Текст книги "Попутчики (СИ)"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 47 страниц)

– Он, может, не подумал просто, – нахмурилась девочка.

– То-то и оно, что не подумал. А ты думай всегда.

– А ты маму спас, да?

– Да уж не бросил.

– А почему? Ты же её не любишь.

– Не пришло ей время помирать, вот и спас.

– А…

– Иди лучше, поучись со двора как люди выходить, – подтолкнул её к двери батрак. – Говорю же, и колдовать не всегда можно, и простым человеком притворяться надо уметь. А ты б ещё покричала на весь лес: «Эге-гей, ведьма идёт!».

* * *

Когда Магда вернулась домой, Эрна дулась, а Виль, вытащив из своих вещей обрывки кожи, шил ей башмаки.

– Мамочка! – бросилась к Магде девочка. – Дядя Виль меня в лес не пустил!

– А зачем тебе в лес одной? – не поняла ведьма.

– Он с собой в лес не взял!

– Ай-ай-ай, – покачала Магда головой. – Ну, так завтра со мной пойдёшь.

– А он сказал, я ходить не умею!

– Даа? Что-то я не заметила.

– По лесу не умею, мааам!

– Это как, солнышко?

– Я вот шаг делаю, – показала девочка, – а лес расступается! А он сказал, нельзя так! А почему? Он сказал, люди так не ходят! А я ж не люди! Я же ведьма! А он сказал – учись ходить! А я пыталась! А у меня не получается! Скажи ему, мам!

Ведьма засмеялась и обняла дочь.

– А он говорит, так не всегда будет! И что я ничему не научусь! Мааам, а если к тебе святоша придёт и скажет «Ты ведьма», ты что сделаешь?

– Где таких слов набралась, – пробормотала ведьма.

– Скажи, мам!

Магда потрепала дочь по макушке.

– Я скажу ему: «Какая такая ведьма? Я не знаю никакой ведьмы».

– А он скажет… а он скажет «Я точно знаю!». А ты?!

– А я скажу, что я-то не такая умная. Я не знаю.

Виль выглянул из дома, с интересом посмотрел на ведьму.

– А если он скажет, что есть свидетели твоего колдовства, а, Маглейн?

– Пусть покажет, – холодно ответила Магда, с которой довольно много говорила Вейма о том, что может и что не может себе позволить брат-заступник при расследовании. – Что они могли видеть? Травки, варева всякие? Это не колдовство.

– Но ты же говорила… – растерялась Эрна.

– Тебе, солнышко, – улыбнулась ведьма. – Свято… братьям-заступникам, которые пытаются ловить нас, это знать необязательно.

– Твоя мамаша и почище может, – добавил Виль. – Но в этом мало кто признается.

– А если признается?

– Тогда плохо, – развёл руками батрак. – Тогда отвертеться трудно будет.

– А что тогда? Если не отвертишься?

– Мала ты ещё знать, – проворчал Виль. – Ничего хорошего. Поэтому не попадайся.

Эрна насупилась, потом затеребила мать за подол.

– Мааам, а ты скажи ему! Я же правильно хожу!

Магда вздохнула.

– Покажи ещё раз, золотко.

Эрна показала.

Магда вздохнула ещё раз.

– Хорошая моя, а ты попробуй, когда из двора шагаешь, представить, что лес – это тоже твой двор. Это ведь твой лес, золотко. Вооот. Шаг, другой. А теперь глазки закрой и скажи: «Батюшка лес, покажись мне, каким без людей бываешь!»

– Батюшка лес!.. – звонко начала девочка. Взрослые засмеялись.

– Солнышко, зачем кричишь? – покачала головой мать. – Лес и так услышит, а людям не к чему. Ты тихо-тихо говори. Главное, чтобы отсюда шло.

Она показала на сердце.

– Завтра тебя в лес возьму, покажу, попробуешь.

– Зачем это? – нахмурился батрак.

– По грибы пойдём.

– Хоть какая-то польза от тебя, – обрадовался Виль. – Вечером нажарим.

– Не стоит, – хмыкнула ведьма.

– Почему это? – вылезла Эрна.

– Мухоморы, зелёные да красные, вражьи грибы, жёлчные грибы – их есть нельзя, деточка.

– А зачем тогда?

– Опять крыс морить, – сплюнул батрак. – Никакого толка от тебя в хозяйстве, Маглейн!

