Текст книги "Пленники судьбы (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 74 (всего у книги 87 страниц)
Так что королева, до определенного времени на дух не выносящая прекрасного гостяиноземца, постепенно стала замечать за собой, что ее просто-таки тянет к этому удивительно красивому и тактичному человеку. Он так изящен, обаятелен, а его манеры так изысканны… Ну, а разговоров о благородстве этого человека было просто не счесть, и граф очень быстро стал чуть ли не совершенством в глазах всех придворных дам Харнлонгра. Женщины прежде всего любят ушами, а остальное дорисовывает их воображение, ну, а в умении графа Д'Диаманте завладевать чужими умами и душами – об этом можно и не говорить. Второго такого пройдоху надо хорошо поискать, и то вряд ли найдешь подобного ловкача!
Все шло, как и было задумано, причем довольно скоро королева потеряла голову, словно влюбленная девчонка. На нее не действовали ни беспокойные разговоры среди придворных, осуждающих ее за связь с опасным иноземцем, ни недовольство сыновей, ни весьма суровые и резкие письма от герцога Белунг, своего давнего друга, с которым у королевы всегда были дружеские отношения… Что ж, надо признать – колдуны сделали правильный выбор.
Через какое-то время королева стала строить планы на совместное будущее, а граф уже начал всерьез подумывать над неплохой перспективой – может, ему стоит послать куда подальше колдунов вместе с их расчетами, и жениться на этой старой дуре, тем более что она, похоже, только и ждала от него предложения руки и сердца. Король Эдвард… От таких перспектив дыхание перехватывает! А что, разве он этого недостоин? Да и из королевского двора Таристана насчет подобного развития событий не было ни малейших возражений…
Все так, только вот такое развитие событие никак не входило в планы колдунов: Граф Д'Диаманте на троне – это, конечно, заманчиво, но, по большому счету, невыгодно. Если королева выйдет замуж за вдовца – иноземца, то она должна будет сразу же отречься от престола в пользу своего старшего сына, а в данный момент этого вовсе не требовалось. Нужно было другое: настолько очернить династию, чтоб скинуть ее с престола. Так что воздушные замки графа посланцы Нерга быстро разрушили и возвратили мечтателя на грешную землю.
А еще через какое-то время в Харнлонгре разыгрался страшный скандал: на приеме зарубежных послов во дворце граф Д'Диаманте публично объявил свою любовь к вдовствующей королеве злыми чарами, напущенными на него с какой-то определенной целью. Но все это мелочи. Главное состояло в другом: прекрасный граф обвинил королеву в занятиях черной магией, в колдовстве, убийствах, и о многом другом… Дескать, его трепетная и чистая душа больше не может держать в себе весь увиденный ужас, ведь королева, чтоб еще больше привязать к себе любовника, открыла ему свою самую страшную тайну и заставила смотреть на такое, что не в состоянии вынести не один здравомыслящий человек…
Да, момент был выбран удобно, в едва ли не главный праздник Харнлонгра – наступление Нового года. Тогда в королевском дворце собралась, пожалуй, вся знать страны, да еще присутствовали все без исключения иноземные послы, так что внезапное выступлении графа произвело эффект удара молнии. Это был даже не скандал, а страшная катастрофа и для королевы и для правящего дома Харнлонгра, так что размеры этой беды можно было представить уже тогда.
Граф умело изображал из себя попранную добродетель и праведный гнев. Все знали о его отношениях с королевой, так что обвинения выглядели весьма достоверно: вряд ли этот человек будет лгать, да еще и о столь страшных вещах. А граф все не останавливался. Он поведал о том, что недавно королева отвела его в свою колдовскую нору (другим словом увиденное он назвать не может), туда, где она творила все свои страшные дела, и пыталась заставить его делать тот же самое.
