Текст книги "Чаша Отравы (СИ)"

Автор книги: Сергей Дмитрюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 54 страниц)

Вот он остановился на самой высокой точке подъема у края тёмной ложбины и взял в руки небольшую светящуюся планшетку, висевшую у него на шее, словно, сверяясь с каким-то планом или картой. Подошедшие сзади товарищи терпеливо ждали. Человек с планшеткой что-то сказал одному из них, тому, что нёс замысловатый цилиндр, и указал рукой на север, показывая направление. Второй согласно кивнул, опуская свою ношу на большой камень, и заглядывая в планшетку первого.

Мне стало интересно, о чём они говорят. Я настроился на волну их радиосвязи и услышал звонкий голос. Оказалось, что говорившей была женщина, уверенно отдававшая команды своим помощникам.

– Нужно расчистить коридор в этом направлении, сто метров строго на север. Согласно карте раскопок завтра здесь будет вестись сканирование. Сейчас установим плазменную пушку, а после придется немного поработать руками. Техника пока вся задействована на других направлениях, а нам нужно успеть до заката избавится от всех этих камней.

– Что опять насыпать вагонетки и толкать плечом? – раздался насмешливый и слегка возмущенный голос одного из этой четверки. – Мы не для того сюда добровольцами пошли…

– Что, что? – оборвала его женщина, решительно поворачиваясь к говорившему. – Ах, не для того? Тогда можете добровольцами и отсюда! – Она сделала красноречивый жест рукой. – У нас в организационном комитете ещё пять тысяч добровольцев дожидаются своей очереди. Плакать о вас не станем!

– Ладно, ладно вам, Дара, – поспешно вступил в разговор ещё один доброволец, делая примирительные жесты руками. – Надо так надо. Мы к любому труду готовы. Ивор просто погорячился. Правда, Ивор? Просто он всегда мечтал быть великим археологом, но забывал при этом, что труд землекопа так и остался неотъемлемым спутником этой профессии.

На его слова все весело рассмеялись.

– Хорошо, – примирительно сказала женщина по имени Дара. – Тогда давайте работать!

Все принялись сноровисто собирать на вершине холма лучевую пушку. Протянув к ней кабель, соединенный с металлическим чемоданчиком – пультом управления – люди нацелили пушку в нужном направлении, и укрылись в ложбине за массивными камнями.

Зелёные огни по краям ближайшей траншеи тревожно замигали. Машины с ковшами прижались к краю высокого отвала (видимо, операторы, управлявшие ими, были предупреждены по рации об опасности). Ещё мгновение и фиолетовый луч вырвался из дула лучевой пушки, устремляясь в сторону далёкой горы. Язык пламени неистово рвался вперед, вытягиваясь и становясь всё ярче, а следом за ним росла и широкая борозда расплавленного грунта. Красные пятна раскалённых камней мерцали в облаках пыли, словно, угли костра, взрывались, разлетаясь в стороны огненными осколками.

Я, как завороженный, следил за необычным зрелищем. За первым «выстрелом» последовал второй, затем третий, четвёртый, и оплавленные борозды легли на марсианской поверхности широким веером, обнажив выступы серых скальных пород. Ещё раз, сверившись с картой, четверка людей, управлявших лучевой пушкой, по-видимому, осталась довольна проделанной работой. Разобрав свой грозный аппарат, они стали снова спускаться в долину. Огни оградительных барьеров засияли ровно и ярко, и на дне траншеи внизу, у подножья пирамиды закипела прежняя работа.

Я перегнулся через поручни ограждения и посмотрел туда. Восточная сторона пирамиды была сильно повреждена. Ровные отточенные грани превратились там в осыпи больших каменных осколков на дне глубокой впадины. Куда-то туда, в неведомую мне глубину этой пятигранной скалы уходил вертикальный колодец шахты, по которому спустились мои новые товарищи, доставив к исходной точке предстоящего нам пути разведочного робота.

