Текст книги "Пленники судьбы (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 87 страниц)
– О да, привязаны! – в голосе герцога было явное раздражение. – Мальчишка старика даже дедом называет… Только вот отныне барону Обре заказан вход в мой дом. Пусть ищет себе внуков в другом месте, и пускай они вытирают его старческие слезы. Я же ни в чем не пойду навстречу господину Обре – ведь именно барон привез того скотину-графа в мой дом!..
– И все же я бы хотел…
– Прекратим этот разговор. Я потерял дочь, мое честное имя долго пачкали в грязи… Теперь же ко мне является мальчишка, до омерзения похожий на своего сволочного папашу, и называет себя моим внуком! Может, кто-то и посчитает это замечательным обменом, но только не я!
– Тут ты совсем не прав. Внешне Дариан – твоя копия. Он похож на тебя куда больше, чем любой из твоих внуков! Да и характеры у вас очень схожи. Ты этого не замечаешь, а вот со стороны такие нюансы очень заметны. И в то же время в этом ребенке есть что-то от доброты и легкости Кристелин…
– Перестань! Я не успокоюсь, пока не отправлю мальчишку к папаше. И если граф постарается разделаться с ним, то…
– То тогда у тебя появится прекрасный повод превратить жизнь графа Д'Диаманте в сплошной кошмар? Я прав?
– Возможно. Пусть я отверг Кристелин, но граф так и не заплатил за то горе и тот позор, что принес моей семье. Теперь же, если что случится с мальчишкой, то я приму все возможные меры, чтоб от графа отвернулись все немногочисленные друзья (которые у него еще имеются), а его враги полной мерой могли рассчитаться с графом за прошлые обиды. Я не буду убивать этого мерзавца – это было бы слишком легко и просто. Для него, разумеется. Но я сумею сделать так, что жизнь графа превратится в сплошную цепь несчастий и бед, из которых у него не будет выхода. Все его начинания будут заканчиваться ничем, и в результате он окажется нищим, а имя Д'Диаманте останется опозоренным во веки вечные. Он вечно будет проклинать тот миг, когда решил наложить свою жадную лапу на приданое Кристелин. У меня для этого хватит и влияния, и средств…
– Тъерн, мне кажется, что таким образом ты даже сейчас пытаешься наказать свою дочь… Но бедная девочка и так заплатила самую высокую цену за свою ошибку, а ты сейчас пытаешься сделать ее сына орудием своей мести!
– Считай, как хочешь! Но возвращение этого мальчишки назад – вопрос решенный. Хороший удар как правящему дому Таристана, так и по мерзавцу-графу!
– А может, тебе стоит меньше думать о своей уязвленной гордости, которая затмевает голос рассудка, а задуматься о судьбе этого несчастного ребенка…
– Я никогда не меняю своих решений.
– Тъерн, не всегда стоит гордиться своей непреклонностью. Иногда требуется куда больше сил, чтоб признать собственную неправоту…
– Дайлен, ты мой друг, и поэтому я не прерываю тебя, но больше не хочу и не желаю продолжать этот беспредметный разговор. Все будет так, как я сказал, только так, и не иначе – голос герцога давал понять: все, на эту тему разговор окончен. – А сейчас пойдем на конюшню – мне надо показать тебе новую лошадь, что я приобрел для себя пару дней назад.
– Лошадь, значит… Ну-ну… Я слышал, как мой адъютант говорил о ней с нескрываемым восторгом. Что, так хороша?
