Текст книги "Пленники судьбы (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 55 (всего у книги 87 страниц)
Глава 18
Через четверть часа мы покинули храм. Внутри него, ставшему для нас временным убежищем, спасибо за то Высокому Небу! нас никто так и не заметил. Лишь когда мы, отодвинув засов на двери, вышли на крыльцо, то стоявшие неподалеку люди постарались отодвинуться от нас как можно дальше. Еще бы: перед их глазами оказались три фигуры в бесформенных серых плащах с низко надвинутыми на лицо капюшонами…
Одежда служителей храма Серых Змей… Это те, от кого любому, даже самому законопослушному человеку, следует держаться как можно дальше. Проще говоря, служители храма Серых Змей – это нечто вроде тайной стражи, послушное орудие в руках тех, кто ими управляет. Этих людей частенько привлекают для таких дел, как наведения порядка (в том смысле, как они это понимают), или же для наказание виновных. Служители этого почти что полностью закрытого для посторонних храма считаются хорошими воинами, но частенько действуют весьма жесткими методами. Обычно для них не бывает авторитетов, потому что при вступлении в тот храм люди дают обет безбрачия, и для тех, кто надевает на себя серых балахон, высшей честью является смерть во имя служения Великому Сету. Храмовники из храма Серых Змей считаются хорошими дознавателями, и жестокими инквизиторами, не подчиняющимися никому, кроме тех, кто стоит во главе храма Серых Змей. Понятно, что слава у этого ордена была соответствующая – с ними старались не связываться ни в коем случае…
В общем, лучшей маскировки придумать было просто невозможно. Нам невероятно повезло, что в этой кладовой отыскалось три балахона, правда, все они были старые и весьма истрепанные, а один, вдобавок ко всему, чуть ли не с дырами… Но выбирать не приходилось, тем более, что из пяти имеющихся в кладовой балахонов два были сшиты на людей совсем маленького роста. В таких только Москиту ходить, упокой Небеса его многогрешную душу…
Хм, а эти серые балахоны, и верно, очень действенны. То-то мне Койен сказал, что эту одежду смертельно опасно надевать тем, кто к храму Серых Змей не имеет никакого отношения. Наказание за подобную дерзость может быть только одно – смерть. Ну, это мелочи: по нашим делам в Нерге и без того меньшее не положено.
Мы шли по улице так, как обычно ходят служители этого храма: один – чуть впереди, двое остальных следуют за ним, по бокам, отставая всего на шаг. Три человека в сером, в низко надвинутых на лицо капюшонах, скрывающих внешность служителей… Не скажу, что прохожие от нас шарахались, но с дороги уходили сразу же, едва мы попадались им на глаза. Не бывает худа без добра: у нас появилась прекрасная возможность идти беспрепятственно, не боясь, что нас остановит стража или патруль. Так что нам осталось только благодарить дурную славу, окружающую Серых Змей…
Я отмечала про себя, что сейчас на улицах, кроме уже привычной мне толпы, было немало патрулей. Они располагались на каждой улице, внимательно следя за прохожими. Понятно, что если бы мы показались на улице в своей привычной одежде, то нас бы давно опознали. Как предположил Кисс, розыскные листы с нашими приметами, без сомнений, имеются у всех стражников. Поневоле хочется сказать спасибо Авите. Бедная женщина! Увы, но сегодняшней ночи она не переживет…
Как пояснила Марида: от того храма, где мы прятались, и до Западных ворот идти довольно далеко. Риск, конечно, большой, и нам в очередной раз оставалось надеяться только на удачу. Хорошо бы обзавестись лошадьми, да вот только где их взять?..
Упаси нас Небеса от такой напасти, как если на нашем пути внезапно объявится кто из колдунов, да еще и вздумает поинтересоваться у нас о чем-либо… Поэтому душу грела одна лишь надежда на то, что до Западных ворот мы не встретим никого из той черной братии… Нет, об этом лучше не думать! Лучше будем рассчитывать на то, что еще не все колдуны проснулись после ночных жертвоприношений…
И Койен молчит… Я до сей поры так и не могу понять, в каком случае он может нам что-то подсказать, а когда, наоборот, молчит, и голоса не подает. Для всего этого должно быть какое-то основание, только вот я его пока что никак уловить не могу.
