Текст книги "Пленники судьбы (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 87 страниц)
– Сет с ним, с этим кхитайцем… Куда мы сейчас идем? К тому человеку, о котором тебе сказала Варин?
Тогда, перед тем, как мы с Киссом вновь собрались идти в Нерг, Варин дала Киссу адреса двух своих людей в столице, к которым мы могли обратиться, и которые должны были помочь нам. Люди, дескать, проверенные, надежные, должны были ждать нашего появления – о том тайная стража постаралась, заранее приготовила места, где можно отсидеться в случае чего… Если мы придем к ним и назовем пароль, то получим у них помощь, кров и всестороннюю поддержку. Кроме того, эти люди помогут нам собрать все необходимые сведения.
– Нет, к нему не пойдем – отрицательно покачал головой Кисс. – Ни в коем случае. Пока я не буду уверен, что там безопасно – до того времени мы в те места не сунемся.
– Почему?
– Жизнь меня научила осторожности – отрезал Кисс.
– Тогда куда мы сейчас?
– Для начала попробуем снять комнатку на каком-нибудь из постоялых дворов, причем из числа тех, что победнее.
Нам повезло: после недолгих поисков на одном из переполненных постоялых дворов нам сдали крохотную комнатку, правда, за нее заломили такие большие деньги, что даже Кисс ругнулся, услышав цену. Прямо как за княжеские покои платим, не иначе… А по сути, в той узенькой комнатенке не было ничего, кроме дощатой лежанки, узенького стола и чего-то, отдаленно напоминающее скамью…
– Н-да, карцер – и то больше – с досадой пробурчал Кисс, и я с ним была полностью согласна.
Но, увы, нам выбирать не приходилось. Счастье, что удалось заполучить хоть этот угол, и то лишь оттого, что ни у кого не поднималась рука отдать такие огромные деньги за подобное убожество. Но в праздники, когда в столицу со всех концов страны съезжался народ, цены на жилье взлетают просто до небес. Да и за нашей единственной лошадью тут должны были присмотреть. К тому же был поздний вечер, наступала темнота, и бродить по улицам дальше не имело смысла.
Быстро перекусив в общем зале, поднялись к себе. Впрочем, в общем зале не стоило задерживаться: как сказал Кисс, здесь, в столице, в таких вот залах при постоялых дворах обязательно находится кто-то из переодетых стражников, слушают разговоры приезжих. Если им что-то или де кто-то покажется подозрительным, то того человека вполне могут утащить отсюда на допрос, а подобное обычно добром не заканчивается…
Вечером, когда наступила темнота, я прилегла, а Кисс дежурил – до середины ночи бодрствовал он, а потом его должна была сменить я. Но мне отчего-то не спалось, и вместе с тем хотелось получить ответ на давно интересовавший меня вопрос.
– Кисс, почему ты пошел со мной в Нерг?
– Дорогая, уж не напрашиваешься ли ты на комплимент, или, того хуже – на признание в страстной любви? Не дождешься.
– Нет, я спрашиваю серьезно, без шуток. Ты вполне мог остаться со всеми, и никто бы тебя за подобное не осудил. По большому счету тебе не должно быть дела до меня, или же до Мариды. Но, тем не менее, ты…
– Лиа, у меня для этого есть свои причины. И не спрашивай о них – все равно не скажу. Но если тебе от этого станет легче, то можешь считать, что я лишь оттого пошел только за тобой, звезда моего сердца, что не могу расстаться с тобой даже на миг. Ну, или придумай себе что-то похожее, столь же приятное – у девок на это дело фантазия богатая…
– Кисс, ну какая же ты зараза!