– Если правильно поколдовать, то из них можно лекарство приготовить, золотко, – пояснила Магда.

– И с голоду ноги протянуть, – добавил батрак.

Ведьма вздохнула.

– Возьму ещё корзину, соберу белых или боровиков, только замолчи.

– А давай тележку возьмём! – обрадовалась Эрна. – Дядя Виль знаешь какую тележку сделал?

Глава пятая
Замыслы

Врени меньше всего ожидала, что деньги понесёт Вейма. Вампирша шла медленно, нервно раздувая тонкие ноздри. Она не слишком-то старалась прятать увесистый мешок с деньгами, который получила в Братстве Помощи. О чём вампирша говорила с Липпом, кто этот отец Сергиус и что тот посулил Вейме, Врени не знала. Чем ей поможет вампирша? Все знают, что она не может пить кровь, не может даже видеть и за это её выгнали из клана вампиров. В драке от Веймы будет мало толку. Но Липп заверил, что так надо и добавил, мол, он узнает, если Врени попробует схитрить.

Цирюльница с трудом отыскала тот тупик, в котором они прятались с Марилой и где их нашёл Ржаной Пень. Вампирша кивнула, когда они подходили. Засады нет, всё спокойно. Врен шагнула за угол. Ржаной Пень был там.

– Явилась! – приятно удивился убийца. – А я уж подумал, что ты рванёшь из Сетора. Небось и деньги принесла?

– Принесла, – отозвалась Врени и кивнула себе за спину. Следом за ней в тупик шагнула вампирша.

– Ты спятила, Большеногая?! – переменился в лице убийца. – Зачем ты притащила сюда эту тварь?!

– Тебе что-то не нравится? – холодно спросила цирюльница.

– Да она бешеная, мы четырёх парней посылали её прощупать, так она всех четверых там положила и высосала до капли! Мы потом трупы в разных углах города нашли, обескровленные.

Врени покосилась на вампиршу. Та скрестила руки на груди и безразлично смотрела на обоих убийц.

– Нечего было их на вампира посылать, – пробурчала цирюльница.

– Да все знают, что она пальцем человека тронуть не может! Дело было верное!

– Видать, не такое уж и верное, – проворчала Врени. – Ты сказал, чтобы я не приводила ни стражу, ни баронских людей. Я выполнила твоё условие.

– А что ж саму баронессу не притащили?

– Её пока не наняли, – нагло ответила Врени. – Сперва тебя решили позвать.

– Так она и деньги принесла?

Вейма шагнула вперёд и достала из складок плаща увесистый кошель. Подбросила на руке, распустила завязки и демонстративно высыпала содержимое прямо себе под ноги. Подцепила одну монету носком туфли, пинком подбросила в воздух, поймала и кинула Ржаному Пню.

– Без обмана, – презрительно проговорила она. – Двести золотых – и это только задаток.

На Ржаного Пня было приятно смотреть. Рот у него открылся, глаза вытаращились. На двести золотых можно было построить хороший дом или безбедно жить много лет. Ни Врени, ни её бывший учитель никогда таких денег и в глаза не видели.

– Я же говорила, – вкрадчиво произнесла Врени, – меня наняли очень серьёзные люди. – Твои заказчики смогут заплатить тебе больше? Кто они?

– Святоши… – ответил убийца, всё так же пожирая глазами деньги. – Братья-заступники.

Он повертел монету, попробовал на зуб. Золото было настоящим.

– А я думал, врёшь ты всё, Большеногая, – потеряно проговорил он.

– Скажешь, что вы задумали, получишь вдвое, – щедро посулила цирюльница.

– Да порешить вас всех, – отмахнулся убийца. – Очень уж вы хорошим людям мешаете. Сейчас ещё кой-кто в Сетор со своими ребятами приедет – начнём.

– Мёртвые денег не платят, – холодно сказала вампирша, слегка пиная монеты так, что они раскатились в разные стороны. – Ты ж не думаешь, что мы их у себя храним? Предупредишь вовремя – получишь деньги. Если мы выживем.

– Эй! – запротестовал убийца. – А если ребята вас порешат?

– Ай-ай-ай, – покачала головой вампирша. – Тогда обойдёшься этим.

Она снова пнула монеты.

– Прекрати! – заорал Ржаной Пень, глядя, как золото закатывается в грязь.

