Текст книги "Светлая сторона Луны (трилогия)"

Автор книги: Сергей Дорош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 52 страниц)

– Мститель, – фыркнул я. – Ты давно в лагере мусорных был? Ты видел, кто там? Женщины да дети! Пацаны, немногим старше четырнадцати, и бабье – хоть и плутонское, но бабье! Ты думаешь, там каждая вторая – Гюрза?! Если мы сейчас бездарно растратим хоть один легион, в ближайший месяц эти потери восполнить не сможем! Или ты предлагаешь десятилетних в легионы загонять? Сразу после Паучатника?

– Нет уже Паучатника, – заметил Хантер.

– А куда он делся? – удивился я.

– Жратвы бойцам не хватает. А про Паучатник ты ничего не говорил. Вот туда продовольствие и перестали поставлять. Ну мальцы передрались. Сперва ели побежденных, а потом и люди закончились. Нет Конклава – некому следить.

– В общем, так, – сказал я. – Отомстить мы отомстим, но другими силами. Перекину в те домены штук по двадцать некромантов. Этого хватит. Низшие захлебнутся в крови, отбивая натиск восставших мертвецов.

– Хорошо придумано, вот только если некроманты так сильны, почему они раньше Светлую сторону тухлым мясом не закидали?

– Раньше им мешало Воинство Небесное.

– А теперь?

– А теперь ему будет не до того. Мы должны атаковать их последний город как можно быстрее… – Подумав, я добавил: – Пока еще у нас есть войско. А до той поры нужно разобраться с Призрачными всадниками. Хорен собирался сформировать конный отряд.

– Сформировал, – кивнул Хантер. – Четыре тысячи сабель. Они как раз за призраками и гоняются.

– Это хорошо. Остается отвлечь Руи, чтобы его люди сидели в лагере. И займешься этим ты, Аскель.

– Я? – Он даже отшатнулся.

– А кто? Ты же лучший сокрушающий врагов домена.

– Мы думали, ты возьмешь его на себя, – признался Хантер. – Ты – победитель Конклава и Некромантского домена.

– Я не справлюсь, – поддержал его Аскель. – Я слышал о нем. Был случай, когда темные отбили у демонов пограничную крепость. Наши живущие в тенях следили за тем, как демоны пришли вернуть укрепление. Темные отбили все их атаки, и тогда вперед вышел Руи. Он просто поднимался по лестнице, не взял с собой даже щита. Многие высшие могут увернуться от стрелы или даже от пули, а он просто брал арбалетные болты прямо из воздуха и бросал вниз. А последний, выпущенный в упор, вогнал в глотку арбалетчику. И пошел по стене, не обнажая мечей, а темные сыпались вниз, как горох из мешка. Я ему не противник – это факт.

Сломленный сокрушающий врагов. Марсианин, боящийся поединка, боящийся плутонцев, боящийся своих прежних собратьев по оружию. Все-таки я ошибся в нем. Как сейчас он отличался от тех офицеров, которые вели Мусорное войско на орды восставших мертвецов! А может быть, на его месте, в непривычной обстановке, они оказались бы не лучше. Аппетит у меня пропал. Захотелось поскорее закончить этот разговор. А также захотелось поговорить с настоящими людьми – не сломленными, истинными высшими, оправдывающими это гордое имя своими поступками.

– Ты прост как дверь, Аскель, – тихо сказал я. – А вот от тебя, Хантер, я подобной узколобости не ждал. Ты-то должен знать, что Плутон силен, когда принимает бой на подготовленных позициях, заставляя врага подчиняться своим планам. Честный поединок по условиям Марса. И вы хотите, чтобы я вступил в него? Да у меня меньше шансов чего-то добиться, чем у самого желторотого сокрушающего врагов. Меня размажут тонким слоем по всем окрестностям.

– Твой отец пошел бы на это, – заметил Аскель и тем самым развеял последние мои сомнения насчет его участи.

– Я – не мой отец. У каждого своя сила. Моя – не в умении побеждать лицом к лицу. Я веду легионы Плутона. Ты, Хантер, считаешь, что сделаешь это лучше?

– Нет. – Глава братства отвел взгляд.