– Не страшно здесь одному? – насмешливый знакомый голос раздался в наушниках моего шлемофона, казалось, совсем близко, словно, говоривший стоял тут же, за моей спиной.

Я обернулся и действительно увидел Акиру Кензо. Вслед за ним появился и наш астроном Амоль Сайн. Он поднял руку, приветствуя меня. Платформа подъемника, бесшумно остановившаяся на вершине пирамиды, мерно помигивала сигнальными огоньками, как будто приглашая ступить на неё. Сквозь стекло шлема лицо экзоархеолога обрело ещё большую схожесть с лицом Будды.

– Любуетесь нашими раскопками? – поинтересовался он, встав рядом со мной у поручней ограждения.

– Да, вы правы. Это действительно впечатляет. Оказывается у вас невероятно сложная и тяжёлая работа! И это при всем могуществе современной техники!

– Дорогой, Сид! – усмехнулся Акира. – Работа археолога мало изменилась за прошедшее тысячелетие. В основном это кропотливый ручной труд, требующий большого внимания, терпения и времени… И оставляющий за собой кубометры перекопанной земли.

Он весело рассмеялся.

– Пожалуй, – согласился я, снова оглядывая панораму раскопок. – Здесь есть над, чем потрудиться.

– На самом деле Марс не самый сложный участок нашей работы. Хотя регулярные песчаные бури и доставляют нам немало хлопот… И ещё нужно учитывать, что это всё-таки чужая планета!

В наушниках раздался его иронический смешок.

– А какой самый сложный объект для археологов?

– Если говорить о Земле, то это, пожалуй, комплекс на плато Гиза. Там тоже наступающие пески, с которыми раньше, до растопления ледников приходилось упорно бороться. Вы знаете, что за всю трех тысячелетнюю историю династического периода, египетский Великий Сфинкс был свободен от песка лишь в течение пары сотен лет? Всё же остальное время из песка торчала только его голова. В эпоху ислама арабы даже прозвали её Абуль-Гол, что означало «Отец Ужаса».

– В самом деле?

– Да. Хотя бывали времена, когда пустыня Сахара превращалась в саванну, на просторах которой на протяжении тысячелетий текли реки, разливались большие озера, паслись стада зверей. Гигантское русло транссахарской реки Кинипс пересекало всю пустыню с юга на север от нагорья Тибести до залива Сидра Средиземного моря, превосходя шириной даже Нильскую долину. За последние полмиллиона лет Сахара уже пять раз переживала периоды дождей. Особенно хорошо развитая гидрография Сахары показана на средневековых картах, вычерченных по таблицам александрийского географа Птоломея. Но потом периоды дождей в межледниковый период сменялись засухой, и всё плато Гизы снова становилось погребенным под песком. Только три пирамиды оставались неподвластны стихии пустыни. Даже обредшие неожиданную силу в начале двадцать первого века радикальные исламисты, пытавшиеся уничтожить уникальные памятники истории по всей Малой Азии и в Северной Африке так и не смогли тогда этого сделать.

Сейчас климат снова изменился. В Северной Африке нередки дожди, большая часть Сахары превращена нами в пресное море, ожили древние реки Кинипс и Гир, наполнились бассейны первобытных озер – Хелонидские болота и озеро Нуба. К тому же, все значимые объекты некрополя давно укрыты под защитными колпаками и тщательно восстанавливаются в своём первоначальном виде.

Амоль Сайн подошёл к нам и посмотрел в синеющее над нашими головами небо. Затем он окинул взглядом панораму раскопок внизу и усмехнулся с лёгким скептицизмом:

– Да, здесь тоже хватает песка… и пыли. А знаете, почему марсианская пыль насыщена железом и так сильно намагничена?

Молодой астроном посмотрел на нас с Акирой, и указал на небо, туда, где сияющий Деймос догонял спешащий с западной стороны неба Фобос.

– Всё из-за них… Вернее, из-за него.

– Не совсем понимаю вас, – признался я.

