Текст книги "Забирая жизни. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Бец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 126 страниц)

Справа от двери на стене было смонтировано считывающее устройство, на которое Леша некоторое время задумчиво смотрел. Взявшись за ручку, он пару секунд всё ещё пребывал в нерешительности, затем потянул дверь на себя, и она стала открываться с таким звуком, будто прилипла к лутке. Леша тут же закрыл её и отпрянул назад, чуть не сбив с ног Степашкина. Группа взбудоражилась такой реакцией, послышался даже чей‑то возглас удивления.

– Что случилось? – взволнованно поинтересовался Кирилл.

– Так, просто предосторожность, – невозмутимо ответил Корнеев.

Но про себя подумал: «жаль, что у нас нет противогазов».

Не дожидаясь дальнейших расспросов, он снова взялся за ручку, медленно открыл дверь и посветил внутрь фонарем. За дверью оказался небольшой тамбур, в который могло с удобством уместиться максимум три человека. Напротив входной двери находилась ещё одна – точно такая же. Стены вокруг были глухими, а в потолке поблескивало металлическими элементами сложной конструкции большое вентиляционное отверстие.

«Иногда сам пугаюсь своей интуиции», – подумал Леша, внимательно рассматривая вентиляцию.

Затем Корнеев попросил всех подняться по лестнице повыше и приготовиться по команде покинуть бункер. Несмотря на отсутствие каких‑либо объяснений все немедленно выполнили его просьбу – такое поведение Корнеева нагоняло на них непомерной жути. Возле себя Лёша оставил только Кирилла, который стоял к нему ближе всех, и бедолага почувствовал себя последним неудачником. Закончив осмотр тамбура, он попросил Кирилла подержать дверь, а сам решительно шагнул внутрь и ногой толкнул противоположную. Та открылась с таким же неприятным звуком, как и первая, а Леша вновь отпрянул, заставив Кирилла нервничать еще больше. Обе двери были снабжены доводчиками, потому вторая вскоре сама закрылась, но Леша получил ответ на самый главный вопрос – охранные системы либо отсутствовали, либо бездействовали из‑за отсутствия питания.

Ожидавшие на лестнице товарищи по команде Корнеева опасливо спустились обратно. На их вопросы о причинах его странного поведения Леша отвечал лаконично: «все нормально». По очереди они прошли через тамбур и оказались в длинном коридоре, чуть более просторном, чем сам тамбур. Корнеев по‑прежнему медленно шел впереди, освещая коридор фонарем. Луч света выхватывал лишь неуютные серые бетонные стены с парой кабелей в гофре, тянущиеся вдоль них, откуда‑то издали слышался звук падающих капель. Ни малейшего намека на центральное освещение, пусть даже хотя бы аварийное, не было.

– Как думаешь, что это за место? – спросил Андрей, следовавший сразу за Лёшей.

– Пока не знаю. Похоже, наше лесничество – центральный вход, а это – запасной, рассчитанный только на людей. Вероятно, для эвакуации.

– Здесь может быть опасно?

Леша ответил не сразу, обдумав свои слова.

– Из опыта могу сказать, что подобные места всегда полны сюрпризов. Например, тамбур, который мы только что прошли, сильно смахивает на какую‑то очистную камеру. Хотя, она легко может быть и частью системы безопасности: нежелательный «посетитель» может быть в ней заблокирован, затем по вентиляции подается газ…

Леша оборвал свою речь на полуслове. Всё, что он говорил, порождало неприятные чувства и когда он умолк Андрей поинтересовался причиной, поеживаясь от то и дело пробегавшего по спине холодка.

– Эта камера больше подходит на роль препятствия при выходе, чем при входе, – задумчиво закончил Корнеев.

– То есть, она должна помешать выйти отсюда, что ли? – удивился Кирилл, тоже внимательно слушавший рассуждения Корнеева.

– Возможно, что да.

Чем больше говорил Корнеев, тем страшнее становилось его спутникам. Кто построил это место? Чем здесь занимались? Какие опасности оно таит? До чего же надо быть расчетливыми, чтобы продумать и обустроить все это и какими ресурсами надо для этого располагать?

