Текст книги "Красный рыцарь"

Автор книги: Майлз Кэмерон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 67 страниц)

К ВОСТОКУ ОТ АЛЬБИНКИРКА – РАНАЛЬД

Ранальд безмерно устал. Вволю наплакавшись, он потратил целый вечер, пытаясь отловить коня. Тешил себя надеждой, что наткнется на обоз, арьергард какого–нибудь отряда или на других спасшихся. Но так и не повстречал ни единой живой души.

Он долго искал мешок, забытый где–то на краю поля во время сражения. Наконец горец смирился с потерей и побрел прочь, промокая насквозь под дождем, изнывая от зноя под палящим солнцем. У него не было ни кухонной утвари, ни еды, ни возможности ее раздобыть.

Вечером четвертого, считая от сражения, дня по узкой, ведущей вверх тропинке он вышел к гостинице в Дормлинге. Завидев его, люди подняли крик. Но как только рассмотрели, кто это, жители долины бросились к нему. И, поскольку он был выборным наследником своего двоюродного брата, вначале понадеялись, вдруг его появление связано с хорошими вестями. Но, когда горец приблизился, разглядели его припухшее от слез лицо и меч брата. И все поняли.

Поэтому на крыльце гостиницы его поприветствовал лишь ее хозяин. Хотя и тот выглядел мрачнее тучи.

– Добро пожаловать, Ранальд Лаклан. Скажи, скольких вы потеряли?

Ранальд, не таясь, взглянул мужчине в глаза. Смерть сделала его менее щепетильным в подобных вопросах.

– Они все погибли, – произнес он. – Все, кто отправился с нами. И я тоже был мертв.

Присутствующие – все оставшиеся люди долины – охнули, послышались рыдания, причитания и гневные выкрики.

Без прикрас горец вкратце рассказал свою историю, потом повернулся к плачущей девушке, стоявшей рядом с отцом.

– Вот его меч. Если родишь сына, он повелел, чтобы мальчик за него отомстил.

– Это тяжкое бремя, навалившееся на плечи еще не рожденного ребенка, – заметил хозяин гостиницы.

– Это не мой выбор, – устало произнес Ранальд.

Позже, сидя в личных покоях хозяина, он поведал историю их последнего сражения. Заливаясь слезами, жена Гектора внимательно слушала. А когда он закончил, посмотрела на него долгим укоряющим взглядом.

– Почему они вернули тебя, – воскликнула она, – хотя могли вернуть моего любимого?

Горец лишь пожал плечами.

Хозяин покачал головой.

– Мы потеряли слишком много людей, не говоря уже о стаде. – Он подпер подбородок рукой. – Если они свернут в долину, нам придется весьма туго.

Ранальд даже не пытался притвориться, будто это его хоть как–то волнует, поэтому собеседник не возражал, когда тот собрался уходить. Он отказался от предложения мужчин выпить эля. Не интересовали его и предлагавшие себя женщины, и даже взявшийся сложить об их последнем сражении песню странствующий менестрель.

Горец отправился спать, а на следующий день был таким же безразличным ко всему, как вчера и позавчера. На рассвете он заставил себя спуститься из комнаты в общий зал, разыскать хозяина гостиницы и попросить у него лошадь и снаряжение.

– Ты же не намерен убивать пришедших из–за Стены в одиночку? – угрюмо поинтересовался мужчина.

– Нет, конечно.

– Значит, хочешь вернуться домой?

– Я – гуртовщик, у меня нет дома.

Хозяин отпил пива из небольшой кружки и вытер усы.

– Тогда куда ты собираешься?

Ранальд откинулся на спинку стула.

– Собираюсь отыскать Змея из Эрча. Хочу спросить, почему он допустил, чтобы на нас напали Дикие. Мы платим ему десятину в обмен на защиту от них. Это закон Эрча. Древний, как эти дубы и все остальное.

Собеседник медленно оторвался от кружки.

– То есть ты поедешь говорить со Змеем?

– Кто–то ведь должен, – ответил Ранальд. – Могу попытаться, я все равно уже мертв.

Мужчина покачал головой.

– У меня осталась всего дюжина лошадей. Твой брат забрал все мое стадо.

