Текст книги "Пленники судьбы (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 87 страниц)

– Сам, милок, направился туда, и только сам! – развела я руками. – Все было на добровольных началах: тебе предложили, и ты согласился, хотя мог бы и на каторгу отправиться, и устроиться там очень даже неплохо: ты ж любому без мыла в одно место влезешь!

– А на каторгу меня за что отправили? Там была допущена такая несправедливость!.. Я ж столько для тайной стражи сделал!.. Одна И вот всего одна ошибка – и меня чуть на плаху не отправили! Скажи еще, что не имеешь к этому никакого отношения!

– Да если бы ты, друг мой ситный, в Стольграде сообщал тайной страже правду о том, что в доме князя Айберте творится, а не выдумывал невесть что, то ни в Нерге, ни на каторге бы не оказался. Тебя ж для того Вояр в княжеский дом и определил, чтоб ты стучал на своих хозяев, докладывал ему об их поступках от и до… Ну, а ты что стал делать? Правду Вздумал правду таить и выдумывать неизвестно что. Открою тебе страшную тайну: если обманываешь тайную стражу, то ни к чему хорошему это привести не может.

– Ну да, конечно, теперь я еще и виноватым оказался! – едва не зарыдал бывший управляющий. – Выхода На самом деле просто выхода у меня другого не было, кроме как скрывать кое-что от тайной стражи!

– Ага, и вместо этого вздумал сообщать ложные сведения… Что, хотел быть хорошим и для тех, и для других?.. Ладно, дятел ты обдолбанный, давай посмотрю твои раны – надо же тебя живым и здоровым до Нарджаля довезти, а уж там-то с тобой настоящие мужчины поговорят.

Пока я осматривала раны Табина, к нам подошла и Марида, а Кисс стал задавать бывшему управляющему вопросы, на которые ему бы очень хотелось знать ответы.

– Ладно, дом князя меня не волнует, и что ты там творил, кого обижал – это меня не колышет. А вот нас для чего нужно было в Нерге закладывать?

– Так ведь всем жить-то хочется! В стране колдунов меня все равно убили бы сразу, как только я бы успел деньги за меха получить. Пришлось принимать кое-какие меры…

– А в засаде на площади зачем нужно было сидеть? – никак не могла успокоиться я. – Что, нас высматривал?

– Вам сейчас легко издеваться над раненым человеком! – Табин даже не обратил внимание на то, что мы откуда-то знаем о том, что он находился на одной из проваленных явок в Сет'тане. – Да, верно, сидел, вас выглядывал… А куда мне еще было деться? Вот и приходилось делать то, что колдуны велели, а не то и мне пришлось бы отправляться на жертвенный камень… Вас бы на мое место!

– Э, нет, милок, оказаться на твоем месте мне никак не хочется! – усмехнулся Кисс. – Лучше ответь: что ты тут забыл? Как здесь оказался, да еще в столь очаровательном обществе?

– Чего-чего?

– Говорю, ты, никак, с высокородными компанию водить начал? Неужто титул себе пожелал отхватить? Эк тебя занесло!..

– Ничего такого мне не надо!

– Тогда что ты делаешь с маркизом в одной компании?

– Это с кем? С ним-то? – кивнул Табин головой в сторону неподвижно лежащего на земле маркиза Варделе. – Да он со мной не только говорить не желал, но даже в мою сторону смотрел через раз! Всю дорогу относился ко мне, как в вши какой, прости меня Всеблагой за такое сравнение!

– Очень точное определение! Но как ты здесь оказался?

– Привели…

– Силой, и связанного по рукам и ногам?

– Конечно, я пришел сюда со всеми. Силой Говорю же – силой заставили!..

– Ага, били, пугали, арбалетом в харю тыкали…

– Всякое было!

– Да я и не сомневаюсь! А ты, конечно, сопротивлялся из последних сил… Что твоим друзьям-приятелям от нас было нужно?

– Может, поможете мне для начала? – едва не взвыл Табин. – Вон, я ходить не могу…

– Что тут у вас происходит? – к нам подошла Марида.

