Текст книги "Собор без крестов"

Автор книги: Владимир Шитов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 46 страниц)

Сторожам он назначил зарплату по 400 рублей в месяц, тогда как Лютому на 50 рублей назначил больше.

В течение нескольких недель после заступления Лапы на должность руководителя инженеры, которые

одновременно были начальниками смен, перестали жаловаться на нарушения трудовой дисциплины со стороны

отдельных недисциплинированных рабочих.

Уволив кассира и оставив одного бухгалтера, Лапа сам стал выдавать зарплату.

Ему нравилось работать с деньгами, а поэтому дополнительная нагрузка его не тяготила.

Ночами он часто задумывался над своим настоящим положением.

Как вор в законе, он не должен был работать, но командовать людьми, давать распоряжения, принимать

решения, понимая, что в предприятии есть часть его собственности, было таким допингом, лишиться которого он

не только не мог, но и не хотел.

Он успокаивал себя мыслью: «Работать на себя нам не запрещается, это все равно как я копался бы у себя

на даче».

У Бороды он выкупил 10 акций к тем, что имел ранее, а поэтому хорошие дивиденды да плюс зарплата в 500

рублей изменили его отношение к труду.

Только инженеры получали у него зарплату в 600 рублей. С ними он постоянно советовался и требовал, чтобы они шевелили мозгами, повышали производительность кислородного цеха и думали, как расширить

производство с меньшими затратами, давая им понять, что у их руководителя на ввод новых мощностей бабки

найдутся.

Соседкой Лапы оказалась веселая нравом, шустрая женщина, которая только год назад вышла на пенсию. Ее

взрослые дети разъехались. Она осталась одна.

Иногда она приходила к нему помогать готовить еду, иногда соглашалась переночевать у него, но разговора

о том, чтобы она переходила к нему жить, не было. Однако близость отношений между ними зашла так далеко, что оба понимали неизбежность предстоящего супружеского союза.

Лапа уже заранее определился, что с переходом к нему Марии, так звали соседку, ее хату они продавать не

будут, а поселят в ней квартирантов, кандидатуры которых нашел в лице своих сторожей.

В его возрасте браки упрощались до минимума и не вызывали таких проблем, какие возникают у молодых.

Он твердо решил брак с Марией не узаконивать, чтобы ее дети не претендовали на его сбережения.

«У меня своих детей нет, кому они достанутся, если не государству? Только не ему, оно меня всю жизнь

гнуло в бараний рог, – обиженно думал он. – Уж лучше я оставлю завещание детям Лесника. Так у него и своих

бабок куры не клюют... Ну и что? У него двое пацанов, они продолжат и его, и мое дело», – с облегчением

разрешил он мучившую его последнее время проблему.

Не говоря Виктору о своем решении, он написал завещание, которое оставил на ответственное хранение в

той же нотариальной конторе.

Завещание было написано на всякий неожиданный случай, а если вдруг Лесник перед ним в чем-либо

провинится, то завещание недолго переделать...

Глава 51

Став с Бородой главным акционером малого предприятия, Виктор решил уволиться с работы, которая была

для него не обременительной, но сковывала его в пространстве и времени, а поэтому препятствовала

оперативно выезжать по делам родного предприятия.

Глузман, прочитав заявление об увольнении с работы по собственному желанию, с удивлением спросил:

– Чем тебе не понравилась работа у меня?

– Яков Иосифович, у меня теперь есть свое дело, и на нем работать для меня интереснее, чем бить баклуши

здесь.

– Да! Новость для меня интересная, – врастяжку с удивлением произнес Глузман. – И в чем заключается

твое интересное дело, если не секрет?

Виктор вкратце объяснил Глузману, чем занимается его предприятие, не забыл упомянуть о приличных

дивидендах.

– Я догадывался, что ты хваткий мужик, но чтобы до такой степени, не мог даже представить. Вот удивил так

удивил! Я рад за тебя. – После паузы он пошутил: – У тебя в роду не было евреев?

– У нас чердаки работают не хуже ваших, но до последнего времени разворота не давали, – искренне

посетовал Виктор.