Горец кивнул.

– До того как отправиться к Змею, я возмещу твои потери. Дай мне двадцать человек, и я верну тебе стадо. Большая его часть осталась нетронутой. По меньшей мере тысяча голов.

– Ты так похож на своего брата, – промолвил хозяин гостиницы. – Полон неожиданных предложений.

Ранальд пожал плечами.

Я бы не волновался, но мальчику Сары понадобятся эти животные, вдруг надумает стать погонщиком.

Второй аргумент произносить вслух он не стал. Он, оставаясь человеком короля, должен был предупредить монарха о Диких.

Тем же вечером в сопровождении двадцати человек горец поскакал на юг. Двигались они быстро, разделившись попарно и соблюдая дистанцию в милю, внимательно осматривали каждый холм и каждую рощицу.

На ночь разбили лагерь, но костра не разводили, поэтому Ранальд перекусил овсяными лепешками, которые дала ему с собой Сара, а как только над горизонтом взошел красный диск солнца, они снова отправились в путь.

К обеду обнаружили первых животных. Мужчины из долины беспокоились, опасаясь сэссагов. И перепугались еще больше, когда в близлежащих лесах заметили трупы. Но, по прикидкам Ранальда, они все еще находились в нескольких милях к северу от места сражения. Стадо развернули, и оно направилось домой, как обычно поступают животные.

Горец мчался на юг по дороге и незадолго до наступления сумерек наткнулся на парнишку, которого Гектор отправил назад гонцом. Юноша был мертв: либо заблудился, либо специально сделал огромный крюк на запад, чтобы нечто обогнуть. Он лежал лицом вниз, вокруг разбухшего трупа кружилась туча мух, а его лошадь неподвижно стояла неподалеку. Из тела парня торчали четыре стрелы, без сомнения, его гибель была связана с возложенной на него миссией. Мужчины из долины с почтением предали гонца земле, а его двоюродные братья – два высоких, сероглазых юноши – оплакали.

На следующий день их ожидало настоящие потрясение.

Когда они отклонились далеко на запад от места последней битвы, собирая разбредшихся животных, на пути которых раскинулись непроходимые болота, Ранальд почувствовал запах костра и в одиночку отправился на разведку. Рисковать было глупо, но он не желал даже думать о том, что может стать причиной гибели хотя бы еще одного человека из долины.

То, что он обнаружил, казалось невероятным – двадцать живых людей Гектора с третьей частью стада. Дональд Редмейн вел их на запад. Трижды им выпало сражаться против разрозненных групп пришедших из–за Стены, но они выжили и сумели спасти животных.

Ранальду вновь пришлось пересказывать свою историю, наплакавшийся Дональд Редмейн и остальные мужчины из обоза поклялись отомстить за Гектора Лаклана.

Дональд отвел Ранальда в сторону.

– Ты сражался на юге. Как думаешь, Том еще жив?

– Родной брат Гектора? – уточнил горец. – Да, если только кровавая удавка войны не отправила его на тот свет, то жив. Полагаю, на континенте или на востоке. А почему ты спрашиваешь?

Дональд посмотрел на него покрасневшими от слез глазами.

– Потому что теперь быть ему погонщиком, – заявил пожилой мужчина.

– Он не захочет.

– Захочет, если не сможет воевать, – заметил Дональд.

Следующим утром разведчики убили странное существо: телом оно походило на человека, но низкорослое, с мускулистыми руками и ногами и уродливой головой, имевшей сходство с человеческой, но тяжеловеснее. Ранальд предположил, что это ирк – по мнению горцев, полумифическое существо. Легенды гласили, что ирки, как и боглины, пришли из дремучих лесов, раскинувшихся далеко на западе.

В лагерь они вернулись все вместе – сорок четыре человека. Им удалось собрать более двенадцати сотен голов скота и всех коз. Кроме того, у них осталось семьдесят пять лошадей. Сара Лаклан не будет нищенкой, и клан не погибнет.

Гектора Лаклана не стало. Но девиз «Лакланы за Эа» продолжает жить.

