Текст книги "Пленники судьбы (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 71 (всего у книги 87 страниц)
– И что из этого следует? Нам что делать?
– Будем думать. Есть у нас пара мыслей… Прежде всего это относится к тебе, кузен – Вен повернулся к Киссу. – Дан просит передать, что он верит в твою невиновность, и желает положить конец всем пересудам на эту тему. Он собирается пригласить сюда на праздник графа Д'Диаманте, но с тем условием, чтоб он сделал исключение и привез с собой камни Светлого Бога.
– Зачем?
– Видишь ли, от имени Его Величества утром послу Таристана будет передано сообщение как для графа Д'Диаманте, так и для королевского двора Таристана: тот человек, которого они требуют для выдачи, по мнению правящего дома Харнлонгра является старшим сыном графа Д'Диаманте и принцессы Кристелин Белунг. Так что в данный момент не может быть и речи ни о какой выдаче аристократа столь древнего рода. Подтвердить слова этого человека о его происхождении, или же опровергнуть их можно только одним способом: для этого достаточно просто провести испытание с камнями Светлого Бога, после которого все станет на свои места. В общем, к завтрашнему дню письма уйдут в Таристан, где, кроме всего перечисленного будет и личное приглашение Дана графу Д'Диаманте с просьбой прибыть в Харнлонгр вместе с камнями Светлого Бога для того, чтоб получить окончательную ясность в этом вопросе. Ваше Величество, – обратился Вен к Мариде, – Ваше Величество, я хотел сказать…
– Все хорошо – подняла та руку. – Все правильно…
– Постойте! – вмешалась я. – Ну, покажут камни, что Дариан – старший сын графа Д'Диаманте. Только этот не спасет его от обвинений в жестоком избиении своего отца!
– Ошибаешься – удобней устроился в кресле Вен. – Причем ошибаешься в корне. Нападение простолюдина на аристократа – это преступление, а вот если сын врезал отцу… Извини, но это уже семейные проблемы, каких хватает везде, и которые никто не будет разбирать, чтоб не ронять авторитет древних семейств перед остальным миром. Любой судья скажет: разбирайтесь выясняйте отношения меж собой самостоятельно, без привлечения посторонних. В конце концов это внутренние конфликты семьи, а неприятностей с родней хватает у каждого из нас…
– То есть если я правильно поняла…
– Ты правильно поняла: в каждой семье есть свои разборки и свои проблемы, и если камни Светлого Бога подтвердят слова Кисса, то дело об избиении сразу будет считаться внутренним делом семейства Д'Диаманте, и, естественно, обвинение с Дариана сразу же снимется.
Надо же, – подумалось мне, – надо же, как, оказывается, легко может разрешиться такой, казалось бы, серьезный вопрос!
– Так вот, – продолжал Вен, – в послании к королю Таристана будет написано что-то вроде того – дескать, если слова человека, называющего себя сыном принцессы Кристелин не подтвердятся, то он, без сомнения, будет выдан Таристану; но если испытание подтвердит, что этот человек и в самом деле является аристократом голубой крови и представителем древнего рода, то попытка отдать его властям Таристана в данный момент под клеймом преступника впоследствии может быть расценена высокородными семействами Таристана как проявление крайнего неуважения к аристократии этой великой страны… Как вам эта отмазка?
– Не лучше и не хуже других – чуть пожала плечами Марида. – Вполне удобоваримое объяснение…
– И я про то же… Итак, что скажешь, кузен? Сейчас для нас главное – выиграть время. Лично я считаю, что тебе хватит таиться!
– Если честно, то я в растерянности…
– Тут говорить нечего. В ближайшее время лучшей возможности нам просто не представится! Самое время и самое место, чтоб признать тебя не только законным сыном графа Д'Диаманте, но и его наследником, хотя, говоря по чести, наследовать, кроме долгов, там нечего.
– О какой возможности ты говоришь?