– Я с тобой согласен, вы умеете и думать глобально, и хорошо работать. – Но дальше Глузман не пожелал

развивать свою мысль, так как в политику никогда не желал вмешиваться, тем более говорить другому о ком-то

крамольную мысль, а потом сожалеть, что ее высказал. – Виктор Степанович, поработай с недельку, пока я

найду тебе замену, а потом возражать не буду, отпущу с Богом, согласен?

– Для меня неделя ничего не значит, а поэтому будем считать, что договорились.

– Честно сказать, мне жаль с тобой расставаться. Мы с тобой неплохо сработались, не так ли я говорю, Виктор Степанович?

– Все правильно, Яков Иосифович, и позвольте мне в знак нашего взаимопонимания преподнести для вашей

супруги скромный подарок.

Он подал Глузману в коробочке из-под часов на бархатной подушечке золотой перстень с бриллиантом в

полкарата.

С удивлением расширив глаза, Глузман спросил:

– Все это настоящее?

– Неужто я буду вам дарить бижутерию?

– Давно не приобретал и не держал в руках путевых вещей, – блаженно и вместе с тем мечтательно

произнес Глузман. – Постой, а с какой стати ты вдруг преподнес мне такой дорогой подарок?

– Мы хотим расширить производство, понадобится стройматериал. Вы же поможете нам за свои деньги

купить несколько десятков кубометров леса?

– Я помогу, но он теперь сильно подорожал.

– Я же вам сказал, что деньги у нас есть, и их наличие вас не должно беспокоить, лишь бы задержки в

приобретении не было. Сами понимаете, что подарок в цену материала не идет, – пояснил Виктор улыбаясь.

– Я тебя давно уже знаю, будем считать, что договорились, а пока я – твой должник. – Подкинув коробочку

в руке, он спросил: – Он не ворован?

– Яков Иосифович! Разве я на такого обормота похож, который ворованные вещи дарит?

– Вроде нет, теперь я спокойно могу отдать его Соне.

– Вы можете ей сказать, что его дал вам я, но другим вы должны говорить иной источник приобретения. К

слову сказать, перстень кустарного производства, и вы его первый обладатель.

Внимательно рассматривая перстень, Глузман удивился:

– А я думал, что фабричный. Насчет его мы никому ничего не скажем, да и наши друзья не из любопытных,

– после паузы он продолжил: – Я чувствую, ваша фирма будет процветать, если ее делами взялись заправлять

такие хваткие ребята. Может быть, и меня возьмете к себе в компанию? – поинтересовался Глузман.

– Кому вы себя предлагаете? – засмеялся Виктор. – Вы же вслепую ничего не делаете. Когда вы

пожелаете стать нашим компаньоном, то приедете на наше производство, ознакомитесь с ним, его плюсами, минусами и лишь тогда, возможно, согласитесь стать акционером нашего товарищества. У нас много чего есть, но отмытых денег мало, – намекнул Виктор.

– Так ты серьезно предлагаешь мне стать вашим компаньоном?

– Я не предлагаю, а всего лишь не исключаю такой возможности, – поправил его Виктор.

– Ты меня заинтриговал своим предприятием. Если не возражаешь, давай поедем туда завтра.

– А дела вашего производства не пострадают? – напомнил Виктор.

– Несколько дней обойдутся и без меня.

– Я на тот случай, если вы захотите вступить к нам в долю.

– Проблем не будет, – беспечно махнул рукой Глузман. – Не все умники уехали в Израиль, поэтому свято

место пустым не будет.

Виктору беспечный, играющий под своего парня Глузман нравился, а поэтому он согласился ехать с ним.

– Я согласен смотаться с вами туда на нашем «КамАЗе», только вы не забудьте насчет замены мне.

– Ты меня обижаешь, – улыбнулся Глузман, – объявление на шофера уже сегодня будет в газете.

Съездив в поселок Розовый и облазив его как заправский ревизор, Глузман воочию убедился, что

кислородный цех является заводом в миниатюре.

