Текст книги "Игры престолов. Хроники Империи (СИ)"
Автор книги: 5ximera5
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 55 страниц)
– Что с Суллой?
– Она в порядке, спокойно спит, – утешил Лайтонен. Конечно, наверное, первым делом проверил состояние своей ненаглядной супруги. Собственная ревность едва не отравила Айрона, он недовольно скривил губы, по-прежнему не желая открывать глаза. Вдруг почувствовал, как его лба касаются тёплые губы, а в тело стремительным потоком хлынула едва не утраченная жизнь.
– Ты сведёшь меня в могилу, придурок, – хрипло, надорвано прошептал, уткнувшись носом в плечо Тимо и тот хмыкнул:
– Ты прекрасно управишься с этим сам, упырь. Почему не послушал меня? Зачем нарушил договор?
– Я не слабее тебя.
– Нашёл время, чтобы доказывать это! Ты хоть понимаешь, как рисковал?
– Пошёл ты.
Тимо вдруг рассмеялся. Задорно, весело, и Айрон, наконец, открыл глаза. Враги уставились друг на друга – оба измождённые, с кругами под глазами, но довольные совершённым.
– Из тебя вышла замечательная батарейка, – откашлявшись, поблагодарил Айрон. – Может, ещё и кровушкой поделишься?
– Может, ещё и лечь под тебя? – Недобро сощурившись, прошипел Тимо, и на этот раз затрещина заставила голову Айрона загудеть, как монастырский колокол. Поморщившись, вампир отполз подальше и решился попросить ещё раз:
– Ну хоть сигаретой поделись, у тебя же было.
На этот раз Тимо не стал возражать, сотворив из воздуха пару сигар и прикурив от пальца, на кончике которого вспыхнул маленький язычок пламени. Айрон сидел, привалившись спиной к плите и задумчиво вдыхал ароматный табачный дымок, рядом молча сидел Лайтонен – в зубах сигарета, руки безвольно опущены.
– Знаешь, я был бы не против.
Тимо удивлённо приподнял брови, вопросительно глядя на вампира. Тот, оскалившись, добавил:
– Обычно курят после секса, но я…
– Скажешь ещё одно слово и я тебя убью. Даже если просто подумаешь.
– Что, неужели так противно?
– Айрон, просто не время. – Бесконечно терпеливым голосом произнёс Тимо.
– О, так значит, в целом ты бы согласился, если бы не обстоятельства и не спящая жена на алтаре, которая может проснуться в самый неподходящий момент и увидеть…
– Ты можешь заткнуться?! – Не выдержав, рявкнул Лайтонен.
– У тебя глаза светятся, – невинно заметил Айрон. Император моргнул и страшная синева ушла из его взгляда. Он тихонько улыбнулся, сделав последнюю затяжку, обернулся к вампиру, неожиданно тепло коснулся встрёпанных тёмных волос Владыки Эргона, приглаживая:
– Я, наверное, не успею сказать об этом, но, думаю, ты и так всё понимаешь. Лучшего друга у меня не было и уже не будет, Айрон. Больше, чем друг, ближе, чем враг… Пожалуй, я даже…
Айрон, отбросив сигарету, жадно поцеловал запнувшегося Лайтонена, прохрипев:
– Не говори. Пожалуйста.
– Не буду. – Согласно кивнул Тимо. Вдруг наверху громко хлопнула дверь, по лестнице прозвучали звонкие шаги и в комнату влетел Луциан. Одним безумным взглядом окинув лежащую на каменной плите девушку и уставших мужчин, сидевших прямо на полу, горько спросил:
– Что же вы натворили?!
====== Глава 21. Пять армий. Часть 6 ======
– Вы хоть понимаете, что наделали? – В бессильной ярости повторил герцог, прожигая виновных в своём горе пламенным взглядом.
– Нет, – торопливо ответил Айрон, чтобы случайно не признаться в чём-то постороннем. Тимо молча поднялся на ноги, не сводя с потрясённого Луциана непроницаемо тёмного взгляда.
