Текст книги "Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время"

Автор книги: Эльга Вадецкая

Соавторы: Бэлла Вайнберг,Наталья Членова,Ольга Вишневская,Юрий Заднепровский,Анатолий Мандельштам,Эльга Вадецкая,Химра Юсупов,Эльвира Стамбульник,Лариса Левина,Борис Андрианов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 64 страниц)

Существовала иная планировка основного жилого помещения секции, зафиксированная примерно на трети всех раскопанных секций городища Джеты-асар 12. При этом варианте внутренней планировки основного жилого помещения проход в него располагался не в центре одной из стен, а в углу (так называемый скользящий проход). Предвходовое пространство, своеобразный тамбур, отделялся от остальной площади помещения высокой (1,5 м и более) узкой кирпичной стеночкой (длина 1,5–2 м). Вдоль трех стен помещения тянулась П-образная суфа, более узкая и высокая, чем суфы в помещениях с первой планировкой. В центре помещения располагался углубленный ниже уровня пола открытый очаг, круглый в плане, с высокими бортиками и пристроенной трапециевидной в плане площадочкой, на которой поставлены две «очажные подставки» усеченно-конической формы (табл. 17, 7, 8, 11, 12).

При неоднократных перестройках внутри основного жилого помещения секций в первую очередь обычно менялись местоположение и размеры суф. Что же касается центрального очага, то даже при капитальных перепланировках изменялась лишь ориентировка его длинной оси, но центр оставался неизменным.

Помимо основного жилого помещения, в каждой секции были и одно-два подсобных, возможно, также жилых, но совмещавших и хозяйственные функции. Внутреннее пространство этих помещений, как правило, было занято несколькими пристенными очагами, хозяйственными ямами, выгородками-хранилищами. Часто в качестве емкости для хранения (обычно зерна) использовались большие толстостенные сосуды из необожженной глины, овальные или круглые в плане. Эти сырцовые сосуды характерны для джетыасарской культуры и встречены на всех ранних памятниках во всех строительных горизонтах и периодах. Иногда в подсобных хозяйственно-жилых помещениях были и невысокие лежанки-суфы, на которых часто находились одно– или двухкамерные очаги. Размеры площадей, занимаемых разными секциями, варьируют в незначительных пределах.

Исследование секционной планировки слоев периодов Iб и Iв при уже отмеченном ее однообразии позволяет говорить и об относительном имущественном равенстве населения этих маленьких крепостей. Незначительные различия в деталях суф, очагов и т. д. носят скорее хронологический характер, но окончательное выяснение этого вопроса – дело будущего. Однако уже теперь ясно, что в течение всего времени существования типовой секционной планировки одна из жилых секций, не разделенная на отдельные отсеки, служила культовым или общественным помещением. В середине такого относительно крупного помещения находился глубокий очаг, вокруг которого располагалась часто круглая в плане суфа, занимавшая большую часть помещения. По форме очаг аналогичен очагам в основных жилых помещениях второго варианта планировки (табл. 17, 15). Подобные общественные или культовые помещения вначале располагались у северного конца центрального меридионального коридора городища Джеты-асар 12, непосредственно перед входом в северную башню городища. Позднее на месте этого помещения находилась обычная жилая секция, а аналогичное общественное или культовое помещение было сооружено рядом с восточной башней и соединено с ней. Через значительный промежуток времени на месте и этого помещения была построена обычная жилая секция, а перед входом в северную башню вновь возведено общественное или культовое помещение.

Погребальные сооружения и обряд.

Вокруг каждого джетыасарского городища располагается могильник, насчитывающий сотни и тысячи погребальных сооружений, которые представлены двумя видами – подкурганными грунтовыми захоронениями и склепами (табл. 18).