Свернули на неширокую улицу, и всего-то успели сделать по ней несколько шагов, как мой взгляд упал на коновязь, находящуюся у небольшой харчевни. Не может быть! Или может? Нет, я не могу ошибиться! Едва не протерла глаза, чтоб убедиться, что это мне не кажется. Не кажется…
– Кисс, смотри!..
– Вижу… Он! – Кисс, кажется, был готов кинуться к коню – Он! Точно – это он!
Без сомнений, перед нами был Медок, мой милый, мой хороший, мой медовый конь! А я все гадала, что же с ним произошло после того, как нас отправили в караван рабов…
Кисс замер на месте, и я уже знала, что без Медка мы отсюда не уйдем. После внезапной разлуки вновь встретится в этом большом городе, причем именно тогда, когда мы пытаемся уйти из него… Это – судьба, и отказываться от ее дара не стоит.
– Кисс, нам нужны лошади… Обязательно нужны. С ними мы куда быстрее доберемся до Западных ворот, да и ехать для нас куда безопасней, чем идти пешком…
– Это понятно. Нам необходимо, по меньшей мере, три лошади. Только вот каким образом…
– Как, как… Надо забрать Медка и пару лошадей вдобавок.
– Одно дело – надо, и совсем другое – как это сделать…
Сейчас вместе с другими лошадями Медок стоял у коновязи, и сбруя на нем была не в пример богаче той, что имелась раньше. Даже отсюда я вижу, что в новой сбруе вместо железа поставлено серебро, да и седло на Медке из тех, которые может позволить себе приобрести только лишь очень состоятельный человек – все это стоит не просто больших, а очень больших денег. Впрочем, надо отметить, что и у тех лошадей, что стояли рядом с Медком, сбруя и седла были ничуть не дешевле. Кому же ты попал в руки, мой медовый конь?
А, вот, похоже, и хозяева. Пятеро молодых людей в одежде, сшитой лучшими портными (это я поняла сразу, как только посмотрела на ткань, на покрой и на то, как одежда сидит на людях), у каждого из них при себе прекрасное оружие, да и ярко сияющих камней на парнях хватает, я бы сказала, даже с избытком. От такого количества дорогих украшений пришла бы в восторг самая взыскательная девица! Одни висящие на шее и переливающиеся всеми цветами радуги удивительно красивые медальоны в виде змеи чего стоят! И какие там камни!.. Понятно, что так сияет отнюдь не граненое стекло…
Ни одному из этой пятерки молодых людей нет еще и двадцати лет, самое большее – восемнадцать, но, судя по их ухваткам и поведению, каждый из них считает себя кем-то вроде центра мироздания. И без объяснений понятно, что сейчас перед нами находятся балованные детки – отрада родительского сердца, ни в чем не знавшие отказа и оттого пресыщенные жизнью с самого детства. Судя по перстням с огромными бриллиантами, сверкавшими на пальцах мальчишек, у родителей этих сопляков денег куры не клюют…
При первом же взгляде на молодых людей становится ясно, что гулять они начали еще с вечера, и пока что даже не думают прекращать это веселое занятие. Парни, налитые вином, и (судя по их блестящим глазам и несколько несвязной речи) успевшие накуриться серого лотоса, уже не знали, чем им еще развлечься, и оттого нашли себе новую забаву.
Развлечение у деток соответствующее… При первом же взгляде на окружающее становится понятно, что золотая молодежь веселилась от души. Перевернутые столы, разбитые кувшины с вином, растоптанная еда, изрубленные мечами скамьи… У стены стоял хозяин и с тоской взирал на то, во что молодые люди превратили его харчевню, а заодно на валяющуюся на полу золотую монету, которую ему на покрытие убытков снисходительно бросили веселящиеся щеголи. Бедному мужику есть от чего впасть в уныние: здесь разбито и разгромлено на куда большую сумму. Одним золотым тут никак не обойдешься…К тому же у хозяина харчевни под глазом наливался огромный синяк… Тем не менее мужик помалкивал: как видно, у отдыхающих здесь деток были столь влиятельные родители, что не стоило даже думать о том, будто можно выразить им свое недовольство… Куда безопасней утереться и промолчать, а то не будешь знать, как избавиться от многих и многих неприятностей.
