Текст книги "Игры престолов. Хроники Империи (СИ)"

Автор книги: 5ximera5

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 55 страниц)

Сам мальчик относился к этой идее весьма скептически как в силу слишком юного возраста, так и в силу убеждений. Ему всегда нравились звёзды. Он хотел изучать их пути, беседовать на их языке легко и свободно. С холодных зимних небес они подмигивали ему тёплыми светлячками, такими манящими и восхитительными… Джейнно мечтал путешествовать среди них, ловить тончайшими парусами звёздный ветер, мчаться по просторам вселенной за новыми и новыми открытиями. А отец хотел приковать его к земле, сделать из него очередную машину для убийств во имя его Империи.

Джейнно раздражённо пнул валявшуюся под ногами мишуру, и запутавшийся в ней стеклянный шарик с желобным звоном отлетел в сторону, ударившись о чьи-то лакированные туфли. Герцог Фаул поднял взгляд и увидел стоявшего в стороне от всеобщего веселья и суеты высокого юношу. Первое, что бросилось в глаза, – незнакомец был облачён в мантию инквизиторского департамента. Лиловый и серебряный цвет. Джейнно Фаулу с детства внушали, что инквизиторы – враги одарённых. И когда тебе говорят об этом день за днём, в это начинаешь верить. Больше ничем юноша не выделялся. У него было спокойное, доброжелательное лицо, лучистые серо-голубые глаза и тёмно-русые волосы с лёгкой проседью на висках. На вид ему можно было дать лет шестнадцать, то есть всего на пять лет старше самого Джейнно.

Заинтересовавшись, герцог Фаул пересилил природную сдержанность и спросил у Араши:

– Кто это там, в углу?

Герцог Йонен оторвался от изучения книги и бросил равнодушный взгляд в указанную сторону. Пожал узкими плечами:

– Скорее всего, сын какого-нибудь вельможи.

– Инквизитор? – тихо прошипел Фаул.

– Бывают в жизни огорчения, – Араши уткнулся носом в страницы. У него вновь упало зрение, и старшему принцу приходилось сильно щуриться, чтобы разобрать ровные печатные строчки. С некоторой брезгливостью Джейнно подметил, что вероятнее всего брата ждёт новая операция. Герцог Фаул мог бы посочувствовать своему невезучему родственнику, если бы не знал – даже без отличного зрения Араши Йонен опаснее десятка пустынных змей. Испытывать какие-то добрые чувства к нему всё равно, что пожалеть гадюку, которая при случае непременно укусит.

– Значит, он сильный?

– Вероятно. Судя по одежде – всего лишь послушник, но я слышал, что их обучают боевым искусствам. Оставь его.

В голове младшего принца сверкнула идея. Тогда он ещё не думал над последствиями, да они были ему и неинтересны. Он просто-напросто подошёл к инквизитору и поинтересовался:

– Как тебя зовут?

– Эвазар Вэйлд, – юноша улыбнулся так открыто и радостно, словно Джейнно был первым и единственным, заговорившим с ним за всё это время.

– Ты знаешь, кто я?

– Его Высочество Герцог Фаул, если не ошибаюсь.

– Именно. Я – Джейнно Фаул и я вызываю тебя на поединок.

Улыбка медленно сползла с лица инквизитора. Он растерянно моргнул:

– Как?..

– Ты оглох? – раздражённо просипел Джейнно. – Я хочу сразиться с тобой. Немедленно.

– Но почему? Я чем-то оскорбил…

– Тебе нужны причины? – яростно спросил герцог Фаул и вдруг с силой наступил на полу инквизиторской мантии. Вытирая об неё сапог, он не сводил взгляда с побледневшего лица Эвазара. – Ну а теперь-то я могу с тобой сразиться?

– П-пожалуй…

– Тогда за мной.

