Текст книги "Трудные дети (СИ)"
Автор книги: Людмила Молчанова
Соавторы: Татьяна Кара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 47 страниц)
Наверное, Марат был удивлен. Слегка. Возможно он, привыкший все продумывать и обдумывать на несколько ходов вперед, предполагал, что однажды я взбрыкну. Возможно. Я не отрицаю. Но то, что это произошло вот так, при таких обстоятельствах…Он даже и подумать не мог. Наверное. Я не знаю точно. Но он быстро приспособился, сделал выводы, хотя и не извинялся. Если честно, мы дня три не разговаривали – вместе ужинали, смотрели телевизор, но не разговаривали. Только теперь меня не игнорировали. Молчаливый бойкот – ерунда. Я слишком толстокожа, чтобы из-за него расстраиваться. А вот игнорирования и пренебрежения я не потерплю.
В конечном счете, он начал со мной считаться. Марат понял, что теперь с фактором “Саша Лилёва” придется считаться и обращать на него внимание. Да, я не несу такой практической пользы, как Оксана со своими родителями. Да, я не дотягиваю до них. Но он дал мне слово, и я точно знаю, что, какой бы сволочью и падлой Марат ни был, он его сдержит. А уж за язык лично я его не тянула.
После злополучной ночи во мне что-то поменялось. Замкнуло, а потом перещелкнуло, сдвинувшись и по-новому выстроившись. Что? Не знаю. В описании своих чувств и эмоций я была ограничена, потому что очень долго не испытывала практически ничего, кроме голода, холода и животной ненависти. Мне было трудно различать какие-то оттенки, и новые эмоции ставили меня в тупик. Я не могла от них отмахнуться, как наверняка сделала бы. Хотя бы потому, что это мои эмоции. У меня не поменялись взгляды, цели и убеждения. Я по-прежнему знала, чего хочу от жизни и как хочу. Мои приоритеты остались со мной. Но неуловимо – я изменилась.
– Ты все равно не уйдешь, – разрушил наше затянувшееся, но ненапряженное молчание Марат. – Верно ведь?
Он сидел, вальяжно развалившись в кресле, и курил третью по счету сигарету, небрежно стряхивая пепел в хрустальную, рубленую пепельницу. Когда Ксюши не было, Марат мог себе позволить курить в доме.
– Верно. Ты и сам это знаешь.
– Тогда зачем был этот цирк?
– А знаешь, – повернула к нему голову и задумчиво постучала пальцем по подбородку,– мне даже понравился “этот цирк”. Было весело. Было много людей. Всем надо развлекаться, уж тебе ли не знать.
– Я серьезно, Саш. Мне казалось, ты умнее.
– Умнее, чем тебе казалось.
Он явственно скрипнул зубами, и выступающий кадык нервно дернулся.
– Я ожидал от тебя большего.
– Прости, что разочаровала, – резво подскочила, села на пятки, надула губы и захлопала ресницами. Я над ним издевалась и выводила из себя, зная, что сейчас могу сказать все, что хочу. И мне ничего не будет. Марат чувствует за собой косяк, и пока хамство сойдет мне с рук. Потом придется расплачиваться. Наверняка. Но это будет потом. – Только я по-прежнему жду от тебя большего. Ты правильно сказал, я не уйду. Ты нужен мне, и знаешь это не хуже меня. Я использую тебя так же, как ты используешь свою слепую принцесску. Скажи, тебе приятно? Мне лично – очень.
Марат сильно вдавил окурок в пепельницу, сплющивая его почти под ноль.
– Разница только в том, что я позволяю тебе меня использовать. В тех пределах, которые устанавливаю сам, – теперь он улыбался, по-страшному нежно, так что хотелось стереть эту елейную улыбку с его лица. – Это разные вещи, хорошая моя, и не обольщайся. И хочу предупредить на будущее. Малейшая подобная выходка с твоей стороны, и я забуду обо всех своих обещаниях. Я не потерплю, чтобы в моем доме жила шалава. Помолчи! – я сжала челюсти, мечтая хотя бы врезать Марату по лицу. Он умеет быть порядочной сволочью. Но он сволочь, которая пока что сильнее меня. Во всех смыслах. – Здесь я хозяин, и я устанавливаю правила. Поэтому предупреждаю первый и последний раз. Еще одна такая выходка, и ты окажешься на улице.
