Текст книги "Пленники судьбы (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 86 (всего у книги 87 страниц)
Повернулась назад, и увидела, как темный коридор, который я только что пробежала, прямо на моих глазах разваливается, и тает под этими золотыми лучами, словно ком грязного снега… Еще несколько мгновений – и от него не осталось даже следа, будто этого коридора никогда не существовало, а я поймала себя на том, что с удовольствием, до хруста в костях потягиваюсь, распрямляюсь, словно навсегда скидываю в себя тот немыслимо тяжелый груз, что был когда-то навешан на меня… Становится легче дышать, а то счастье на душе, что я сейчас испытываю – оно не сравнится ни с чем! Так, наверное, ощущается свобода, полет на крыльях, когда под тобой разворачивается прекрасный и совершенный в своей красоте мир… Свобода – какое прекрасное слово! И я понимаю – отныне я свободна! Наконец-то!
Возвращение назад было прекрасным. Когда я открыла глаза, и увидела склонившуюся надо мной Мариду, то счастливая улыбка сама собой появилась на моем лице:
– Все… Я свободна!
– Да… – Марида постаралась улыбнуться, но по ее щекам невольно потекли слезы. – Да, девочка моя, да… У тебя все получилось…
– Тогда почему ты плачешь?
Но Марида ничего не ответила мне, а лишь тихо заплакала, уткнувшись мне в плечо. Старец, стоявший напротив меня, с печальной улыбкой смотрел на нас. Он как будто знал что-то такое, чего мне знать не стоило.
– В чем дело, Марида? Что случилось? – затормошила я старую ведунью, но та в ответ лишь продолжала плакать. Что-то это не очень похоже на слезы радости…
В недоумении повернулась к Киссу, все так же неподвижно лежавшему рядом, тронула его за руку… Что такое?
– Кисс…
Он не отвечал, и глянув на его позу, застывшее лицо, в меня ледяной змеей стал вползать страх. Так выглядят люди, из которых только что ушла жизнь…
– Кисс! – закричала я не своим голосом, но он по-прежнему был неподвижен. Не в силах принять очевидное, я безжалостно затрясла его. – Кисс, да что с тобой?!.
– Это бесполезно… – негромко сказал старец.
– Что вы с ним сделали?!
– Ничего. Это была его воля, его желание – отдать свою жизнь взамен твоей. И тут он был прав – только это могло тебе помочь…
И тут у меня в памяти ожил тот давний разговор с Маридой у ее старенькой избушки в лесу. Тогда она рассказывала мне, что есть несколько способов снять с человека темный обряд эценбата, в том числе и такой, когда кто-то отдаст за это свою жизнь, причем сделает это добровольно, без просьб, и от чистого сердца… Ах вы, черные колдуны, как же я вас ненавижу! Ведь даже в моем случае Канн-Хисс Д'Рейурр оставил лишь одну возможность снять с меня последствия своего колдовства – через чью-то смерть…
Одна только мысль о том, что теперь рядом со мной уже никогда не будет Кисса, и я отныне никогда не услышу его насмешливо-ехидных высказываний, была настолько болезненна, что я едва сдержала крик.
– Как вы могли?..
– Я ж вам обоим говорил, милые дети – зачем спорить с Небесами?.. А этот молодой человек сам сделал свой выбор…
– Да зачем мне жизнь, купленная такой ценой?!
– Мне очень жаль… Правда, искренне жаль…
При чем тут твоя жалость? Она мне вряд ли поможет… Койен, что делать? Молчишь? Скажи, ты остался со мной, или исчез? Не отвечаешь… Ладно, сама приму решение… А если… В моей памяти встали те сказки, которые я когда-то читала в детстве… Некоторые из них были страшноватые… А может…
– Старец! – обернулась я к отшельнику. – Он уже умер?
– Он на пути к царству теней…
– Хорошо! Отправляй меня вслед за ним. Я верну его…
– Да ты что такое говоришь, Лия? – ахнула Марида, подняв ко мне заплаканное лицо. – Как тебе такое в голову могло придти?
– Это как ему в голову могло прийти, что я соглашусь принять такую жертву? Старец, отправляй меня за ним!