Причем все пребывали в настолько сильном напряжении, что никому даже не пришло в голову поинтересоваться, откуда у Леши опыт в таких вопросах.

Корнеев в очередной раз остановился, прислушиваясь и принюхиваясь. Все остальные немедленно сделали то же самое.

– Воздух тяжелый, – констатировал он. – Вентиляция или работает нестабильно, или не работает вообще.

Услышав взволнованный шепот позади, он поспешил добавить:

– Не волнуйтесь так – никто не задохнётся. Если бы воздуха было недостаточно для нормального дыхания вы бы это уже ощутили, но всё же заблудиться и застрять тут надолго я бы не советовал.

– А можно я останусь здесь и постерегу дверь? – попробовал предложить Шелковский.

– Нет, – стальным голосом отрезал Корнеев, опередив Андрея.

После случая с Толей, когда Алексей буквально за пару секунд нейтрализовал крепкого, как буйвол, Черенко, остальные члены отряда стали всерьёз его побаиваться. И его обычно спокойный и твёрдый голос влиял на бойцов гораздо сильнее, чем недовольство Андрея, поэтому Шелковский предпочел промолчать.

Леша вообще как‑то непроизвольно взял на себя командование отрядом, чему Андрей и не думал препятствовать. Романов и в спокойной обстановке понимал, что в любой ситуации Корнеев будет гораздо лучше управляться, чем он. Но в данном случае помимо напряжения, которое, как и все, испытывал Андрей, были и другие факторы, сильно влиявшие на его психологическое состояние: в нем перемешались страх, который проявился на минном поле и все ещё полностью не ушёл, сожаление о гибели Чеканкина, все это время терзавшее его, и подавленность от осознания того факта, что Сергей погиб по причине, которую он не смог предугадать. Тот факт, что и сам Корнеев не смог это предусмотреть и принять меры, Андрею в голову пока ещё не пришел.

В итоге психика парня, испытавшая за последние дни такой стресс, включила своеобразную защиту, подсказав ему решение передать ответственность человеку, профессионализму которого Андрей всецело доверял.

Но даже если бы Андрей и не сделал этого, Алексей занял бы ту же позицию сам, поскольку, в отличие от остальных, слишком хорошо понимал, куда они попали и чем это может грозить. Если во время вскрытия входных дверей он ещё гадал, что за ними скрывается, то увидев внизу герметичные двери и камеру с мощной вентиляцией, которая скорее всего могла действовать в обе стороны, он понял, что это за место.

Нечто подобное ему уже приходилось видеть. Это определенно была одна из засекреченных лабораторий, похожая на ту, в которой он побывал ещё до эпидемии. Тогда они прикрыли её, но непредсказуемые системы безопасности смогли унести жизни двоих бойцов из штурмовой группы, а ещё двоих – вывести из строя, и довольно серьезно. Для сравнения: почти полсотни человек охраны, ожесточенно сопротивлявшейся всего лишь десяти бойцам штурмовой группы, никого из штурмовавших не смогли даже легко ранить. И охрана была не какая‑нибудь, а из частной военной организации: профессиональные наёмники, которые воевать не только умели, но и любили.

Тот опыт прочно засел в его голове. Если и было что‑то немногое в этом мире, способное вызвать у Алексея чувство страха, то та лаборатория определенно была в этом списке. И пока что у этого объекта неплохие шансы его дополнить.

Именно поэтому Корнеев так осторожничал на каждом шагу, и его бдительность не ослаблял даже тот факт, что центральное энергоснабжение отключено. Он помнил коварство систем защиты и допускал, что местные охранные системы вполне могли действовать от резервных источников питания, возможно даже, что какая‑нибудь хитрая сигнализация при определенных условиях могла каким‑то образом запустить и основной источник питания, а тогда включатся все остальные системы. И даже если все эти опасения не подтвердятся, никто не гарантирует, что бывшие хозяева, щедро «засеявшие» территорию вокруг объекта минами, не оставили «подарки» и здесь.

