Текст книги "Трудные дети (СИ)"
Автор книги: Людмила Молчанова
Соавторы: Татьяна Кара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 47 страниц)
В несколько шагов я достигла Марата и опустилась перед ним на колени, устраиваясь между раздвинутыми ногами. Мужчина выпрямился и угрожающе обхватил меня за шею, мешая наклониться.
Мы не могли говорить, не могли произнести ни слова, но это и не требовалось. Желваки на его лице ходили ходуном, ноздри хищно раздувались, а сильная хватка на горле только усиливалась, заставляя меня смотреть только ему в глаза. Что не мешало моим проворным ручкам пробежаться по крепким икрам, бедрам и схватиться за натянувшуюся молнию. Я с вызовом подняла брови, медленно опуская собачку вниз. Пальцы сжались еще сильнее, вынуждая запрокинуть голову. Но я не отступила.
Наконец, с застежкой было покончено, и я медленно стянула вниз боксеры, высвобождая на волю твердый и горячий член, сразу толкнувшийся мне в руку. Вопросительно посмотрела на черную трубку и осторожно отвела его запястье от моей шеи. Марат подчинился, как-то хмыкнул иронично и откинулся на спинку дивана, приняв вызов.
– Нет, Ксюш, серьезно, понятия не имею, – отвечал он девушке. – Но я спрошу, если нужно.
Я лихорадочно облизнула губы, устроилась поудобнее и наклонилась вперед, аккуратно скользнув языком по гладкой головке. Его ствол пульсировал в моей руке, отдаваясь такой же пульсацией между ног. От предвкушения я чувственно прикрыла глаза и облизнулась.
– Светлана Сергеевна звонила буквально пару дней назад…
Сердце учащенно забилось, когда я начала мягко и неуверенно обхватывать его губами и порхать язычком по всей длине. Как будто издалека послышался треск телефонной трубки, которую Марат излишне сильно сжал в своей руке. Отлично. Я продолжала и продолжала, с каждой секундой мои движения становились более уверенными, и очень скоро мужчина сгреб в охапку мои волосы, чтобы наблюдать…за моими движениями. Это завело еще сильнее.
– Что? Правда? Я надеюсь, ты не растерялась? – по смуглому лицу стекали капли пота, а на висках проступили вены.
Хватит. В последний раз скользнув язычком по горячей длине, я отстранилась и успокаивающе погладила Марата по каменно-твердым бедрам, раздвигая их чуть шире. И просто оседлала его, вобрав его почти до основания. Мои бедра были покрыты влагой, и трение было настолько восхитительным, что я еле сдержалась, чтобы громко не застонать. Марат прижал палец к губам, и я, закрыв глаза, закивала.
– Во сколько ты прилетаешь? Да, записал, – он поддержал меня за талию, заставив изогнуться и прижаться к его груди тугими, болевшими от желания сосками. Я отчаянно выдохнула и почувствовала, как горячая ладонь накрыла мой рот. – Я запомнил, угу.
Первое мое движения, и мы оба беззвучно застонали. Я оттолкнула в сторону мешавшую руку, с зажатым в ней телефоном, поставила локти Марату на плечи и начала медленно раскачиваться. Неосознанно укусила его за ладонь, и мужчина откинул голову, упершись затылком в стену. Ему приходилось стискивать зубы и напрягаться так, что его тело напоминало гранит, камень. Он словно весь дрожал от сдерживаемых эмоций. Этого я и добивалась.
– Хорошо, Ксюш, – в голосе скользнула нотка нетерпения и злости. Не в мой адрес. – Да. Я тебя тоже. Угу. Обязательно передам. До встречи.
И он просто отшвырнул телефон не глядя, двумя руками обхватил меня за бедра, с неимоверной силой насаживая на себя. От так долго и тщательно контролируемых эмоций, шквалом рухнувших на меня, я громко закричала, укусив Марат за плечо, а он гортанно застонал мне в волосы.
– Идиотка, – поршнем двигаясь во мне, проскрежетал мужчина.
– Оттолкни, – волнообразно задвигав бедрами, парировала я со стоном.