– А про тебя, Аскель, и куры не кудахчут. Вы хотите поставить успех нашей еще не завершенной войны на результат одного поединка? Я сопоставил все, что слышал, и понял: Руис берет не сверхъестественными способностями, а мастерством. Мой топор в бою с ним будет просто топором, а не тем ужасом, которым он обернулся для Конклава. А потому завтра ты, Аскель, вступишь в поединок. Ты должен продержаться хотя бы час. Думаю, этого времени хватит, чтобы накрыть Призрачных всадников в их лагере. Когда вопрос с ними будет решен, Хантер пошлет десяток своих отборных бойцов, и они прикончат Руи. Понял? Твоя задача не победить, а продержаться.

– Я понял, я постараюсь.

– Мне нужно не старание, а результат!

– Я не хочу умирать: я не могу победить, мне остается лишь держаться. Это – факт.

– Фактом это станет завтра, после того как мы разделаемся со всадниками из Города Ангелов. У вас все?

– Миракл, я тут кое-что предпринял против Города Ангелов. Хотел рассказать тебе, – произнес Хантер.

– Это требует моих решений?

– Нет, все уже закончилось, просто хотел…

– Раз все закончилось, это подождет до завтра, – перебил я его. – Вернулись послы из Изумрудного домена?

– Да. Вернулись живыми. Ты оказался прав. С ними прибыл один бьющий один раз. Его одежда похожа на балахоны людей Хирото.

– Все правильно. Я хочу поговорить с ним. Раз уж вы все равно не дали мне отдохнуть, покончим со всеми делами одним махом.

– Итак, я пошлю за ним?

– Да.

* * *

Признаться, я изрядно волновался перед встречей с изумрудными. Есть вещи, которые до поры нельзя доверить даже бумаге. О тех, кого называли Дикой стаей, я к тому времени узнал много. Месть должна свершиться. Друиды должны понять, что в этой войне им лучше оставаться в стороне, пока я их не трогаю. Придет время припомнить им все, в том числе и продажу оружия Оранжевому домену, но не сейчас. Сейчас месть свершится кинжальным ударом. Друиды не должны понять, как погиб их самый боеспособный отряд. Без изумрудных, изучивших своего врага, эта месть окажется весьма кровавой и для меня. А последние битвы научили тому, что своих людей нужно беречь, по крайней мере до поры.

Я ждал посланца в Центральном зале. Это должно показать ему, кто сейчас хозяин в домене. Здесь кипела самая кровавая битва во время штурма, здесь пал Снорри, долгое время являвшийся символом Северного домена, его лучшим конунгом. Здесь стояли троны старейшин, а стены были украшены барельефами, изображавшими победы северян, мужество их воинов.

Посланец изумрудных даже глазом не повел в сторону этих памятников минувшим победам. Я сидел в центре. Справа от меня – Хантер, слева – Магнус. Охраняли нас бойцы Черного отряда. Бьющий один раз остановился напротив меня и присел на пол, подвернув под себя ноги. Его не смущало, что теперь я буду смотреть на него сверху вниз. Его невозмутимость казалась непробиваемой. Те же знакомые мне черные одежды и повязка с изумрудом. Он не счел нужным открыть свое лицо, но на Плутоне это считалось вполне обычным. Его глаза не выдавали азиатского происхождения. Видимо, он был тем нечастым исключением, о которых я слышал, когда ниндзя принимают в свои ряды того, кто не является их соплеменником.

– Ты хотел поговорить, Миракл сын Хансера, – произнес он. Голос был тихим, заставлял напрягать слух, чтобы не упустить ни одного слова.

– Да, хотел, – кивнул я. – Но ты знаешь мое имя, а я твоего – нет.

– Называй меня Пятым, – ответил он.

– Но я хотел поговорить с вашим главой.

– Не имеет значения, кто сидит перед тобой. Ты говоришь со всеми нами, и все мы отвечаем тебе.

– Изумруд, – шепнул мне на ухо Магнус. – Он не простой. На нем чары.

Выражения лица не увидишь. В глазах – спокойствие, какое-то мертвенное спокойствие. Странный посланец.

– Ты прибыл сюда один? Я удивлен.

– Мои братья рядом. Ближе, чем ты думаешь.

– Почему же я об этом не знаю?