Звон клинков эхом отдавался в пустом спортзале. Юноши напряжённо следили друг за другом, двигаясь по кругу. Выпад, блок, контратака… Инквизитор оказался на удивление хорош! Его движения были плавными и профессиональными, он не терял спокойствия, хотя Джейнно всячески старался вывести его из себя. Тяжёлый штурмовой ятаган начал оттягивать руку, пот заливал глаза, но герцог Фаул боялся упустить противника из вида, поэтому стоически терпел неудобство. Эвазар же… его дыхание ни на миг не участилось. Выносливость послушника просто поражала! В неудобной, слишком длинной парадной хламиде он двигался словно леопард, вышедший на охоту, и Джейнно вдруг поймал себя на мысли, что не знает, как именно закончится поединок. Он намеревался доказать отцу и себе, что ему не обязательно отправляться на Скаер, что он уже всё знает и умеет, что сможет справиться с более старшим соперником.

Эвазар взмахнул ятаганом, поймав и направив в незакрытый повязкой глаз Джейнно световой блик. Младший принц, не ожидавший этого, попытался отклониться, но его шеи уже касался леденящий металл клинка.

– Полагаю, мы можем считать инцидент исчерпанным? – вежливо спросил Эвазар, убирая клинок.

Джейнно кивнул, отвернувшись. Вдруг в воздухе разлился запах грозы и тревоги. Герцог Фаул оглянулся и с холодеющим сердцем увидел, как к ним стремительной и властной походкой направляется Император. Тимо Лайтонен, поджав губы, приблизился к Эвазару и… ударил инквизитора по щеке раскрытой ладонью. Голова Эвазара дёрнулась от удара, но Тимо на этом не остановился. Джейнно услышал второй хлёсткий удар и поймал отца за рукав:

– Ваше Величество! Позвольте!

– Не позволю! – рявкнул Император, освобождаясь. – Кажется, я уже говорил, что дуэли во дворце запрещены на эту ночь!

– Тогда почему вы наказываете только герцога Вэйлда? – с вызовом спросил Джей. – Я признаю, что бросил ему вызов.

– А он виновен в том, что принял его! – голос отца был подобен грому.

Принц бросил взгляд за плечо Императора и увидел, что инквизитор стоит перед владыкой Галактики, преклонив колено и виновато опустив голову. Щёки его налились багровым румянцем от безжалостных ударов. – Я всегда считал, что в департаменте Инквизиции юношей воспитывают сильными не только физически, но и духовно! Видимо, я ошибся! Как можно назвать мудрым и сдержанным человека, принимающего вызов такого сопляка? Да ещё по ничтожному, надуманному поводу!!! Я разочарован!!!!

– Прошу меня простить… Я….

– Вы лишаетесь права присутствовать на празднике, – холодно отрезал Тимо. – Возвращайтесь в департамент и проведите эту ночь с пользой – потренируйтесь в принятии верных решений.

– Как прикажете, – прошелестел голос Эвазара. Он поднялся, по-прежнему глядя в пол.

– Отец! – гневно воскликнул Джейнно. – Это несправедливо! Моя вина…

– С вами, герцог Фаул, я поговорю утром. Перед вашим отлётом. Счастливого праздника.

С этими словами Император развернулся и покинул спортзал, оставив абсолютно раздавленных его жестокостью юношей. Джейнно сказал, с трудом проглотив горечь:

– Я не хотел, чтобы так вышло…

– Вам не стоит извиняться, ваше высочество. С вашего позволения… – Эвазар поклонился своему недавнему противнику и вышел.

Весь вечер Джейнно мучился чувством, странно похожим на раскаяние. Он вовсе не хотел, чтобы того паренька лишили праздника. Это ведь так несправедливо! Отец слишком жесток.

– Я же говорил тебе – просто оставь инквизитора.

Фаул оглянулся. На него, тонко улыбаясь, смотрел Араши. В стёклах его очков отражались огни фейерверков.

– Так это ты рассказал отцу? – зверея, прорычал Джейнно. – Ах ты, гнида!!!

Несмотря на разницу в возрасте, Джейнно с лёгкостью мог бы задушить мерзкого братца. Его пальцы скомкали кружевной шейный платок, но Араши Йонен словно не обратил на это неудобство внимания.

– Вообще-то, я всё время сидел в зале. Может, тебе стоит спросить Браниха? Он весьма обиделся, потому что предпочитает присутствовать на всех драках.

– Плевать я хотел на Браниха, – мрачно буркнул Джейнно и выпустил ворот брата.