В тот же вечер он отвел в указанное место стражу и храмовников. Это было что-то вроде небольшого подвала в одиноко стоявшем доме. Перед взором потрясенных людей открылась страшная картина: стены, сплошь покрытые непонятными черными символами, расчлененные тела, распотрошенные младенцы, связки сушеных змей и пауков, книги на непонятном языке, стопка аккуратно сложенной человеческой кожи и многое, многое другое…
Колдуны, создавая нужный антураж, постарались на славу. В подвале этого дома, уже давненько купленном на подставное имя, они устроили такое, что привело бы в ужас даже отпетых головорезов. Что тогда можно говорить о реакции простых людей, если даже у бывалых солдат при взгляде на этот подвал шел мороз по коже, ну, а остальные, те, кто обладал более слабой нервной системой – те или падали в обморок, или их безостановочно рвало от увиденного. Это было не просто страшно, а жутко до омерзения.
И было из-за чего… Недаром еще накануне граф, увидев то, что устроили в подвале колдуны, только что не подавился собственной блевотиной. Какая ограниченность и тупость – показывать подобную грязь такому тонкому ценителю красоты и изящества, как граф Д'Диаманте! Мало того, что это зрелище неприятно для глаз, так он еще едва не испачкал в разлитой крови свои очень дорогие сапоги, а эта обувь так подчеркивала красоту ног прекрасного графа!.. Однако надо признать: в своеобразном художественном вкусе устроителям этой кошмарной подвальной страшилки не откажешь. Получилось достаточно убедительно, во всяком случае, для тех, кто пришел сюда за доказательствами.
И еще одно: в том подвале находилось кое-что из личных вещей королевы Харнлонгра. В свое время графу пришлось немало постараться, забирая (или же похищая их) из покоев королевы, а то и просто выпрашивая у нее кое-какие мелочи в подарок. Влюбленная дура отдавала все, что только не просил у нее прекрасный граф. Все было недаром: личные вещи королевы, оказавшиеся в этом страшном месте, придали словам графа подлинную достоверность.
Разумеется, королева начисто отвергала все обвинения, но никто и не ожидал, что она сразу же признается в столь страшных преступлениях, а обвинения были не просто серьезными, а страшными до жути…
Понятно, что вдовствующая королева сразу же была арестована, а еще через какое-то время состоялся суд. Граф выступал там главным свидетелем, был крайне убедителен и бесконечно правдив, когда с горечью и отчаянием (но во всех подробностях) рассказывал суду о своих отношениях с королевой Харнлонгра. Говорил о том, как они полюбили друга, и как ему вскоре стало казаться, будто королева что-то скрывает от него. Он не стесняясь, рассказывал о многом, в том числе и о том, что королева ему, как своему любимому человеку, поведала о своей страшной тайне – на самом деле она уже много лет занимается черной магией для достижения своих целей. Дескать, вначале это была попытка мести за родных, которых погубили колдуны Нерга, и она, в свою очередь, решила бить колдунов их же оружием. Увы, прикоснувшись единожды к черной магии и ее кровавым ритуалам, бросить ее уже невозможно… Когда же граф, потрясенный увиденным, сказал ей, что расскажет обо всех этих ужасах другим, то королева за молчание пообещала выйти за него замуж, и править вместе с ним… Когда же это не помогло, она стала угрожать, но граф остался непреклонен, да и кто бы поступил иначе, увидев такое?!
Со стороны повествование графа выглядело совершенно правдивым, и даже более того – казалось, что бедняга вынужден едва ли не совершать над собой насилие для того, чтоб рассказать всем страшную правду о королеве, своей любимой женщине. Он поведал и о том, что королева, пытаясь удержать его при себе, предлагала ему корону… Говорил о том, что эта страшная женщина, околдовав его, заставила смотреть на творимую ею черную мессу, на то, как она резала младенцев, купалась в крови юных девушек и о многом, многом другом… Дескать, ему горько и страшно об этом говорить, но и молчать он не может – это слишком страшно, невыносимо и отвратительно, чтоб позволить себе такую немыслимую роскошь – таить увиденное в себе!..