– Дело в том, что вскоре состоятся празднования в честь пятисотлетия воцарения на престоле династии Диртере, так что в ближайшее время в Харнлонгр начнут стекаться гости из многих стран, так чтои на том приеме будет множество гостей, цвет аристократии. К тому же в нашей стране сейчас новый король, новая королева… Короче, на праздники будет угрохано немало денег. Если провести испытание с камнями Светлого Бога на виду у всех, то, думается, вопрос с твоей передачей Таристану отпадет сам собой. Кстати, герцог Белунг, он же твой дядя, тоже будет на том приеме.
– Не знаю, хочется ли мне носить это имя! Д'Диаманте… Слишком много всего накопилось… – у Кисса был усталый голос.
– Кузен, не мели чушь! – Вен едва не подпрыгнул на месте от возмущения. – Ты и без того болтался всю свою жизнь невесть где, и все только оттого, что твой папаша не желает ни признавать, не видеть тебя своим наследником. И потом, насколько мне известно, едва ли не главным желанием твоей матери, принцессы Кристелин, было одно – чтоб ты, наконец, стал законным наследником имени Д'Диаманте, откинув от себя слово «бастард».
Кисс ничего не ответил, да и что тут скажешь? Вен прав…
– Знаю, кузен, что тебя волнует… Да не беспокойся ты, Его Величество на твоей стороне, а прошлое… Ну, оно есть у каждого из нас, а Дан все понял правильно. К тому же ты был одним из тех, кто не только вытащил его бабушку из тюрьмы, но и спас ее.
– А вы уверены, что граф Д'Диаманте привезет с собой камни Светлого Бога? – в голосе Мариды слышалось сомнение. – Насколько мне известно, они не должны покидать стен фамильного замка графа.
– Без камней ему тут делать нечего – хмыкнул Вен. – Иначе зачем нам нужен этот человек? Хотя Хотя камни Светлого Бога крайне редко покидают фамильный замок Д'Диаманте, но на этот раз графа попросили сделать исключение. Видите ли, графу не только послано отдельное приглашение, но еще и специально указано, чтоб он имел при себе камни Светлого Бога. Дело, мол, в том, что только при их наличии можно разобраться в некоем щекотливом вопросе, который давно беспокоит графа и волнует умы многих аристократов, так что необходимо положить конец той неприятной истории и ненужным разговорам. Более того: Дан выразил столь сильное желание лицезреть прекрасного графа, что даже согласился оплатить его дорожные расходы. От подобного предложения граф Д'Диаманте вряд ли откажется, а мне уже заранее страшно увидеть итоговую цифру дорожных трат милого гостя!
– И все же я плохо верю, что он осмелится явиться сюда, к королевскому двору Харнлонгра… – Марида услало потерла ладонью лоб. – С чего вы решили, что он приедет? Ну, вы понимаете…
– Конечно, приедет, в этом не может быть никаких сомнений! Никуда не денется… А уж если и его дорожные расходы будут оплачены!.. Причем граф заявится сюда не один, а вместе со своим сыном – парню надо срочно найти себе очень богатую невесту – «просто» богатая ему никак не подойдет. У семейки Д'Диаманте столько долгов, что об этом лучше не думать – страшно, аж жуть! да и наяву просто невозможно представить себе эту гору золота, которую надо в течение самого ближайшего времени отдать давно ждущим этих денег должникам! Граф не просто разорен, он, по сути, на грани финансового краха. Да еще и его сынок прикладывает к этому свою руку – парень молодой, деньги, как и его папаша, считать не привык, и отказывать себе тоже ни в чем не желает. К тому же он игрок и не дурак выпить… Папашу с сыном не сегодня-завтра выставят из дома, то бишь из замка – надо же долги гасить, хоть камни Светлого Бога продавай! За душой у отца и сына нет ничего, кроме древнего титула, долгов и дурной славы. Вот оба члена семьи Д'Диаманте и надеются, что отыщется какая-нибудь очень богатая невеста, которая ради титула согласится оплатить огромные долги семейства жениха. Ни в Таристане, ни в соседних странах парень так и не сумел найти себе подходящую невесту, хотя прикладывал к этому немало усилий. На титул согласны клюнуть многие богатеи из числа тех, кто вышел из низов, но вместе с титулом брать такие долги… Увольте! По слухам, Кастан готов жениться даже на столетней бабуле, лишь бы у нее сундуки от денег ломились!
