Текст книги "Красный рыцарь"

Автор книги: Майлз Кэмерон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 67 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ВЫДРОВА ПАДЬ, К ВОСТОКУ ОТ АЛЬБИНКИРКА – ПИТЕР

Из–за огромного дерева шириной с небольшой деревенский дом, за которым прятался в засаде Питер, ничего не было видно. А тут ему еще приспичило отлить. Все начиналось с легкого раздражения у основания члена, но постепенно неприятное ощущение настолько усилилось, что овладело всем его существом. Казалось, в ожидании прошла не одна вечность, и необходимость сходить по нужде стала пересиливать страх.

Время от времени он обдумывал разные возможности: например, перепрятаться в другое, более подходящее место; отыскать позицию, откуда будет виден приближающийся враг; найти укрытие понадежнее. Опыта сражений на западе у него не было, и он даже представить себе не мог, каково это – биться против закованного в сталь человека.

С собой у него был нож, лук и девять стрел.

Ему срочно нужно было отлить.

Он даже подумывал, а не справить ли нужду прямо здесь и потом лежать в собственной моче, сколько бы ни потребовалось.

Еще Питер задавался вопросом, а не единственный ли он такой среди всех. Собирался ли Ота Кван посоветовать ему облегчиться перед засадой, но забыл? Или не сделал этого умышленно? Порой раскрашенный черной краской человек проявлял излишнюю жесткость. К тому времени Питер понял, что Ота Кван набрал мало сторонников, потому что слишком любил забавляться ножом. А еще подумал, что короткий период добрых отношений между ними заканчивается – в самом начале Ота Кван отчаянно нуждался в его компании, да и самому Питеру необходим был союзник среди пришедших из–за Стены, но теперь, когда около Квана начал сплачиваться боевой отряд, тот стал меняться. Причем не в лучшую сторону.

Питеру действительно нужно было отлить.

Время тянулось ужасно медленно. По нему прополз муравей от обутой в мокасин левой ноги до правого плеча. Какое–то насекомое покрупнее пробежало по колену. А к цветку у изголовья прилетела парочка колибри. Мучаясь от необходимости облегчиться, он лежал не шевелясь, и самец в ярко–красном весеннем оперении уселся прямо на его разукрашенное лицо.

По обе стороны от дороги, спускавшейся с холма к броду через глубокую полноводную реку, затаилось триста человек, возможно, все пятьсот. Они находились где–то к востоку от Альбинкирка. И никто не издавал ни единого звука.

Он должен отлить.

Но тут бывший раб услышал стук подкованных копыт по камням и крик, превратившийся в пронзительный вопль, где–то рядом, с другой стороны огромного дерева.

Никто не двинулся.

Крик повторился и вдруг резко оборвался. Но успел заглушить стук копыт уносящегося прочь галопом животного.

Внезапно посреди дороги появился Скадаи, всего в паре метров от Питера. Мужчина тихо позвал:

– Додак–гир–лонх! Гоне онах!

Рядом с юношей стали подниматься воины; кто–то чесался или отдирал от кожи прилипшую древесную кору. Добрая половина тут же принялась мочиться. Питер последовал их примеру: прежде он даже не предполагал, что мочеиспускание может доставить столько удовольствия.

Скадаи велел поторапливаться. Ота Кван хлопнул Питера по плечу и повелительно, словно несмышленышу, приказал:

– Пошевеливайся!

Бывший раб схватил лук и последовал за ними.

Они побежали на восток и вскоре наткнулись на дохлого коня, лежавшего посреди дороги. Под ним валялся труп мужчины: лицо посечено, скальп снят, горло перерезано. Его кровь образовала небольшую лужицу между камней и липким ручейком стекала с горы в реку.

Бежали они еще довольно долго, а когда оказались среди деревьев–велика– нов, рассредоточились. Река осталась далеко позади, и Питер испугался, что они выскочат прямо на врага. Должно быть, Скахас Гахо подумал так же. Когда они наконец остановились, он подошел к Ота Квану и что–то сказал. Явно неприятное. Чернокожий мужчина ударил его – не сильно, но резко, и молодой воин согнулся от боли.