– Это, конечно, выход, – хихикнул Араши. – Запомни, у тебя есть время до четырёх часов утра. Отец будет слишком занят на приёме, а я смогу поддержать иллюзию твоего присутствия не дольше.

– И что ты за это хочешь? – подозрительно спросил Джейнно.

– Чтобы ты поскорее уехал. Ты очень шумный.

Эвазар сидел в своей келье и чувствовал, что замерзает. Нет, в комнате было довольно тепло, но этот холод был иного свойства. Эвазар всегда, сколько себя помнил, был одинок. Ему говорили – по-настоящему великий человек обречён на одиночество. Это – твоя судьба, смирись с ней.

Он всё понимал. Но от этого знания не стало теплее на душе. Отец вновь прогнал его от себя. Не дал погреться в лучах чужого счастья и беззаботного детства. И вот, вместо подарков и пожелания быть счастливым он снова слышит:

– Стань сильным, Эвазар.

Эта фраза преследовала его с самого детства – «Будь сильным». Он старался, честно старался, но у него было слишком хрупкое тело и слишком мягкий характер. Как бы отец не пытался сделать его твёрже, лишая своей любви и общества друзей… Служба в инквизиции немного ознакомила его с реальностью. Здесь он научился контролировать свои эмоции. Как оказалось, этого всё ещё было мало.

Вдруг со стороны окна послышался лёгкий стук. Эвазар встрепенулся и вскочил с койки. Там, в снежной буре, на высоте сорокового этажа, с натужным воем перегруженных стабилизаторов парила энка.

Эвазар настолько удивился, что чисто автоматически распахнул створки окна, совершенно забыв, что по уставу ему полагалось вызвать охрану. Джейнно Фаул ввалился в узкую келью, сразу же наполнив её морозным воздухом и чуть заметным запахом пороха – по пути сюда ему удалось пролететь сквозь взрывающиеся огни салюта и вызвать бурные аплодисменты и крики.

– Ты?.. – Эвазар помог ночному гостью подняться на ноги и растерянно хлопнул ресницами. У него никогда не было друзей, и он не знал, что надо говорить в таких случаях. Джейнно сипло рассмеялся и протянул объёмную сумку, до этого висевшую за плечом.

– С праздником, Эвазар!

В сумке оказались неумело, но тщательно упакованные куски тортов, какие-то сладости и плитки шоколада, сок в цветных и ярких коробках.

– Немного помялось, – сконфуженно сказал герцог Фаул. – Но, думаю, они всё такие же вкусные! Прости меня, Эвазар. Я не думал, что всё так получится!

– Я… я давно не сержусь, – улыбнулся герцог Вэйлд. Странный гость смотрел на него честными, голубыми глазами. Ему так хотелось увидеть, что Эвазар счастлив. – Давай съедим всё это вместе?

Они сидели на узкой койке и болтали, уплетая шоколад, облизывая пальцы, измазанные в креме. Было так здорово и действительно похоже на праздник. Никто не требовал от них соблюдения этикета, им было интересно друг с другом несмотря на разницу в возрасте. Джейнно рассказывал о звёздах, о своих мечтах, а Эвазар зачарованно слушал. Ему вдруг впервые подумалось, что у него самого никогда не было подобных желаний. Только стать сильнее. Но это – мечта отца.

А когда Джейнно собрался уходить, он протянул Эвазару маленький матовый шарик голопроектора.

– Здесь – карта звёздного неба. Очень подробная. Видно даже Скаер. – Герцог Фаул в волнении начал говорить коротко и отрывисто. – Если хочешь, можем переписываться.

– Да! – жарко вскричал Эвазар, стиснув в ладони матовый шарик. – Да, очень хочу!

– Тогда, до связи, друг.

С этими словами Джейнно Фаул открыл окно, оседлал свою энку и исчез во тьме и метели. Тогда они ещё не знали, что являются родными братьями. Одному из них предстояло занять престол, а другому – стать величайшим полководцем. Они носили титул Защитника Империи, но понимали по-разному его суть. Белый Инквизитор и Чёрный Рыцарь должны были стать врагами, но получилось совсем наоборот.

====== Глава 4. Рыцарь и Инквизитор. Часть 3 ======

Джейнно сидел на скале, смотрел в ночное небо и пил дорогущий коньяк прямо из горла. Ему было необыкновенно тоскливо и хотелось напиться до розовых слонов и синих чебурашек.