Кстати, народу на этой улице хватало, только вот кто-то из них отводил взгляд в сторону, кто-то делал вид, что он занят чем-то крайне важным… Однако, уходить никто не торопился, но в одном собравшиеся были едины – в неприязни к распоясавшимся хамам. Как видно, ожидали, чем же закончатся развлечения молодых людей – все же устрой кто из простых людей такой разгром, то за подобное его могла ожидать дорога либо на рудники, либо им пришлось бы платить огромный штраф, да еще и убытки хозяину покрыть. Понятно, что ничего из этого длинного списка наказаний никому из этих молодых людей не грозит…
Неподалеку скучало пятеро вооруженных чуть ли не до зубов охранников. Они спокойно, и даже несколько лениво взирали на все происходящее – как видно, успели насмотреться всякого и уже привыкли к подобным зрелищам. Думаю, они видали и не такое… Ну, конечно, кто же из заботливых родителей отпустит гулять своих чадушек одних, без пригляда и сопровождения? Мало ли кто в праздничный день может встретиться на пути милых и кротких деток – вон сколько в столицу наехало невесть каких разбойников и грубиянов! К тому же привычка дитяток к несколько… причудливому проведению свободного времени может привести к большим неприятностям – вдруг у кого сердце не стерпит, наблюдая за нравами золотой молодежи?
Сейчас пятерка молодых людей, не зная, чем еще заняться, устроила себе очередное развлечение. Они стояли кругом, и толкали друг к другу совсем молоденькую девушку, при этом беззастенчиво ее лапая. Насмерть перепуганная девчонка безуспешно пыталась вырваться из круга веселящейся молодежи, но, увы, безрезультатно. А то, что она пыталась улыбаться, хотя при этом по ее лицу текли слезы – это раззадоривало весельчаков еще больше. Очевидно, веселящейся молодежи подобное развлечение казалось очень приятным, в отличие от той, над которой они издевались. Девчонку можно понять: мало того, что ее толкали меж собой, так при том каждый, прежде чем оттолкнуть от себя плачущую девчонку, старался сильно дернуть ее за одежду, причем так, чтоб ткань разорвалась. Ну, если учесть, что одежда на девчонке старенькая, то скоро от нее ничего не останется. Платье девушки уже стало превращаться в лохмотья, скоро их с нее сдерут окончательно, и что ищущим развлечений соплякам дальше придет в голову – об этом лучше не думать… Но зато как весело гогочут парни!
Неподалеку от веселящейся молодежи валялась корзина с овощами – как видно, девушка возвращалась с рынка домой, когда ее приметили молодчики, жаждущие как-то поразнообразней провести время…
Смотреть на все это было весьма неприятно, но надо было каким-то образом сдержать свое недовольство, тем более, что нас сейчас интересовало совсем иное.
– Лиа, – негромко сказал Кисс, – Лиа, давай действовать по обстоятельствам. Лошади, как я понимаю, принадлежат этой веселящейся молодежи и их охране… Уважаемая атта, вам пока лучше голос не подавать.
– Я поняла – чуть наклонила свой капюшон Марида.
– Спасибо. Нам бы еще и оружием неплохо обзавестись…
– Конечно! Итак, что будем делать?
Ответить я не успела. В этот момент один из резвящихся молодых людей увидел нас, тем более, что мы подошли к ним совсем близко, и решил продолжить развлечение несколько по-иному. Он дернул к себе плачущую девчонку, а затем с силой толкнул ее в нашу сторону. Бедняжка прямо-таки вылетела из круга хохочущей молодежи, споткнулась и покатилась по земле, прямо нам под ноги.