Курганные насыпи практически не сохранились и выявляются на современной поверхности в виде цветовых пятен или концентрации растительности во рвах, окаймлявших курганы. Диаметры рвов варьируют в пределах 8-20 м. В южной их половине имелась перемычка (ширина 1,2–2 м). Под каждой насыпью находилась обычно одна могила, но неоднократно отмечены случаи с двумя или более грунтовыми захоронениями (табл. 18, 9-24). Могильные ямы ориентированы длинной осью по линии север – юг. В подавляющем большинстве случаев в восточной стене могильной ямы были небольшие ниши, где устанавливалась часть сосудов и лежали кости животных (баранов или коров). В нескольких могильных ямах по периметру были выкопаны небольшие и неглубокие ровики (табл. 18, 19, 20). Простые могильные ямы без ниш и ровиков единичны (табл. 18, 18). Тело погребенного, завернутое в камышовую циновку, клали на подстилку из коры или переплетенного камыша в вытянутом положении на спине, головой на север. Погребальный инвентарь составляют один – три сосуда, при этом обязательны «кухонный» горшок, кувшин, кружка или чаша. Часть сосудов находилась в нише, часть – в ногах погребенного. Но отмечены случаи, когда сосуды (обычно горшки или кувшины) были поставлены около головы покойного. В погребение воина, помимо ножа и кинжала, нередко клали сложный лук с костяными концевыми и срединными накладками и стрелы. В женских погребениях часто встречаются бронзовые зеркала, брусочки мела, речные раковины, серьги, бусы, браслеты.

Вторую группу джетыасарских погребальных сооружений составляют склепы, которые подразделяются на два типа – подземные и наземные. Склепы обоих типов сооружены из прямоугольного в плане сырцового кирпича и перекрыты кирпичными сводами.

Подземные склепы (табл. 18, 1–4, 6–8) представляют собой кирпичную камеру, встроенную в специально вырытый котлован. Прямоугольная (в среднем 5,5×4 м) или квадратная (5×5 м) в плане камера углублена в землю более чем на 3/4 высоты (т. е. не менее чем на 1,6 м от уровня современной поверхности) и перекрыта поверх кирпичного свода земляной насыпью. В нескольких случаях удалось проследить идущую над стенами и частично над сводом камеры выкладку из двух горизонтально положенных рядов кирпичей, перекрытых земляной насыпью. Внешние края выкладки отстояли на 3,5–4,5 м от линии стен камеры. Внутренняя часть камеры в плане прямоугольна (в среднем 3,6×2 м), вдоль двух или трех ее стен располагались суфы-лежанки. С южной стороны в камеру вел коридорообразный арочный ступенчатый проход, выступающий на 1–1,5 м за пределы стен склепа. Своды склепов сооружались из трапециевидного сырцового кирпича (40×25×20×8; 42–46×24-25×27–28×9-10 см) наклонными отрезками. Пяты сводов обычно находились на высоте 1–1,1 м от уровня пола, а замки сводов – на высоте 1,8–2 м от пола. Полы, стены и суфы внутри камеры тщательно обмазывались глиной.

Погребенных, завернутых в войлочные кошмы или камышовые циновки, клали на суфы в вытянутом положении на спине. Рядом с ними на суфах и на полу размещали погребальный инвентарь: керамику, орудия труда и оружие. Около женщин клали брусок мела, раковины, бронзовое зеркало, обычно в матерчатом чехле. На полу между суфами разжигали огонь.

Склепы использовались для неоднократных захоронений, в каждом склепе было несколько погребенных. После каждого захоронения арочный проход закладывался кирпичами и замазывался.

Наземные склепы (табл. 18, 5). также прямоугольные в плане (9×6 м), с коридорообразным входом с южной стороны, выступающим на 1,5 м за пределы стен камеры, были поставлены на уровне древнего горизонта на стилобат (высота до 80 см) из пахсовых блоков и нескольких рядов сырцовых кирпичей (40×30×9 см). Вдоль стен внутри камеры (5,6×2,6 м) сооружались высокие лежанки-суфы. Арка входа образована постепенным наплывом кирпичей и толстым слоем глиняной обмазки. Возможно, что и наземные склепы перекрывались земляными насыпями. Судя по остаткам камышовых циновок, погребенные в наземных склепах также помещались на суфах.