РЕКА АЛЬБИН, К ЮГУ ОТ АЛЬБИНКИРКА – КОРОЛЕВА

Расположившись на носу корабля, королева наблюдала за сменяющими друг друга пейзажами. Она улыбнулась юному гильдийцу, который, прячась за высокими бортами судна, внимательно осматривал берега. На самом деле парнишка не слишком усердствовал, пребывая в том возрасте, когда сложно сосредоточиться на чем–то другом, кроме прекрасной дамы, стоявшей всего в нескольких футах от него. Его взгляд то и дело возвращался к ней.

Женщина разглядывала берега и улыбалась. Раздавались команды гребцам, снова и снова, вокруг них целыми тучами гудело комарье, пока над поверхностью воды не поднимался легкий бриз.

Рядом с ней сидела леди Альмспенд, раскрытая восковая дощечка покоилась у нее на коленях, в руке зажат стилос.

– Очередное письмо? – утомленно спросила она.

Королева покачала головой.

– Нет, слишком жарко.

– Сочувствую бедным гребцам, – заметила секретарь.

Многие мужчины были обнажены до пояса, а большинство и того ниже. Из–за постоянной физической нагрузки их тела впечатляли своим сложением, и леди Альмспенд какое–то время внимательно их изучала.

– Они походят на людей эпохи Архаики. Беру свои слова обратно. Не думаю, что им нужно сочувствовать, скорее, ими следует восхищаться.

Она одарила улыбкой гребца, и тот ответил взаимностью, несмотря на то что высоко держал шестнадцатифутовое весло.

Королева ухмыльнулась.

– Так позаботься об этом, дорогая.

– Пожалуй, я ограничусь восхищением со стороны, – парировала леди Альмспенд. – Как вы думаете, действительно ли часовые вчера ночью видели боглина?

Дезидерата кивнула.

– Да, несомненно.

Больше просвещать своего секретаря она не намеревалась. Делать привал на берегу стало небезопасно, поэтому теперь они будут останавливаться для ночлега на островках посередине реки.

– Почему бы нам не вооружить и гребцов? – спросила леди Альмспенд.

– Оружие у них есть – метательные копья и мечи. Но против неожиданной стремительной атаки в темноте мы не выстоим, поэтому лучший способ обезопасить себя – оставаться на воде, используя ее как естественную преграду.

Секретарь качнула головой.

– Даже не верится, что все это происходит на самом деле, что наши северные земли подверглись нападению. Должно быть, королю приходится сейчас нелегко. Когда мы прибудем в Альбинкирк? – спросила леди Мэри.

– Если будем двигаться с такой же скоростью, то завтра к полудню, – ответила ей подруга. – А если королева снимет с себя что–нибудь еще, то, возможно, гребцы налягут на весла еще усерднее.

Дезидерата усмехнулась словам молодой женщины.

– Я собираюсь приказать плыть всю ночь. Река по–прежнему широкая, а мы опаздываем.

Леди Мэри бросила на нее странный взгляд.

– К вам прибыл гонец?

– Нет, у меня ощущение, что мы опаздываем, – призналась королева, – ничего более. Если войско короля движется, то они уже скачут на запад к Лиссен Карак.

Молодая женщина откинулась на спину, ощущая нежными плечами прикосновения теплого летнего солнца. Насекомые никогда особо не беспокоили ее.

– Отправь гонца к королю, Бекка. Сообщи ему, что мы уже близко. – Она сверкнула глазами в сторону гребцов. – Сообщи, что мы присоединимся к нему через три дня.

Передать послание вызвался Руайе ле Арди, и они высадили его, вооруженного копьем, и его коня на берег. Королева одарила его поцелуем, и щеки рыцаря, скакавшего на запад, еще долго полыхали румянцем.

АЛЬБИНКИРК – ГАСТОН

Гастон наблюдал, как воины армии короля сворачивают лагерь и, обуреваемые тяготами и беспокойством, выдвигаются на запад. Ни один человек из ордена не вернулся назад, несмотря на то что Лиссен Карак располагался всего в двух днях пути от Альбинкирка. И каждую ночь в той стороне небо озарялось всполохами пламени.

С кем бы они ни сражались, природа этих существ была чужда людям. В Альбинкирке боглины поразили его – даже те несколько представителей племени, которых он увидел. Они оказались настолько омерзительными и несуразными, что он назвал бы их ошибкой природы, не будь те созданиями из земель Диких.