– Милая девушка, вы вряд ли оттуда вернетесь, и тогда получится, что это благородный человек погиб понапрасну…
– Мы теряем время! – рявкнула я, теряя терпение, которого у меня и без того было немного. – А его и так осталось немного!
– Я не могу…
– Зато я могу! Говори, что надо делать!
– Хоть вы образумьте ее… – повернулся старец к Мариде, но я его перебила.
– Прошу вас, поторопитесь, время уходит!
– И я вас прошу… – всхлипнула старая королева. – Сделайте то, что она просит, иначе эта девушка до конца своей жизни не простит мне, что сегодня я ей не помогла…
– Будет ли у ее это завтра, если я исполню ее желание?.. Неразумные, не знаете вы, о чем просите! Опять спорите с Небесами… Ну что ж, пусть будет по-вашему, тем более, что времени, и верно, осталось совсем мало.
Старец взял чашку, налил в нее воды из кувшина, и, достав из полотняного мешочка, который лежал на полке, целую горсть сушеных цветочных лепестков, бросил их в воду. Размешав все это, он протянул мне чашку:
– Пей!
Я одним глотком осушила чашку, проглотив целый комок травы, и поняла, что не могу дышать: лепестки, мгновенно разбухнув в воде, перекрыли мне горло. Но, тем не менее, я не чувствовала удушья. Вместо этого на меня напала непонятная слабость, и я без сил рухнула на лежанку, и при этом хорошо слышала то, что говорит мне старик:
– Постарайся догнать его до того, как он успеет перейти реку, и сделай все, чтоб он развернулся и пошел назад. И запомни: если только он войдет в воду, то его уже не вернуть. Но даже не это самое страшное: смерть не любит выпускать тех, кто к ней идет… И ты там можешь остаться…
Отшельник стал что-то говорить, читать то ли молитвы, то ли заклинания, но я их уже не слышала, лишь поняла, что проваливаюсь в темную и страшную яму, из которой вряд ли можно вырваться…
Очнулась я в незнакомом месте. Не знаю, как правильно можно описать его. Серое небо, серая равнина, но не гладкая, а словно покрытая кочками, и над всем этим сплошной пеленой лежало что-то, напоминающее то ли на серый снег, то ли на серый пепел. Однако, когда я шла по этому серому пеплу, на нем не оставалось никаких следов. Странно и неприятно… Даже воздух вокруг, казалось, имел серый цвет. Солнца на небе не было, но, тем не менее, казалось, что здесь все отбрасывает тени. Так значит это и есть он, тот самый мир теней, куда мы все уходим? Или это еще не он? И стояла тут тишина, которую можно назвать одним только словом – мертвая…
Вокруг пусто, лишь кое-где маячат тени людей, и все они идут в одну и ту же сторону, и я отчего-то понимаю, что там, куда они все направляются, находится река… Где же Кисс?