Погребенные в склепах обоих типов сопровождались, вероятно, богатым набором инвентаря. Но все исследованные склепы ограблены в древности, причем, судя по положению некоторых костяков, ограбление совершалось вскоре после захоронения. Однако в некоторых склепах уцелели остатки одежды с серебряными и бронзовыми бляшками, нашивками из позолоченной кожи, украшения из золота, серебра, бронзы. В одном случае сохранились остатки матерчатого головного убора, расшитого и украшенного металлическими бляшками, подвесками и стеклянным бисером.

Были ограблены в древности и грунтовые подкурганные могилы. Так, из 34 раскопанных курганов в могильнике близ городища Джеты-асар 12 лишь четыре погребения не потревожены грабителями. Все это чрезвычайно затрудняет сравнение погребального инвентаря с материалами из культурных слоев городищ и заставляет обратить особое внимание на местоположение каждого погребального памятника. Расположение их на берегах более ранних или более поздних протоков и каналов, на береговых валах или в ложе русел, перекрытие одних курганов другими – все это позволяет судить об относительной хронологии погребений.

Судя по погребальному инвентарю, захоронения в простых могильных ямах совершались уже в период Джеты-асар Iа.

В таких же ямах, с той же ориентировкой и набором инвентаря продолжали хоронить и в периоды Iб и Iв.

Начало строительства склепов относится, вероятно, к более позднему времени. Параллели в строительной технике и сохранившийся инвентарь погребений подземных склепов дают возможность датировать их строительство периодом Iв. В наземных склепах не сохранилось никакого погребального инвентаря, однако аналогии строительной технике позволяют предполагать, что возводить их могли также в период Iв, возможно, в конце его.

По антропологическому типу население Джеты-асарского урочища относилось к европеоидам. Во всех захоронениях периодов Iб и Iв зафиксирована сильная «башенная» деформация черепов.

Материальная культура.

Керамика. Материальная культура древнего населения Джеты-асарского урочища отличается своеобразием, что проявляется прежде всего в керамическом производстве. Существование гончаров не вызывает сомнения, поскольку обнаружены гончарные обжигательные печи. Они строились в стороне от жилья, в брошенном доме или вне стен городища. Керамика – наиболее массовый и выразительный материал джетыасарской культуры. Для нее, как и для всей культуры в целом, характерны необычайная целостность и своеобразие комплекса, устойчивость пропорций, орнаментальных приемов, особый архаизм и консерватизм, распространяющиеся на все формы посуды и проявляющиеся на всем протяжении существования культуры в данном районе.

Хотя нельзя с уверенностью указать нижнюю дату джетыасарской культуры, следует отметить находки в соседнем могильнике Тагискен (конец эпохи бронзы и ранний железный век) некоторых форм керамики, обнаруживающих безусловные генетические связи (по форме, выделке, орнаментации) с отдельными характерными типами джетыасарских сосудов.

Вся джетыасарская керамика делится на две группы: 1 – сосуды напольного обжига, грубой лепки, с небрежно промешенным и слабо отмученным тестом, безусловно, домашней выработки: 2 – сосуды горнового обжига, с хорошо промешенным и отмученным тестом, в большинстве случаев выполненные ручной лепкой при помощи вращающейся подставки, ремесленного производства. Основная масса сосудов изготовлена ленточной техникой. Исследование керамики джетыасарской культуры не оставляет сомнения в том, что носители ее были знакомы с гончарным кругом (о чем говорят находки единичных типичных по форме и отделке сосудов, сделанных на таком круге), но по каким-то причинам практически не пользовались им, а применяли укрепленную подставку и изредка – круг медленного вращения для подправки отдельных частей.