Брызгая во все стороны слюной, Ота Кван затараторил что–то. Молча подбежал Скадаи, выслушал Ота Квана, кивнул и умчался вдоль цепочки растянувшихся между огромными деревьями в обоих направлениях, насколько хватало глаз, воинов. Деревья здесь – в основном эднакрэгские клены и буки, высокие старые стволы с густыми кронами – были настолько большими, что два человека не могли бы обхватить их руками. Мелкие кустарники почти отсутствовали. Кое–где цвели бесподобной красоты ирисы.

Скахас Гахо поднялся, с обидой посмотрел вслед Скадаи, плюнул в Ота Квана, что–то сказал другим воинам и тоже убежал. Брэнт развернулся и последовал за ним. Ота Кван вскинул лук.

Не раздумывая, Питер сильно дернул его за руку.

Воин попытался ударить юношу концом лука в ухо, но Питер перехватил оружие и молниеносным движением зажал руку Ота Квана в локтевом замке, чуть не вывихнув тому плечо.

– Я не родился рабом, – угрожающе сказал он. – Так что не вздумай играть со мной в эти игры!

– Но они уходят от меня! – Ота Кван смотрел в спины двум убегавшим мужчинам.

– Ты ударил Скахаса Гахо вместо того, чтобы поговорить с ним.

Питера подмывало рассмеяться. Посмотрите на него, он разъясняет Ота Квану основы лидерства. Бывший раб не собирался отпускать руку товарища. Тот попытался вырваться, но безрезультатно.

– Он чуть не ослушался Скадаи!

Питер отпустил чернокожего воина.

– Я сэссаг всего три дня, но мне кажется, это забота Скадаи, а не твоя. А еще мне кажется, ты думал как альбанец, а не сэссаг.

Трое оставшихся с ними воинов – Пал Кут, Барбфейс и Маллит – настороженно наблюдали за ними.

– Ты ведь не предашь меня! – потребовал ответа Ота Кван. – Верно?

– Не предам, – произнес Питер, почувствовав, как к горлу подступает горечь.

Пал Кут что–то прокричал. Их шеренга быстро двинулась вперед, почти бегом. Большинство воинов наложили на луки стрелы. Питер поспешил занять свое место в строю, кое–как нащупал стрелу и неожиданно выронил. Пришлось вернуться, чтобы поднять – всего несколько шагов назад. Он наклонился, и в тот самый миг вокруг воцарился настоящий хаос.

Впереди, где погонщики перегоняли стадо, протяжно и низко замычал бык. Воздух рассекали летевшие с обеих сторон стрелы. Сэссаги громко закричали, почти взревели…

И пошли в атаку.

Питер наложил стрелу на тетиву и побежал. Увидел, как вражеская стрела попала Пал Куту в живот, настолько большая и мощная, что пробила его насквозь, обрызгав все вокруг кровью. Ее наконечник по форме напоминал ласточку.

Юноша снова помчался за Ота Кваном.

Заметил первого врага – высокого светловолосого паренька в кольчуге, который без тени волнения поднялся из–за куста и выпустил стрелу в незнакомого Питеру воина. Человека мотнуло, и какое–то время он двигался, шатаясь из стороны в сторону, словно обезглавленный цыпленок, пока не упал замертво.

Со страшным воплем Ота Кван прыгнул на парня, выстрелив перед этим с расстояния вытянутой руки. Наконечник с шипами пробил кольчугу и вонзился противнику в плечо. Еще десять сэссагов устремились к юноше, и через несколько ударов сердца он был мертв и оскальпирован.

Ота Кван поднял меч паренька – четыре фута блестящей стали – и угрожающе взмахнул им. Воины, видевшие его атаку, громко взревели. И бросились вперед.