Расширение его без увеличения штата служащих и ИТР, а только за счет штата рабочих увеличит выработку

кислорода в два раза с соответствующими выработке дивидендами, которые и сейчас были впечатляющими.

Виктор только показывал Глузману предприятие, знакомил с документами, ничего не хваля и не критикуя, давая своему руководителю возможность самому решать и делать окончательный вывод.

– Вам не приходится искать клиентов. Они сами бомбят своими заявками.

Услышав его мнение, Лапа, сидевший у телефона, пошутил:

– От их постоянных звонков у телефона так накаляется трубка, что невозможно брать голой рукой.

– Да я вижу и слышу, – согласился с ним Глузман.

– Промышленность, как и люди, не может жить без кислорода, – высокопарно произнес Лапа

запомнившееся изречение, произнесенное как-то раз инженером в его присутствии.

Судя по тому взгляду, какой Глузман бросил на него, Остап Харитонович произвел на него впечатление, и его

слова дошли до цели.

– Неплохо вы тут развернулись, никто вам не мешает, да и от города недалеко.

Вернувшись домой из незапланированной командировки, Глузман, расставаясь с Виктором, сказал:

– Ваше производство мне понравилось, но сейчас я тебе своего решения насчет компаньонства не скажу.

Мне надо поразмыслить да и решиться, а на это надо время.

– Хозяин барин, давай думай, но только учти, если тебе дорогу перебежит более расторопный другой

Глузман или еще кто, ты уж на меня не обижайся. Строительство второй очереди предприятия, ты видел, идет

полным ходом, и замораживать его нам не резон.

– Договорились, – согласился Глузман, – но что поделаешь со мной, если я, все хорошо не обдумав, не

могу сейчас говорить о своем решении.

Виктор, имея огромную задолженность перед платной зубопротезной поликлиникой, не имел возможности

приобретать на свое имя ценности, недвижимость, так как судоисполнитель в любое время имел право наложить

арест на такие приобретения в счет возмещения ущерба.

Работая на малом предприятии под управлением Глузмана, Виктор видел, какие мизерные суммы идут из его

зарплаты в счет возмещения ущерба, и вряд ли он при таких темпах погашения возместит его до конца своей

жизни.

Если бы он думал продолжать совершать преступления, то такая задолженность его не волновала бы, так как

жизнь на колесах не дала бы возможности думать о завтрашнем дне, который мог в любое время прерваться

отсидкой у хозяина, а смерть снимала зависшую задолженность.

Ощущение зависимости и подконтрольности и невозможность уклониться от нее побудили Виктора в свой

последний приезд в Москву продать часть своего золотого запаса через Душмана известному ему барыге.

С учетом многократного подорожания золота он лишился малой его части, но и с ней ему было жалко

расставаться. Маячившие перспективы и имеющиеся возможности перетянули чашу весов именно в пользу

такого решения.

Приехав домой, он через бухгалтерию предприятия, где на него находился исполнительный лист, перечислил

истцу всю задолженность, получив не только удовлетворение, но и огромное моральное облегчение.

Теперь он мог без подставных лиц, лично, стать акционером предприятия и не прятаться за спину Бороды, который против его решения не возражал.

Глава 52

По предложению Бороды и Лапы Виктор должен был поехать в Москву к Малащенко для решения ряда

важных производственных вопросов.

Неожиданно для него Альбина взяла отпуск и сказала, что тоже желает прокатиться с ним.

Не надеясь на Аэрофлот, они отправились в гости поездом, закупив полностью купе, тем самым обезопасив

себя от случайных, нежелательных соседей.

Когда скорый поезд доставил их в столицу, то, выйдя из вагона, они увидели Тараса, Ларису и Арбата.

Оживленно обмениваясь новостями, они прошли к платной кооперативной стоянке автомобилей, где стояла

машина Тараса, на которой они все приехали к нему домой...

В этот вечер ни Альбина, ни Виктор не пожелали идти в ресторан, так как устали с дороги, а Альбине надо

было еще сделать прическу. Поэтому выход в люди был отложен на потом. На другой день вечером три

супружеские пары – Душмана, Лесника и Арбата на двух машинах приехали в ресторан «Интурист».