– Может, объяснишь? – Вкрадчиво предложил Император и Айрон заметил, что заведённая за спину рука Лайтонена сжата в кулак и слегка подрагивает от напряжения. Владыка Эргона незаметно ото всех снял с алтаря артефакт, лежащий рядом с Суллой и заключивший в себя огромную часть силы Главы Совета, а так же бесценные знания о могуществе и магии Детей Ночи. Он не собирался делиться этим призом ни с союзником, ни с братом, который печально сказал:
– Мой план был безупречен! Связать Императора женитьбой на дочери клана Юкавы – идеальный ход. Он лучше остальных справился бы с ролью её телохранителя по собственной же воле. Обезопасив таким образом одну из ключевых фигур Эргона, я намеренно возвёл на трон этого недоумка Натана, подсказав ему, как и когда можно нанести решающий удар в беззащитную спину братца. Всё прошло гладко, Натан свирепствовал и бесчинствовал, упиваясь своей новой властью, в народе росло недовольство и если бы не ваше необдуманное шаманство, через месяц другой твоего сына, Айрон, растерзала бы толпа его собственных подданных.
– И что же, ты вздумал воцариться сам?
– Я похож на идиота?! Конечно, нет! Лорд Юкава занял бы трон, а Сулла, его родная кровь, председательствовала бы в Совете! Идеальный расклад, верно?
– Значит, ты так злишься, потому что не успел получить свои тридцать серебряников, брат?
– Я получил бы пожизненное содержание от клана Юкава, что сделало бы меня навеки свободным, – с горечью выплюнул Луциан, потухшим взглядом вперившись в одну точку. – Мы с Иллой могли бы путешествовать по всей Галактике, отправились бы туда, куда она захочет, мы были бы счастливы, но вы всё испортили!
Тимо вздрогнул, встретив яростный взгляд герцога, а тот, злобно скривив губы, прошипел:
– Тебя следовало отравить, но Натан слишком хорошо охраняет свои игрушки. А ты, братец… жаль, что не удалось навести твоего недоумка на дельную мысль о развоплощении твоих останков. Вы оба, самодовольные кретины, похваляющиеся друг перед другом собственной силой… Почему вам всегда достаётся всё самое лучшее?! Красивые женщины, власть, богатство… Какой тьмы Вселенная до сих пор терпит ваше присутствие?!!
– Так, – медленно и очень зловеще протянул Тимо. – Мне надоело слушать завистливый бред. Айрон, ты не будешь сильно против, если я немного его сломаю?
– Тимо, не надо. Береги силы.
– Этот ублюдок использовал меня. МЕНЯ, Айрон! Он стал истинной причиной твоей смерти, так что – оставим всё как есть?
– Да. – Тихо, но твёрдо ответил вампир, избегая смотреть в сапфировые глаза врага. – Потом, когда одержим победу, мы придумаем достойную кару, но не сейчас. Прошу, ради всего того, что между нами было, Тимо, оставь его.
Кулак Императора, что он держал за спиной, разжался под недовольное фырканье.
– Обещай, что не будешь слишком милосерден.
Айрон метнул пытливый взгляд в лицо партнёра, пытаясь понять, что скрывается за этими словами. Тимо говорил так, словно не надеялся выжить в грядущей битве. Как бы то ни было, но время с катастрофической скоростью утекало сквозь пальцы, словно вода.
– Убирайся, Луциан, – устало сказал Владыка Эргона, измученный подозрениями и предчувствиями. – Клянусь, тебе ещё придётся ответить за то, что натворил, но сейчас… сейчас мы тебя отпускаем. Иди с миром, спрячься где-нибудь и сиди тихо, как мышь, до тех пор, пока я тебя не найду.
И такая властность и сила звучали в голосе Айрона, что герцог не посмел ослушаться. Повернувшись, на негнущихся, деревянных ногах, переживая свой позор и крах надежд, Луциан де Виже Лебрун покинул подвал, навсегда закрывая дверь, ведущую к долгожданной свободе для него и возлюбленной.
+++
Слепящее сияние арены алмазной крошкой засело под веками и Араши мучительно смаргивает, стараясь избавиться от этой боли. Маленький планетоид, накрытая силовым куполом площадка, подсвеченная прожекторами… и всё. Никаких камер, никаких зрителей, ибо в том, что должно произойти нет ничего героического или правильного. Просто необходимость.
Эвазар выслушал требования брата молча. И согласился, на что Араши так надеялся. Если исходом поединка станет смерть Регента, его флот отойдёт от границ Империи Хсаш, отказавшись от мести. Если суждено погибнуть Араши, вира за предательства будет уплачена с лихвой, вынуждая Эвазара опять же отступить. Поэтому здесь и сейчас Араши Йонен чувствовал себя свободным от любых долгов.