– Да мы со старым приятелем встретились – хмыкнул Кисс. – Давно не виделись, все никак наговориться не можем… Слышь, Табин, ну подумай сам – зачем тебе ходить? Где не появишься – везде пакости творишь! Надо бы тебя здесь оставить – тут тебе самое место для таких, как ты… Ни на один из наших вопросов ты все одно не отвечаешь, так что на кой ты нам сдался?! Мы тут еще одного раненого нашли, так что он, как только в себя придет, так все ми выложит…

– Он вам может ничего не сказать! Он – из Серых Змей!

– Вот как? – мы с Киссом переглянулись. – Интересно… Серые Змеи – в Харнлонгре? Что они тут забыли?

– Давайте договоримся так… – заторопился бывший управляющий. – Вы поможете мне, а я вам все расскажу…

– Точно все?

– Как на духу! Ничего не утаю, только помогите! Я знаю – у меня ноги перебиты, а Лия может их восстановить! Она это умеет…

– Ладно – согласно кивнула я головой. – Договорились. Только я тебя не просто так лечить буду, а такое заклятие на тебя наложу, что если будешь говорить правду – раны будут затягиваться, а если начнешь врать… Тогда не обессудь, ноги потеряешь. С тобой, друг Табин, иначе нельзя.

Насчет этого заклятия я, конечно, соврала, нет такого, но делать нечего – иначе этот человек правды никогда не скажет.

– Хорошо, хорошо, все скажу! – обрадовано закивал головой Табин. – А с чего начинать?

– С того самого времени, как мы в Нерге расстались – отрезал Кисс.

– Ага, значит с того времени, когда вы все ушли, а я один остался в чужой стране…

– Слышь, не дави на жалость – не поможет. Нам в караване рабов пришлось ничуть не лучше!

– Да это надо мной смертельная угроза висела, а не над вами! Я Ведь как бы только якак деньги за меха получил – так, считай, и все – закончилась бы моя жизнь! Вам Это вам хоть бы что – ушли себе, и в ус не дули, а мне каково пришлось?!

– Лиа, брось ты его, не лечи! – обернулся ко мне Кисс. – Все одно толку от него мы не добьемся…

– Ладно, ладно, рассказываю!..

С Табином в Нерге все произошло именно так, как мы и предполагали. Когда нас угнали с караваном рабов, он стал лихорадочно соображать, что можно предпринять в этой непростой ситуации, и, естественно, чтоб спастись, он не нашел ничего лучшего, чем рассказать о нас одному из высокопоставленных колдунов. На какое-то время главной задачей для него было обратиться к нужному человеку, а такой все не попадался на их пути в столицу. Колдун высокого ранга встретился ему лишь на второй день, и тут уж Табин не сплоховал – кинулся ему в ноги с воплем, что у него имеются ценные сведения насчет шпионов, пробравшихся в Нерг. Колдун, вначале слушал иноземца вполуха, но когда тот упомянул о спрятанных книгах, встрепенулся, будто хорошая гончая, взявшая след, и уже всерьез принялся расспрашивать Табина о его спутниках, а затем начал действовать сам. За короткий срок колдун сумел поднять такие силы, о которых Табин бывший управляющий не мог даже подумать. Быстро выяснив, куда именно ушел караван рабов с захваченными иноземцами, погоня помчалась туда, прихватив с собой Табина, причем во главе этой погони стоял тот самый колдун, к которому и обратился Табинбывший управляющий – как видно, колдуну тому типу из конклава не терпелось отхватить себе лавры героя, собственноручно отыскавшего тех, кто мог привести к утерянным было древним манускриптам…

Однако, прибыв на место, колдуна и погоню ждало неприятное сообщение: нужные им люди только что ускользнули в подземные выработки. Ну, вначале решили, что выкурить оттуда беглецов не составит никакого трудаих сложностей, но все оказалось далеко не так просто… Когда же выяснилось, что мы вновь сумели уйти, а позже погоня нашла место, где когда-то умер старый колдун, то Табину чуть не снесли голову с плеч – отчего это ты так поздно к нам обратился?! А может, у вас все было заранее продумано?! В результате бывшего управляющего едва не сделали главным виновником…