Он толкался в меня так мощно и яростно, что я почти отрывалась от дивана, а все, что могла – это сцепить руки на его шее. И когда Марат ущипнул твердый от прилившей к нему крови сосок, я неожиданно для нас обоих громко кончила, сжимая мужчину изнутри так сильно, что он, не выдержав, присоединился ко мне, лишь в последнюю минуту успев резко выйти из меня и излиться мне на живот.
– И когда она приезжает? – я все еще содрогалась, не в силах пошевелиться.
Марат судорожно выдохнул и растянулся на диване, бережно уложив меня сверху.
– Через два дня.
– Отлично.
Глава 23.
Оксана.
Тот год оказался одним из самых насыщенных, самых сложных в моей жизни, но тем не менее, одним из самых счастливых. Моя поездка, хоть и носила развлекательный характер, выдалась напряженной и плодотворной. Я, наверное, объездила всю Европу в поисках лучшего повара, лучшего дизайнера и лучшего организатора. Пару раз ко мне приезжала мама и Машка.
Машка, кстати, тоже готовилась к свадьбе, которая должна была состояться после моей. И параллельно, помогая и поддерживая меня, подруга присматривала отдельные варианты для себя, совместив приятное с полезным.
В отличие от Машкиного Никиты, который с облегчением скинул на плечи своей невесты все формальности и обязанности, – подруга даже сама кольца покупала! – Марат мне помогал. На самом деле. И хотя он не мог быть здесь со мной из-за своей работы, которой его загрузили буквально под завязку, любимый каждый день мне звонил, искренне интересовался делами, моим самочувствием и моими желаниями. Однажды я заметила, с какой завистью и озадаченной обидой смотрит на меня Маша, особенно после моих долгих разговоров с Маратом. Мне было неудобно напрямую выяснять с подругой отношения, и я пошла к маме.
– Я не понимаю ее обиды, мам, – убито сгорбилась в мягком кресле и начала ковырять пальцем дорогую обивку. – Она на меня так смотрит…
Мама тяжело вздохнула и покачала головой.
– Вот куда вы, девчонки молодые, спешите? Только за двадцать перевалит, и вы уже быстрее под венец. Вот Света ваша – умненькая девочка. Все правильно: сначала учеба, потом карьера, и только потом семья. А вы с Машкой…
Она с досадой махнула рукой.
– Ну что мы? И причем тут это?
– А притом, Ксюнь. Машка твоя выбрала себе жениха, а теперь локти кусает. Надо отдать должное твоему Марату – он хотя бы о тебе волнуется. Звонит вон, каждый день, интересуется твоими делами. А Никита этот, особенно по сравнению с нашим мальчиком – ни рыба, ни мясо. Мне бы тоже обидно стало.
По крайней мере, чем ближе свадьба, тем толерантнее мои родители относились к Марату. Даже папа перестал бурчать, давно смирившись с нашим решением, а маме мой жених вообще с самого начала понравился.
– Вот видишь. А вы все бурчали на Марата.
– Мы не бурчали, а волновались, – мама разгладила на коленях бежевую юбку и поправила браслет. – Это, дочь моя, вещи разные. А может быть, ты бы нашла себе второго такого Никиту. Что нам прикажешь тогда делать? А?
– Марат не Никита, – я почти оскорбилась.
– Вот поэтому твоя Машка и обижается, – грустно улыбнулась мама, кивая каким-то своим мыслям. – Очень тяжело осознавать, что, мало того, твои мечтания не сбылись, так еще и вокруг тебя все счастливы.
Мне действительно было жаль Машку, но она не хотела ничего менять. Она поставила перед собой цель и к ней шла. И я подругу совсем не понимала. Она же видит, что это совсем не то, о чем она мечтала, так зачем же сознательно коверкать себе жизнь? Но она с упорством танка стремилась к собственной свадьбе, и ее ничего не волновало. Иногда я чисто случайно взглядом выхватывала ее обиженное лицо со скорбно поджатыми губами, опущенные вниз глаза…И мне легче было уйти в другую комнату и поговорить с Маратом там.
Это был единственный неприятный момент в поездке, а в целом все прошло прекрасно. Домой я ехала счастливая, загорелая, полная сил и задора. Оставалось каких-то жалких три недели до моей свадьбы. Хорошо, что организационной стороной вопроса занималась мама. И к моему приезду банкетный зал был готов, приглашения разосланы, меню составлено, а платье почти пошито. А мой любимый и самый лучший жених с нетерпением ожидал меня в аэропорту и, увидев, сразу же поднял на руки и закружил.