– Не то слово! Она стоит тех денег, что я за нее отдал…
После того, как стихли голоса, Дариан долго сидел, уставившись в одну точку. Выходит, напрасно он надеялся на то, что наконец-то обрел дом и семью… Как выяснилось, он здесь никому не нужен. Конечно, оставалась еще призрачная надежда на то, что дед изменит свое решение, однако на подобное особо рассчитывать не стоило. Но больше всего сердце жгла обида на то, что герцог Белунг, так же, как и Гарла, считает его ублюдком, недостойным имени своих предков… Что ж, хорошо уже то, что на это раз его не застанут врасплох, и он сумеет подготовиться к возможным неприятностям…
Потянулось долгое время ожидания. Дни сменялись днями, но ничего не происходило. Иногда Дариану даже начинало казаться, что дед решил сменить гнев на милость…
Увы, надежды не оправдались. Однажды у дворца появился небольшой отряд – люди графа Д'Диаманте. Дариан первым заметил этот отрад из окна своей комнаты, еще тогда, когда они только еще подъезжали к дворцу. Испуга не было, но парнишку угнетала неизвестность – что же решил дед в отношении него? Но пока есть время, на всякий случай надо рассовать по карманам и в голенища сапог кое-какие мелочи, предусмотрительно припасенные им для побега…
Вскоре его позвали вниз, в зал для приемов. Огромный зал поражал своим великолепием, и впервые оказавшиеся здесь люди чувствовали себя растерянными и подавленными чужим богатством и роскошью, и оттого многие из вновь прибывших чувствовали себя скованно, а часто и вовсе терялись, не находили нужных слов. Как видно, дед хотел унизить прибывших посланников графа даже таким образом, и вместе с тем сразу же указать им на то место, которое они должны занимать в его доме.
Когда Дариан вошел в зал, то увидел, что герцог сидел в золоченом кресле на возвышении, а за креслом, и вдоль стен зала, стояли его охранники. Прибывшие из Таристана топтались перед ним, глядя на герцога снизу вверх. Им никто не предложил сесть, и оттого переминающиеся с ноги на ногу, покрытые дорожной пылью люди, стоящие среди непривычной, бьющей в глаза роскоши незнакомого зала, поневоле казались сами себе кем-то вроде нищих просителей, из милости допущенных туда, куда в другое время им вход заказан. Их подавлял и огромный зал, и потрясающее богатство отделки, и немалое количество хорошо вооруженных охранников, находящихся в этом зале. Да и голос самого герцога, суровый и властный, никоим образом нельзя было назвать любезным. Так что, судя по внешнему виду прибывших, люди из Таристана сейчас чувствовали себя далеко не лучшим образом.
…– Занимательная сказка – в холодном голосе герцога проскальзывали и хорошо заметные нотки презрения. – Только я давно вышел из того возраста, когда верят в подобную чушь. Да вы и сами в нее не верите… Впрочем, ваше мнение меня не интересует. Куда интересней другое: отчего ваш хозяин, так называемый граф Д'Диаманте, сам не приехал ко мне с этой сказочкой?
– Он несколько нездоров. И у него очень важные дела…
– Да, разумеется. Его дела известны всем. И он настолько занят этими своими крайне неотложными делами, что не мог выкроить время, чтоб приехать за собственным сыном!
– Ваша светлость, все произошедшее – страшное недоразумение!..
– Что именно вы называете недоразумением?.. Впрочем, мне не стоит унижаться до разговора с вами. Такая мелкая сошка ничего не решает и, словно попугай, лишь повторяет те слова, что ей было велено выучить.
– Но…
– Молчать! – властный голос герцога резанул, как ножом. – Я не позволяю перебивать себя даже королям! И уж тем более никто из вас не имеет права открывать здесь свой немытый рот без моего разрешения, особенно если учесть, что разговаривать с прихлебателями титулованного мерзавца у меня нет ни времени, ни желания! К тому же от вас я не услышал ни слова правды. Неужели вы всерьез рассчитываете, будто я не знаю того, что в действительности произошло в замке вашего хозяина?.. Впрочем, хватит словоблудия. Слушайте мое решение: вы сейчас же убираетесь отсюда и забираете с собой сына графа Д'Диаманте (последнее имя герцог произнес как изощренное ругательство). Вы должны доставить этого молодого человека его любящему отцу. Очень надеюсь, что в самое ближайшее время этот так называемый граф отречется от титула и состояния в пользу своего сына Дариана. И я не завидую графу, если он откажется выполнить мое требование. Об этом я уже писал Правителю Таристана, и с его стороны получил полное согласие и поддержку в решении этого вопроса. Если же граф будет возражать против моего требования, то я потребую вновь провести испытание с камнями Светлого Бога, о которых граф так любит рассказывать всем желающим. Надеюсь, что после этого нового испытания все вопросы насчет передачи титула отпадут сами собой… Так что мне остается лишь надеяться на то, что ваш долгий путь домой закончится благополучно, и на том пути с Дарианом, будущим графом Д'Диаманте не произойдет ничего необычного. Мне бы очень не хотелось узнать, что в дороге на вас напали разбойники, или что вас всех сразила непонятная болезнь, или же внезапно стряслись прочие неприятности, от которых умирают, не доехав до дома. Я выразился достаточно ясно?