Его спасло лишь то, что у колдунов все же оставалась надежда: а вдруг из Нерга сумели уйти не все, и кто-то из тех дерзких иноземцев остался здесь? Оттого-то его и посадили отправили на одну из раскрытых явок с приказом: сиди неподалеку от окна и смотри на улицу, а как только увидишь знакомое лицо – сразу говори! Вот он нам честно и сидел несколько седмиц…

А потом его самого чуть на каменоломни не отправили спровадили – за ненадобностью… Но в последний момент все опять поменялось: его, вместе с другими, отправили направили сюда. По словам Табина, дело обстояло так: его заставили ехать сюда вместе с остальными – откуда-то пришли сведения, что здесь вскоре могут оказаться люди, которые очень интересуют колдунов Нерга. Было велено кое-кого схватить и переправить в Нерг. Это уж позже Табин понял, что речь идет обо мне, Кисса Киссе и старой королеве Харнлонгра. БВелено был приказ: о, охрану положить, и, если получиться, то схватить всех троих, или хоть кого-то из этой троицы, а если не выйдет взять живыми, то просто убить.

В той группе людей, что пришла сюда из Нерга, кроме него, прочих был и молодой маркиз Варделе, который относился ко всем в группе, как к грязи, и считал великой честью для окружающих, что он осчастливил их своим лучезарными присутствием. Молодой маркиз всем своим видом показывал, что если бы не просьба дядюшки, герцога Стиньеде, то его бы здесь и близко не было: как позже Табин понял из случайно услышанных разговоров, участие племянника в захвате своих обидчиков было для герцога Стиньеде чем-то вроде благородной мести, а заодно повышало его авторитет среди колдунов. Что ни говори, а все же в Нерге герцог с племянником жили на положении нищих прихлебателей, и считались чем-то вроде откинутой в сторону и давно разыгранной карты, что для привыкших к власти, влиянию и богатству герцога с племянником становилось просто-таки невыносимым. И вот появилась возможность вновь заявить о себе…

Кроме них двоих, в группе было и полтора десятка опытных, хорошо подготовленных солдат, да еще и двое служителей храма Серых Змей. С этими вообще особая история. То, что мы ушли из Сет'тана в балахонах Серых Змей, да еще и незаконно разъезжали в этой одежде по стране в этой одежде – по законам храма это считается прямым оскорблением, и оттого храмовники выразили желание лично участвовать в поимке и наказании дерзких преступников, посмевших без дозволения принять на себя высокое звание храмовников этого тайного ордена…, в В этом плане Серые Змеичем, разумеется, получили полное одобрение колдунов. Все На первый взгляд все, вроде, хорошо, всеидет по правилам Нерга, но…

Дело в том, что орден Серых Змей, пожалуй, единственный из всех, приобрел некоторые выгоды из сложившейся ситуации. Разговоры о том, что храмовники из числа Серых Змей поставили на место хамящих мальчишек из числа золотой молодежи, обросла множеством новых и удивительных подробностей, и пошла гулять сама по себе уже не только по Сет'тану, но и по всей стране – как видно, увиденное очень понравилось многочисленным зрителям, и держать такие новости внутри себя никто из них не собирался. По рассказам очевидцев, Серые Змеи проявили просто-таки немыслимое бесстрашие и благородство, выступая на стороне справедливости, достойно наказали дерзких ослушников, невзирая на лица и звания, а также показали всем, что такое настоящий закон. Недаром в последнее время среди простого народа понятия «Серые Змеи» и «порядок» стали сливаться в одно понятие, и я не могу утверждать, что конклаву подобное положение вещей пришлось по вкусу. А уж когда пошли разговоры о том, что Серые Змеи избавили людей от неведомого чудовища, держащего в страхе немало людей…