– Ты тоже виноват.
Он предпочел не услышать мою реплику.
– Ты поняла?
– Поняла. Но когда-нибудь…– зловеще сузила глаза, вкладывая в свой взгляд всю злость, которая во мне была.
– Ну вот когда наступит это “когда-нибудь”, мы и поговорим. А сейчас ложись спать.
Я злилась. Конечно, злилась, но все-таки я повлияла на Марата. Да, его словам моя персона поверила безоговорочно. Он не шутил. Но чечен вынес из случившегося уроки, пусть из-за своего врожденного упрямства никогда в этом не признается. Я тоже упрямая, и я тоже не сдавалась, начиная играть с его зоной комфорта, снова приближаясь к построенным им границам.
Мы оба сделали из произошедшего выводы, успокоились и зажили по-старому.
Только теперь меня не отодвигали в сторону. Меня впустили в мир Марата и Оксаны, который до недавнего времени был мне недоступен. Они всегда куда-то уезжали, а я оставалась дома. Это было в порядке вещей, что меня никогда не звали, пряча ото всех, а я не стремилась к ним и воротила нос, презрительно кривясь. Марат вынес урок. В этот Новый Год они с Оксаной взяли меня с собой к своим друзьям. Только тогда я поняла, что оба новых года моей жизни я праздновала одна.
Оксана отреагировала удивлением на предложение Марата взять меня с собой, но с радостью согласилась. И даже больше меня радовалась, предвкушая, как будет меня одевать и готовить к празднику. Для нее это было ответственным делом, в котором нельзя ударить лицом в грязь. Я же с настороженностью приняла предложение-приказ. Неизвестно, что Марат задумал.
У меня было единственное платье – длинное голубое, но мне оно не нравилось. Оксана с радостью ухватилась за шопинг, устроив мне экскурсию по магазинам Москвы. Она была счастлива оттого, что я наконец-то начала интересоваться такими приличествующими для девушки вещами как платья, косметика, прически.
– Ну, мы с тобой погуляем! – со значением протянула девушка и предвкушающе потерла руки. – Освобождай день.
– Целый день? – ахнула я.
– И может быть, даже не один, – она мило улыбнулась и погладила меня по голове. – Надо пользоваться моментом, пока ты не передумала. Да и мне нужно развеяться, – на красивое личико набежала нерадостная тень, и девушка тяжко и грустно вздохнула. – Столько проблем с этой свадьбой, ты не представляешь просто.
Не представляю. И вообще, мне класть на вашу свадьбу.
– Правда? – сочувственно похлопала ее по плечу. – А что случилось?
– Даа..все то же. Не забивай голову. Освобождай день, и мы плотно займемся твоим внешним видом.
Занялись. Очень плотно. Конечно, Ксюша все делала обстоятельно, и к концу третьего часа мне хотелось взвыть волком и убежать далеко-далеко. Но это были не развлечения – по крайней мере, для меня. Это было жесткая необходимость, от которой будет зависеть, позволят мне и дальше влиться в их круг или нет. Здесь встречают по одежке, и я должна произвести впечатление. Поэтому приходилось терпеливо сносить долгие суетливые примерки и хаотичные мельтешения по магазину.
Я целиком доверилась Оксане, зная, что та не выберет ничего плохого. Я вроде бы как в стороне держалась, но в то же время внимательно слушала Ксюшины комментарии. В следующий раз я смогу сделать то же самое, только сама. Мне уже не нужна будет принцесска.
– Может, лучше какой-нибудь костюм? – все-таки робко предложила я, разглядывая буйство красок. Оксана вознамерилась подобрать мне именно платье. Именно его. Не сказать, что меня это радовало, но после одежды, в которую Верка наряжала, я перестала ощущать себя в нем неуверенной и голой. Хотя и восторгов не питала. – Юбку там или брюки. Вот те.
– Нет, – девушка приложила ко мне белую ткань и придирчиво прищурилась, оглядывая меня с головы до ног. – Будет платье. Все в платьях, Саш. И ты будешь. Эх, жаль.
– Что жаль?
