Текст книги "Попутчики (СИ)"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 47 страниц)

* * *

Когда работаешь у себя дома – устаёшь почему-то больше, чем в гостях. Магда без труда справилась со всем хозяйством Денны, которое, правду сказать, не слишком отличалось от её собственного.

К вечеру ведьма переделала все дела, а рыжая вернулась домой и предложила ужинать. Была у неё всё та же каша, только Денна принесла к ней круг колбасы да каравай хлеба, от которых отрезала щедрой рукой.

– О чём думаешь? – спросила рыжая. Когда они допивали вино, принесённое Магдой с собой из Фирмина.

– Про Арне думаю, – призналась ведьма.

– Забудь, – махнула рукой Денна. – Ему пора своим умом жить.

– Да нет… я думаю о том, как вовремя он меня нашёл…

– А, это. Так ты же ведьма. С ведьмами всегда что-нибудь да случается. То хорошее, то плохое. Всё к нам притягивается. И нужные встречи чаще случаются, и от ненужных не спасёшься. Так что берегись. Того и глядишь, кого не хочешь, встретишь.

Магда махнула рукой и они замолчали.

– Думала я о твоём деле, думала, – сказала рыжая, когда всё было съедено, крошки сметены в очаг и даже выскоблен стол. – А чего ты хочешь-то? От меня? Сама сделать чего собираешься?

Магда вздохнула и принялась рассказывать заново. О том, что видела в зелье. О том, какой провела обряд – об этом говорила только вскользь, потому что некоторые вещи нельзя обсуждать. Кому надо, сами знают, а кому не надо, тот пусть не слышит. О том, какое зелье она придумала и как увидела все травы, которые надо сорвать, но только от чего-то сил, как ни пытается, на такое колдовство не хватает. О дочке, которую надо учить и которая всё время капризничает. О том, что ей не хватает сил и знаний…

– И думать забудь, – прервала её рыжая ведьма. – Раньше, чем она дюжину лет проживёт, не возьму. Да и тогда, если толк будет. А не будет толку – так и учить незачем. Маленькая она у тебя-то. Такая сегодня одного хочет, завтра другого. Вот подрастёт – тогда посмотрим.

Магда взглянула ей в глаза и поспешно ответила:

– Как скажешь.

– Не сердись, – тронула её за руку рыжая. – Не со зла говорю.

Магда молча кивнула. В таких вещах нельзя торопить, нельзя требовать. Рыжая была с ней вежлива, даже приветлива, но это ничего не означало. Она могла прогнать гостью, могла отказаться с ней разговаривать. Могла даже порчу навести, если бы ей показалось, что Магда слишком многого хочет.

– А про другое что… наворотила ты, ох, наворотила… подумай ещё, надо ли тебе это? Ради своей-то прихоти, да в чужую жизнь вмешаться.

– Я не ради прихоти, – упрямо возразила Магда. – Я ради Эрны.

– Ты очень жадная. Почему бы тебе не убить его?

Магда растерялась.

– Я… я не могу…

– А ты знаешь, что чужая память прорастёт, как ты её не закапывай?

– Значит, буду выпалывать, – пожала плечами ведьма.

– Ой, не дело ты затеяла, ой, не дело…

Магда пожала плечами и поднялась на ноги.

– Спасибо, хозяюшка, за хлеб, за ласку…

– За колбасу, – подхватила рыжая и весело рассмеялась. – Сядь.

Магда немедленно опустилась на лавку.

– Ты не дело затеяла, но это твоя жизнь. Всё будет как будет. Одно скажу – брось зелья-то варить, брось в будущее заглядывать. Обманут они тебя.

– Зелья же не лгут, – растерялась ведьма.

– Не лгать-то не лгут, да только не то показывают, что тебе надо, а то показывают, что может сбыться, а может и не случиться с тобой. Зачем ты девчонку свою ведьмой сделала? Смогла, молодец, сильна ты. Не всякая так сможет. Да только зачем? Учить её не умеешь и радости тебе с этого никакой. Учи теперь сама, раз сумела. А зелье-то своё больше не вари, слышишь? Умирать будешь – не вари. Доваришься не то. Поняла меня?

– Поняла, как не понять, – проворчала Магда.

Рыжая покачала головой.

– Так сильно хочешь от этого батрака своего избавиться? Сказку знаешь? Про злых духов, которые у ведьмы работу требуют?

– Знаю, – буркнула Магда. – А если ты не найдёшь работу, он тебя замучает.