Граф говорил много и долго, и был настолько достоверен, что никто не сомневался в том, какой именно приговор вынесут Мейлиандер, королеве Харнлонгра. Трон ощутимо зашатался и под старшим сыном королевы, но зато враги правящей династии подняли голову, и уже начались схватки меж возможными претендентами на престол – ведь если старую королеву отправят на костер, то и ее детям нечего делать на троне. Династия будет опорочена донельзя, да и народ вряд ли стал бы терпеть во главе страны сыновей убийцы и колдуньи.
Казалось бы, дело ясное и суд близится к концу. Но за день до того, как старой королеве должны были вынести приговор, в Харнлонгр внезапно приехал герцог Белунг. Несмотря на то, что в последнее время постоянно шли разговоры о том, что старый герцог болеет и здорово сдал за этотпоследний год, сейчас, глядя на этого здоровяка-герцога, поверить в подобную болтовню было почти невозможно. Перед судьями появился все тот же суровый сильный мужчина с холодным взглядом и жестким характером.
Его появления никто не ожидал, и когда высокая фигура герцога Белунг появилась в дверях зала суда, то растерялись очень многие, а когда же герцог заявил, что специально приехал на этот суд (который от назвал фарсом) для того, чтоб дать показания, то все поняли – сейчас процесс пойдет по другому пути.
Так и произошло: в своей речи, длившейся более двух часов, герцог не оставил от обвинений камня на камне, а уж графу Д'Диаманте дал такую характеристику, что на костер впору было бы отправлять не старую королеву, а главного обвинителя, все того же прекрасного графа. Вместо страдающего правдолюбца перед людьми оказался циничный, жестокий и мерзкий тип, готовый ради денег на любую подлость, не имеющий за душой ничего святого, да, по большому счету, давно продавший Темным Небесам эту свою погрязшую в скверне душу. Северный герцог рассказал о многих грехах графа, в том числе и о таких, каким лучше было бы никогда не выползать на свет, и многие из которых к тому времени очаровательный аристократ постарался стереть из своей памяти. Тут был длинный список прегрешений графа, имена обманутых им людей, случаи доведения до самоубийства, участие в самых грязных и подлых делах, шантаж, вымогательство, и многое, многое другое. Судя по всему, кто-то провел для герцога Белунг очень большую работу, перетряхивая все грязное белье графа, а подобной мерзости набрались целые горы. Накопали там, надо признать, немало. Нравится кому-то подобное, или нет, но грехов в прошлом прекрасного графа было столько, что их впору вывозить телегами… Герцог был не просто убедителен: он четко излагал факты, перечислял имена и звания людей, пострадавших от графа, называл причину и то, что именно прекрасный аристократ получил в результате той или иной аферы…
Герцог Тьерн Белунг был резок и с судьями, и все его высказывания сводились к одному: если хотите казнить эту женщину, вся вина которой состоит лишь в том, что она потеряла голову от смазливого хлыща с хорошо подвешенным языком, который, без сомнения, действовал по чьему-то наущению (ведь просто так граф Д'Диаманте не делает ничего), то часть вины за возможные последствия ляжет и на вас…
Судьи оказались в затруднительном положении: с одной стороны граф искренне и чуть ли не со слезами на глазах рассказывал о зверских забавах старой королевы и страшных комнатах, залитых кровью убитых детей, а с другой стороны выступал герцог Белунг, и приведенные им доказательства также были более чем весомыми. Еще судей немало удивило то, что сразу же после появления герцога Белунг прекрасного графа Д'Диаманте из зала суда будто ветром сдуло.
Итак, среди судей возникли споры – что делать с обвиняемой? Кто-то предлагал ее оправдать (тем более, что сама королева упорно отрицала все обвинения), но были и такие, что не желали ничего слушать – на костер старую ведьму, и никаких разговоров! Были и те, кто колебался, и пока еще так и не пришел ни к какому выводу…
В общем, после долгих споров было принято компромиссное решение: изгнание и запрет на возвращение в Харнлонгр. Но хорошо уже то, что подобный приговор никто не счел позором для правящей династии – изгнания королей не так уж и редки, тем более что в случае с королевой еще оставались немалые сомнения в ее виновности. Этот приговор устроил всех – наказание оказалось где-то посередине между казнью и помилованием. Приговор произнесен, зло наказано, а если старую королеву и верно, оговорили (на чем настаивал герцог Белунг), то она имеет возможность в будущем попытаться доказать свою невиновность. Ну, а если не сумеет, то, значит, правосудие свершилось.
