Текст книги "Пленники судьбы (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 87 страниц)
Все. Вот теперь никто из нас не испытывает ни малейшего чувства страха, и вокруг ни шепота, ни прозрачных фигур. Висит, правда, еще нечто неприятное в воздухе, но и оно должно пойти после того, как рассыплются в пыль черные нити, все еще шевелящиеся на земле. Только вот для этого должно пройти какое-то время…
– Забирайте – я вернула смуглокожему факел. – Идите, и ничего не бойтесь. Не будет ни видений, ни шепота… И скажите нашим, чтоб поторапливались.
– А ты как же?
– Идите, я сказала. А я пока тут останусь. Буду ждать вас здесь.
– Идите, идите – посоветовал им Кисс. – Я с ней посижу. Постерегу. А не то убредет наша девушка невесть куда, ищи ее потом…
– Мы постараемся не задерживаться…
– Да уж постарайтесь…
Когда шаги уходящих людей стихли, Кисс повернулся ко мне.
– Лия, что здесь такое?
– Не знаю, как объяснить поточнее…
– Говори, как есть.
– Здесь, за этой стеной, находится пустота. Ну, почти за стеной. Вернее, я говорю не совсем точно… Такое впечатление, что вблизи от нас, за этой самой стеной, находится какой-то ход, надежно скрытый от других… Точнее, это очень похоже на расщелину средь горной породы, и та расщелина заканчивается совсем близко отсюда!
– И что, по-твоему, за все эти годы никто не обнаружил эту самую расщелину? Да здесь же все сплошь изрыто…
– Тут дело несколько иного рода. Похоже, что некто знал о том непонятном ходе, а этим человеком может быть или кто-то из местных уроженцев или же из тех, кто хорошо знает эти места. И этот кто-то по понятной лишь ему одному причине решил сохранить в тайне выход из этой расщелины. Или наоборот – вход в нее. Но это уже детали. Все же раньше оникс добывали и здесь, так что была весьма велика вероятность того, что если тут копнут поглубже, и ход сразу же будет обнаружен. Вот здесь этот кто-то и поставил нечто вроде страшилки, отпугивающей людей, и месте с тем охраняющей это место от возможности дальнейшей разработки. Проще говоря: чтоб и люди не совались, и место осталось нетронутым.
– Для чего?
– Не знаю. Могу сказать только одно: за этой стеной, вот в этом нешироком месте, находится всего несколько дюймов камня, отделяющих нас от того самого подземного хода, или от расщелины, называй это так, как тебе больше нравится. И тот человек, кто и сделал эту отпугивающую завесу, придумал еще кое-что. Войти туда, или же выйти оттуда можно лишь одним путем – обрушить эту самую стену, а сделать это совсем не просто. Но это еще не все. После обрушения стены начинается отсчет времени, и того, кто не успеет убраться отсюда на определенное расстояние – того точно засыплет. Будет обвал, причем обвалится совсем немалая часть галереи. Знаешь, если бы нас кто-то преследовал, то их бы точно накрыло падающими камнями. Оттого нам и надо будет поторапливаться…
– Все равно мне плохо верится в то, что за все эти многие десятки лет никто из колдунов не спускался сюда, в эти каменоломни, чтоб выяснить, в чем тут дело и откуда берутся обитающие здесь призраки. Ведь ты сразу поняла, в чем тут дело…
– Нет – покачала я головой. – Далеко не сразу. И потом: понять, что тут поставлены некие охранные заклинания, может не каждый, а лишь тот, кто прошел некий этап обучения… Знаешь, та скотина Канн-Хисс Д'Рейурр (чтоб его!) был очень знающим человеком, и, надо признать, учился многому, в том числе и тому, как отыскивать подобные штуки… А то колдовство, что наведено здесь – это мог сделать только очень сильный маг. По силе он должен быть равным тем, кто входит в конклав, если не сильней. Естественно, что никто из тех крайне уважаемых людей не полезет в какие-то каменоломни, чтоб разобраться с некими голосами, что тревожат работающих под землей невольников. В конце концов, не их высокого ума это грязное занятие, а с возникающими на каменоломне неприятностям и задачами, пусть разбираются местные колдуны – это дело как раз для них. Здесь же приложил свою руку маг самого высокого ранга, и оттого даже знающим колдунам из тех, кто решился спуститься сюда, не могло придти в голову, что в простой каменоломне может быть установлена такая сложная система маскировки. Просто она сейчас чуть ослабла с годами. Все считали, что людей тревожат подземные призраки, особенно если учесть, что неподалеку отсюда хоронят умерших рабов. Вернее, их не хоронят, а тела просто скидывают в расщелину со скалы. Получается, что это или подземные призраки, или неприкаянные души…
– А ты почему так не считала?