– Ай, ай, отпусти, – весело засмеявшись, я заболтала ногами в воздухе и обвила крепкую шею руками. Вдохнула знакомый, привычный запах, по которому так соскучилась, и почувствовала разлившееся внутри тепло. Я дома. – Отпусти, Марат, уронишь!
Все мои возражения прервали долгим уверенным поцелуем. Первый перетекал во второй, а второй – в третий. Толпа людей огибала нас расступающимися волнами, и мне стало так хорошо, так спокойно, что лучше нельзя и представить.
– Я скучал, – пробормотал Марат, поглаживая меня по спине и изредка наклоняясь, чтобы поцеловать в шею. Мы с ним долго не виделись, не касались друг друга, и мне хотелось наконец-то быть с ним рядом, заняться любовью и целовать до потери пульса. – Еще день, и я поехал бы за тобой.
– И искал меня по всей Европе.
– Нашел бы, – с ухмылкой заверил Марат и, перед тем как положить чемоданы в багажник, снова меня поцеловал. – Можешь не сомневаться.
Эти вроде бы ничего не значащие моменты проходят с тобой через годы, остаются, выжигаются в памяти. И чем сильнее ты понимаешь, как тебя жестоко обманывали, тем ярче такие милые и такие противные воспоминания. Он улыбался мне, он целовал меня и обнимал, занимался со мной любовью и вроде как внимательно слушал. И все только для того, чтобы после этого вернуться к ней, улыбаясь уже ей, обнимая ее и рассказывая о своих планах и мыслях. Ей. Не мне.
Я ненавижу свои воспоминания, потому что начинаю чувствовать себя ничтожной и жалкой. Вспоминаешь эти улыбки, поцелуи, и кровь стынет в жилах. Это ведь я. Я самая смешная из них. Жалкая. Никакая. Они оба надо мной смеялись…Почему-то спустя годы я отчетливо помнила, как Сашка обнимала меня, поздравляя с замужеством. Ей приходилось слегка наклоняться, потому что она давно переросла меня. Она искренне улыбалась, переводила взгляд с меня на Марата, и желала нам долгого счастливого брака. Я помнила каждый момент, каждую деталь, и накатывала такая безысходность, что хотелось кричать.
Только вот тогда мне все казалось правильным и вставшим на свои места. Я приехала домой, мне были рады, меня ждали, по мне скучали, и Сашка даже что-то приготовила к моему возвращению. Для девушки, которая ни разу добровольно не становилась к плите, у нее получилось довольно вкусно.
– Надо же мне привыкать к взрослой жизни, – пожала плечами Сашка. – Скоро я буду жить одна, готовить придется самой, так что…
– Я тебе книгу куплю. Кулинарную, – отозвался Марат, придирчиво рассматривающий пирог. Наклонился, чтобы понюхать и настороженно поинтересовался: – Ты там ничего не подложила? Мышьяк, например.
– Больно надо на тебя деньги тратить и мышьяк переводить, – она шутливо высунула язык и откусила немного пирога. – Если бы я хотела от тебя избавиться, нашла бы менее затратные способы.
– Какая честь, – картинно ахнул парень, заставив нас обеих рассмеяться.
– Да хватит вам, – миролюбиво улыбнулась обоим. – Пирог очень вкусный, Саш, ты молодец.
– Я знаю, – кивнула девочка и, чуть прищурившись, оглядела меня с ног до головы. – А ты загорела. И похудела.
– Есть такое дело. В Италии жара – страшная. Притом я же не специально. Я все время где-то бегала, и пока бегала, – окинула взглядом свои загоревшие руки, шею и грудь, – вот так вышло.
– У нас тоже жарко было, – вставила в разговор Сашка, прервав меня на полуслове. – Правда, Марат?
– Угу, – кивнул жених.
Через два дня после моего приезда, мы с Маратом переехали в новую квартиру. Сначала я съездила туда, внимательно все оглядела и удовлетворенно кивнула. Именно так и хотелось. Оставалось лишь уют создать, но это со временем придет, когда мы начнем жить. В тот же вечер Марат перевез туда часть моих вещей.