А, вот он, тот парень, с которым я успела сродниться. Сейчас он был одним из тех людей, что покорно и молчаливо направляются к реке… Со всех ног кинулась вслед за ним, и, хотя я неслась со всех ног, а он шел спокойно, равномерно переставляя ноги, все одно – расстояние меж нами никак не сокращалось. Я побежала еще быстрей, но все никак не могла его догнать… Да что же это такое?! Припустила еще быстрей, не обращая внимания на то, что творится по сторонам…
Потом провал в памяти, и когда я снова пришла в себя, то поняла, что стою уже совсем рядом с Киссом. Все-таки я его догнала! Но и река рядом… Местность тоже поменялась: теперь вокруг были холмы, пусть и невысокие, но до странности неприятные на вид, и мне казалось, что все они будто указывают в одну сторону, в сторону реки… Я не видела воды, и даже не знаю, текла ли эта река хоть куда-то, или же стояла на месте – просто перед моими глазами появилась широкая серая лента среди берегов. Не имею представления, это была вода, или все тот же серый пепел… Впрочем, это и не имело большого значения. Просто я знала главное – у берега Кисса уже ожидают, но кто эти ожидающие, и для чего его там ждут – это я не хотела знать, да и думать о том тоже не хотела…
Еще рывок – и я встала напротив Кисса. Он все такой же, со своими сказочной красоты волосами, которые сейчас не стянуты шнурком, а свободно рассыпаются по плечам… До странности светлые глаза смотрели мимо меня, и я понимала, что он ничего не видит. И тогда я заговорила с ним, не давая ему пройти к реке, хотя вряд ли он слышал мои слова… Не помню, что я ему говорила, что обещала, но главное – запрещала ему идти дальше, и вместе с разговорами постоянно отталкивала его от реки, но не руками, а словно мысленно… Я стояла на его пути, и все время что-то говорила без остановки, загораживала ему дорогу, и в то же самое время не могла до него дотронуться, потому что понимала – мы с ним находимся будто бы в разных мирах… Сейчас для меня самое главное – сделать все, чтоб только Кисс остановился, не дошел до того места, где начинается река, не ступил в воду, и чтоб его не забрали те, что уже ожидают его появления там…
Не скажу точно, сколько времени все это продолжалось, но постепенно его неторопливый шаг замедлился, а я как будто стала давить на него, но не телом, а мысленно, не давая идти дальше… Ой, река уже совсем близко! Вновь усилила давление, едва ли не закричала от тех усилий, с которыми отталкивала Кисса от все приближающейся серой ленты реки!.. И парень остановился, а затем, постояв несколько мгновений, повернулся и пошел назад, туда, откуда он только что шел, а я последовала за ним…
Мы не успели сделать и десяток шагов, как перед нами появилось нечто… Не знаю, как верно описать то, что увидела – серое, медленно колыхающееся, заставляющее в ледяном страхе замирать трепещущее сердце… Это… Оно встало на нашем пути, и мы тоже остановились. И я поняла: возможно, меня еще могут выпустить, и то вряд ли, но Кисс, без сомнения, должен будет остаться здесь…
Ступила вперед, заслонив собой парня. Смотрела на то, что стояло перед нами, и не ощущала враждебности от него – тут было, скорей, полное и холодное равнодушие, и вместе с тем легкое раздражение оттого, что какая-то букашка пытается вмешаться в давно заведенный порядок вещей…
– Давай договоримся… – я не узнала собственный голос. – Я знаю, что умолять тебя о милости бесполезно: за тысячи лет ты наслушалась и насмотрелась всего, и вряд ли тебя тронет очередное горе… Прошу тебя подумать о другом: и он, и я – мы оба воины, и оба можем сражаться, и мы умеем это делать. Что тебе с очередных двух погибших? Нас всего двое, и не более того, пара песчинок в океане умерших… А если мы будем живы, то, как это ни страшно звучит, постоянно будем целью колдунов Нерга. Они без устали будут стремиться добраться до нас, и просто так, без боя, тут вряд ли обойдется. Спокойной жизни у нас никогда не будет, а жизнь превратится в цепь постоянных схваток, сражений, и во множество погибших врагов… Разве это для тебя не более интересно?
Ответом мне было все то же равнодушное молчание, так что я продолжала:
– Если ты отпустишь нас, то я обещаю: в нашем лице ты найдешь тех, кто верно будет защищать границы Харнлонгра от вечных поползновений колдунов Нерга, а от них милости ждать не стоит, и это утверждение прежде всего относится ко мне. Думаю, ты знаешь: меня Нерг уже давно считает своим врагом, так что не успокоится до тех пор, пока не доберется до меня, а я, естественно, попадать им в лапы не желаю ни в коем случае… По твоему, это все может обойтись без крови и схваток? Разве тебе не хочется все это увидеть? Мы двое, оставшись здесь сейчас, всего лишь пополним твой счет на две единицы, а оставшись в живых, мы принесем куда больше пользы и своим странам, и тебе… Своим предложением я обрекаю и себя, и своего мужа на всю оставшуюся нам жизнь без покоя, и на вечный бой… Как это ни горько звучит, но ты любишь кровь, и разве тебе не хочется посмотреть, чем закончиться наша схватка с колдунами Нерга?