– Все равно… – покачала головой Марида. – Все равно я сомневаюсь в том, что Эдвард Д'Диаманте рискнет появиться здесь.
– Ваше Величество, от предложений королей таки просто не отмахиваются. Кроме того, та давняя история с гибелью принцессы Кристелин и пропажей ее сына все еще слишком хорошо помнится – некоторые скандалы запоминаются навечно. Графу надо попытаться каким-то образом обелить свое имя в той более чем неприятной истории, тем более что ее отзвуки все еще сказываются при одном только упоминании имени Д'Диаманте… Еще графу надо доказать, что его старший сын или умер, или сгинул невесть где, а иначе… Пусть твое имя давно даже не запачкано, а загажено, но такие люди, как граф Д'Диаманте все одно будут пытаться ухватиться хоть за что-то из своего прошлого, где есть хоть малейшая возможность обелить оправдать себя, пытаясь доказать при том, что все мерзкие разговоры о тебе – это сплошная ложь и не более того…
– Это как сказать… – хмуро пробурчал Кисс.
– Кузен, ты не знаешь главного… – продолжал Вен. – Когда твой дед узнал о том, что в действительности произошло в замке графа, то он поднял страшный шум. На мой взгляд, он поступил совершенно верно. Герцог сумел отыскать свидетелей (что при его возможностях совсем неудивительно!), и предоставил такие доказательства королю Таристана, что тот решил пойти навстречу требованиям герцога. Не знаю, что думали по этому поводу другие, а я не сомневаюсь: король Таристана в глубине души был даже доволен подобным исходом дела – своим недостойным поведением граф давно раздражал его и доставлял немало неприятностей правящему дому бесконечной чередой все более и более скандальных историй. Жалобы шли одна за другой, причем даже от таких людей, претензии которых никак нельзя проигнорировать. Говорят, в последнее время при одном упоминании имени прекрасного графа у короля начинало сводить зубы. Так вот, королем Таристана был издан указ, согласно которого должно быть проведено еще одно публичное испытание с камнями Светлого Бога, и тот из членов семейства Д'Диаманте, у кого свет от камней окажется ярче всех – тот и примет на себя титул. Причиной этого беспрецентного решения указывалось недостойное поведение графа Эдварда, которое явилось причиной смерти принцессы Кристелин…
– То есть… – подхватила Марида.
– То есть, если бы это испытание было проведено, то Дариан давно носил бы графский титул, а его папаша… В общем, его положению в обществе сложно было бы позавидовать. Но испытание не было проведено, так как Дариан пропал по дороге домой. Тогда многие считали, что к этому приложил свою руку граф…
– Нет – покачал головой Кисс. – Эдвард Д'Диаманте тут был ни причем. Я просто спасал свою жизнь…
– Разумное решение, и вместе с тем я уверен в том, что до повторного испытания с камнями Светлого Бога ты, кузен, дожить бы не сумел – отправился б на Небеса тем или иным способом.
– В этом и у меня нет никаких сомнений – обронил Кисс.
Теперь я понимаю, отчего граф Д'Диаманте так перепугался, когда во дворце Правителя к нему пришел Дариан. Тот давний приказ короля Таристана никто, и верно, не отменял, так что потребуй Дариан – и от испытаний с камнями Светлого Бога графу никак не отвертеться, а чем подобное может закончится для прекрасного аристократа – это понятно и без слов. Оттого в глазах графа Д'Диаманте (при его встрече с Киссом в Стольграде) перед ним стоял не вновь обретенный сын, а тот, кто в любой момент может забрать себе его титул и состояние, тот человек, из-за которого, по мнению графа, и произошли все его беды. Правда, в том, что в этих бедах он виновен сам – такое прекрасному графу даже не могло придти в голову. Виноваты все другие, но только не он!..
Кисс встал, прошелся по комнате. Казалось, он не знал, как задать интересовавший его вопрос. Потом решился, сел за стол напротив Вена и спросил:
– Кузен, ты сказал, что граф приедет сюда с камнями Светлого Бога? А камни у него действительно имеются?