Нет, не грядущий в неопределённом будущем конец света был тому причиной. Просто у герцога Фаула случился день рождения.

Небо Скаера – нежно-зелёного цвета, словно смотришь со дна глубокого, но прозрачного озера. Джейнно ненавидел это небо – ядро Галактики светило так ярко, что звёзд не было видно. У него отобрали последнюю радость…

Джейнно сделал глоток и вытер рот рукавом. Ему плевать было на манеры, из него двадцать проклятых лет целенаправленно делали машину для убийств. Он знал бессчетное количество смертельных приёмов и ни одного для того, чтобы поладить с окружающими его людьми. И постепенно Джейнно начал забывать имена звёзд. Он уже не мечтал о том, чтобы путешествовать – только о том, как бы сдать очередной экзамен по тактике или победить гладиатора, посланного проверить его силу.

И вот сегодня ему исполнилось тридцать пять лет, однако в отражении, плескавшемся на дне бутылки, принц видел только смазливого юношу с закрытым пиратской повязкой глазом. Неужели он навсегда останется таким?

Пустыня, простиравшаяся перед ним, насмешливо молчала. Он помнил, каким был его первый экзамен – тогда он в одиночку пересёк это море песка, имея при себе лишь минимальный запас еды и воды. Джейнно Фаул страдал от голода и жажды. Ему казалось, что на следующем шагу он умрёт, но он делал этот шаг, потом – ещё один и продолжал жить. Как-то ему довелось подслушать, что говорят о нём учителя, и герцог ужаснулся. Тогда он ещё надеялся, что сможет сойти за нормального человека, но…

Пустая бутылка, коротко звякнув, разбилась о камни внизу. Джейнно достал из привезённого с собой ящика другую, сорвал пломбу и сделал новый жадный глоток. Коньяк, обжигая внутренности, прокатился по пищеводу прямо в желудок.

…Его мать была глупой и жадной женщиной, но он любил её. Любил её голос и светлые длинные волосы, аромат её духов, шуршание многочисленных юбок и мелодичный смех. А потом она исчезла, и для Джейнно наступило время тишины. Отец разрывался между своими многочисленными детьми, не в силах одарить их в полной мере своим вниманием. Но герцог Фаул прекрасно помнил, как был счастлив, когда Тимо появлялся на пороге его комнаты. Отец подбрасывал его в воздух, и руки его были такими сильными и надёжными, а смех – тёплым и искренним. Единственный, кто любил его по-настоящему… Однако он мог не приходить неделями. Тогда Джейнно ещё не знал, что у него есть братья и сёстры, а когда его познакомили с ними, – возненавидел. Если бы не эти люди, отец был бы с ним всегда, не оставлял бы его в одиночестве и тишине!

Браних был слишком тупым и недалёким, Араши – слишком умным и высокомерным, близнецы раздражали своей загадочностью, а Энрике вообще не снисходил до младшего брата. Единственной, кто хоть иногда заговаривал с Джейнно, была сестра Илла. Неизменно добрая и вежливая, но такой она была со всеми.

А потом… потом появилась ТА женщина. Она совершенно покорила отца, она смела перечить ему, а он лишь улыбался ей так, словно она была сосредоточием его вселенной. Её сын Фабио сразу стал любимцем Дворца. Все прыгали вокруг него, сюсюкали и лебезили, а он, Джейнно Фаул, стал ненужным. Его предоставили самому себе, и оказалось, что с самим собой было невыносимо грустно и скучно.

Джейнно стал сторониться остальных, превратился в угрюмого и неразговорчивого юношу. У него не было друзей и не было тех, кто следовал бы за ним, пытаясь подражать. Все во Дворце находили его неприятным и чуждым.

Кроме того странного инквизитора. Дружба с Эвазаром озарила одиночество Джейнно подобно вспышке молнии. Но, как оказалось, даже этот кроткий человек с виноватой и робкой улыбкой отвернулся от герцога Фаула. Что он сделал не так? Почему его все оставляют? Они долгое время обменивались письмами, и каждый раз получение такого письма было радостью, но… вот уже пятый год от Эвазара не было посланий. Джейнно писал длинные письма, отправлял их и надеялся. Напрасно. Его единственный друг нашёл себе занятие поинтереснее общения с каким-то Джейнно.