Дамы кавалеров были одеты изысканно и со вкусом. Они выглядели как призеры дамского платья, да и в

конкурсе красоты им последнее место не угрожало.

Если Альбина и Лариса уступали подруге Арбата в молодости, то упущенное они восполняли зрелой, благоухающей силой здоровых тел, излучающих красоту и тепло.

Официант, подошедший к ним, нагнувшись к Душману, что-то шепнул ему на ухо.

– Знаем, и за нас не беспокойся, – небрежно бросил ему Тарас.

Приняв заказ, официант удалился.

– Что он там тебе шептал? – забеспокоилась Лариса.

– Сказал, что ресторан валютный, и мы за услуги ею должны рассчитываться.

– Ну и что ты ему сказал?

– Ты же слышала.

Его ответ Ларисе вызвал за столом беззаботный смех, к которому, успокоившись, присоединилась и Альбина.

Возвратившийся через непродолжительное время официант галантно и не спеша поставил им на стол

заказанное.

Вечер, насыщенный оживленным разговором, музыкой, танцами, удался на славу.

В самый накал веселья, в 22 часа, к столу Душмана подошел улыбающийся мужчина лет пятидесяти, выше

среднего роста, худощавый, одетый в клетчатый костюм, белую сорочку и яркий галстук.

Поздоровавшись со всеми на ломаном русском языке, он, обратившись к мужчинам, попросил у них

разрешения на танец с Альбиной.

Она выжидательно посмотрела на Виктора, который, небрежно махнув рукой, сказал:

– Как хочешь!

Танцуя с Альбиной, ее партнер назвал себя Корвином Фостером, бизнесменом из США.

Музыканты играли медленное танго, а поэтому мистер Корвин во время танца мог говорить.

Он сказал, что у них в Штатах красивой женщине любой мужчина, даже незнакомый, может сказать

комплимент и никто не посчитает такое его поведение неприличным.

– Зачем вы мне такой экскурс устроили? – небрежно спросила Альбина.

– Я с первого взгляда покорен вашей красотой, мадам, – улыбаясь сообщил партнер.

– Может быть, заодно и в любви объяснитесь? – засмеявшись беззаботно, обнажив в улыбке красивые

зубы, пошутила Альбина.

– У вас такие кавалеры, что мне о любви лучше не заикаться, – сделав кислую мину, пошутил Корвин.

– Правильно делаете, да оно и бесполезно с вашей стороны.

– Почему? – искренне удивился Корвин.

– Мой кавалер затопчет вас, как курицу, и как мужчине не оставит вам ни одного шанса, – убежденно

сообщила она.

– Вы, русские, порой такие прямые, – несколько сконфуженно сообщил он, – не знаешь порой, что и

сказать в ответ.

Заметив его смущение, Альбина нежно погладила его по плечу ладонью, заговорщически сообщила ему:

– Не бойтесь, я вас в обиду не дам.

Внимательно приглядевшись к ее колье, Корвин Фостер, отбросив шутливый тон, поинтересовался:

– Это украшение на вас настоящее?

Альбине надо было возмутиться его поведением, сказать, что они танцуют, а не находятся на торгах, ответить грубостью на его бестактность или вообще промолчать, но в ней сработал пьяный задор:

– На мне все натуральное и все настоящее. – Слегка отстранившись от Корвина, она поинтересовалась: —

Разве я не стою этих украшений?

– О, миссис Альбина! – разведя в стороны руки, не скрывая своего восхищения ею, вдохновенно произнес

Корвин. – Вы действительно бесценная женщина.

После сказанного Фостер замолчал и о чем-то задумался.

Провожая Альбину к ее столику, он, вручая ей свою визитную карточку, сказал:

– Я хотел бы познакомиться с вашим мужем.

– Для чего? – насторожилась Альбина.

Успокаивающе улыбнувшись ей, он пояснил:

– Познакомимся, может быть, пригодимся друг другу.

– Понятно, – облегченно вздохнув, ответила Альбина. – Что за номер телефона вы мне дали? —

разглядывая визитную карточку, поинтересовалась она.