– Так нашла бы работу ему. Чем мешает?

– Не он мешает, – терпеливо разъяснила ведьма. – А то, что найдут его у меня – нас обоих убьют, глядишь, и Эрну не пощадят.

– Найдут-не найдут, – рассердилась рыжая. – Его ещё только могут найти-то, а ты хочешь наверняка его с ума свести! Зачем – ты думала?

Магда отвернулась.

– Гляди-ка, обиделась. Ну, вот что, слушай. Как зелье варить, ты и сама знаешь. И как его поднести. Дело твоё. Ты силы просила – вот и скажи, много ли отдашь за неё?

Сердце у Магды заныло. Разговор, наконец, перешёл к делу.

– А… что надо отдать? – тихо спросила она.

– Ну, не дочку же, – хмыкнула рыжая. – Лес свой отдашь. И не мне.

Магда ждала.

– Слышала, небось, обо мне. Не зря же ты искать меня явилась.

Магда кивнула.

В памяти всплыл старый разговор – тогда, семь лет назад, когда они с Вилем сидели у костра на дороге в Кординиан…

– Плохая идея – вывести к людям мужика с рогами, – сказал тогда батрак. – Да ещё назвать его хранителем здешних мест. Святоши этого не любят.

– Твой лес хорош, – со странным, жадным выражением потянула Денна. – Очень хорош… он живой… но у него нет своей души. Ты дашь ему душу. И тогда… тогда я дам тебе силы. А силы тебе пригодятся…

– А… где… – сглотнула ведьма, – где ты возьмёшь эту душу?..

Рыжая торжествующе улыбнулась.

– Там, где ты никогда не догадывалась посмотреть! Я предлагаю тебе обратиться к тем, кто правил этой землёй задолго до того, как сюда пришла ложь о Заступнике и Освободителе! К тем, кому поклонялись на этих землях задолго до того, как сюда пришли церковники с их ложью!

– Но это… язычество, – ахнула Магда.

Рыжая засмеялась.

– Это важно для тебя? Во что ты веришь, ведьма Магда? Дочь рыцаря Бертильда? Чему тебя учили? Ты хочешь всю жизнь колебаться между двумя лжецами, которых даже не существует? А тот, о ком говорю я – ты увидишь его.

Она протянула руку.

– Идём. Ты всё увидишь своими глазами.

Магда взяла предложенную руку. Сердце отчаянно колотилось. Денна предлагала привести в её лес – кого?

* * *

Когда идёшь с ведьмой по её лесу, ты не можешь запомнить дорогу. Так Магда водила людей по своему лесу. Так теперь вели её саму. С каждым шагом – ты как будто пересекаешь границу миров. С каждым шагом – ты как будто оказываешься… где?

– Ты должна сама сделать выбор, – тихо говорила Денна и дорога расстилалась под её ногами. – Приняв его, ты откроешь ему дорогу в свою душу. Совершив обряды – ты впустишь его в свой лес. Позже… позже ты приведёшь к нему и других. Шаг за шагом мы восстановим древние обычаи. Приняв его, ты станешь сильнее. Тебе откроется мудрость, которой ты лишена.

– Но я…

– Ты сама решишь, – напомнила рыжая ведьма. – Никто не может принять решение, кроме тебя. Ты хочешь силы, защиты… Ты хочешь разорвать навязанные узы. Решайся. Я не могу тебе дать этого. Никто не может. А он – сможет. Только он.

– Но цена…

– Мы всегда платим цену, – прервала её рыжая. – Ты пытаешься отвертеться от платы, но сделать это можно только заплатив кому-то, кто ещё сильнее.

– Что я должна сделать?

– Потом. Позже. Сначала ты должна ему открыться. Если он примет тебя… если ты примешь его… тогда… тогда…

Она вывела Магду на поляну. Там, как и у Магды, клубился туман и в самом центре темнел большой плоский камень. А за камнем возвышалось что-то вроде грубой статуи, украшенной настоящими козлиными рогами.

Перед алтарём было кострище, в котором заранее были приготовлены дрова. Рыжая ведьма встала на колени и быстро и умело развела костёр.

– Смотри на него, – кивнула на статую рыжая. – Смотри и жди…

Магда послушно вгляделась в статую сквозь разгорающийся костёр. Она тоже так умела. В огне всё кажется нечётким и если долго в него всматриваться, то может показаться, что статуя движется. А статуи не движутся. Это просто обман зрения и игра воображения, которая его подкрепляет.