Воцарилось молчание, и я уже вновь хотела было начать говорить, но тут мне ответили:
– Договорились… – холодный мертвый голос ледяным набатом прозвучал в моих ушах, и в тот же миг вокруг нас все закрутилось, и я вновь провалилась все в ту же бездонную яму…
Когда же я пришла в себя, то увидела, что по-прежнему нахожусь на соломе, покрывавшей лежанку, а рядом со мной лежит Кисс. Возле нас хлопотала зареванная Марида, а старец по-прежнему читал вслух молитвы, правда, в его глазах я увидела сочувствие и жалость. Преодолевая непонятную слабость, дотянулась до руки Кисса. Она была теплой, и чуть дрогнула при моем прикосновении… Все в порядке, он жив… – это я поняла, прежде чем вновь провалилась в то ли забытье, то ли в глубокий сон…
В себя я пришла только на следующее утро, и первое, что я увидела – это Марида и старец, которые по-прежнему не отходили от нас. Ну надо же, и Койен подал голос – что-то радостно затрещал, только я его пока что слушать не стала. Потом поговорим…
– Все в порядке, девочка моя… – всхлипнула Марида, которая, кажется, все это время так и не переставала лить слезы.
– А где…
– Кисс? Вот он тут, рядом, тоже скоро должен проснуться. Вы с ним все это время крепко спали, в себя приходили… А Рейхард со своими людьми всю ночь глаз не сомкнули, дом охраняли… Совсем замерзли на холодном ветру, бедные!
– Ты взяла на свои плечи тяжкий груз… – негромко сказал старец, закрывая книгу, которую он до этого все время держал в руках. Судя по его покрасневшим глазам, и по уставшему, чуть надтреснутому голосу, он, похоже, всю ночь читал над нами очистительные молитвы. – Причем этот груз будет лежать как на твоих плечах, так и на его… Ах, молодежь, молодежь, как же вы любите рисковать и совсем не думаете головой! И о последствиях своих поступков тоже не задумываетесь… Мне остается только молиться за вас и за ваши души…
Ответить я не успела – просто Кисс открыл глаза и недоуменно посмотрел на нас. Постепенно его взгляд обрел осмысленность, а еще через мгновение на его лице появилась столь знакомая мне чуть язвительная ухмылка:
– Ну, знаете ли… Я, конечно, и раньше слышал, что некоторые бабы своих мужей даже с того света достанут, но чтобы самому с этим столкнуться!.. Не ожидал от вас такой настырности, радость моя!
Вместо ответа я заплакала, уткнувшись лицом ему в грудь, а с другой стороны все еще продолжала лить слезы Марида… Отчего-то мне вспомнился Оди – тогда мы с Маридой тоже ревели у него на груди…
– Ну, ну… – растерянно твердил Кисс, – что вы тут дождь устроили!.. Все хорошо, все живы…
– По…погоди немного, – всхлипывала я – по… погоди… Сейчас я с тобой… В общем, не знаю, что и сделаю! П… пришибу, не раздумывая! К…куда тебя понесло, охламона?! Убью, нафиг, сама, все легче будет…
– Сейчас же прекрати ругать парня, – хлюпнула носом Марида. – Только и делает, что шумит без остановки! Где еще такого сокола найдешь, а? Это ж не парень, а золото! Лучше на себя погляди, да ворчать перестань!
– Спасибо, дорогая тещенька! – проникновенно сказал Кисс, прижимая к себе нас обоих. – Пусть хоть от тебя мне будет защита от этой… Ну, в общем, от вашей непутевой внучки. И как хоть вы, тонкая, умная, изящная дама – воспитали такую, прошу прощения, змею? Ведь куда угодно проползет!.. Даже ко мне на грудь!
– Что? – у меня уже стали высыхать слезы, но отрываться от Кисса мне никак не хотелось. – Как ты меня назвал?
– Никак не назвал! Я просто так сказать, вернее, изрек в пространство одну старую восточную истину, которая в переводе на наш язык звучит примерно так: что мужик на своей груди пригрел – то и шипит!
– Ну, нет слов!.. Знаешь, дорогой, меня так и тянет взять в руки что-то вроде веника, и отходить тебя, как положено!..