– Ты думай, учитель, думай, – издевательски произнесла Врени. – Ещё чего полезного сделаешь, ещё денег дадим.

Она шагнула к вампирше и отступила ей за спину.

– Ещё раз золото в грязь высыпите, сделка отменяется, – проворчал Ржаной Пень и нагнулся за деньгами, косясь на стоящих рядом женщин.

– Вот и договорились, – заключила Вейма.

Она кивнула Врени и пошла прочь. Цирюльница поспешила за ней.

* * *

Когда Вейма вернулась в дом Фирмина, к ней подошёл слуга и доложил, что её милость требовала, чтобы госпожа пришла к ней как можно скорее и что господин Вир уже там. Вампирша подняла брови. Судя по всему, Нора была в ярости и нетерпении.

– Не знаю, что тебе пообещал Липп, – тихо сказала вампирша цирюльнице, – но, возможно, этот гнусный тип спасёт наши жизни.

– Если не передумает в последний момент, – пожала плечами Врени.

Вейма покачала головой.

– От него интересно пахло, – сказала она. – Кого-то они в самом деле ждут.

– Вот уж чего не знаю, – отозвалась цирюльница.

– Если ты хотела отсидеться здесь, забудь, – сказала Вейма. – Не думаю, что твой учитель станет искать тебя здесь, а я не хочу, чтобы мы остались без важных сведений только потому, что ты трусишь.

Она отвернулась от Врени и пошла наверх, к своей госпоже.

* * *

– Где тебя носит?! – почти закричала Нора, едва Вейма перешагнула порог таблиния. – Я послала за тобой с самого утра.

– Простите, ваша милость, – равнодушно ответила вампирша. – Я всего лишь узнавала о том, что на нас готовится нападение. Конечно, я должна была сидеть дома и ждать ваших приказов.

Она подошла к сидевшему в глубине таблиния на сундуке с рукописями Виру и обменялась с ним приветственными поцелуями. Вир на мгновение прижал жену к себе, впитывая её запах. Оборотень нахмурился.

– Ты должна была сказать мне заранее, – сказал он. Вейма протестующе фыркнула.

– Какое нападение? – потребовала ответа Нора. – Вейма, мне надоели твои манеры! Твоя вечная таинственность, твои…

Вампирша вежливо улыбнулась, позволив клыкам принять свой настоящий вид. Нора попятилась.

– Братья-заступники, ваша милость, очень сердиты на нас, – пояснила Вейма. – Им не нравится ваше предубеждение против них, не нравится, что вы откровенно обвиняете их на совете, не нравится, что вы дочь своего отца… и что вы дали приют их врагу… я имею в виду того тихого монашка, который пришёл вместе с Марилой. И боюсь, выгонять его уже поздно.

– Кого выгонять? – не поняла Нора. – Этого дурачка блаженного? Зачем он братьям-заступникам?

– Этот блаженный дурачок, ваша милость, прославленный художник. Но его хотят убить не поэтому, а потому, что боятся.

– Его?! – поразилась Нора.

– Они думают, что он знает их тайны, – пояснила вампирша.

– А он?

– А он не знает, – развела руками Вейма.

Баронесса рассмеялась.

– Так выгнать его? – спросил Вир. Нора очень сердито на него посмотрела.

– Мой отец никогда бы не стал выгонять беднягу, который…

– О, ваша милость, – нагло возразил оборотень, – стал бы, стал бы. Если бы этот человек был бы бесполезен для него, он не пошевелил бы ради него и пальцем. Другое, что он умел делать полезными себе самых разных людей.

– И что задумали братья-заступники? – прервала его Нора.

– Убить нас всех, – пожала плечами вампирша. – Они связались с бандитами, которые готовы пробраться сюда и всех перерезать.

– И ты так спокойно это говоришь!

– Ну, это будет ещё не сейчас, – заверила вампирша. – Волноваться пока не из-за чего. А о чём вы хотели со мной поговорить?

Нора растерялась.

– Как – о чём?! О совете, конечно! Ты же там была!

Вампирша кивнула. После совета Клоса с трудом уговорили отложить поединок с графом цур Дитлином. Не столько из соображений милосердия, сколько потому, что в случае гибели одного из входящих в совет баронов, заседания откладывались до тех пор, пока один из его наследников не примет титул. Конечно, юноша мог и проиграть, но рисковать не хотелось. Клос остался безутешен, да и Нора отнюдь не удовольствовалась обещанием мужа как-нибудь потом вступиться за её честь.

