Текст книги "Забирая жизни. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Бец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 126 страниц)

Глава 4.1. «Освобождение»

1

Обучение оказалось чересчур насыщенным. Андрей ожидал, что будет трудно, но Родионов превзошел всякие ожидания. Макс совершенно не жалел парней. Буквально по восемнадцать часов в сутки они сидели над картами и образцами оружия, учились ориентироваться на местности, грамотно выбирать, оборудовать и маскировать позиции, отмечать ориентиры, наступать и обороняться. В качестве отдыха для мозгов он гонял их по округе в темпе напуганного хищниками стада антилоп, и сам носился с ними, матом и затрещинами подгоняя отстающих. В конце концов постоянный недосып и усталость начали сказываться на его подопечных и они всё чаще теряли концентрацию и, как говорил майор, «тупили». Казалось бы – не пора ли ослабить давление? Нет! От этого Родионов становился ещё свирепее.

Лично для Андрея сложности добавлял ещё и Олег Гронин. Он всячески демонстрировал своё презрение к Андрею, позволял себе нападки в его адрес и даже откровенно провоцировал. Сначала Романов пытался по-хорошему поговорить с ним и разобраться в чем дело, но когда несколько попыток закончились неудачей, он тоже стал испытывать к Олегу ненависть. И чем дальше, тем больше все усугублялось. Макс почему-то игнорировал их грызню, встревая только когда дело могло дойти до драки.

Поэтому окончание обучения Андрей встретил не без радости. Он с гордостью смотрел на себя в зеркало. Оттуда на него глядел уставший, с осунувшимся лицом и кругами под глазами парень, во взгляде которого сквозила покорность судьбе. Теперь он – командир отделения, наспех обученный, неопытный, не совсем уверенный в том, что готов к предстоящим испытаниям, но все равно полный решимости эти испытания пройти.

Он много размышлял о том, как все это будет. Пытался предугадать сложности, придумывал варианты их решения, но все равно был катастрофически далек от реальности. Больше всего его волновала ответственность за жизни людей. Справится ли он с ней? Сможет ли отбросить свои страхи в трудную минуту? Но в любом случае отступать было некуда, так что он разумно решил разбираться с проблемами по мере их поступления.

Гронин испытывал серьезные сомнения на счет того насколько хорошим командиром может стать парень, который боится и не хочет убивать? Впрочем, время покажет. Сейчас он испытывал большой дефицит людей, которым можно было доверять, и которых можно было допустить к маленьким тайнам их организации. А навыки и психологическая готовность Андрея – здесь он перестраховался, зачислив к нему в отряд Воробьева. Тот тоже был не лучшим вариантом, но в критической ситуации мог взять дело в свои руки и хотя бы не допустить катастрофы.

Людей в своё отделение Андрей набрал ещё до курсов. Разумеется, первым делом он пригласил Игоря, перед этим долго и тщательно продумывая свою речь, но к его удивлению она не понадобилась. За время, проведенное в организации, Игорь сам сменил свое мнение. Теперь он тоже верил, что успех в борьбе с бандой возможен и чувствовал в себе готовность внести свой вклад. Не то чтобы он рвался в бой, но его подзадоривали достижения Андрея – он немного завидовал и не хотел уступать брату.

Также в отделение попали оба Черенко. Толя был лёгким, честным и отзывчивым человеком, впрочем, как и многие деревенские жители. Он легко шёл на контакт, всегда был готов помочь и моментально вскипал, если кто-то пытался его зацепить. К тому же он говорил то, что думал и этим вызывал симпатию. Ещё семерых набрал Воробьев, высмотрев во время учений самых толковых парней, и выдернувший их буквально из-под носа у Олега, которого как и Андрей, тоже не любил, хоть и никогда не показывал этого открыто.