– А я, дорогой, тот урод, в которого непонятно для чего заложили то дерьмо, от которого мне бы очень хотелось избавиться раз и навсегда, да вот только, боюсь, это невозможно… – сама не знаю, отчего в моем голосе появились слезы.
– Лиа, не стоит… – чуть обнял меня за плечи Кисс.
– Знаю, что не стоит… – я, повернувшись к Киссу, тоже неожиданно для себя обняла его – Но иногда на душе становится так тошно, что хочется зареветь во весь голос!
– Понимаю тебя. Иногда самому становится так плохо, что хоть волком вой, но жить все одно надо…
– Кисс, как хорошо, что ты рядом…
– Зато я не могу сказать подобного о тебе. Ты, радость несказанная, мне уже всю плешь проела. Видишь этот сивый клок на моей многострадальной голове? Должен сказать, что до встречи с тобой мои волосы были другого цвета, куда более естественного и привлекательного. Ох, боюсь, это только начало! Как бы мне подле тебя не облысеть начисто…
– Кисс, – вздохнула я, – Кисс, ну какая же ты все-таки зараза!..
И вот так, обнявшись, мы с Киссом стояли до тех пор, пока до нашего слуха не донеслись голоса и звуки шагов. Наши идут… Но, оказывается, это так хорошо и так спокойно – просто стоять вдвоем… Просто стоять, ощущая рядом тепло другого человека, не думать ни о чем, и чувствовать, что мы одни в этом мире. Пусть и ненадолго…
Увы, но чужие голоса вновь вернули нас в этот мир.
– Сюда идут… – прошептал Кисс.
– Да…
– Дорогая моя рептилия, – Кисс все еще обнимал меня, – ты намерена от меня отцепиться, или нет? Или по-прежнему намереваешься держать меня в своих кольцах?
– Кисс, ну сколько мне раз еще надо повторить, что ты – редкая зараза? – зашипела я Киссу в ухо не хуже змеи.
– Значит, – фыркнул Кисс, – значит, отставать от меня ты не собираешься? Зараза, как я слышал, пристает к человеку надолго. А бывает, и навсегда.
– Как же иногда мне хочется прибить тебя! – потерлась я щекой о шею Кисса.
– Ну, радость моя, я и сам себе, бывает, очень нравлюсь!
– Вот наказание на мою шею!
– Тронут, душевно тронут… А, вон и наши идут, так что быстро отцепляйся от меня, о плющ моего сердца, а не то осколки твоей и без того разбитой репутации будут окончательно растерты в пыль…
– Кисс, ты точно – редкая зараза… – я с неохотой шагнула в сторону. – И что я в тебе нашла?
– Вот и подумай об этом на досуге…
Посмотрев на подошедших, я поняла, до какой же степени измотаны эти люди. Всем нужен отдых… Но делать нечего, надо выбираться отсюда, а жалость следует отложить на потом.
– Лия, в чем дело? – это Варин. Она вместе с Гайлиндером подошла к нам. Мне бы не хотелось говорить в присутствии Гайлиндера о том, что я узнала, но выбирать не приходилось. Очень коротко, буквально в нескольких словах, я рассказала ей о том, что выяснила у Койена.
– Хорошо, – кивнула Варин. – Действуй, я не возражаю, тем более, что иного выхода у нас нет.