Где-то в стороне раздалось тихое пение, зазвенели серебряные колокольчики. Краем глаза Магда увидела рыжую ведьму, танцующую вокруг алтаря и статуи. Это было… было…

Статуя зашевелилась. Дым от костра потемнел, повалил прямо на ведьму и стал разъедать глаза. Магда сморгнула. Она думала, что ей показалось… почудилось…

С трудом, словно устав от неподвижной позы, он распрямлялся, поднимался, вставал на мохнатые козлиные ноги и поднимал к небу гордую голову, украшенную рогами как короной.

Он был вовсе не похож на свою статую. Огромный, он перешагнул через алтарь, перешагнул и через костёр и склонился над Магдой. В стороне… кажется, что отовсюду слышалось тихое пение и рыжая ведьма по-прежнему извивалась вокруг в танце, но это стало неважным… Ей кажется? Или она спит? Он протянул руку… кажется, уменьшился, став только немного выше Магды… ведьма вложила свои руки в его. Кем он был? Видением? Сном? Древним божеством? Духом-хранителем этих мест? Глаза его сияли как звёзды, как пламя костра… он был совсем близко от Магды… дыхание её прервалось и…

В мысли ворвалось разъярённое рычание. Откуда-то из темноты выскочил волк со светлой шкурой и с яростью вцепился в ногу божества. Так в лесу хищники охотятся на загнанного оленя… Вот только волк был один. Арне?.. Откуда он здесь взялся?.. Лесной хранитель издал пронзительный звук, что-то, похожее одновременно на олений крик и на козлиное блеяние. Волк только рычал сквозь сомкнутые зубы. И тогда хранитель стал расти, расти, расти… Арне разжал челюсти, отпрыгнул, но снова с рычанием набросился на божество. Магда растерялась. Из темноты вынырнула рыжая ведьма.

– Что стоишь? – спросила она требовательно. – Помогай.

Денна вручила Магде огромную кривую корягу, на конце которой тлел огонь, и отступила в тень. У лесного хранителя в руках появилась такая же коряга. Он медленно, всё ещё с усилием, занёс её над головой… волк покосился наверх, но продолжал отчаянно сжимать зубы, а хранитель, казалось, не чувствовал боли и всё поднимал и поднимал своё оружие…

Сердце пропустило удар.

Арне.

Её мальчик. Её рыцарь.

Тот, за жизнь которого она когда-то обещала такую страшную цену.

Магда рванулась вперёд, подставляясь под удар чужой коряги, которая стремительно полетела вниз. Палка ударилась о палку. Откуда силы взялись? Магда сама не знала, что сделала. Только страшно болели руки, да стоящее перед ней чудовище потеряло своё оружие. Оно отступало, уменьшаясь в размерах. Волк с рычанием рванулся за ним.

– Хватит, – произнесла рыжая, снова выступая из тени. Она повела рукой – и Магда застыла на месте, выронив корягу в костёр. К небу взлетел сноп искр. Волк замер рядом. – Ты сделала выбор. Вы оба сделали выбор. Вы могли бы обрести могущество… но вы отказались.

Она повернулась к Арне.

– Я же велела тебе уйти! Забудь эту ведьму, сказала я, возвращайся к своим сородичам! Ты должен был стать тем, кем тебе предназначено – лесным зверем! Я сказала тебе – приведи её ко мне и убирайся!

– Приведи её? – переспросила Магда, пристально глядя на оборотня. Тот выдержал её взгляд. – Арне? Что это значит?

– А разве ты не хотела меня найти? – вместо Арне ответила рыжая ведьма. – Твой рыцарь обратился ко мне… за советом. Но я не помогаю в детских прихотях.

– Так что же… – не укладывалось в голове у Магды. – Ты лгала мне?

Этого попросту не могло быть. Ведьмы редко лгали друг другу, особенно в делах, связанных с могуществом. Могли хитрить, изворачиваться, не договаривать, но лгать…

– Зачем? – усмехнулась Денна. – Ты не нашла бы меня, если бы не он. И я давала ему возможность выбрать – как дала её и тебе. Твой волчонок взял на себя обязанности, которых не исполнял. Я дала ему возможность повзрослеть. Но ему не хватило духу расстаться с тобой.

Магда почувствовала, что вся дрожит. Осенние ночи холодные… Она хотела закутаться в плащ, но обнаружила, что на ней только сорочка – тонкая, не здешней выделки, ей подарил её барон, давно, ещё тогда, когда…

От ночного ветра сорочка не защищала.