Сосуды группы 1 (несколько сотен) имеют ангоб серого цвета и следы копоти на поверхности. Основную массу их составляют горшки с плоским дном, диаметр которого равен или (чаще) гораздо меньше диаметра края. Простой край обычно чуть утолщен или заканчивается маленьким венчиком. Прямое горло иногда отделено от тулова четко выраженным уступом или валиком (одним или несколькими). Большинство горшков не орнаментировано, но уже в слоях периода Iа найдены сосуды с насечками по бережку (табл. 19, 2, 3, 22, 23, 25), а также сосуды с орнаментом на тулове или плечиках в виде налепных шишечек (одной-трех) и полулунных валиков, иногда сочетающихся с шишечками (табл. 19, 1–5, 12–15, 24–28, 37). Подобные по форме горшки распространены чрезвычайно широко, но близкие пропорции, технология изготовления встречаются прежде всего в материалах тасмолинской культуры Центрального Казахстана (Кадырбаев М.К., 1966, рис. 61), памятников савроматского и раннесарматского времени Южного Приуралья и Поволжья (Смирнов К.Ф., 1964, рис. 61, 8, 10–13, 62, 5-20; 63, 10–16; Мошкова М.Г., 1963, табл. 7, 21, 22), памятников того же времени Северного Кавказа (например, на Змейском поселении) (Крупнов Е.И., 1960, табл. XXIII, 4). Аналогичный налепной орнамент известен по малоазийским и северокавказским материалам с бронзового века, широко распространен в скифское время на обширной территории от западной Монголии и Алтая и бытует в отдельных районах (в том числе на Северном Кавказе и в восточном Приаралье) вплоть до средних веков (Левина Л.М., 1971, с. 66, 67).

Описанные горшки группы 1 самых различных размеров (табл. 19, 1-32, 37, 38) составляют абсолютное большинство посуды, встреченной в слоях периода 1а. Среди других форм керамики группы 1 в слоях периода 1а следует отметить кружки той же формы, что и горшки, но с одной прикрепленной к краю вертикальной ручкой (рис. 19, 39–42), глубокие миски, своеобразные сковороды-жаровни овально-прямоугольной в плане формы и дисковидные крышки (рис. 19, 33–36).

В слоях периодов Iб и Iв найдены сосуды всех названных форм группы 1, но количество их гораздо меньше, чем сосудов группы 2. Орнаментация горшков та же, что и у сосудов периода Iа, но значительно увеличивается число горшков с налепным орнаментом в виде полулунных валиков и шишечек на тулове. В слоях периода Iб получают широкое распространение открытые с одной стороны жаровни овально-прямоугольной формы с двумя-тремя налепными шишечками на бортике (табл. 19, 48).

В слоях периода Iв число таких жаровен еще более увеличивается, некоторые из них дополнительно украшены рядами насечек по бережку (табл. 19, 49, 50, 55). К концу периода Iв появляются горшки с венчиками, увеличенными в размерах по сравнению с более ранними. Венчики слегка вытянуты, часто орнаментированы снаружи рядами насечек. Тогда же распространяются невысокие, широкие в основании котлообразные сосуды, иногда орнаментированные налепным узором, имитирующим металлические ручки (табл. 19, 46, 47). В самых верхних слоях периода Iв и в начале этапа II появляются сосуды, полностью повторяющие форму металлических гуннских котлов (табл. 19, 43).

Сосуды группы 2 (горнового обжига) представлены значительно большим количеством форм. В процентном отношении к концу этапа I доля их в несколько раз больше, чем сосудов группы 1.

Находки наиболее крупных сосудов группы 2, типа горшков и горшковидных хумчей, отмечены во всех периодах рассматриваемого этапа. Снаружи они покрыты густым красно-коричневым ангобом и лощением. Все они имеют раздутое, близкое к шаровидной форме тулово, прямое горло, маленький венчик, – диаметр которого в полтора-два раза превышает диаметр днища. Часть этих сосудов снабжена прикрепленными к краю вертикальными ручками (табл. 20, 1-10, 14–21).

Подобные сосуды периода Iа отличаются от таких же из слоев периодов Iб и Iв более высоким прямым горлом, гораздо резче отделенным уступом или валиком от тулова (рис. 20, 5-10).