– Значит, так – как можно бодрее заявила я, обернувшись к остальным. – Сейчас от каждого из вас потребуется немногое: быстро выполнять то, что я скажу – и ничего больше. Времени у нас с вами будет – всего ничего, может, пару минут, а если повезет, то и пяток, но уж никак не более. Задача одна: когда в стене туннеля появится проход, все идем туда, не толкаясь, друг за другом, ни на что постороннее не отвлекаясь, и не останавливаясь. Возможно, там довольно узко, так что надо быть готовым к тому, что пробираться будет даже сложнее, чем в подземных выработках…
– И куда же нам надо идти? – вновь заворчал мужчина с недовольным голосом. – Я что-то ничего не вижу…
– Сейчас увидите. Дело в том, что за этой стеной есть какой-то ход. Или туннель… Ну, что именно там находится – в этом разберемся чуть позже. А пока отойдите немного в сторону, и прислонитесь к противоположной стене. Если стена рухнет, постарайтесь не попасть под камни, и не убежать куда подальше, а остаться на месте.
Ой, не хочется мне при всех творить колдовство, но делать нечего. А магия меж тем здесь применена черная, и когда я начну читать заклинание, это будет понятно каждому…
Повернувшись лицом к стене, откуда еще недавно выходили невидимые обычным людям черные нити, я заговорила, громко и четко произнося слова из тех запретных листов, что совсем недавно сумела открыть в своей памяти:
– Гаргкхах краетк брекхеркг грокхт…
Длинное заклинание, состоящее из дикого сочетания букв и совершенно непонятных слов. Оно звучало, по меньшей мере, непривычно для любого уха, но мне сейчас было не до того, чтоб заботиться о благозвучии. Тут главное – прочитать текст, ни разу не сбившись, а текст, между прочим, совсем не малый…
Когда я закончила, вокруг стояла оглушительная тишина, и в первое мгновение ничего не происходило. Неужели ничего не получилось, или я в чем-то ошиблась? Но уже в следующую секунду раздался страшный грохот. Хотя я и ожидала чего-то подобного, тем не менее, меня тоже немного испугал звук падающих камней. Обвалилась часть той стены, откуда еще недавно шли черные нити, причем и некоторые камни из упали вперед, а другие рухнули назад, в не очень широкую щель. При свете факела было видно, что обвалившиеся камни обнажили темный провал в стене. Волна пыли и мелкой каменной крошки взвилась в воздух, забивая нос и горло, заставляя плотно зажмуривать веки, а от резкого порыва ветра задуло один из двух факелов.
А люди… Все они заметно испуганы, несмотря на то, что я заранее попросила их не волноваться. Это понятно: когда перед твоими глазами сыплются камни, а над головой толща камня, который может обвалиться в любой момент, то поневоле начнешь нервничать, что бы тебе перед этим не говорили. Некоторые из стоящих людей шарахнулся в сторону, едва не сбив с ног товарища, другие, помимо своей воли, закричали…
– Что это? – спросил кто-то, указывая на появившийся провал в клубах каменной пыли..
– Точно не скажу – закашлялась я. – Знаю лишь то, что если мы туда не войдем в самое ближайшее время, то нам будет не просто плохо, а очень и очень плохо. На нас вот-вот рухнет потолок, или как он там называется. Кстати, обвал произойдет на довольно большом расстоянии. Не знаю, как вам, а мне еще хочется пожить…
– А куда ход ведет?
– Не знаю. Но чувствуете – оттуда тянет воздухом, и воздух не затхлый. Видите – пыль чуть отклоняется в сторону… Что и требовалось доказать. Ну, что стоим? – я старалась говорить как можно бодрее. – В запасе у нас всего несколько минут, не больше. Потом сами знаете, что будет…
– Трей – Варин кивнула в сторону провала. – Ты первый, остальные по одному за тобой…
Трей посветил факелов у провала. Неширокий темный ход уходил куда-то вдаль, куда не доставал свет факела.
– Давайте за мной – и бывший охранник Правителя первым шагнул в пыльный воздух темного провала в стене. Факел осветил неширокий туннель, больше похожий на трещину в скале, который вел куда-то в темноту. Стоит признать и то, что трещина была не только узкой, но и довольно низкой. Во всяком случае, невысокому Трею приходилось идти, чуть наклонившись. Бедный Оран! Представляю, с каким трудом наш здоровяк будет здесь протискиваться!