– Да, конечно…
– Тогда не вижу оснований далее понапрасну тратить мое время на вас.
– Но, господин герцог… Мы провели в седлах без остановки более десяти часов… Думали, что вы позволите нам передохнуть в вашем дворце хотя бы до утра…
– Рад, что вы настолько сильно желали увидеть меня. Только вот в этом доме нет места посланцам графа Д'Диаманте. Советую остановиться в ближайшей харчевне, но только не на той, что находится на моей земле. Так что еще десять часов в седле по обратной дороге – и вы в первой же попавшейся придорожной забегаловке сможете отдохнуть с чувством выполненного долга. Надеюсь, мой управляющий, если у него найдется толика времени, укажет вам нужное направление…
– Дедушка! – Дариан подбежал к герцогу. – Дедушка, не отдавай меня этим людям! Я не хочу возвращаться к отцу! Пожалуйста, позволь мне остаться с тобой!
– Меня не интересует, что ты хочешь, а что нет. Дедушкой можешь называть меня лишь тогда, когда будешь носить титул графа – герцог встал и направился из зала. – А пока что я для тебя – его светлость герцог Белунг. Только так и никак иначе. Счастливого пути. Даю вам пять минут, чтоб покинуть пределы моего дворца.
Дариан промолчал, да и что он мог сказать? Для себя герцог уже все решил, и бесполезно вновь умолять его. Тем не менее, парнишке показалось, что дед был недоволен тем, что внук больше ничего не сказал ему. Как видно, он ожидал уговоров и слез… Дариан чуть отстраненно подумал про себя: извините, господин герцог, но слезы у меня кончились давно, а молить вас бесполезно – вы все еще мстите дочери, пусть даже таким образом…
… Мальчик всего лишь раз оглянулся назад, на огромный дворец герцога. Восхитительное здание, поражающее своей красотой и величием, но в котором его владелец не нашел места для своего внука. Но слез у ребенка по-прежнему не было. Сейчас перед ним стояла куда более важная задача: как усыпить бдительность охраны и удрать… Куда? Неважно, лишь бы подальше от людей графа.
В отличие от герцога Дариан понимал, что ничего хорошего его в Таристане не ждет и ждать не может – ведь не просто так после того, как они покинули дворец, посланцы графа почти все время держали его связанным. Он и не сопротивлялся – все одно без толку, лучше сделать вид, что полностью им подчиняешься. И никто из посланцев отца за все это время не сказал ему ни одного доброго слова, да этого и не требовалось. Дариан безропотно выполнял все их указания, и постепенно внимание сопровождающих стало ослабевать. Так что надо выждать удобный момент, причем такой, чтоб сбежавшего было трудно отыскать, а еще лучше – чтоб отыскать было невозможно.
Этот самый счастливый случай представился в Норже, столице Валниена. К тому времени Дариан вел себя тише воды, ни в чем не перечил своим охранникам, и был настолько покладистым, что его стражи очень скоро пришли в себя после ледяного приема, устроенного им герцогом Белунг. В их отношении к мальчишке вновь стало скользить немалое раздражение, а позже появились и зуботычины. Из-за этого пацана у них было столько хлопот!.. Чего стоит одна только выволочка, устроенная им герцогом Белунг!.. И сказал-то вроде старик немного, а такое впечатление, будто он их всех в дерьме вывозил… Вот что значит настоящий аристократ!
Теперь же им предстоит как-то доставить этого пацана в Таристан, а до тех мест путь ой какой неблизкий! И что бы там ни говорил старый герцог о том, что скоро парень примет на себя титул отца – это, все же, дело будущего, и вряд ли нынешний граф пойдет на подобную глупость! Вывернется и из этих неприятностей, ему не впервой… Так что пока этого пацана надо покрепче связывать каждую ночь, а не то вдруг опять вздумает удрать!.. Страшно представить, что тогда будет с ними со всеми…
В Норже посланцы графа остановились на одном из недорогих постоялых дворов. Все шло нормально, пацан вел себя как шелковый, а значит, можно позволить себе немного расслабиться и отдохнуть. Разве они не имеют на это право?