Разумеется, Лёша не ставил себе целью кого‑то пугать, но его поведение действовало на остальных крайне отрицательно. Все настолько привыкли, что он уверенно действует в любых ситуациях, что теперь его осторожность, остановки и долгое разглядывание всего вокруг в свете фонаря пугали их до усрачки, а окружающая темнота, загадочность и непонятность предназначения этого места, а также буйная фантазия только увеличивали кумулятивный эффект. Вопрос, который задал Шелковский, был вопросом всех бойцов, кроме, разве что, Андрея, который постоянно совершенствовал себя в управлении своим страхом и сейчас изо всех боролся с собой, стараясь использовать эту ситуацию, как очередной тренажер. Благодаря этому ему даже немного удалось подвинуть на задний план остальные негативные эмоции.

Корнеев вновь двинулся вперед, рыская лучом фонаря и пытаясь не пропустить что‑нибудь важное. На стенах с некоторым интервалом висели большие лампы, а рядом с ними тянулись всё те же несколько кабелей в серых гофрированных трубках.

Вскоре луч света выхватил из темноты большую герметичную стальную дверь, сразу за которой начиналась широкая полоса кабелей разной толщины. На двери висела треугольная жёлтая табличка с черепом и молнией. Сверху над ней была надпись: «Генераторная». Справа тоже висел считыватель для пропуска. Алексей сразу же попробовал открыть дверь, и это удалось ему почти без труда – как и на дверях с вентиляцией, электромагнитный замок здесь тоже не работал. За дверью оказался небольшой коридор, из которого можно было попасть в три помещения. Везде остро пахло соляркой. Вурц начал кашлять и сразу же вышел обратно в главный коридор, за ним последовали Ваня Карданов и Шелковский, а остальные остались внутри.

Как уже говорилось, в маленький коридор сходились три помещения. Одно из них было похоже на кабинет, в котором, вероятно, располагалась обслуга генератора. Во втором, гораздо большем, находился топливный склад, откуда, собственно и разносился по округе запах солярки. Внутри него стояла огромная цистерна, люк которой был почему‑то открыт. Третье помещение, самое большое, было генераторной. Ничего нового Андрей здесь не увидел – что‑то подобное было и в «Убежище».

– Его можно запустить? – спросил Воробьёв Севу, который в старые времена был инженером‑электриком.

– Если он исправен и в резервуаре осталось топливо, то вполне, – ответил Сева, затыкая рукой нос и направляясь к генератору.

– Нет! – решительно остановил его Алексей. – Ничего не трогай!

– А чё? – Сева явно удивился.

Леша выдержал паузу, размышляя. Стоило ли объяснять? Вероятно. Но только так, чтобы не нагнать на всех ещё больше жути.

– Подача электричества может привести к проблемам.

– Не понял? – изумился Сева.

– Просто ничего не трогай.

– Ладно. Тогда давайте выматываться – от этой вонищи у меня уже башка болит.

Покинув генераторную и тщательно прикрыв за собой дверь, они вернулись к затхлому, но не такому неприятному воздуху главного коридора, где смогли немного перевести дух. Отдышавшись, продолжили путь.

Чуть дальше коридор спускался метра на полтора ниже, а потом поднимался обратно на прежний уровень. Ступенек ни на спуске, ни на подъёме не было – пол был гладким. В этой непонятно для чего созданной искусственной яме скопилась вода, которую не откачивали выключенные насосы, и именно отсюда доносился звук падающих капель, которые все услышали ранее. Попробовав определить глубину ногой, Андрей убедился, что воды набежало буквально по щиколотки и если постараться, то этих несколько метров можно преодолеть даже не намочив ноги. Тем не менее, Сева умудрился упасть в эту лужу, поскользнувшись на скользком полу, и наделав кучу шума.

Вскоре они добрались до места, где коридор разветвлялся в три разные стороны. Указатели на стенах стали первой находкой, пролившей свет на предназначение этого места. Исходя из них, выходило, что коридор слева вёл к жилым помещениям, на склады, в столовую и в арсенал, прямо находились главная лаборатория, центральный холл, грузовой лифт и комната управления, а справа – экспериментальная лаборатория.