– Давайте, идите быстрее за этим парнем! – это поторапливает остальных Варин, а голос у нее сейчас такой властный, что поневоле подчинишься. – Сказано же было – вскоре здесь может быть обвал! Желаете, чтоб вас засыпало? Ваше дело, но предупреждаю сразу, что откапывать вас будет некому, нечем, да и некогда…
Эти слова женщины подхлестнули людей, и они принялись по очереди протискиваться в неширокий проем, направляясь вслед за Треем. Н-да, – отметила я про себя, глядя на людей Гайлиндера, вот что значит военная косточка: никто не впадает в панику, не лезет вперед, не отталкивает другого от входа. Все ждут своей очереди, идут один за одним, как по команде. Похоже, бывший жених Эри умеет поддерживать дисциплину среди своих людей даже здесь, в неволе.
– Лия… – это Гайлиндер.
– Иди вперед. Я пойду позади.
– Извини, нет. А если позади опасность? Так что последним в отряде пойду я.
Эх, Гайлиндер, ну как бы мне суметь доходчиво растолковать тебе, что в нынешней ситуации скорее я могу защитить тебя, чем ты меня…
В темную щель стены я уходила не последней. Как-то так само собой получилось, что за мной шел Кисс, а замыкал цепочку людей Гайлиндер. Капитан покидает корабль последним…
Мы успели отойти от входа совсем недалеко, когда позади нас сзади опять раздался неприятный звук падающих камней, затем донесся оглушительный грохот, а еще через мгновение нас вновь нагнала волна пыльного воздуха вперемешку с крохотными осколками камней. Что ж, теперь пути назад у нас нет. Хорошо, что вовремя успели убраться. Похоже, мы едва успели это сделать: судя по звуку, обрушился свод в каменоломне, вернее, в той самой штольне, где еще недавно пугали людей черные нити. Я, конечно, могу ошибаться, ни отчего-то мне кажется, что тот свод обрушился на весьма значительном расстоянии. Если бы там в это время находился кто живой… Вот об этом лучше не думать. Однако, похоже, что именно на такое развитие событий в свое время и рассчитывал неизвестный маг.
Такое впечатление, что этой дорогой (которая больше напоминала узкую щель в скале, чем туннель в каменоломне), где мы пробираемся сейчас, не пользовались очень давно. Туннель узкий, кое-где приходилось протискиваться чуть ли не боком. В нескольких местах был настолько низкий свод, что мы пробирались там едва ли не ползком, а кое-где, наоборот, он был очень высок. Похоже, что это – природная пещера. Отчего-то мне в голову пришло понимание: этот ход – часть сети подземных пещер, существующих здесь с незапамятных времен, причем та расщелина, по которой мы пробираемся сейчас – она возникла очень давно, многие тысячи лет назад. Наверное, эти подземные пещеры сотворили Боги еще в то немыслимо далекое время, когда создавали наш мир…
Не знаю, как другие, а я раньше в пещерах никогда не бывала, и уж тем более не имею ни малейшего представления о том, как и для какой надобности люди ползают в узких расщелинах под землей, и зачем они это делают!.. А такие ненормальные, как я слыхала, имеются. Правда, сейчас к их числу присоединились и мы. Одно я знала наверняка: оникс здесь точно не добывали.
Сколько мы шли, вернее, пробирались – не знаю, но, кажется, не очень долго. Через какое-то врем мы оказались в небольшой пещере. Неровная площадка, нависающие стены где – вот счастье и радость для сердца и пересохшего горла! около одной из стен вровень с полом было нечто похожее на довольно большое углубление, куда по влажной стене сползали капли влаги. Что-то вроде маленького природного водоема. Сейчас то углубление было до краев заполнено чистой водой, при одном взгляде на которую тебе хотя и становится легче, но в то же время еще больше начинаешь понимать, как же тебя мучает жажда!