Привычно связав мальчишку, и оставив его одного в комнате, охранники спустились вниз. Дариан прикинул: хорошо, значит, у него есть время, да и сами охранники вернутся под хмельком… С трудом согнувшись, он вытащил из голенища своего сапога спрятанный туда короткий нож. Еще в замке, готовясь к возможному побегу, парнишка сумел раздобыть два ножа, один из которых – для разрезания бумаги, он стащил в библиотеке. Ну, а где лучше всего спрятать эти опасные вещи? Конечно же, в сапогах… Когда Дариана увозили из дворца деда, люди графа его не обыскали, и никто из них не попросил его разуться, а все последующие дни он даже спал, не снимая обуви.
Веревки на руках подавались плохо, да и затянуты были довольно туго Хорошо еще, что Дариан, когда его ввязывали, напряг мускулы на своих руках, так что сейчас веревки стягивали не так сильно, но все равно парнишка провозился с ними достаточно долго. Но вот руки свободны, и он только-только принялся за веревки на ногах, как в замке стал поворачиваться ключ. За припрятанным кошельком пришел один из его охранников, который уже был в весьма хорошем подпитии. Дариану только и осталось, что завести руки за спину, и сделать вид, что крепко спит. Охранник же, как видно, относился к числу тех, у кого, под действием выпитого, развязывался язык.
– Чего, спишь? – пнул он мальчишку под бок. – Ну-ну, поспи пока… Чего, страшно? Правильно. В Таристан придем – там тебе мало не покажется! Что бы там этот старый герцог не говорил, а кому ты дома нужен? Ага, так и отдаст тебе папаша титул и все свое состояние, держи карман шире! Как же… Я не знаю, что с тобой сделает Гарла, эта старая сволочь, но то, что тебе никто не позавидует – это точно! Если раньше тебе шкуру спустили только со спины, то теперь сдерут полностью, а то и еще чего похуже сделают… Сам виноват!
Как видно, слов ему показалось мало, и он еще пару раз пнул ногой лежащего парнишку.
– Это тебе за все! Знаешь, как нам попало за твой побег? Ничего, недолго тебе осталось жизни радоваться…
Облегчив душу, и еще несколько раз ударив ногой лежащего ребенка, мужчина вышел, а Дариан сразу же стал резать веревки на своих ногах. Пока его охранников нет, надо успеть удрать…
Дверь была заперта снаружи, но окно распахнулось без особого труда. Второй этаж, довольно высоко… Конечно, можно прыгнуть, но лучше понапрасну не рисковать – вдруг нога подвернется, или, хуже того, сломается… Вот тогда, точно – все.
Привязав к оконной перекладине веревку, Дариан быстро спустился по ней на землю, и пошел прочь от постоялого двора. Вообще-то ему хотелось мчаться отсюда со всех ног, но он понимал, что бегущий ночной порой мальчишка почти наверняка привлечет к себе излишнее внимание, и у некоторых может остаться в памяти, в какую именно сторону он направился. А так – идет себе парень, и идет, мало ли по каким делам его могли затемно отправить родители! Или же парнишка просто у родни загостился, домой возвращается… Сейчас для него главное – уйти как можно дальше от своих охранников, и уже совсем неважно – куда именно.