Лёша некоторое время пялился на эти таблички, размышляя над дальнейшими действиями. Остальные молча ожидали, напряженно шаря лучами фонарей по коридорам. В том, что вёл прямо, они видели большую стальную дверь, состоящую из двух одинаковых створок, которые должны были разъезжаться в разные стороны. Справа от неё на стене висел уже привычный считыватель, который, однако, был совершенно бесполезен.

Корнеев быстро выделил из отряда две пары и направил их в разные коридоры, раздав четкие инструкции.

– Просто пройдите немного по коридорам и гляньте, что там. Внимательно смотрите под ноги, на стены и потолок. Ни в коем случае ничего не трогайте, даже если предмет кажется совершенно безобидным. А если увидите что‑то подозрительное – запомните это место и сразу же возвращайтесь.

– А как же системы безопасности? – напомнил Кирилл, который попал в одну из пар вместе с Вурцем.

– Я думаю, если бы они функционировали, то мы бы это уже прочувствовали.

– Почему ты так уверен? – недоверчиво поинтересовался Вурц.

– Есть основания, – в привычной манере отрезал Корнеев.

Дальнейшие пререкания не имели смысла – все знали, что больше Леша ничего не ответит. Группы разошлись, а Корнеев и остальные проследовали в средний коридор и подошли к двери.

– Такую не толкнешь, – Сева легонько постучал по двери кулаком.

Леша провел по ней рукой, осмотрел место, где створки смыкались, и попытался за что‑нибудь зацепиться пальцами, но тщетно. Тогда он достал нож и попробовал вставить его между створками. После непродолжительной возни, он смог вбить его почти по рукоять и начал нажимать на неё, но после первой же попытки вынул его и бросил эту затею.

– Сломаю, – последовал короткий комментарий.

– Вурц спросил бы о чем ты говоришь – о ноже или о двери? – хмыкнул Сева.

Многие улыбнулись, а вот Леша к шутке остался равнодушен. Он был всецело сосредоточен на задаче, не позволяя себе отвлекаться. Такая реакция подействовала на Андрея немного отрезвляюще: Леша сконцентрировался на деле, в то время как он с самого начала этой операции позволил себе расслабиться, с облегчением передав всю ответственность Корнееву. Романов мысленно встряхнул себя, осознав этот неприятный факт.

– Нужно вернуться наверх, к саперам, и взять пару ломов, – сказал Леша.

– Я сбегаю, – предложил Шелковский.

– Давай.

Группа, направлявшаяся в подсобные помещения, беспрепятственно прошла туда, а вот команда, на долю которой выпала «Экспериментальная лаборатория» столкнулась с той же проблемой, что и группа Корнеева, поэтому они вернулись обратно и тоже ожидали Шелковского с инструментами.

Помимо ломиков у саперов нашлись и другие приспособления, достаточно тонкие, чтобы пролезть между створками, и в отличие от ножа, достаточно прочные, чтобы расширить щель и не сломаться до того, как туда можно будет просунуть лом. Остальное стало лишь вопросом времени.

Впрочем, даже обесточенные, двери отчаянно сопротивлялись. В их механизме имелись упругие пружины, которые изо всех сил старались закрыть дверь обратно, не позволяя нарушителям пройти, и борьба с ними была упорной, ожесточенной и безжалостной. Причем одна половина без другой открываться ни в какую не хотела. Пришлось всей гурьбой, напрягаясь, открывать створки до упора, где каждую захватывал внутренний фиксатор. Справившись с дверью, посветили внутрь. Луч фонаря осветил в десятке метров впереди стеклянную перегородку с широкими, разъезжающимися дверями, к счастью, тоже стеклянными. Туда пока не пошли, а направились к дверям в коридоре второй группы и открыли и их тоже. Эти почему‑то поддались намного легче.

– Черт, я устал, – пожаловался Сева, когда они закончили.

Подобное было для него редкостью.

– Ты просто стареешь, – сдавленно хихикнув, ответил ему Шелковский.

Эту реплику почему‑то никто не прокомментировал.