Бытовали и горшки с невысоким горлом и относительно широким дном (диаметр иногда почти равен диаметру края), ручками-ушками на плечиках. Часть их орнаментирована по тулову и плечикам резными волнистыми или зигзагообразными линиями, иногда в сочетании с точечными и пунсонными вдавлениями (табл. 20, 11, 19–21). В конце периода Iв у этих горшков появляется несколько более крупный венчик с рифлением снаружи или четкой профилировкой одной или двумя ложбинками по наружной стороне. Аналогична профилировка кольцевидных ручек, прикрепленных на верхней части тулова (табл. 20, 18).

Характерные для джетыасарского керамического комплекса фляги (сосуды для перевозки жидкостей) фиксируются с конца периода Iа. Внешний вид их, за исключением небольших деталей, почти не меняется до конца этапа I (табл. 20, 22–27). Фляги имеют яйцевидное тулово (форма которого напоминает характерные джетыасарские кувшины), плоский бок относительно большого диаметра, прямое горло, отделенное от тулова уступом или валиком, и маленький венчик с одним или двумя сливами по краю.

Наиболее распространенной формой среди джетыасарских сосудов группы 2 были кувшины. На всех этапах большинство их покрыто густым красно-коричневым ангобом и лощением, но встречено значительное число сосудов с темно-серым, иногда почти черным ангобом и лощением. В период Iа все кувшины имели раздутое тулово, прямое высокое горло, отделенное от тулова четким уступом или одним-двумя валиками, простой край либо обычный маленький треугольный или округлый в сечении венчик с одним (при наличии ручки), двумя сливами по краю. По форме тулова можно различить два типа кувшинов; с шаровидным и яйцевидным корпусом. Тулово кувшинов иногда украшено нелепными шишечками или валиками (табл. 21, 24–27), а для горла характерно горизонтальное рифление (табл. 21, 2, 11, 22, 28, 31, 36). Наряду с кувшинами с одной вертикальной ручкой существовали экземпляры с двумя ручками, посаженными на плечики шаровидного тулова (табл. 21, 36, 37).

Фрагменты подобных кувшинов – довольно частая находка среди керамики соседней чирикрабатской культуры этапа II (вторая половина IV–III в. до н. э.).

В слоях периода Iб распространяются кувшины с несколько иными пропорциями яйцевидного тулова (более широкое дно) и со светлым ангобом на поверхности. Единичные находки таких кувшинов отмечены в культурных слоях соседней чирикрабатской культуры этапа III, датируемого III–II вв. до н. э.

Для того же периода отмечено появление кувшинов с характерным мелким горизонтальным рифлением на тулове и одним или двумя горизонтальными валиками на горле (табл. 21, 4, 5, 18). Часть этих кувшинов, в отличие от таких же, найденных в слоях более позднего времени, изготовлена на ножном гончарном круге.

Близкие по форме кувшины с рифленым туловом и валиком на горле известны в верховьях р. Арысь, в нижнем слое городища Актобе 2 близ Чардары (Вайнберг Б.И., Левина Л.М., 1968, с. 58, рис. 24, 2).

Вероятно, к концу периода Iб и началу периода Iв относятся небольшие кувшины с плавным переходом от горла к тулову (без уступа или валика), характерным покрытием поверхности ангобом красного цвета, но столь низкого качества, что он напоминает плохо положенную «пачкающуюся» краску.

Период Iв знаменуется появлением кувшинов с более вытянутым туловом и венчиком, имеющим желобок по наружной стороне. К самому концу периода Iв относятся единичные экземпляры кувшинов с рифленым венчиком (табл. 21, 11, 32, 33), а также с геометрическим лощением поверх серого ангоба (табл. 21, 35).

Миски и чаши также широко представлены в культурных слоях джетыасарских городищ и в погребальных памятниках. Все они открытые, полушарной формы, с плоским или уплощенным дном. Как и все другие сосуды группы 2, миски и чаши покрыты густым красным или темно-серым ангобом и залощены.