Подготовка к проведению большой операции была почти завершена. Несколько дней назад удалось захватить в плен ещё одного бандита. Он повторил историю Сержа и добавил ещё несколько незначительных, но дополняющих общую картину деталей. Исходя из полученных разведданных и опыта боёв с бандитами, командование во главе с Грониным окончательно убедилось, что банда является плохо организованной структурой, со слабой дисциплиной и боевой подготовкой. Старожилы из деревень в один голос утверждали, что изначально «степные волки» были шайкой бывших уголовников и отморозков – жестоких и беспринципных людей. Они грабили, насиловали и убивали, а поскольку их становилось всё больше и они были вооружены, то дать им отпор было делом нелегким. Поначалу многие пытались сделать с ними что-то, но такие попытки всегда заканчивались плохо – бандитов было больше, они были лучше вооружены и в итоге все равно побеждали. С годами банда стала еще более сильной, осела, окончательно подмяла под себя округу и ещё лучше вооружилась. Гильдии здешние территории были неинтересны, поэтому она здесь не активничала, да и конкуренты сюда почти не совались. Но паразитический образ жизни для банды оставался основным: они мало что производили и лишь потребляли, «доя» округу.

По-прежнему проблемой оставались скупщики рабов. О них почти ничего не было известно, но из слов пленников было ясно, что они отлично вооружены, обучены и организованы. Из серьезных структур, подходящих под описание, Гронину пока что были известны только торговая гильдия и остатки регулярной армии, о существовании которых поведали все те же «волки». Гильдия вряд ли стала бы покупать рабов – она могла их и по своим территориям «наловить». А вот бывшиевояки… бог их знает, что они теперь из себя представляют и на что способны.

В любом случае покупатели были серьёзной угрозой и играли роль тёмной лошадки. Слухи про них тоже ходили разные. Кто-то из новоприбывших деревенских слышал рассказы про монахов, которые таким образом набирают людей в свою секту, другие рассказывали про сатанинские ритуалы, культы, жертвоприношения и ещё какую-то чертовщину, третьи выдумывали своё. В таком бедламе «мистических» историй трудно было составить объективное суждение на этот счет.

Что же до «Убежища», то за последнее время сюда прибыло очень много нового народа и теперь в просторной долине обитало уже больше трех сотен человек, и Гронин немного опасался утечки информации. В целях конспирации о своих планах он рассказывал только Дьякову и Родионову, а они уже доносили до подчиненных ровно столько, сколько было нужно для выполнения задачи.

План, который Гронин и Родионов разработали совместно, был весьма амбициозен, что отображалось даже в названии операции: «Освобождение». Что же планировалось?

Во-первых, после проведенной большими силами разведки, Гронин проанализировал степень загруженности инфраструктуры бандитов и определил точки наиболее подходящие для нанесения ударов. Планировалось с помощью хорошо скоординированных засад истребить значительные силы «волков» вне их укрепленных пунктов. Тактика опиралась на атаку объекта «волков» или проходящей колонны, их ликвидацию, а затем уничтожение подходящих подкреплений. Сделать все это нужно было в минимальные интервалы времени, в идеале одновременно во всех точках, но достичь такого можно было бы только при сверхудачном стечении обстоятельств, поэтому полковник небезосновательно полагался на глупость «волков» и их неорганизованность. Из слов пленных выходило, что они все ещё не отдавали себе отчет, что у них появился реальный противник.

Во второй стадии «волки» после серьёзных потерь наиболее вероятно перестанут разъезжать, как хозяева жизни, и начнут концентрировать силы на базах и наиболее важных для них объектах. Это даст Павлу время для маневров. Вполне ожидаемо, что банда не захочет бросить районы с развитым сельским хозяйством и запасами продовольствия, а эти деревни были наименее укрепленными и оборонять их так же эффективно, как печально известное Рыбное, они не смогут. Да и сил им попросту не хватит. Главная ставка опять же делалась на недостатки организации и дисциплины. Допускалось, что основные силы будут сосредоточены в Рыбном, Волчьем логове, которое полковник считал их главной базой, и на старой военной базе, где они хранили и ремонтировали значительную часть своего небогатого парка военной техники. Рыбное и Волчье логово разделяло около тридцати километров, а военная база была почти за сотню от них. Поэтому оперативно перебрасывать силы, особенно не зная где будет следующий удар, «волки» не смогут. Все остальные укрепленные пункты волки либо бросят, либо быстро потеряют.