Баронесса нервно прошлась по таблинию.

– Вейма, Вир. Отец велел мне слушаться ваших советов.

– Да, ваша милость, – кивнула вампирша. – О чём вы хотите посоветоваться? О войне?

– Да Враг с ней, с войной, – отмахнулась баронесса. – Ты их слышала?! Видела?! Отец вернётся, займёт своё место, но потом? Когда я буду возглавлять совет? Меня так и будут в лицо звать соплячкой?!

– Тогда, ваша милость, вы уже будете старше, – заметила вампрша.

– А если отец не вернётся?!

– Тогда вы возглавите совет раньше, – ответил оборотень.

– Вир! – закричала баронесса.

– Ваша милость, я не волшебник, – объяснил Вир, которого этот разговор забавлял, – я не умею делать людей старше, чем они есть. У вас есть учитель, обратитесь к нему, может, он что-нибудь посоветует.

– Я не хочу становиться старше! Я хочу, чтобы они меня уважали!

– А за что? – прямо спросила Вейма, которую разговор, напротив, вовсе не забавлял. – За что им вас уважать, ваша милость? Вы моложе их, вы ничего не сделали, чтобы заслужить их уважение, а по возрасту вы всех младше.

– То есть меня можно называть соплячкой?!

– Я этого не говорила, ваша милость. Вы позвали нас, чтобы мы вас похвалили? Мы ваши вассалы, мы скажем всё, что вы велите.

– Ты смеёшься надо мной!

– Нет, ваша милость.

– Ты же вампир! Ты знаешь, чего я хочу!

– Я вампир, ваша милость, – подтвердила Вейма, – но я не могу за вас принимать решения.

Нора упала в кресло и постаралась успокоиться.

– Мне нужна власть в совете, – сказала она после недолгого раздумья. – Я хочу, чтобы они принимали мои слова, а не спорили.

Вир поднялся с сундука.

– Что ж, ваша милость… поскольку вы не владеете воинским искусством и не можете совершить подвиг, который заставит всех вами восхищаться… Я думаю, вам следует расширять свои владения.

– Как?! Я же давала клятву, что никогда этого не сделаю! Не больше деревни за всю мою жизнь!

– Да-да-да, – кивнул Вир. – Но ведь у вас есть муж, который вам не подчиняется и чьи действия нельзя вменить вам в вину.

– У моего мужа ничего нет, – сердито бросила Нора.

– У него есть руки, ноги, конь, копьё, меч и рыцарское звание, – объяснил Вир. – С хорошим отрядом, пользуясь хорошими советами… Клос мог бы взять штурмом замок графа цур Дитлина… никого не удивит, почему он выбрал его. Граф вас оскорбил, он предал союз баронов семь лет назад, он был заодно с людьми, державшими вас – жену Клоса, – в плену… наконец, он пренебрёг вашей рукой. Конечно, поднимется шум… но если снести до основания замок, то шум быстро затихнет.

– Зачем сносить замок? – с живым интересом спросила мужа вампирша, косясь на ошарашенную этим планом Нору.

– Затем, что, снеся замок, мы покажем, что не собираемся узурпировать графскую власть в Дитлине, – пояснил оборотень. – Не претендуем на его место в совете. Деревни отойдут Клосу и его отряду. Её милость, разумеется, рассердится на мужа, он признает, что погорячился… но дело будет сделано, а в Дитлине четыре большие деревни. Сейчас они, конечно, обеднели, но при умелом управлении…

– На что мне эти деревни? – сердито спросила Нора.

– На то, ваша милость, что с них могут кормиться ваши люди.

– Какие люди? – не поняла баронесса.

– Ваша армия, – пояснил оборотень.

– Откуда у меня армия? – не поняла Нора.

– Она появится, если вы дадите людям землю… и дело, которым они могут заняться.

– Какое дело?

– Есть ещё Абеларин и Лабаниан, – пояснил Вир. – С ними будет не так просто – в Лабаниане стоит монастырь братьев-заступников, и ещё один на дороге между Перком и Абеларином… к тому же они захватили монастырь братьев Камня северней Абеларина… поэтому спешить вам, ваша милость, некуда. Однако… братьям-заступникам недолго радоваться.