Стенки мисок и чаш обычно гладкие, но в слоях периодов Iа и Iб встречены такие сосуды с вертикальными глубокими полосами или вертикальным рифлением снаружи, обычно с хорошим, «зеркальным», лощением (табл. 22, 36, 37, 50, 64, 65). Для периодов Iб и Iв отмечено несколько мисок с дисковидным поддоном (табл. 22, 58, 59).

Кружки на джетыасарских памятниках – почти такая же частая находка, как кувшины. Все они тонкостенные, хорошо залощены, с серо-черным или густым красно-коричневым ангобом, нанесенным с обеих сторон. Большинство кружек имеет близкое к шаровидной форме тулово с уплощенным или плоским дном, диаметр которого в несколько раз меньше диаметра края. Сам край или маленький венчик выделен снаружи прочерченной горизонтальной полосой. На некоторых кружках полосой отделена от тулова и прямая шейка. Кольцевидная ручка, иногда с небольшим выступом в верхней части, прикреплялась к средней части тулова (табл. 22, 15–23). Уже в слоях периода Iа в центре днища появляется пальцевая вмятина (табл. 22, 16, 18–20). Большинство кружек не орнаментировано, но в слоях периодов Iа и Iб на отдельных экземплярах встречается такое же, как на мисках и чашах, вертикальное рифление с тщательным «зеркальным» лощением поверх темно-серого и черного ангоба (табл. 22, 36, 37, 50). Уже в материалах периода Iа есть кружки обычной формы, но с резным геометрическим орнаментом на верхней части тулова (табл. 22, 44). Орнаментированные подобным образом кружки бытуют на протяжении всех периодов рассматриваемого этапа (табл. 22, 43–49).

В слоях периода Iб появляются единичные светлоангобированные кружки горшковидной формы с относительно широким дном (табл. 22, 38, 41), которые имеют аналогии в материалах нижних слоев среднесырдарьинских культур (Левина Л.М., 1971, с. 132, рис. 44, 70). Характерные джетыасарские сероангобированные лощеные кружки с шаровидным туловом и маленьким выделенным снаружи венчиком в небольшом количестве встречены в материалах последнего этапа (до II в. до н. э.) соседней чирикрабатской культуры.

Возможно, к концу периода Iб или началу периода Iв относится появление кружек с усеченно-коническим туловом, прикрепленной к средней части тулова кольцевидной ручкой, покрытых, как и кувшинчики, легко снимающимся красным ангобом или краской (табл. 22, 24–26). Край горла у них выделен линией, прочерченной снаружи.

Небольшие горшковидные сосуды горнового обжига зафиксированы во всех культурных слоях городищ и погребальном инвентаре. Большинство имеет раздутое тулово, прямое горло, отделенное от плечиков уступом или валиком (табл. 22, 9-12). Часть таких горшков из ранних слоев изготовлена на гончарном круге.

Вероятно, к периоду Iа можно отнести небольшие кувшиновидные горшки с биконическим туловом, высоким горлом, отделенным от тулова обычным уступом или валиком (табл. 22, 87), покрытые серым ангобом и лощением, иногда с резным геометрическим орнаментом на плечиках. Эти сосуды находят аналогии на обширной территории от Монголии до крымских степей в материалах памятников скифо-сарматского времени (Novgorodova Е.A., Volkov V.V., Korenevskij S.N., Mamonova N.N., 1982, Abb. 53, 3; 63; 65, 15c; Грач А.Д., 1980, рис. 49, 5; Мошкова М.Г., 1963, табл. 6, 36; Крис Х.И., 1981, табл. 31, 10–12).

Уже в нижних слоях джетыасарского комплекса встречаются сосуды, украшенные резным пояском из штрихованных и незаштрихованных треугольников, со сплошным и зонным штампованным орнаментом, в частности, с полосой треугольных штампованных вдавлений, пуансонным и резным зигзагообразным узором (табл. 22, 51–56, 70–85). Сосуды с подобной орнаментацией есть и в слоях этапа II. Это прежде всего относится к сосудам с геометрическим орнаментом в виде сочетания прямых и зигзагообразных линий.