На третьей стадии полковник планировал захватить Волчье логово и по возможности взять в плен главаря банды.

В теории все звучало не так уж сложно. При условии, что Павел располагал хотя бы двумя взводами хорошо обученных бойцов. На деле же он имел чуть больше ста человек наспех обученных деревенщин, кто раз, а кто дважды бывавших в бою. Больше трети были совсем необстрелянными. Гильдия дала ему четыре миномёта, но у него не было обслуги для них; она дала ему четыре БТРа и два танка Т-72, но удалось наскрести только водителей и одного наводчика, и теперь этот куцый экипаж с напряжением всех сил пытался обучить ещё хоть кого-то. В общем, головной боли у полковника хватало с избытком.

Управлять ходом событий на местах предстояло Дьякову и Родионову, которые поделили зону проведения операции на две половины, а части, задействованные в ней – по четыре между собой. Андрей подчинялся Родионову. В его отряде было двенадцать человек, они были относительно хорошо вооружены и экипированы. Но главным оружием выступал их высокий боевой дух, насквозь пропитанный жаждой мщения.

Около половины четвертого утра перед началом операции отряды собирались на плаце, готовые выступать. Все были напряжены, но полны решимости взять у банды реванш за все прошлые обиды. Здесь присутствовали все, включая Гронина. Наблюдая за последними приготовлениями и настроем своих людей, он решил обратиться к ним с речь.

– Сегодня – важный день, – начал он громко. – Сегодня мы узнаем чего мы стоим. Мы в открытую бросим вызов несправедливости, алчности и жестокости. Мы завоюем свою свободу, завоюем право жить так, как МЫ хотим, гарантируем безопасность родным и близким. Вас отделяет от этого кучка зарвавшихся, отмороженных сволочей, которые годами издевались над вами и теперь вы отомстите им за все! Вперед! К победе!

Его слова были встречены одобрительным ревом, который не стихал несколько минут. Группировка Гронина в подавляющем большинстве случаев побеждала неорганизованного противника и ещё не несла серьезных потерь. Люди верили и в свои силы, и в талант своих командиров, и главное – что на их стороне правда. Но прочность своей веры им ещё предстояло выяснить.

В четыре часа утра отделения с интервалом в десять минут начали выдвигаться в путь. Покинув долину, отделение Андрея направилось строго на северо-восток, пробираясь через не сильно густые заросли кустарника в небольших лиственных лесках. Листочки на деревьях уже давно распустились и с восходом солнца начали радовать взгляд своей девственной зеленью. Андрей не раз останавливался, чтобы осмотреться и вдохнуть полной грудью чистого лесного воздуха.

Он был очень воодушевлен, покидая ворота базы. Он желал действовать, хотел проверить полученные знания и навыки в деле, мечтал отомстить «волкам» в конце концов. Но каждый сделанный шаг, каждый пройденный метр, порождали возрастающую тревогу: справится ли он? И чем ближе они приближались к цели, тем сильнее становилось волнение. Хотелось бы с кем-то поговорить об этом, но Андрей не решался. Ни в коем случае командир не должен давать бойцам поводов для сомнений в нем – одна из заповедей Родионова, которые он заставил курсантов зазубрить на зубок.

Привыкшие к частой ходьбе по пересечённой местности бывшие крестьяне, а теперь солдаты маленькой армии бодро, лишь с небольшими остановками на перекус и короткий отдых, преодолели неблизкий путь. К шести часам вечера отделение уже находилось в районе проведения операции. По дороге несколько раз попадались опорные пункты и редкие патрульные разъезды банды, поэтому отряду приходилось делать приличные крюки, чтобы их обойти. За день они преодолели почти тридцать пять километров по пересечённой местности, что было для них достаточно серьезным расстоянием.