Хм, по меньшей мере странный вопрос.
– Конечно! Без этих камней семья Д'Диаманте теряет большую часть своей значимости и непохожести на других. Такие вещи, как камни Светлого Бога, берегут как зеницу ока. Именно они составляют основу семейной истории Д'Диаманте, и без них титул будет неполным. А в чем дело?
– Эти камни, ну, те, которые сейчас имеются у графа… Они что, действительно светятся?
– Ну да…
– А ты сам это видел?
– Лично я – нет, но мои знакомые видели, и не раз говорили об этом… А что такое?
– Не знаю, как сказать… С этими камнями не было никаких недоразумений?
– С чего бы это? Хотя… – Вен чуть прищурился. – Кузен, думаю, ты не просто так задал этот вопрос? Не знаю, друг мой, что ты хотел этим сказать, только вторых камней Светлого Бога нет. Их просто не существует, а если б они и были в этом мире, то у графа не хватило бы денег, чтоб их купить – думаю, каждый из нас представляет, сколько может стоить такое чудо. Даже король большого государства, предложи ему приобрести подобное, не раз подумает, может ли позволить себе такое расточительство! Правда, не спорю: лет двадцать назад, или чуть больше – тогда, и верно, шли разговоры, что с камнями не все ладно, но граф продемонстрировал камни обществу, и разговоры стихли сами собой. И в последствии сияние камней видели многие, в том числе и те, кто их, так сказать, лицезрел раньше, так что камни Светлого Бога на месте, в замке графа, и в этом не может быть ни малейших сомнений. Тут вряд ли возможны подделки… В чем дело, кузен?
– Дело в том, что у графа Д'Диаманте нет этих камней, и быть не может.
Ничего себе заявление!
– Почему?
– Потому что эти камни… Они у меня. Вернее – со мной. Вот… – и Кисс снял с шеи тот кожаный мешочек, в котором лежали фигурки донн-ди, развязал тугой узел, и на его ладонь выпали уже виденные мной две деревянные фигурки, одна длинная и узкая, вторая низкая и широкая. Обе старенькие, с полностью обсыпавшейся краской, порядком оббитые, но, тем не менее, целые и невредимые. – Они здесь, внутри этих фигурок. В каждой – по одному бриллианту. Эти камни – дар Светлого Бога, они все время были при мне. Точнее, примерно с того самого времени, как погибла моя мать.
Последовала немая сцена. Потом Вен, кашлянув, растерянно произнес:
– Дариан, я не совсем понял, что ты сейчас сказал. Уж не имеешь ли ты в виду…
– Я имел в виду только то, что камни Светлого Бога уже много лет как находятся со мной, но, естественно, я ношу их не в кармане. Камни спрятаны в этом самом обереге.
– Тогда покажи их! – глаза Вена в растерянности перебегали со старых деревянных фигурок на Кисса.
– Сейчас я этого делать не буду – покачал головой Кисс. – Для этого надо раскрыть оберег, но пока этого делать не стоит. Надо дождаться более благоприятных обстоятельств.
– А как там оказались камни Светлого Бога? – брякнула я, хотя уже и сама догадывалась, каков будет ответ на этот простой вопрос.
– Их спрятала туда моя мать, принцесса Кристелин
– Погоди, погоди! – замахал руками Вен. – Этого просто не может быть! А как тогда быть с теми камнями, что находятся в фамильном замке Д'Диаманте?
– Думаю, это копия – спокойно сказал Кисс.
– Да никому и никогда не раздобыть такие же вторые камни! – Вен чуть не подскочил на месте. – Никогда! И подделку тоже не изготовить! Ты только представь, какой величины должны быть алмазы, чтоб изготовить из них точные копии камней Светлого Бога! А какой огромный труд предстоял бы гранильщикам и ювелирам! Да если бы кто из них получил подобный заказ, то об этом все одно стало бы известно! Такие вещи почти невозможно удержать в тайне! Ювелиры – народ особый, у них свой цех, свои правила и свои законы…
– Если это были ювелиры из Нерга, то сохранить тайну не составит труда. Мало что выходит за пределы границ этой проклятой страны.