– Белый – не твой цвет. Ты слишком бледненькая, – она вздохнула и отдала вещь продавщице. – Поищем еще.
– Как хочешь.
Мы купили кораллово-розовое платье с короткими рукавами-фонариками и развевающейся юбкой до колена. По мне – очень какое-то девчачье, но я не стала спорить. Сидело оно на мне хорошо, Ксюша и продавщица в унисон радовались и расхваливали мой внешний вид. Пойдет. Оксана еще купила мне всякие аксессуары к платью, чулки, белье и маленькую сумочку без ручки. Кто бы мог подумать лет пять назад, что я буду отмечать Новый Год в красивой одежде, как настоящая девушка? Да никто, и в первую очередь я сама.
Марат нас забрал, с неодобрением покосился на меня, на ворох пакетов. Забрал у Ксюши сумки, переложил их в багажник и сделал нам знак садиться в машину.
– Что купили? – вроде равнодушно поинтересовался он. Смотрел исключительно на дорогу, напряженно сжимая руль.
– Что только не купили, – с восторгом всплеснула руками Ксюша. – Устали просто ужасно. Правда, Саш?
– Да.
– Мы столько платьев перемерили. Я себе тоже парочку купила. И Сашку укомплектовали. Теперь мы официально готовы к празднику.
– Понятно. Завтра вечером будьте готовы, мы уезжаем.
– К Леше? – улыбнулась Оксана. Марат только кивнул.
– Кто такой Леша? – подала голос.
И спрашивала у Марата, правда, ответила все равно Ксюша. Вполоборота ко мне развернулась, коленкой коснувшись руки чечена, и многозначительно закатила глаза.
– Наш хороший друг. Учился с нами в одном университете. Вы поладите. Он очень хороший.
Это был еще один человек, в котором Оксана ошиблась. Лешка Трофимов – лучший друг Марата. Точнее, тот человек, которого можно было бы назвать лучшим другом чечена. С учетом того, что Марат – ушлая свинья, всегда добивающаяся того, чего хочет и использующая людей, как одноразовый презерватив. Трофим – как называли его те, перед кем он ничего не строил и был самим собой – был достойным другом и соратником моего тюремщика. Оба во многом похожи, похожи по целям в жизни и методам достижения этих целей. Оба не гнушались многих вещей, честными и не совсем честными путями добивались победы. Если у Марата и мог быть друг, то только Трофим с его здоровым цинизмом, пофигизмом и отсутствием стыда и совести.
Но они отличались. В мелочах, каких-то деталях, не слишком-то и бросающихся в глазах, но лично для меня эти детали решили многое. Трофим был более развязным. Иногда очень остро ощущался его возраст, а Марат всегда казался старше, вел себя степенно и серьезно, не боялся брать на себя ответственность. Лешка тоже не боялся, но делал это редко и только если его к стенке приперли и отвертеться – никак не получалось. Но в то же время темперамент у Трофима был спокойнее. Марат умеет быть терпеливым, ожидая победы, и события не торопит, но все-таки он очень взрывной и в запале ярости может многое натворить. Это я уже поняла. А вот Лешка чаще всего конфликты переводит в шутку, так из себя не выходит, но порой ему терпения не хватает, и он начинает злиться и тогда ему под руку лучше не попадаться. Они друг друга дополняли и уравновешивали, обладая похожим стержнем и расчетливой натурой. И через многое вместе прошли.
В тот Новый Год мы поехали на Лешкину загородную дачу. И не его даже, а его отца, который, как я поняла, уехал на ПМЖ в Швецию. Ехали долго, и меня к концу пути потянуло в сон. Хотя я…не нервничала, совсем нет. Больно много чести. Но определенное волнение и возбуждение испытывала. В какой-то степени Марат устроил мне экзамен, от которого в дальнейшем многое будет зависеть. И мне нельзя облажаться.
– Там много людей? – когда мы из машины вышли, я специально замешкалась, чтобы задать вопрос Марату, пока Оксана не слышит. – Что ты молчишь?
– А что? Ты уже струсила? – насмешливо хмыкнул парень.
– Нет, не струсила. Я просто спросила.
Чечен призадумался.
– Достаточно.
– Еще вопрос можно?
– Попробуй.