Герцог сжал в руке горлышко ополовиненной бутылки. Больше он не попадётся.

– Ты плачешь?

Джейнно развернулся на этот тихий голос, неприятно удивившись собственной беспечности. Кто-то смог подобраться к нему так близко!

– Разумеется, нет, – холодно бросил он, вглядываясь в сумерки. – Чудовища вроде меня не умеют плакать.

– Какая чушь! – говоривший человек был облачён в нечто длинное с капюшоном, опущенным на лицо, и Джейнно не мог разглядеть, с кем же разговаривает. Его рефлексы, весьма пострадавшие после количества выпитого алкоголя, явно не годились для драки. – Плакать умеют все. Слёзы – это благословение небес, ибо с ними очищается душа.

– Кто ты? Говоришь будто священник.

– Я и есть священник, – невозмутимо откликнулся незнакомец. – Совсем недавно я получил свой сан и решил отправиться сюда, на Скаер.

– Чтобы просвещать дикарей, живущих в пустыне?

– Чтобы узнать, что случилось с моим другом, переставшим писать мне пять лет назад.

Джейнно застыл, а человек неспешно опустил капюшон на плечи. Кротко улыбнулся и спросил:

– Так почему же ты плакал?

От странной смеси восторга и страха перехватило горло. Что ему сделать сейчас? Что в таких случаях делают остальные люди? Не будет ли он казаться странным и смешным?

– Просто будь самим собой, Джейнно Фаул, – тихо произнёс Эвазар, и Джей, коротко вскрикнув, бросился к инквизитору, сбил его с ног и, уткнувшись лбом тому в ключицу, попытался заплакать от облегчения. Это не получалось – его не учили плакать и Джейнно не мог понять, что с ним происходит. Ему было стыдно и неловко за своё поведение, а Эвазар, не обращая внимания на камни, впившиеся в спину, гладил его по голове, слушая тот странный кашель, что заменял герцогу Фаулу рыдания.

Потом они сидели рядом и пили коньяк, глядя в небо, на котором не было звёзд. Оказалось, что наставники просто перехватывали их корреспонденцию и, едва став младшим законотворцем, Эвазар добился назначения на Скаер.

Как только всё выяснилось, стало очень легко и даже радостно. Джейнно с блестящими глазами хвастался своими достижениями, внезапно понимая, как же это важно – поделиться хоть с кем-то своими успехами, а Эвазар слушал. Он умел слушать, этот удивительный человек, сильный и слабый одновременно. Джейнно мог скрутить его в бараний рог, не встретив особого сопротивления, но даже мысль об этом казалась ему отвратительной. Его учили убивать, не обращая внимания на эмоции, но здесь было другое.

– Знаешь, я хотел бы, чтобы ты оказался моим братом.

Эвазар молча кивнул и протянул ему бутылку. Они были слишком разными, так непохожими друг на друга, но оба одинаково знали, как силён холод одиночества.

Под утро они уснули мёртвым сном в окружении пустых бутылок и не могли слышать, как шуршат по мелкому гравию чьи-то шаги. Две тени накрыли спящих, однако никто из них не пошевелился – Эвазар, прислонившийся спиной к скале, опустив голову на грудь, и Джейнно, накрытый инквизиторским плащом.

– Какая трогательная картина, – прозвучал в предрассветной тишине мелодичный глубокий голос. – Я сделал так много, чтобы они не встретились, но, видно, это судьба, Ваако.

– Да, владыка, – ответил ему другой голос, более тихий и странно ласковый. – Но согласитесь, что вместе они представляют необыкновенно сильный альянс. Ум и проницательность Эвазара и безудержная сила Джейнно… Адская смесь.

– Слишком рано, – хмуро буркнул первый. – Это не входило в мои планы. Их нужно разделить, так что я займусь Эвазаром. Пусть пообщается с Высшим Кругом. Ему полезно получить пару уроков относительно людей и нечистоты их помыслов, к тому же давно пора заняться Инквизицией и провести там реформы.

– Его доброе сердце может не выдержать подобных откровений.