– Вам не кажется странным, что мы так легко всё открываем? – с легкой иронией поинтересовался он, когда все немного отдышались. – В чем смысл таких дверей, если их можно открыть обычным ломом?

– Хех, – хмыкнул Корнеев. – Наивный. Когда есть питание, хотя бы резервное, в этих дверях работают сильные электромагниты, а может и ещё что похитрее.

– И тогда хер ты их чем откроешь, – закончил за него Сева и вдруг его осенила догадка. – Ты по этой причине запретил включать генератор?

– И по этой тоже.

Пока они отдыхали, вернулись Вурц и Кирилл и доложили, что в стороне подсобных помещений все чисто и дверей, подобных этим, там нет. Тогда всю группу разделили на три поменьше и отправили каждую в свою сторону, а Катю на всякий случай оставили на развилке. Девушка не выказывала большой радости сидеть в одиночестве в темноте, но Леша был непреклонен и её слабые протесты были моментально подавлены.

Вернувшись к своему коридору, Андрей остановился, осматривая дверь. Леша вопросительно взглянул на него. В свете фонаря Андрей увидел, как борозды на его и без того расчерченном морщинами лбу, ещё больше углубились в районе переносицы.

– Они не захлопнутся? – с опаской спросил Романов.

– Надеюсь, что нет, – ответил Леша и показал Андрею лом. – Если что, у нас есть универсальный ключ. Главное, чтобы питание не включилось.

– Кто ж его включит? – буркнул Сева. – Тут кроме нас никого нет.

– Например, автономные датчики движения, – Леша не раздумывая разрушил его спокойствие.

– Что‑что? – заволновался Андрей.

Леша коротко объяснил, что это такое и как может работать.

– Думаешь, они тут есть?

Ответа не последовало, но Корнеев не двигался с места, стало быть, размышлял.

– Возможно, – ответил он. – Я не говорил об этом раньше, чтобы не пугать всех ещё больше, но мои подозрения не беспочвенны. Я почти уверен, что здесь можно попасть в ловушку со смертельным исходом, но учитывая состояние этого места и то, что мы до сих пор ни на что не нарвались, я либо ошибаюсь, либо охранные системы не работают. Но в любом случае нужно быть осторожными.

Андрей с Севой уставились на него, не в силах выдавить ни слова. Катя, стоявшая в нескольких метрах от них и тоже напряженно прислушивавшаяся, издала тихий вздох. Когда оцепенение немного прошло, Андрей первым задал вопрос.

– Почему ты сразу не сказал?

– Во‑первых, я не был уверен, а когда более менее убедился, что к чему, мы уже прошли достаточно далеко и будь система безопасности рабочей – мы бы уже об этом знали. Во‑вторых, если бы я сказал – ты бы передумал продолжать?

Андрей не сразу ответил, но все равно затягивал недолго.

– Не знаю. Зависит от того, что бы ты рассказал.

– Ничего сверх того, что я уже сказал.

– Черт, ты как всегда… – Сева прикрыл лицо ладонью и чуть заметно покачал головой.

Леша этот жест проигнорировал.

– Ладно. Вперед, – сказал он.

– Подожди. Может, надо предупредить остальных? Они ведь сильно рискуют…

– Так же, как и мы, – невозмутимо отрезал Леша. – Но если ты сомневаешься – ещё не поздно остановиться и вернуть всех обратно.

Он взглянул на Андрея, ожидая ответа. Романов был застигнут врасплох этой новой информацией и банально завис, уставившись на Севу, но тот, как обычно, не встревал, когда командир принимал решения.

– Так что? Время идет, – поторопил его Корнеев.

Андрей короткое время пребывал в замешательстве, но быстро рассудил, что Леша вряд ли стал бы рисковать своей жизнью, если бы его подозрения стали находить какие‑то подтверждения. Помимо этого Андрей пытался найти оправдание и своим собственным действиям. На кой черт сдалась ему эта лаборатория? Что ценного он хочет тут найти? Было задание – выяснить, что тут находится, и они выяснили. Казалось бы: всё, можно возвращаться, пусть Гронин решает, что делать с этим местом дальше, но нет, было что‑то ещё, какая‑то сила, которая непреодолимо тянула его вперед, некий интерес, неудовлетворенное любопытство.