А вотНу, а для Мейлиандер, бывшей королевы Харнлонгра, все произошедшее явилось страшным ударом. Умная, властная и сильная женщина впервые в своей жизни влюбилось, хотя это произошло уже во второй половине ее жизни. В свое время она долго пыталась бороться со своими так некстати нагрянувшими на нее чувствами, но поделать с собой ничего не могла: всеми признанное очарование графа и исходившее от него удивительное обаяние постепенно сломили волю строгой женщины. Королева впервые поняла, что такое сумасшедшая любовь, когда каждый день встречаешь как праздник, а мир вокруг кажется окрашенным в цвета счастья. И вот любимый человек предал ее самым безжалостным и циничным образом, нанес такой удар, от которого сразу не оправишься, и именно это чувство ранило больнее всего, казалось самым горьким и жестоким…
Через несколько дней было объявлено, что королева покинула страну, и никто не знал, куда она направилась. Конечно, судьбой королевы интересовались очень многие, но ответ для всех был один: госпожа не желает, чтоб знали, куда она отправилась, и не хочет, чтоб ее разыскивали.
Исход судебного решения не повлиял на династию Диртере – они как были правящей семьей Харнлонгра, так ею и остались. К тому же в народе пошли разговоры о том, что, дескать, в жизни случается всякое, и произошедшее с королевой вполне может быть оговором, тем более что после появления в Харнлонгре герцога Белунг прекрасный граф Д'Диаманте старался не показываться на глаза посторонних, безвылазно сидел чуть ли не за семью замками, а потом и вовсе умчался из страны к себе в Таристан, в спешке бросив здесь едва ли не половину своих вещей. Поговаривали, что он удирал в страхе, опасаясь за свою жизнь. Вообще-то, частично это соответствовало действительности – ведь возможная встреча с герцогом Белунг вполне могла закончиться для прекрасного графа если не смертельной опасностью для его жизни и здоровья, то, бесспорно, невосполнимым ущербом во внешности неотразимого графа…
Знающие люди понимали, что изгнанная королева не бросала связь со своей семьей, обменивалась новостями и сама получала известия из дома, только вот это дело было обставлено такими сложностями и секретами, что никому из любопытствующих так ничего и не удалось узнать, хотя кое-кто прилагал к этому немалые усилия…
Конечно, свергнутую королеву искали во многих странах мира, но она словно сквозь землю провалилась. Даже колдунам Нерга не удалось отыскать эту женщину, хотя они прилагали для этого много старания – понимали, что к тому времени всем стало ясно, откуда дул ветер, снесший старую королеву с вершин власти. Увы, но старая изгнанница будто растворилась невесть где, что было крайне досадно – не стоит оставлять в живых тех, кто стал твоим смертельным врагом. В этом случае последствия могут быть непредсказуемые… Так что оставалось надеяться лишь на то, что эта баба где-то на чужбине загнется сама по себе…
А вот что касается самой королевы… Только после предательства любимого человека, да еще находясь под тюремным замком, старая королева стала понимать все то, что произошло – иногда надо остаться в одиночестве, чтоб на холодную голову понять, что жен произошлос какой стороны пришла катастрофа, разрушившая все, где причина, и что является следствием…
Так произошло и с королевой Мейлиандер: находясь в заключении и не видя перед собой прекрасного графа, она несколько пришла в себя после произошедшего, и легко вычислила тех, кто все это устроил. Королева понимала и то, для чего все это было сделано – колдунам нужны свои люди на престоле Харнлонгра, вернее, не люди, а послушные марионетки, которыми можно легко управлять. Кроме того, колдунам до зарезу требовалось установить свою власть над Переходом, перемычкой, которая соединяет не только две страны, но и два мира, Север и Юг. Пока что на их пути стоял Харнлонгр, да и Славия отнюдь не горела желанием насаждать в своей стране порядки Нерга или с распростертыми объятиями принимать у себя колдунов той темной страны, жадно облизывающихся на неисчислимые северные богатства и на крепких, сильных северян, которые, без сомнения, будут долго, беспрестанно и плодотворно трудиться на благо ненасытного Нерга.