– Рад слышать…
На следующий день мы с Киссом сидели в небольшой харчевне на одной из узких улочек Сет'тана. Обычное, ничем не примечательное место в небогатой части города, где разносчики торговали водой, лепешками и фруктами. Были тут и мелкие торговцы, разложивших свой нехитрый товар чуть ли не прямо на земле. Ну, и слоняющих по улицам людей тоже хватало, причем, можно не сомневаться, большая часть толкавшихся здесь – приезжие. Все ждут начала праздников… Можно не сомневаться, что через седмицу-другую на здешних улицах можно будет передвигаться куда более свободно. Да и шума такого не будет…
А сидим мы в харчевне по той причине, что неподалеку от нее находился дом одного из тех двоих агентов, к которым Варин советовала нам обращаться за помощью. Те люди, как сказала Варин, помогут нам и деньгами, и советом, да и надежных людей могут подобрать…
Я, если честно, рассчитывала сразу же по приезду в Сет'тан пойти хоть по одному из этих адресов, но Кисс придерживался иного мнения. Пока я сам на человека не посмотрю – к нему и близко не подойду! – все, что он сказал мне, ну, а я с этим его убеждением не стала спорить. Парню видней… И Койен, когда я спросила его мнение, сказал мне одно: будьте осторожней… Что ж, вновь и вновь понимаю: окончательный выбор того или иного решения я должна принимать самостоятельно.
Вот оттого-то мы с Киссом уже который час сидим за столом в харчевне, находящейся на некотором отдалении от дома нужного нам человека, и сквозь снующих по улице людей наблюдаем за входом в тот дом. Пусть тот дом виден нам лишь частично, к тому же его постоянно закрывали от нас мелькавшие спины проходящих по улице людей, но, тем не менее, нам было видно главное – вход в дом. И вот за ним-то мы и приглядываем уж который час… Смотри, не смотри – а в дом никто не заходит, и из него не выходят…
Ну, со стороны таких, как мы, мающихся от безделья праздношатающихся – полно. За последнее время в столице объявилось немало бездельников, и часть из них проводила время именно за столами в таких вот харчевнях. Так что если мы не будем без дела ввязываться ни в какие уличные дрязги, то вряд ли привлечем к себе хоть чье-то подозрительное внимание. Вон, скоро солнце пойдет к закату, а мы все еще сидим здесь, пытаемся хоть что-то протолкнуть в свои битком набитые желудки. Еще немного – то мы оба или лопнем от переедания, или нам надо уходить отсюда, возвращаться на свой постоялый двор. Ведь еще час-другой, и закончится светлое время, а ночной порой, во избежание неприятностей, по улицам Сет'тана могут ходить далеко не все…
– Все… – отодвинулась я от стола. – Ты как знаешь, а я уже не то, что есть, а даже глядеть на еду не в состоянии. И пить тоже. За то время, что мы здесь провели, я умудрилась съесть столько, что вот-вот взорвусь!
– С меня пример бери: я, в отличие от вас, моя дорогая, еще могу кое-что проглотить.
– Сейчас при мне о еде не стоит даже упоминать… Так что ты скажешь насчет того мужчины?
– Которого?
– К которому нам советовала обратиться Варин.
– А ты?
– Не знаю. Что-то мне здесь не нравится, но вот что конкретно – не могу понять.
– Я скажу то же самое: мне тут не очень нравится. Точнее – совсем не нравится. Как ты понимаешь, это утверждение относится вовсе не к той еде, что мы с тобой умудрились съесть за сегодняшний день – к тому, как готовят в этой харчевне, у меня замечаний нет… Вон, смотри, неподалеку от нужного нам дома стоит патруль стражников. Кажется, обычное дело, да и стражи тут хватает, в том числе и патрулей. Я бы не обратил на них внимания, если бы они и в самом деле следили за порядком…
– А разве нет?
– Прежде всего, они почти не двигаются с места, а это неправильно. Дальше: пару часов назад неподалеку отсюда мужик карманника чуть ли не за руку схватил, стражу подзывал, а эти и не пошевелились. Настоящие стражники должны были подойти, нет – подбежать, причем сделать это обязаны в любом случае, но тут… В результате карманник вырвался и убежал, а стражникам до этого как будто и дела нет. И подобное допускается при такой строгой страже, какая имеется в Нерге!?.. Бред. Подобного просто не может быть. Значит, этому патрулю поставлена совсем другая задача, и я склоняюсь к мысли, что они так же, как и мы, следят за тем самым домом, который нам нужен. Дальше. Вот, в соседнем дворе стоит высокая голубятня, и в ней тоже находится человек… Конечно, вполне может оказаться, что это, и верно, настоящий хозяин голубятни. Порядок там наводит, или за птенцами следит… Только вот он за целый день и саму голубятню успел бы вычистить не раз, и птицам бы корма задал, и воды им налил… Да и сидеть весь день на такой жаре в голубятне вряд ли кто станет. Даже завзятый чистюля. И еще обрати внимание: здесь немало молодых крепких торговцев, вон они, сидят вдоль улицы, торгуют какой-то ерундой. Не исключаю, что кое-кто из них не только торгует, но и за домом присматривает.