Конечно, Браних и Джейнно возражали. Разумеется, они предлагали себя в качестве замены, но тщетно, Эвазар был непреклонен. Он горел жаждой мщения, старший брат, такой добрый, кроткий, со светлой ласковой улыбкой, так запомнившейся Араши. Змееглазый с трудом различал в сияющем ореоле тёмную фигуру противника. Ах, как хорошо было бы увидеть его лицо ещё раз! Просто посмотреть и проститься, теперь уже навсегда.
– Может, начнём? – С вызовом, резко, будто напоминая себе об истинном положении вещей, и Эвазар поднимает своё оружие, молча салютуя. Его движения по серому, скрипящему песку так отчётливо слышны, что Араши с трудом сдерживает улыбку. Кажется, они в равном положении – обоим невыгодна долгая, изматывающая схватка. Взмах ятагана отбивает лезвие палаша и Эвазар отступает, меняя позицию. Ай, как нехорошо, братишка, подкрадываться со спины. Совсем на тебя не похоже…
Араши развернулся, одновременно уклоняясь от удара в голову, безжалостного, чтобы наверняка, и чувствует движение воздуха у самого своего лица.
– Ты же понимаешь, – рвано, тяжело дыша, говорит Эвазар. – Я не могу проиграть.
– Странно, но я бы сказал то же самое.
– Правда на моей стороне, брат, лучше сдайся, признай себя побеждённым.
– Правда для всех своя, Зэр. Я не имею права уступить.
– Как жаль. – Искренность этих слов едва не обманула Араши. Свистнувший клинок распорол ткань белой рубашки на груди Змееглазого, заставив того отшатнуться. Тьму перед его глазами уже не разбавлял свет, он понимал, что сильно рискует, но страшнее всего – не умирать самому, а знать, что корабли Браниха войдут в Ал-Хиссу, а Чёрные Рыцари Джейнно Фаула будут разбивать инкубаторы и давить сапогами невылупившиеся яйца, в которых спали его дети.
Они сражались с яростью и свирепостью, клинки сталкивались, высекая остро жалящие искры, дыхание со свистом рвалось из груди, клокотало в горле, и Эвазар прохрипел, сжимая в гудящих пальцах рукоять палаша:
– Что с тобой, брат? Потерял сноровку?
Араши усмехнулся, обманным маневром выбив оружие из рук врага:
– Всё кончено, брат. – Пляшущее в усталой руке острие ятагана едва касалось груди Эвазара, но Регент лишь рассмеялся незнакомым, каркающим смехом, а из рукава его френча, освобождённый тайной пружиной, показался миниатюрный бластер:
– Верно, брат. Пора платить по счетам.
– Это подло. – Араши, услышавший звонкий щелчок снимаемого предохранителя отступил, вонзая в песок арены ставший бесполезным меч. Эвазар пожал плечами:
– Как я уже сказал – мне очень жаль. К счастью, ты настоял на полной конфиденциальности дуэли, иначе мой фокус не прошёл бы. Да, подло, да – мерзко, но ты стоишь на моём пути.
– Я готов предоставить нужную тебе информацию совершенно бесплатно.
Эвазар надломленно рассмеялся:
– Думаешь, сможешь выторговать себе прощение?
– Думаю, ты сильно удивишься, расправившись со мной и обнаружив, что Альфред исчез из Столицы вместе с Дворцом. Где ты будешь искать этого безумца, Зэр? Ваши роли поменяются, верно, но очков на этом ты не заработаешь, ведь триумфального возвращения домой уже не получится.
– Ты… – Эвазар задохнулся от ярости, стискивая во вспотевшей ладони оружие. – Наглая тварь с чёрным ядовитым сердцем!
– Избавь меня от пафосных обвинений.
– Говори всё, что знаешь.
– А что взамен? – въедливо уточнил Араши.
– Быстрая и лёгкая смерть.