– А! – оживилась Вейма. – Ты тоже говорил с отцом Сергиусом?

Оборотень усмехнулся.

– Очень интересный человек.

– Какой такой отец Сергиус? – рассердилась баронесса.

– Человек, которого скоро будет бояться весь Тафелон, – вспомнила Вейма слова Липпа. – Человек, который знает тайны братьев-заступников.

– И даст вам денег на постройку замка, – подхватил Вир, – и на то, чтобы заплатить наёмникам.

– Где вы его взяли? С чего это он даст нам деньги?

Оборотень улыбнулся.

– За то, что вы приютили того блаженного дурочка, ваша милость, – объяснил он.

Нора обхватила голову руками.

– Я ничего не понимаю, – пожаловалась она. – Какая армия, какой отец Сергиус, какие деньги?

Вейма подошла ближе и положила руку на плечо своей госпожи.

– Вы хотели добиться уважения в совете, – спокойно сказала она. – Вы хотели власти. По традиции Фирмин – самое слабое из владений баронов, поэтому вы не можете заставить себе подчиниться до тех пор, пока не докажете мудрость своих решений. Это долго, тем более, что бароны будут спорить с каждым вашим словом просто потому, что вы ещё молоды и не владеете воинским искусством. Но если вы будете самой сильной баронессой, всё изменится.

– Если Фирмин выступит против кого-то в совете, все бароны объединятся против нас, – заспорила Нора. – Мы не можем воевать против всей страны.

– Не можем, – согласился Вир. – Но вы могли бы привлечь кого-то из них на свою сторону. В конце концов, при чём тут Фирмин? Драться будет Клос, который где-то нашёл наёмников.

– Тогда они выступят против Клоса, – возразила баронесса. – Я не хочу остаться вдовой или оказаться женой изменника!

– Они не выступят против Клоса, – терпеливо объяснил Вир, – потому что Клос просто отомстит за нанесённые вам обиды. Он молод, горяч, нетерпелив… Юности простительно. Вы – или ваш батюшка, если он вернётся, – разумеется, скажете, что вы ничего ему не приказывали, но и осудить порыв не можете. Граф цур Вилтин, конечно, поддержит сына. Баронесса цур Кертиан выскажется в вашу пользу, если вы сумеете найти нужные слова. Что до остальных… немного денег, немного заверений, немного правильных слов… Я не хочу вам сказать, что это просто, но мы можем всё это сделать.

– А почему ты говоришь всё это мне, а не моему отцу?!

Оборотень развёл руками.

– Ваш батюшка не может быть замужем за свободным рыцарем, ваша милостью. А вы можете.

– Отец никогда не одобрит подобного… подобного… отец скажет, что это против чести!

– Ваш батюшка, разумеется, человек чести, – согласно кивнул Вир, – но он никогда не отказывался расширить свои владения или влияние.

– Ты думаешь, Клос сможет? – с сомнением спросила Вейма.

Вир пожал плечами.

– Он ещё молод. Он мог бы возглавить отряд… не уверен, что он способен принимать верные решения… но с ним могут пойти мудрые советчики.

– Он дурак, – нахмурилась Нора.

Вир засмеялся.

– Улыбайтесь ему благосклонней, ваша милость, и он поумнеет.

Нора покраснела. Клос остался в доме Фирмина и провёл ночь у своей жены. Баронесса, которая не хотела знать молодого мужа в начале своего замужества и соглашалась с ним встречаться только для того, чтобы он дал ей сыновей, столь нужных для наследования титула, со временем стала обижаться на пренебрежение с его стороны. Муж постепенно сделался ей тем более необходим, что прекрасно обходился без жены.

Сам Клос, конечно, тоже очень обижался, что молодая жена не хочет его знать и столь исполнена спеси. Вейму и Вира это всё страшно забавляло.

* * *

Назавтра двери дома Фирмина открылись, чтобы пропустить маленького юркого монашка с нездешне-смуглым лицом. Монашек был низенький, щуплый и припадал на правую ногу.

– А, это ты обвинял братьев-заступников! – узнал его охранявший вход Кривой Ланзо. – Пришёл просить милостей у нашей госпожи?

Монашек кивнул и осенил стражников священным знаком.

– И правильно, – поддержал Тощий Аццо. – Давно пора этих лицемеров прищучить! Жаль, что тебе не поверили.

