, – подмигнул ей Глеб. – То есть, не льщу. Или как там правильно… Хочешь посмотреть, что получилось?

– Хочу, – кивнула Варя. – Только тебе придется помочь мне дойти до камеры. В этих туфлях я могу только стоять. До стола дошла исключительно с испугу.

Глеб, усмехаясь, протянул ей руки. Варя кое-как перетекла по стулу в его сторону, взялась за руки и рывком встала, ловя равновесие. Равновесие решило поиграть в догонялки и в последний момент коварно увернулось, заставляя Варю покачнуться и упасть на Глеба, который очень удачно ее поймал, попросту обхватив обеими руками и прижав к себе.

Ощущения были непривычными, и не только потому, что за все это время это был первый раз, когда Варя оказалась в настолько тесном контакте с телом Глеба. «Даже в слишком тесном», – проворчали ее рамки приличий, но Варя эти рамки быстренько заткнула. Они вообще последнее время имели тенденцию вести себя как сонм ворчливых бабулек у подъезда.

Каблуки добавляли ей добрых десять сантиметров роста, и Варя еще никогда не чувствовала себя такой великаншей. Угол обзора изменился, и теперь она будто смотрела на мир со стремянки. Это был интересный опыт, за время которого Варя вполне оценила свои метр с кепкой в прыжке. Ей казалось, что еще чуть-чуть, и она будет задевать затылком лампы, беспорядочно свисающие с потолка.

Но был в этом и положительный момент. Туфли не только сделали ее дылдой, они также приподняли ее достаточно для того, чтобы переместить точку обзора с груди Глеба на его подбородок. И это перемещение было приятным. Например, раньше она не замечала, что у него есть небольшая вмятинка под нижней губой и родинка возле левого уха. Все это скрывалось в недостижимых для Вари вершинах, и теперь она получила неожиданную возможность разведать обстановку.

– Так странно, что ты высокая, – пробормотал Глеб, разглядывая ее лицо. Он осторожно провел пальцами по шраму, пересекающему Варину бровь. – Вблизи он выглядит страшнее. Больно было?

– Только когда зашивали, – так же тихо произнесла Варя, чувствуя желание точно также провести пальцами по его вмятине под губой. Но на этот раз рамки приличия не просто ворчали, они орали благим матом, и Варя сочла за лучшее с ними не спорить. Поэтому она просто стояла на месте, опустив руки вдоль тела, пока Глеб удерживал ее в вертикальном положении. Варе казалось, что отпусти он ее – и она сложится как карточный домик. – Кажется, ты собирался показать мне что-то?

– Ага, – глубокомысленно изрек тот. – Через минуту. Ты ведь помнишь, что мы сейчас не в школе и тут все и так о нас знают?

– Спрашиваешь разрешения, чтобы меня поцеловать? – Варя склонила голову на бок, улыбаясь краем губ.

– Не спрашиваю, просто предупреждаю, – сказал Глеб и, лишь слегка подавшись вниз, дотронулся до ее губ своими. Варя замерла, как с ней обычно бывало в такие моменты, а потом расслабилась, позволяя увлечь себя поцелуем. С каждым разом сделать это – отпустить вожжи и расслабиться – было все легче, и в этом совершенно точно была заслуга Глеба.

Незаметно нежный и осторожный по началу поцелуй перерос в нечто большее. В нечто, отчего сердце начинало биться чаще, а коленки подкашиваться. Варя только порадовалась, что практически полностью облокачивается на Глеба. Впрочем, радовалась она где-то далеко в подсознании, так как это внезапно охватившее ее настроение решительно сметало на своем пути лишние мысли, а лишним в этот момент было все, кроме губ Глеба и его рук на ней.

Послышалось вежливое покашливание. Варя вздрогнула и отпрянула от Глеба, далеко, впрочем, не отодвигаясь. Ноги самостоятельно решили поиграть в желе и свою роль в опорно-двигательной системе исполняли пока чисто номинально.

– Вау, – пробормотала Варя.

– Ага, точно, вау, – улыбнулся Глеб. – Надо почаще брать тебя на съемки. Глядишь, и мне это твое «вау» будет перепадать почаще.

По Варе пробежала вибрация. Сначала она подумала, что ей это кажется и вообще, нервы что-то расшалились, но тут и Глеб недоуменно сморщился и покосился вниз.

– Это не я, – произнес он озадаченно.

Варя прислушалась к вибрации, исходящей предположительно откуда-то из района карманов жилетки, и чуть ли не хлопнула себя по лбу. Про телефон-то она и забыла! Хорошо, что она успела выключить звук, а то площадка бы огласилась истошными воплями банши. Этот особый рингтон она скачала недавно и ставила на те номера, с обладателями которых она никак не хотела разговаривать. Поэтому, едва взглянув на экран мобильного, Варя сбросила звонок и сунула его обратно. Она ничего не сказала, а Глеб ничего не спросил, только отметил залегшую складку между бровей и на мгновение поджатые губы. Вместо этого он повел Варю осматривать результаты его режиссерской деятельности.