Его двоюродный брат пребывал в экстазе – огненные вспышки на западе свидетельствовали о том, что крепость все еще держится, а это означало, что близится великая битва. И для Жана де Вральи грядущее сражение стало путеводной звездой – магнитом, определившим смысл его жизни.

Гастон проверил готовность своего отряда и напомнил людям слова графа Приграничья о том, как следует действовать. Всегда полагаться на разведчиков, посылая их вперед, на фланги и в арьергард. Латников должны окружать копейщики и лучники, чтобы в случае нападения из засады рыцари могли быстро сориентироваться из относительно безопасного положения. Размещать повозки исключительно под прикрытием воинов.

Дельные советы. Но все они подразумевали, что благородные рыцари должны безоговорочно доверить собственные жизни людям низкого происхождения.

Его разведчики выехали в предрассветные часы, к тому времени и сам он оседлал боевого коня. Личный оруженосец подал ему оружие, и Гастон молча наблюдал за построением отряда в колонну, прислушиваясь, не раздадутся ли крики или завывания горнов, возвещающие о начале сражения.

И вновь он затосковал по дому. Гастон не хотел участвовать в этой странной войне против мифических чудовищ и неведомых существ. Дома он сражался против людей, поведение которых понимал.

Когда его воины построились, он вместе с кузеном поскакал на запад вдоль общей колонны к королю, восседавшему на огромном скакуне в окружении своих лордов. В руках он держал послание, как обычно по утрам: у короля Альбы была прекрасно налаженная почтовая служба, и гонцы, несмотря на возраставшую по пути опасность, продолжали добираться до адресата.

– Она не послушалась меня, – светясь от счастья, воскликнул монарх. Он оторвался от послания и кивнул, приветствуя де Вральи. – Моя супруга не вняла моему совету и спешит сюда.

Капталь, как обычно, неправильно истолковал сказанное.

– В таком случае ваше величество должны наказать ее, – посоветовал он.

Монарх не стал с ним спорить и снисходительно улыбнулся.

– Полагаю, тогда мы будем выглядеть крайне неблагодарными по отношению к леди, которая привезет нам огромные запасы провианта.

Граф Приграничья улыбнулся.

– Когда вы ожидаете ее прибытия?

Король оглядел леса, раскинувшиеся на западе, словно зеленое море.

– Она в трех днях пути к югу от Альбинкирка, – ответил он. – Королева собрала целую флотилию и движется намного быстрее нас.

– Но ей ведь приходится следовать всем изгибам реки, – заметил граф Приграничья.

Сэр Ричард Фитцрой запустил пальцы в бороду.

– Ваше величество, у нее светлая голова на плечах. Она все равно будет продвигаться быстрее нас и привезет с собой намного больше еды и фуража, чем обычный караван.

Констебль откинулся на спинку седла.

– Неужели я – единственный человек среди присутствующих, который благодаря жизненному опыту способен дать совет? – спросил он. – Ваше величество, предлагаю продвигаться в сторону реки, пока не встретимся с королевой. Запасов провианта у нас всего на пять дней – мясо заканчивается, а живности в лесах маловато. Королевские егеря, прошу прощения, не приносят достаточного количества дичи даже для того, чтобы накормить королевский двор.

Граф Приграничья согласился с ним.

– Не стоит очертя голову соваться в бой, – заявил он. – Только не против Диких.

Граф Тоубрей покачал головой:

– Крепость может столько не продержаться.

– Лиссен Карак либо выстоит, либо падет, – заметил констебль, осмотрелся и понизил голос. – Милорды, сейчас от нашего решения зависит будущее всего королевства. Если мы потеряем армию, то не сможем восполнить эту потерю.

– Альбинкирк превратился в руины, – ответил король. – Я не могу потерять еще и Лиссен Карак.

– Нам нужна еда, – настаивал констебль. – Мы планировали пополнить запасы в лавках Альбинкирка. Или выйти на стадо, направляющееся на юг из Зеленых холмов, и затовариться говядиной.