Сейчас орден Серых Змей среди простого народа вознесен на немалую высоту, и его служителей почитают не меньше членов конклава… Конечно, такое положение вещей недопустимо, как говорится, вот-вот вспыхнет конфликт интересов меж орденом и конклавом. Оттого колдуны и заявили: своих людей с отрядом посылать не будем, это дело Серых Змей, так что двое из того ордена и отправились с отрядом в Харнлонгр: как видно, решили, что за возможную неудачу пусть отдувается орден, а у колдунов появится неплохая возможность поставить на место проштрафившихся…

Чтоб не привлечь к себе чужого внимания, еще в Нерге все переоделись в крестьянскую одежду – к святому отшельнику часто ходили селяне, так что группа работяг в здешних местах выглядела вполне к месту.

Они пересекли границу в горах, и оттуда два дня шли без отдыха добирались до нужного места. ДоК намеченной точке сумели дойтишли до этого места вчера вечером, и вот уже второй день сидят тут в засаде, не смея высунуться из-за холодных камней, замерзая и простужаясь – все ждали, когда же здесь появятся те, за кем их послали… У всех в группе зуб на зуб не попадает, но даже костер зажечь нельзя, чтоб из никто из посторонних не заметил чужаков! Каково?

Все бы ничего, люди в отряде подобрались служивые, дисциплину знали, могли бы лежать в засаде еще не один день, но вот маркиз Варделе тут явно оказался той паршивой овцой, которая портит все стадо. Своим бесконечным нытьем, немыслимыми капризами, высокомерным поведением он за короткий срок сумел довести едва ли не до белого каления даже самых выдержанных солдат. По мнению молодого маркиза, каждый человек в отряде должен был считать великой честью для себя то, что он находится рядом с ними. Как я поняла, герцог Стиньеде так и не расстался со своей заветной мечтой – оказаться на троне Харнлонгра, и постоянно поддерживал эту мысль в племяннике. Именно оттого маркиз Варделе и вел себя так, будто среди простолюдинов оказалась его коронованная особа, а никто из окружающих тугодумов не понимает свалившегося на них счастья!.. За те несколько дней, что маркиз провел в отряде, у многих появлялось желание без промедления отправить этого молодого сноба на Небеса, к его знатным предкам, которыми он так кичился. Всех начинало трясти при одном только взгляде на вечно недовольное лицо молодого человека, а его требовательно-капризный голос вызывал у остальных мужчин лишь глубочайшее раздражение, а то и настоящую злость, переходящую в легкое бешенство, от которого не знали, как избавиться…

Наверное, именно оттого они и допустили ошибку – все находились в несколько раздраженном состоянии из-за вечно недовольного маркиза и его кислой физиономии, на которую уже никому не хотелось смотреть, и все страстно желали одного – поскорей выполнить задание и уйти отсюда…

Когда сегодня люди увидели, что по дороге движется всадник в женском плаще с низко опущенным на лицо капюшоном, и на приметной лошади, то все сразу решили, что это одна из тех женщин, кого было велено захватить. Оказывается, им было известно, что мне подарили кобылу необычной крапчатой масти (как видно, сведения из дворца в Нерг все еще идут), плюс женский плащ… Даже высовывающиеся из-под плаща босые ноги всадника сочли признаком того, что я еду к отшельнику с полным раскаянием: в древнем Харнлонгре существовал такой обычай – быть босым перед святым человеком, и многие из направляющихся за помощью к отшельникам даже в наше время все еще придерживались этого старого обычая…

Как и следовало ожидать, на всадника напали едва ли не всем отрядом. Только вот кто же знал, что под женским плащом скрывается даже не человек, а кто-то из тех, кому и названия нет! Такое впечатление, что у того всадника, которого они сумели сдернуть с коня, было с пяток рук, а уж оружием он владел так, что многие из опытных воинов перед ним казались мальчишками, только начинающими обучаться воинскому искусству! Да для него справиться с любым, даже самым опытным и умелым бойцом – не вопрос! Только вдумайтесь: этот человек был один против всех, и раны получал беспрестанно, только вот от меча, который он подхватил у одного из убитых им людей, солдаты падали, как трава, скошенная серпом. Невероятные прыжки, финты, обводки, потрясающая скорость движений, а его воинское мастерство – это и вообще что-то за гранью понимания, в несколько раз превышающее возможности обычного человека… И он даже в горячке боя не терял холодного самообладания, дрался расчетливо и сил понапрасну не тратил… Словно заговоренный, он уходил от смертельных ударов, но зато от его ударов спасения не было.