– У вас в столице есть представительство нашей совместной фирмы. Это ее номер. Если вы захотите со

мной связаться, то меня найдут и позовут.

Поблагодарив сидящих за столом, мистер Корвин поцеловал своей даме ручку и не спеша удалился.

Когда Альбина за столом показала визитную карточку Фостера Корвина, то друзья, накоротке

посоветовавшись за столом, решили с ним не связываться, чтобы не влететь в неприятную историю, но Виктор на

всякий случай визитную карточку положил себе во внутренний карман пиджака.

«Чем черт не шутит, а вдруг понадобится», – подумал он дальновидно.

На другой день утром Виктор, достав из кармана пиджака визитную карточку Корвина, спросил у Тараса:

– А не поможет ли он нам достать современное импортное оборудование в новый цех?

– С какой стати он будет оказывать такую услугу?

– Не знаю, – искренне признался Виктор, – но от беседы с ним мы убытков не понесем.

Подумав, Тарас затушил сигарету в пепельнице и решительно заявил:

– Если он хочет поговорить с нами, давай сделаем ему такую уступку. Альбину будем брать с собой? —

улыбнувшись, поинтересовался он.

– А как же, она наш пароль, – также улыбнувшись, согласился Виктор.

Тарас по телефону позвонил в представительство фирмы. Сотрудника, поднявшего телефонную трубку, он

попросил позвать к телефону мистера Корвина Фостера.

Когда Корвин Фостер взял телефонную трубку, Душман напомнил ему о его желании встретиться с ними. По

завязавшейся беседе он понял, что американец от своего намерения не отказался и ждет встречи.

Душман подробно объяснил американцу, где и в какое время они встретятся, после чего положил трубку.

– Надо его проверить: может быть, он не бизнесмен, а фуфлыжник или матерый мошенник, – предположил

Душман.

– Твое предложение дельное, но как его осуществить? – поинтересовался Виктор.

– Посмотрим паспорт, чековую книжку, съездим в представительство, а потом будем гутарить.

– Если он серьезный бизнесмен, то он пошлет нас подальше с нашими проверками и отвалит.

– Как же тогда с ним поступить? – озадаченно спросил Душман.

– Остерегаться, что он нас вертанет, нечего. Пока не будет товара, не будет ему никакой платы, —

предложил Виктор.

– Толково, игра беспроигрышная, – согласился Душман.

В 12 часов они встретились около гостиницы «Метрополь», обменявшись приветствиями.

Альбина, являясь связывающим мостиком двух разных берегов, улыбнувшись Корвину, предложила ему:

– Сейчас в ресторане мало посетителей, зайдем туда, поговорим и заодно пообедаем, не возражаете?

– Я к вашим услугам, – галантно согласился Фостер, переглянувшись с Виктором и Тарасом понимающе.

Как гостеприимный хозяин, Тарас первым пошел в ресторан, а за ним последовали остальные.

Они прошли в конец зала, сели за столик у окна. Подошедшему официанту они сделали заказ, но

предупредили, чтобы его он исполнил тогда, когда они ему скажут.

– Как пожелаете, – разведя руками, согласился официант, удаляясь.

Оставшись один, Виктор, начиная беседу с Фостером, поинтересовался:

– Так о чем вы желали с нами поговорить?

– Если вы являетесь бизнесменами, – такое вступление было приятно для слуха его собеседников, – то я

желал бы с вами наладить деловой контакт.

– Мы являемся совладельцами небольшого предприятия, – сообщил Виктор.

– Какой капитал вами в него вложен? – Фостер, посмотрев на удивленные лица своих собеседников, понял, что задал очень щекотливый вопрос, и сразу поправился: – Если это секрет, то можете не отвечать.

– Говори! – разрешил Душман Виктору.

– Миллион мы уже в него вложили и думаем еще столько же в него вложить на его расширение.

Пока Виктор говорил, Фостер, посмотрев на Альбину, заметил, что на месте вчерашнего украшения на ее шее

красуется массивная золотая цепочка.