– Говорите, мы сможем продержаться пять дней? А сколько сможет продержаться крепость?

Жан де Вральи привстал в стременах.

– Наши люди могут продержаться и без еды. Давайте наконец доберемся до врага.

Альбанцы лишь мельком глянули на него.

– Давайте наконец–то сразимся с этими существами! – настаивал капталь.

Лорд Бейн промолчал, красноречиво приподняв бровь. Друг короля сэр Дриант нахмурился.

– Я далеко не самый выносливый солдат в этом войске, и, как всем присутствующим прекрасно известно, я – любитель выпить. – Он наклонился к де Вральи. – Но мы не станем рисковать войском короля, скача на полуголодных лошадях в бой.

Губы галлейца растянулись в насмешливой ухмылке.

– Конечно, вы должны быть чрезвычайно осмотрительны.

Констебль прищурился.

– Да, милорд. Так и есть, мы должны быть очень осмотрительными. Должны сражаться на выбранной нами местности с продуманно расставленными войсками и не допускать их излишнего рассредоточения. Мы должны обезопасить фланги и построить защищенный лагерь, в который можно отступить, если все пойдет не так, как запланировано. Мы должны использовать любое преимущество перед врагом, какое только имеется. Это не игра и не турнир, милорд. Это война.

– Вы вздумали поучать меня? – Жан де Вральи позволил своему скакуну приблизиться к констеблю на два шага.

Тот снова приподнял бровь.

– Именно, милорд. Кажется, вам это необходимо.

В разговор вмешался король:

– Готовность капталя сражаться похвальна, а вот мой констебль, насколько я понял, скорее окопается здесь в ожидании королевы. Правильно ли я уловил вашу мысль?

Собеседник кивнул:

– Так и есть. Завтра я ожидаю известий от приора. Было бы глупо двигаться вперед, не дождавшись сведений из самого достоверного источника.

Гнев де Вральи был почти осязаем. Гастон ухватил его за руку, и рыцарь резко повернул к нему голову, словно разъяренный сокол. Но Гастон выдержал дикий взгляд кузена.

– Давайте хотя бы перейдем на южную сторону реки. Насколько нам известно, враг на северном берегу.

Констебль в открытую умолял короля разделить его точку зрения, и Гастон прекрасно его понимал. Услышав о подобных мерах предосторожности, Жан де Вральи лишь презрительно фыркнул.

– Если враг находится на северном берегу реки, – спесивым и нарочито оскорбительным тоном заявил он, – разве не наш долг как рыцарей быть сейчас там же и сразиться с ним?

Многие присутствующие были за переход на южный берег, поэтому король вежливо улыбнулся галлейцу и повернулся к своим рыцарям.

– Мы вернемся на южный берег, – объявил он. – Такова моя воля. Разобьем лагерь и возведем оборонительные сооружения на южном берегу Кохоктона, выставим вперед кавалеристов и пехотинцев.

– Сколь осмотрительно, – выпалил де Вральи.

– Такова моя воля, – повторил монарх.

Улыбка не сходила с его лица. От нее у Гастона появилось неприятное ощущение внизу живота.

ЛИССЕН КАРАК – МАЙКЛ

Вовсю светило послеобеденное солнце, а Майкл продолжал записывать.

«Осада Лиссен Карак. День десятый.

Вчера огнем и мечом враг уничтожил все деревни к западу от Альбинкирка. Нам же оставалось только наблюдать за происходящим. Сегодня противник расставляет чудовищ по всей линии осады, а над нашими головами раздаются крики его тупых созданий. Когда над крепостью их больше двух, создается впечатление, что своими тушами они закрывают все небо. Это лишает мужества многих, как и несметные полчища врагов в полях вокруг монастыря. Их в буквальном смысле не счесть. Все наши старания уничтожить их смахивают на попытки человека лопатой сдвинуть гору.

Сегодня весь день капитан неутомим: носится по всей крепости. На руинах башни с онагром наши люди возвели артиллерийскую платформу. Красный Рыцарь вместе с лордом Гармодием применили новый бетонный раствор и учили рабочих, как строить быстрее, а потом колдовали над бетоном, чтобы тот скорее высох – великое чудо, немало воодушевившее всех в крепости.