– Настоящий ниндзя – это не тот, кто носит черные одежды. Настоящий ниндзя умеет оставаться невидимым и при свете дня. Даже если ты увидишь его, твой взгляд скользнет по нему, не задержавшись. В этом нет магии. Это – искусство, и каждого из нас ему обучают.

– Это интересно. – Я вновь кивнул. – Но мой отец, которого чтите даже вы, не владел подобным искусством и все-таки стал лучшим, кого воспитывал Плутон.

Ниндзя тихо рассмеялся.

– Об этом не пишут в глупых книгах. И в умных не пишут. Луи, мастер Теней, адепт Меркурия. Конечно же он с пренебрежением относился к искусству низших, просто не замечая его. То, что он научил твоего отца, как избавиться от давящей тяжести Теней, казалось ему верхом достижений. Но если он чего-то не написал в силу недостаточного понимания, не значит, что этого не было. В конце концов, его книга – лишь взгляд человека, который никогда не был плутонцем и не знает, на что нужно смотреть. Я расскажу тебе об одном убийстве. Твой отец зарубил одного из старейшин Изумрудного домена простым крестьянским серпом. В тот момент на нем не было легендарных черных одежд. Его спина была согнута перед могучим высшим. Никто так и не понял, откуда пришел удар. Он спровоцировал волнения в одной деревне. Когда старейшина прибыл разобраться, что происходит, его обступили крестьяне, потрясающие вилами и серпами. Чтобы успокоить их, он оставил свой меч телохранителям. Он почувствовал опасность – ведь он был с Марса, – но в толпе не смог увернуться от удара, а парировать оказалось нечем. Вот – работа настоящего мастера, а совсем не прыжок из Теней на спину врага.

– И зачем ты мне это поведал? – нахмурился я.

– Чтобы сберечь время. Ты должен осознать, чем вы, пришедшие с Плутона, отличаетесь от нас, доменовцев. Бьющий один раз после приобщения к алтарю получает от года до трех на ознакомление с Луной. Он должен узнать домены, обычаи, традиции, изучить акценты низших и манеру общаться высших, вникнуть во все особенности быта. Только когда он считает себя готовым, ему дают первое задание. Он не знает, в каком домене будет его цель. Лишь после первого успеха он считается полноправным доменовцем. Ты должен понять, что если мы носим одежды темных цветов, то не потому, что это – знак нашего клана, а лишь потому, что в ночной темноте они помогают прятаться. Но нам случалось носить кольчуги, если большинство вокруг – в кольчугах, и дерюгу, если в ней мы не будем привлекать внимание.

– Из какого ты клана? – спросил я напрямик.

– Я и мои братья – из Кога. Насколько знаю, Хирото сейчас на Луне?

– Ты хорошо осведомлен.

– В Кога мы сейчас считаемся отверженными. Но это не значит, что мы – слабы. Я сомневаюсь, что дзенин заострил твое внимание на главном, чем мы отличаемся от прочих плутонцев. – Он сделал выразительную паузу. Я не пошел у него на поводу. Захочет – сам скажет. У Хантера выдержки оказалось меньше.

– И что это? – спросил он.

– Умение действовать вместе, как один. Плутонцы – одиночки, мы можем действовать как по одному, так и вместе с кем-то, помогая, а не путаясь под ногами.

– Ладно, хорошо, будем считать, я осознал, насколько вы отличаетесь от нас. – Я позволил себе ироничную усмешку. – Что дальше?

– А дальше, – сохраняя прежнюю невозмутимость, продолжил Пятый, – мы будем говорить о деле. Сперва нам очень хотелось поднять твоих посланцев на мечи, как это сделали прочие плутонцы. Но ты вложил в их уста нужные слова. Мы давно воюем с Дикими, но ни разу не подобрались к их убежищу. Последняя попытка стоила гибели одному из нас.

– А какова причина вражды? – спросил Магнус. – Друиды ведь нейтральны. Или это не так?

– Это не совсем так. В Изумрудном домене хорошие леса и плохая армия. Мы не могли тягаться с Зеленым до его взятия светлыми доменами. История на Темной стороне пошла по-другому. Дикая стая использует наши земли как полигон для своего молодняка. Открытая война не идет, но стычки случаются. Им сложно противостоять. В свою очередь нас интересует, почему вы не уничтожили своими силами столь небольшой отряд.