– Я хотя и догадываюсь, о чём собирается сказать наш дорогой астроном, но мне тоже любопытно послушать его версию, – оживился заинтересованный экзоархеолог.

– Извольте, – в наушниках шлемофона раздался весёлый смешок астронома. – Я тут покопался в ваших древних текстах, дорогой Акира. Запросил кое-что из Информационного Центра Трудового Братства.

Амоль Сайн встал перед нами, опершись руками о заградительный поручень. Сказал:

– Помните индийские легенды «Махабхараты», рассказывающие о войнах Суров и Асуров? Мы много говорили о них вчера.

– Конечно, – экзоархеолог мотнул головой. – Как я уже говорил, в этих битвах особенно отличился Индра, который уничтожил на земле девяносто девять оплотов Асуров и убил несметное количество их сторонников. Одни из них в войне против богов могли становиться невидимыми и сражаться невидимым оружием. Другие совершали набеги на врага из подводного города…

– Удивительно! – воскликнул я, отчётливо вспомнив виденные перед полётом на Марс материалы по военным разработкам прежних времен. – Вы говорите, что Асуры обладали «невидимым оружием», а мне сейчас вспоминается, что ещё перед Битвой Мары военные всего мира были озабочены проектированием и созданием такого «невидимого» оружия. Первыми образцами самолетов, танков и даже военных кораблей, невидимых для радаров противника, уже начинали оснащаться армии передовых держав того времени. Шли разговоры и о создании «невидимых» солдат – конструировались специальные костюмы, не позволявшие обнаружить человека по тепловому излучению тела. А «подводный город» лично у меня ассоциируется с некоей подводной лодкой или станцией-батискафом… Оказывается, что боги обладали всем этим, или чем-то похожим, ещё за тысячи лет до нового времени!

Я посмотрел на экзоархеолога, снова чувствуя лёгкое волнение.

– Да, – спокойно отозвался тот. – И мы даже знаем имена некоторых из них. В гимнах Ригведы можно найти упоминания о целых группах Асуров, побеждённых Индрой.

– А в небе, как утверждает «Махабхарата», Индра и его сын Арджуна сражались на летающей колеснице с самими Асурами, – серьёзно продолжал Амоль Сайн. – Те прятались в своих «заоблачных крепостях». Асуры построили три железные крепости в небе, откуда они атаковали три региона Земли. Вы, конечно, не станете возражать, что «в небе» не обязательно означает земное небо? Так же как битва Гора и Сета тоже явно происходила за пределами земной атмосферы.

– Безусловно, – с задумчивой уверенностью, согласился Акира. – Более того, я даже могу дополнить ваш рассказ некоторыми деталями. Индийские предания донесли до нас имена двух выдающихся конструкторов космических кораблей древности. Ими были искусный художник и архитектор Асуров Майя Данава и архитектор богов-Суров Вишвакарман. В «Шиве Пуране» Майе Данаве приписывается создание трёх «летающих городов», предназначенных для сыновей царя дайтьев^[14] и данавов^[15] – расы великанов Асуров, противников богов-девов – Тараки: «Затем чрезвычайно мудрый и искусный Майя построил города: золотой – для Таракаши, серебряный – для Камалакши и стальной для Видьюмали. Эти три превосходные, похожие на крепости, города исправно служили в небесах и на земле… Так, войдя в три города, сыны Тараки, могучие и доблестные, наслаждались всеми радостями жизни. Было там много дворцов. Воздушные колесницы, сияющие как солнечный диск, движущиеся во всех направлениях и подобные лунам, озаряли город».

Ещё более подробно об этих «летающих городах» рассказывает всё та же «Махабхарата». Когда сын бога Индры Арджуна странствовал на воздушной колеснице, подаренной ему отцом, по небесным областям после великой победы над обитателями морских глубин ниватакавачами, союзниками асуров, он обнаружил там летающий город, парящий в небе: «На обратном пути я увидел другой огромный и удивительный город, способный перемещаться куда угодно. Он сиял, как огонь или солнце. Четыре входа со сторожевыми башнями над воротами вели в этот дивный, неприступный чудо город».