– А это самое, ну которое что-то вроде веника… – это куда вставляют? А то я токма из деревни, еще не обтерся!
– Понадобится – жизнь подскажет!
Глава 29
Я стояла на торговой площади Нарджаля, с удовольствием наблюдая за шумом, гамом и бесконечным мельтешением людей. Мы всего лишь на несколько дней приехали по делам в столицу Харнлонгра, и сегодня должны уезжать. Не знаю по какой такой надобности, но Кисс ненадолго отлучился, оставив на мое попечение Медка. Конечно, можно было бы отдать повод коня одному из наших охранников, которые стояли неподалеку, но свого медового коня Кисс не доверял никому.
Вот уже год, как мы жили едва ли не на границе с Нергом. Дело в том, что Дан, и верно, решил наградить нас за услуги, оказанные королевскому дому Харнлонгра, и предложил нам на выбор три огромных имения с землями – дескать, выбирайте то, которое вам больше подходит и к чему вы чувствуете расположение!.. Кажется, он не очень удивился, когда мы сказали, что берем себе земли и замок, расположенные на стыке границ трех стран – Харнлонгра, Нерга и Крайсса. По сути, это было место постоянного напряжения и опасности. Шпионы, контрабандисты, беглые рабы, лазутчики… Но наибольшую опасность представляли небольшие военные группы, которые то и дело пытались пробраться в Харнлонгр, причем в последнее время их становилось все больше и больше. Ну, а схватки на границе – те и вовсе проходили постоянно. И пусть у нас было несколько гарнизонов, но покоя мы все одно не знали.
Пару раз мы получали письма от Адж-Гру Д'Жоора и герцога Стиньеде. Что тут скажешь? Могли бы и не предупреждать письменно и в завуалированной форме об объявлении войны нам с Киссом – она у нас с теми обитателями Нерга и так давно идет.
А вот что касается Кастана, сводного брата Кисса… Тот, чье рождение было результатом черного колдовства, и кого воспитывали учителя из Нерга – тот вряд ли будет светлым человеком. Как стало известно, Кастан поступил в ученики к одному из колунов, и, по слухам, весьма преуспевает в своей черной науке, а его ненависть к сводному брату только растет. Н-да, тут, похоже, вопрос серьезный, и так просто его не решить… Ладно, посмотрим, что будет дальше…
Сейчас стало вроде бы потише, пусть и ненадолго, и мы на пару дней решили приехать в Нарджаль. Прежде всего, у нас тут были кое-какие дела, да и просто хотели проведать Дана и Вена – все же у каждого из них родились сыновья, и надо было поздравить новоявленных папаш.
Я, если честно, даже не ожидала, каким строгим Правителем станет Дан – твердым, спокойным, и даже в какой-то степени жестким. Многие не ожидали такой выдержки и хладнокровия от молодого короля – как видно, рабский караван отучил его от излишней мягкости и всепрощения, а также приучил к мысли, что попустительство не приводит ни к чему хорошему.
Вен… Ну, его не переделать, каким был, таким и остался. Главное – молодой король полностью мог на него положиться.
Жаль, что мы не встретились с Рейхардом – того после повышения отправили куда-то на юг. Ничего, еще не раз увидимся.
А вот что касается маркиза Д'Дарпиан… У него состоялся весьма неприятный разговор с королем, после которого маркизу было велено отправиться в свое имение и не покидать его без особого разрешения. Никто не знает, что происходит в имении маркиза Д'Дарпиан, но, по слухам, у отца с сыном огромные проблемы, да и имение постоянно окружено солдатами – все это, говорят, сделано по указанию короля…
Ну, пока есть возможность, мы решили посетить столицу, а, как говорится, «на хозяйство» оставили Мариду – у нее не забалуешь, в строгости держит как слуг, так и солдат. В нашем замке она навела такой порядок, что любо-дорого поглядеть. Как-то так само собой получилось, что старая королева осталась жить с нами – за долгие годы изгнания она привыкла ко мне, а я уже давно сроднилась с ней. Что касается Кисса, то он и подавно относился к Мариде, как к родственнице жены, а уж она-то в нем просто души не чаяла! Говорите мне что угодно, но я все равно уверена: старая королева, несмотря ни на что, все еще любила ветреного и коварного Эдварда Д'Диаманте, и оттого перенесла часть той непреходящей любви на сына того красавца, что когда-то пленил ее сердце и принес немало бед в размеренную жизнь бывшей королевы.