А ведь и верно: на некоторых из убитых нет кровавых ран, но есть свернутые шеи, выдранные руками кадыки и точные удары мечом в сердце… Страшным воином оказался ученик Клеща, хорошо выучил ту науку, что ему преподал учитель. Мне вспомнился рассказ о том, как несколько лет тому назад в Славии был чем-то похожий случай: тогда Клеща в каком-то старом доме обложили два десятка стражников, а он ушел он них, оставив после себя пятнадцать трупов… Кажется, ученик превзошел учителя, или хотя бы сравнялся с ним…

Ну, а чем окончился сегодняшний бой – это и так ясно. Вничью… Точнее – погибли, считай, все те, кто участвовал в сражении. Но все равно это кажется невероятным: один человек сумел расправиться со всеми… Немыслимо!

Чуть позже я вновь подошла к убитому ученику Клеща, и, присев возле него, долго всматривалась в мертвое молодое лицо, залитое кровью. Откуда же ты, парень, взялся, из каких мест, кто такой будешь, и как попал на обучение к Клещу? Койен молчал, так что ответа на свои вопросы я, скорей всего, никогда не получу. Да, тот наемный убийца сумел воспитать себе на смену достойного ученика! Просто удивительно, что мы смогли его захватить в такую простую ловушку! Похоже, я права в своем первоначальном предположении: желание отомстить за гибель своего учителя заставило ученика быть не столь внимательным и предусмотрительным, как это требовалось, и его чувства взяли верх над разумом и осторожностью. Уж очень он хотел поквитаться с убийцей своего учителя, и оттого пошел на ненужный риск, хотя до того был намерен тем или иным способом лишить нас всей охраны… Искренне жаль, что такой умелый и наделенный необычными способностями человек стал служить злу. Ну, а мне остается вновь и вновь благодарить Небеса за то, что каким-то невероятным образом я сумела остаться в живых…

– Ты что? – возле меня присел Кисс.

– Знаешь, отчего он умер? – спросила я парня. – Не от полученных ранений – от них он был в состоянии выжить. Просто он потерял слишком много крови – посмотри, под ним целая лужа красного цвета… И потом, вчера наш солдат все же суметь зацепить его своей стрелой…

– Да, это был сильный человек – согласился Кисс. – Но и страшный в своей силе. Поверь мне на слово: если бы он выжил, то не успокоился бы до тех, пока не сумел б добрался до тебя… Кодекс убийц – страшная вещь, и хорошо, что о нем знают не все…

– А ты знаешь?

– Знать не знаю, но немало о нем слышал, и оттого имею представление, что говорю…

Тем временем солдаты по приказу Рейхарда стаскивали тела убитых в одно место, собирали рассыпанное оружие…

– Пойдем назад – захороним…

– Да где тут хоронить! – всплеснула руками Марида. – Вокруг один камень!

– Вот камнями и заложим. Тут еще и двое раненых имеется, и нет смысла тащить их с собой к святому отшельнику – только растрясем в дороге… Хочется мне того, или нет, но, похоже, на какое-то время придется оставить здесь еще одного из своих солдат – все же за ранеными присмотр нужен, да и костер для них надо запалить и постоянно его поддерживать, а не то наша пара пленных, не приведи того Всеблагой! отправиться на Небеса…

– Можете оставить двоих солдат – посоветовала я офицеру. – Никакой опасности впереди я не чувствую.

– Вот как? Ладно, поверим вам на слово… Оставлю двоих, тем более, что работы тут им обоим хватит в избытке. Один пусть следит за ранеными и костер поддерживает, а второй убитых камнями закладывает – негоже, если до них звери доберутся. Пусть они и враги, и пришли по наши души, но все одно, это не по-людски – оставлять убитых солдат на съедение зверью… А на обратном пути, когда вновь спустимся в долину, то из первого же встречного селения отправим сюда людей, чтоб они перенесли убитых вниз, и захоронили, как это положено.