Арджуна спросил об этом городе у своего пилота-гандхарва^[16] по имени Матали. И вот что ему поведал многоопытный гандхарв: «Брахма… создал для сыновей Калаки этот дивный сверкающий город… Он способен передвигаться по небу. В этом плывущем по воздуху городе живут данавы – пауломы и калакеи. Этот великий город зовется Хираньяпура, и охраняют его могучие демоны – сыновья Пуломы и Калаки. И живут они тут в вечной радости, без тревог, и боги не в силах их уничтожить». Как нам сообщается, великий город Хираньяпура мог свободно перемещаться по небу и в открытом космосе, плыть по воде, погружаться под воду и даже под землю.

– Невероятно! – не удержался я.

– Другим творением Майи Данавы был «железный летающий город» Собха, что с санскрита можно перевести как «благоденствие» или «счастье». Этот «город» был подарен царю Шалве. «Бхагавата Пурана» рассказывает, что «этот неприступный корабль мог лететь куда угодно». Его не могли разрушить ни девы-адитьи, ни демоны, ни люди. Он мог влиять на погоду и создавать смерчи, молнии, делаться видимым и становиться невидимым, перемещаться по воздуху и под водой. Этот удивительный корабль летал по небу как огненный вихрь, ни на мгновение не оставаясь неподвижным.

Подобный же летающий корабль-город описывается в восьмой песне «Шримад-Бхагаватам». Он называется Вайхаяса – «находящийся под открытым небом». Этот корабль был подарен главнокомандующему Асуров Бали, сыну царя дайтьев Вирочаны: «Этот великолепно украшенный корабль был построен демоном Майей и снабжен оружием, годным для любого сражения. Его невозможно было себе представить и описать. Он был иногда виден, а иногда невидим… похож на встающую из-за горизонта луну, освещающую всё вокруг».

– Вот и, получается, – подытожил рассказ экзоархеолога Амоль Сайн, – что одной из этих «железных крепостей» вполне мог быть разрушенный спутник Марса – Танот. Скорее всего, это была громадная искусственная сфера из железа или сплавов нескольких металлов, покрытая сверху каменной оболочкой. То, что мы сегодня наблюдаем на марсианской поверхности в виде пыли – это остатки этой самой железной сферы, как и железные метеориты в поясе астероидов, а вовсе не куски металлического ядра взорвавшегося Танота, как предполагает наш уважаемый геолог Кави Рам. Отсюда и чрезвычайная намагниченность этой пыли, ведь у неё должны были сохраниться специфические свойства материала, из которого был изготовлен Танот.

– Мне нравится ваша идея! – одобрил Акира Кензо. – К тому же, здесь возникает осознание возможной причины гибели Танота.

– И какова причина? – отрывисто спросил я.

– Война «богов»! Мне думается, несложно будет найти интересные параллели в тех же индийских текстах, описывающих, скажем, разрушение «летающего города» Хираньяпуры.

– Разве его можно было разрушить? – усомнился я. – Вы же сами говорили о его несокрушимости, как и прочих крепостей асуров.