Единственное, о чем жалел мальчик, так это о том, что ему нельзя отправиться к барону Обре, к тому, к кому он был искренне привязан, и кто любил его, как родного. Но, увы… Можно не сомневаться, что из дома барона дед его заберет сразу же – властный и всемогущий герцог, в отличие от старого барона, имеет все права на внука. Ну, а потом его снова отправят к отцу – ведь слышал же Дариан, как друг его деда говорил о том, что тот, к сожалению, никогда не меняет своих решений…
Было уже темно, но, народу на улицах хватало. Летом на Севере короткие светлые ночи, к тому же теплые, и оттого многие из местных жителей стараются провести как можно больше времени на воздухе, тем более, что скоро подуют холодные северные ветра, и людям останется только вспоминать с тоской о прошлых благодатных днях… Это все, конечно, хорошо, но вот только куда бы спрятаться беглецу? Вдобавок ко всему он загляделся по сторонам, споткнулся, и упал на землю. Кажется, еще и ногу зашиб…
Сидя на земле, и потирая ногу, Дариан почувствовал, что до него донесся чуть заметный запах воды и тины. Значит, где-то неподалеку река… В этот момент к нему в руку ткнулась чья-то мордочка. Маленький серый котенок доверчиво терся о его руку. Худенький, клокастый, грязный… Он тоже один, и смотрит с надеждой на такого же несчастного, как и сам… Не раздумывая, мальчик взял на руки котенка, и пошел в сторону реки. Там наверняка найдется какой-нибудь сарай, или опрокинутая лодка, где они смогут укрыться на какое-то время, а дальше будет видно… Если же его кто сейчас остановит – стражник, или просто внимательный человек, то всегда можно сказать, что он долго искал своего убежавшего котенка, а сейчас нашел, и теперь торопится домой, а не то родители, наверное, уже волнуются…
Утром, по-прежнему прижимая к себе котенка, Дариан стоял в каком-то подвале, окруженный парой дюжин оборванных мальчишек. Беспризорники, дети с улицы… Дариан и не знал, что спрятавшись ночью в полуразрушенном сарае у реки, он, как оказалось, забрался в то место, где у одной из ватаг беспризорников был, можно сказать, родной дом. Ночью мальчишки всей гурьбой ушли на какое-то дело, а, вернувшись утром, застали у себя чужака. Его, заснувшего в углу, грубо разбудили, и вот теперь он должен был держать ответ на вопрос: кто он такой, и что здесь делает?
– … Не, Зырок, ты только подумай! – подскакивал от возмущения тщедушный мальчишка с порванной мочкой уха. – Я подхожу, а эта личность нагло кемарит в моем углу!..
– Ша, Ухо, не пыли! – напротив Дариана стоял русоволосый жилистый парнишка лет четырнадцати, судя по ухваткам – главный среди находящихся здесь ребятишек. – Мне и самому интересно: что это за птица такая залетела к нам? Ну, чего молчишь? Что тут делаешь, и как попал сюда? Это наше место и чужаков здесь мы не любим.
– Я не знал, что тут занято. В этом доме, вот там, слева, дыра у самой земли. Я и залез…
– Дыра… Пацаны – Зырок обвел притихших ребят недовольным взглядом, – пацаны, разберитесь, кто из вас вечером последним уходил. Опять забыли задвинуть доску? Когда выясним, этот кто-то хорошо получит по шее… А сейчас ты отвечай: что тут забыл? Зачем залез? Чего вынюхиваешь? Только не вешай мне на уши, будто ты потерялся! По роже видно, что ты из домашних деток. Скажи еще, что от мамаши удрал, которая тебя за ушко подергала! Или тебя к нам подослали?
– Был домашний, да весь вышел. Я убежал…
– Был… Удрал он…Что, папка подзатыльник отвесил – и ты сразу из дома рванул? Обидели его, цацу такую… Покажи мы тебе сейчас кулак хороший – враз все обиды на папку забудешь, заревешь и домой побежишь… А что за кошак у тебя?
– На улице подобрал.
– Вижу, что в отличие от тебя кошак такой же уличный, как и мы. Ну, чего молчишь? Ты кто и откуда? По голосу вроде не из нашей страны будешь…
Дариан молчал, все так же прижимая котенка. Особой враждебности к себе со стороны окруживших его ребят он не чувствовал – скорее, здесь присутствовала неприязнь к чужаку и настороженное любопытство.
– Когда я спрашиваю, надо отвечать – повысил голос Зырок. – И одежа на тебе уж больно справная… Заявился у соседских пацанов один такой, стражников навел… Что у тебя на шее?
– Донн-ди.
– Ща проверим…
Дариан не успел ничего понять, как в него со всех сторон вцепились десятки рук, и ловко повалили на землю. Котенок, испуганно мяукнув, метнулся куда-то в сторону… А мальчишки… Их слишком много, брыкаться бесполезно. Большинство держит его, а двое обыскивают, причем делают это весьма умело. С шеи сорвали донн-ди…
– Отдай! – рванулся Дариан. – Отдай! Мне его мама дала!..