В культурных слоях городищ и погребальных комплексах периодов Iб и Iв довольно часто встречаются кувшины и кружки, снабженные ручками с зооморфными налепами или в виде зверька с проработанными лапами и даже пальцами (табл. 25, 1-30).

За исключением керамики, весь остальной вещевой комплекс джетыасарской культуры связан главным образом с периодами Iб и Iв. Это объясняется рядом причин и в первую очередь тем, что верхние слои городищ исследованы несравненно лучше нижних. Кроме того, более поздние погребальные памятники выявляются намного легче и раскопаны в гораздо большем количестве, чем часто перекрытые ими ранние.

Оружие, конская упряжь. На джетыасарских памятниках найдены бронзовые, костяные и железные наконечники стрел (табл. 23, 1-36), костяные накладки сложного лука, плохо сохранившиеся кинжалы. Немногочисленные бронзовые втульчатые трехлопастные наконечники аналогичны характерным для прохоровской культуры IV–II вв. до н. э. Редки и находки небольших железных черешковых трехлопастных наконечников. Они встречены в верхних горизонтах городища Джеты-асар 12 (период Iв) и в двух погребениях могильника Джеты-асар 12. В отличие от бронзовых и железных наконечников, костяные распространены достаточно широко и в погребениях, и в культурных слоях городищ. Все они тщательно залощены и отполированы. Некоторые имеют пулевидную форму (рис. 23, 22, 23). Один мелкий черешковый трехгранный наконечник является полной копией такого же бронзового. Но основная масса находок представлена черешковыми наконечниками с ромбовидным или трехгранным сечением пера, иногда с двумя лопастями, часто с насечками на выступающем черешке (табл. 23, 1-21). Ареал и хронологический период бытования костяных наконечников описанных типов очень широки: от VIII–VII вв. до н. э. почти до середины I тысячелетия н. э., от Западной Сибири до прикамских и причерноморских районов (Бернштам А.Н., 1952, с. 307, рис. 133; 1956; Грязнов М.П., 1956а, с. 45, 79, 115; Збруева А.В., 1952, с. 29, табл. 19, 28; Киселев С.В., 1951, с. 252, табл. XXVI, 18; Кожин П.М., 1972, с. 83, рис. 3, 22; Кызласов Л.Р., 1960, с. 87, 173; Мелюкова А.И., 1964, табл. I, А20; Мошинская В.И., 1965, с. 41, 49, табл. 1, 17, 18, 30; Мошкова М.Г., Генинг В.Ф., 1972, с. 94, 109, 111, рис. 5, 6, 7; 6, 8; 7, 3; Членова Н.Л., 1967, с. 264, табл. 14, 36, 42–45). Наиболее близкие джетыасарским костяные наконечники найдены среди материалов второго этапа (V–III вв. до н. э.) тасмолинской культуры Казахстана (Кадырбаев М.К., 1966, рис. 66, 29–31).

Джетыасарские костяные наконечники стрел, как и костяные накладки луков, встречены в слоях периодов Iб и Iв.

На городище Джеты-асар 12 в одном из помещений жилой секции, стратиграфически относимой к периоду Iв, обнаружена халцедоновая скоба для прикрепления ножен меча (табл. 23. 66). Находки подобных скоб многократно зафиксированы на территории Дальнего Востока (Корея), в погребениях эпохи Хань, и в районах Поволжья – в погребальных памятниках сармат (Jetts W.Р., 1926, p. 197–201; Rau Р., 1927, s. 39; Кушева-Грозевская А., 1929, с. 160–165; Rostovcev М., 1930, p. 339, 341; Синицын И.В., 1936, с. 74; Хазанов А.М., 1971, с. 25–27, табл. XV). Отдельные находки таких скоб отмечены на памятниках восточноевропейских степей до V в. (Амброз А.К., 1981, с. 109, рис. 5, 7).