Как это произошло? Где её одежда? Магде стало страшно. Что же с ней случилось? Была ли она околдована или обманута, сбита с толку? Огонь. Дым. Что туда могло быть подмешано? Что здесь успело произойти, пока Магда таращилась в пламя?

Начиналось всё… правильно. Рыжая испытывала её, предлагая работу. Соглашаясь, Магда принимала её главенство. А потом? Что случилось потом?

Как она допустила, чтобы с ней случилось… такое?

Рядом раздался вздох и ведьма увидела у своих ног вместо волка коленопреклонного рыцаря. Арне был полностью обнажён, значит, превращение в волка застало его врасплох. То ли ночь была виновата, то ли он привык уже быть оборотнем, но нагота его ничуть не смущала.

– Он узнал кое-что о тебе, – пояснила рыжая ведьма. – Это разбило ему сердце и он захотел… забыть. Он пришёл ко мне и попросил помочь ему в этом. Я сделала его таким, каким он и должен быть, но он никак не хотел убегать туда, куда я велела. Всё крутился поблизости, выл, пытался что-то сказать… Охотился на моих кур. И тогда я послала его за тобой. Я сказала, что лучше ему бежать на восток, за Пустошь. Но если он не хочет… Пусть приведёт тебя. Я обещала дать тебе выбор – и я дала его тебе. Тебе и ему.

Магда вся дрожала от холода. Страха не было, но не было и надежды, что Денна их отпустит. Она показала им божество, хранителя леса, которому поклонялась, а они отвергли его, они подняли на него руку… и зубы. Такое не прощают.

– Прости, – сказал рыцарь, не поднимая глаз. – Я подвёл тебя.

– Что ты такое узнал обо мне, милый? – ласково спросила Магда, касаясь его светлых волос. Она почувствовала, как под её рукой юноша вздрогнул всем телом. От него словно исходил жар. Жар молодости, жар силы, жар оборотня. Жар мужского тела. Ведьма против воли почувствовала, что её тянет придвинуться поближе к его теплу.

Осенние ночи холодные…

– Я видел сына Вира, – объяснил Арне, по-прежнему не поднимая взгляда. – Приёмыша. Его и Веймы. Я почуял в нём твою кровь. Твою и… твоего барона. От тебя и сейчас им пахнет. Почему?! Почему ты отказала мне?

– Я говорила тебе. Я не могу тебя любить. Я никого не могу любить. Больше нет. Прости.

– А барона?!

– А барон никогда ничего не просил и не ждал.

Она ласково коснулась его плеча – и тут же об этом пожалела. Арне содрогнулся и перехватил её руку. Поднёс к губам и так и застыл, не в силах отпустить и не осмеливаясь просить о большем. Он, кажется, забыл, что им угрожает.

– Я отпускаю тебя, – откровенно усмехаясь, сказала рыжая ведьма. – Не ищи меня больше – никогда, если не хочешь беды. А когда твоей дочери минует полторы дюжины – пусть придёт сюда…

– Нет!

– Пусть придёт сюда и сделает свой выбор, – спокойно закончила Денна.

Она шагнула ближе и принялась расти, как это делало призванное ею божество.

– Ты очень жадная, – прогремел с вышины её голос. – Смотри, как бы тебе не пожалеть об этом.

Рыжая ведьма доросла до верхушек деревьев и спокойно шагнула в костёр. К небу взвились искры, повалил густой дым… Когда он рассеялся, на поляне не было ни костра, ни ведьмы, только камень, грубо сделанная статуя с рогами, да клубился вокруг белый туман. Небо на востоке начинало светлеть.

Арне прижался ртом к руке Магды и поднял на неё взгляд, полный любви и желания. Второй рукой медленно, робко коснулся подола её сорочки.

Магда снова коснулась его волос. Ласково провела по волосам. А после резко толкнула.

– Арне! Арне, очнись! – потребовала она.

– Я люблю тебя…

– Вот наказание! – вздохнула ведьма. – Арне! Ты хоть понимаешь, что происходит? Дым! Понимаешь? Ты надышался!

– Я всегда любил тебя, – упрямо возразил рыцарь. – Прошу тебя… хотя бы на миг…

Магда покачала головой.

– Арне, – строго произнесла она. – Приди в себя!

– Я давно не мальчик, Бертильда, я мужчина.

– Тогда ты должен понимать, когда женщина тебя не любит.

– Бертильда…

– Прости, мой хороший, – вздохнула Магда и отвесила рыцарю такую оплеуху, что у неё заболела рука.