– Это твои друзья или твои друзья для Ксюши?
Марат остановился как вкопанный, так что я от неожиданности на него налетела, а потом, не в силах удержать равновесие на покрытом льдом асфальте, резко поскользнулась, в последний момент схватившись за каменное плечо.
– А какая разница? – с настороженностью уточнил Марат. Ему была неприятна моя въедливость, мои вопросы, которые всегда били точно в цель, и он не мог увернуться. Мог, конечно, но мои вопросы его неизменно цепляли, заставляя нервничать, потому что он не в силах скрыть от меня что-то из того, к чему я получаю допуск. Он снимал замок с какой-то части своей жизни, лишь приглашая меня войти, а я, вместо того чтобы робко топтаться в проходе, нагло включала свет и чувствовала себя как дома. И через рекордно короткий срок для меня не оставалось тайн. Ни одной. – Что ты задумала?
– Ничего. Но должна же я знать.
– Иди в дом, Саш, – он досадливо поморщился, отцепил мою руку от своего плеча и подтолкнул в сторону уютного коттеджа. – Без всяких фокусов.
– Я все равно узнаю, – буркнула недовольно, провела ладошкой по своей новой шубе и, гордо вышагивая, направилась к дому.
Это был уютный дом, изнутри отделанный деревянными лакированными панелями. На первом этаже даже камин был – настоящий. Каменный, наверное, нарочито грубо сделанный. Я никогда каминов не видела и во все глаза смотрела, как какой-то парень его разжигал. Постаралась отвернуться и не пялиться слишком пристально.
Здесь была красивая винтовая деревянная лестница, ведущая на второй этаж. Такого же теплого, солнечного цвета, как и все в доме. Вообще на ум сразу реклама пришла, которую я по телевизору видела. Реклама Колы. А этот дом как оттуда картинка. Венков только не хватает. А гирлянд много – очень много, и все они горят разным цветом, постоянно мигают, сбиваясь на желтые огоньки, красные или зеленые. Богато наряженная елка в углу просторной гостиной, такой просторно, что, наверное, больше всей нашей квартиры. И много народа. Так что я неосознанно поближе к Марату и Оксане придвинулась.
Знакомые люди, как оказалось, были. Подруги Ксюшкины – Маша и Света, вышли в просторную прихожую и с улыбкой к нам подошли, иногда тонко взвизгивая из-за того, что мы были очень холодные. Обе хорошо одетые, Света – в мягкий пушистый пуловер и вельветовые штаны, Машка – в ярко-красное платье без бретелек. Я их мельком оглядела и мысленно усмехнулась. Наша Ксюшка все равно лучше их и одета, и выглядит.
– Какие люди! – довольно протянули девушки, расцеловывая Марата и Оксану в обе щеки. – Наконец-то добрались. Вы с Иркутска ехали?
Марат рассмеялся, сверкнув глазами, в ответ девушек слегка обнял и отодвинул, освобождая нам место.
– Пробки, дамы. Хорошо, что мы не после Нового Года приехали.
Маша шутливо пихнула его в бок.
– Тогда бы мы вас просто не пустили.
– Хватит вам, – рассмеялась Ксюша, и Марат ей помог снять шубку. – Уже навеселе, что ли?
Девушки переглянулись, прыснули со смеха и потащили Оксану за собой. Та только успела Марата напоследок клюнуть в щеку.
Я нетерпеливо и неуверенно топталась около двери. Мне лишь отстраненно кивнули в знак того, что узнали, и все. Что делать – я понятия не имела.
– Не нервничай, – сжалился надо мной чечен. Видел, что я волнуюсь, а я это прятала. Не от него. Хотя он и давал мне ключи и открывал двери, мои двери Марат открыл давно, без ведома и согласия. – Все нормально будет. Только веди себя…
– Прилично. Я помню.
Он улыбнулся, так же вежливо, как и подружкам Оксаны, подхватил меня за локоть и повел в гостиную.
– Ооо, какие люди наконец-то пожаловали. Одиннадцатый час уже. ЗдорОво, – русоволосый крепко сбитый парень с ухмылкой к нам приблизился и хлопнул Марата со спине. Они приветственно обнялись, оттеснив меня в сторону, загоготали так по-мужски, перемигнулись, и только после русый обратил на меня внимание. – Кто эта прелестница? Я думал, ты давно остепенился, друг мой.