Противник пустил в дело свои орудия, но камни не долетали даже до стен крепости, и мы наблюдали за их безрезультатным полетом и последующим неудачным приземлением – камень, рухнувший в поле, убил одного из Диких. Капитан утверждает, что дух сопротивления может вспыхнуть с новой силой даже благодаря такой мелочи, как эта. Но через час враг, задействовав тысячи рабов, передвинул орудия ближе к нам».

ЛИССЕН КАРАК – КРАСНЫЙ РЫЦАРЬ

– Он планирует напасть на Нижний город, – промолвил Йоханнес.

Капитан смотрел вдаль, наблюдая, как стреляют орудия врага. На расстоянии порядка четырех сотен шагов от стен Нижнего города на земляной насыпи, укрепленной древесиной, что–то около сорока футов высотой, противник установил два требушета. Скорость, с которой выросла осадная насыпь, для капитана оказалась самым пугающим моментом осады.

Хотя, может, все же и не самым. «Я не твоя любовница».

Ирония заключалась в том, что Гармодий учил его разделять собственные сущности, контролировать себя, ограждаться от опасных элементов заклинаний и контрзаклинаний. А еще огласил новоиспеченному ученику безоговорочные обязательные условия.

– Никогда не используй эту силу, чтобы заглушать свои чувства, парень. Наша человечность – это все, что у нас есть, – поучал его сегодня утром старик, будто то был вопрос великой важности.

Не успел Гармодий уйти, как Красный Рыцарь тут же использовал новое умение, чтобы отгородиться от чувств. А старый маг не попытался остановить его. Почему? Очевидно, над контролем ему следует еще хорошенько поработать.

Он отошел от зубцов крепостной стены, когда в надвратную башню Нижнего города под прямым углом ударил кусок скалы, отчего все строение пошатнулось.

Капитан шумно вздохнул.

– Там внизу наши люди, – заметил Йоханнес. – Мы не сможем его удержать.

– Мы должны это сделать, – возразил Красный Рыцарь. – Если потеряем Нижний город, он отрежет нас от Замка у моста. Потом передвинет свои орудия на юг. Это напоминает игру в шахматы, Йоханнес. Сейчас разыгрывается клочок земли – вот здесь, – он указал пальцем на загоны для овец на юго–западе. – Если ему удастся возвести на их месте осадную насыпь и установить метательные орудия, то он сможет одним выстрелом уничтожить любую башню Замка у моста.

Йоханнес покачал головой. Он участвовал в двадцати осадах и терпеть не мог, когда капитан, по его разумению, умничал.

– Он может возвести их там, когда ему заблагорассудится, – огрызнулся маршал.

Красный Рыцарь вздохнул.

– Нет, Йоханнес, не может, потому что опасается наших летучих отрядов. Несмотря на всю его колоссальную мощь, нам удалось хорошенько потрепать его. Если он установит орудия, но не уничтожит Нижний город, мы можем отправить отряд и сжечь их.

– Всего за один день он построит новые, – не сдавался собеседник.

Капитан задумался над его словами.

Йоханнес решил развить свою мысль.

– У него неограниченные запасы древесины, а может, и металла. Кроме того, куча рабов. Он может строить сотни орудий в десяти разных местах.

– Да, может, но только если подчиненные не покинут его, – произнес Красный Рыцарь. – Он больше не желает, чтобы мы выигрывали.

– И почему это должно его беспокоить? – раздраженно спросил Йоханнес.

Капитан наблюдал, как группа послушниц направилась к лазарету, чтобы сменить дежуривших сестер.

– Ты спрашиваешь, почему, Йоханнес?! – воскликнул Красный Рыцарь, сверкнув глазами и не скрывая досады. – Я‑то думал, ты веришь, что Бог на нашей стороне.

Тем временем она, идя в лазарет, позволила себе мельком взглянуть на него.

Йоханнес сжал кулаки: слова капитана пришлись ему не по нраву.

– Твои богохульные высказывания оскорбляют меня, – тихо произнес он.

Капитан повернулся к своему маршалу.

– Это твои трудности.

Они стояли, сверля друг друга взглядами. Внезапно третий требушет пришел в действие, и они увидели, как рухнула в Нижнем городе северная надвратная башня.