Арне вспыхнул и отшатнулся. Вскочил на ноги.

– Как ты…

– Очнись, – холодно потребовала Магда. – Я хочу уйти отсюда.

– Ты ударила меня по лицу…

– Арне, – медленно, терпеливо проговорила ведьма. – Мы в тайном месте Корбиниана, там, где никто не должен появляться без разрешения. Мы только что оскорбили хранителя здешних мест. Начинается утро, а на нас нет одежды и я не знаю, куда исчезла моя. Мне холодно!

– Бертильда…

– Арне, рыцарь ты или нет – я хочу уйти отсюда, пока жива и не замёрзла насмерть!

Арне густо покраснел и Магде стало его жалко.

– Она подбросила что-то в костёр, – пояснила Магда. – Я тоже так умею, но этого снадобья не знаю. Ты… это как опьянение.

Рыцарь молча отвернулся. Магда вздохнула.

– Пойдём отсюда. Вейма говорила, у Вира здесь где-то был дом.

– Да, дом шателена, – спохватился Арне. – Теперь в нём живу я.

– Далеко до него идти?

Арне что-то прикинул, повернув нос по ветру.

– Мы дойдём к середине дня. Только…

Магда закатила глаза.

– Найди лопухи, – нетерпеливо сказала она. – Идём же!

Глава шестая
Возвращение домой

Дорогу через лес Магда запомнила надолго. Арне вывел её из тайного места леса, где никто не мог их увидеть, а потом они крались между деревьев и бедолага Арне то и дело останавливался и принюхивался. Несколько раз он поспешно хватал её за руку и утаскивал подальше в лес – чтобы не столкнуться со своими же крестьянами, которые искали грибы, валежник или проверяли силки на зайцев. Ведьминская сила здесь не могла помочь – Магда была на чужой земле и не хотела злить хозяйку, а превращаться Арне боялся. Но вот они вышли к дому шателена. Магда увидела добротный дом – не господский, но и не такой, в каких живут крестьяне. Два этажа, высокое крыльцо, хозяйственные пристройки… вокруг суетились люди.

– Ты замёрзла? – виновато покосился на неё Арне и тут же, мучительно покраснев, отвёл взгляд.

– Я уже умерла от холода, – процедила ведьма. Рыцарь покраснел ещё мучительней.

– Я отдал бы тебе свой плащ…

– Но ты голый, – безжалостно закончила Магда. – Слушай. Ничего не поделаешь. Ты должен к ним выйти.

– Но я…

– Выйди к ним. Скажи… что угодно скажи. Скажи, что тебя заколдовала ведьма. В конце концов, это правда!

– Но как же…

– Скажи, что ты сражался с демоном, который хотел похитить твою душу, – ещё нетерпеливей потребовала ведьма.

Рыцарь замотал головой, как ребёнок. Он был готов умереть, но не опозориться перед всеми.

Магда задумалась.

Надо было что-то сделать… надо было что-то…

Виль бы придумал… он знал, что делать в таких случаях…

Когда-то давно… семь лет назад…

Они ждали в лесу у самой дороги, на которой гарцевали всадники, пришедшие ловить висельника по прозвищу Медный Паук. Мимо них из леса на дорогу вышел наполовину обезумевший знахарь – человек, который мог бы стать здешним колдуном, если бы в Латгавальде уже не было ведьмы.

– Сейчас они на него отвлекутся, – предсказал батрак, наблюдая, как знахарь отказывается остановиться, как он разыгрывает перед всадниками целое представление. Они один за другим подъезжали поближе, чтобы разобраться, что делать с пляшущим с факелом человеком.

– Теперь, – решил Виль, хватая Магду за руку. Они перебежали дорогу за спинами всадников и углубились в лес с западной стороны.

– Умение ждать, – позже объяснял батрак, очень довольный тем, как они избавились от погони, – это главное в нашем деле.

Магда, всё ещё бледная от страха, молча кивнула. Она никогда не решилась бы перебегать дорогу, не укрытая ни лесом, ни магией, ни даже тенью. А если бы кто-то из всадников повернулся?!

– Не надо суетиться, – продолжал убийца. – Ты выбираешь нужное место, подгадываешь время, а дальше ждёшь. Тех, кто бегают и кричат, убивают первыми. Сиди молча и жди.

– А если путь закрыт? – уточнила ведьма, просто чтобы поддержать разговор. – Они же могли бы не отвлекаться.