А вот это уже слишком – насколько я знала законы Нерга, подобное пренебрежение к служителям храма Серых Змей является довольно дерзким поступком, которое вряд ли можно оправдать лишним кувшинчиком выпитого вина. Правда, молодым лоботрясам до этого, похоже, не было никакого дела. Так же, как и их охранникам…
Краем глаза я заметила, что все люди, находящиеся неподалеку от этого места и усиленно делающие вид, что ничего не видят и не слышат – все стали коситься в нашу сторону. И прохожие останавливаются, как будто по делам… Ясно, что людей интересовало только одно – как себя в этой ситуации поведут серые балахоны, с которыми, как говорят, шутить не стоит…
– Эй, храмовники… – заговорил с довольной ухмылкой тот самый оболтус, что толкнул к нам девчонку. – Эй, ну-ка, быстро подтолкните девку к нам назад!
– Или можете присоединиться к нам. В круг встать не желаете? – добавил другой, и вся компания весело заржала. – Дозволяем. Так будет даже интереснее…
– Ну, долго мы еще будем девку ждать? – снова напористо заговорил первый. – А то ведь мы и вас толкнуть можем. Вместо нее.
– Ага… – подал голос еще один из той теплой компании. – Интересно будет поглядеть, что у них находится по этими самыми балахонами…
– А то как же, поглядим… Что-то вид у вас, господа храмовники, истрепанный – продолжал куражиться парень. – Все нищих и справедливых из себя разыгрываете? Можно подумать, в вашей храмовой казне золота мало! Загребаете его чуть ли не мешками, да еще и в грехах погрязли, но перед всеми изображаете из себя чуть ли не нищих праведников! Хотя это можно проверить… Эй, хозяин, вина! – скомандовал первый мальчишка, насмешливо глядя на нас.
Хозяин харчевни, поколебавшись мгновение, схватил кувшинчик с вином, и едва ли не подбежал к мальчишке, старательно отворачивая лицо. Понятно, одного синяка с него хватит… Но мальчишка, забрав у хозяина кувшин, не стал даже пробовать налитое в него вино.
– Я такую кислятину не пью… – и кувшин полетел на землю. Глиняные осколки и темные капли вина полетели во все стороны, забрызгав наши серые балахоны и лежащую девчонку, а мальчишка, гадко глядя на нас, оскалил зубы в довольной ухмылке:
– Что ж ты, паршивец-хозяин, так неосторожен? Вон, почтенных господ облил… Может, руки тебе обломать? А что, это идея… Эй, храмовники, так вы к нам девку будете толкать, или нет?
– Они к нам сами встанут! – весело заржал еще один их молодых олухов.
Когда насмерть перепуганный хозяин шарахнулся в сторону, Кисс, не повышая голоса, спросил у молодого шалопая:
– Это что, вызов?
– Да как можно! – ухмылка парня была просто отвратительной. – Как я могу обращаться с вызовом к таким… уважаемым господам! – и в этот раз весело заржала уже вся компания молодых лоботрясов.
Нет, это ж до какой степени надо нанюхаться или же накуриться порошка серого лотоса, да еще и залить все это вином, чтоб осмелиться так разговаривать с людьми в серых балахонах, да еще и столь вызывающим тоном!?. Все же к служителям храма Серых Змей положено относиться если не со страхом, то хотя бы с опаской, а эта веселящаяся молодежь, похоже, ни во что их не ставит. Или у этих обормотов такая надежда на родителей? Интересно, кто они такие, эти парни? Судя по дерзости, хамству и количеству имеющихся на них драгоценностей – детки из числа неприкасаемых, хотя даже таким при общении с людьми, одетыми в серые балахоны, надо думать головой, а не другим местом… Вон, даже охранники забеспокоились – чувствуют, что их подопечные стали заговариваться…
Разумеется, нам нет, и не может быть никакого дела до столь презрительного отношения этих парней к служителям храма Серых Змей (не исключено, что серые балахоны это вполне заслуживают), но должно же быть у этих наглых парней хоть какое-то уважение к храмовникам! А заодно и к власти. Конечно, можно сделать скидку на их состояние и затуманенную вином и серым порошком голову, но все одно: такое явное неуважение спускать нельзя. Может, эти мальчишки и считают себя чем-то вроде пупа земли, только вот, как говорил кузнец в моем Большом Дворе – на каждый гвоздь найдется свой молоток…
Мы с Киссом чуть переглянулись. Хочется нам этого, или нет, но нельзя уходить, оставляя эту историю просто так. Все хорошо запомнят, что Серые Змеи не дали отпор распоясавшейся молодежи – настоящие храмовники вряд ли потерпят столь грубое и вызывающее отношение к себе, и просто так не спустят подобного. И еще нам до страсти захотелось сбить спесь с того наглого мальчишки, раз он слов не понимает, и считает, что ему все дозволено. К тому же нам были нужны лошади. И не просто нужны, а крайне необходимы… Можно сказать – нужны позарез, а значит, надо сделать все, чтоб их раздобыть.