– Говорил, – подтвердил экзоархеолог. – Но тексты указывают на то, что Брахма сделал его неуязвимым для различных могущественных сообществ Вселенной, однако он предупредил, что его может успешно атаковать человек. Таким полубогом – получеловеком как раз и был Арджуна. Хотя его отцом считался бог Индра, матерью была земная женщина. Так вот, когда Арджуна увидел «летающий город», к которому его доставил гандхарв Матали, он решил атаковать его. Увидев врага, данавы стали вылетать оттуда на своих «небесных колесницах». Тогда Арджуна «мощной лавиной оружия перекрыл этот грозный поток. Он наводил на них трепет, бороздя колесницею поле битвы, и данавы стали разить друг друга». Подвергшись нападению, они подняли свой «летающий город» в воздух, но Арджуна «мощным ливнем стрел преградил дайтьям путь и попытался задержать их движение. Благодаря полученному от Брахмы дару, дайтьи направляли, куда им хотелось, этот небесный, плывущий по воздуху, дивно сверкающий город, движущийся по их желанию…». Между Арджуной и данавами произошло кровопролитное сражение. Сам Арджуна рассказывает о нем так: «Различным оружием пытался я взять этот город, движущийся по желанию. Я покрыл его вместе с дайтьями сетью стрел из небесного оружия… И тогда под ударами моих метких железных стрел город демонов, обращённый в руины, упал на землю. Железные стрелы, быстрые, как ваджра, настигли демонов… Затем Матали на колеснице, блеском подобной солнцу, быстро, словно падая, опустился на землю». Выжившие демоны вновь ринулись в бой на своих «летающих колесницах». Всего их, как сообщается, насчитывалось около шестидесяти тысяч. И тогда Арджуна применил особо мощное оружие, «которое зовется Рудра и несёт смерть любому врагу». С помощью этого божественного оружия Арджуна уничтожил всех демонов, за что и был назван своим отцом Индрой величайшим героем.

– Да, это впечатляет, – признался Амоль Сайн.

– А что это за «оружие Рудры»? – осторожно спросил я.

– Если судить по названию, то Рудра – «гнев» – имя ведического божества, которое арии впоследствии стали именовать Индрой. Исходя из этого, речь может идти об «оружии Индры» или «дротике Индры» – ваджре. Считалось, что ваджра приводилась в действие заклинаниями и давала луч света, который наводился на любую цель, ориентируясь по звуку. А когда он был сфокусирован на ней, незамедлительно «пожирал её своей силой».

– Я видел изображение этого «дротика Индры», – серьёзно сказал Амоль Сайн. – Видимо, он представлял собой цилиндрический объемный резонатор, имеющий с каждой стороны по четыре проводника для формирования диаграммы направленности четырёх-лучевого излучения. В центре, где они сходились, располагалась точка выхода энергии.

– Действительно, в раннеиндуистских изображениях ваджра передавалась как пучок стрел и могла резать что угодно, имея непреодолимую силу молнии. У неё, как у оружия богов, было очень важное символическое значение, распространившееся вместе с индийской культурой и религией в остальные части Азии. Ведь оружие всегда, ещё со времен появления в Древней Европе индоевропейских богов-воителей, символизировало функции и могущество бога, и почиталось как атрибут бога. И это очень показательно и символично! Святость оружия хорошо прослеживается во всех индоевропейских религиях, пришедших на смену не воинственному культу великой Богини-Матери. Геродот, например, указывал на то, что те же скифы приносили жертвы своему священному кинжалу Акенакес.

– Пучки молний… – задумчиво произнёс я. – Насколько я знаю, по легендам боги древней Мексики тоже были вооружены неким оружием – «огненными змеями», которые испускали особые лучи и могли расчленять человеческие тела. А ещё главным оружием греческого Зевса были молнии!

– Верно, – согласился со мной Акира Кензо. – Их ему выковали циклопы в благодарность за то, что он вывел их из Тартара. И если сравнивать древнегреческие вазовые изображения этого оружия с изображениями ваджры, то их идентичность будет вполне очевидной. Ведь Зевс, восходивший к третьему поколению богов, что по хронологии Манефона соответствует полубогам или Шемсу-Гор, очень хорошо соотносится с Гором или Индрой, или тем же Мардуком. Эти связи вполне очевидны. Следуя им, мы можем понять, что и имя спутника Марса выбрано не случайно. Ведь Танот или Танат – это имя бога смерти в греческой мифологии. А, как нам хорошо известно, пантеон древнегреческих богов, да и сама древнегреческая мифология, имеют египетские корни. Это значит, что они максимально близки к первоисточнику – информации, полученной людьми непосредственно от самих «богов».