– Но они отвлеклись. В этом всё дело.

– Хорошо, – процедила Магда. – Прокрадись в другую сторону и завой.

– Как? – заморгал рыцарь.

– Страшно! Ты совсем поглупел от этого дыма! Страшно завой. Они или кинутся туда, откуда услышали звук, или убегут прочь. Ты сможешь войти в дом и взять свою одежду.

– А ты?

– Было бы странно, если бы я появилась у тебя внутри дома, верно? Забери свою одежду и принеси свой плащ. Мы выйдем к людям вместе. Скажешь, что нашёл меня в лесу. И спас от чудовища.

– Но я рыцарь, я не могу лгать своим людям!

– Ты не солжёшь! Ты скажешь правду!

Она поперхнулась и с трудом подавила кашель. Долго шептать было очень больно.

Ей надо оказаться дома… надо заварить травы… нужно выпить подогретого вина…

Арне кивнул и исчез. Спустя мгновение у самого дома раздался такой леденящий душу вой, что Вир мог бы гордиться своим воспитанником. Люди зашептались. Вой повторился. Кто-то пустился бежать, но большинство бросились в дом шателена, чтобы укрыться в его стенах.

Арне вернулся к Магде, весьма обескураженный результатом своих действий.

– Прекрасно, – прошипела ведьма сорванным голосом. – Ты же оборотень! Ты ловчее, чем обычные люди, а тут и человек справится. Заберись в свою комнату и забери свою одежду. Они закрыли ставни и тебя не увидят, если ты будешь осторожен.

Арне покраснел ещё сильнее, чем прежде. Вой повторился, прошло немного времени и рыцарь вернулся, наскоро одетый в штаны, сапоги и рубашку. В руках он держал плащ, который поспешил набросить на плечи ведьмы.

– Умница, – просипела Магда. – А вот теперь мы можем выйти… да не здесь, балда! Надо выйти на дорогу, чтобы нас видели издалека… Кстати, а где твой меч?

Арне кивнул и снова скрылся.

* * *

Они пробрались подальше от дома и вышли на дорогу, вернее, широкую лесную тропинку. Вышли к дому, не зная наверняка, видит ли их кто-нибудь. Наверное, всё же видели, потому что, когда они шагнули во двор, из дома стали осторожно выглядывать люди.

– Господин Арне? – робко спросил какой-то крестьянин. – Вы вернулись…

– Да, Гоззо, – приветливо кивнул ему рыцарь. – Это – Бертильда, дочь рыцаря Криппа. На неё напало чудовище, она насилу спаслась. Я… я помог ей.

Лицо рыцаря залила краска.

– Чудовище? – вскинулась какая-то женщина. По тому, как она придвинулась к Гоззо, Магда поняла: жена. – Что за чудовище?

Ведьма быстро соображала. Вой доносился поблизости, но следов нет.

– Крылатое, – закашлялась она. – Огромное. С когтями. Поймало меня… я… мы выехали… ехали через Вилтин… на привале…. я… отошла…

Люди понимающе закивали.

Отряд встал на ночлег посреди леса. Так редко делали, предпочитали добираться до жилья, но иногда всё-таки выбирали не тратиться на постой. Женщина отошла по нужде. Богатая, видать, судя по сорочке. Небось, шатёр поставили, перину приготовили, она и разделась перед сном, да вот – приспичило. Тут-то её чудище и схватило.

– А где остальные? – раздался резонный вопрос.

Магда изобразила на лице беспокойство и развела руками.

– Сожрало, видать, – прошептал в толпе кто-то.

– Разбежались? – трезво предположил Гоззо.

– Ищут госпожу Бертильду в Вилтине? – предположила его жена.

– Надо разузнать, – решительно заявил всё ещё красный от стыда Арне.

– Послать людей? – спросил Гоззо. Все испуганно попятились.

– Нет, – покачал головой рыцарь. – Я сам. Съезжу к отцу…

– Как бы вас самого, господин, не слопали, – опасливо произнесла какая-то старая бабка.

Арне похлопал по мечу.

– Но, господин! – спохватилась жена Гоззо. – Чудовище где-то рядом! Мы слышали, как оно воет!

Рыцарь не удержался и бросил на ведьму растерянный взгляд.

Магда хотела застонать, но вместо этого закашлялась.

– Госпоже Бертильде нужен отдых, – спохватилась жена Гоззо.

– Да, Лота, – благодарно подхватил Арне. – Ты позаботишься о ней?