Ещё бы – засекреченная лаборатория, спрятанная в дремучей глуши. Кто и для чего её здесь построил? Что тут исследовали? И почему покинули? А вдруг здесь изучали вирус? Вот оно… Вот что его интересовало, и ради чего он готов был рискнуть. А Корнеев лишь помогал преодолеть боязнь принять этот риск.

Андрей резко выдохнул и глухо бросил короткое:

– Пошли.

После услышанного от Корнеева Андрей посмотрел в коридор за дверью немного другим взглядом: возможно, всего один‑два шага отделяли его от смерти, и осознание этого факта вновь взбудоражило его, как недавно минное поле, о котором из‑за нового стресса он немного позабыл. Сердце заколотилось быстрее, но решительности не стало меньше. Безрассудство молодости или отвага? Глупость или целеустремленность? Что же из этого подпитывало его решимость?

– Ладно, возможно, я и вправду зря нагоняю на вас страху, – признал Леша. – Я уже говорил – если бы система охраны функционировала, то мы бы уже это знали. Это если она тут действительно есть.

Эти слова оказались немного не тем, чего ожидали Андрей и Сева. После рассказа о датчиках движения так просто их было не успокоить – дверь ведь неспроста была здесь, она что‑то скрывала. Кто знает, быть может, смерть?

Осознавать, что суешь голову в петлю и все равно это делать – уникальное по своей остроте ощущение, и Андрею, несмотря на уверенность Корнеева, трудно было решиться. Легко рассуждать о жизни и смерти, пока сам не остановишься у черты, отделяющей одно от другого. Леша не раз стоял у этой черты и многократно помогал переступать её другим, потому и сейчас он первым перешагнул через маленький порожек и неторопливо пошёл по коридору, водя лучом света по полу и стенам. Андрей с Севой, многозначительно переглянувшись, двинулись следом.

– Жуткое место, – поёживаясь, сказал Сева, которого угнетали и темнота, и замкнутое пространство, и наступившее после слов Корнеева тягостное молчание, прерываемое лишь лёгким стуком их ботинок по бетонному полу.

– Угу, – глухо ответил Андрей.

Остановившись у стеклянной перегородки, Леша осмотрел дверь, пощупал и постучал по стеклу. Затем по уже опробованному методу вставил в щель меду створками инструмент саперов, и с легкостью раздвинул их. В щель с легким шипением сразу же потянулся воздух с их стороны коридора. Корнеев помедлил пару секунд, а дальше стал без особых усилий раздвигать двери, действуя просто руками. Похоже, эти двери стояли тут явно не для того, чтобы кого‑то задержать.

За дверью коридор продолжился, и глухие бетонные стены были единственным, что они видели ещё около ста метров. Воздух за перегородкой был гораздо более тяжелым, к нему примешались резкий и противный запах гари, расплавленной пластмассы и чего‑то ещё. Коридор же вызывал у всех недоумение, потому что впереди в лучах фонарей виднелись ещё одни стеклянные двери, а дальше за ними – металлические, точно такие же, как те, которые они с таким трудом преодолели вшестером. Это было довольно странно так безрассудно расходовать на коридоры сжатый ресурс подземного бункера, но вскоре они поняли, что никто и ничего здесь не расходовал зря.

– Черт, что за хрень? – не выдержал Сева. – Зачем такой длинный коридор?

Никто ему не ответил. Однако, подходя ближе, они заметили слева от стеклянной двери поворот. Воодушевленные этим, все трое, покашливая, направились туда. Свернув и пройдя ещё десяток шагов, троица остановилась в изумлении: перед ними было огромное, на первый взгляд необъятное помещение, назначение которого было непросто сходу определить.