– Ты считаешь, что тот человек, к которому нам советовала обратиться Варин – он арестован?
– Или находится под наблюдением… Ладно, подождем еще немного, а там видно будет. Варин упоминала, что нужный нам человек каждый вечер ходит в небольшую чайную – там специально для него привозят особый чай из Кхитая… Посмотрю на того человека – и вот тогда решу, что мы будем делать…
– Кисс, но ведь и мы с тобой тут давно сидим. Вдруг это тоже кому-то покажется подозрительным?
– С чего этот вдруг? Ты оглянись, посмотри вокруг, сколько сюда наехало людей на праздники, и все они не знают, как скоротать время до начала торжеств. Многие точно так же, как и мы, сидят по харчевням и таким вот уличным забегаловкам, что-то жуют и никому это не кажется странным. Главное – платите деньги, и можно сидеть за столом хоть целый день. Немало людей хотело бы оказаться на нашем месте: ешь, сколько влезет, пей и ничего не делай, только глазей по сторонам… Чем мы с тобой, собственно, и занимаемся…
Прошло еще немного времени, и дверь нужного нам дома раскрылась. Вышедший на улицу худощавый мужчина неторопливо направился в противоположную от нас сторону, и вскоре скрылся с наших глаз за мелькающей толпой.
– Все, уходим! – Кисс бросил несколько монет подбежавшему слуге. – Идем к себе…
– На постоялый двор?
– А то куда же еще… Ну, так что скажешь? – бросил он мне уже на ходу.
– Не знаю… Вроде, следом за ним никто не шел…
– Ошибаешься. За ним двинулись двое – мужик, просивший милостыню, и какой-то парень, изображавший из себя уличного ротозея. И, не знаю, обратила ли ты внимание на то, что выйдя из дома, человек не запер за собой дверь. Допустить подобное в Сет'тане, когда вокруг столько приехавших?! А ведь Варин упоминала, что тот человек живет совсем один… Значит, от не опасается того, что хоть кто-то может забраться в дом, когда там не будет хозяина. А дом, между прочим, стоит на довольно оживленной улице…
– Может, у него появилась жена. Или же внезапно объявился какой-то родственник! Ведь мог же к нему в гости кто-то из провинции приехать. На праздники…
– Допустим. Но главное в другом – у него спина человека, который все время ожидает удара. И походка… Такое впечатление, будто он тащит на себе мешок с тяжелым грузом. Так ходят сломленные люди – я подобные вещи нутром чую.
– То есть…
– То есть в том доме, считай, поставлена мышеловка. Сунемся – она сработает. В общем, нам здесь делать нечего… Кстати, тебе предок что говорит?
– Молчит… Он тут, в Сет'тане, отчего-то почти не подает голоса… Не понимаю причины…
На следующий день, едва только взошло солнце, мы вышли на улицу. В это время верующие как раз направились в храмы Сета на утренние молитвы, а раз тех верующих было много, то и мы могли затеряться среди них. К тому же второй человек из числа тех, к которым советовала обратиться Варин, жил неподалеку от одного из храмов Сета. Так что можно было без особого труда следить за домом мужчины, заняв удобное место у храма – мало ли какие паломники отбивают там поклоны весь день, умоляя Великого Змея снять накопившиеся у них грехи! Находись там хоть весь день, и никого не должно удивить подобное религиозное рвение…
Когда, ежась от утренней прохлады, в толпе людей мы едва успели дойти до огромного храма, стоящего на большой площади, как я услышала шепот Кисса:
– Падай на колени! Быстро! И голову опусти пониже!