Смех – сухой, словно опавшие листья. Тонкие губы и золотой взгляд за прищуром. Запомнить тебя таким – величественным, сильным, отважным, смеющимся над своим проигрышем и глупым обещанием смерти. Эвазар внимательно выслушал короткую исповедь Змееглазого, не сводя взгляда с такого родного лица, неуловимо изменившегося, но всё же… Чётко выверенные фразы, голые факты, не требующие двойных толкований. Всё так просто и обыденно, что где-то глубоко внутри поднимается муторная волна тошноты. Это не похоже на смерть во время поединка чести, на которую Араши, возможно, возлагал надежды. Казнь, пошлая, ужасная в своей неотвратимости и нелепости…
Араши вдруг просит – нет, не оставить ему жизнь:
– Позволь вознести молитву. Всего одну.
– Не возражаю. – Да и что Эвазар мог ответить? Злобно рассмеяться и выстрелить в лицо врагу? Брату?
Араши опустился на колено, прижав сжатый кулак к сердцу, что-то прошептал на незнакомом, гортанном языке, а потом поднял голову.
– Я готов. Уже можно.
– Прощай, брат.
– Ещё увидимся, – со странной улыбкой произносит Араши и над ареной гремит выстрел.
+++
Флот хсауров медленно таял, поглощаемый сиянием туманности. Военные корабли, похожие на хищных огромных акул, отворачивали ощетинившиеся жерлами пушек борта и уходили на родину, совсем как было обещано. Но Гюссхе уже было всё равно. Ничто в мире не имело значения кроме умирающего в страшных мучениях Араши, которого молчаливые воины принесли на носилках. Он настоял, чтобы его оставили в собственной спальне, отказавшись от сиделок и докторов. Никто не посмел возражать.
Гюссхе лично промыла рану, меньше всего похожую на честный удар палаша. Кожа по краям была опалена, словно от огня. Еле сдерживая слёзы, гордая дочь Гнезда Гъёлл сердито сказала:
– Не для того я выходила замуж, Хаффи, чтобы денно и нощно дежурить у твоей постели.
Араши улыбнулся бескровными губами:
– Я не доставлю тебе неудобств, хэйна. Недолго осталось.
– Бесчувственное чудовище, – прошипела Гюссхе, ласково приглаживая седые прядки, прилипшие ко лбу Араши и он, поймав её руку, прижал к холодеющим губам.
– Свет моей жизни… всегда и до самого конца, Гюссхе...
– Пожалуйста, не умирай, – вдруг, сломавшись, тихо заплакала она, сжимая его пальцы в своих. – Куда же ты собрался? Даже не увидел инкубатор и наших…
– Я думал о них каждое мгновение, хэйна. Даже придумал имена. Там, в ящике стола, сразу увидишь. Правда… ты, наверное, не… – Голова Араши безвольно скользнула на бок и, коротко вскрикнув, Гюссхе прижала пальцы к его шее. Он был жив. Всё ещё жив, несмотря на обещание Эвазара, и собирался прожить так долго, сколько времени потребуется проклятому Инженеру, чтобы прибыть на зов «молитвы».
Окно спальни распахнулось, на подоконнике стоял незнакомый Гюссхе юноша с пронзительным взглядом серых глаз и тёмными локонами, обрамляющими узкое и красивое, но немного капризное лицо.
– Какое жалкое зрелище, – пробормотал себе под нос Ванахи и, небрежно оттолкнув с дороги ошарашенную женщину, сильной пощёчиной привёл Араши в чувство.
– Привет, подонок, – осклабился Император Хсаш, – тронешь мою Гюссхе хоть пальцем, лишишься руки.
– Привет, доходяга. Как, уже видишь потусторонний свет в конце тоннеля?
– Заткнись и выполни наш уговор.
– Куда торопишься? – Скривил губы в сардонической усмешке Ванахи. – Я тебе не пёс, прибегающий по первому зову с тапочками в зубах. Всегда хотел полюбоваться предсмертной агонией какого-нибудь братца. Да, не удивляйся, для меня все вы – ничтожны и глупы, так что в вашем существовании не вижу смысла. И вот ещё что… скажи своей дикой кошке, чтобы не смела подкрадываться ко мне со спины с кинжалом. Я ведь и убить могу… случайно.
– Гюссхе, любовь моя, – Араши почувствовал, как по подбородку потекла горячая, вязкая кровь. – Прошу тебя…
– Так-то лучше, – удовлетворённо кивнул Ванахи, наблюдая за тем, как женщина опускает своё оружие. – Приготовься, Змееглазый. Возвращение с того света стоит дорого, но что ещё более незабываемо – та боль, которой сопровождается процесс.