Без приказаний уставшие люди опустились на землю, точнее, почти попадали на нее. Отдых… Все понимали – он необходим хотя бы для того, чтоб перевести дух и понять, что, собственно, произошло со всеми нами, и где мы оказались. Тут не нужны были ни приказы, ни лишние слова – люди просто приходили в себя после потрясений последних часов, да и усталость брала свое. Наконец-то можно хоть немного отдохнуть, и сделать это с легким сердцем, тем более что осыпающиеся каменоломни остались позади, а на самих людях уже нет ненавистного железа, и оттого обманчивое чувство свободы давало чувство облегчения и надежды.
Мы по очереди подходили к углублению с водой. Вначале – раненые, потом все остальные. Небольшая передышка… Кажется, мы выпили почти всю воду, скопившуюся в этом маленьком водоеме. Сразу полегчало…
Не хотелось даже шевелиться, было только одно желание – лежать не шевелясь, и хотя бы на короткое время почувствовать себя в безопасности. Невысокий свод пещеры, свет факела, чувство счастья оттого, что мы сумели уйти с каменоломен…
Вон, Оран встал, снова осматривает раненых. Молодец парень, о других думает, а я только о том, что устала. Если честно, то мне сейчас даже шевелиться не хочется, но раненые люди нуждаются в помощи. Ничего, потом отдохну… Встала, пошла к раненым…
Какое-то время прошло в молчании, потом опять заговорил мужчина с недовольным голосом.
– Кто мне ответит – куда мы идем?
Я так понимаю, спрашивают меня.
– Самой бы хотелось знать.
– Тогда хотя бы скажите: сейчас вы что делать собираетесь?
– Сейчас нам надо выбраться наружу, – это уже Варин. – Окажемся наверху, и уж потом сообразим остальное… Кстати, Оран, что там с ранеными?
– Резаные и колотые раны, кровопотеря… Но вот что радует – ни у кого из раненых никакие жизненно важные органы не задеты.
Оран не стал говорить правду – некоторые раны были плохие. Хотя я их совсем недавно подлечила, но блуждания по узким каменным коридорам вряд ли хоть кому пойдут во благо, а уж тем более ослабленным и раненым людям. По негласному разрешению Варин я вновь накачала в их раны сил, провела повторное обеззараживание, запустила процесс регенерации. Все остальное зависело уже от самих раненых. Надеюсь, все они пойдут на поправку. Правда, сама я сейчас чувствую себя препаршиво, но зато люди без особых сложностей сумеют идти дальше, хотя этого они пока не понимают… Ничего, встанут – оценят, а если и не оценят – переживу. Беда в том, что какое-то время сложно будет передвигаться уже мне, ну да это не страшно: сейчас передохну немного, приду в себя… Присела возле Кисса, тот без слов сжал мою руку своей…
– Слушайте, пока есть время и возможность, давайте хоть представимся друг другу – это все тот же мужчина с недовольным голосом. – Вы кто такие будете?
И с чего это у мужика настолько брюзжащий голос? Вечно всем недоволен… Вроде не такой и старый – на вид ему около сорока лет, но зато ворчит словно древний дед. Хотя этого человека можно понять: с его прострелом, отбитой почкой и глубокой раной на бедре (не считая мелких порезов) трудно находиться в хорошем расположении духа.
– Что ж, вы правы, имеет смысл представиться – согласилась Варин. – Мы с Лией – торговцы, а остальные – наша охрана.
– Ага, – продолжал бурчать мужчина, – ага, как же, торговцы! Это ж надо такое придумать! Да если б все были такими торговцами… Еще скажите, что морковкой торгуете…
– А размазням в торговом деле делать нечего. Там зубы надо иметь.
– С этим я не спорю, но все одно: вы очень странные люди.
– В каком смысле – странные?
– Хорошо, скажем по-другому: вы нам ничего не рассказали о себе. Думаю, каждому из нас интересно знать, кто вы такие, как оказались в каменоломне? Молчите? Ну да это ваши дела, у каждого могут быть свои тайны, о которых другим знать не положено, да мы в них и не лезем. Просто раз судьба свела нас вместе на какое-то время, то хотелось бы иметь представление, с кем именно. Мы же ничего не знаем друг о друге, а это непорядок…
– А вы сами кто такие будете?