Изгнание… Что ж, это, конечно, не оправдание, но и не костер, обжигающее пламя которого она уже успела ощутить на своем теле. Хотя и раньше королева не выносила колдунов всеми фибрами своей души, но теперь колдуны получили в лице изгнанницы еще одного смертельного врага.
Оставался вопрос: где можно укрыться той, которую, без сомнений, будут искать и друзья и враги? Надо отыскать такое место, чтоб оттуда можно было следить за Харнлонгром, так что лучшего места, чем Славия, не нашли. Это и за Переходом, и места там довольно спокойные, но, тем не менее, изгнаннице все же требуется быть очень и очень осторожной – лучше лишний раз проявить опаску, чем потом расплачиваться за излишнее доверие…
Именно оттого свергнутая королева, решив спрятаться в Славии, не стала предупреждать о своем решении Правителей той северной страны: к сожалению, чем больше людей знает о том месте, где намерена затаитьсяязатаиться бывшая королеваизгнанница, тем вероятней, что однажды женщину найдут без признаков жизни. Так что о том, где скрывается бывшая королева Харнлонгра знали всего несколько человек, хотя связь между женщиной и ее семьей существовала постоянно.
Об остальных деталях позаботился герцог Белунг, который не меньше, чем свергнутая королева, хотел помочь ей выйти из той ужасной ситуации, в которой она оказалась по чьему-то злому умыслу. Именно его люди помогли бывшей королеве незаметно уйти из Харнлонгра и спрятаться в Славии.
Почему местом, где должна была укрываться беглянка, был выбран именно Большой Двор? Для этого было несколько причин: поселок большой, многолюдный, расположен очень удобно, на пересечении дорог, в нем почти постоянно находится множество проезжающих, и вряд ли кому-то может придти в головуто решит, что королева спряталась чуть ли не на виду у всех. И, главное, стало известно, что в этом поселке недавно умерла ведунья. Вот тогда-то королева, горько усмехнувшись, сказала: раз все считают меня невесть какой колдуньей, то почему бы мне не поселиться в том месте под личиной ведуньи? Чтоб королева добровольно опустилась до лечения крестьян – этого не мог представить себе в самых смелых предположениях ни один из колдунов, и оттого у беглянки есть полная возможность остаться неузнанной: ведь то, что ее будут долго и упорно искать – подобное очевидно и без долгих пояснений. По счастью, королева умела лечить многие заболевания, да и кое-какую магию она тоже знала.
Но главное – это лишние глаза и уши в Славии: люди в таких вот оживленных местах при дороге знают немало, проезжие рассказывают многое из того, о чем в другое время они бы благоразумно промолчали. А то, что этот, как его? а, Большой Двор, находится на пересечении дорог – это также очень удобно, и пришлые люди, обратившиеся к ведунье за помощью, вряд ли вызовут подозрение у местных жителей: мало ли кто может прихворнуть в пути, мы все ходим под волей Небес… Ну, а находящиеся вокруг поселка жутковатые леса и болота – так это еще один плюс: в случае чего всегда будет возможность скрыться, ведь далеко не каждый из преследователей сунется искать человека по следам в незнакомой местности, да еще и в глухих болотистых лесах – чревато…
СНу, а с необходимыми бумагами для изгнанницы все решилось очень быстро – ведь все же герцог Белунг обладал огромной властью и влиянием, а также бездонным кошельком, так что выправить бывшей королеве необходимые подлинные бумаги для него не составило ни малейшего труда. А остальное нам известно…
…После того, как я перестала говорить, все долго молчали, не произнося ни слова.