– Начинай, – сцепив зубы, процедил Араши.
– Уважаю, – совершенно серьёзно кивнул Ванахи, закатывая рукава. – Эй, женщина. Подойди. Тебе лучше быть рядом, когда я начну разбирать и собирать твоего мужа по атомам. Это поможет ему не свихнуться.
Гюссхе послушно села на пол у постели. Она не покинет свой пост, что бы ни произошло. Мысль о том, что она может лишиться Араши оставила в её душе ледяную пропасть и только его золотой взгляд, наполненный теплом и любовью мог излечить её от этого мучительного чувства.
====== Глава 21. Пять армий. Часть 7 ======
Тимо неторопливо облачался в свои странные доспехи, доставленные старшим сыном, одновременно выслушивая доклад:
– Кроме некоторых незначительных отклонений, всё идёт по вашему плану, отец. – Ванахи, встав на колени, проверил крепления поножей и жест этот показался Айрону, наблюдавшему сцену, излишне благолепным. Так, словно Инженер добровольно и без боя отдавал честь называться сильнейшим в Галактике Императору. Тимо, сражавшийся с ремешками наручей, лишь скупо кивнул, словно никогда и не сомневался в своей правоте. Принц Ночи тихо кивнул собственным мыслям – Лайтонен слишком горд и честолюбив, чтобы допустить в присутствии молодого соперника хотя бы одну неточность не только в суждениях, но даже в жестах, сейчас казавшихся отрывистыми и резкими. Поймав взгляд вампира, Тимо позволил тайной улыбке притаиться в самых уголках губ, и он знал, что партнёр не пропустит эту ничтожную малость.
– Араши, конечно, доставил больше проблем, чем все остальные. – Тимо не спрашивал, он утверждал и Ванахи, презрительно фыркнув, встал на ноги, чтобы подать отцу плащ, отороченный белоснежным мехом. Сейчас, в полном боевом облачении, Император выглядел ещё внушительнее и опаснее, чем обычно. Доспехи сияли хрустальными гранями, словно высеченные из единого куска горной слезы, но, несмотря на свою видимую декоративность, обладали удивительной прочностью. Айрон с трудом подавил восхищённый вздох, не желая добавлять врагу очков, и всё же… Тимо был великолепен! Сияющий, словно ангел, спустившийся с небес, обманчиво хрупкий и пугающе смертоносный. Прозрачная, невесомая броня казалась стеклянной, отражала лучи рассвета, робко заглядывающие в окно импровизированной штаб-квартиры на окраине столицы Эргона. На груди Императора сверкал золотом и алмазами некогда украденный герб, который Лайтонен сделал родным для своих детей – Огненный Феникс.
Ванахи тщательно закрепил плащ на плечах отца серебряными фибулами и невозмутимо ответил, справившись с внутренним раздражением:
– Похоже, внимание богов и религиозный фанатизм почитающих его заставили брата считать себя едва ли не бессмертным.
– Ты не веришь в его силы? – С лёгкой, загадочной усмешкой спросил Тимо, на что сын лишь скривил красивые губы в пренебрежительной гримасе:
– Если бы не его роль в вашем спектакле, пожалуй, я оставил бы Араши умирать от ран, нанесённых его же собственной глупостью и самоуверенностью.
– Ах, Ванахи, твоя торопливость в суждениях угнетает меня и тревожит. – Тимо, протянув руку, пальцами в белых кожаных перчатках провёл по щеке Инженера в едва ли не любовном жесте. – Разве этого следует ожидать от того, чей талант и гениальность я терпеливо взращивал на протяжении многих столетий?
Айрон отвернулся к окну, чтобы скрыть ехидную усмешку. Лайтонен умело играл на слабостях окружающих, прекрасно зная, какой струны их душ можно коснуться, чтобы получить желанный результат. И сам Владыка Эргона отнюдь не избежал этой сладкой участи – быть инструментом в умелых руках. На мгновение в сознание хлынули образы беспомощного, измученного врага на окровавленной, смятой постели и тут же – торжествующая улыбка на самом донце мудрых сапфировых глаз. Перестать желать этого невероятного человека просто невозможно! Айрон сухо сглотнул, возвращаясь в реальность, а вместе с нею ощущая немаленький вес собственных доспехов, словно в насмешку – угольно-чёрных, сверкающих антрацитовым блеском на острых выступах кирасы, наплечников и наручей. Серебряная змея с изумрудами глаз обвилась вокруг стройной розы на гербе, чёрные перчатки, высокие сапоги с острыми шпорами и шлем, украшенный ослепительно-белым пером. Тяжёлый плащ подбит тёмно-зелёной подкладкой, сверкающие начищенным металлом пряжки и перевязь. Они выглядели рыцарями из древних сказаний.