– Я сразу тебе говорила, что там круто все, – отметила Сашка. Табуретку принесла, залезла на нее и принялась выискивать себе какую-то книгу. – Марат каждый день туда мотался, контролировал.
– Да, я знаю, он мне говорил. Но все равно проверить надо. Саш?..
– Ммм? – отозвалась девушка, не отрывая взгляда от заинтересовавшей ее книги.
– Ты…ты не обиделась?
– На что?
– На то, что мы…уезжаем.
Все-таки, ей нет даже восемнадцати. И я сама привыкла к ее постоянному присутствию в нашей жизни. В конце концов, мы вырастили ее, сделали из нее человека, а теперь…неформально ее бросаем здесь совершенно одну.
Сашка со смешком фыркнула, так и не посмотрев на меня.
– Нет, не обиделась. И даже не собиралась. С чего мне обижаться? Я буду жить здесь одна, самостоятельно. Вы же не выгоните меня на улицу?
– Нет конечно, – ужаснулась подобной мысли. – Что ты говоришь такое?
– Я и говорю, что не выгоните. В конце концов, Ксюш, я уже не маленькая девочка, – она ловко спрыгнула с табуретки, выпрямилась и разгладила задравшуюся майку. – Я все понимаю прекрасно. Вы скоро будете мужем и женой. У вас должна быть своя жизнь, свой дом. Не все же меня рядом держать. Спасибо уже за то, что вообще потратили на меня деньги и время.
Я смутилась и неистово покраснела. Можно было по пальцам пересчитать благодарность Сашки, а уж благодарность мне…Она редко говорила спасибо, иногда лишь кивала, и эти слова…Я ждала их три с лишним года, но, наконец, услышала. Было приятно осознавать, что нелепая затея, казавшаяся вначале невыполнимой, принесла такие плоды.
– А хочешь…хочешь со мной потом поехать на примерку свадебного платья? Ко мне скоро дизайнер приедет. Итальянка. Потрясающая женщина, точно тебе говорю. Хочешь?
Она задумчиво постучала пальчиком по подбородку, думая о чем-то своем, и бесшабашно кивнула.
– А давай!
Светка уехала заграницу. В Париж – делать карьеру. Машка старалась меня избегать, занимаясь собственной свадьбой. И хотя у меня было много подруг и друзей, на заключительном этапе мне помогала именно Саша. Она ездила со мной на примерку, по бутикам, в салон красоты. Помогала со списком гостей, когда не могла моя мама. И даже предложила свою помощь с переездом.
Сашка стала совсем другой, наконец-то женственной и милой, и я не могла за нее не порадоваться.
– Ты знаешь, я могу тебя с кем-нибудь познакомить. Или ты с Лешей на свадьбу идешь?
Сашка перебирала вешалки с одеждой.
– Нет. С Лешкой мы решили просто дружить.
– Вот как?! – удивленно присвистнула. Почему-то мне казалось, что они достаточно гармоничная, милая пара, и жизнерадостный, веселый Алексей растопит невозмутимую и сдержанную натуру девушки. – Я думала, он тебе нравится…
– Нравится. Но не сильно.
– Это что значит?
– Это значит, что кто-то мне нравится сильнее.
– Ты… – я расплылась в довольной улыбке, уже предвкушая, как обрадую Марата такой новостью. И я действительно была уверена, что обрадую. Саша не безответственная, а очень вдумчивая девушка, и скорее всего, человек, которого она выберет – тоже очень хороший. И интересный, раз сумел ее зацепить. – Ты с кем-то встречаешься? Как его зовут? А где вы познакомились?
Она встрепенулась и передернула плечами.
– Да никак его не зовут. Я просто увидела одного молодого человека в университете, и он меня заинтересовал.
– Он с тобой учится?
– Да. На экономе тоже.
Пока меня не было, оказалось, что Саша удачно поступила, ни куда-нибудь, а в тот же университет, где учились и мы. Правда, на платное, но она три года назад и читать не умела. Ей можно было гордиться собой.
– А почему не познакомишься? Я уверена, он очень милый и добрый человек.
Несколько мгновений Саша молчала.
– Я стесняюсь.