– Это правильно… – кивнула головой Марида.

… До небольшого каменного дома отшельника мы добрались довольно быстро. Да, пожалуй, никто здесь, кроме святого, жить не будет: обдуваемая всеми ветрами ровная площадка среди отвесных скал, на которой стоит сложенная из грубо обтесанных каменных плит небольшой домик с покатой крышей, на которой растет тонкая пленка белесого мха. И еще тут довольно сильный ветер, причем весьма холодный, и мне даже страшно думать о том, какие морозы здесь стоят в разгар зимы. Сама не зная отчего, посмотрела на Кисса – он в детстве, голодный и едва живой, тоже переходил зимой через горную гряду, и едва не замерз при том страшном переходе…

– Ждите меня здесь… – Марида лезла со своего коня, и направилась к домику отшельника. – Я пойду к нему…

– Но… – вмешался Рейхард. – Госпожа, я не могу вас так просто отпустить! Позвольте моим людям хотя бы обследовать это место, и пойти вместе с вами…

– Нет. Я приказываю вам остаться здесь, и не мешать мне!

– Марида! – попыталась было вмешаться я. – Надо послушать офицера…

– Ты чувствуешь опасность?

– Нет.

– И замечательно. Тогда все ваши заботы отпадают сами собой.

– Постой! – я снова попыталась слезть с лошади. – Почему ты? Я с тобой…

– Ты подождешь меня здесь! – подняла руку Марида. – Позову, если надо будет, вот тогда и придешь. И не спорь – я знаю, что делаю. Все же там живет святой отшельник, а не один из тех, кого стоит опасаться…

– Но…

– Жди меня здесь, я сказала!

Марида подошла к домику, постучала в хлипкую дверь, а потом и скрылась за ней. Минуты шли за минутами, а мы все так же сидели на лошадях, ожидая возвращения старой королевы. Солнце на небе скрылось за тучами, через какое-то время заморосил мелкий дождик, который вскоре перестал. Потом темные тучи куда-то ушли, и на ярком голубом небе вновь засияло холодное солнце… А в голове у меня все это время без остановки крутился один и тот же вопрос: может, и сюда мы понапрасну приехали?

Я вновь и вновь рассматривала жилище отшельника, пытаясь понять, как он тут живет. Конечно, никакого огорода возле домика нет, да и откуда ему взяться на этих голых и холодных камнях?! Но рядом с этим бедным жилищем не было видно никакой живности, ни кошки, ни собаки, ни даже небольшой козы, которые были, кажется, во всех домах, даже самых бедных. Глупо, но я все время думала о том, что для того, чтоб жить в таких суровых условиях, надо быть действительно отрешенным от мира…

Не знаю точно, сколько минуло времени с тех пор, когда Марида скрылась в этом домике, но солнце успело довольно заметно передвинуться на небе до того, как старая королева вновь показалась на крыльце, и призывно махнула мне рукой – иди, мол, сюда!..

Сойдя со своей крапчатой кобылки, на которой сидела все это время, я направилась к дому отшельника. Сзади раздались шаги. Оглянулась – Кисс идет следом.

– Кисс, я пойду туда одна!

– Еще чего…

– Говорю же – одна пойду!

– Иди. Только я буду рядом…

А, его все одно не переспорить! Вместо того, чтоб вновь попытаться прогнать парня взашей, я взяла его за руку, а он в ответ крепко сжал мою ладонь… Вот так, держась за руки, мы с ним и вошли в дом отшельника.

Небольшая комнатка, где вся мебель состоит из широкой лежанки с насыпанной на нее соломой, стола и старой скамьи. На стене висит большая полка с книгами и свитками, там же стоят два кувшина с водой и стопка сухих лепешек. Возле незажженного очага лежит небольшая поленица дров. Ой, ну тут и холодина! Даже Марида, кажется, замерзла! Пар изо рта здесь, конечно, не идет, но и особого тепла тоже нет. Да и откуда ему взяться, если вокруг одни холодные камни?!