– Это Саша, – кивнул в мою сторону Марат.
В гостиную влетели шумные подруги вместе с принцесской.
– Вы уже познакомились? – воскликнула Маша.
– Почти, – русый усмехнулся. – Я все пытаюсь выяснить, кто эта прелесть.
– Саша, Маратова двоюродная сестренка, – Оксана ласково меня обняла, оказывая поддержку, и махнула рукой на парня. – А этот милый шалопай – Алеша.
– Леша, – поправил шалопай.
– Я уже поняла. Много о тебе слышала, – улыбнулась так же, как улыбались девушки.
– Ууу, тогда я удивлен, что ты от меня не отскочила в ужасе. Я знаю, Оксанка любит нагнетать обстановку.
– Меня трудно чем-то испугать. Тем более, я слышала только хорошее.
– Еще хуже. Мне кажется, что в интересах более тесного знакомства, я должен рассказать тебе всю правду без прикрас.
– Угомонись, прикрас ты наш, – Света растрепала ему волосы и подтолкнула к камину. – Отстань от девчонки. Займись лучше делом.
Это была относительно сплоченная компания, приветливая и хорошо друг друга знающая. Во всяком случае, первое впечатление было именно таким. Друзья, вместе учившиеся в школе, а потом и в институте. Снаружи. Внутри улья почти у каждого была своя маска и своя тайна. Глядя на них, я видела веселых, слегка разогревшихся молодых людей, довольных жизнью в достатке. Никто из них не видел ничего плохого и некрасивого. Они жили в своем собственном мире, где не было кризиса, где всегда были деньги и развлечения.
Я по большому счету, лишь приглядывалась к ним с помощью Марата. Я никого не знала, но рядом Марат, по поведению которого я могла нарисовать общую картину. Кроме двух подруг Оксаны и Алексея, здесь был еще один молодой человек. Относительно молодой. Как я потом узнала, жених Марии. Интеллигентный, тихий, в очках с тонкой оправой, он выглядел лет на тридцать. И только-только вступил в начальную стадию облысения. Никита работал в миграционной службе и приехал в этот дом впервые. Так же, как и я.
Марат особенно выделял двоих, не считая Ксюши: Алексея Трофимова и тихого Никиту. К остальным же чечен относился вежливо, но как-то холодно, держась на расстоянии. Это значит, что ему от них ничего не нужно. Они не представляют интереса, а следовательно – бесполезны. Я начала приглядываться к Леше и Никите. Если они заинтересовали Марата, то, возможно, заинтересуют и меня.
Это был очень шумный Новый Год. Я к такому не привыкла. Но я честно и искренне старалась влиться в их компанию, и могу сказать, что преуспела. Меня учил Марат, а значит, почти не было шансов, что ничего не выйдет. Вышло.
Как-то так вышло, что мы с Никитой оказались вместе. Маша была очень подвижной и энергичной девушкой, постоянно бегала по дому. Ей было не до жениха. А мне все равно делать нечего, так что я ему улыбнулась мило и ободряюще, как Ксюша умеет, и незаметно завязала разговор.
– И давно ты работаешь? – спросила я.
Не ошиблась. Никита и был, и выглядел как ужасный трудоголик, женатый на своей работе. Мужчина вдохновился, бокал шампанского в сторону отставил и повернулся ко мне.
– Как университет закончил.
– И кем?
– Зам. начальника управления по вопросам гражданства.
– Паспорта выдаешь? – пошутила я по-доброму, показывая, что должность оценила и восхитилась. – Ты молодец. Такой молодой и в начальниках.
Никите нравилось получать комплименты. Он очки поправил, пальцем придвинув их к переносице, и поерзал на диване.
– А ты чем занимаешься? Ты учишься?
– Да, пока в школе. В этом году пойду в университет.
– И что ты любишь?
– Деньги, – длинное узкое лицо еще сильнее вытянулось, и я поспешила уточнить: – Финансы. Хочу на экономический.
– Ооо, у тебя хорошие устремления, – похвалил Никита.
Без него знаю.