– Все равно! – кипятился Вен. – А откуда же тогда взялось свечение тех камней, которое граф не раз демонстрировал, и которое за последние годы видели многие? Между прочим, у придворных глаз на драгоценности наметан, и они бы враз заметили, что камни не похожи на те, что они видели раньше!
– Думаю, что знаю ответ на этот вопрос. Колдуны Нерга способны на многое… Боюсь, что ради возможности раздобыть эти камни граф пошел на весьма непристойную сделку.
– Да какое значение для графа Д'Диаманте играет очередная грязная история! – кипятился Вен. – Десятком больше, десятком меньше – ему это уже без разницы! Даже если предположить, что ты говоришь правду… Кузен, не обижайся, но за долгие годы жизнь тебя всерьез помотала, и сохранить при себе камни, пусть даже они находятся в фигурках оберега… Это просто невозможно!
– Возможно многое, и об этом позаботилась моя мать. Кроме того вы забываете, что это фигурки донн-ди, того оберега, который чужаки лишний раз стараются не брать в руки.
– Все равно в этом есть что-то необычное! Ты их держал в каком-то тайнике, или же камни Светлого Бога постоянно были с тобой?
– Ну да, все это время они были со мной. Вернее, с того времени, как я удрал из замка графа.
– Хорошо, допустим такую невероятную возможность, что ты не потерял их за долгие годы бесконечных скитаний. Но… Наверное, ты сотню раз оказывался в таких ситуациях, когда можно без труда потерять жизнь, и тут уж не до какого-то мешочка с оберегом!
– Камни охраняла Пресветлая Иштр.
– Я о другом. Тебе сейчас сколько лет? Тридцать два? Правильно?
– Ну да.
– А ты впервые надел этот оберег, когда…
– Когда мне было семь лет. И с тех пор, вот четверть века, то есть двадцать пять лет, я ношу этот оберег на себе, не снимая. В моей жизни было всякое, но мешочек с оберегом, с фигурками донн-ди, если даже и снимали с моей шеи, то снова вешали назад – видно, что фигурки старые, а к подобным оберегам всегда относятся настороженно…
– Ты хочешь сказать, что всю жизнь таскал это сокровище на себе?! – в который раз переспросил Вен, все еще не в силах поверить в услышанное.
– Почему это «хочу сказать»? Так и было на самом деле.
– Предположим… Тогда как они у тебя оказались?
– Мне их дала мать, и на следующий день ее убили. Но она успела сделать так, чтоб эти камни у меня никто не тронул.
Глаза Вена и Мариды устремились на меня. Я понимаю, что они хотели узнать, но и я желала знать об этом не меньше их. Койен, как это произошло? Кисс все одно мало что скажет – он не из тех, кто охотно говорит о своем прошлом.
И я снова, как наяву, увидела то, что произошло много лет тому назад…
… Кристелин присела возле небольшого столика в их с сыном комнате. Сейчас на нем лежали Диа и Анте, камни Светлого Бога. Молодая женщина только что вынула их из тяжелого узла волос на своей голове, в котором она до того прятала камни, которые забрала, вернее, похитила из тайника в комнате графа. Не стоило нести камни в руках – если бы ей по дороге встретился кто из слуг или из гостей, то они вполне могли бы обратить внимание на сжатую в кулак ладонь принцессы. Очень хочется надеяться, что в ближайшие день-два Эдвард не заглянет в свой тайник…
Кристелин было стыдно и горько, но иного выхода для спасения сына она не видела: камни все одно показали на того, кто достоин принять на себя титул графа, и оставлять их в замке молодая женщина не хотела. Она вернет эти камни графу сразу же после того, как он признает Дариана своим старшим сыном и наследником. К сожалению, чтобы сохранить жизнь сыну и избавить его от звания «бастард», ей придется прибегнуть к шантажу. Мерзко, гадко, и ей бы никогда не пришло в голову поступить так с любимым человеком, но, к сожалению, у нее нет иного выхода!