– Как я понял, дела вашей фирмы процветают, – резюмировал Фостер.

– По нашим масштабам можно считать, мы находимся в хорошей струе, – пояснил Тарас.

Однако Фостер его ответ не понял, и тогда Тарас более доходчиво пояснил:

– Дела идут хорошо!

– Теперь понятно, – улыбнулся Фостер.

– А вы каким капиталом располагаете? – задал в свою очередь встречный вопрос Тарас.

– У меня на счете девять миллионов долларов и пять миллионов у меня вложено в фирму, представительство которой у нас здесь имеется.

– Вы нам вряд ли составите компанию, потому что своим капиталом нас просто сожрете, – заметил Тарас.

Пропустив замечание Тараса, Фостер спросил:

– Если не секрет, вы не можете сказать, что производит ваша фирма?

– Мы на своем предприятии вырабатываем кислород и заполняем им газовые баллоны клиентов. По своим

акциям, так как у нас почти нет конкурентов, мы получаем свыше 30 процентов годовых.

– О, это очень отлично, – похвалил Фостер, – но можно, я думаю, получать и больше.

– Вот мы и хотим ввести новые мощности, чтобы оно работало рентабельнее, – пояснил Виктор.

Сговор сторон становился более предметным.

– Я понимаю ваши опасения насчет того, что контрольный пакет акций вашего предприятия может попасть

ко мне, но это будет зависеть только от вашего желания. Ваша фирма для моих планов слишком мала, но я хочу

как-то пустить у вас в Союзе свои корни, а потом подключусь к более серьезному делу. Поэтому я предлагаю вам

такую сделку, конечно, после того, как я сам проверю, что такое предприятие, о котором вы говорите, есть в

действительности. Вы мне продаете столько акций своей фирмы, сколько посчитаете для себя возможным. Тогда

я помогу и поставлю на предприятие нужное оборудование.

– Мистер Фостер, позвольте задать вам вопрос? – попросил Виктор.

– Пожалуйста! – разрешил тот.

– Представительство вашей фирмы у нас в столице есть, значит, у вас деловые отношения с нашей страной

налажены, зачем вам связываться с начинающими капиталистами?

– Вопрос резонный, и я его ждал. Наша фирма имеет дело с крупным государственным объединением в

вашей стране. Перспективы сотрудничества как для нас, так и для вашего государства налицо, но ваши гангстеры

в лице белых воротничков, которые от сотрудничества с нами личной выгоды не имеют, тормозят, и

сотрудничество наше топчется на одном месте. Наверное, мы так ни к чему полезному не придем, и придется с

вами договор расторгать.

У нас таких руководителей хозяин прогнал бы, и тот нигде работу не нашел бы до старости без рекомендации

своего прежнего хозяина, а у вас с них спрос как с гуся вода, – пошутил Фостер.

Видно было, что он высказал накипевшее и наболевшее у него на душе.

– Я решил сделать у вас свой бизнес и сделаю, но мне постоянно нужны на мелкие расходы советские

деньги, которые я могу получить в союзе с вами.

Слушая Фостера, противоположная сторона с удовлетворением отметила, что разговор идет в нужном им

направлении и их интересы совпадают.

Довольный беседой, Тарас, обращаясь ко всем, спросил:

– Может быть, пойти распорядиться, чтобы нам несли обед?

– Как, мистер Фостер, будем обедать или погодим?

– Как пожелаете, – ответил тот.

Минут через пять к столу возвратился Тарас, и почти следом официант принес обед. Молча расставив на

столе заказанное, он удалился.

Прервав официальную часть встречи, стороны перешли к ее приятному, неофициальному продолжению. При

разнообразии закуски на столе из спиртного была только водка.

Когда выпили по нескольку рюмок водки, Виктор поинтересовался:

– Почему вы вчера в ресторане остановили свой выбор на нас, а не на ком-то другом?

– Видишь ли, мистер Виктор, у себя дома я знакомлюсь с нужными мне людьми в престижных клубах по

интересам, на приемах, часто по рекомендациям друзей. У вас же деловых людей приходится искать на нюх.