– Верно, это донн-ди… – заглянув внутрь, Зырок бросил мешочек с фигурками на землю. – Забирай. Так, пацаны, что еще у него натырили?
– Вот, гляди…
Зырок оглядел небогатую добычу: два ножа, несколько иголок с нитками, огниво, какая-то белая мазь в склянке, серый порошок в холщовом мешочке…
– А по этому барахлу, и верно, не скажешь, что ты из домашних… Это что? – Зырок ткнул пальцем в склянку.
– Мазь для заживления ран и при обморожении.
– А у тебя что, раны есть? Никак, киска пальчик поцарапала? Парни, а ну гляньте, нет ли у него под рубахой бляхи стражников? Всяко бывает…
Вот уж что-что, а уж снимать с себя рубаху Дариан не желал ни за что! Однако силы оказались неравны, и после недолгой борьбы с него сдернули рубашку… Обнажилась худая мальчишеская спина, сплошь покрытая страшными шрамами и рубцами.
– Пацаны, вы у него на спину гляньте! – раздался удивленный голос одного из тех, кто его держал.
– Ну-ка, ну-ка… Ничего себе!..
Раскрыв рты, мальчишки чуть растерянно смотрели на светловолосого чужака. Конечно, многим из них тоже хорошо попадало, но не настолько же! У парня сзади одни сплошные рубцы! Смотреть страшно… Дариан и сам знал, что его спина даже сейчас, спустя долгое время, представляет из себя жуткое зрелище, но чтоб ее вид так удивил много повидавший уличных мальчишек – такого даже он не ожидал…
– Кто тебя так?
– Мачеха – неохотно ответил Дариан.
– А за что?
– Не сказал им того, что они хотели услышать.
– Кто это – они?
– Мачеха и отец.
– Так твой папаша в этом тоже участвовал7
– Нет. Он… – и тут Дариан умолк, не зная, что сказать.
– Он, значит, сам не бил, но не возражал, чтоб с тебя шкуру спустили. Так, что ли?
Дариан замолчал. Вообще-то, так оно и есть…
– Наверное…
– А мать у тебя есть?
– Ее убили.
– Так ты что, и верно – из дома удрал?
– Да.
– Тогда рассказывай, как здесь оказался. Только уговор – не врать! Сразу поймем, если заливать начнешь…
Дариан коротко рассказал о своей жизни, правда, немного изменив настоящую историю. Дескать, его мать родом из Валниена, но против воли родителей убежала с его отцом, а у того на его родине, как оказалось, уже была и семья, и законный сын. Так что никакой свадьбы у матери и отца не было. Там же родился и он, их сын, и жил в той стране до тех пор, пока не погибла мать. После ее смерти жизнь в доме отца стала такой невыносимой, что он сбежал, и пришел в Валниен, к деду. Только вот, как оказалось, еще один внук старику был не нужен. Ну и отправил дед парня с сопровождающими назад, к отцу – дескать, пусть папаша о тебе заботится, а у меня, мол, и так внуков хватает, своих, законных… Не подумал о том, что в родном доме парня ничего хорошего не ждет, и ждать не может. Вот оттого-то и удрал он от тех, с которыми его дед к папаше отправил, и куда ему сейчас деться, куда податься – не знает. Уверен только в одном: ни к отцу, ни к деду он не вернется ни за что на свете!
– А, обычная история… – махнул рукой Зырок, когда Дариан закончил свой рассказ. – Такое сплошь да рядом происходит… Не, ну хорошо тебя отходили! Аж жутко!.. Слушай, там стражники какого-то пацана высокородного по всему городу ищут – из дома, говорят, удрал… Это не про тебя, случаем?
– Я что, похож на высокородного?
– Да, пожалуй, что, не тянешь ты на высокородного. Их так не лупцуют… И дохлый ты какой-то, а господа поглаже выглядят… Звать тебя как?
– Дар. Так мама называла. И меня вряд ли будут искать. Пропал – и ладно. С глаз долой, одной заботой меньше… Хотя, может, и поищут для очистки совести.
– А другого места, чтоб спрятаться, ты найти не мог?