Пространство впереди было завалено обгоревшим оборудованием, битым стеклом, почерневшими от огня остатками мебели и другим хламом. Периодически луч света высвечивал толстые, покрытые гарью бетонные колонны, поддерживавшие потолок. От колонн отходили металлические направляющие, тянувшиеся под потолком в разные стороны. На перемычках висели большие обломки противоударного стекла, испещренные паутинообразными трещинами. Такие же куски стекла валялись и на полу практически по всему помещению. Отовсюду с потолка, словно лианы, свисали обрывки проводов и кабелей. Вонь горелой пластмассы и оплавленной изоляции здесь была на порядок выше и в совокупности с малым количеством кислорода наверняка была способна привести к потере сознания.

– Что здесь произошло? – голос Андрея сильно заглушался воротником бушлата, в который он по самые глаза спрятал лицо.

– Взрыв, как видишь, – ответил Леша и добавил, повернувшись к Севе. – Нас может вырубить – мало кислорода. Вернись назад к Кате и жди нас там. Если не вернемся через десять минут – зови помощь и вытаскивайте нас.

– Понял.

Сева поспешно удалился, а Андрей и Леша остались осматривать лабораторию. Условия были ужасными: дышалось с большим трудом, и Андрей чувствовал, что с каждым вдохом силы все больше покидают его. Сама лаборатория вызвала одно лишь разочарование – он не понимал, что они могут здесь найти, но Леша продолжал осмотр, и Андрей, как мог, старался ему помочь.

Осмотрев небольшой участок, они вернулись к Севе с Катей, где воздух было значительно чище, чтобы отдышаться.

– Это последствия неудачного эксперимента? – поинтересовался Сева, когда товарищи стали меньше кашлять.

– Или диверсия, – выдавил Леша. – Мы вернемся ещё раз, потом попытаемся вскрыть большую дверь, если хватит сил. Принцип тот же: не вернемся через десять минут, значит, нам нужна помощь.

И вновь они дышали отравленным воздухом сгоревшей лаборатории, и вновь, вытирая слезящиеся глаза, рыскали среди рухляди и завалов, пытаясь в грудах хлама найти что‑нибудь полезное. И на этот раз удача улыбнулась им.

Дойдя до угла помещения, Леша высветил фонарем оплавленные подошвы кожаных туфлей, торчащие из‑под груды обломков. Жестом попросив Андрея помочь, он принялся разбирать завал. С трудом раскидав в стороны обломки мебели и несколько кусков толстого стекла, они нашли под ними тело хозяина туфлей.

Лёша присел возле тела. Это был мужчина, возраст которого определить было трудновато, потому что лицо его сильно опухло то ли от воздействия взрывной волны, то ли от ударов о стену или обломки, сыпавшиеся на него. Почему он находился тут в момент взрыва и где в таком случае находятся его коллеги?

Отбросив мешавшие обломки, Леша взял труп за ноги и вытащил на расчищенный перед этим пятачок. Затем принялся шарить по карманам изодранного, некогда белого халата. На теле помимо значительных повреждений лица был ещё ряд более серьезных увечий: открытый перелом правой руки, вместо содранной вместе с одеждой кожи на груди были хорошо видны ребра. Андрей почувствовал приступ рвоты и отвернулся, чтобы не смотреть, а вот Алексея подобное совершенно не трогало. Он, как ни в чем не бывало, продолжал осматривать карманы и из одного из них вынул что‑то квадратное и твёрдое.

– Ммм… Сергей Андреевич Голиков, – глухо прочитал Корнеев на пластиковом пропуске.

Поискав ещё, он нашёл в кармане брюк шариковую ручку и маленький блокнот и они тут же перекочевали в его собственные карманы. Больше ничего интересного у Голикова не нашлось. Продолжать осмотр дальше не было сил – ужасный воздух, казалось, жег изнутри, и оба поспешили к развилке, чтобы снова отдышаться.

Едкая атмосфера проникла в легкие и ткань одежды и последовала за ними. На развилке удалось передохнуть, но ядовитая вонь не исчезала и даже тут доставляла сильный дискомфорт. Сидя на полу, Корнеев, покашливая, листал блокнот Голикова, подсвечивая себе фонарем. Андрей же прислонился лбом к холодной стене в надежде, что так пройдет легкая головная боль, которая только что у него проявилась.