Я ободряюще погладила ее по голове. Ее можно было понять. Я вот, например, когда с Маратом познакомилась, тоже стеснялась и робела.
– Ничего, это пройдет. А с кем ты на свадьбу тогда пойдешь?
– Одна.
– Так не годится. Давай я тебя с кем-нибудь познакомлю?
Она взяла три платья, повернулась ко мне спиной и слегка насмешливо ответила:
– Ну попробуй. Можно я это примерю?
– Да-да, иди, – в мыслях я перебирала наших общих знакомых молодых людей, которым могла бы понравиться Александра, и которые, в свою очередь, понравились бы ей.
Вечером, лежа в своей постели, я потянулась к Марату, удостоверилась, что он не спит, и вкратце описала ситуацию. В темноте нельзя было разгадать выражение его лица, но голос у любимого оказался достаточно настороженным.
– А зачем тебе это? Пусть одна идет.
– Ну как же? Марат, мы ее и так одну оставили там…
– Поверь мне, она не расстроилась.
– Все равно, – продолжила упрямо гнуть свою линию. – Она же молодая девушка, ей надо с кем-то общаться. Конечно, она говорила мне, что ей какой-то парень в универе понравился, – Марат заерзал и подтянул к себе одеяло, которое я успела основательно перетянуть на себя. Пришлось делиться. – Но Сашка даже стесняется с ним познакомиться.
– Стесняется?
– Марат, ей надо общаться. Она же как в клетке сидит и кроме нас никого не видит.
– Вот тебе ночью поговорить не о чем, да? – угрюмо спросил парень, снова заерзав. Неожиданно притянул меня к себе, заставил повернуться к нему лицом и поцеловал. – Давай тогда…
– Ну подожди, – я попыталась вывернуться из его рук и увернуться от поцелуев, что оказалось очень сложным. Мне нравилось, как он меня целовал, я хотела продолжить. И Марат это прекрасно понимал. – Подожди. Стой. Давай поговорим.
Он страдальчески застонал, лег на спину и закрыл лицо подушкой.
– Ты не отстанешь, – скорее сказал, чем спросил любимый.
– Не отстану. У нас свадьба через три дня. А мне еще теперь надо успеть Сашку с кем-нибудь приличным познакомить.
Марат долго молчал. Наконец, неохотно выдавил:
– Пусть с Лехой идет. Ему пойти не с кем.
– Я думала… – мои брови удивленно поползли вверх.
– Не с кем. Я точно знаю.
– Но Саша не хочет.
– Хочет. Я поговорю с ней завтра. А теперь прекрати болтать и иди сюда, – и он снова подтянул меня ближе, заставив забыть обо всех. Он всегда добивался того, чего хотел.
Марат действительно поговорил и с ней, и с ним, поэтому в итоге на мою свадьбу они прибыли красивой и гармоничной парой. Хоть Саша и заверяла меня, что они с Лешей просто друзья, взгляды, которые он на нее кидал, были отнюдь не дружескими. Но в тот день это волновало меня в последнюю очередь. Я выходила замуж. За любимого человека. С которым планировала жить долго и счастливо.
Глава 24.
Саша.
Ксюшин приезд на нас никак не отразился. Мы все так же встречались, спали вместе, разговаривали, только теперь я ночевала одна. Зато в постели Марата, а не на диване в зале. Законно.
Рано утром он приезжал ко мне, а потом ехал на работу. Или в обед яростным вихрем залетал в дом, начиная трахать меня там же, где находил.
Я же искренне наслаждалась той свободой, которую имела. Я поступила в универ, причем, не сделав для этого ничего. Марат сам договорился и, грубо говоря, просто купил мне место. Я даже экзамены не сдавала. Но я точно знала, чего хотела, и теперь носила гордое звание студентки экономического факультета.
Конечно, нельзя сказать, что Оксана нам жизнь не осложнила. Раньше мы постоянно были вместе, а теперь какими-то наскоками и наплывами, но и так было прекрасно. Нас с Маратом все устраивало, а у меня…у меня появилась игра. Новое развлечение, которое заставляло мужчину нервничать, а меня забавляться.