– Они просто забыли, что за подарочек наши братья-заступники, – пояснил Ланзо. – Ничего, мы-то помним, и госпожа тоже.

– Нечего болтать! – прервала Вейма, спускаясь по лестнице. – Отец Наркис, идёмте за мной!

Она повернулась и пошла вверх по лестнице. Отец Наркис, прихрамывая, двинулся следом за ней. Вейма провела приора в таблиний и, немного рисуясь, распахнула перед ним двери.

– Ваша милость, – возгласила она, подражая герольдам, – отец Сергиус!

В таблини их ждали баронесса и шателен Ордулы.

– Это?! – вырвалось у Норы, когда она оглядела гостя. Он успел переодеться и вместо изодранной рясы ордена Камня появился в облачении монаха нищенствующего ордена, которая, впрочем, никогда не выглядела новой. – Это же… как его… отец Наркис, приор монастыря в горах.

– Да, дочь моя, – признал приор, – но моё настоящее имя – отец Сергиус. Я посланник Святейшего отца.

Нора с сомнением оглядела монаха. Тот улыбнулся и полез за пазуху.

– Вот письма, которые это подтверждают, – сказал он, – от святейшего престола к правителям Тафелона. А вот это – письма вашего отца к вам, ваша милость.

– Дай сюда! – вырвалось у Норы. Она схватила отцовские письма, пробежала глазами… буквы так и прыгали… она постаралась сосредоточиться, перечитала ещё на один раз…

Протянула Вейме.

Вампирша обнюхала письмо. Да, его действительно писал барон. Читая, она почти что видела сюзерена перед собой, слышала его голос.

– Он пишет, что братья-заступники предали посланных в святые земли людей, – произнесла Вейма. – Они пытались сговориться с неверными… но отец Сергиус успел предупредить его милость. Однако… Святые земли придётся оставить. Его милость ведёт переговоры с неверными, чтобы обменять завоёванные земли на нужные нам города… и привилегии.

Вампирша протянула мужу письмо. Плечи её опустились.

– Мы проиграли, – спокойно произнесла она. – Всё напрасно.

– Ничего не бывает напрасно, дочь моя, – вмешался легат[31]31
  Легат – личный посланец Святейшего папы.


[Закрыть].

Вир перевернул письмо.

– Его милость также пишет, что без помощи отца Сергиуса наше войско погибло бы под мечами неверных, – сказал он.

Нора недоверчиво взглянула на монаха.

– Ты же нищий приор разрушенного монастыря! – сказала она.

– Я был приором монастыря ордена Камня под Сюдосом, чтобы раскусить планы братьев-заступников, – пояснил отец Сергиус.

– Притворялся, значит? – вызывающе спросила баронесса.

– Можно сказать и так, – чуть улыбнулся легат.

Нора раздражённо взглянула на своих приближённых.

– Зачем вы его сюда привели?

– Ваша милость, – укоризненно произнесла вампирша. – Отец Сергиус прибыл с посланием от Святейшего престола.

Баронесса медленно вздохнула. Ей было сложно всерьёз воспринимать стоящего перед ней нищего монаха.

– Очень хорошо, – произнесла она. – Что нужно от нас Святейшему престолу?

– Помощь, – ответил легат. – Я расследую преступления братьев-заступников.

– Вот как, – медленно проговорила Нора. – И другого места не нашлось… отец? Только Тафелон?

– Ваша страна отличается от остальных. Братья-заступники ещё не получили признание светских правителей и не могут распоряжаться здесь, как они делают в других странах, например, на моей родине, в Рикании.

– Отец Сергиус, – с ехидцей сказала Вейма, – трижды сталкивался с братьями-заступниками ещё до пострижения в монахи. Они находили ересь в его попытках учить людей церковному языку.

Монах укоризненно посмотрел на вампиршу.

– Дочь моя, тебе необязательно рассказывать то, что ты увидела в моей памяти.

Вейма пожала плечами.

– Я служу её милости, не тебе, отец Сергиус.

Монах пригрозил ей пальцем.

– Это правда, но не имеет никакого отношения к тому делу, по которому я прибыл, – пояснил отец Сергиус, снова повернувшись к Норе. – Вторым отличием является удалённость вашей земли от Терны. Братья-заступники могли делать здесь всё, что угодно, да, они и делали. Это и участие в мятеже самозванца семь лет назад, о котором я наслышан, это и убийства и захваты чужих монастырей, это и вмешательства в вашу политику, и подстрекательства к войне…

– А! – язвительно произнесла Вейма. – Магистр Эрвин. Ну, конечно!