– Я буду с тобой честен, – кивнул я. – Тому две причины. Первая – у меня нет свободных бойцов. Для нас такая операция обернется большой кровью. Сейчас этой крови мы себе позволить не можем. Хотя скоро все изменится, и месть так или иначе свершится. Ну а вторая – моя надежда, что с этого шага начнется наше с вами более плотное сотрудничество. Как ты правильно заметил, мы плохо знаем Луну. Ваши знания были бы неплохим дополнением нашей боевой мощи.

– Мы тоже отомстим, рано или поздно, – произнес он, выделяя каждое слово. – Что вы можете нам предложить, чтобы мы захотели совершить месть в союзе с вами?

Вот к этому вопросу я за время сидения в Некромантском домене подготовился хорошо.

– То, что сделает вашу задачу вдвое проще. Во-первых, знание. Я видел поселение Диких. С помощью Портальной башни я смогу построить телепорт под самые стены. Я смогу нарисовать вам план крепости и детально описать ее, так что вам не придется атаковать вслепую.

– Кстати, Миракл, – вмешался Магнус. – С помощью Портальной башни можно построить так называемые точечные телепорты. Каждый боец будет заброшен отдельно, и это почти не вызовет возмущения в стихиях, так что телепорты не будут замечены.

– Весомо, – кивнул ниндзя.

– Кроме того, в вашем распоряжении будет полный арсенал изделий плутонских колдунов. Любые магические предметы, какие вы пожелаете. Думаю, на Луне их достать почти невозможно.

– А это – еще более весомо, – согласился Пятый. – И что за такую щедрость требуется от нас?

– Только две вещи. Если вы кого-то потеряете, тел не должно остаться. А к двери их жилища прибейте это. – Я бросил ему на колени обрывок черной ткани с нашивкой корпуса Дождь.

Пятый прикрыл глаза и задумался. Мы терпеливо ждали. На Плутоне не принято торговаться по поводу убийств. Стороны излагают условия. Некоторые могут обсуждаться, некоторые – нет, но решение принимается очень быстро. Я предложил им все, что собирался, не таясь и не пытаясь придержать чего-либо. Бой действительно будет тяжелым, а мне нужен успех изумрудных. Что будет с ними потом – время покажет, но Дикая стая должна быть уничтожена.

– Мы согласны, – произнес ниндзя. – Когда?

– Этой ночью, – ответил я.

– Тогда мне нужны все сведения о жилище друидов. Потом мы посоветуемся, что нам нужно взять из вашего арсенала. Порталы откроешь не раньше полуночи.

* * *

Я так ждал этой встречи! Постарался поскорее закончить с изумрудными, летел к своим покоям как на крыльях. Замок сиял чистотой и порядком. Теперь он не походил на берлогу разбойников. Встречавшиеся мне на пути гвардейцы были подтянуты, сверкало начищенное оружие и броня. Они улыбались и приветствовали меня. И во всем этом чувствовалась тонкая аура моей пленницы, ставшей настоящей хозяйкой Северного замка. Она не отстаивала своей власти, не добивалась влияния, она просто была здесь, и этого оказалось достаточно, чтобы растаяли ледяные сердца плутонцев и каменная твердыня обрела душу. А может быть, это мне только казалось. И даже известие Магнуса о том, что девчонки Пантеры нашли и убили северян Хантера, в точности исполнив мой преждевременный приказ, не вызвало никаких эмоций.

Гвардейцы, охранявшие мои покои, вытянулись по стойке «смирно». Я кивнул в ответ на их приветствие и буквально ворвался в комнаты. Вечерело. Накопившиеся дела отняли слишком много времени, хотя до полуночи оставалось часов шесть. Кажется, она ждала меня. Не понимая, что делаю, я бросился к ней, схватил в объятия, не сдержался и поцеловал. Ее ладошки уперлись мне в грудь, но я не чувствовал в этом жесте желания оттолкнуть. И все-таки смутился, отпустил ее и тихо пробормотал:

– Прости. Я не сдержался.

– Ничего страшного, – ответила она. На щеках ее выступил стыдливый румянец.