Намеки, случайные прикосновения, двусмысленные фразы и взгляды украдкой…Это заводило не меньше открытого, безграничного общения. Оксана не видела ничего. Совершенно. Ноль. Я и не ставила перед собой цели раскрывать ей глаза – тогда Марат просто свернул бы мне шею. Но что мешало мне получать удовольствие?
В тот день, когда она только вернулась, чечен поглядывал на меня с легкой опаской. И не потому, что искренне опасался опрометчивого поступка с моей стороны – совсем нет. Он меня…успокаивал. Марат очень хорошо меня изучил, и знал, что пренебрежения я не потерплю.
Театр абсурда какой-то – знать, что он нервничает, потому что знает, что тогда я буду спокойна. Мне это казалось слишком сложным.
Зато несложно было улыбаться Ксюше и расхваливать ее внешний вид. Да я и не притворялась. Я всегда говорила только правду, за исключением тех моментов, которые касались нас с Маратом. Но я не могла не поиграть.
– Ты что сейчас творила? – Марат напряженно сжал челюсти и с недовольством воззрился на меня.
Я же медленно встала из-за стола, оперлась на столешницу рядом с локтем мужчины, и наклонилась к его уху, жарко и томно зашептав:
– Можно дружеский совет?
Его взгляд уперся прямо в ложбинку между грудей.
– Что?
Я склонилась еще ниже, почти касаясь губами его шеи.
– Когда ты сейчас пойдешь с ней в спальню, начнешь нежно ее гладить, целовать и ласкать, а потом осторожно и бережно трахать, не вспоминай обо мне. Даже не думай вспоминать обо мне, потому что ты можешь нечаянно забыться и начать обращаться со своей принцесской неподобающе. А она, к сожалению, этого не оценит, – я коснулась губами быстро бьющейся жилки, лизнув ее языком, и также неспеша выпрямилась, отходя на безопасное расстояние. – Спокойной ночи, мой хороший. Приятных снов.
– С чего ты решила, что я буду? – крикнул мне вслед Марат.
Я лишь загадочно улыбнулась, не соизволив повернуться к нему лицом.
– Потому что знаю.
Они уехали в новую квартиру почти сразу. Только буквально на следующее утро после переезда Марат стоял на пороге моей – уже моей! – спальни и, вальяжно прислонившись плечом к дверному косяку, пристально наблюдал, как я сонно улыбаюсь и сладко потягиваюсь в ворохе одеял, и мое тело с каждой секундой все больше и больше оголяется.
– Доброе утро, – хриплым ото сна голосом поздоровалась я и приподнялась на локте, оглядывая мужчину мутным взглядом. – Отлично выглядишь, хороший мой. Как спалось?
В глаза мне уже не смотрели, сосредоточив все внимание на обнаженной груди и бедрах, и от такого пристального взгляда хотелось самой уже поманить Марата к себе.
– Замечательно.
– Ммм, для человека после бурной ночи ты выглядишь очень бодрым и выспавшимся. Что так?
– Не выдумывай, – под рубашкой перекатывались бугрившиеся мышцы, заставляя меня представлять, как я пройдусь по ним языком и губами.
– Говорю, что вижу. Который час?
– Восемь.
Восемь. А ведь Марат был той еще соней и обожал до полудня валяться в постели.
– Почему ты там стоишь? – я села на постели лицом к Марату, развела ноги и поманила его к себе. – Ты же не поглядеть на меня приехал.
– С чего ты взяла?
Вот только ответ на этот вопрос никому из нас не был нужен. Со значением посмотрела на мужчину и тихо шепнула, краем глаза замечая, как он уже начинает двигаться ко мне:
– Иди сюда.
Марат уехал от меня только в обед.
Мы действительно стали меньше видеться, но смягчающим фактором было то, что я наконец-то начала учиться в университете. Это занимало много времени и сил, требовало сосредоточенности. Я погрузилась в новую атмосферу с головой, и Марат со своей свадьбой отошел если не на второй план, то, по крайней мере, перестал быть главной темой дня.
Наверное, Марат все продумал, раз в рекордно короткие сроки каким-то образом пристроил меня на учебу. Надо же как-то меня занять, чтобы глупостей не натворила. Только я ведь даже не собиралась глупить. Но и отказываться от возможности, о которой мечтала, тоже не планировала. Это новые высоты, новые знания, новые люди. Еще один шаг к моей новой жизни, и, стоит заметить, шаг интересный. Я любила учиться, как никто осознавая ценность подаренного мне шанса. Пару лет назад такой возможности просто не было.