– Нужно вывести наших людей из Нижнего города, – настаивал Йоханнес.

– Нет. Я отправлю туда подкрепление и лично возглавлю его. Кто дежурит там сегодня? Эткорт?

– Эткорт еще полностью не оправился. Там сэр Джордж Брювс. – Йоханнес перегнулся через стену. – Мы теряем слишком много людей.

– Мы сильнее, чем были в начале осады. – Красный Рыцарь сдерживал гнев, не давая ему вырваться наружу.

– Пора тебе осмотреться внимательнее. Мы откусили кусок больше, чем можем проглотить. Здесь нам не победить.

Капитан повернулся к маршалу спиной.

– Нет, ты ошибаешься.

Йоханнес покачал головой.

– Сейчас не время для мальчишеского энтузиазма…

– Ты переступил границы дозволенного, сэр Йоханнес. Возвращайся к своим обязанностям, – приказал капитан.

Но маршал и не думал прекращать перепалку:

– …или великих ратных подвигов. Есть лишь два верных решения…

– И когда ты станешь капитаном, то будешь действовать, как посчитаешь нужным, – перебил его Красный Рыцарь. – А теперь позволь и мне быть таким же прямолинейным, каким хочешь казаться ты, мессир. Ты не умеешь просчитывать самые простые тактические последствия. Ты пользуешься авторитетом среди лучников и рыцарей, но похвастаться знатным происхождением не можешь, а значит, люди, для которых это важно, не станут тебя слушаться. Но самое главное, у тебя нет той силы, какой обладаю я. Мне порядком надоело разжевывать все это тебе, мессир. Подчиняйся, не задавая вопросов. Это все, что от тебя требуется. А если не способен и на это, тогда ты уволен.

Йоханнес скрестил руки на груди.

– Что, вот прямо сейчас, во время безнадежной осады?

– Да.

К ночи враг задействовал целых шесть орудий, которые обрушивали на Нижний город шквал камней.

Красный Рыцарь собрал сменный караул и повел его вниз по склону горы. Имелось два пути – дорога, испещренная выбоинами, спускавшаяся по внешней стороне хребта, и тропинка с двумя лестницами, идущая непосредственно по гребню. На нескольких ее участках были возведены каменные ограждения, защищавшие и скрывавшие отряды, направлявшиеся в Нижний город, вот только лошади тут пройти не могли.

В любом случае караульным пришлось бы выбрать именно этот путь. Ноги они обмотали мешками, чтобы шуметь как можно меньше. И поскольку враг захватил раскинувшуюся под ними равнину, капитан выставил разведчиков по обеим сторонам их маршрута: Дауд Красный и Эмис Хоб осторожно двигались вниз по голым камням.

Спуск занял у них целый час. Все это время огромные валуны падали с неба на Нижний город, уничтожая дома и мостовые. Всякий раз, когда на город обрушивалась очередная груда камней, в разные стороны летели искры. Глухие щелчки требушетов раздавались каждые несколько ударов сердца и отчетливо слышались в задымленном воздухе. Создавалось впечатление, будто орудия находятся совсем рядом.

Воздух был едким и тяжелым из–за повышенной влажности и горящих зданий. Один из лучников закашлялся.

Далее они двигались чуть ли не ползком. Звезды на небе не просматривались, и темень казалась чем–то осязаемым, вроде непобедимого противника. По равнине стлался еще более удушливый дым, а обломки скал, возвышаясь над каменной крошкой, затрудняли и без того медленное продвижение.

Где–то вдалеке за равниной выстрелило орудие. Снаряд, проносясь по дуге, был виден расплывчато – он полыхал. Его размытые очертания свидетельствовали о густоте дыма. Объятый пламенем, он летел как будто прямо в них.

– Двигаемся дальше, – приказал капитан, не обратив на него никакого внимания. – Следуйте за мной.

Пылающий снаряд с грохотом рухнул где–то в полях. Орудие снова выстрелило.

Даже рассеянного света от горящих снарядов хватило, чтобы помочь сменному караулу двигаться по тропинке. Красный Рыцарь побежал, спотыкаясь. Он приблизился к боковым воротам города, саботоны залязгали на каменных выступах. Его догнали Линк, Блейд, Снот и Хетти.