Вот и все. Мне так хотелось поговорить с ней, смотреть в глаза, слушать ее голос, но что я мог рассказать? О резне, которую мы учинили в Некромантском? Похвастаться хитроумным планом, позволившим уничтожить Меджлис? Ей, которая так не любила смерти? Да, я видел блеск ее глаз, она тоже рада была встрече, и мне не хотелось погасить эту радость. А ведь только что я снабдил лучших убийц на Плутоне сведениями о тех, кто, возможно, был ее друзьями. Месть? За что и за кого? Погибли люди Хантера? Но разве сам я не хотел уменьшить численность детей Хансера? Бойцы Хорена? Они пали в бою, лицом к лицу с врагом. За них мстить глупо. Я представил ее слезы, когда весть о смерти Диких дойдет до нее, и мне захотелось выбежать, кликнуть гвардейцев, перебить изумрудных, не дать им исполнить задуманное. Нет, не перебить. Это тоже расстроит ее. Схватить и бросить в подвал. Все, только бы не видеть ее слез. Но слишком поздно. Я уже столкнул камень, и он несется с горы, набирая скорость. Кого придавит он в конце своего пути? Наверно, все эти мысли и сомнения отразились на моем лице, потому что она сказала:

– Бедненький. Ты еще так слаб!

– Что? – Я возмутился. – Я правлю десятками тысяч, и я слаб?

– Можно править и миллионами, но ты слаб, если не можешь совладать с собой, – ответила она.

Я потянулся к поясу, отстегнул топор и оставил у входа. Странно, в ее присутствии это было так просто сделать! Она улыбнулась, но в этой улыбке сквозила лишь печаль.

– Что-то случилось? – взволнованно спросил я.

– Я тоже слаба, – ответила она. – Я хочу помочь тебе, вытянуть из этого болота, но боюсь, не успею раньше, чем уйдут из жизни многие, кто дорог мне.

Я выхватил из ножен серп-меч и протянул ей рукоятью вперед:

– Тогда убей меня. Я не смогу тебе сопротивляться. Из твоих рук мне и яд – лекарство.

– Если бы я хотела твоей смерти… – Она отвернулась. – Что мне стоило помочь отцу? Против нас двоих ты бы не выстоял. Или проще того – когда ты лежал без движения и только я была рядом, чуть-чуть изменить пропорции трав в отварах, и никто не понял бы, что произошло. Спрячь свой меч. Я буду бороться за твою душу, пока не увижу, что надежды больше нет. Но пока к тебе не пришел Каратель по слову Судии, я буду бороться.

– Моя душа… – Я присел на ложе. – Для таких, как ты, она пропала. Я и сам это понимаю, но ничего уже не поделаешь.

– Выход есть всегда, – возразила она, садясь рядом.

– Отказаться от войны? – Я рассмеялся. – А откажутся ли наши враги? Если мы опустим оружие, кто гарантирует нам жизнь?

– Кровь рождает лишь кровь.

– Аркадия, это только слова. Выбор сделан.

– А есть ли в твоем выборе место для меня?

– Боюсь, что нет, – признался я. – Ты ничего не сможешь изменить. Луна рано или поздно станет владением плутонцев. Слишком много тех, кто этого не хочет. Я не могу отказаться от этих планов. Мы несемся по отвесной скале. Остановимся – упадем. А для тебя видеть все это будет больно.

– Тогда почему ты меня не отпустишь?

– Потому что…

А на самом деле, почему? Я уже не смогу просто превратить ее в свою игрушку и выбросить, наигравшись. Мне больно находиться рядом с ней, но это – такая сладкая боль. Почему? Что это? Почему для меня ненавистна сама мысль о том, что вернусь сюда, а она не будет ждать меня? Что это? Что за сила вторглась в мой такой стройный мир и перепутала все, сделав правильное таким противным, а неправильное – таким желанным? Какие-то слова рвались с губ, но я не мог их произнести. Любовь? А что это такое? Я не знаю, но она сделает меня слабее. Какая любовь может быть в моем сердце, разогретом в огне ненависти и закаленном в крови врагов? Почему у меня сейчас вопросов больше, чем ответов? Я – дайх, я – повелитель своей судьбы и судеб чиэр. Я не могу быть слабым! Она ошибается! Она…

Она смотрела на меня с пониманием и сочувствием. Возможно, даже с жалостью. Она тихо сказала:

– Это твой путь. Мне не пройти его за тебя. Если бы я могла… Но падать всегда проще, чем подниматься в гору.