Вот только война была настоящей.
– Я стараюсь понять, Владыка, – смиренно сказал Ванахи, млея от полученной украдкой ласки, отчаянно жалея, что здесь, в этой комнате нет Фетта, ибо для того, чтобы удовольствие было поистине полным, Инженеру не хватало жгучего, ревнивого взгляда непроницаемо тёмных глаз.
– Разумеется. – Голос Тимо напоминает шёлк – такой ровный, гладкий… и холодный.
Айрон решил напомнить о своём существовании, язвительно сказав:
– Сулла будет тебя ненавидеть.
– За то, что не позволил выступить вместе с нами? – Тимо пронзил вампира надменным взглядом, словно пытался разгадать истинные мотивы вынужденного союзника. – Женщинам не место в битве.
– Ты настолько категоричен, что я испытываю непреодолимое желание поспорить, хотя и могу понять твою точку зрения. Что ж, нам пора, Император.
Тимо коротко кивнул Владыке Эргона и бросил прощальный взгляд на старшего сына.
– Присматривай за всеми, Ван.
– Я постараюсь, отец.
Одно короткое мгновение, вспышка синего цвета и эхо использованной силы… Ванахи остался совсем один в пустой комнате, озаряемой золотыми лучами уже почти взошедшего солнца. Почему-то Инженер знал – это был последний раз, когда он вот так разговаривал с отцом. Странная, не свойственная ему горечь заставила Ванахи подойти к окну и, закрыв глаза, подставить лицо ласковому теплу набирающего силу весеннего солнца. Мир этот скоро оскудеет безвозвратно, а он, как и прежде, продолжит свою работу, оставаясь невидимкой для большинства живых существ.
Комлинк на запястье отозвался вибрацией на внешний вызов – Ванахи не любил громких стандартных трелей, раздающихся, как правило, внезапно. Подняв прибор к губам, сказал:
– Слушаю.
– Всё готово, Инженер. Оборудование откалибровано так, как вы и просили.
– Отлично, – Ванахи, наконец, улыбнулся, подумав, что под руководством отца из него вышел не такой уж и плохой кукловод. Во всяком случае, его приказы исполнялись ровно так, как и было задумано. – Позже я пришлю верных людей, приборы передать им незамедлительно.
– Так точно!
Переключившись на другой канал, Ванахи отдал короткий приказ:
– Выступайте.
– Понял, брат. – Ответил ему низкий, резкий и грубоватый голос, но Инженер и не подумал обижаться: у Ярри было повреждено горло и с тех пор, не смотря на все усилия лучших хирургов, голос брата многим казался искажённой насмешкой.
– Не подведите, – строго напомнил он. – Отец будет смотреть.
Ярри досадливо вздохнул, и Ванахи легко представил, как светлые брови Лайтонена сдвигаются к переносице, а губы кривятся в недовольстве. Разумеется, ему на помощь пришла сестра, задиристо фыркнувшая:
– Если что-то и пойдёт не так, то виноват во всём будешь именно ты, умник.
– Не называй меня так! – Зарычал Ванахи. Эта мелкая, назойливая тварь крайне бесила, как и необходимость тесного сотрудничества с неразлучной парочкой близнецов. Они были тайным оружием отца и их умениями, оттачиваемыми веками и тысячелетиями упорных тренировок, пренебрегать было бы преступным расточительством.
Яни, оседлавшая любимую мозоль брата, кривлялась как могла:
– Умник-умник, занууууда! Большеголовый! Головастик!
– Хватит! – Положил конец издевательствам Ярри, наконец, вновь обретя голос. – Мы всё сделаем.