Акира Кензо внимательно посмотрел на нас и продолжал:

– Есть очень любопытные особенности в описании этого бога. Его матерью была Никта – богиня ночи, которая возникла из Хаоса. А, как нам известно, понятие Хаоса непосредственно ассоциировалось с восставшими против пассивного божественного начала богами – «змиями» или Асурами. Эта богиня, помимо бога смерти, родила так же много других сущностей, так или иначе скрывающих в себе тайны жизни и смерти. Не менее интересно и то, что жилище Никты расположено в бездне Тартара, а рядом с ним находятся и дома её сыновей-близнецов: бога сна Гипноса и бога смерти Таната, на которые никогда не смотрит Гелиос, то есть наше Солнце. Все вместе это, во-первых, очень напоминает описание древнеегиптеского Дуата с его двенадцатью разделами или индуистский духовный мир Вайкунтха, описанный в Пуранах. А, во-вторых, недвусмысленно наводит на мысль о том, что Никта со своими сыновьями изначально обитает, где-то за пределами нашей солнечной системы, а может быть и за пределами нашей вселенной вообще.

– Кроме того Танат обладает железным сердцем. Заметьте! – Акира поднял вверх указательный палец. – Если рассматривать это в символическом смысле и с точки зрения определённого космического объекта, а не мифического бога, то данный факт весьма примечателен и работает на вашу гипотезу, дорогой Амоль. И, кроме того, Танат, как бог, ненавистен другим богам, а это уже ставит его в один ряд с такими хорошо известным нам персонажем, как Сет или, скажем, Асуры. Так же Танат считался единственным из древнегреческих богов, кто не любит даров. И опять же в индуистском эзотеризме Асуры, объявленные «противниками Бога», представлены как те, кто отказался от жертвоприношений и почитаний, воздаваемых Девам, то есть богам, их противникам.

– Осмелюсь сделать предположение, – помолчав, признался экзоархеолог, – что Танот принадлежал именно «богам-Змеям». А возможно и сам Марс изначально был их оплотом. И его гибель явилась результатом первой войны между богами. Возможно, они называли Марс совсем иначе, чем мы… Собственно, почему «возможно»? Несомненно, у этой планеты было другое имя, и совсем не исключено, что это имя созвучно имени самих Асуров… Может быть, его называли Асур? А? Что вы на это скажите?

Он снова взглянул на нас с Амолем Сайном.

– У вас богатая и смелая фантазия, Акира! – шутливо отозвался астроном. – Но, к сожалению вряд ли нам когда-нибудь удастся доподлинно узнать об этом.

– Да, вы правы. Безусловно, вы правы, – огорченно вздохнул экзоархеолог.

– Возможно, мы могли бы кое-что узнать, если бы прочли те надписи на «обелиске» Фобоса, – продолжил Амоль Сайн, снова поднимая голову к небу. – Но, к сожалению, эти «надписи» всего лишь игра природы.

– Вы говорите о том «монолите», который был обнаружен на поверхности Фобоса ещё в двадцатом веке? – заинтересовался я. – Разве на нём есть какие-то надписи? Впервые слышу об этом.

– Да, эта треугольная плита, высотой семьдесят шесть метров поразила воображение первых исследователей загадочными следами на своей поверхности, – пояснил экзоархеолог. – Им показалось, что это какой-то древний текст. Мы долго бились над этими «надписями», но так ничего и смогли расшифровать. Теперь мне кажется, что это просто следы длительной эрозии в открытом космосе и не более того… – В голосе экзоархеолога прозвучало огорчение.

Некоторое время мы молчали, глядя на небо.

– А где ещё две «крепости»? – не удержался я, предвкушая что-то чрезвычайно интересное в гипотезе, высказанной астрономом.

– Вторая «крепость» это, безусловно, наша Луна, – спокойно начал тот. – В ближнем космосе вы не найдете более удивительного и странного объекта, чем она.

– В чём же её странности?

Я недоверчиво посмотрел на него.

– Хотя бы в возрасте некоторых горных пород на её поверхности. Ведь он составляет почти пять с половиной миллиардов лет, в то время как возраст нашей Земли на целый миллиард лет меньше.