Мгновение поколебавшись, Кисс чуть наклонился и протянул девчонке, лежащей у его ног, свою руку. Та, испуганно глядя на нас, робко подала ему свою испачканную пылью ладонь.
Одним движением руки Кисс поднял с земли перепуганную и зареванную девочку, и, не говоря ни слова, сделал ей жест ладонью – уходи, мол, отсюда. Девушка, счастливо всхлипнув, кинулась прочь, придерживая одной рукой обрывки одежды, а другой непонятным образом успев прихватить с земли брошенную корзину с продуктами…
– А кто это вам разрешил, господа храмовники, нашу игрушку отпускать? – нагло заявил все тот же парень, что толкнул к нам девчонку. Похоже, что в этой компании золотой молодежи он был кем-то вроде заводилы.
– Мне не нравится ваше поведение – голос Кисса был спокоен.
– Зато мне оно очень даже нравится! А мнение всяких там лицемерных святош пусть интересует других, всю эту чернь вокруг!.. И вообще, вы знаете, кто я?
– Знаю. Полное ничтожество.
– Что?! – похоже, что этому парню никто и никогда не говорил ничего подобного. – Мой отец – брат короля!
– Увы, но надо с горечью признать – сын у герцога явно не удался. Мне остается только посочувствовать королю: иметь такого племянника…
– Ах ты, грязь храмовая! – мальчишка схватился за украшенную драгоценными камнями рукоять своего меча. – А ну, на колени перед высокородным! – и полоса стали блеснула на солнце.
Тут между мальчишкой и нами втиснулись охранники – и до них дошло, что пора прекратить выяснение отношений. Всему есть свой предел, который мальчишки давно уже переступили, и сейчас один из охранников попытался даже что-то объяснить нас: дескать, не обращайте внимании, молодой человек просто не в себе, с каждым может случиться подобное – все же сейчас праздники, парни не рассчитали сил, выпили лишнее… И вообще, господа храмовники, эти юноши не простые люди, а…
– Я прекрасно вижу, кто это – оборвал охранника Кисс. – Передо мной стоит обычное дерьмо, которое считает, что ему дозволено многое из того, за что других давно бы прилюдно отходили кнутом.
– Ха! – оттолкнул мальчишка в сторону охранника. – Я понял, в чем дело. Похоже, вам девка понравилась, ну, та, с которой мы только что хотели развлечься. А, да, вы ж обет безбрачия дали… – насмешливо фыркнул он. – Что, в голову ударило? Вкус у вас, господа храмовники, как выясняется, такой, что хуже некуда. Ну да, вы же всю жизнь по темным углам шастаете, в грязи ковыряетесь… И не вам меня поучать как следует себя вести, крысы серые, а не то у каждого из вас будут такие неприятности, от которых не спасут даже ваши безвкусные балахоны! Хотя, говорят, под этими серыми хламидами, как под бабскими юбками, очень удобно прятать грешки…
Все. Парень в своих разговорах явно хватил через край. С Серыми Змеями так непозволительно разговаривать даже тем, кто считает себя неприкасаемым. Вон, даже охранники весьма обеспокоено переглядываются меж собой.