А Дариан с восхищением смотрел на камни, которые сверкали даже в тусклом свете коптящей свечи. Стоило ребенку протянуть к дару Светлого Бога свои ладони, как камни начали чуть светиться, сверкнуло несколько золотых искр…
– Дариан, не надо! Не стоит баловаться с наследием Древних!
– Мама, но у меня ведь было самое яркое свечение с ладоней! Ярче, чем у папы и у Кастана! И выглядело оно много красивей! Смотри, как здорово у меня получается – и искры снова стали появляться из лежащих на столе камней.
– Да, дорогой, ты у меня самый лучший и замечательный малыш на всем белом свете! Настоящий наследник древнего рода, и это признали все. Но пока не трогай камни – я не хочу, чтобы кто-то видел необычное свечение в нашей комнате. А сейчас помолчи и смотри, что я буду делать…
Мать поставила на стол, рядом с камнями Светлого бога, огарок старой свечи, зажгла ее, и что-то стала шептать, сложив руки на груди. Первое время ничего не происходило, потом пламя свечи внезапно отклонилось, описало круг, и затем наклонилось в сторону Кристелин. Надо же, такое впечатление, будто пламя показывало, что слушает молодую женщину.
– Пресветлая Иштр, благодарю тебя, что в своей милости ты снизошла до просьбы великой грешницы – негромко заговорила Кристелин. – Пресветлая, ты знаешь: мы женаты по твоему закону, но все идет не так, как мне когда-то думалось. Те, кто заключают брак по твоим законам, поступают под твое покровительство, и ты сама судишь их так, как считаешь нужным. И еще из пары, заключившей брак по твоим законам, ты выполняешь просьбу того, в отношении кого не сдержали данное слово. Вот я и обращаюсь к тебе… Я не прошу наказать Эдварда – во многом из произошедшего виновна я сама, и оттого для себя я тоже ничего не требую. У меня другая просьба: пусть эти камни Светлого Бога будут с Дарианом. Храни их при моем сыне, и, что бы с ним не произошло, камни должны принадлежать ему. Надо выполнить древнюю волю: камни по закону принадлежат тому, у кого они ярче всего светятся, то есть следующим графом Д'Диаманте должен стать мой сын Дариан. Он – подлинный наследник рода Д'Диаманте, и оттого я прошу тебя охранять и камни, и его самого…
Удивленный Дариан увидел, как пламя свечи качнулось вверх, а затем вниз, будто соглашаясь со словами молодой женщины, затем пламя вновь описало круг вокруг своей оси…
– Благодарю тебя за милость, Пресветлая Иштр! – прошептала молодая женщина. – Отдаю своего сына под твою защиту и покровительство…
Пламя мигнуло, и снова стало обычным.
– Мама, что это было?
– Видишь ли, сынок, – Кристелин прижала к себе сына, а по ее щеке текла слеза… – Видишь ли мальчик мой, мы с твоим отцом женаты по законам Пресветлой Иштр, то есть перед ее лицом мы с ним – законные муж и жена, что бы ни говорили другие. Дело еще и в том, что подобный брак расторгнуть нельзя, в противном случае жди кары от Богини. Если же один из двоих не держит слова, данного перед алтарем, то другой может обратиться с жалобой или просьбой прямо к Пресветлой, и та выполнит просьбу обиженной стороны в наказание другому… Правда, тут тоже все не так просто: для разговора с Пресветлой Иштр нужна только та свеча, которой священник благословлял тот самый брак, иначе Богиня не отзовется. Я этот огарок хранила, как зеницу ока… Все, Дариан, не отвлекай меня – сейчас будет самое важное…
Кристелин достала донн-ди, который ей в свой последний приезд привез барон Обре. Эти фигурки состояли из двух разъемных половинок, которые закручивались меж собой внутренней винтовой нарезкой. Кристелин вспомнила, как удивился добрый старик Обре, когда она попросила его в свой следующее посещение замка Д'Диаманте привезти с собой фигурки донн-ди, но не обычные, а из дуба, и чтоб верхняя часть фигурок как можно более плотно и крепко навинчивалась на верхнюю. Увы, но уже тогда Кристелин предполагала, что ей придется пойти на крайние меры…
Старый барон расстарался, купил ей именно то, что она просила, и вот теперь Кристелин занялась тем делом, ради которого ей и были нужны фигурки донн-ди. Она растопила остаток свечи, и залила часть воска внутрь нижней половинки пустых фигурок, а потом туда, в еще не застывший воск погрузила по камню Пресветлого Бога, залила их сверху остатками воска, быстро закрыла верхней крышкой и поплотнее закрутила.