Когда я, не раздумывая, выполнила приказ Кисса, едва не разбив при том колени, как Кисс снова зашептал:
– Посмотри напротив, на тот дом, около которого остановилась карета… Только осторожно!
Исподлобья посмотрела в нужном направлении… Там, возле небольшого дома, только что остановилась небольшая карета, и оттуда вышли три человека. Стук в дверь дома – и они скрылись за чуть приоткрывшейся дверью, а пустая карета двинулась с места… Высокое Небо!
– Узнала? – одними губами спросил Кисс.
– Кажется, да… Или я ошибаюсь?
– Хотелось бы, только вот вряд ли мы оба можем так ошибаться. Один из той троицы – Табин, бывший управляющий твоей тетки…
Табин… Что он здесь делает? И кто эти люди? Прочем, это понятно даже мне: Табина привозят сюда в надежде на то, что он увидит кого-то из нас… А может, просто знакомых, тех, кого он когда-то знал по Славии. Наверное, бывший управляющий весь день сидит неподалеку от окна, рассматривая снующих по площади людей и выискивая знакомые лица…
С площади перед храмом мы ушли лишь тогда, когда она заполнилась народом, и можно было безбоязненно смешаться с толпой. Что тут скажешь? Только одно: здесь нам тоже делать нечего…
Когда же мы отошли от площади, Кисс сказал с неприятной ухмылкой:
– Табин, значит, жив… Его, судя по всему, оставили лишь для того, чтоб он высматривал кого-то из нас. Шанс на удачу у них, конечно, небольшой, но он есть…
– А Табин знал об этих двоих, ну, о тех, к кому нам велела обратиться Варин?
– Вряд ли. Очень и очень сомневаюсь в том, что этому человеку были известны подобные секреты. Наверное, тайная стража Нерга каким-то образом вычислила тех людей раньше. А Табин… Почему бы его не использовать, пусть и таким образом? Кстати, может тебе предок хоть что-то сказал сейчас? А то он в последнее время все молчит…
– Сказал, что мы поступили правильно. И больше ничего…
– Скажи парню спасибо… Лиа, как это не печально, но надо признать: нам с тобой, кроме как на себя, больше не на кого надеяться. Жаль…
– Что будем делать?
– Прежде всего – думать…
… И снова мы сидим в харчевне, правда, на этот раз харчевня совершенно иная, да и находится она в несколько особом месте Сет'тана, и от которого, по уму, нам следует держаться как можно дальше. Даже близко показываться не стоит, причем подобное утверждение относилось не только к нам, но и ко всем жителям столицы. Впрочем, в эти места люди и сами старались не соваться без крайней на то нужды. И нас бы не оказались подле этих мест, но сейчас у нас просто-напросто нет иного выхода. Увы…
Дело в том, что неподалеку отсюда находится главная тюрьма Сет'тана, та самая, в которой находится Марида. Надо вытаскивать ее оттуда, только вот кто бы нам еще подсказал, как можно провернуть подобное?!
Тюрьма… Огромная махина из серого камня, охраняемое многочисленными стражниками. Становится страшно при одном только взгляде на нее, и сам по себе отпадает вопрос – можно ли оттуда выйти. Ну, войти-то внутрь можно без проблем, а вот насчет пути назад… Боюсь, дорога назад невозможна…
Но это были, так сказать, еще цветочки. Немногим дальше от здания тюрьмы начиналась огромная цитадель из черного камня, вдобавок ко всему окруженная высокой стеной. Это и был центр колдунов Нерга… Конечно, у них было еще одно такое же здание, только вот оно, по счастью, находится довольно далеко отсюда, в горах, там, где и были расположены страшные лаборатории колдунов…
К этой черной цитадели, что была в Сет'тане, старались не подходить даже паломники, прибывшие в столицу на праздник Великого Сета – ведь если колдунам что не понравится, а то и просто окажется нужда в объектах для исследований, то всем известно: за этой черной стеной многое исчезает бесследно. Причем как многое, так и многие… Не знаю, как другим, но лично мне на эту цитадель было даже издали смотреть жутковато.