Дан, узнав о том, что его бабушка желает жить с нами, возражать не стал: даже лучше, что старая королева постоянно находится под охраной, да и жизнь вдали от дворца нравилась ей куда больше – все же за долгие годы изгнания Мейлиандер отвыкла от придворных интриг и сложностей. Так что теперь бывшая королева, можно сказать, правила в нашем замке, навела там строгие порядки, и считала нас кем-то вроде своих непослушных детей, за которыми надо постоянно приглядывать. Мы не спорили, и даже более того – подобное положение вещей нас вполне устраивало по той простой причине, что, случалось, мы не заглядывали в замок по нескольку дней подряд, и были спокойны – за всем присматривает Марида…
За эти несколько дней в столице я успела понять, как соскучилась по своему новому дому, и сейчас мысленно прикидывала, сколько времени у нас займет дорога домой. Так, мы везем с собой оружие, ведем новых солдат, есть еще несколько телег с необходимым имуществом… Все готово, можно ехать, со всеми попрощались… Куда же запропал Кисс?
С тех пор, как мы с ним… вернулись, с того самого времени старались не разлучаться даже на короткое время. Каждый из нас понял, что это такое – расставание, и мы начали дорожить каждой минутой жизни, и хотели постоянно быть вместе. Потерять человека легко, а вот вернуть его назад часто бывает просто невозможно…
Вновь поправила на лошадях седла, слишком роскошные, на мой вкус. Удивительно легкие, из прекрасной крепкой кожи, отделанные чеканным серебром… Подарок Наследника, того самого невольника, с которым мы когда-то с боем уходили из Нерга. Насколько мне известно, Наследник (он же Миртстран Аселрен Тран, наследный принц Эшира) приехал в свою страну в сопровождении немалой охраны, которую ему выделили Правители Славии и Харнлонгра, и его братцу пришлось срочно освобождать престол для того, чтоб там мог оказаться законный наследник. Говорят, братец, до того крепко сидящий на троне, был очень недоволен подобным оборотом дел, и даже пытался прилюдно разобраться с невесть откуда нагрянувшим старшим братом… Ну, чем заканчиваются такие публичные демонстрации оружия перед лицом законного Правителя – об этом, думаю, можно сразу догадаться… В общем, сейчас Наследник, приняв на себя нелегкое бремя правления, разбирается с тем немалым грузом проблем и сложностей, которые до того успел наворотить его братец.
Что касается Степняка… Тот тоже вернулся домой, причем в ореоле героя, вот только вновь разводить лошадей у него не получилось – его пастбища и лошади давно были проданы… Сейчас Степняк вновь вернулся в Славию, и стал разводить лошадей уже там. Если верить слухам, то дела у него обстоят совсем неплохо.
А вот Казначей… Ну, с ним все понятно: он так лихо подмял под себя казну Славии, и вместе с тем навел такие строгие порядки в отчетности и бумагах, что без его подписи не решаются многие вопросы. Да и охраняют его самого ничуть не меньше, чем золотой запас страны – где еще такого головастого человека сыщешь, пусть даже вечно недовольного и со столь скверным характером?! Впрочем, все это идет только во благо – по слухам, казна Славии все богатеет, да и Харнлонгру кое-что перепадает… Правда, из родной страны Казначея как-то прислали требование насчет его выдачи – дескать, государственный преступник и все такое прочее… Но Правитель заявил весьма жестко: я скорей с вашей страной отношения прекращу, чем хоть кому-то выдам этого человека! На том все и закончилось…
Лесовик, Рыбак и Рябина… Ну, двое первых продолжают служить в армии, и даже пошли на повышение, а вот Рябина… Этот из-за полученных ранений в армии больше не служит, ушел в отставку, и счастливо живет с семьей в своей Рябиновке. Говорят, иногда собираются все вместе, вспоминают прошлое… Что ж, рада за него, да и за его друзей тоже.