– Да я и сюда-то случайно залез! Просто не знал, где можно ночь скоротать. А тут и место удобное, и река рядом…
– Тебе, пацан, сколько лет?
– Семь. Скоро будет восемь.
– Чего делать умеешь?
– Читать, писать, считать…
– Ученый, значит. Это хорошо, но негусто. Драться умеешь?
– Не знаю. Может, да, а может, нет… Ни разу не пробовал…
– Не знает он! Да, заметно, что ты домашний… Чужие языки знаешь?
– Знаю. Шесть иноземных…
– Уже неплохо… Кстати, что это у тебя в мешочке за серый порошок?
– Это? – Дариан чуть улыбнулся. – Это еще когда я узнал, что меня назад отправить хотят, то в кабинете у деда втайне от него отсыпал из большой банки. Порошок от собак. Хорошо запахи отбивает. Совсем немного посыплешь – и ни одна, даже самая лучшая собака твой след не возьмет!
– Хорошая штука – Зырок бережно отложил мешочек с порошком в сторону. – Только дорогая. Богатый, как видно, у тебя дед, раз такое средство банками считает. Я слышал, как об этом порошке другие говорили, но сам его ни разу не видел. Ладно, проверим его в самое ближайшее время…
– Я… – Дариан прокашлялся, – я хочу сказать… Вернее, попросить… Можно, я с вами останусь?
– А домой, значит, не хочешь вернуться?
– Там все одно прибьют…
– Это нам знакомо… Не, ну надо же, как тебя отфигачили!.. – снова поглядел на его спину Зырок. – Не слабо… Пацаны, чего скажете? Оставим его у нас, или нет? Сразу предупреждаю: зимой здесь холодно. Мерзнем, как дворовые собаки. А в эту зиму вообще холода стояли такие, что мы лишний раз отсюда нос на улицу старались не высовывать, целыми днями лишь тем и занимались, что всей кодлой только у костра сидели, грелись. Но все одно семеро из наших умерло. Простудились. Замерзли…
– Не страшно. Смотрите – Дариан протянул вперед руки. – Видите, пятна? И вот на шее такие же… На ногах тоже имеются. Это обморожения… Так что меня холодом не напугать.
– Как погляжу, у тебя всего хватает. Только имей в виду: у нас разносолов нет, едим то, что сумеем надыбать. А бывают и плохие времена. Зимой, случается, и крыс жрать приходится.
– А я уже ел крыс. Когда к деду шел. Тогда тоже больше нечего было есть…
– Врешь.
Это сказал кто-то из мальчишек. Напрасно они не верят. Еще в рабском бараке Дариан не раз видел, как рабы по вечерам разделывают пойманных крыс, и жарят их на огне. Все же не очень сытно кормили людей в бараке, вот некоторые и добавляли жареных крыс себе в меню, так сказать, на закуску… Вначале Дариану было противно даже смотреть на подобное, потом привык… Но увиденное пригодилось ему на тяжелой дороге к деду. Тогда ему тоже от голода приходилось ловить крыс и есть их. Только вот потрошить зверьков приходилось при помощи острого обломка камня…
– Можете проверить. Если поймаете парочку – принесите мне, разделаю их на ваших глазах. Или хотя бы просто покажу, как я это делаю. Заодно научу, как их лучше жарить…
– Так что, тебе, и верно, крыс жрать доводилось? – при полном молчании спросил Зырок.
– Да. Я и гусениц ел.
– Ну и как? – чуть удивленно спросил его один из мальчишек. Конечно, у них тоже несладкое житье, но вот до того, чтоб есть гусениц – до этого, как видно, пока что не доходило.
– Да как с крысами – чуть пожал худыми плечами Дариан. – Вначале смотреть не хочется, потом привыкаешь к этой мысли, а через какое-то время глотаешь их, будто так и должно быть. Даже нормальным кажется. Когда живот от голода подводит, то сойдет и крыса, и гусеница… Правда, тут надо смотреть, что именно проглотить собираешься. Не знаю, как здесь, в Валниене, а там, откуда я шел, водятся и ядовитые гусеницы. Отравиться можно так, что не сразу в себя придешь, а есть после того вообще не сможешь несколько дней – будешь только воду пить без остановки…
Теперь стоявшие вокруг Дариана мальчишки уже по-иному смотрели на него. Этот невесть откуда взявшийся пацаненок, вначале совсем не понравившийся им, оказался вовсе не таким, каким всем им показался вначале.