– Ну что, – Алексей, как душа компании, разливал по бокалам шампанское и залихватски улыбался, – все желания загадали? Александра, вы?
– С каких пор мы на вы?
– С тех самых. Я, может, хотел с вами поближе познакомиться, а вы весь вечер от меня ускользали.
–Не судьба, – скрывая усмешку, печально вздохнула и забрала полный бокал из его рук. – Как-нибудь в другой раз.
– Зато теперь я знаю, что буду загадывать, – таинственно и очень наигранно зашептал Леша и хохотнул, тут же испортив все впечатление. – Так, на старт.
Все разбились на пары, но я не чувствовала себя одинокой. В стороне – возможно, но за мной многие наблюдали и многих я заинтересовала. Это хорошо. Я запомнилась, я добилась того, что меня приняли как равную. Но вот шампанское пить не стала. Ну не мой это напиток. Потому что у меня глаза слезятся от пузырьков, и я сразу пьянею. Вот ведь. К водке за столько лет на улице иммунитет выработался, а от “благородных” напитков меня развозит. Несправедливость одна.
Пока все друг с другом лизались, я выскользнула в боковую дверь, ведущую на кухню. С чистым сердцем шампанское вылила в раковину и пододвинула к себе тарелку с салатом. Надо было все осмыслить и решить, что дальше делать. Например, с этим Никитой. Милый дядя – парнем просто язык не поворачивается его назвать. И Никита этот Марату чем-то интересен. Чем только? Ну, это я потом узнаю, а пока надо заместителя-непонятно-кого к себе расположить. В конце концов, он не последний человек и его связи могут понадобиться.
Все парочки наконец-то разошлись по своим комнатам, а я крадучись добралась до собственной спальни, которую мне милостиво выделил Леша. Сделала зарубку в памяти, что и к этому субъекту надо присмотреться. Но зарубку, как оказалось, можно было и не делать. Трофим сам меня отметил, нашел и пришел ко мне следующим утром выяснять отношения.
– Утро доброе, Сашенька, – он без стука вошел в комнату, тихо дверь прикрыл и бесцеремонно уселся прямо у меня в ногах. – Ты уже проснулась?
– Мы на вы или на ты? Определитесь уже, Алексей, – лениво отозвалась я, листая журнал, который нашла на комоде. – А то вы туда-сюда мечетесь.
– Ну что ж…Как Новый Год?
– Прекрасно. Думаю, хорошее начало года положено.
– А уж продуктивное какое, правда? – он ехидно скалился.
Я на локте привстала, журнал отложила и пристально поглядела на утреннего гостя. От него не то чтобы враждебность исходила, но неприятие и какое-то отрицание чувствовалась. Я ему пассивно не нравилась. Это вроде как не нравлюсь, но пока его не трогаю, он не трогает меня.
– Продуктивное, – кивнула согласно и запахнула полы халата, пряча от ищущего взгляда ноги. – И что?
– Кто ты такая? – отбросив полушутливый тон, серьезно спросил Леша.
– Саша Лилёва.
– Лилёва…Хорошая фамилия.
– Мне тоже нравится. И что дальше?
– Кто ты, Саша? И не надо заливать мне о какой-то там юродной сестре на киселе. У Марата нет родственников.
Вот как. Признаться, такие знания Трофимова о Марате и его жизни заставили меня подобраться. Во-первых, кому попало чечен ничего не рассказывает. Во-вторых…слишком сильно Леша этот мной интересуется.
– Я тебе мешаю?
Он руки на груди скрестил.
– Девочка, не пори чушь.
– Что и требовалось доказать. Я тебе не мешаю, ты мне тоже. А уж кто я Марату – тебя должно касаться в последнюю очередь.
Алексей, сидя напротив меня, одарил мою персону холодным, замораживающим взглядом, от которого, будь я нежной, наверняка завяла и умерла бы на месте. А так просто пересела, удерживая халат запахнутым, и подарила ему такой же нахальный взгляд. Через минуту также без стука вошел Марат.
– Да у меня целая делегация, – не удержалась от подколки и приглашающе махнула рукой на кровать. – Не стой столбом,братик, присоединяйся к нам. Мы как раз с…Лешей подробно изучаем мою биографию.
Марат не выглядел удивленным или разозленным. Что уже радует. Особое внимание мне не нужно.