Женщина поклонилась и взяла ослабевшую уже Магду под руку.

– А мы поищем чудовище! – воодушевился Гоззо. – Возьмём факелы… и с нами господин Арне! Он ведь уже отогнал чудовище от госпожи Бертильды!

Арне тихонько вздохнул. Магда бы ему посочувствовала… если бы у неё были силы.

– Обязательно поищем, – обречённо согласился оборотень.

Магда позволила женщинам увести себя. Они вовсю хлопотали, дали ей новую одежду, пусть и из грубого полотна, но зато тёплую, накормили, дали подогретого вина и уложили спать. Ведьма пообещала Лоте, что обязательно расскажет ей всё-всё про чудовище – какие у него крылья, какие когти и, разумеется, как у него воняет из пасти. И, конечно, о господине Арне, который был великолепен, когда бросился к чудовищу, вытаскивая меч и рубанул прямо по ядовитому хвосту…

Договаривала ведьма уже с закрытыми глазами. Усталость, тепло и вино сделали своё дело.

* * *

Виринея встревоженно приглядывалась к Эрне. Та сделалась какая-то странная. Отказывалась учиться и под любым предлогом убегала на улицу. Оттуда возвращалась неохотно, то счастливая, то расстроенная, а на все вопросы отвечала уклончиво и не смотрела в глаза. Волшебница пыталась за ней проследить, но ничего особенного не углядела, да и где ей было угнаться за девочкой. Пыталась разглядеть происходящее с Эрной в зеркале, но, то ли не везло ей так, то ли что, но и там ничего не увидела. Девочка просто бегала по улицам и, казалось, кого-то высматривала. Кого? Виринея попыталась заглянуть в прошлое, но зеркала, не в пример ведьминским зельям, были плохими в этом помощниками. Тогда волшебница посмотрела в будущее. Это тоже было ой как непросто. В прозрачной глади серебряной пластины Виринея увидела сперва картины мирной жизни. Вот Эрна прядёт, ухаживает за огородиком, помогает матери по дому… в лесу… а потом видения стали сменять друг друга так часто, что у волшебницы зарябило в глазах. Это означало – выбор. Это означало, что с Эрной может случиться всё, что угодно.

Даже очень плохое…

– Солнышко, – перехватила девочку волшебница, – хочешь, посмотрим на братика? Или на маму?

– Неа, – отмахнулась Эрна. – Мама сказала, ещё раз буду подглядывать, она меня вицей проучит, а дядя Виль сказал, что скоро в нужник нельзя будет без лишних глаз сходить.

Дядя Виль.

Дядя.

– Он так у вас и живёт? – настороженно спросила Виринея.

– Нет. Они с мамой поругались и он ушёл. Сказал, что потом вернётся. А он тебе не нравится, да?

– Эрна, золотко, – обняла девочку волшебница, – он очень, очень плохой человек.

– Ага, – охотно подтвердила Эрна. – Он так и говорит, что он плохой. А что это значит? Он маме помог! А ещё маму когда-то спас. Это же хорошо, да?

– Конечно, хорошо, детка. – Но, видишь ли, он помог твоей маме не просто так.

– Я знаю, – так же безмятежно подтвердила девочка. – Он хотел, чтобы я ему помогала, когда вырасту. Но он сказал, только если я захочу.

– Ты же понимаешь, в чём ему нужна помощь? Он убийца. Он убивает людей.

– Ага. Я знаю, тётя Виринея. Он очень плохой. Только он помогает, понимаешь? Маме никто никогда не помогал. Даже дядя Алмарик. Мама и сама не хотела. Она говорит, что ведьме не нужно, чтобы рядом другие люди крутились.

– Какой дядя Алмарик? – не поняла волшебница.

– Папа моего братика, – широко распахнула глаза девочка. – Настоящий, не дядя Вир. Ты же знаешь! Только он к нам никогда не приходил. Он людей присылал помочь чего надо. Только мама так не любит.

– А дядю Виля любит? – нахмурилась Виринея.

– Неа. Они всё время ругаются. Мама всё ворчит, а дядя Виль говорит, что за работу слова доброго не слышит. Только он помогает. Понимаешь? Он полезный! И добрый.

– Он плохой, – повторила волшебница.

– Ага.

– О чём он с тобой разговаривает? – не отставала Виринея.

– О разном, – растерялась Эрна. – Сказки рассказывает. Про маму говорит. Советы всякие даёт. С ним интересно!

– Какие советы? Чему он тебя учит?