– Получается, что Луна много старше нашей Земли?

– Вот именно. К тому же её орбита до сих пор вызывает у наших учёных больше вопросов, чем ответов. Наш спутник – это единственная луна в Солнечной системе, чья орбита неизменная и почти идеальной круглой формы.

– Согласен, здесь есть ряд специфических моментов, но кто сказал, что это не простые совпадения, каприз природы, если хотите? – решительно возразил я.

– Совпадения? – искренне возмутился Амоль Сайн. Голос его неожиданно загремел в наушниках: – Их слишком много, чтобы быть простой случайностью! Как можно объяснить простым совпадением тот факт, что отношение расстояния от Луны до Земли и её диаметра позволяет ей полностью закрывать Солнце во время солнечных затмений? При этом довольно странно и то, что центр массы Луны почти на две тысячи метров ближе к нашей планете, чем её геометрический центр. Это должно было бы привести к неровному движению нашего спутника, но этого нет, так как все выпуклости Луны находятся на её обратной стороне и с Земли они не видны. Как вы думаете, о чём это может говорить?

Я искал подходящее объяснение, вспоминая всё, что знал по планетологии Луны, но астроном опередил меня, видя мою нерешительность.

– Только об одном: нечто или некто должны были поставить Луну на точную высоту, с точно рассчитанным курсом и скоростью вращения, – уверенно закончил он.

– А вы знаете, в этом, пожалуй, есть очень большая доля истины, – одобрительно произнёс Акира Кензо. – Мне сейчас вспоминается всё таже «Легенда Пролога», где рождение разумной жизни на Земле напрямую связывается именно с Луной. Вчера я уже зачитывал вам этот фрагмент. Но, раз разговор зашёл о Луне, придётся повториться: «Сказал Дух Солнца, Владыка Лика Блистающего: «Я пошлю тебе Огонь, когда начнётся работа твоя. Подними голос твой до других Локха. Обратись к Отцу твоему, Владыке Луны, проси его Сынов. Народ Твой будет управляться Отцами – Владыками Питри». Великие Владыки призвали Владык Луны в воздушных телах: «Породите людей», – было сказано им, – «Людей вашего естества. Дайте им внутренние Формы, Монады. А мать Земли Природа сложит их внешние оболочки, тела».

– Интересно, не правда ли? – В голосе экзоархеолога зазвучала лёгкая лукавица. – Особенно в свете гипотезы Амоля. Очень любопытно и описание этих «Владык Луны». Они были двух видов: Высшие боги – «Владыки Племени», именуемые Агнишватта, и Лунные Боги, называемые Бархишадами. Как нам сообщается, Агнишватта Питри были на одну ступень выше, то есть, они были существами на уровне Мира Огненного, что само по себе любопытно, если вспомнить интересное предположение нашей Эйго о возможности кремниевой, «огненной» жизни. Бархишады же были на уровне Мира Тонкого. И именно эти Лунные Боги, повинуясь приказу некого Логоса творить, пошли на Землю. А вот Агнишватта – Высшие боги – отказались, не пожелали творить. И это опять выводит нас на извечный и основополагающий конфликт, так сильно повлиявший на всю дальнейшую историю развития нашего человечества.

– Так вы полагаете, что наша Луна тоже полое искусственное тело? – решительно спросил я, обращаясь к астроному.

– Безусловно. Слишком многое говорит в пользу этого. Об этом, например, может свидетельствовать её средняя плотность, которая составляет три с лишним грамма на кубический сантиметр, тогда как плотность нашей Земли равна пяти с половиной. Такая плотность – аргумент в пользу полой внутри, а не однородной сферы.

Ещё одним аргументом в пользу полой Луны служит её сейсмическая активность. Вернее её способность к сильным вибрациям. Первыми это заметили астронавты, которые в двадцатом веке высаживались на Луне. Известен факт, когда шум от удара о поверхность модуля посадочного аппарата распространился на сорок километров от места посадки, и сама Луна звенела, как колокольчик, в течении часа. Повторный же эксперимент с намеренным усилением силы удара привёл к ошеломляющим результатам: сейсмические устройства регистрировали длительность вибрации Луны на протяжении трех с половиной часов.