Итак, Марида… Кое-что мы, конечно, придумали, но для начала нам надо бы разведать обстановку – не будешь же действовать вслепую! И вот оттого-то мы и сидим здесь, пытаемся найти подходящего человека. Однако в этих местах хозяева харчевен, без сомнения, были связаны с охранниками в тюрьме, так что надолго ни в одной из этих харчевен нам не стоило задерживаться надолго. Запомнят.
То место, где мы сидим сейчас – это уже четвертая по счету забегаловка, и, если ничего не измениться, то вскоре нам придется уходить и отсюда. А если учесть, сколько довольно-таки дрянного вина пришлось выпить Киссу в каждой из харчевен, то бедному парню можно только посочувствовать. Если б не особый порошок против опьянения, который я прихватила с собой из шкатулки старого колдуна, то Кисса давно бы свалило с ног. Конечно, это было не то зелье, которое Лесовик добавил в глинтвейн наемников, но и от больших доз того зеленоватого порошка, который парень то и дело подсыпает в свою кружку, голова впоследствии может болеть довольно сильно.
– Так, Лиа, похоже, нам не везет и тут. Еще четверть часа – и мы уходим отсюда. Время до заката еще есть, так что попытаем удачи в еще одной харчевне. Правда, она расположена чуть дальше, но охранники из тюрьмы вполне могут заглядывать и туда… – тут Кисс умолк. – Стоп, кажется, это кто-то из тех, кто нам нужен…
Я чуть обернулась в сторону входа. Верно: в харчевню входило несколько человек в форме стражников, которые, судя по черным поясам, были охранниками в той самой тюрьме. Все правильно – где еще людям отдохнуть после службы, как не рядом с рабочим местом?
Так, посмотрим на вошедших… Что мы имеем: трое простых охранников, следят за заключенными, а вот четвертый – тот не из рядовых, и доступ во все углы тюрьмы имеет куда более высокий, чем остальные. До офицера пока что еще не дотягивает – нет дворянского звания, но по должности стоит выше своих приятелей. Похоже, нам нужен именно он.
Меж тем охранники привычно сели за один из столов – очевидно, эти люди были завсегдатаями в здешних местах. Правда, перед тем охранники просто-таки выкинули из-за приглянувшегося им стола сидящих там людей, и те, ни говоря ни слова, покорно удалились. Как видно, здесь хорошо известно, чем может закончиться малейшее выражение неудовольствия.
А у охранников, меж тем, по кругу пошел кувшин с вином, застучали игральные кости… Понятно, люди отдыхают после трудового дня. Вон, и разговоры пошли соответствующие, причем такие, что слушать тошно – кто кому из заключенных зубы выбил, кого из арестантов дубинками отходили так, что они легкие выплевывают, а кого заставили стоять, не присаживаясь, сутки напролет… Да, надо признать: хорошие парни в той тюрьме служат, душевные – из любого душу вынуть готовы. И, как я поняла, особенно в этом деле отличается старший по званию из всей этой четверки – он, судя по разговорам охранников, среди заключенных считается чуть ли не тем, чьим именем пугают вновь прибывших… Что ж, милок, убеждаюсь еще раз: значит ты и будешь тем самым человеком, который даст нам все сведения о тюрьме.
Еще чуть более внимательно всмотрелась в того человека… Э, да он знаком с основами магии! Не очень приятное открытие, хотя понятно, что иные люди в той тюрьме карьеру сделать не смогут. И еще одно: он, этот самый охранник, и вправду очень жесток. Есть такие, кому в радость чужие страдания… Что ж, учтем.
– Кисс, можно начинать?