ВЫДРОВА ПАДЬ, К ВОСТОКУ ОТ АЛЬБИНКИРКА – ГЕКТОР ЛАКЛАН

Как только вернулись разведчики, Лаклан понял, что угодил в серьезную передрягу. К северу от гостиницы в Дормлинге, в Зеленых холмах, Змей из Эрча удерживал пришедших из–за Стены на расстоянии. За это Лаклан платил ему животными – таков закон Холмов. Вот уже тысячу лет или даже больше Змей не пускал Диких на свою территорию, взимая за это плату с поколений членов кланов и погонщиков.

Здесь, на юге, сдерживать пришедших из–за Стены должен был король. Выдрова падь располагалась на границе Зеленых холмов и Альбанского королевства. Так что, кому бы ни принадлежала эта территория, для Лаклана она всегда была безопасной. Здесь не должно быть никаких военных действий. Выдрова падь спускалась до самого Альбина. А с высоты следующего горного хребта можно было бы увидеть Альбинкирк, только… Только если бы в запасе был еще один день, чтобы пригнать стадо к Южной переправе.

Самое обидное, они туда почти добрались.

Но теперь… Он выслал вперед разведчиков, знатоков своего дела. Члены кланов и погонщики не раз сталкивались с пришедшими из–за Стены. То были свирепые воины–дикари, которые к тому же неплохо разбирались в оружии. И именно они устроили засаду на его стадо, что означало – каким–то образом эти люди выследили их, узнали точное число охраны и были уверены в своей победе. Это в свою очередь значило, что их численность колеблется от трехсот до пятисот человек. В этом Гектор не сомневался. Он представлял себе подобное множество раз.

Он обратился к своему выборному наследнику Дональду Редмейну:

– Возвращайся к обозу, вместе с охраной собери всех животных, каких только сможешь, поворачивайте обратно и скачите к гостинице в Дормлинге.

Дональд был хорошим человеком, преданным и упорным. Особым умом он не блистал, зато проявил себя прекрасным бойцом, к тому же у него был замечательный голос и умелые руки.

– Возвращайся ты, Лаклан. Я смогу задержать их.

Гектор покачал головой.

– С твоими ушибами на ребрах и остальным. Езжай. Не мешкай.

Редмейн тряхнул копной волос.

– Клянусь Змеем, Гектор. Мы же всего в дне пути от Альбинкирка. Давай погоним стадо на ублюдков, а выживших добьем сами.

Гектор приставил руку ко лбу и осмотрел лес.

– Нет. Я уже принял решение, Дональд. Их в два раза больше, чем нас, да и рассредоточивать стадо в этих лесах…

Он пытался держать себя в руках, стараясь не поддаваться унынию и отчаянию. Повернулся и взглянул на разведчика.

– Скачи к гостинице. Возьми двух лошадей, меняй их по дороге. Мчись как ветер, парень. Они могут быть уже в Высоких землях. И не возвращайся, пока не соберешь сотню мечей.

Оставшиеся с ним воины обнажили мечи. Некоторые проверили луки, а один снял подшлемник, надел вновь и пошел к мулу за шлемом.

– Не повезло вам, парни, что сегодня вы со мной, а не сзади, с обозом, – посетовал Гектор. – Боюсь, никому из нас пообедать уже не суждено.

Йэн Каупэт, смуглый здоровяк, ухмыльнулся.

– Да ладно. Еще ни разу не встречал ушлепка, которого бы не сумел прибить.

– Пришедшие из–за Стены, – продолжил Гектор, – мы заставим их сражаться в лесу, они не смогут перестрелять нас за здорово живешь. Будем драться, сколько выдюжим. Когда протрублю в рог, все бегите ко мне, и мы соорудим стену из щитов и сложим песню.