Но вот что удивительно: стоявший напротив нас отшельник, этот старый, заросший седой бородой человек, был бос! Я вначале даже не поверила – стоять босиком на таком холодном полу! но все именно так и было… И одет старик был всего лишь во что-то, напоминающее тонкую полотняную рубашку, которая покрывала его тело и ноги почти до земли. Ему что, не холодно? А ведь похоже на то…

Мужчина долго смотрел на гас обоих, а потом повернулся к Мариде:

– Ты была права – они даже пришли вдвоем. И… – тут он замолк, а потом вздохнул. – Да, в мире много несправедливости…

– Ну так что скажешь? – Марида выжидающе смотрела на отшельника.

– Не знаю… – мужчина чуть развел руками. – Знаете, я ушел от мира, чтоб молиться за весь людской род, но и сюда приходят со своими бедами, и я даже не скажу, какая из этих людских горестей больше всего сжимает от печали мое сердце… Несколько раз я помогал и таким, как ты, милая девушка…

– Прошу, помогите и нам… – в голосе Кисса слышится неподдельное отчаяние, а я отчего-то не могла произнести ни звука.

– Мы все пленники судьбы, и не надо с ней спорить, но вам, молодежи, трудно принять столь очевидную истину, и уж тем более вы не хотите со всем этим мириться. Не стоит себя обманывать – судьба каждого из нас уже начертана на Небесах…

– А если я хочу вырваться из этого плена? – даже не знаю, как я смогла произнести эти слова.

– Каким образом? – чуть устало вздохнул отшельник.

– Я не знаю… Но с ней можно поспорить!

– В вас говорит молодость, которая не желает мириться с предначертанным. Оттого вы и хотите вступить в спор с Небесами… Молодые люди, вы оба отрабатываете грехи своих родителей – устало говорил старец. – Вы, молодой человек, несете на себе грехи отца, а вы, моя хорошая, отрабатываете желание своих близких жить легко и без трудностей… Ну, они на Небесах будут сами отвечать за свои грехи, а вы тут, на земле, страдаете под грузом чужих ошибок…

– Так вы не можете мне помочь?

– Дело заключается в ином. Просто я боюсь, что в случае неудачи вы получили еще одно разочарование, а это очень больно…

– Пусть так! У меня уже были такие разочарования. Одним больше…

– Ох-хо-хо, вы все же хотите поспорить с судьбой… Впрочем, вновь повторять это не имеет смысла – вы все бунтуете… Увы, но я могу помочь не всем и не во всем, и лишь тогда, когда человеку благоволят Небеса. Существует то, что выше моих сил…

– Я хочу, чтоб эта женщина жила… – негромко сказал Кисс.

– Молодой человек, я повидал в своей жизни многое, и меня просили помогать многим, в том числе и тем, кого подвергли такому же обряду, как и вашу девушку. Почти всем я сумел помочь, излечить от этой напасти, но в вашем случае, на мой взгляд, все куда сложней. Тут несколько особая ситуация, очень непростая… То, что у меня выходило с другими, может не получиться здесь. Мне уже рассказали о вас, и о ваших предыдущих попытках снять с себя последствия того черного обряда… – отшельник вздохнул. – Ладно, попробуем еще раз, но обещать я вам ничего не могу…

По знаку отшельника мы с Киссом сняли свои куртки, и легли рядом на лежанку, покрытую соломой. Удивительно, но нам почему-то совсем не было холодно. Мы опять сцепили свои руки, а отшельник, взяв с полки какую-то толстую книгу, встал рядом с нами, и, раскрыв свою книгу на середине, стал читать ее вслух. Это была незнакомая мне молитва, длинная и трогательная, но вскоре я уже не могла различать отдельные слова – все они слились в одну ноту. Голос отшельника звучал для меня странной, непонятной музыкой, которую хотелось слушать вечно, не теряя ни звука из этих волшебных переливов истины. И еще было ощущение покоя, радости и счастья. Меня словно подхватила светлая, сияющая волна, куда-то понесла, и я с удовольствием поддалась течению света и чистоты.