– Давай…
Очень осторожно, почти на ощупь, стала воздействовать на охранников. Вскоре двое, допив вино, заторопились домой – дел там, дескать, невпроворот, да и семья давно ожидает кормильца с работы… Третий тоже встал – подружка, мол, ждет, не любит, когда я опаздываю…
Оставшись в одиночестве, мужчина не знал, чем ему заняться, да и настроение у него заметно пошло на убыль – все же охранник рассчитывал куда более приятно провести вечер, и в иной компании. Как бы он не ушел отсюда в другое место, туда, где повеселей! Вон, встал, пошел на выход, бросив при этом на стол мелкую монету… Пора!
Когда мужчина проходил мимо нашего стола, ему под ноги упал кувшин. Хорошо, что вина в нем почти не осталось, и лишь немногие капли попали на сапоги охранника. Думается, Киссу должно было хорошо попало от мужчины (тем более что тот не знал, на ком можно сорвать свое раздражение), но парень умело сделал вид, что трясется от страха.
– Прошу простить меня, господин офицер! – Кисс, пошатываясь, встал из-за стола и согнулся в низком поклоне. – Если позволите, то в качестве извинения я хотел бы предложить вам самое лучшее вино, что здесь имеется… Эй, хозяин, какое у вас тут самое дорогое вино?
– «Красный бархат» – с насмешкой в голосе отозвался хозяин. Похоже, он ожидал, что разгневанный охранник сейчас даст хорошую трепку подвыпившему провинциалу. – это только господам подают, да и то не всем!
– Вот его и давай сюда! – пьяно махнул рукой Кисс. – Я должен извиниться перед господином офицером! Почтенный господин – не откажите нам в чести выпить с вами!
– Два золотых – хозяин лично поставил перед охранником небольшой кувшин с вином.
– Забирай!.. – и на ладонь хозяина легли две золотые монеты. Я невольно проводила их взглядом – считай, это последние… Сейчас у нас остается всего лишь с десяток серебряных монет. Н-да, денег от проданных камней нам хватило всего на два дня. А если учесть, что мы сегодня сняли неподалеку отсюда еще одну комнатенку…
Охранник тем временем присел за наш стол – почему бы и нет, особенно если учесть, что провинциал здорово напуган. Можно покуражиться, попугать, поглядеть, как у того от страха глаза чуть не вылезают из орбит!.. Дорогое вино тут, конечно, сыграло свою роль, но, похоже, мужика куда больше заинтересовала я. Хм, а мужик относится к любителям женщин, и не привык, чтоб ему отказывали, тем более, что на его службе недостатка в насмерть перепуганных женщинах-заключенных не было… К тому же было заметно, что мужчина не знает, как ему с большей пользой для себя провести свободное время, так что лопухи-провинциалы подошли как нельзя более кстати. Их можно и тряхнуть хорошенько – враз золото посыплется! Отдал же приезжий за вино такие деньги!.. Так почему бы ему не посидеть за одним столом с болванами-провинциалами, тем более что было заметно: скупиться они не собираются!
Ну, а тем временем Кисс вовсю наливал охраннику дорогое вино, а себе того вина чуть плескал на донышко кружки – дескать, мне не по чину такое пить… Мужик не возражал: по его мнению, именно так и должно быть! И еще я поняла, что этот охранник нас слегка просматривает – кто мы такие, откуда пришли в столицу и зачем… Надо же, а у этого человека есть слабые способности к магии! Не ожидала подобного от простого охранника! Сейчас он определяет, что от нас можно ожидать и не опасны ли мы… Дело тут вовсе не в том, что он нас в чем-то подозревает – просто охранник этому делу обучен, и применяет его, если можно так выразиться, по въевшейся в кровь привычке. Не страшно, я заранее побеспокоилась о маскировке – не со слабыми силами охранника отыскать в ней брешь, или уловить фальшь.
Теперь для нас главное – чтоб Кисс сумел подсыпать мужику тот сероватый порошок, который до того умело прятал в своем рукаве. А уж потом, когда охранник потеряет волю и будет нам полностью послушен – вот тогда можно будет идти в ту небольшую комнатенку, которую мы сняли неподалеку отсюда всего лишь несколько часов назад…
Уход нашей подвыпившей компании вряд ли вызвал подозрение. Ну, пошли себе люди развлекаться дальше – и счастливо! Но для нас сейчас главное – чтоб этого охранника, когда мы его будем уводить, не увидел никто из сослуживцев. Очень надеемся на это, тем более что на улице вот-вот стемнеет.