Гайлиндер… Как я узнала, Правитель за мужество и отвагу, проявленные Гайлиндером в плену, представил его к повышению, а заодно сосватал ему невесту, девушку из древнего и знатного рода, пусть и не очень богатую, но с достаточно влиятельной родней. От предложений Правителя, как правило, не отказываются, и сейчас Гайлиндер ожидает прибавления в семействе. Высокое Небо, пошли ему счастья и душевного покоя – это человек их заслужил…
Не знаю, как восприняла эту новость Эри, то бишь сиятельная княгиня Эйринн. Склонна считать, что ей в тот момент было очень горько – что не говори, но они с Гайлиндером действительно любили друг друга… К тому же над супругом Эри сгустились черные тучи – обвинение в предательстве вплотную висит над его головой, и никто не знает, что с князем Айберте будет завтра. Боюсь, камера в тюрьме уже настежь распахнула для него свою гостеприимную дверь… Что ж ты в этом случае будешь делать, Эри?
И у Райсы все хорошо, Даян уже ходит, правда, пока еще с палочкой, и вышивке учится. Мальчишки тоже растут, так что у Райсы сейчас забот полон рот…
Ох, с чего это я внезапно вспомнила о тех, кто остался в Славии? Наверное, оттого, что появилось свободное время, которое не знаю, чем заполнить…Повернулась было к лошадям, чтоб еще раз поправить сбрую, и в этот момент услышала позади себя удивленно-недоверчивый голос:
– Лия? Ты?
Оглянувшись, увидела рядом с собой человека, который показался мне смутно знаком… И лишь несколько мгновений спустя я поняла, что вижу перед собой Вольгастра…
– Вольгастр?!
Надо же, не узнать бывшего жениха!.. Подобного от себя я ну никак не ожидала! Отчего-то всегда была уверена, что легко узнаю его в любой толпе, даже самой многолюдной, и вот что оказалось на самом деле… Пожалуй, не окликни меня Вольгастр, и я бы, если можно так сказать, прошла мимо… Незаметно сделала успокаивающий жест – все в порядке! стоящим неподалеку охранникам, которые уже шагнули было вперед, чтоб скрутить незнакомца. Вольгастр же ничего не заметил, и продолжал:
– Какая встреча! Никак не ожидал тебя здесь увидеть! Ты что тут делаешь?
– Я тут так, проездом… Но ты-то как здесь оказался? Это же за Переходом! Назад до Славии тебе еще добираться и добираться!
– Дела торговые, что ж еще! Заботы, дела, торговые интересы… Хорошую цену за товар предложили, вот и пришлось рисковать…
– А что, для этого обязательно надо Славию покидать? Неужто там работы мало, или товар плохо идет?
– Нет, в этом смысле все в порядке… В Стольград часто ездить приходится, да и не только туда… Деньги нужны позарез! Вот предложили выгодное дело, оттого и пришлось за Переход идти! И дороги в здешних местах такие опасные!..
Пока бывший жених рассказывал мне о своих торговых делах, и о том, каких неимоверных трудов и опасностей ему стоило оказаться здесь, я с жадным любопытством рассматривала его самого. А Вольгастр изменился – возле глаз залегли морщинки, чуть постарел, и выглядит усталым… И одежда на нем все та же, что я была раньше… Но главное – нет прежней веселой и беззаботной улыбки, которая так красила его лицо, делала Вольгастра таким неотразимым…
Я и без того хорошо знала о том, как живется моему бывшему жениху – Вояр честно отвечал на мои письма, да и Койен частенько не скрывал правды. К сожалению, жизнь Вольгастра сложно назвать безоблачной, и это утверждение касалось прежде всего к родственникам его жены. Вселившись всего лишь на одну зиму в новый дом Вольгастра, они по весне уже и не вспоминали о том, что собирались ставить свои хоромы – дескать, сейчас с деньгами туго, надо бы подкопить деньжонок, и вот уж тогда… К сожалению, деньги копились плохо, а дом зятя был такой большой, и места в нем всем хватало, только вот сам Вольгастр с женой обитали в маленькой комнатке – остальное было занято семьей жены. Разговоры о новом доме постепенно сошли на нет, а то, что зарабатывал Вольгастр, в их большой семье мгновенно расходилось без остатка, тем более, что над Вольгастром все еще висел немалый долг за постройку дома… Так что не было никакой надежды, что в ближайшее время жизнь в молодой семье наладится.