– Какой магистр Эрвин? – нахмурилась Нора. – Почему ты мне о нём ничего не рассказывала?

– Магистр Эрвин – настоятель монастыря на северной дороге, – пояснила вампирша. – Он был большим человеком в ордене Камня, его ценили и монахи, и миряне, и паломники. После его внезапной смерти монастырь был захвачен братьями-заступниками. Я не рассказывала вам об этом, ваша милость, потому что тогда я жила в Ордуле, а вы – в Тамне. Это было перед войной, на которой нагбарцы ранили вашего батюшку.

– Монастырь охранял паломников, – пояснил отец Сергиус.

– Да, на пути в Нагбарию, в храм, где хранятся мощи святого Зераса, победителя дракона, – кивнула Нора. Она смутно помнила историю с захватом монастыря, но тогда в дела монахов не вдавалась.

– Орден Камня употреблял всё своё влияние, чтобы сохранять мир между вашими странами, – добавил отец Сергиус.

– А потом братья-заступники убили магистра, – подхватила Вейма.

Нора повернулась к ней.

– Откуда ты это знаешь?

– Я знаю ведьму, – улыбнулась вампирша отцу Сергиусу, – которая смогла показать совещание между братьями-заступниками, – то самое, на котором они договаривались убить магистра Эрвина.

– А зачем Магда решила это смотреть? – не унималась баронесса. – Ради этого вашего блаженного монашка?

– Нет, ваша милость, её попросил человек, которому приказали убить магистра, но он не успел это сделать, потому что братья-заступники отправили на преступление своего человека.

Баронесса нахмурилась, но промолчала.

– Среди прозревших, – пояснила Вейма, по-прежнему обращаясь к монаху, – лучшими и самыми достойными считаются высшие посвящённые, которые бывают или проповедниками или убийцами. По традиции они живут своим трудом, но за убийства просят очень большие деньги.

– Я знаю, дочь моя, – кивнул отец Сергиус.

Баронесса переводила взгляд со своей советницы на монаха. Болтливость Веймы о делах, о которых никто из слепых и вовсе не должен был знать, поражала не меньше, чем осведомлённость отца Сергиуса.

– Кто вы такой?! – не выдержала она. – Откуда вы столько знаете?!

– Я ведь сказал, дочь моя, я посланник Святейшего папы. А что до сведений… моя работа в том и состоит, что собирать всё, что может пригодиться.

Он повернулся к Вейме.

– А ты знаешь, на что им такие деньги?

– Хотите и их подкупить? – засмеялась вампирша. – Если это настоящие прозревшие, то они не продаются.

– А всё-таки, – настаивал легат.

– Во-первых, на то, чтобы их уважали, – пояснила Вейма. – Они не нанимаются, они снисходят. Посвящённые убивают обычно тех, кто мешает прозревшим, но делают вид, будто это делается ради денег. А во-вторых… вы же помните убийство Сайолтакка. Её милость знает, что убийца раздал немало золота и серебра, чтобы всё прошло так, как он задумал.

– Погоди-ка, – спохватилась Нора, – ты, выходит, знаешь, кто убийца?!

Вампирша посмотрела своей госпоже прямо в глаза.

– Знаю, ваша милость.

– И ты молчала?!

Вейма пожала плечами.

– Вы хотите, чтобы я пришла в совет баронов и объявила, что вампирское чутьё указало мне на убийцу? Долго ли я проживу после этого… ваша милость?

– Прозревшие не доносят на прозревших, – подал голос до сих пор молчавший Вир. – А тех, кто доносит, убивают медленно и жестоко.

– Вы оба знали?! – вскинулась баронесса.

– Ваша милость, – терпеливо ответила Вейма, – мы не знали, что он замышляет, пока не стало слишком поздно. Мы не имели права вмешиваться в его дела. А когда он убил – он сразу же скрылся. Что мы могли сказать?

– Мы прозревшие, ваша милость, – настойчиво произнёс оборотень. – И мы не люди. Мы не можем рассказывать людям о том, что мы знаем.

– А мне? – горько спросила Нора.

Вейма опустила взгляд, Вир улыбнулся.