– Но будущий Император не должен быть добрым.

– А что же герцог Фаул?

– Думаю, – после недолгого молчания, произнёс Император, – тебе следует приставить к нему одного из своих потомков. Этот мальчик мне очень дорог, так что пусть с ним рядом находится тот, кто бы приглядывал за ним. Но не сейчас, чуть позже… Скажем, через столетие.

– Кем вы хотели бы, чтобы Фетт стал для него? Шпионом? Соглядатаем? Другом? Личным врагом? Любовником? Соратником?

– Будет гораздо лучше, если они сами разберутся с этим, верно, Ваако? Я иду в поместье, а ты подумай.

– Хорошо, хозяин.

Вновь послышался звук шагов, а тень, нависшая над Джейнно, стала плотнее.

– Бедный принц… Нелегко быть сыном Императора Галактики. Я прослежу за тем, чтобы приказ вашего отца был исполнен безукоризненно. Через сто лет родится мальчик. Он родится специально для вас, его жизнь будет принадлежать вам и только вам решать, во что вы превратите её. Этот мальчик всегда будет с вами, если вы не прикажете ему умереть. А звать его будут… скажем, Иеремия. Это хорошее имя, правда?

====== Глава 5. Перед бурей. Часть 1 ======

– …Неужели твой отъезд неизбежен? – С тревогой спросила Сулла. Герцог Фаул лишь пожал плечами:

– Будет лучше, если ростки мятежа не успеют взойти и набрать полную силу.

Девушка печально опустила взгляд. Она не имела права вмешиваться в политику Империи Мэру, но вопреки всему успела привязаться к неразговорчивому и угрюмому принцу. Ей казалось, что если он уедет тогда, когда Сулла ничего не может сделать, чтобы поддержать его, случится нечто страшное. И тогда в ней ослепительным факелом загорелась идея:

– Если я правильно помню, твой транспорт уходит поздно вечером, верно?

– Да, так и есть, – немного растеряно ответил Джейнно, недоумевая по поводу загадочной улыбки на красиво очерченных губах девушки.

– В таком случае, не мог бы ты остаться во дворце на ужин?

Причин отказываться не было – Джейнно Фаул всегда был готов по первому зову Империи сорваться в поход, и потому личных вещей у него было немного, а о том, что осталось, мог позаботиться верный Иеремия, поэтому, ещё раз пожав узкими плечами, принц согласился.

Первым делом о своей затее Сулла предупредила Иллу, и та с превеликим удовольствием согласилась помочь, благо её постоянное присутствие в Департаменте здравоохранения не было обязательным. Вместе они наведались на кухни Дворца, где Императрица попросила удивлённых поваров выделить ей стол и некое количество продуктов. Глядя на то, как Сулла ловко орудует столовым ножом, нарезая зелень и убедившись, что матушка попала на хорошо изведанную территорию, где ей не грозит никакая опасность, Илла удалилась, затаив мудрую улыбку в самых уголках губ. Сегодня будет незабываемый семейный ужин, решила она.

Дети с любопытством заглядывали под начищенные до блеска крышки блюд, и по столовой поплыл удивительный аромат специй. Браних в нетерпении оправлял салфетки, а Энрике, подмигнув Сулле, сказал:

– За этот прекрасный ужин стоит благодарить матушку, которая лично приготовила его для нас!

– Ох, как это, должно быть, вкусно! – вздохнула Илла, позволив, наконец, себе улыбнуться, и младшие хором поддержали её. Император, до этого времени безучастно читавший какую-то бумагу, поднял голову:

– Еда из Эргона?

Сулла почувствовала, что краснеет, и ничего не смогла с этим поделать. Наверное, она кажется всем такой глупой!

– Весьма интересно, – проронил Тимо, откладывая отчёт. – А теперь, дети, поблагодарите мать как следует.

– Уважаемая матушка, мы вам очень признательны за ужин, – Арима с важным видом поклонился смущённой Сулле. – Ваша забота и любовь согревают нас.

– Пожалуйста, попробуйте, – совсем тихо произнесла девушка. Она не привыкла к такому вниманию, хотя и понимала, что дети действительно благодарны ей, ведь всё, что они ели до сих пор, было приготовлено искусными поварами, а не материнскими руками. Но её терзали сомнения – вдруг им, привыкшим к изысканным блюдам, не понравятся её скромные произведения.