Он обвел взглядом своих воинов. Дозорные менялись ежедневно, работа в хвосте стада была намного тяжелее, чем в голове, вот почему с ним не оказалось самых старых, или самых молодых бойцов, или самых лучших, или просто людей, которых бы он хорошо не знал. У него осталась лишь группка пришедших с ним горцев и люди лорда–хранителя, все хорошо вооруженные. Пятьдесят сильных мужчин. Ни на одном лице не заметно и тени страха, который, без сомнения, чувствовал каждый. Отличные люди, чтобы сложить песню.

Для горцев это значило умереть достойно.

Он подумал о молодой жене с надеждой, что она выносит ему ребенка. У него уже было несколько незаконнорожденных дочерей, но, чтобы отомстить, нужен сын. Горец поймал под уздцы лошадь гонца.

– Слушай! – велел он. – Передай моей жене, если у нее родится сын, то пусть растет высоким и сильным, а когда разбогатеет и его все станут любить и уважать, пускай соберет армию, отправится на север и утопит пришедших из–за Стены в их собственной крови. Пятьсот трупов в качестве виры за меня. Скажи ему это, когда он станет достаточно взрослым. И скажи ей, ее губы были самыми сладкими в моей жизни, и я погиб, чувствуя их.

Молодой человек побледнел. Он видел, как умер приятель его детства, а теперь должен был скакать сотню лиг в одиночестве, и, скорее всего, из погонщиков выживет он один.

– Я хочу остаться с вами, – тихо попросил он.

Гектор ухмыльнулся.

– Уверен, что хочешь, парень. Но у тебя мое последнее послание жене и ребенку. Тебе нужно ехать.

Гонец сменил лошадей. Заревел бык, стадо поворачивало обратно, хвост колонны двинулся на север, подальше от врага, который затаился где–то впереди.

Гектор вновь повернулся к своим людям. Большинство уже надели шлемы, кольчуги и приготовились сражаться. Священник, его сводный брат, поднял высоко крест, и все мужчины опустились на колени. Пол Маклаклан помолился за их души. А когда все произнесли «Аминь», спрятал крест под кольчугу и наложил стрелу на лук.

Кузен Ранальд пару раз рубанул воздух своим огромным топором. Благодаря службе у короля у него было и прекрасное обмундирование, не хуже, чем у настоящего рыцаря.

– Если я погибну, Ранальд примет командование на себя, – отдавал последние распоряжения Гектор. – Мы будем двигаться вглубь леса – самые младшие пойдут впереди, образовав стрелковую цепь. Не тратьте стрелы понапрасну. Стреляйте, когда потребуется, если нужно – отступайте. Услышите сигнал рога, отступайте. Нам надо продержаться до полудня, к этому времени Дональд отъедет далеко, и наша гибель не будет напрасной.

– Благодарю, брат, – сказал Ранальд. – Ты делаешь мне честь.

Гектор пожал плечами.

– Ты – лучший среди нас.

– Жаль, что с нами нет твоего второго брата.

Горец внимательно осматривался. Все его чувства были сосредоточены на приближавшихся врагах. Может быть… Может быть, они предпочтут залечь в засаде или не станут ввязываться в рукопашный бой. Но на противоположной стороне луга было заметно слишком активное движение. Пришедшие из–за Стены наступали.

– Мне тоже, – ответил Гектор, оглядев справа налево свою шеренгу. – Двинулись. И рассредоточьтесь подальше друг от друга.

Они зашагали к лесу. Больше всего он опасался, что враг уже приблизился вплотную к деревьям. К счастью, его опасения не оправдались. И Гектор со своими людьми углубился в чащу, туда, где повсюду, словно кресты на кладбище, цвели бесподобные ирисы.

У каждого дерева он расставил по паре воинов, а десяти самым младшим и быстрым велел расположиться впереди на расстоянии полета копья. Вдалеке вновь замычал бык, и внезапно в воздух взлетело множество стрел.

В первые мгновения битвы Гектор едва не погиб. Стрела ударила в бацинет, шлем чуть съехал, и вторая угодила в наносник и, согнувшись, застряла в нем – в ширине пальца от глаза и моментальной смерти.