– Да, девочка, все так и было – нарушила молчание Марида. – Именно так… И насчет меня, и… всего остального. Я теперь хотя бы знаю, как все это произошло. Спасибо, что невольно ответила на кое-какие мои вопросы… Только вот я не открыла для себя ничего нового: обо всем догадывалась и раньше – за все эти долгие годы у меня была возможность много раз проанализировать произошедшее, и сделать верные выводы насчет того, как именно произошло мое крушение.
– И я предполагал нечто подобное – откликнулся Кисс. До того он не произнес ни слова, лишь слушал меня. – Когда подрос, то я стал интересоваться жизнью графа. Отец все-таки… Однажды мне довелось совершенно случайно услышать обрывок разговора двух проезжих аристократов, когда один рассказывал другому, что присутствовал на празднике в замке графа Д'Диаманте, и своими глазами видел свечение камней Светлого Бога. По словам аристократа, это было поистине удивительное зрелище. Помнится, услышав об этом, я едва сдержался, чтоб не влезть в их разговор со своими расспросами – ведь камни Светлого Бога находятся у меня! Вначале я был растерян, но постепенно до меня дошло, в чем тут может быть дело, а если точнее, то понятно: без колдунов Нерга здесь не обошлось.
– Кисс – повернулась я к парню… – Кисс, тогда в Сет'тане… Помнишь, ночью мы шли за Кастаном почти до цитадели… Позже ты мне сказал, что догадываешься, зачем он туда ездил.
– Помню, как не помнить. Если тебе интересно мое мнение… Почти наверняка возил в цитадель те самые бриллианты, которые они выдают за камни Светлого Бога. Они же должны светиться, а без, как было сказано, подзарядки, они станут обычными бриллиантами. Возможно, и у самого Кастана есть какие-то свои дела с колдунами, о которых посторонним лучше не знать. Помнишь, каким раздраженным он покинул цитадель? Да будь ты хоть трижды принц крови, надежный агент, но колдуны не будут оказывать тебе никакого почтения, а вместо того используют любого аристократа в своих целях. Для колдунов люди – это просто предметы, которыми можно пользоваться по мере надобности, только вот ценность у этих людей разная.
– Кисс, – продолжала я, – тот мужчина в черном плаще, что стоял на карнизе рядом с Адж-Гру Д'Жоором… Это именно он завербовал твоего отца на службу Нерга. И еще это именно он узнал тебя…
– Теперь я понимаю, отчего колдунам так быстро стало известно о моем появлении в Харнлонгре. Сведения пришли от него…
– Да. От поклонника твоей матери. Он тебя не забыл…
– Зато теперь я понимаю, отчего его совсем не помню. Мы виделись всего один раз, и я тогда был слишком мал, а он, как видно, хорошо меня запомнил, если узнал даже спустя столько лет.
– Ну, господа хорошие, вы мне сейчас столько наговорили! – Вен в возбуждении забегал по комнате. – Завтра же с самого утра пойду к Дану! Ваше Величество, у нас появилась прекрасная возможность реабилитировать вас!
– Каким образом? Слова Лии к делу не пришьешь…
– По этому поводу у меня появились кое-какие мыслишки… – сел на место Вен. – Так, теперь поговорим насчет той кражи, в которой вас обвиняют. Я имею в виду то, что вы потрясли господина Гал'яна… Но лучше это мы обсудим позже. Вас, Ваше Величество, больше беспокоит что-то другое. Так?
– Беда в том, что отголоски той давней истории все еще висят над честным именем правящей семьи – вздохнула Марида.
– Госпожа, а ведь избавиться от этого нам вполне по силам. Так же, как и вернуть настоящее имя и титул кузену.
– Каким образом?
– Говорю же – есть кое-какие мысли… Плохо то, что у нас остается совсем немного времени до праздников… Ладно, постараемся успеть и даже решимся дать бой всем нашим врагам на том приеме. Лучшего времени в ближайшее время просто не предвидится, а если проиграем, то и худшего… Но тебе, кузен, в любом случае придется предъявить всем камни Светлого Бога… Ты к этому готов?
– А почему бы и нет?