– И что же мне теперь делать?

– Ты устал. Ляг поспи. – Еще одна печальная улыбка.

– Я не могу отказаться от пути, по которому иду сейчас, и не хочу терять тебя.

– Сложно потерять то, чего у тебя никогда не было. Рано или поздно придется выбирать. И лучше бы это было раньше, потому что, если ждать слишком долго, выбор может уже и не иметь смысла.

Словно подавая мне пример, она легла на кровать. Широкое ложе, на нем легко уместились бы четверо таких, как мы. И вновь я не понял, чем руководствовался, когда вынул из ножен меч и положил между нами. Кажется, про такое я слышал в тех чудесных сказках, что рассказывал мне Гаэлтан. Кажется, для нее это должно быть важным, это что-то символизировало. И взгляд, брошенный на меня, подтвердил, что я не ошибся.

* * *

Я встал, стараясь на разбудить Аркадию. Она спала, свернувшись калачиком, такая трогательная и беззащитная, и ее белое платье четко выделялось в ночном сумраке. Серп-меч был повернут режущей кромкой ко мне. Я вложил его в ножны, подхватил с пола топор. Нет ничего приятнее, чем наблюдать за работой настоящего мастера. Сегодня ночью я собирался последовать за изумрудными в Мире Видений. Мне хотелось видеть все от начала и до конца. Двадцать один друид. Волчий Пастырь, десять ветеранов и десять желторотиков, еще только собирающиеся уйти к демонам и вступить в их Волчью сотню. Да, теперь я знал о Дикой стае достаточно много, чтобы понять: если шестеро бьющих один раз и справятся, то без жертв не обойдется.

Десяток гвардейцев ждал меня. Я знал, что открытие порталов будет происходить под бдительным присмотром моих людей и людей Хантера. До сих пор доменовские плутонцы встречали нас, своих собратьев, ударами клинков. Как знать, может быть, и согласие изумрудных – лишь хитрая ловушка, одна из тех, на которые, по их словам, был мастером мой отец. Может быть, Изумрудный домен решил обезглавить плутонское нашествие и лучшие изделия колдуновкорпуса Таинств, которые Хантер предоставил Пятому, обернутся против меня. Все может быть.

Впрочем, подозрения оказались беспочвенными. Кажется, и стрелы, дрожащие на тетивах моих лучников, и стальные жала арбалетных болтов, и сабли в руках бойцов Черного отряда лишь забавляли ниндзя. Они понимали причины нашей нервозности, они упивались тем, насколько их опасаются. И я не мог их винить. Они осознавали, что вернутся не все, и потому такое поведение им простительно.

Мир Видений принял меня, как только открылись шесть порталов. Там не было расстояний и времени. Я тут же очутился в лесной глуши и увидел бревенчатые стены, крепкие ворота, конек двускатной крыши двухэтажного дома, украшенный резной волчьей головой. Трое стражников вглядывались в темень ночного леса. Иногда принюхивались. Я не сомневался, что в человечьем обличье их нюх не уступал волчьему. Знали это и изумрудные. Запах какой-то смеси лесных трав, идущий от них, я ощутил сразу же, как вошел в Портальную башню.

Порталы открылись в трех метрах над землей. Шесть человек мягко приземлились на корточки и тут же припали к земле. Один из стражников насторожился, начал принюхиваться. Его глаза сверкнули, как у кошки, а пальцы плели замысловатую вязь. Я знал – он пытается слиться с Миром, ощутив его Гармонию и то, какие изменения произошли. Ниндзя замерли. Двое приготовили небольшие арбалеты из вороненой стали. Стрельба вряд ли была их стихией, но расстояние невелико, и шанс снять стражника, если он поднимет тревогу, был существенным. К счастью, обошлось. Друид, видимо, оказался из молодых, потому ничего не почувствовал. А вернее сказать, не сумел понять, что же он почувствовал.