Он не стал говорить, в чем выразилось его наблюдение, а собеседники не нашли нужным конкретизировать.

Лишь Альбине было понятно, на чем основывалось наблюдение их собеседника.

Виктор, засмеявшись, дружески толкнул его в плечо и, обращаясь к присутствующим, предложил:

– Давайте выпьем за нашего нового компаньона. С его нюхом мы не должны пропасть.

Съездив вместе с Виктором в поселок Розовый, Фостер на месте убедился в правдивости слов своих новых

знакомых, даже больше: он не ожидал увидеть того, что увидел практически.

Познакомившись с рабочими, инженерами и самим производством, он результатами знакомства был

удовлетворен.

Там же на предприятии он с Лапой, действовавшим от лица своих компаньонов, заключил договор на

поставку в строящийся цех оборудования, подробный перечень которого он получил от дотошных инженеров.

По просьбе Лапы Фостер согласился купить и доставить вместе с оборудованием два сейфа с разными

видами замков.

Один сейф должен быть с механическим замком, другой с кодом. К ним Лапа просил достать инструкции с

разными видами сигнализации.

Лапа хотел у него попросить купить еще ему прибор, который был бы чувствительнее фонендоскопа, но из-за

стратегической осторожности воздержался от данной просьбы.

Корвин Фостер задал Лапе вопрос:

– Неужели вам трудно купить себе сейфы на месте?

Лапа резонно ему заметил:

– Вы же в примитивном сейфе свои ценные бумаги не храните, и мы хотим все делать надежно и

капитально.

– О, я сторонник такого подхода к решению производственных проблем! – поддержал его Фостер.

Когда Лапа спросил у Фостера: «Не трудно тебе будет исполнить наш заказ?» – то его вопрос не дошел

сразу до понимания собеседника, а когда понял смысл сказанного, беспечно засмеялся и через некоторое время

серьезно пояснил:

– У нас на Западе и в Штатах есть одна лишь проблема – наличие денег. Если есть деньги, то на них ты

можешь купить все, что пожелаешь.

В договоре стороны оговорили, что, независимо от стоимости поставленного на предприятие

технологического оборудования Фостером, он имеет право на приобретение акций не более чем на четыреста

тысяч рублей. Разницу, если она возникнет, компаньоны ему выплачивают наличными деньгами.

Данная оговорка в договоре была принята Фостером с большим неудовольствием, но компаньоны в этой

части стояли на своем и были неуступчивыми.

С договором и с заявками компаньонов Корвин Фостер уехал к себе домой в Штаты.

Вскоре к Виктору пришел Глузман Яков Иосифович и сообщил о своем согласии стать компаньоном в их

предприятии. Виктор с внешним сожалением сообщил ему об отказе и сказал, кто стал у них новым компаньоном.

В феврале нового года главный бухгалтер, он же главный экономист и плановик народного предприятия

Опихайленко Станислав Наумович на общем собрании акционеров подробно отчитался о результатах работы

коллектива за минувший год.

Опихайленко с раскладкой в процентах и рублях подробно сообщил, каков был валовой доход, какая сумма

выплат была произведена в бюджет, в централизованные фонды, на заработную плату.

Сумма остатка прибыли была поделена им на среднегодовые основные и оборотные фонды участвовавших в

образовании прибыли, на что было отчислено 10 процентов годовых. После чего предложил акционерам

произвести выплаты дивидендов по их акциям, формирующим фонд развития предприятия, в размере 31

процента.

Его предложение акционеры приняли единогласно, под одобрительный гул голосов.

Трехпроцентный остаток прибыли был разделен между акционерами в зависимости от размера их доли акций

в общем пае.

Слушая Опихайленко, мысленно подсчитывая свои дивиденды, Виктор с удовлетворением думал, что если

так работать и получать такой приработок, то его впредь никто и ничто не заставит идти на новое преступление.

«Если меня не посадят за старые, не раскрытые ментами грехи, то я буду заниматься только бизнесом», —

думал он.