В этот момент раздалось жалобное мяуканье котенка. Как видно, забившись в кучу хлама, наваленного у стены, он или не смог оттуда выбраться, или просто чего-то испугался. С малышами это случается. Дариан бросился на голос, опустился на колени у кучи мусора.
– Киса, выходи, не бойся! Кис-кис-кис…
У него за спиной раздался дружный смех мальчишек. Уж очень необычной была разница между предыдущим разговором, и тем, как трогательно и забавно этот парень с исхвостанной в клочья спиной звал испуганного зверька. Но детский смех был не злой, а, скорее, дружелюбный. Эти бездомные мальчишки в глубине души уже признали его своим. Тем временем Дариан сумел вытащить запутавшегося в обрывке веревки котенка, и гладил дрожащее тельце.
– Не бойся, маленький…
– Ладно, оставайся, жалельщик кошачий – согнал со своего лица улыбку Зырок. – Может, и сгодишься на что… Только учти: этого кошака, если оставишь при себе, будешь кормить сам, из своей доли. Всех бродячих животин на отдельное довольствие я ставить не собираюсь. Понял?
– Да.
– Вот и хорошо, Кис.
Кис. Значит, он теперь Кис… А почему бы и нет? Дариан остался в прошлом, сгорел в том страшном костре вместе с мамой, и сейчас он никто, один из тех никому не нужных детей, что помогают выжить друг другу в этом равнодушном к ним мире. Кис… Имя не хуже и не лучше остальных. И потом, он всегда любил кошек, и, возможно, оттого кличка сразу же прилипла к нему… Правильно: новую жизнь надо начинать с новым именем…
Вторая буква «с» в его имени стала появляться спустя несколько лет, когда у прежде милого и беспомощного домашнего котенка стали отрастать когти, появилась сила, уверенность в себе и хватка. Кисс – камышовый кот, хищник, которого не стоит гладить даже по шерсти…
…Незадолго до своего отъезда Вен попытался рассказать мне то, о чем он говорил с Киссом, но это выходило у него скомкано и не совсем понятно:
– Понимаешь, моя бабка по отцу была сестрой герцога Белунг. Получается, что этот парень (и тут уже неважно, Кисс его звать, или Дариан), но он – мой кузен, пусть и весьма дальний по родне… Что-то вроде троюродного брата. Я его узнал лишь в тот момент, когда увидел с растрепанными волосами. Вот тогда я стал кое-что понимать… Да мне еще вчера даже в страшном сне не могло присниться, что этот человек – мой родственник! Я все еще перевариваю эту новость… Жаль, моя бабушка не дожила до этого известия – ну, что ее племянник жив… Раньше, еще в том, достопамятном рабском караване, мне его лицо вовсе не показалось знакомым – нитка усов здорово изменяла его внешность. Но сейчас…
– Что сейчас изменилось?
– Знаешь, с убранными назад волосами он – вылитый герцог Белунг, тот, что изображен на фамильном портрете, висящем в галерее нашего замка, а когда волосы распущены – удивительно похож на графа Д'Диаманте… Как все это сочетается в одном человеке – непонятно! Кстати, чтоб ты знала: граф, он же папаша Кисса – это такая редкая сволочь, что нормальному человеку трудно себе представить, и которую совершенно невозможно описать обычными словами, а ведь он, мерзавец, относится к одному из древнейших и знатнейших семейств Юга, и в их роду было немало очень достойных и по-настоящему уважаемых людей! Его благородные предки от такого потомка в гробах должны переворачиваться, не иначе! И печальная история Кристелин, матери Дариана, всем хорошо известна. Лия, тут есть еще одно обстоятельство…: Ведь именно из-за графа Д'Диаманте, этого сукина сына, и пострадала бабушка Дана, вдовствующая королева Мейлиандер. Он был одной из причин того, что ее изгнали… Вернее, основной причиной. Но это отдельная история, и рассказывать о ней надо отдельно и долго. Вот так-то!..