Полчаса ушло у бьющих один раз на преодоление метров тридцати, отделяющих их от стены. Друиды не боялись лесной растительности. Стрелков среди них не было, а потому они не видели необходимости сводить заросли на полет стрелы вокруг стен. Кто мог найти их в этой глуши? Кто посмел бы напасть? Тайна хранила лесное логово. Если бы они знали про Мир Видений и возможности, которые он дает… Но в таких ситуациях «если бы» не помогает.

Трое изумрудных, расположившихся как раз под теми местами, где стояли стражники, сбросили с запястий тонкие черные нити. Первое оружие из арсенала Хантера. Невидимые в ночной темноте нити заскользили, удлиняясь, вверх по бревнам частокола, потом по одеждам друидов. Один даже дернул плечом, почувствовав легкую щекотку. А потом одновременно трое ниндзя дернули за конец нити, обвивавшейся вокруг их запястий. Тонкие петли захлестнули шеи стражников, давя любой крик. Борьба длилась недолго, но трое других изумрудных уже забросили на стену крючки-кошки и огромными черными пауками вскарабкались вверх. Они успели вовремя, чтобы поддержать падающие тела, не дать шумом всполошить тех, чей сон, возможно, некрепок и тревожен. Еще миг – и весь отряд на стене, и тут же скользит вниз, держась в тенях от строений. Ни одного приказа, только поразительная слаженность и полная тишина. Пожалуй, даже люди Аквы не смогли бы сработать так чисто и бесшумно. Наверно, прав Магнус, и изумруды на головных повязках действуют как средство связи, обмена мыслями.

Никто не знал, как быстро проснутся остальные друиды. Звериные инстинкты должны были предупредить их о грозящей опасности. Но они – не Предвиденье адептов школы Марса. И все-таки ниндзя действовали так быстро, как могли. Подготовленное поле боя – залог успеха для Плутона. И многочисленные самовмуровывающиеся ловушки позволяли сделать так, что сама крепость друидов будет сражаться против своих хозяев. Я следил внимательно. Вот один изумрудный вонзил по диску слева и справа от широких дверей. Диски сами начали углубляться в древесину. «Путеводная нить» – так называли в шутку этот артефакт. Когда кто-то пытался выйти, диски создавали тончайшую стальную нить, перерезающую его. Второй изумрудный снял со спины и расстелил перед входом что-то, напоминающее коврик. Ловушка называлась «стальная трава», или «лужайка». Стоило на нее ступить – и из-под земли вырастало множество лезвий длиной до полуметра. Помнится, несколько «лужаек» Гюрза в свое время попыталась применить против моего отца. Окна в двухэтажном деревянном срубе оказались слишком узки, чтобы выпустить человека или волка. Блокировать их смысла не было. А вот по всему периметру стен на уровне пояса в дерево вогнали трубки длиной ладони три. Они тоже быстро начали углубляться. «Трубки мира» – такие же, как та, что была вмурована в стену моего убежища на Плутоне. Как же давно это было! Только приводились в действие они не касанием, а голосом. Все-таки братство детей Хансера обладало самыми качественными поделками колдунов.

И вновь не прозвучало команд, а ниндзя заняли свои места быстро и четко. Двое – по бокам от выхода, один – напротив двери, как раз за «лужайкой». Еще двое стали позади него с арбалетами. Один быстро и ловко вскарабкался на крышу и сел на волчьей голове, украшающей конек. И тогда я услышал первый звук. Тихим голосом тот, кто стоял напротив двустворчатых дверей, произнес:

– Залп.

Десять «трубок мира» из двадцати пяти выплюнули одновременно короткие, но толстые болты. В доме послышались крики. Боли в них не было, скорее, недоумение и злость. Вряд ли всего лишь десяток «трубок мира» смог поранить кого-нибудь из спящих. Ниндзя спокойно обнажили свои недлинные клинки, сверкнувшие серебряным покрытием в свете звезд. Изумрудные знали, против кого шли, знали, что лишь такие мечи могут нанести существенный вред друиду в боевом воплощении. Арбалетчики взяли вход на прицел. Предводитель спокойно выждал некоторое время и произнес:

– Второй залп.