При постороннем он не стал говорить, что Нора сама проклятая.

– То есть, – медленно произнесла баронесса, – вы знаете, кто убийца… если найти доказательства, которые можно будет рассказать нагбарцам, мы можем выдать его головой…

Вейма пожала плечами.

– Не думаю, что нагбарцы примут голову нищего крестьянина как компенсацию за смерть великого тана, – ответила она.

– К тому же он только исполнитель, – подхватил отец Сергиус. – Куда важнее разоблачить истинных виновников.

Нора вздохнула.

– Очень хорошо. Но почему ты… вы пришли ко мне?

– Ты правительница Тафелона, дочь моя, – отозвался легат. – Сейчас, пока не вернулся твой отец, от тебя зависит мир и процветание в стране.

– Ты… вы издеваетесь, отец Сергиус?! – возмутилась Нора. – В совете я самая младшая. У меня ни земель, ни людей, ни…

– Это всё поправимо, дочь моя, – мягко прервал её легат.

Баронесса насторожилась.

– Вир говорил, что вы можете дать мне денег. Для планов, которые посоветовал мне он. Это всё ваши идеи?

Легат покачал головой.

– Нет, это его идеи, дочь моя. Но они весьма разумны. Я склонен их поддержать.

– Вы представляете, сколько золота нужно, чтобы построить новый замок? Мои люди строят мне его несколько лет и едва фундамент заложен. А армия?! Это деньги, оружие, одежда, еда, лошади…

Легат поднял руку и Нора умолкла.

– Ты всё это получишь, дочь моя.

– Вот так, запросто?!

– Не запросто. Но то, что мне нужно, стоит дороже денег.

– Хорошо, – кивнула Нора. – Что вам нужно?

– Мне нужно многое, ваша милость, – медленно начал легат. – Я ждут отряд, посланный ко мне из Терны, и оставшиеся доказательства преступлений братьев-заступников. Когда они будут собраны – мне понадобится помощь ваших людей, чтобы взять монастыри ордена братьев-заступников. Я надеюсь, что они послушаются приказа, направленного из Терны, но поддержка мирских сил не помешает. Вам надо будет высказаться в совете за то, чтобы ваши люди присоединились ко мне и за то, чтобы земли остались во владении церкви и за многое другое…

– Кто будет меня слушать? – горько спросила Нора.

– Я думаю, они будут слушать посланника Святейшего папы.

– Тогда зачем вам я? – не поняла Нора.

– Затем, что вы правительница Тафелона, – терпеливо объяснил легат. – Кроме того, именно с вашей помощью я могу получить последние доказательства.

– Какие?

– Нападение, которое готовится на наш дом, – ответила Вейма вместо легата, – в котором будут участвовать и братья-заступники.

– Так-так-так, – процедила баронесса. – Значит, вы всё продумали. Вы заманиваете сюда братьев-заступников с какими-то разбойниками… и сейчас вы ставите меня в известность… как это мило с вашей стороны.

– Я не приказываю братьям-заступникам, на кого им нападать, – мягко ответил легат.

– Вы нарочно подсунули мне этого своего монашка блаженного, чтобы они подумали, что я с вами заодно! И теперь…

– Брат Полди – беззащитный и слабый человек, который только и знает, что свои книги. Он талантлив, но не способен обороняться. А у вас, ваша милость, дом, похожий на крепость, и отряд вооружённых людей.

– И вы решили за меня, как мне поступить? – подхватила Нора.

– Я подумал, что ты можешь оказать помощь церкви… и позволишь оказать помощь тебе, дочь моя. Как я понимаю, нападение состоится со дня на день.

– И чем ты можешь мне помочь, монах? – презрительно фыркнула Нора.

– В миру я звался Рико Матео да Энганьо. Я родился в замке старинного пинского рода в Рикании. Моя родина раздирается междоусобицами.

– Это страна на западе, на берегу моря, – пояснила Вейма в ответ на вопросительный взгляд своей госпожи.

– Я думала, там находится Хлария, – нахмурилась Нора. Она так и не смогла запомнить уроки Веймы и плохо представляла себе карту мира.

– Да, но Рикания южнее, ваша милость, – ответила вампирша, стараясь удержаться от раздражённой гримасы. Её госпожа всегда была нерадивой ученицей. Лонгин, наставлявший Нору в чёрной магии, жаловался на то же самое.