К тому же молодая жена и ее семья постоянно ссорились с родней Вольгастра, и каждое посещение родных для моего бывшего жениха заканчивалось или скандалом, или слезами, или же криками, причем мать Вольгастра ненавидела новую родню всеми фибрами своей души… Так что для того, что не слышать постоянных ссор и криков, мой бывший жених старался как можно больше времени пропадать по своим торговым делам. Впрочем, тут у него был еще и личный интерес, а именно: он по-прежнему не хотел терять своих бывших подружек, к которым раньше частенько захаживал, и где его так радушно встречали.
Увы, и тут все оказалось далеко не так, как он рассчитывал. Дело в том, что в Славии спокойно, и даже с пониманием относятся у тому, что вдовушек посещают холостяки или же вдовые мужчины. Жизнь есть жизнь, каждому в ней надо как-то устраиваться, так почему бы и не таким образом? Присмотрятся друг к другу, приглядятся, притрутся, а уж потом можно и за свадебку приняться! Но вот если к вдовам на огонек заглядывают женатые – э, нет, шалишь, подобное дружно осуждалось, да и слава нехорошая шла о таких вот доступных особах.
Именно с этим и столкнулся Вольгастр. Каждая из вдовушек, с которыми он раньше крутил любовь, все же в глубине души надеялась на то, что он позовет их замуж, а тут такой облом… Так что Вольгастр с удивлением понял, что отныне он вовсе не такой желанный гость, каким был еще совсем недавно, и привечать по-прежнему его не собираются. Почти везде Вольгастру было сразу же указано на порог, а те из бывших подружек, что соглашались встретиться с милым другом, чуть ли не в открытую намекали на то, что женатым мужикам к одиноким женщинам положено приходить с дорогими подарками, а не с жалобами на свою родню, или на родню жены… В противном случае, голубь, тебе тут искать нечего…
Более того: отныне с Вольгастром повсюду стал ездить старший брат его молодой жены – дескать, ему тоже надо бы научиться торговому делу, а для этого ничего не может быть лучше, чем вести дела с родственниками! Все общее, все в один котел, все под приглядом, все учтено… Как видно, новая родня, имея представление о развлечениях на стороне торгового люда, решила держать молодого мужа под постоянным присмотром, да заодно и проследить за тем, чтоб деньги на сторону не уходили, а вместе с тем и его торговое дело под контроль взять… А результате Вольгастр, если можно так выразиться, был обложен со всех сторон, и самостоятельно не мог даже трепыхнуться.
Похоже, сложности у тебя, мой дорогой, в торговле, или же всерьез денежные проблемы тебя замучили, иначе бы ты за Переход не пошел – сюда другие купцы ходят, более хваткие и жесткие. Да, серьезно, видно, тебя жизнь прижала…
– Ты замуж вышла? – похоже, это вопрос очень интересовал моего бывшего жениха.
– Да.
– Разве?.. – а у самого на губах недоверчивая улыбка. Понятно, намекает на то, что на мне ожерелья нет – в Славии это первый признак того, что женщина не одинока, а замужем. Ага, единственное, что мне сейчас не хватает, так это побрякушки на шее таскать, да чтоб они были еще и размером побольше! Когда целый день находишься в седле, то тут уж ну никак не до сверкающих ожерелий! Правда, есть у меня небольшой амулет, подаренный святым отшельником – небольшой серебряный квадрат с древними письменами. Вот его я, и верно, ношу на шее, вернее, на кожаном шнурке на шее. Но дело в том, что в Славии подобные вещицы носят, как правило, незамужние. Вот Вольгастр и уверен, что я его обманываю, пытаюсь не ударить перед ним в грязь лицом, изображаю, что у меня все в порядке…