Все, теперь камни Светлого Бога надежно спрятаны внутри простого северного оберега. Даже если начнутся поиски пропавшего сокровища, то вряд ли кто решит, будто в неприглядных фигурках спрятана столь немыслимая ценность.
– Мама, а зачем ты внутрь человечков налила воск? – светловолосый малыш с любопытством смотрел на то, что делает его мать.
– Дорогой мой, ты же понимаешь: эти камни будут искать. Я уже сказала тебе, что совершила крайне непорядочный поступок: забрала их из тайника твоего отца, хотя эти камни теперь и так должны принадлежать тебе. Сынок, помнишь, я тебе рассказывала, что священник обвенчал нас по законам Пресветлой Иштр, то есть мы вручили ей свою судьбу, и за свои поступки тоже будем отвечать перед Пресветлой Богиней, а если кто-то из двоих захочет обмануть другого, того, с кем заключен брак, то на милость Пресветлой ему рассчитывать не стоит. За обман она накажет… Так вот, свеча, которой священник благословил наш брак – через нее можно поговорить с Пресветлой Иштр, но только один раз в жизни, и попросить ее исполнить твою просьбу, но только одну… И еще эта свеча считается благословением Пресветлой Иштр.
– Так ты залила камни воском от этой свечи для того, чтоб их не нашли?
– Да, дорогой мой. Даже магия не отыщет камни Светлого Бога – свеча Пресветлой Иштр надежно укрывает камни от чужого внимания. Камни отныне находятся под защитой Пресветлой Богини, так же как и тот, кто их носит, то есть ты, душа моя… Даже если применят поисковую магию – все одно ничего не отыщут!
– А что это такое – поисковая магия?
– При помощи ее ищут пропавшую вещь или потерявшегося человека, причем можно отыскать утерянное, если даже оно находится чуть ли не на другом конце света. И тебя, мой дорогой, если будешь носить при себе этот оберег, тоже никто не отыщет. Так что завтрашней ночью, когда мы будем уходить отсюда, ты наденешь на себя этот оберег.
– А зачем? И кто меня будет искать? Папа?
– Когда ты будешь носить на себе оберег, у меня на душе будет спокойнее. А вот насчет поисков… Я почти уверена: папа будет тебя искать, все же ты его старший сын и наследник. Но тебя будет разыскивать и Гарла, а вот ее стоит опасаться. Именно оттого хорошо запомни: никогда и ни при каких обстоятельствах не снимай с себя мешочек с фигурками донн-ди. К тому же этот оберег, пожалуй, единственный из всех, люди стараются не трогать – считается, что он силой родительской любви может покарать обидчика, или того, кто прикоснется к чужому подарку отца и матери. Пусть донн-ди не отнести к числу сильных оберегов, и он не может влиять на других людей, но, тем не менее, к нему относятся с опаской. Частенько даже грабители, увидев донн-ди на человеке, и уж тем более на ребенке, оставляют беднягу в покое. Этот оберег на Севере есть почти у всех ребятишек, а вот у взрослых встречается редко – со временем терялся или просто ломался…
– Мама, я его сейчас надену? – Дариан тянул руку к кожаному мешочку, в который Кристелин положила камни Светлого Бога.
– Нет, солнышко, сегодня это может привлечь ненужное внимание. Мы спрячем его в наш тайник, куда относим те вещи, которые нам понадобятся в дороге, и там этот оберег будет лежать, дожидаясь нас. Но завтра, вернее, уже сегодня, как только мы отправимся в путь – вот тогда ты его наденешь на себя, и никогда не будешь снимать со своей шеи этот мешочек с оберегом. С того момента, мой хороший, ты попадешь под покровительство Пресветлой Богини, и она будет охранять тебя и камни.