– Поразительно! Я этого не знал, – признался я.

– Данные о лунных экспедициях долгое время были недоступны по известным причинам, – пояснил Акира Кензо. – Многое удалось обнаружить только после таяния льдов и тщательного исследования Северо-Американского континента.

– Да, конечно, – буркнул я. – Совсем забыл об этом.

– Есть ещё один примечательный момент, – продолжил свой рассказ Амоль Сайн. – На Луне мы наблюдаем намагниченные горные породы, в то время как сама Луна не имеет магнитного поля. Как видите, это очень роднит её с намагниченной марсианской пылью. Но ещё более интересным фактом является то, что поверхность Луны оказалась намного прочнее, чем всегда считали. В этом смогли убедиться всё те же астронавты, пытавшиеся пробурить её в одном из лунных морей. Открылось, что лунные моря состоят из иллеминита – минерала с большим содержанием титана. Сейчас его частично используют при изготовлении корпусов ракетопланов. Кроме того, в лунных породах были обнаружены такие элементы, как ураний 236 и нептуний 237, аналогов которым нет у нас на Земле, а так же коррозийно-стойкие частицы железа.

– Здесь я бы ещё обратил внимание на один важный факт, – спокойно продолжал молодой астроном. – Несмотря на то, что Луна обращена всегда одной стороной к Земле, она всё же ощутимо колеблется от своего среднего положения. Эти колебания принято называть либрациями. О чём это может нам говорить? О том, что имеются силы, которые отклоняют Луну и возвращают её в положение равновесия. А это в свою очередь, свидетельствует о наличии чего-то, что ориентирует Луну на Землю соответствующим образом. И это «что-то», неведомая пока нам сила, находится где-то внутри нашего спутника и природа этой силы не может быть естественного происхождения.

– То есть, можно было бы в связи со всем этим представить, что Луна является чем-то вроде большого космического корабля или гигантской планетарной сферы, доставленной сюда кем-то в незапамятные времена? – закончил я его мысль.

– Совершенно верно. Помниться, ещё греческие историки Аристотель и Плутарх писали о некой расе людей «Проселенес», так кажется. Эти люди жили в горной местности Аркадия, и впоследствии дали ей свое имя, потому что здесь жили их предки ещё задолго до того времени, как на небе появилась Луна.

– Вы правы, – подтвердил Акира Кензо. – Во многих мифологиях мира есть упоминания о том, что до Потопа на земном небе вовсе не было Луны или было сразу несколько лун – от трёх до пяти – в разных легендах приводится различное число. Это подтверждается и обнаруженными символами на стене внутреннего двора Каласассаи неподалеку от Тиауанако, которые указывают нам на то, что Луна вошла на орбиту вокруг Земли как раз в одиннадцатом тысячелетии до новой эры. А легенда одного из племен, проживавших в этих местах, рассказывает нам интересную историю этого племени. Согласно ей, некогда жители этих мест были совершенными дикарями, не знавшими земледелия, религии и законов. Тогда с востока к ним явился бородатый старец Бочика, дитя Солнца, и научил их обрабатывать поля, носить одежды, поклоняться богам и жить в обществе.

– Очень напоминает рассказы про Виракочу или Кецалькоатля, – заметил я. – И похоже на то, что происходило это всё ещё до Потопа.

– Верно, – согласился Акира. – Так вот, у Бочики была прекрасная, но злая жена Гуитака, которая портила и разрушала всё, что создавал её муж. Именно по её приказанию реки выступили из берегов и затопили всю страну. Иными словами, начался Потоп. Все люди погибли, за исключением немногих, спасшихся на высоких горах. Тогда Бочика рассердился, прогнал злую Гуитаку с земли и сделал из неё луну, так как до того луны не было.