– Надеюсь, – буркнул Ванахи, отключая прибор. После разговоров с близнецами он всегда чувствовал некий необъяснимый душевный подъём, на этот раз, оказавшийся кстати и развеявший призрак подступающей меланхолии. Лишь один вопрос не давал ему покоя – эти люди прожили так много лет, так почему их не заботят судьбы мира и вселенной? Почему им веселее, обгоняя друг дружку, на скоростных спидерах мчаться по пустынным дорогам неисследованных планет, залезать в опасные, кишащие нечистью и ещё прах знает чем гробницы, пещеры, руины… Почему им не нужна власть? Они легкомысленно променяли её на пенный эль в придорожных трактирах, весёлые пляски у костра под переливы деревенской дудочки и прочие незатейливые развлечения. С ними было спокойно и как-то… уютно, наверное. Ярри и Яни были старше Ванахи и единственные из всей семьи носили фамилию отца – Лайтонен. Они называли её своим девизом, гербом и штандартом. Им не нужны были преимущества, что давал родовой титул Амадо, Золотой Феникс, хотя именно близнецы являлись законными его обладателями, рождёнными, пусть и в незаконном браке, блистательной Фэйт Амадо, чей возлюбленный образ отец носил в своём чёрном сердце веками.
И сейчас от этих ветреных шалопаев зависело очень и очень многое.
+++
Вересковое поле, необъятное и пустынное, раскинулось перед ними. Душистые травы, подобно волнам, пригибались под порывами тёплого ветра. Здесь тоже только взошло солнце и в лёгкой дымке утра, словно грозовая туча, медленно плыл в сиреневых небесах величественный дворец Аглор, вокруг которого суетились многочисленные флаеры и кары. Совсем как птицы, кружащие над утёсом, в котором свили свои гнёзда. Тимо молча созерцал эту устрашающую картину, Айрон же слегка присвистнул, вскинув ко лбу руку, чтобы защититься от бьющих в глаза солнечных лучей.
– Я, конечно, подозревал нечто подобное, но истинный размер бедствия немного…
– Пугает? – Подсказал Лайтонен, однако Принц Ночи, весело улыбнувшись, не сдался:
– Скорее, заставляет задуматься о вечном.
– Думаешь, я обрёк нас на смерть?
– Ну, на краю этой пропасти мы балансировали уже давно, друг мой, так что пришла пора шагнуть вперёд и посмотреть – вырастут ли у нас крылья.
– Если мне не повезёт, обещаешь, что подхватишь?
– Клянусь, – торжественно заверил Айрон и, отойдя от Императора на несколько шагов, достал из бархатных ножен на поясе небольшой жезл, которым принялся чертить прямо в воздухе огромную окружность, тут же заполняя её знаками и линиями. Тимо отвёл взгляд от Аглора, любуясь тем, с каким профессионализмом враг занимался своим истинным делом, словно был художником, вдохновенно наносящим на чистый холст уверенной рукой всё новые и новые мазки, непостижимым образом складывающиеся в стройную картину. Чуть зеленоватым светом горели выжженные в воздухе нити и фигуры, стягивая в появляющийся рисунок магию этого места. Тимо не видел этого так чётко, как Айрон, но мог чувствовать, как мимо него струятся невидимые потоки энергии. При желании он мог бы протянуть руку и приласкать одно из таких течений, но даже на расстоянии ощущал, как покалывает пальцы от яростной мощи, наполняющий гигантскую пентаграмму.
Полюбовавшись своим творением, Айрон вернулся на исходную позицию, вопросительно оглянувшись на Императора. Мягко спросил:
– Ты действительно так веришь в меня?
– Если я скажу, что больше, чем в кого-либо, поверишь?
Изумрудный взгляд заискрился весельем, тем самым, бесшабашным и немного страшным безумием, которое отличало Айрона от других. Вампир сверкнул клыками в язвительнейшей из всех своих гадких улыбочек и сказал:
– Ни на секунду, Император Тимо Лайтонен, даже не допускай мысли, что я могу тебе верить, ибо я тот, кто поклялся убить тебя собственными руками и намерен сегодня сдержать свою клятву.
– Тогда начнём веселье.