…Стоя в той самой маленькой комнатке полуразвалившегося дома, которую мы сняли сегодня днем, Кисс допрашивал безвольно сидящего охранника. Порошок старого колдуна действовал безотказно, а знал мужик очень и очень много… Глядя в одну точку, мужчина перечислял имена и клички охранников, пароли, говорил о тех заключенных, за кем был особый присмотр, рассказывал о системе охраны, о смене часовых и о многом, многом другом… Затем Кисс положил на колченогий стол перед охранником лист пергамента и грифель, и мужчина стал покорно чертить на нем внутреннюю схему тюрьмы…
Разговор, вернее, допрос, затянулся далеко за полночь. Нам, кстати, очень повезло: этот самый охранник был весьма знающим человеком, и в той тюрьме служил уже многие годы, знал в ней все входы и выходы. Он даже сказал нам, в какой именно из камер находится старая королева. Как оказалось, одно время он даже носил ей еду… Так что этот человек имел полное представление о том, как охраняют Мариду.
И вдруг мужчина, до того совершенно равнодушно отвечавший на вопросы, умолк на полуслове, а затем недоуменно огляделся по сторонам. Как видно, срок действия снадобья старого колдуна подошел к концу, но все равно мужчина как-то уж очень быстро пришел в себя. Еще мгновение – и он стремглав бросился на Кисса.
И тут я с удивлением поняла, что сейчас этого человека так просто не взять под свой контроль: как это ни странно, но сразу же после окончания действия этого порошка, у того человека появляется вспышка неконтролируемой агрессии и почти полная невосприимчивость к чужому магическому воздействию. Хорошо еще, что мы заранее обыскали этого человека, и отложили в сторону его оружие, а не то с ним было бы так просто не справиться. Я кинулась на помощь Киссу, и через несколько мгновений мужчина со свернутой набок головой рухнул на пол… Высокое Небо, еще один человек ложится грузом на мою совесть…
Плохо, очень плохо. Мы рассчитывали, что мужика можно будет отпустить, перед тем стерев у него кое-что из памяти. Увы, не судьба… Тут уж ничего не исправишь.
– Странно… – Кисс, потирая шею, поднялся на ноги. – Надо же, какой он оказался прыткий! Не ожидал. Интересно, с чего это он так быстро в себя пришел?
– Да уж… Наверное, Москит что-то недосмотрел в своих снадобьях, а может, подобное им было сделано специально… Впрочем, кто сейчас ответит на этот вопрос?
– Так, опять наследили! – Кисс с досадой покрутил головой. – Что-то мы с тобой в Нерге не одно дело без пролитой крови сделать не можем!
– Ну, я бы так не стала так утверждать. Все же семейку достойных и уважаемых людей мы довезли до столицы живыми и здоровыми!
– Но один Всеблагой знает, как мне хотелось вытряхнуть из них душу!
– Не тебе одному… Но вот что касается этого охранника… Честно – никак не ожидала, что так получится! Очевидно, действие этого порошка заканчивается одним разом. Если бы я знала о таком…
– Ладно, Лиа, тут уж ничего не поделаешь – Кисс присел на корточки возле убитого. – Сейчас сделаю еще одно дело – и нам надо уходить отсюда.
– Ночью?
– Ну да. Будет гораздо хуже, если сюда кто заглянет до утра, и обнаружит, что в комнате покойник, который, к тому же, является охранником…
– Да, ты прав. Лучше убраться отсюда подобру-поздорову.