Его люди держались, хотя молодые выдвинулись слишком далеко вперед, и их сразу перебили. Это была его ошибка. Пришедшие из–за Стены оказались быстрее, храбрее и безрассуднее, чем он предполагал, и все же они дорого заплатили за атаку. Когда его люди стали отступать, перебегая от одного укрытия к другому, что было непросто в тяжелых кольчугах, пришедшие из–за Стены непозволительно долго колебались, решая, преследовать их или нет. Эта задержка позволила горцам заполнить бреши в строю и оставить за собой вереницу искалеченных, раненых и мертвых сэссагов.

Один из пришедших из–за Стены, с ног до головы разукрашенный в красный цвет, встал между двумя огромными деревьями, что–то крикнул и рванулся вперед. Он налетел прямо на Йэна Каупэта, и тот больше не встал. Но лишь горстка раскрашенных дикарей последовала за красным предводителем.

«Слава тебе, Господи», – подумал Гектор.

Лес заканчивался. Последнее укрытие для его людей, дальше – луг. А солнце еще не прошло и половины своего пути.

ВЫ ДРОВ А ПАДЬ, К ВОСТОКУ ОТ АЛЬБИНКИРКА – ПИТЕР

У Питера закончились стрелы, на правой голени появился огромный порез: отступавший мечник рубанул клинком по широкой дуге и острием задел ногу юноши. Этого хватило, чтобы несколько томительных минут Питер провалялся на земле.

От покойника ему достался большой кинжал, размером почти с короткий меч, и круглый щит. Он больше не держался рядом с Ота Кваном – чернокожий мужчина исчез намного раньше, а сам Питер оказался прямо позади Скадаи, грациозностью движений которого не мог не восхищаться.

С кем бы они ни сражались, те люди были храбрыми, могучими, молчаливыми и отлично вооруженными.

Сэссаги продолжали гибнуть. Они потеряли уже пятьдесят человек, возможно, больше. И Питер подумал, что настало время признать поражение и отступить. Но Скадаи так не считал: он настиг врага, сшиб с ног огромного воина и мгновенно перерезал ему горло ножом.

Питер просто не мог оставаться в стороне, когда другие проявляли отвагу.

Когда противники развернулись и побежали, бывший раб с диким воплем присоединился к Скадаи и тогда же увидел Ота Квана, возникшего словно из–под земли на расстоянии вытянутой руки. Только они втроем покинули свои укрытия, где прятались от стрел, и помчались на врага. Справа от Квана с мечом в руке поднялся Скахас Гахо, затем еще несколько воинов – немного, в общей сложности человек десять.

В лучах солнца, словно летящая оса, сверкнула стрела и попала Скадаи в пах. Шатаясь, он сделал еще несколько шагов, потом упал и замер.

Питер не останавливался. Выстреливший в Скадаи человек споткнулся об ноги своих товарищей, и бывший раб ринулся на него. Он полностью сосредоточился на рыжеволосом здоровяке в превосходной кольчуге, чуть поблескивавшей среди лесных теней. На нем был стальной воротник, называемый горжетом, и длинные кожаные перчатки.

Питер разинул рот и завопил. Мужчина откинул лук и выхватил меч. Между ног бывшего раба прошла стрела, наконечник рассек кожу внутренней стороны бедра. Юноша резко прикрылся щитом и подался вперед, щит выдержал удар меча, тогда своим коротким клинком он с силой ткнул мужчине в лицо. В разные стороны полетели зубы, был поврежден глаз. До того как человек успел отвернуться, Питер метнул кинжал, но тот пронесся мимо головы. Тогда, перехватив лезвие рукой со щитом, Питер прижал клинок к горлу человека и стал с усилием водить им туда–сюда, пока через кольчугу и стальной горжет не сломал трахею.

Умирающего прошили стрелы – десять, выпущенные его же товарищами. Стреляли, надеясь поразить Питера. Но он молниеносно развернулся, прикрывшись телом врага, и все предназначавшиеся ему стрелы попали в рыжеволосого.