К тому же недавно мальчишка осмелился поднять свой меч на храмовников, а по законам Нерга те могут и имеют полное право защищаться. Так что в следующее мгновение лоботряс взвыл дурным голосом – я свела сильнейшей судорогой его руку, так что сейчас от боли парень не мог лишний раз даже пошевелиться. Еще через мгновение его прекрасный меч упал на мостовую из враз ослабевшей руки мальчишки, а сам он только подвывал, скрипя зубами, не зная, что предпринять. Зато его дружки, также находящиеся под действием серого лотоса, тоже выхватили свои мечи. Ничего, у меня и на них сил хватит…
– Бросьте на землю оружие – Кисс по-прежнему говорил, не повышая голоса.
Вперед шагнул еще один из наглых мальчишек:
– Еще чего! Да вы… – и тут парень согнулся от резкой боли в паху, что-то шипя сквозь зубы. Еще бы, я хорошо защемила ему нерв.
– Кто следующий? – Кисс был по-прежнему спокоен.
– Да как вы смеете поднимать руку на нас? – третий из парней вышел вперед. Как видно, у них никак не укладывалось в голове, что кто-то может им возражать. – Знаете, что вас ждет за…
– А мне кажется, руки поднимаете вы. Надеюсь, и вы знаете, что ждет любого из безмозглых недорослей за подобное обращение с Серыми Змеями? Бросайте оружие на землю…
Но серый лотос вперемешку с вином был куда сильнее доводов рассудка и удерживающих их охранников, так что трое оставшихся мальчишек бросились на нас, желая доказать свое превосходство, а заодно горя желанием поставить на место каких-то там храмовников. Ага, как же, будем мы тут еще устраивать схватки на виду у всех! Да и время на подобные развлечения у нас нет, так что я без раздумий напустила всем драчливым нахалам онемение на ноги. Как и следовало ожидать, парни грохнулись на землю, причем со стороны все это выглядело весьма некрасиво, и было довольно ощутимо и унизительно для самих забияк.
Конечно, охранники золотой молодежи были бы рады защитить своих хозяев, но мы никак не собирались предоставить мне такую возможность.
Ну, а на лицах тех посторонних, что издали наблюдали за происходящим… Там появилось нечто вроде одобрения – оно и понятно, чванливых хамов нигде не любят, будь ты хоть дважды высокородный.
– Да вы что… – теперь уже и охранники пошли на нас. Я их понимаю: надо каким-то образом оправдаться перед собой и перед своими хозяевами за произошедшее. К тому же вон, сколько их – свидетелей на всей улице глазеет за происходящим!.. – Господа храмовники, вы на кого руки подняли?! Да никакие балахоны не спасут вас от наказания!..
– Подняли – и не руку, а меч, вовсе не мы, а ваши подопечные.
– Все одно: плохо вам будет!..
– А вот угрожать нам не стоит… – и теперь уже охранники рухнули на землю, совершенно не владея своим телом.
Ладно, не будем впадать в разнообразие, хватит со всех охранников все того же онемения, правда, не только на ноги, а по всему телу: все же это опытные вояки, в случае чего могут и нож бросить, защищая своих подопечных… Ничего, зато они все видят и слышат, а через несколько минут онемение начнет проходить.
– Слушайте меня – обратился Кисс к охранникам. – Когда придете в себя, то тащите эту погань домой, к их достойным родителям. Льщу себя надеждой, что произошедшее научит вежливости ваших подопечных, или хотя бы они вспомнят, что означает это слово. Надеюсь, все произошедшее послужит этим соплякам наукой, и мерзавцы на будущее хорошо запомнят, что значит угрожать Серым Змеям. Не с каждым можно спорить и задираться. И еще: мы очень торопимся, а эти… недоумки нас задержали. Вернее, очень задержали. К сожалению, мне некогда продолжать нашу познавательную беседу. Так что для того, чтоб не опоздать в нужное место к назначенному сроку, мы возьмем у них коней. А заодно оружие, которое они осмелились поднять на нас. Вечером коней и оружие заберете… Знаете, где оно будет находиться – в Храмен Серых Змей. Надеюсь, те… нетрезвые молодые люди, что сейчас валяются на земле у грязи и пыли, к тому времени придут в себя и прочистят мозги (или то, что их заменяет). Заодно там же, вечером, ваши… юные любители острых ощущений дадут разъяснения своего весьма дерзкого и более чем недостойного поведения.