– Пожалуй, нам следует представиться – в разговор вступил Гайлиндер. – Извините, я пока не буду вставать – ноги просто ноют… Начнем первыми на правах долгожителей этих мест. Имена именами, вот только мы в последнее время все больше обращаемся друг к другу по прозвищам. На каменоломнях так принято: считается, что те, кто попадает туда, теряет свое имя. Так вот, я – Командир, а эти трое – Лесовик, Рябина и Рыбак – это мои люди. Вернее, те, кто остались в живых после гибели моего отряда. Остальные сгорели заживо, а мы выжили непонятным образом. Хотя лично мне – вполне понятным…Теперь то, что касается других… Это – Наследник – кивнул Гайлиндер в сторону смуглокожего мужчины. – Вон тот, из степи, естественно, Степняк, а тот, что вечно всем недоволен и бурчит без остановки – Казначей. Мы все находились в каменоломне уже не по одному году, и каждому из нас уже тошно до того, что лучше или погибнуть, или вновь попытать уйти…
– Вы уже сбегали?
– Пытались, но далеко не ушли. Местность вокруг такая, что утаиться сложно, и уж беглым – тем и вовсе невозможно самостоятельно добраться до границы Нерга. Перехватят на полдороге, и это в самом лучшем случае. К тому же за пойманного беглеца поймавшему платят чуть ли не половину его стоимости. Вот жители Нерга и стараются не упустить дополнительный заработок.
– И вас не прибили, когда поймали? И на жертвенный камень не отправили? – Стерен скептически хмыкнул. – Ох, парни, сдается мне, что вы нам говорите совсем не то, что с вами было на самом деле. За пойманных беглецов в Нерге обычно платят жрецы, а из их храма для отловленных бедолаг дорога одна – на жертвенный камень. Нет, беглеца, конечно, могут вновь продать его бывшему хозяину, но так поступают лишь с хорошими мастерами, за которых бывший хозяин согласен раскошелиться. Вы же, как я понял, и до побега трудились тут же, на каменоломне. Не обижайтесь, парни, но я не считаю, что вы все настолько незаменимые работники – хотя и ковыряете здесь камень, но без особого старания и вдохновения. Конечно, могло случиться и такое, что вас после поимки вполне могли вернуть на каменоломню, но только для того, чтоб при полном стечении народа казнить безо всякой жалости. А вы, тем не менее, на сегодняшний день живы и здоровы. Что-то этой истории не состыкуется меж собой.
– Можно подумать, вы нам всю правду о себе рассказали – вновь забурчал Казначей. – Так все подчистую и выложили…
– Казначей прав – Гайлиндер смотрел на Варин. – Вы тоже не совсем откровенны с нами. Что касается того, что, как вы сказали, «не состыкуется»… Дело в том, что мы, все семеро, были не совсем обычными невольниками. Нас, всех тех, кто к вам прибился сегодня – нас держали, как залог. Или же чтоб шантажировать нами кое-кого…
– Простите? – ну, все, Варин теперь не упустит ни слова. Впрочем, думаю, она и раньше все прекрасно запоминала. Намертво. – Об этом можно поподробнее?
– Все очень просто. Взять хотя бы меня и моих подчиненных… Отряд, которым я командовал несколько лет назад, на границе попал в огненную ловушку колдунов Нерга и сгорел, считай, подчистую. Мы единственные, кто тогда уцелел. Я много раз прокручивал в уме прошедшее, и убежден в одном: мой отряд погиб не просто так, а в результате предательства. Так думаю не я один, мои товарищи считают так же. Мы много говорили об этом, благо для этого было время… На очной ставке я бы сумел доказать факт предательства, а мои оставшиеся в живых солдаты – они бы меня поддержали.
– И с кем надо было бы устраивать очную ставку? – надо же, Варин уже устраивает допрос.
– С кем же еще, если не со светлейшим князем Айберте, чтоб его!.. Вот сволочь! Попадись он в мои руки – сам бы его придушил, и пусть потом со мной делают, что хотят!
– Зачем ему это было надо – предавать вас?
– Долго объяснять.
– А вы давайте коротко.