Глава 53

Заплатив ювелиру за работу две тысячи рублей, Душман посчитал, что он рассчитался сполна, и его

услугами решил больше не пользоваться, но, пораскинув мозгами, поступил наоборот.

Однажды утром он без телохранителей, один, чтобы не привлекать к себе внимания, оставив автомобиль на

стоянке, целый квартал прошагал к дому ювелира, перекидывая из руки в руку увесистую сетку с провизией.

Ручки сетки резали ему пальцы. Спеша к ювелиру, он не забывал осматриваться по сторонам, чтобы убедиться, что его личность к себе не привлекает чужого внимания.

В период затянувшейся перестройки в столице стало очень трудно с приобретением продуктов, поэтому

Душман решил в качестве подарка преподнести ювелиру продуктовый деликатес. Нехватку продуктов в торговой

сети почувствовал на себе и Душман, который ранее ее на себе не ощущал, а теперь ему приходилось проявлять

весь свой авторитет среди торгашей разного пошиба, чтобы достать желаемое. Что можно говорить тогда о

простых смертных, если они с затруднениями доставали для своих семей продукты питания повседневного

спроса? Правда, у Душмана о них голова не болела.

К его приходу ювелир отнесся безучастно, с неприятным для Душмана безразличием. Когда Душман, отнеся

сетку с продуктами на кухню, увидел пришедшего туда ювелира, оставил сетку на столе, сказал:

– Это вам!

Услышав благодарность за подарок, вышел в зал и заметил, что ювелир подозрительно долго

задерживается.

Вернувшийся наконец в зал старик как будто переоделся и сменил маску лица:

– Чем я обязан вашему визиту, Тарас Харитонович?

– Борис Абрамович, о своих камушках я с вами говорить не буду. Они все прошли через ваши руки.

– Что правда, то правда, – мечтательно произнес ювелир, довольный проделанной работой. – Ничто в

мире не сможет сравниться с ними по красоте и прочности. В хорошее дело вы вложили свои деньги, Тарас

Харитонович.

– Послушай, старина, постарайся забыть мое имя и отчество. Когда меня так называют, я чувствую себя как

в ментовке на допросе. Называй меня как-нибудь иначе.

– Как пожелаете, молодой человек, – вновь улыбнувшись, согласился с ним ювелир.

– Борис Абрамович, мне не надо вас убеждать, что я их достал не путем грабежа, а купил.

– Помилуй Бог, – положив морщинистые руки на узкую грудь, поддержал ювелир. – Я тебе больше скажу, молодой человек. Тот, который продал их вам, хранил камушки в земле рядом с плохим местом.

– Неужели? – подыграл старику Душман.

– Именно так! Я их не только осматривал и взвешивал, но и нюхал.

– Теперь вы понимаете, что они у власти нигде не проходили, не описаны и не сфотографированы.

– К чему ты мне все это говоришь, молодой человек? – не вытерпел старик.

– Чтобы вы поняли, что, работая с ними, вы не вступаете в конфликт с законом, однако можете неплохо

заработать.

– Ты хочешь сказать, даже твоим камушкам нужна оправа? – догадливо произнес ювелир, предвкушая не

только приятную, творчески интересную, но и хорошо оплачиваемую работу. Поднявшись из кресла и подойдя к

Душману, ювелир сообщил: – За мою жизнь через мои руки прошло, может быть, на миллион алмазов и

бриллиантов, но чтобы в один день такое богатство пропустить через одни руки, из частников похвастаться не

может никто не только в Москве, но даже в Союзе.

– А вы, случайно, кроме меня, больше ни с кем не делились своей такой большой удачей? – обеспокоенно

спросил Душман.

– Молодой человек, если бы я был из тех, кто не умеет держать язык за зубами, разве бы я дожил до такой

старости? – резонно заметил ювелир.

– Извините, Борис Абрамович, что я так плохо о вас подумал, – облегченно вздохнув, сказал Душман.

– Ничего, молодой человек. У нас с тобой произошел просто обмен любезностями. – На миг задумавшись, ювелир поинтересовался: – Ты сегодня пришел просить только за себя или и за своих друзей?