– И чем раньше, тем лучше…
Вскоре мы покинули это полуразвалившийся домишко, но перед уходом Кисс вонзил в висок человеку стилет. Почему? Да только для того, чтоб убитого некроманты не могли использовать для возможного допроса. Я уже знала, что черные колдуны могут разговорить покойников, но не всех, а только тех, у кого не поврежден головной мозг. А цитадель колдунов, между прочим, находится совсем близко отсюда… Вот только чего нам еще не хватало для полного счастья – так это повествования убитого охранника о том, кто его лишил жизни, и что он успел рассказать своим убийцам… Так что хочется нам того, или нет, но на всякий случай следует принять меры безопасности, как бы неприятно они не смотрелись со стороны…
Надо же, прошло совсем немного времени с того момента, как я покинула родной поселок, но сейчас я спокойно рассуждаю о таких вещах, о которых, живя дома, не могла даже подумать без ужаса. Недавно одно только упоминание о том, что я могу быть причастна к чьей-то гибели – это вызвало бы у меня настоящее потрясение. А сейчас… Эрбат, он же убийца… Печально.
Мы шли по улицам в полной темноте. Несмотря на то, что небо было усыпано звездами, южная ночь была непроницаемо-темна. Но все равно мы передвигались по дорогам у самых стен домов – на всякий случай, мало ли кто мог оказаться совсем рядом, или же выйти на нас из темноты. И потом, дороги, ведущие к тюрьме и цитадели колдунов узкими никто не назовет. Несколько раз мы едва успевали нырять в темные проулки, когда мимо нас шествовали отряды стражников. Ничего, все обходилось…
Когда до нашего слуха донеслось цоканье лошадиных копыт по брусчатке, то я на подобное вначале тоже не обратила особого внимания. Кто-то ехал нам навстречу, и я уже привычно стала прикидывать, куда нам нужно будет свернуть, чтоб не попасть на глаза едущим. Конечно, стражники, которых мы встречали до этого момента, были пешими, но вполне могло оказаться и так, что сейчас те же стражники окажутся верхом на лошадях. И пусть нас сейчас вряд ли кто смог бы увидеть в темноте, но, тем не менее, мы шагнули в очередной узкий переулок.
Через несколько мгновений мы увидели приближающийся свет факелов, а вскоре на дорогу, из-за угла, выехала небольшая процессия. Четверо вооруженных до зубов факельщиков освещали дорогу, а едущий между ними человек был закутан в темный плащ, причем нижняя часть его лица также была прикрыта плащом. Ну, а низко надвинутая шляпа скрывала верхнюю часть лица мужчины. Великолепный жеребец под дорогим седлом, горделивая осанка мужчины – все говорило о том, что перед нами не простой обыватель.
И тут я почувствовала, что Кисс, до того спокойно стоявший рядом со мной, внезапно сжал мою руку, причем это был непроизвольный жест, только вот сам Кисс подобного не заметил. Кажется, парень узнал всадника, только вот это не принесло Киссу никакой радости.
Я посмотрела на своего спутника. Глаза Кисса неотрывно следили за проезжавшим мимо нас человеком, и тот взгляд был какой-то… непонятный. В чем дело? На пленника проезжавший мимо нас мужчина никак не походил, скорее, выглядел, как высокородный господин, в сопровождении слуг выехавший ночной порой по неотложным делам. Э, да у него, кроме факельщиков, имеются и двое охранников – вон, следуют на лошадях за своим господином.
Тем временем человек проехал мимо нас, и вот нам уже видны только спины, а цоканье лошадиных копыт раздается все дальше… Я снова посмотрела на Кисса – он стоял, почти не дыша. А ведь Кисс даже не удивлен – он, скорее, потрясен… И в глазах, устремленных на отъехавшую от нас небольшую кавалькаду, появилось нечто, похожее на недоумение пополам с острой неприязнью, почти ненавистью. Не понимаю…
– Кисс – тронула я парня за рукав, – Кисс, в чем дело?
– Ни в чем… – а сам смотрит вслед уезжающим людям.
В этот момент мужчина, отъехавший к тому времени на довольно большое расстояние, обернулся в нашу сторону. Увидеть нас при всем своем желании он никак не мог – все же мы стояли в совершенно темном переулке, можно сказать, в кромешной тьме, и к тому же на довольно приличном расстоянии от всадника, но, тем не менее, этот человек что-то почувствовал. Несколько слов, брошенных им своим людям – и один из факельщиков, прихватив с собой охранника, направился в нашу сторону.