В универе меня воспринимали как…блатную, богатую и высокомерную стерву. Видите ли, я не хотела со всеми общаться, смотрела снисходительно и не принимала участие во всяких студенческих мероприятиях, типа похода в лес на шашлыки или, например, восемнадцатилетия какой-то Лизы Мунькиной, с которой мне было неинтересно. Почему я обязана тратить на такие вещи свое собственное время, если мне скучно? Мне скучно с этой прыщавой Лизой, которая вечно нудит своим писклявым голосом. Что она может мне предложить? Да ровным счетом ничего. Но помня уроки Марата, я старалась, пусть и держать дистанцию, но все-таки сохранять подобие дружеских и невраждебных отношений.
Я помогала Ксюше со свадьбой, испытывая немного злорадное удовольствие. Да, мне было интересно посмотреть, как это все делается. Я никогда не была на свадьбах, ничего о них не знала, а с помощью Ксюши мне удалось изнутри поглядеть на всю кухню в целом. Но было и еще кое-что. Она такая глупая была со своими этими улыбками, просьбами посоветовать и помочь, что…Я не воспринимала ее всерьез, и чем больше проводила с ней времени, тем сильнее она меня разочаровывала. Хотя, казалось бы, куда больше.
– Ты знаешь, что у твоей невесты белье с рюшками? – смеялась я, рассказывая Марату о прошедшем дне. – Бело-розовыми.
Мужчина даже с подушки голову поднял и наградил меня немного ошарашенным взглядом, безмолвно задавая вопрос.
– Да-да, – выразительно кивнула. – А еще у тебя оркестр на свадьбе будет.
– Какой оркестр? – с каменным лицом спросил Марат.
– Живой. Ксюша так решила.
И он обессиленно упал на подушки.
– Хорошо не мертвый.
– Ты не доволен? – села на него сверху и по груди погладила, проследив рваный небольшой шрам, а потом наши пальцы переплела и развела руки в стороны. – Ну так скажи ей, она ради тебя все изменит.
– Да ладно, – он отмахнулся от моего предложения и задумался о своем. – Пусть делает, что хочет.
– Я когда сумму услышала, чуть Оксану не прибила, – губы обиженно надула, но тут же заулыбалась, когда Марат наши сплетенные руки завел мне за спину и кончиками пальцев пробежался по позвоночнику, почти опрокинув меня на себя. К деньгам я относилась очень рачительно, особенно к Маратовым, и такие траты казались мне кощунственными и дикими. Хочет Ксюша красивую свадьбу – пусть делает. Только чтобы тогда папашка ее платил, а не Марат. – Тебе не жалко деньги на ветер выкидывать? Лучше бы ремонт сделал, как обещал.
Марат весело фыркнул, не обратив на мои претензии никакого внимания. Они его только забавляли.
– Тебе моих денег жалко?
– Жалко. Потому что ты их неразумно тратишь.
– Все равно окупится. А тебя-то почему мои деньги волнуют? Они же не твои.
Я от вопроса ловко ушла, интерес Марата переключила, но по-прежнему злилась и не понимала Оксану в этом вопросе. Я искренне считала, что это все – наше, а у Ксюши есть своя семья и богатые родители, вот пусть они ее и развлекают. Поездки там всякие, оркестры и белье с рюшами. А эти деньги – наши. Их Марат зарабатывал, причем, все свое время и силы вкладывая.
Свадьба, между делом, неумолимо приближалась, и до нее оставалось всего два дня. Марат заставил нас с Лешкой вместе идти, хотя мы оба эту новость приняли без восторгов. У Трофима была какая-то своя девушка, которая уже приготовилась к банкету и платье купила. А я…я и одна могла сходить. Но все возражения Марат жестко и бескомпромиссно обрубил.
– И это не обсуждается, – добавил он в конце, а потом ко мне развернулся, и я поспешила в диван вжаться. – А с тобой, радость моя стеснительная, мы потом поговорим.
Лешка заинтересованно навострил ушки и вытянул шею, с усмешкой на нас поглядев.