Кажется, она боялась зря. Сулла с улыбкой наблюдала за тем, как набросились на еду близнецы, как Эвазар призывает их к порядку, не забывая накладывать себе новую порцию. Даже Джейнно поддался всеобщему оживлению. Он спрашивал, как называются те или иные закуски, и было видно, что принцу действительно интересно. Младшие, которым совершенно не было дел до строгостей этикета, шумно радовались, наперебой спрашивали, неужели такую вкуснятину едят в Эргоне каждый день. И глядя на всех домочадцев, Сулла вдруг почувствовала, как внутри неё родилось солнце. Тёплое, большое и ласковое. На глаза навернулись непрошеные слёзы, но ей удалось скрыть их, и только улыбка становилась всё шире и счастливее. Да, точно! Она была счастлива!

– Это был замечательный ужин, – сказал Тимо, когда принцы и принцессы разошлись по своим комнатам, оставив после себя чистые тарелки и опустошённые блюда. – Мы все… Нам всем не хватало этого.

– Неужели для счастья нужно так мало? – потрясённо спросила Сулла. Император посмотрел на неё своими синими глазами, в которых мягко сияла вековая мудрость, и просто ответил:

– Именно. Удивительно, верно?

– Но… У вас были и другие женщины, настоящие матери этих детей. Почему ни одну из них вы не сделали Императрицей?

– Всем этим женщинам нужна была власть, которую давал этот титул. Ради своей цели они спали со мной и рожали мне детей, которых не любили. Ни разу ни одна из этих женщин не приготовила ужина, подобно сегодняшнему. Им было безразлично, чем занимаются домашние. Они не читали им сказки на ночь и не пели песен… Всё, что им было нужно от меня – доля власти.

– Лорд Тимо… – прошептала Сулла, вдруг на самом деле понимая, что значили её попытки подружиться для всех этих людей. Для него.

– Спасибо тебе, Сулла. – Император грустно улыбнулся. – Я знаю, что всё пройдёт, наш контракт закончится, и ты вернёшься в Эргон, чтобы править Советом. Но здесь и сейчас ты делаешь так много для нас. Ты согреваешь нас своим теплом и заботой. Я… Я понимаю, что тебе тяжело думать о взрослых мужчинах как о своих сыновьях, но поверь, они всегда ждали такую, как ты, и моя вина, что я выбирал не тех женщин, оставляя своих детей в одиночестве. Я сделал так много ошибок!

Он шагнул к ней и обнял. Крепко, изо всех сил, пытаясь в этом простом жесте выразить всю глубину своих чувств, и хоть Сулла не была телепатом, она прекрасно его поняла.

В столовую заглянул Ваако Фетт. Тихо приблизившись к Императору, советник по безопасности произнёс несколько слов, предназначенных лишь для Повелителя, после чего так же бесшумно удалился.

– Что-то случилось, – обеспокоенно спросила Сулла. Она с застарелым страхом ожидала плохих новостей, но Тимо вдруг широко улыбнулся:

– У меня выдалась пара свободных часов, так что не составите ли мне компанию, моя леди?

– С удовольствием, мой лорд, – несмотря на внезапно охватившее девушку смятение, Сулла беззаботно улыбнулась. Она научилась этому фокусу очень давно в Доме Юкавы, где проявленная слабость могла обернуться трагедией.

Но здесь… Здесь она почти забыла о том, что игроки Эргона всё ещё пытаются снять с доски её фигуру, что необходимо скрывать свои чувства, опасаться шагов за спиной, неясных шорохов в тенях. Тимо Лайтонен стал её живым щитом, принимая на себя ту боль и страх, что должны были достаться Сулле. И несмотря на это, она почему-то робела в его присутствии. Её сердце жалобно замирало всякий раз, когда он вставал рядом с ней, когда случайно касался рукавом вышитой рубашки её пальцев. Подобные прикосновения, лёгкие, мимолётные и ничего не значащие для него, девушка тщательно хранила в копилке своей памяти. Прежде чем лечь спать, она перебирала их точно самоцветы, любуясь вспыхивающими на гранях эмоций переживаниями и чувствами. Странная смесь восхищения и страха – вот чем был для Суллы каждый брошенный в её сторону взгляд Тимо. Знал ли он об этом? Догадывался ли? Или предпочитал чётко следовать установленному правилу и не касаться её разума?