Перейдя широкое поле и углубившись в лес, они остановились в небольшой ложбине. Было почти восемь и сумерки уже начали окутывать землю. Андрей решил разбить лагерь именно здесь – уж больно место было подходящее. Это был очень старый лес, заполненный гибкими, раскидистыми березами, ясенями с изящными, ажурными кронами и древними как сам лес дубами, которые и втроём-то вряд ли обхватишь. Такие исполинские деревья создавали впечатление, будто попал в сказку, где леса наполнены волшебными животными, говорящими человеческим голосом, живыми деревьями, феями, колдунами и прочими бессменными сказочными атрибутами.

Андрей с детства любил лес. Эту любовь ему привил отец, с которым они ходили за грибами и на рыбалку к лесному озеру. Это бывало в те редкие дни, когда Виктор бывал в отпуске. Зануда Игорь оставался в Волгограде вместе со своими задачками и головоломками, а Андрей с отцом ехали к бабушке в деревню.

Осмотрев ложбину, Андрей приказал остановиться.

– Здесь остановимся на ночь, – указал он. – Черенко! Осмотритесь вокруг ещё раз. После моего последнего ночлега в лесу у меня постоянно дурные мысли в голове вертятся.

– Понял, – криво ухмыльнулся Толя, затем сделал Кириллу знак, и оба удалились.

Вскоре они вернулись – вокруг все было в порядке. Выставив дозоры, отделение взялось за ужин, но Андрею есть не хотелось, и онвместо этого стал устраиваться под огромным дубом на ночлег.

Во время ужина, как водится, начались разговоры, в которые Андрею влезать не очень-то хотелось, но послушать, что за люди находятся рядом с ним было интересно.

– Наконец мы им врежем… – азартно бросил молодой парень по имени Саша, отпив из металлической кружки.

– Ага, смотри шобы тебе не врезали, – осадил его неприятный тип по кличке Кулик.

Это был типичный сельский мужлан лет сорока с неприятным взглядом маленьких поросячьих глазок и вечной вонью изо рта. Андрей бы в жизни не взял его в свой отряд, но в данном случае его мнения не спрашивали.

– Не врежут, не волнуйся, – парировал Саша. – И я б на твоем месте лучше помалкивал. Из-за таких как ты нас столько времени прижимали.

– Да прямо таки? – взвился Кулик.

– Э, братва, а ну-ка поспокойней.

Это Сева – высокий, крупный мужчина, почти не уступавший Толе Черенко нравом и телосложением, решил пресечь назревающий конфликт.

– Что мы могли сделать? – продолжил он, отвечая вместо Кулика. – С камнями партизанить? Вот сейчас да, другое дело. Спасибо Гронину и другим, что дали нам возможность освободиться.

– Ага, конечно, держи карман шире, – снова начал брюзжать Кулик. – Загребут они жарок нашими-то руками, ещё посмотришь.

– Счастье твое, что Толяна тут нет, – заметил Сева, который успел подружиться с Толиком. – Он бы тебе таких слов в адрес начальства не подарил.

Все притихли ненадолго, представляя себе реакцию вспыльчивого Черенко, известного своей лояльностью к руководству «Убежища». Даже Кулик не решился вставить никакой гадости, разумно опасаясь, как бы его слова не передали Толе.

– А я вот не пойму, – после паузы снова подал голос Саша. – А чего ж ты тогда тут делаешь, дядь Вань? Начальников хаешь, да и настрой у тебя какой-то не боевой совсем.

– Чего хочу то и делаю, – огрызнулся Кулик. – Мне бандюги тоже много нагадили. Только вот в отличие от вас, дубоголовых, я вижу, что начальство наше ничем не лучшее их будет. Такие же сволочи.

– Дядь Вань, прикройте-ка лучше рот, а то воняет. Аппетит портите, – грубо, но без агрессии предложил парень с необычной фамилией Вурц.

– Сопляк, я тебя научу старших уважать! – изо рта Кулика вылетел целый сноп слюней.