Айрон взмахнул руками, завершая заклинание, произнёс ключевые слова и пентаграмма, полыхнув невыносимо зелёным светом, растворилась в воздухе, а там, где всего мгновение назад горели колдовским пламенем строгие линии и загадочные символы, стояло огромное войско. Рыцари в тёмных плащах с зелёным подбоем, с чёрным плюмажем на шлемах, в латах и доспехах из черненого серебра, выстроившись ровными рядами, ждали приказа своего Владыки, единственного, кто мог по праву носить титул Принца Ночи и призвать их на бой из тьмы. В прорезях забрал горели адским пламенем щёлки глаз, за спинами пехоты – огромные батарные мечи, способные разрубить всадника вместе с конём, над строем высились энергетические копья и щетинились чёрным опереньем колчаны. Впереди стояли щитоносцы, на их предплечьях и запястьях поблескивали хромированным металлом ленты высшей защиты, создающие силовые поля невиданной мощности.
Над грозным воинством вознеслись штандарты и знамёна всех великих родов, принявших участие в безумном походе.
– Узнаешь? – Лукаво спросил Айрон. – Я воспользовался твоей разработкой, осталось лишь подобрать нужный элемент заклинания.
– В тебе изумительным образом сочетается технарь и маг, – качнул головой Тимо, признавая гений вампира и тот польщённо улыбнулся, с гордостью созерцая свои войска. – Гэлли будут неприятно удивлены той силой, что выставил против них Эргон.
– Думаю, им не останется много времени на удивление.
В этот миг небо над полем словно всколыхнулось от беззвучной, но пронизывающей до костей ударной волны и рядом с Аглором, разогнав последние испуганные облака, материализовался Дворец Альфреда.
– Твою же мать, – прошептал Айрон, задрав голову так, что едва не потерял шлем. – Мы пока в меньшинстве, и если в ближайшее время положение не изменится…
– Не волнуйся, они прибудут вовремя, – Тимо не отрываясь, смотрел на свою бывшую обитель, грохотом выстрелов приветствующую приближающийся Аглор, словно пытался разглядеть своего несчастного, сумасшедшего сына.
– Я не… – Последние слова Айрона утонули в грохоте, которым наполнился разрываемый тысячью порталов воздух. Из светящихся пробоев в реальность стали выходить и выстраиваться в безукоризненные боевые порядки чёрные рыцари с гербом серпа и розы на груди, их предводитель – невысокий и стройный мужчина с пиратской повязкой, закрывающей один глаз, отсалютовал армии вампиров своим огромным мечом, который до того легкомысленно нёс на плече. Тимо в ответ взмахнул рукой и Айрон едва не ослеп от яростного сияния Атрибута своего врага – Жезла Ветров, а всё прибывающие союзники теперь несли на своих щитах изображение Алмазного Меча, и доспехи их были выдержаны в коричневых и зелёных цветах Дома Грейд. Сам Браних в простых кожаных латах, вовсе не имел никакого оружия, только руки его были защищены стальными перчатками. Чуть на шаг отставая от отца, необыкновенно гордый возложенной на него миссией, выступал Девлин, и штандарт родного Дома сверкал в солнечных лучах золотом и серебром.
Последними появились люди, облачённые в серо-синие цвета, их оружием были энергетические копья и сияющие лазерные мечи. Дом Вэйлд редко вступал в битвы, но уж если это происходило, от них нельзя было ждать пощады. Эвазар, словно облитый искрящимся белым серебром доспехов, сидел в седле и белоснежный конь, закусив удила, нетерпеливо перебирал копытами, готовый врезаться в гущу схватки. Рядом, держась за стремя, застыла тоненькая девичья фигурка, облачённая во всё чёрное. Будто неотступная тень своего Владыки. Тагира не позволит смерти коснуться Повелителя, встанет у неё на пути непреодолимой преградой.
– Теперь достаточно? – Тихо спросил Тимо у своего партнёра и Айрон кивнул:
– Пожалуй, у нас может получиться, но тебе не кажется, что кое-кто мог бы быть и порасторопнее?
– Будь снисходителен, я уверен, Араши не подведёт.
И словно подтверждая слова отца, из огромного огненного портала выметнулась золотая колесница, запряжённая чудного вида ящерами. Возница – совсем ещё юный мальчик, гиканьем подбадривал скакунов, а за его плечом стоял в пылающих алым с золотом доспехах, сам Змееглазый, и на тонких губах его играла торжествующая улыбка, а янтарные глаза смотрели на мир так ясно, как никогда. За своим предводителем последовала армия хсаши – непобедимая армада, громыхающая колёсами колесниц и подкованными сапогами пехоты. Они несли багряные знамёна своей веры и гимн, что они пели, заставил расколоться небеса.