– Давно сидишь? – спросил чечен у русого.
– Только пришел.
– Пойдем покурим, – Марат дверь открыл и головой поманил Алексея к выходу. – А ты, – взгляд в мою сторону, – жди меня. У нас серьезный разговор будет.
– Что я опять натворила?
– Из-за тебя мне пришлось пол-утра Машкины претензии выслушивать.
Я поспешно открестилась.
– Я не причем.
– Потом поговорим, – еще раз повторил Марат и наконец-то вышел, забрав Трофимова.
Только потом я узнала, что Леша – друг. Не до конца, но от него можно не прятаться. Марат все шуту нахальному рассказал – и кто я, и откуда, и как к нему попала. Не сказать, что я была в восторге от того, что теперь Алексей все – или почти все – обо мне знает. Так или иначе, двоюродной сестрой быть куда приятнее, чем беспризорницей с улицы, которую подобрали по доброте душевной. Но Лешка, по крайней мере, от меня отстал, и у нас установились нормальные отношения.
– Кто он тебе? – спросила я Марата уже дома. – Лешка этот.
– Друг.
– Настоящий? – не поверила и выпучила глаза.
– А ты сомневаешься, что у меня может быть друг?
– Друг, от которого тебе ничего не надо? Да.
– Как ты меня любишь, оказывается, – ехидно прокомментировал мое недоверие Марат, но не обиделся.
– Безумно. Ну так что?
– Мы давно с ним общаемся, – уклончиво произнес чечен. – У нас общие…интересы. Да, Лешка – друг.
– И ты ему все рассказал обо мне, – не спрашивала я.
– Ну да. А что не так?
– Забей.
– Саш?
Я досадливо поджала губы.
– Что еще?
– Поаккуратнее с ним.
– Это же твой друг, – с насмешкой напомнила я. – Как же так?
– Я предупредил.
Да, он предупредил. Но Марат верно сказал – с Лешкой у него общие интересы. И устремления. Трофим – часть жизни чечена, и я, как бесцеремонно вторгающаяся, просто должна была с ним найти общий язык. И нашла. После Марата – легче легкого. Марат был все равно круче и заковыристее. А вот за Никиту мне влетело, хотя я тогда не поняла, что плохого сделала. Я вела себя так же, как вела Оксана, Света или сама Маша. Что такого? В тот момент мне никто не стал ничего объяснять, хотя в дальнейшем таких проблем стало только больше. И их все приходилось решать Марату.
Глава 18.
Оксана
Я до сих пор думаю, не будь я сильно занята в тот последний год – увидела бы то, что образовалось между Сашей и Маратом? Я не хотела и не хочу знать все подробности, но почти уверена, что для изменения их отношений требовалось время. Как это случилось? Почему это случилось? Когда?
Что он вообще в ней тогда нашел? Господи, да она…нет, не ребенок. Я всегда ошибочно считала ее несчастным, трудным ребенком, жалела ее, помогала чем могла. И старалась выкладываться для нее по полной программе. И это такая благодарность? Почему из всех мужчин она выбрала Марата?
Специально, чтобы разозлить меня? Не знаю. Что такого я ей сделала, чтобы так мне мстить?
Потому что любила Марата? Мне все чаще кажется, что Саша никогда никого не любила кроме себя.
Но даже если и так…Господи, мы же женились. У нас была назначена дата, приглашены гости. Мы с ним столько лет вместе, всегда вместе, во всем вместе, а он за какие-то считанные месяцы променял меня на облезлую оборванку. А меня отодвинули в сторону, как ненужную, вышедшую из строя вещь. Но я же не вещь. Я любила Марата, всю жизнь любила и люблю. И он меня любил, я точно знаю. Но, даже не оглянувшись на меня, он с легкостью перечеркнул все. И был счастлив.
Это я сейчас такая умная, и сожалею о потерянном времени своей глупости. Но тогда я была самым счастливым человеком на всей планете. Трудности? Да, трудности были, но нашу любовь и решимость они только закаляли. Наши преграды были преодолимыми и упирались только во время. Мы любили друг друга, мы многое пережили вместе, и какой-то год роли не играл.