– Ладно… Этот ревнивый придурок вбил в свою голову невесть что: он женился на очень красивой молодой девушке, и ревновал ее ко всем и каждому. Будь на то его воля, из дома б бедняжке лишний раз не позволил выходить!.. Меня же князь особо ненавидел – ведь раньше я считался женихом Эри, ну, той самой девушки, что стала его женой… Светлейший уже не раз пытался от меня избавиться, и в конце концов это у него получилось… В общем, напрасно мои люди погибли, пострадали ни за что. Вы только вдумайтесь: в тот день было убито четыреста человек, и почти все они сгорели заживо, а ведь почти у всех были родители, жены, дети, у каждого была своя жизнь… Никогда ему этого не прощу, и вряд ли подобное могут забыть или простить родные и близкие тех, кто погиб…
О, Высокое Небо, неужели Вен все же был прав, подозревая князя Айберте в предательстве? И виной всему – Эри и безумная ревность князя? Да как же он мог спокойно жить после того? А Эри… Она же ни о чем не знала!.. Или знала?..
– То есть…
– А что есть, то и есть. Я твердо убежден, что князь каким-то образом снюхался с колдунами, чтоб только убрать меня.
– Это слишком натянутое предположение – заметила Варин. – Уж если об этом зашла речь, то у благородных людей имеется такой способ выяснения отношений, как дуэль. Или же можно найти немало иных возможностей избавиться от неугодного, не громоздя при этом горы из людских тел.
– Дуэль у нас уже состоялась, еще в то время, когда я был женихом Эри. Тогда князь вполне мог остаться без головы. Я, по глупости, в тот раз вздумал проявлять неуместное благородство, а, как выяснилось позже, подобное для князя равнозначно жестокой обиде. Вот он и хотел не просто раз и навсегда избавиться меня, но притом еще и очернить мое имя. Боюсь, это ему удалось… Что касается тех, кто мог быть убит вместе со мной – так чужие жизни волновали князя Айберте меньше всего.
– Но почему же тогда вы остались в живых?
– Да потому что колдуны оказались куда умней князя. Они сохранили не только меня одного, но вдобавок и нескольких свидетелей – солдат из моего отряда, тех, кто сумел выжить… И с той самой поры, я в этом уверен, светлейший пляшет под их дудку. Мы, то есть те, кто остался в живых, сейчас чем-то напоминаем компромат, спрятанный в тайнике, который в нужный момент всегда могут достать, и которым всегда можно припугнуть, если вдруг князь станет несговорчивым. Не верите? Так вот, когда мы попытались бежать, и нас поймали, то не четвертовали, как это положено за побег, а только кнутом отходили. Конечно, нам вполне хватило и этого, хотя четвертование и наказание кнутом вряд ли сопоставимы между собой…
Да, не завидую я князю Айберте, если Гайлиндер окажется лицом к лицу с ним.
– Ладно, хватит о князе. Потом поговорим о нем, если у нас на то будет возможность…
Правильно, подумалось мне. Сейчас не до того, чтоб понапрасну лишний раз травить свою душу. А Гайлиндер тем временем говорил дальше:
– Теперь позвольте представить вам остальных. – Это – Наследник. Между прочим, представитель одной из самых древних семей Юга.
Смуглокожий чуть церемонно поклонился. Даже сейчас чувствуется, что в свое время этот человек получил достойное воспитание.
– Среди стран Юга имеется такое небольшое государство – Эшир – продолжал Гайлиндер. – Оно, это государство, может, и маленькое, но вот запасы медной руды там большие, так что Эшир – страна не из бедных, и в то же время в ней довольно строгие традиции. Одна из них такая: после того, как его отец, Правитель Эшира, отойдет в мир иной, старший сын должен занять его место. Вот он – старший сын Правителя Эшира, которого мы называем Наследником.
– Вот как?