– А ты?
– А я и так всегда буду с тобой, радость моя, ведь ты и я – мы с тобой одно целое! Запомни: ты – смысл моей жизни, и без тебя я не представляю, как жить…
– Мамочка, я тебя тоже очень люблю! – ребенок прижался к матери.
– И вот еще что: если папа не захочет признать тебя своим наследником… – Кристелин тоже не хотела выпускать сына из своих объятий. – Запомни, мальчик мой: пока не вырастешь, и сам не сочтешь нужным – до того времени никогда и никому не говори о том, где спрятаны камни Светлого Бога. Запомни: никому и никогда! Даже папе! Обещай мне это!
– Хорошо! Обещаю, что никому не скажу.
– Умница моя! А когда вырастешь… Ну, там решишь сам, хотя, думаю, к тому времени все уже встанет на свои места. Я ведь украла эти камни из тайника твоего отца, потому что и камни, и титул – все это, по сути, уже принадлежит тебе. Этим своим поступком, безнравственным и спорным, я просто пытаюсь сохранить эти камни для тебя и заставить твоего отца подумать о многом…
– А нам обязательно надо уходить?
– К сожалению, да. В этом замке я начинаю опасаться за твою жизнь, дорогой мой. Ты же слышал мой разговор с Гарлой… Не сомневаюсь: мы тобой все преодолеем, в том числе и тяжелую дорогу.
– Мама, ты говорила, что очень виновата перед своей семьей. А вдруг они нас выгонят?
– Выгонят – не совсем подходящее слово. Скорее, меня там могут не принять… Это больно, но не смертельно, тем более что я заслужила подобное отношение к себе. Ничего, мой малыш, если это случится, тогда мы с тобой пойдем в Норже, столицу Валниена. Там я могу, например, давать уроки… Много, конечно, не заработаю, но на жизнь нам с тобой хватит.
– Мама, а эти фигурки не сломаются?
– Нет. Я специально попросила дедушку Обре привести мне фигурки донн-ди, изготовленные из самого крепкого дуба, да еще и посмотреть при покупке, чтоб эти фигурки надежно закрывались. Дедушка Обре все сделал, как я его просила… Сейчас иди спать, солнышко, мне надо написать письмо твоему дедушке… И запомни еще одно: если со мной что-то случится, то иди к нему, к герцогу Белунг. Твой дед замечательный человек, он искренне привяжется к тебе и никогда не оставит своего внука без покровительства и помощи…
…Когда я закончила говорить, Вен повернулся к Киссу, который за это время не произнес ни слова.
– Надо же… Кузен, твоя мать была необыкновенной женщиной. И она очень любила тебя…
– Да – кивнул головой Кисс. – Она была настоящей дочерью герцога и самой чудесной матерью, такой, о которой можно лишь мечтать.
Что тут скажешь? – подумалось мне. Кристелин была беспредельно любящей матерью, и ради сына она хорошо продумала многое, только вот не учла величину беспредельной ненависти Гарлы, человеческую жадность, гордыню, и желание во что бы ни было оставить последнее слово за собой. Принцесса прекрасно разбиралась в математике, но слишком хорошо думала о людях. Точнее, о некоторых их них…
– Я помню твою мать, мальчик – тяжело вздохнула Марида. – Это была милая девочка, очень тихая и спокойная. Когда она умерла, я искренне сожалела. Но, тем не менее, спустя несколько лет у меня хватило ума клюнуть на слова любви графа Д'Диаманте, хотя я отдавала себе отчет, что представляет из себя этот человек… Впрочем, вру: тогда я не хотела об этом думать. Влюбленные бабы (и уж тем более бабы в моем тогдашнем возрасте), глядя на объект своей страсти, рисуют в своем воображении невесть каких рыцарей без страха и упрека, да еще и наделяют их всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами, а потом недоуменно разводят руками… И ведь каким непонятным образом он сумел обойти меня, влезть в душу – до сих пор не понимаю!