– Смена караула! – негромко выкрикнул он.

Ответа не последовало. Красный Рыцарь выругался и проорал:

– Смена караула!

– Все погибли, – прошептал Кэнни. – Нам нужно…

– Заткнись, – перебил его Блейд. – Кэп, хотите, я заберусь на стену?

Красный Рыцарь потянулся своей силой в сторожку. Людей там не было.

– Помогите ему взобраться на стену. Кэнни, подсади. Если понадобится, вставай ко мне на плечи, можешь даже на шлем.

Капитан стоял напротив Кэнни, который, как всегда, что–то проворчал, но все же подставил сцепленные руки в латных рукавицах. Блейд по рукам лучника забрался на плечи Красного Рыцаря, оценившего его тяжесть, и подпрыгнул. Ухватившись за край, стал подтягиваться. С третьей попытки, вложив в рывок все силы, он перекинул ногу там, где стена была чуть ниже. И вот он уже на противоположной стороне.

– Ух ты, как–то все уж больно легко вышло, – высказался Кэнни.

Снот тихонько высморкался.

– Никчемный ты кретин, – произнес он. – В Галле мы всегда так поступали, когда нужно было захватить какой–нибудь город.

Блейд приоткрыл ворота.

– Здесь никого.

Кусок скалы врезался в стену слишком близко от них, пришлось поторапливаться.

– Внутрь, – приказал командир.

Он проскользнул через низкие боковые ворота и обнажил меч. За Эмисом Хобом и Безголовым показался Дауд Красный.

– Поторапливайтесь. Дауд и Хоб, займите здесь оборону на случай, если нам придется возвращаться этим же путем.

Охотники кивнули.

Пробираться по руинам Нижнего города оказалось тем еще кошмаром. Обстрел камнями продолжался, однажды целая куча врезалась в дом на соседней улице, подняв облако щебня. Разрушенных строений становилось все больше. Пришлось опустить забрала, чтобы защититься от мелких осколков и щепок. Бойцы караула то и дело падали, отчаянно ругаясь.

Молния озарила небо, когда сменный караул добрался до входа в северную башню. Она пережила несколько прямых попаданий, но стены толщиной в пятнадцать футов у основания пока держались. Капитан ударил по опущенной дверной решетке навершием меча. Спустя некоторое время через решетку на них уставилась пара испуганных глаз.

– Караул! – сипло крикнул Красный Рыцарь. – Мы пришли сменить вас.

Они услышали, как поднимается засов. Где–то справа упал очередной снаряд, и все пригнулись. Мелкие осколки камней зазвякали, отскакивая от шлема капитана. Блейд захрипел. Капитан обернулся посмотреть, что произошло, и бросился к нему, чтобы поддержать, когда тот стал заваливаться. Из горла Блейда торчала четырехдюймовая деревянная щепа. Он умер еще до того, как Красный Рыцарь опустил его на землю.

– Откройте чертову дверь! – проревел капитан.

Дверь продвинулась на ширину ладони и застопорилась. Открыться ей не давала груда булыжников. Еще два камня упали поблизости, потом в пятидесяти шагах от них взорвался огненный шар, осветив задымленный воздух.

Безголовому удалось расчистить достаточно места, чтобы открыть дверь, и они ввалились в башню, затаскивая с собой Блейда. Скрант, лучник, впустивший их, во все глаза таращился на капитана. Красный Рыцарь оттолкнул его и зашагал по низкому коридору. Снаружи упал очередной снаряд, и башня отозвалась глухим рокотом – задрожали факелы, со стен посыпалась штукатурка.

Сэр Джордж Брювс сидел в кресле в донжоне. В руках у него была кружка вина. Мутным взглядом он окинул капитана.

– Ты что, пьян? Почему у боковых ворот никого нет? – Красный Рыцарь повернулся к Безголовому. – Собери сдавших дежурство солдат. Сэр Джордж останется здесь.

Кэнни задержался в дверном проеме донжона с намерением послушать, о чем пойдет речь, но Безголовый схватил его за плечо и потащил за собой.