Не знаю, сколько времени это продолжалось, но внезапно я вновь оказалась в уже привычном мне темном коридоре, и чувства приподнятости и беспредельной радости меня так и не оставляли. Вновь шагнула в него, уде привычно распахнула закрытую дверь, и в который раз увидела, как яркий солнечный день льется через раскрытую дверь. Пошла, вернее, поплыла по коридору, распахивая все встречающиеся мне закрытые двери, впуская в темный коридор солнечный свет и купаясь в той светлой музыке, которая все еще звучала во мне. В глубине души зрела уверенность, что уж в этот раз все получится, как надо, я сумею открыть все двери, и наконец-то узнаю, что скрывается за самой последнее дверью, за той, которая не хочет выпускать меня из сетей древнего обряда… А вот и она, та самая тяжелая дверь! Толкнула ее в полной уверенности, что сейчас-то она откроется передо мной…

Но ничего не случилось, темная дверь так и не распахнулась передо мной. Налегла еще раз – бесполезно… Вновь толкнула дверь, и скорее почувствовала, чем увидела, как вокруг смолкает светлая музыка, а все раскрытые было двери вновь с треском закрываются за мной…

Возвращение назад было долгим, и я никак не могла вновь очутиться в своем привычном мире. И еще я понимала, что у меня ничего не получилось и на этот раз. Все было напрасно – темное колдовство Нерга оказалось сильнее. Медленно паря в воздухе, я опускалась с небес на землю, и постепенно все вокруг затягивалось темнотой. Тошно…

И тут рядом с собой я увидела Кисса. Он смотрел на меня таким взглядом, что мне внезапно стало страшно, на глазах появились слезы, а от дурных предчувствий сжалось сердце, ухнуло вниз, как в пропасть. Такое впечатление, будто он прощается со мной навсегда… Что Кисс тут делает, как здесь оказался? Но спросить я его ни о чем не успела – парень повернулся, и, ни говоря ни слова, молча пошел прочь от меня, прямо в сгущающуюся темноту… Это еще что такое? Кинулась было вслед за ним, пытаясь догнать, остановить, выяснить, что же случилось… Не должен он тут оказаться, никак не должен! Кисс, остановись, постой же!..

Однако в этот момент невесть откуда налетевшая светлая волна вновь подхватила меня, оторвала от Кисса, которого я почти что догнала, понесла дальше, и парень исчез с моих глаз за непрозрачной пеленой, а я снова оказалась все в том же до омерзения надоевшем мне темном коридоре с закрытыми дверями. Как, опять?! Вновь его проходить? Хватит, надоело! Сколько можно повторять одно и то же?! Как же я ненавижу тебя, это проклятое место! Побыстрее бы выйти отсюда!

Чуть ли не бегом кинулась по коридору, уже привычно распахивая все двери, встречающиеся на моем пути, и не обращая внимание на солнечный свет, заполняющий темный коридор. Быстрей бы удариться в ту проклятую дверь, и навсегда убраться отсюда! Все, хватит с меня этих бесконечных попыток изменить то, что произошло много лет назад! Больше я в эти игры не играю! Сколько можно беспрестанно елозить по одному и тому же месту?! Да пропади все пропадом, сюда я больше не пойду! Мне надоело переходить он надежды к отчаянию, а потом снова надеяться невесть на что! Раз мы пленники судьбы, то значит надо принимать жизнь такой, как она есть!.. И потом, куда ушел Кисс?..

С размаху ударилась все о ту же крепкую темную дверь, и она, совершенно неожиданно для меня, легко распахнулась. Я чуть ли не кубарем вылетела на светлую поляну, где все – и трава, и цветы, и воздух, и деревья, и даже небо – все, казалось бы, соткано из золотых нитей… В растерянности встала, оглядываясь по сторонам, всей душой принимая эту сказочную красоту, один только взгляд на которую наполнял душу удивительным восторгом…