– Да всякому, – ещё больше растерялась Эрна. – Ножики кидать научил. Правда, здорово?!

– В кого это вы кидали ножики?!

– Мама сказала, если будем в птичек и зверюшек кидать, она нам всыпет, – надулась Эрна, – а дядя Виль сказал, больно надо. Ни в кого мы не кидали. Он сказал, у меня хорошо получается!

Виринея глубоко вздохнула. «Добрый дядя» совсем заморочил девочке голову.

Ещё несколько лет и она будет верить его словам больше, чем самому Заступнику.

– Пойдём-ка, милая, – обняла она Эрну за плечи. – Я покажу тебе, чем на самом деле занимается твой дядя.

– Он будет ругаться, – неуверенно запротестовала девочка. – Он говорит, за людьми нехорошо подглядывать.

– Ничего, – заверила её волшебница. – Зато ты узнаешь, в чём ему помощь нужна.

– А это очень страшно?

– Но ты же не боишься? Ты ведь большая девочка?

* * *

Им пришлось провести в Корбиниане ещё один день. Пока Арне искал «чудовище», пока они с мужчинами судили и рядили, куда оно делось и почему утащило именно Магду. Тощий прыщавый паренёк, который помогал мельницу засыпать зерно, предположил, что чудовище в темноте перепутало «госпожу Бертильду» с прекрасной девой, на которых они, ясное дело, особенно падки. Она же благородная! Его предположение сперва высмеяли, но после местный бондарь высказал общее мнение, что на месте чудовища тоже предпочёл бы такую вот бабу в самом соку юной деве, будь она сколько угодно прекрасная и благородная. Арне, ещё не утративший юношеской привычки краснеть, потребовал прекратить такие речи и отнестись к благородной даме со всем уважением.

Гоззо осторожно отвёл его в сторону.

– Вы, господин Арне, не серчайте, а только было ли чудище, а? Мало ли от кого она ушла? Бывает, припекает так, что и в сорочке сбежишь, а то и вовсе в чём мать родила. Лота говорит, сорочка рваная, так что через лес госпожа шла – это было, а вот чтоб от когтей следов – того не углядела.

Арне хотел возмутиться, потом передёрнул плечами.

– Я чудовище не видел, – «признался» он, мысленно обещая себе зайти в церковь и отмолить эту ложь. – Прибежал на крики… может, ей привиделось, а только она была напугана.

– Не нашего ума дело, – заключил Гоззо, – а только вы бы её домой отвезли, а? Пущай с ней её граф разбирается или откуда она там? Нехорошее с ней дело.

Арне кивнул. Гоззо был старым другом Вира и, пусть не знал, что бывший и нынешний шателены оборотни, понимал многое. Например, догадывался, что они исчезают из Корбиниана не просто так и не всегда по делам, о которых могли бы рассказать перед союзом баронов.

– Высплюсь – и отвезу, – пообещал Арне и выразительно покосился на второй этаж своего дома. – Скажи, чтобы Минна принесла мне поесть, когда проснусь.

Минной звали крестьянку, жену бортника, которая готовила и убиралась в господском доме. В отличие от Вира, Арне сам себя обиходить не умел, не тому его учили.

– Скажу, господин. И в дорогу еды соберёт.

– Лошадь пусть для госпожи найдут. И моего коня пусть подготовят.

– Сделаем, господин.

* * *

В Фирмин Магда возвращалась верхом. Ехать было… непривычно. Когда-то давным-давно, когда она была дочерью рыцаря, её, конечно, учили ездить верхом. По-мужски, потому что дамского седла у них в замке не водилось. Но выучили едва-едва: лишних лошадей, которые не были бы заняты на более важных работах, в Лотарине не было. Позже… не приходилось. Потом, когда она… сошлась с бароном… он пытался вернуть Магду в рыцарское сословие. Ещё раньше, после её помощи Норе, он, в благодарность за помощь, отправил людей в Лотарин и добился от рыцаря Криппа грамот, в которых он признавал обеих своих дочерей и их потомство – хотя и не обещал им наследства. Тогда же он подарил Магде рыцарское платье в цветах её отца, голубое, в цвет верности сюзерену, с белым поясом, цвета чистоты и честности. А потом, после – он приглашал ведьму в замок и настаивал, чтобы она одевалась как полагается. Звал и на конные прогулки, и на охоту. Дарил одежду и даже украшения. Всегда понимающий, тут он не хотел видеть, как чужды его любовнице все эти рыцарские символы и занятия.