– Ну да… К сожалению, младшему братцу Наследника очень хотелось в будущем самому присесть на папино кресло. И вот в один далеко не прекрасный момент младший братец предложил Наследнику отправиться на приятную морскую прогулку с веселыми развлечениями, хотя на самом деле путешествие было придумано для того, отправить старшего братца на дно морское – при кораблекрушении могут спастись далеко не все, и к тому же нужные люди должны были поспособствовать тому, чтоб Наследник не выплыл… Такие вещи втайне от всех проделать сложно, кое-что просочилось наружу, дошло до колдунов Нерга, а те не дураки, чтоб таким добром раскидываться. При кораблекрушении их люди спасли парня, только вот убивать его, естественно, не стали. Зачем? Притащили спасенного сюда, в Нерг, и теперь младшего братца Наследника, который все же взгромоздился на трон после смерти папаши, колдуны в кулаке держат. Дело в том, что по законам Эшира именно старший сын (пусть он даже сейчас и считается временно пропавшим), все равно является прямым наследником престола, а младший имеет право сидеть на том троне всего лишь временно. А так как тела утонувшего принца никто так и не видел, то слухи насчет пропавшего хотят самые разные, и если он внезапно объявится… Тогда все – младшему братцу корону с себя придется снимать. И, что наиболее вероятно, вместе с головой. Так что вывод делайте сами…
– А Степняк… Он тоже принц, или кто-то вроде того?
– Нет, он самый обычный человек, без должностей и званий, жил себе в своих степях тихо и мирно. Было у него свое небольшое стадо, лошадей разводил на продажу. Пусть не особо богател, но и не бедствовал. Так вышло, что однажды Степняк оказался не в том месте и не в то время, и невольно подслушал некий разговор. Дело в том, что по приказу одного важного господина его наемники-слуги по всей степи отлавливали молодых красивых девушек, и за хорошие деньги их в гаремы продавали, а то и в Нерг отвозили, на жертвенный камень… Обвиняли же в пропажах девушек тех неугодных, кого тому важному господину надо было убрать со своей дороги. Ну, Степняк, узнав о таком, вздумал было справедливость искать, и пожелал правду рассказать тем, кому об этом надо знать по должности, и тем, кого это горе коснулось – у кого дочери пропали без следа… Идеалист. Дело кончилось тем, что парню пришлось без оглядки уносить ноги из родных степей – у того господина были длинные руки. До границ Нерга парень сумел добраться, а тут его и повязали. Тот важный господин, что просил колдунов сделать это, посчитал, что все его проблемы разрешатся после того, как Степняка схватят и голову ему с плеч снесут. Ага, как же, станут колдуны такого свидетеля жизни лишать!.. Так что теперь тот господин делает то, что велят ему колдуны Нерга, а не то живо Степняка доставят, куда надо, а он молчать не станет. Особенно после того, что ему здесь пришлось пережить.
– А Казначей? Он кто такой?
– Что, этот мужик и вас уже успел замучить своим вечным недовольством? – в голосе Гайлиндера я с удивлением уловила веселые нотки. – Спешу сообщить: первое время нас он тоже довел чуть ли не до белого каления своим вечным бурчанием и кислым видом! Сами его вначале чуть не пришибли после того, как он у нас впервые появился – до того всех из себя выводил! Теперь, правда, мы к нему уже привыкли, и к его постоянному бурчанию – тоже. Но в целом следует признать – Казначей человек неплохой. Только вот желчи у него одного, как минимум, на пятерых хватит.
– Чего-то мало… – пробурчал Казначей.
– И занудства тоже – продолжал Гайлиндер. – В свое время он у одного из больших Владык Юга казначеем был, чуть ли не всеми денежными потоками вертел, а сразу же после того, как старый Владыка умер, Казначей и сам постарался удрать из своей страны как можно дальше – он ведь такого может порассказать о тех, кто сейчас к власти пришел, что… Ну, вы, я считаю, поняли. Это не человек, а ходячий кладезь сведений о денежных махинациях, счетах и секретах сильных мира сего. У многих есть желание заткнуть ему рот, а другие – наоборот, хотели бы с ним встретиться, потолковать по душам, самим кое-что узнать… Кроме того, люди у трона нового Владыки находятся в полной уверенности, будто Казначей успел столько золота наворовать и в тайное место его перетаскать, что, если ту ухоронку найти, то многим из них не на один век хватит. Хотя сам Казначей утверждает обратное…