Кисс быстро забрал три меча вместе с ножнами, причем один из тех мечей он взял у охранника. Сунув мне и Мариде в руки по мечу с ножнами, Кисс направился к коновязи. Мы послушно следовали за ним.
– Вас сегодня же по стенке размажут… – прошипел один из мальчишек, тот, у которого Кисс забрал перевязь с мечом.
– Еще одно слово – и будешь размазан ты. Только по земле…
– Крыса серая… – и тут парень взвыл дурным голосом. Не страшно, просто я с размаха врезала ему в солнечное сплетение. Для ума, но для парня подобное явилось полной неожиданностью. Как видно, он никоим образом не привык к подобному обращению.
– Обещаю – вам будет плохо! – никак не мог успокоится главный забияка. – Эти серые тряпки никого из вас не защитят! Оскорбление меня… Вечером каждого, слышите, каждого из вас ждет страшное наказание!..
Милый, подумалось мне, да мы тут столько натворили, что о такой досадной мелочи, как ты и твое недовольство, в длинном списке наших прегрешений никто и не вспомнит!
Повернувшись к лежащим, Кисс вытащил из ножен меч, после чего парень благоразумно заткнулся, и не произнес больше ни слова, как и остальные его товарищи. Как видно, кое-что до них все же дошло. Правда, те взгляды, которые на нас бросали валяющиеся на земле, вполне можно назвать убийственными.
Сев на Медка, Кисс сказал, обращаясь к лежащим на земле:
– А вы пока побудьте здесь. И до той поры, пока каждый из вас не прочтет по десять раз молитву о прощении, обращенную к Великому Сету, вставать не стоит. Иначе снова идти не сможете. Кстати, господа охранники, я очень рассчитываю на то, что вы во всех подробностях и достаточно правдиво передадите родителям этих пьяных идиотов обо всем, что произошло здесь. Вечером мы поговорим более подробно… И вот еще: передайте почтенному отцу этого ничтожества, – Кисс кивнул на того парня, что толкнул к нам девчонку, – передайте, что он не сумел должным образом воспитать своего сына.
На эту речь возражений не последовало. Как я поняла, все, кто это слышал, были впечатлены должным образом.
Кисс тронул поводья Медка, и направился по улице, а мы последовали за ним. Надо же, какими почтительными и едва ли не восхищенными взглядами провожают нас люди, видевшие наше общение с этими высокородными молокососами. Вон, даже кланяются, причем с искренним почтением и уважением. Хм, думается, сами того не желая, в этих местах мы подняли авторитет Серых Змей на недосягаемую высоту…
Прекрасно! Наш дальнейший путь по Сет'тану не был пешим. Мы смогли обзавестись лошадьми и оружием. Плохо лишь то, что мы уж очень задержались с этими молокососами, но зато ни у кого из посторонних не возникло вопросов по поводу наших действий.
Кстати, пока мы были на этой улице, сюда трижды заглядывали отряды стражников. Правда, завидев наши серые балахоны и поняв, с кем мы «мило» общаемся, стражники едва ли не мгновенно улетучивались из пределов видимости – кому же хочется вмешиваться в разборки меж теми, кто имеет власть и влияние? Влезть в конфликт меж аристократией и храмовниками… Да ни за что! В этом случае всегда есть шанс остаться крайним, или же стать врагом одной из конфликтующих сторон, а кому из простых людей не хочется жить спокойно?
Наверное, со стороны мы смотрелись несколько необычно: прекрасные кони, дорогое оружие – и старые балахоны на всадниках! Впрочем, похоже, что подобное для служителей храма Серых Змей не считается чем-то необычным.