Эти сбивчивые мысли метались в голове Суллы, пока «супруги» шли к маленькой гостиной, что располагалась между их спальнями. Небольшая уютная комнатка, как раз для двоих. У стены – удобный мягкий диван, перед ним стоял журнальный столик, на котором аккуратной стопкой лежали книги. Самые обыкновенные с восхитительно шуршащими страницами, тёплой тиснёной обложкой и переплётом. Никаких электронных считывателей информации – Сулла настояла на том, чтобы читать детям сказки со страниц книг, доставленных специально из Эргона.

Хорошо было бы прочитать в книгах ответы на мучающие её вопросы.

– Дети любят тебя, – тихо сказал Тимо, откинувшись на спинку дивана. В свете люстр остро блеснул золотой обруч малой короны, которую он был обязан носить. – Они так счастливы в твоём обществе, что я начинаю ревновать… Глупо, правда?

– Почему же, я всё понимаю, – откликнулась Сулла, уставившись невидящим взглядом в ровные строчки. Она боялась поднять взгляд на его прекрасное усталое лицо, боялась, что сердце предательски дрогнет, и она переступит черту, за которой перестанет быть для него кем-то важным, превратившись в одну из тысяч подобных. – Ведь раньше вы были для них всем – и матерью, и отцом. Только вы могли решать, что для них плохо, а что хорошо. Но иногда маленьким мальчикам и девочкам нужно просто ваше присутствие, и как раз в такие моменты вы исчезаете из их жизни – пропадаете на переговорах и совещаниях, принимаете просителей или гостей на балу… Естественно, что они начинают чувствовать себя одинокими.

– Ты забываешь, Сулла. Это не просто дети. Это – дети Императора Галактики. Великие герцоги и герцогини. Я учу их терпению, стойкости, самостоятельности, ведь это так пригодиться им в будущем.

– Конечно, ты прав, – Сулла мягко улыбнулась, уже не пытаясь что-либо прочитать в книге. Он по-прежнему следовал их маленькой договорённости и наедине переходил на «ты», словно обращался к равной. Однако сама Сулла всё ещё не могла к этому привыкнуть. Тяжело, с трудом она принимала правила его игры.

– Но для того, чтобы сформировалась полноценная личность, этого мало. Им нужны твоя любовь, твоя забота и участие к их маленьким победам.

Тимо тяжело вздохнул и вдруг лёг на диван, положив тяжёлую голову на колени Суллы.

– Можно я побуду так?..

Она только кивнула, осторожно сняв с его головы золотой обруч. Чуть не вскрикнула, увидев на белоснежной коже багровый след от короны. Провела пальцами, жалея, что не может сейчас же исцелить эти синяки.

– Слишком тяжёлая ноша, – прошептал Тимо. Взгляд его остановился на книге, что Сулла отложила на подлокотник дивана. – Почитай мне.

– Мой Повелитель, это всего лишь детские сказки. Тебе будет неинтересно.

– Ошибаешься. Мне очень интересно, какие сказки ты читаешь моим детям. Вдруг ты учишь их плохому?

– Что ж, как пожелаешь.

Сулла раскрыла книгу и, ощущая приятную тяжесть его головы на своих коленях, стала читать, негромко, с выражением. Свободной рукой она проводила по седым волосам мужа, ощущая их поразительную мягкость. Он дышал спокойно и ровно, наслаждаясь минутами блаженства. Так хорошо… Так легко…

Сказка закончилась, и волшебный голос Суллы замер, растворившись в тишине.

– Мне понравилось. Ты действительно великолепный рассказчик. Дому Юкавы несказанно повезло.

Сулла не знала, что ответить, поэтому молча ласково гладила его лицо, стирая морщинки и тени утомления, делавшие его старше. Подловив момент, когда пальцы девушки коснулись его губ, Тимо вдруг поцеловал их, на мгновение проведя кончиком языка по подушечкам пальцев. Сулла ахнула, отдёрнув руку.