Неизвестно как именно Кулик собирался учить Вурца уважению, учитывая, что парень был явно покрепче, чем он, и большинство с интересом на это «учение» посмотрело бы, но появился Толя. Он ворвался в лагерь, с треском продираясь через кусты. Позади него, пыхтя, так же продирался Кирилл.

– Орете, как бабы на ярмарке, – зло прошипел он, обводя товарищей по оружию неприязненным взглядом. – Вы, бл. ть тут не на прогулке.

Андрей понял, что это должен был сказать он и укорил себя за промах. В любом случае все быстро и молча доели и разбрелись спать, и каждый получил возможность выучить свой урок, но вот воспользовались этой возможностью, как всегда не все.

2

С самого подъема Андрей был задумчив. Ему снился отец, снилось, что они снова бродят по чаще, собирая грибы, разговаривают, беззаботно дурачатся. Снились прежние времена, когда все было иначе, когда он ещё и понятия не имел, что такое голод, жестокость и насильственная смерть.

Проснувшись, он долго не мог прогнать из головы свой сон, хотя обычно наутро и близко не помнил, что ему снилось. В голове снова и снова всплывал образ улыбающегося отца.

«Профессор Бернштейн рассказывал, что часть людей обладает какими-то антителами и вирус им не страшен. То же самое и Толя говорил – не всех зараза берет. Раз мама умерла именно от вируса, а нам с Игорем хоть бы что, то иммунитет этот достался нам от отца. Получается, отец не мог заразиться и умереть… Но тогда где он? Почему не нашёл нас? Ох, знать бы откуда взялся этот чёртов вирус!»: так Андрей впервые подумал о том, что о вирусе ему действительно известно очень мало. Берншейн рассказал им с братом немало интересного об эпидемии и её причинах, но он сам знал не так уж много и потому новых вопросов тоже создал немало.

Помимо этого голову Андрея занимали и куда более прозаические, но от того не менее важные вопросы. Когда он соглашался стать командиром отделения он не отдавал себе отчет в том, что ему придется не просто командовать людьми, а отвечать за них. Позже, открыв для себя этот неприятный довесок, он был немало удручен. Ведь как можно нести ответственность за жизни других людей, если ты и за свою-то не сильно способен отвечать?

Неуверенности добавил и Кулик, который Андрею так не нравился. Он был единственным, кого им безапелляционно всучил Дьяков. И этот «элемент», как его тут же окрестил Игорь, сразу же принялся оспаривать решение командования поставить командиром отряда молодого пацана. К счастью Толик Черенко был на стороне Андрея, а против мнения охотника мало кто готов был идти. Он быстро заткнул Кулика, но зерно сомнения, посеянное в Андрее ещё во время курсов, после этого случая дало всходы. Он начал чаще колебаться.

В трех километрах от цели отряд остановился и укрылся в овраге. Выслав разведчиков, Андрей по рации доложил Родионову о готовности и получил приказ ждать выхода на позицию отделений Чурко и Стахова, задача которых была – отсекать возможные подкрепления «волков», спешащие к позициям Андрея.

Вернулся Толик. Он доложил, что в деревне очень тихо, «волков» там почти не видать, но у них есть два БТР. Правда, некоторые из бандюков пьяные или обдолбанные – издалека не разобрать. Возможно они все там не в себе. А вот население, похоже, почти все на полях.

Это были очень хорошие вести, но, несмотря на это, Толя вел себя немного нервно, а поскольку скрывать это он и не пытался, то Андрей быстро это заметил.

– Ты какой-то взвинченный, Толя. Все в порядке? – спросил он.

Черенко впился в командира взглядом. Затем неопределенно покачал головой, махнул рукой и ушел.

Через час на связь вышел Родионов, сообщил, что Чурко и Стахов на позиции и готовы. Так же он напомнил, что нужно всячески стараться избегать жертв среди мирного населения. Легко ему говорить!