– Все будет хорошо, – нежно успокаивал меня Марат ночами, когда я без сил падала на кровать.
Меня выматывали вечные разговоры и распри с родителями, нескончаемый поток молодых людей и мальчиков из приличных, богатых или преуспевающих семей, которых приглашала мама. Они атаковали меня, облепили как противно жужжащие пчелы со всех сторон, и нервировали. Как мама не может понять, что ни один из этих мальчиков никогда не сравнится с Маратом? Они все не то. И пусть некоторые даже на пару лет его старше, все равно Марат – мужчина. Мой мужчина, которого я люблю и на которого могу положиться. И я никогда это не променяю на деньги, связи и выгоды, которые может принести замужество по плану родителей.
Я сражалась с ними за свою будущую жизнь с любимым человеком, четко осознавая, что не отступлю. Наверное, одна бы я никогда не справилась, но рядом всегда был он. И он всегда меня поддерживал и неизменно оказывался поблизости, чтобы поддержать и успокоить. Я видела, как он злится, наблюдая за очередными гостями и старыми друзьями моих родителей. Конечно, у этих старых друзей всегда оказывался хороший сынок, сидевший рядом с ними и ласково мне улыбающийся. Марат в такие моменты сильно прижимал меня к себе, так что перехватывало дыхание, и одаривал несчастных тяжелым взглядом. А я его по руке успокаивающе гладила и молилась мысленно, чтобы он, не дай бог, не сорвался.
– Тебе же нравился Марат, – влетев в папин рабочий кабинет, я сильно хлопнула дверью. Вообще, такое поведение мне несвойственно, но я так устала от неожиданного сопротивления родителей, что хоть вой. – Что не так? Папа!
– Тише, милая, – папа спокойно снял очки, потер переносицу и сложил руки в замок. – Сядь и успокойся.
Я к тому моменту своей выходки застыдилась, покраснела, поэтому без каких-либо возражений тихонько опустилась на стул.
– Пап, ну что такое? Что на вас нашло? Давай серьезно. Мы с Маратом четыре…да что там четыре, почти пять лет вместе! Я его люблю, и он меня тоже. Что это за внезапно проснувшееся неприятие?
– Это не неприятие, Ксюш.
– Тогда что?
Папа уклончиво замялся.
– Зачем ты так спешишь? У тебя вся жизнь впереди. Посмотри мир, путешествуй, найди себе дело по душе. Не в России, конечно, а где-нибудь за рубежом, но все равно. Куда ты торопишься? Тебе так хочется сидеть дома и детей рожать?
– Кто тебе сказал, что так будет? Я выйду замуж, я найду работу. Здесь, в России, рядом с Маратом. Одно другому не мешает, знаешь ли.
Я не понимала, что хочет сказать папа. Он против раннего замужества? Да нет, в общем, не против. И я давно не девочка – молодая, да, но не маленькая. Ему не нравится Марат? Если да, то я хотела узнать причину. Марат не пьет, работает, меня любит, все для меня делает. Он все делает честно, на совесть, на него можно положиться. Я именно такого мужа хочу. Именно Марата.
Как-то я чисто случайно услышала разговор отца и матери. Заехала за чем-то домой, окликать никого не хотела и уже на втором этаже расслышала мягкий говор матери. И что-то меня заставило затаиться, остановиться и прислушаться.
– Гоша, может хватит? Ты всем уже нервы истрепал. Ну любит она его, что теперь сделаешь?
– Любит! Видел я эту сопливую любовь знаешь где? – рычал папа. Я к стене прижалась и задержала дыхание. – Ерунда. Я не позволю моей дочери жизнь портить. Тоже мне! Нашла какого-то…не пойми кого.
– А по-моему, очень хороший мальчик.
– Пусть этот мальчик к себе в аул едет овец пасти и там ищет невесту. А мою дочь оставит в покое.
– Гош, прекрати.
Я не видела родителей, но и так знала, что мама отца успокаивающе по спине гладит и начинает разминать ему шею. Он это любил.
– Света, я все сказал. Хоть бы нормального выбрала, а это…Знаешь, дорогая моя, не надо смешивать одно с другим. Вот он…кто там он? Вон, пусть на родине ищет жену. А у меня дочь русская. И выйдет за русского.