Из-под капюшона я поглядывала на Кисса. Кажется, будь на то его воля, он бы сейчас же расцеловал Медка в морду. Надо же: конь снова вернулся к нам! Но пока что парень только поглаживал коня, пусть почти незаметно для посторонних. Его можно понять: снова нашел потерянного было друга, а не то, чувствую, он не раз вспоминал об оставленном на постоялом дворе нашем медовом коне. Все же какая неожиданная встреча! Ну уж теперь-то Кисс с ним ни за что не расстанется!
Я не очень верю в предзнаменования, но хочется надеяться что встреча с Медком окажется счастливой для нас. Койен, ты мне хоть расскажи, где и с кем Медок был все это время? Что? Ладно, потом – так потом…
И Медок Кисса узнал, вон как под седлом танцует! Тоже, как видно, рад… Ладно, они потом еще успеют друг с другом поговорить. Но стоит отметить, что и у нас с Маридой лошади были ничуть не хуже. Не просто хорошие, а очень хорошие. Думается, не напрасно родители этих великовозрастных оболтусов выложили за этих лошадей такие большие деньги. Да, знали папы и мамы, чем они сумеют побаловать своих капризных детишек…
Пусть на внезапно обретенных лошадях мы передвигались по городу быстрей, чем пешком, и с гораздо большим удобством, но мне все равно казалось, что надо поторапливаться. Все та же толчея, множество всадников, карет, носилок… Тем не менее нам обычно уступали дорогу. Чувствуется, что Серых змей здесь если не побаивались, то относились к ним с опаской.
Высокое Небо, ну когда же кончатся эти бесконечные улицы?! Побыстрей бы оказаться у Западных ворот! Чем скорей мы сумеем покинем Сет'тан, тем больше сумеем сделать отрыв от преследователей, а то, что они дышат нам в затылок – ну, об этом можно даже не говорить. И так понятно.
Несколько раз на нашем пути встречались черные капюшоны колдунов, но, на наше счастье, те колдуны либо находились вдали, или же направлялись куда-то по своим делам, не обращая на нас особого внимания.
Фу-у, вот, наконец, и они, эти самые Западные ворота, перед которыми стояла очередь из желающих покинуть Сет'тан. Интересно: сейчас день, но ворота были закрыты, и стражники обыскивали и проверяли каждого, кто хотел покинуть столицу. Как мы поняли, ворота открывали их только для того, чтоб выпустить из города десяток-другой из тех, кому нужно было уехать из города, столько же впускали внутрь – и ворота снова закрывались. А стражи-то вокруг, стражи!.. Можно подумать, собираются от неприятеля отбиваться…
Кроме того, у Западных ворот находилось двое колдунов. Не скажу, что очень сильных, но и неумехами их было назвать никак нельзя. Сейчас эта парочка проверяла тех, кто стоял в очереди на выход из города. Их внимание сосредоточилось и на нас, служителях храма Серых Змей, только вот я заранее прикрыла надежным щитом сознание каждого из нас. Не думаю, что колдуны будут уж очень внимательно просматривать сознание Серых Змей. Все же, можно сказать, свои, хотя меж ними трений, без сомнения, тоже хватает…
Кстати, как мы успели заметить, с той стороны ворот стражи тоже полно. Обложили… Да, надо признать, основательно на нас колдуны охоту устроили. Вновь подумала о том, что вздумай мы выходить через эти ворота в своей обычной одежде – ни за что бы не прошли!
Оружие… У нас, кроме мечей, имеется всего два мерцающих шара, те самые, что мы вынесли из тюрьмы. Хотя почему – всего… У нас имеется целых два мерцающих шара. Сами по себе они, эти шары, совсем небольшие, и оттого их мощность тоже не должна быть уж очень значительной – все же это оружие намеревались применять (и то на крайний случай) в закрытом помещении. Если взять шар посильней, то в тюремном коридоре рванет так, что во все стороны полетят каменные осколки, а по стенам пойдут трещины… Так что шар наверняка довольно слабый (конечно, относительно слабый), но, тем не менее, это не игрушки, а серьезное оружие.