Отключив рацию, Андрей осмотрел свой отряд – бойцы молчаливо поглядывали на него из-под низко посаженных шлемов. Никто не выглядел напуганным или подавленным, все хорошо понимали куда и зачем они идут, но все без исключения волновались, что не было удивительным. Да, их волнение бросалось в глаза, но решимости все равно было куда больше. Один только Воробьев был как всегда невозмутим – по нему никогда нельзя было разобрать, что творится в его рыжей башке.

– Все слышали приказ, – несмотря на сомнения, одолевавшие его в последнее время, в этот раз голос Андрея был твердым, как и полагается командиру. – Выступаем.

Часа за полтора отделение добралось до своей цели – расположенной рядом с лесом деревни. Поселение было по современным понятиям средних размеров, включало в себя около трех десятков домов, большой амбар и боксы для сельхозтехники. Для двенадцати человек это было многовато, но Родионов не ставил задачу захватить и удерживать деревню или вычистить её гарнизон – Андрей должен был лишь совершить неожиданный набег, а затем скрыться в чаще. «Волков» тут было человек двадцать, может двадцать пять и, застав их врасплох, можно было натворить немало дел, прежде чем они опомнятся. А там у страха глаза велики – бандиты вызовут подкрепления и Чурко со Стаховым дадут им прикурить. Впрочем, было ещё два направления, которые некем было прикрыть, но эти пути вели, по сути, в никуда, и Родионов был уверен, что оттуда на помощь «волкам» явиться просто некому.

Андрей долго взвешивал все за и против, пытаясь выбрать тактику для нападения. Его нерешительность чувствовали не все, но Кулик был среди тех, кто чувствовал. Он начал обращать на это внимание бойцов, чем подстегнул Андрея быстрее определиться с тактикой. Романов разделил свой отряд на четыре группы по трое. Одной командовал он сам, другой, несмотря на протесты, Воробьев, третьей – Толик. Четвертую Андрей доверил веселому и решительному Вурцу.

– Не пойму, почему не ночью? – недовольно ныл Игорь, когда они заняли позицию, готовясь к атаке. – Мы бы их как детей перебили.

– Потому что у нас неопытные бойцы, – резко ответил Андрей, не желавший слушать подобную критику, особенно от брата. – Ты ночью своих от чужих не отличишь. А ещё можно много жителей положить.

Группы окружили деревню и ждали заранее указанного Родионовым времени для начала штурма. Два отделения должны были одновременно начать атаку на разные объекты, а остальные – прикрывать их от вероятных подкреплений противника.

Игорь прикипел взглядом к стрелкам на наручных часах Андрея. Оба ощущали нарастающую внутри дрожь и изо всех сил старались сдержать её – куда там! Их просто захлестывало. Третьим в их расчете был тот самый Кулик. Андрей имел немало сомнений на его счет, но все же почему-то решил, что лучше всего будет держать его при себе. И из них троих пока что именно Кулик проявлял больше всего самообладания.

Часы показали двенадцать ноль-ноль. Пора.

– Вперёд! – скомандовал Андрей, и первым выскочил из чащи.

Кулик бежал следом, Игорь слегка отстал. Добежав до ближайшего дома, Андрей остановился и прислушался – в деревне уже началась редкая стрельба. Либо кто-то начал раньше, либо сразу же столкнулся с сопротивлением.

В группе Воробьева Сергей первым добежал до ближайшего дома и выглянул из-за угла – БТРы были припаркованы у большого сарая в пятидесяти метрах впереди. Сергей услышал, как дверь дома, рядом с которым он находился, отворилась, и на улицу прямо перед ним высыпали шестеро бандитов. Они столпились во дворе, озираясь и матерясь. Двое на ходу застегивали пуговицы на куртках.

– Чё за херня? Кто стреляет? – спросил один из них.

– Я тебе справочная или что? – огрызнулся другой. – Братва, дуемк бэтрам, пока не просечем, чё за беспредел творится.

Все они трусцой посеменили к БТРам. Воробьев быстро сообразил, что делать.

– Мочим их, – только и сказал он.

Втроем его группа выскочила из-за дома и в мгновение окаони расстреляли всю бандитскую шестерку. Те не ответили ни единым выстрелом.