– Что там у тебя? – сипло спросил Романов, не выдержав долгого молчания Корнеева.

– А? – не расслышал тот, занятый чтением. – А… сейчас, сейчас.

Он перелистнул ещё пару страниц. Катя с Севой тоже с интересом ожидали ответа.

– Этот Голиков делал заметки, – сообщил он, не отрываясь от блокнота. – Часто попадается фамилия Старкин. Похоже, Голиков следил за ним. Он отмечал, что этот Старкин в последнее время странно себя вёл, а Голиков, похоже, хотел разобраться что к чему и натравить на него охрану.

– Почему было сразу этого не сделать, когда возникли подозрения? Пусть бы разбирались… – заметил Сева.

– Потому что Старкин был руководителем лаборатории.

Сева не очень быстро соображал, потому дальше его слова сильно растягивались.

– Э‑э… То есть… В случае ошибки… Он боялся его спугнуть, да? – Сева сильно растягивал слова, слишком медленно соображая.

– Что конкретно он пишет? – уточнил Андрей.

– Неподтвержденные подозрения, сомнения, размышления… Голиков подозревал, что у Старкина есть один или несколько сообщников. Похоже, он так и не успел найти подтверждение своим подозрениям.

– В чем он его подозревал?

– В саботаже.

– Ого…

Андрей заметил, что Сева уже долгое время держит руку сбоку на бронежилете, будто что‑то к себе прижимает. В последнее время он часто хватался за бок, а когда его спрашивали в чем дело – всегда отвечал, что всё в порядке. Вот и в этот раз Сева тоже готов был отнекиваться и тут же убрал руку, но Андрей давно уже начал что‑то подозревать. Однако Корнеев не позволил ни ему, ни Кате задать Севе ни одного вопроса.

– Ну что? За дело? – поднимаясь, спросил он.

Все вместе, прихватив с собой и Катю для подмоги, они вновь прошли по коридору, быстро вскрыли стеклянную дверь и взялись за металлическую в его конце. Однако, несмотря на то, что эти двери поддавались легче предыдущих, для них четверых задача оказалась всё равно достаточно сложной, да и отравленный воздух делал свое дело. После не особо длительной, но очень изматывающей борьбы, они таки открыли упрямую железяку и, кашляя, устремились на ту сторону в надежде, что там воздух будет чище. Сделав буквально пару шагов, Сева потерял сознание и грузно повалился на пол.

Андрей с Лешей бросились на помощь товарищу. Ухватив его под руки, они потащили Севу дальше по коридору.

Воздух и здесь оставался тяжелым и затхлым, но, по крайней мере, не был настолько отравлен, как в лаборатории. Они положили Севу у стены, и Катя плеснула ему в лицо водой из фляги и похлопала по щекам ладонями. Сева слегка приоткрыл глаза и, окинув Катю затуманенным взглядом, что‑то промычал. Катя повторила процедуру. На этот раз Сева не только открыл глаза, но и пошевелил рукой и головой: сознание потихоньку возвращалось к нему.

– Давай, миленький, приходи в себя, – нетерпеливо просила Катя и вновь сбрызнула лицо Севы.

Через минуту Сева перевернулся на бок, закряхтел, и стал подниматься. Речь вновь обрела четкость и связность, но представляла из себя набор разнообразных матюгов, потому имела мало информативности. Хотя, это кому как.

– Башка болит, – с раздражением пожаловался Сева, держась за шлем. – Что случилось? Всё, будто в тумане…

– Ты отключился, – буднично ответил Корнеев.

Сева, сконцентрировавшись на своих внутренних ощущениях, не стал больше ничего уточнять. Поддерживая его, они прошли десяток шагов и вышли в большой холл, беспорядочно заваленный ящиками разной величины. Одни были деревянными, другие картонными, попадались и металлические, но всех их объединяла одна общая характеристика – они были пусты. В холл также выходил ряд других коридоров, рядом с которыми нашлись как уже знакомые указатели «Склад», «Арсенал», «Экспериментальная лаборатория» и другие, так и новые: «Генераторная», «Резервный генератор», «Архив», «Служба безопасности», «Комнаты персонала».