Теперь своими смертоносными снарядами харкнули ловушки, расположенные ближе ко входу. И на сей раз в криках и стонах звучала боль. Дверь вдруг вылетела. Предводитель изумрудных хладнокровно припал к земле, пропуская ее над собой, а арбалетчики так же спокойно выстрелили в высокую фигуру друида в полузверином воплощении. Это было правильно. Он мог порвать «путеводную нить»: ведь она не серебряная. Одна стрела отскочила ото лба, несмотря на то что наконечник был посеребренный, зато вторая вошла точно в глаз. Друид завалился назад. Через его тело перепрыгнули сразу трое в человеческом облике и тут же были разрезаны «путеводной нитью». Двое волков, проскользнувших у них под ногами, погибли на «лужайке». Расчет друидов оказался в общем-то верным. Полузвериное воплощение позволяло пройти в дверь лишь одному, а таким образом в бой вступали сразу пятеро. Но бьющие один раз Изумрудного домена тоже не зря ели свой хлеб и легко спланировали битву.

Из следующей за первыми атакующими тройки успел сориентироваться только один. В то время как его собратья упали, рассеченные нитью, он пригнулся, проходя под ней, и, присев, ударил вправо. Удар был неподготовленным, друид наносил его вслепую. Ниндзя с легкостью парировал его, а второй, стоящий слева, тут же ударил под вскинутый щит, вгоняя лезвие в бок друиду. Тут же вновь щелкнули арбалеты. Стрелы ушли в темноту за дверью, но промазать в такой тесноте трудно. Все стихло. Ниндзя еще не расслабились, еще не опустили клинков. Конечно, залп «трубок мира» и арбалетные болты вывели из боя часть друидского отряда, но изумрудные готовились к худшему. И, как оказалось, не зря.

Друид вышел один. Он проскользнул под нитью в облике волка, длинным прыжком преодолел «лужайку». Предводитель ниндзя отступил, готовя удар, но волк резко прыгнул в сторону и устремился к стене, проскользнув между ним и арбалетчиком. Оба болта ушли в пустоту. Волк хорошо продумал свой бросок и теперь действовал не менее четко, чем его противники.

– Уйдет! – крикнул предводитель.

Арбалетчики бросили свое оружие и устремились следом, на бегу выхватывая мечи и сюрикэны. Волк прыгнул прямо на стену и вдруг, резко оттолкнувшись от нее, рванулся в обратную сторону, в полете принимая полузвериный облик. Брошенные сюрикэны вонзились в дерево. Ниндзя не ждали такого поворота событий, потому и промазали. А друид обрушился на одного из них. Мощный удар лапой отбросил изумрудного прочь, свернув шею. Горло было разорвано когтями. Второй попятился, отвлекая друида на себя. И тут в бой вступил предводитель. В его руках оказался кусари-кама, цепь с серпом на конце. Один взмах – и посеребренное лезвие вошло в спину друида. Арбалетчик прыгнул вперед, занося ниндзя-то, но друид ринулся навстречу, уже не думая о том, что сам напарывается на клинок. Он обхватил противника лапами и последним судорожным усилием сомкнул клыки на его горле.

А дом словно бы сошел с ума. Бревна вдруг пустили зеленые побеги, которые оплели собой двух стоявших под дверью ниндзя. Еще один друид в полузверином облике ринулся вперед, разрывая тонкую «путеводную нить». Сидевший на крыше изумрудный прыгнул на него сверху. В руках у него сверкнули саи. Его собратья дергались, опутанные зеленой порослью. Друид намеревался добить их, но, почуяв опасность, отшатнулся в сторону и поймал противника левой лапой прямо в полете за горло. Я слышал короткий стон, видел, как правая лапа ударила в солнечное сплетение. Резким движением друид вырвал сердце ниндзя. Отбросив его в сторону, как ненужный мусор, он вновь бросился к спутанным пленникам, но момент был упущен. И вновь свистнул кусари-кама. Цепь захлестнула шею, а кончик серпа вонзился в грудь. Предводитель перехватил другой конец цепи двумя руками и рванул на себя. Друид упал, попытался встать, но ниндзя прыгнул сверху, выхватил откуда-то из недр своих просторных одежд танто – и ударил в основание шеи раз, еще, еще. Он бил до тех пор, пока побеги не отпустили его собратьев.