Тот выскользнул из рук Питера и умер еще до того, как грохнулся оземь. А юноша отбросил длинный кинжал и наклонился, чтобы поднять из травы огромный меч своего бывшего противника. Ликуя, Ота Кван закричал, и его крик подхватили все остальные.

ВЫДРОВА ПАДЬ, К ВОСТОКУ ОТ АЛЬБИНКИРКА – ГЕКТОР ЛАКЛАН

Священник Пол Маклаклан погиб просто отвратительно, поскольку мечник из него был никудышный: один из раскрашенных дьяволов пробил его защиту и рассек лицо, потом придушил и прикрылся его телом, как щитом.

Больно было видеть столь нелепую смерть товарищей, особенно в бою один на один с почти обнаженными людьми. Это угнетало. С другой стороны, рассудил Гектор, у врага потери просто колоссальные. Во всех историях говорилось, что пришедшие из–за Стены крайне редко это допускают, а его люди убили уже пятьдесят или даже больше человек. И их раскрашенного красным лидера не стало. Надо отдать священнику должное, это он его пристрелил. Гектор усмехнулся, окинув взглядом стоявших рядом с ним мужчин.

– Мы все достойны лучшей смерти, чем он, – сказал горец.

– Чертов Пол, – выругался Ранальд.

Дикарь вздумал снять со священника скальп. И горец тут же выстрелил в раскрашенного ублюдка. Тот завопил.

Гектор вскинул над головой рог, так чтобы все оставшиеся в живых воины приготовились.

– Мы должны прорваться и возвести стену из щитов вон там, – велел он. Отступать дальше, туда, где открытое пространство, было неразумно.

Воодушевившись успехом, пришедшие из–за Стены атаковали вновь. И его люди пустили в ход последние стрелы. Гектор видел, как враги сразу же бросились на землю. Если бы за спиной все еще продолжался лес, он отступил бы дальше. Но лес кончался. За ними был длинный, усыпанный дикими цветами луг.

Он поднес к губам рог и протрубил сигнал. Все оставшиеся воины побежали к нему. Лишь несколько вражеских стрел полетело в их сторону. Особо медлительных Гектор ждать не стал. Когда рядом с ним оказалось достаточно горцев, чтобы сложить песню, он рванулся вперед.

ВЫДРОВА ПАДЬ, К ВОСТОКУ ОТ АЛЬБИНКИРКА – ПИТЕР

Храбрости у Питера сильно поубавилось. А вот у Ота Квана, похоже, нет.

Он вскочил с земли и помчался вперед, несмотря на то что сэссаг, склонившийся над трупом рыжеволосого мужчины с ножом в руке, поплатился за это жизнью.

– Готе онах! – проревел чернокожий воин.

Но остальные предпочли остаться на месте.

Питер едва мог дышать. На скоротечный бой с рыжеволосым горцем ушли все его силы, энергия и мужество. Он просто хотел прилечь и заснуть. Рана на ноге болела, и Питера беспокоила ее глубина.

Пока Ота Кван стремглав несся вперед, облаченные в кольчуги воины протрубили в рог. Питер усилием воли заставил себя последовать за чернокожим мужчиной. А когда обернулся, увидел поднимавшихся из травы Скахаса Гахо и Брэнта. Они помчались за ним, как и еще десять человек, а он изо всех сил бежал за Ота Кваном.

И вдруг, к немалому удивлению сэссагов, их враги ринулись в атаку, не парой человек, а единым клином, ударившим по центру. Питер находился справа, но слишком далеко, чтобы дотянуться до крайнего горца – клин промчался мимо, пока он раздумывал, что делать дальше. Позади него в лесу послышались крики.

Ота Кван продолжал бежать, и Питер подумал, что тот даже не заметил атаки врага, но все равно последовал за ним. Скахас Гахо наклонился и снял скальп с рыжеволосого мужчины.