– Ву-ху! Вот это мы им задали! – завопил Шелковский и тут же получил подзатыльник от Севы.

– Заткнись, балбес, это тебе не игры, – осадил его Сева.

– Кто сможет вести БТР? – спросил Воробьев, не обращая внимания на их возню.

– Думаю, я смогу, – ответил Сева. – В прошлой жизни я ездил на таком, когда служил в армии. Авось вспомню чего как.

Убедившись, что на подмогу бандитам никто не идет, расчет направился к машинам. Сева немедленно забрался в ближайший БТР, немного повозился в нем, прежде чем смог завести, и перегнал его. Воробьев и Шелковский прикрывали его во время этой процедуры, а затем Сергей бросил внутрь второго БТРа две гранаты и спрятался за сараем.

Расчет Андрея вел бой с закрепившимися в одном из домов бандитами, когда где-то неподалеку раздался взрыв, затем почти сразу же ещё один, а потом рвануло так, что бревенчатые дома вокруг затряслись мелкой дрожью. Причем Андрею показалось, что это была целая серия взрывов, больше похожая на оглушительный треск. Они шли один за другим с интервалом в какие-то сотые доли секунды.

– Что это было? – испуганно спросил Игорь.

Кулик высунулся из-за укрытия, намереваясь стрелять, но противник встретил его попытку шквальным огнем.

– Неважно, надо что-то делать, – сказал он. – Мы тут не справимся.

С неба вдруг начали сыпаться какие-то ошметки, куски дерева и разной формы обломки, заставляя людей недоумевать. Даже находившиеся в безопасности бандиты на короткое время прекратили огонь, изумленные внезапныминеобычными осадками.

Со стороны улиц слева и справа показались еще семеро бандитов. Прикрывая головы, они попрятались за постройками, но как только дождь из обломков начал стихать – выбрались из укрытий и открыли огонь. Ситуация быстро могла стать критической. Если до этого Андрей пытался придумать как справиться с бандитами, засевшими в доме, то теперь в голову приходила только одна идея, подкрепленная предложением Кулика.

– Отходим к гаражам! – приказал он.

Он первым отбежал за угол ближайшего дома и прикрыл отходящего Кулика. Когда тот перебежал, наступила очередь Игоря, но он не двигался с места.

– Игорь! Давай к нам! Мы прикрываем! – крикнул Андрей, но Игорь лишь испуганно оглянулся, держась рукой за шлем.

Бандиты начали наседать, плотность огня увеличилась. Двое из них предприняли попытку обойти Игоря с фланга, но Кулик вовремя их заметил и сумел ранить одного. Второй укрылся за поленницей и никак не реагировал на истошные вопли раненого товарища.

Кулик злобно матерился.

– Прикрой, я заберу его, – бросил Андрей и рванул к брату.

Игорь лежал на земле, закрыв голову обеими руками, автомат лежал рядом. Андрей со злостью треснул брата кулаком по шлему и резко перевернул – лицо Игоря было в грязи и мокрое от слез.

– Твою ж мать!

Если до этого Андрей ощущал смесь эмоций в виде страха, отваги и зашкаливающего адреналина, то теперь он не на шутку разозлился. Первой мыслью было хорошенько врезать брату и бросить его, но он не мог так поступить.

– Игорь, надо выбираться, иначе нам обоим конец, – начал Андрей, но Игорь не реагировал.

Тогда Андрей принялся тормошить его и бить ладонью по лицу.

– Игорь, твою мать! Нас из-за тебя убьют!

После пары увесистых пощечин в глазах Игоря, кажется, что-то промелькнуло. Он тряхнул головой и жалобно взглянул на Андрея.

– Я не готов к такому, – промямлил он. – Я не хочу умирать. Не хочу… Я не готов…

– Будешь сидеть тут и ныть – наверняка подохнешь! – срывающимся голосом крикнул Андрей. – Вставай, нам надо…

Пули засвистели настолько близко, что Андрей и сам придвинулся как можно ближе к укрытию. Они находились посреди остатков давно сгоревшего дома, прячась за огромной каменной печью. Один Кулик не мог обеспечить им должного прикрытия – бандитов было слишком много.