– А ну-ка…Никто мне ничего не хочет объяснить? Что вы загадками говорите и переглядываетесь? Я, между прочим, пострадавшая сторона. Вместо того чтобы на свадьбе лучшего друга гулять, – многозначительный и хлесткий как удар кнута взгляд в мою сторону, – я должен с этой мадемуазель нянчиться.
– Со мной не надо нянчиться, – скривилась в его сторону.
– Вы замолчите или нет? – и Марат что-то такое неразборчивое пробормотал себе под нос. – Трофим, давай на выход.
Лешка понимающе хмыкнул и послушно направился к выходу. Я же на всякий случай поджала ноги.
– Мне положен адвокат?
– Я тебе сейчас покажу адвоката, – мрачно отозвался мужчина, взглядом провожая удалявшуюся фигуру друга.
Тяжело и печально вздохнула.
– Значит, не положен. Ну а что я должна была ей сказать, Марат? Я все правильно сделала, и Ксюша услышала то, что надо.
Он по-прежнему выглядел напряженным, но руки распускать и кричать, по крайней мере, вроде не собирался. Что уже неплохо, учитывая его взрывной характер и невероятную вспыльчивость.
– Она мне всю ночь талдычила о том, как ты…стесняешься.
– Бедненький. Как, наверное, печально осознавать, что единственное, что вы можете делать в спальне ночью – это говорить обо мне. Иди, я тебя пожалею…
Он с досадой оттолкнул мои руки. Очевидно, Марат пришел ко мне злой намного сильнее, чем я предполагала.
– Ладно, если я пообещаю, что пойду с Трофимом и буду, – тут я замялась, – хорошо себя вести, ты успокоишься?
– И без фокусов.
– Даже не думала.
– Думала, – Марат напоследок еще раз грозно свел брови. – Меня не обманешь.
В общем, пришлось идти с Трофимом, и все бы ничего, только я без приключений все равно не смогла, причем не специально.
В день свадьбы, с утра, я поехала в магазин за платьем. То, которое мне Оксана подарила – светло-голубое, я одевать не собиралась. В конце концов, я уже выросла и сама могу сделать выбор. А мой выбор резко расходился с ее.
Я очень быстро взяла темно-сливовое платье без рукавов, прикинула размер и, довольно кивнув, пошла в примерочную. Все как обычно – шторку задернула, разделась, платье с вешалки сняла. И только-только успела стянуть его с вешалки, как шторка с неприятным звоном резко отъехала в сторону и на пороге моей кабинки оказался незнакомый мужчина.
– Прости, – ради приличия сказал он, не делая попыток отойти или отвернуться, и принялся жадно меня разглядывать.
Допустим, я не ханжа. У меня не появилось желания с визгом подпрыгнуть и попытаться закрыть свое тело руками. Я довольно спокойно рассмотрела чуть полноватого, среднего роста мужчину с крупной золотой цепочкой на мощной шее, и кивнула, принимая извинения.
– Ничего.
Я стояла к нему лицом, и он, чуть отклонившись в сторону, кинул взгляд в большое зеркало, чтобы заценить еще и “вид сзади”. Увиденное, судя по довольной ухмылке, расплывшейся на лице, его порадовало.
– Вы шторку не закроете? – мило, но, тем не менее, холодно улыбнулась я. – А то, знаете ли, дует.
Он тоже улыбнулся, достаточно сально и двусмысленно, просьбу мою исполнил, но пока я одевалась, слышала, как он туда-сюда возле моей кабинки ходит. Поэтому-то я и спешила, платье скомкала, почти не глянув, как оно на мне сидит, и почти бегом вылетела из магазина. На мое счастье, мужчина здесь оказался не один, а его спутница настоятельно требовала внимания, так что я смогла незаметно проскочить. Кто ж знал, что я с ним еще встречусь.
На свадьбе было весело. Много цветов, много шаров и много людей. Я, честно сказать, старалась поближе к Лешке держаться на всякий случай, потому что радостная, ярко разодетая толпа меня слегка настораживала. Мне редко когда удавалось попасть в такое скопление людей. Университет ни в счет – маска снежной королевы очень помогала. А здесь всем и каждому надо улыбаться, со всеми здороваться и бурно радоваться сегодняшнему празднику.