– Игорь, нужно стрелять или погибнем! – потребовал Андрей.

Он попытался высунуться, чтобы выстрелить, но как только сделал это – пули засвистели прямо у самого уха. Они вгрызались в печь, высекая из неё искры и осколки камня.

В этот момент очень вовремя на помощь подоспел расчет Вурца. Тройка ворвалась в бой внезапно, зайдя в спину бандитам, прячущимся за поленницей, и быстро расправилась с раненым и двумя его товарищами, таким образом ослабив давление на Романовых. Игорь, казалось, немного пришел в себя и даже взял в руки оружие, но по-прежнему не решался высунуться из укрытия, лежал и всхлипывал. Андрей же по мере сил помогал тройке Вурца и Кулику.

Один из бойцов Вурца попытался подбежать к дому, из которого велся самый интенсивный обстрел, и забросить в окно гранату, но был убит – бандиты, пришедшие с правой улицы, прикрывали своих товарищей. Заметив активные действия Вурца, они перенесли огонь на его расчет, укрывшийся за все той же поленницей, полностью подавив их.

Кулик был ранен и тоже не мог стрелять. А тут к бандитам подошло подкрепление – ещё пятеро бойцов, и ситуация снова из шаткого равновесия перешла в их преимущество. Андрей судорожно пытался что-то придумать, но в голову ничего не приходило. У него три боеспособных бойца, Кулик ранен, Игорь не способен вести бой, все они прижаты к своим укрытиям и с радостью слились бы с ними, если бы могли. Полное отсутствие опыта не позволяло ему оперативно принять какое-то адекватное ситуации решение.

А тут, наверное, чтобы окончательно добить его боевой дух и тактическую смекалку, позади бандитов показался БТР, медленно и чинно подползавший к месту боя. На «волков» он подействовал более чем воодушевляюще. Они начали улюлюкать, перекрикиваться и всячески демонстрировать уверенность в своей победе.

– Бросайте оружие и сдавайтесь! – уверенно и нагло крикнул кто-то из бандитов. – И мы гарантируем вам жизнь!

– Конечно, как же, – злобно прошипел за поленницей Вурц, но никто его не услышал.

Андрей вдруг четко осознал, что совершенно ничего не помнит из того, о чем только что думал. Все его попытки найти выход были абсолютно бесплодны из-за паники, незаметно охватившей его, и ни одна мысль в мозгу не закрепилась. Такое ощущение, что он вообще ни о чем не думал и даже не существовал последние пару минут.

Теперь, когда стрельба в непосредственной близости притихла, он сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь собраться и заново оценить обстановку. Выглянув ещё раз из-за своего укрытия и быстро оценив ситуацию, онсразу понял, что дело плохо. Вряд ли они выберутся отсюда живыми – даже если не обращать внимания на большое количество самих бандитов, то с БТРом им точно никак не справиться. Остается либо сдаться и, скорее всего, подвергнуться пыткам и издевательствам, либо драться до последнего вздоха.

Бандиты заметно расслабились, чувствуя свое превосходство, и некоторые даже опустили оружие, ожидая, что противник сдастся. Но беда пришла откуда не ждали – приводы автоматической пушки БТРа коротко прогудели, она навелась на цель, и округу заполнили уже знакомые Андрею грубые, пугающие звуки стрельбы КПВТ. Двоих бандитов буквально разорвало, ещё одному оторвало руку, другому – обе ноги. Остальные бросились врассыпную, но большинство из них были убиты Севой и Шелковским, до этого прятавшимися в БТРе. Ещё одного беглеца успели настигнуть крупнокалиберные пули, и его изуродованное тело упало у порога дома, в который в последний миг забежали двое его товарищей. Теперь в этом доме было восемь «волков», и это были последние бойцы гарнизона деревни, чего штурмующие, правда, пока не знали.