В слоях периодов Iб и Iв найдены двудырчатые роговые и костяные псалии (табл. 23, 50, 51), аналогичные псалиям из материалов памятников середины и второй половины I тысячелетия до н. э. (Смирнов К.Ф., 1961, рис. 45, 48; Мошкова М.Г., 1963, табл. 21, 6). Помимо псалиев, к предметам конской упряжи относятся и части седел, изготовленные из костей крупных животных и, возможно, составлявшие внутреннюю основу передней луки седла (табл. 23, 58, 59, 67).

Изделия из кости, камня и металла. Если пока еще нельзя говорить о собственном ювелирном или стеклянном производстве древнего джетыасарского населения, а о металлургическом производстве свидетельствуют лишь скопления шлаков, обломки бракованных бронзовых предметов, то о существовании косторезного ремесла и мастерских по изготовлению предметов из костей животных и рыб свидетельствует немало фактов. Такую мастерскую удалось проследить в одной из заброшенных башен городища Джеты-асар 12. Очевидно, в период Iв, когда первоначальные оборонительные функции башни из-за неоднократных перестроек и пристроек крепостных стен, поглотивших ее, были утрачены, в ней была организована мастерская, где изготовляли костяные и роговые накладки сложных луков, наконечники стрел и другие предметы. Множество роговых и костяных лощил, скребков, проколок, рукояток ножей и шил, псалии, великолепно отполированные наконечники стрел разной формы (пулевидные, трехгранные черешковые, ромбического сечения черешковые, ланцетовидные и др.), пряжки и подвески, кольца и тончайшие цепочки-бусы – все это подтверждает высокое мастерство джетыасарских косторезов.

Постоянными находками в культурных слоях джетыасарских городищ являются костяные проколки, каменные оселки, лощила, терочники, зернотерки. Зернотерки вытянуто овальной или прямоугольной в плане формы – принадлежность почти каждого жилого помещения всех строительных горизонтов во все периоды этапа II. Почти так же часто встречаются глиняные и каменные пряслица усеченно-биконической, округлой или уплощенно округлой формы (табл. 24, 5). Немало фрагментов плохо сохранившихся железных ножей с прямым лезвием и плавно изогнутой спинкой. Единичны находки крупных железных рыболовных крючков и тростниковых сачков с деревянной рукоятью.

Одежда и украшения. Об одежде «джетыасарцев» можно судить по найденным в могильных ямах и подземных склепах остаткам полотняных и шелковых тканей от платьев, кафтанов и головного убора. Женский шелковый (ткань типа тафты по определению А.К. Елкиной) кафтан золотистого цвета из склепа 1 могильника Джеты-асар 2 имел геометрический узор зеленого цвета и был украшен нашивками в виде ромбов и треугольников из позолоченной кожи и рядами нашивных серебряных полушарных бляшек.

В склепе 1 могильника Джеты-асар 12 женский кафтан желтовато-коричневатого цвета был орнаментирован кожаными и полотняными аппликациями красного цвета и обшит по вороту и бортам (до пояса) рядами металлических полушарных бляшек (табл. 24, 42), а на рукавах – вертикальными рядами синих стеклянных бисерных бусин сирийского производства (не менее трех рядов по 10 штук). Серебряные и бронзовые полушарные бляшки часто украшали нагрудную сторону одежды, сохранившуюся и в других погребальных сооружениях, а иногда обрамляли и рукава. Зафиксирован геометрический орнамент в виде концентрических кругов из полушарных металлических бляшек разного диаметра, нашитых на плотную полотняную ткань (курган 31 могильника Джеты-асар 12). В нескольких случаях можно предполагать, что под кафтаном было длинное женское платье красного цвета. В одном из склепов могильника Джеты-асар 12 сохранились фрагменты головного убора из темно-красной ткани с обшивкой из серебряных и бронзовых полушарных бляшек и, возможно, кожаной аппликацией по нижнему краю. По бокам к этому убору были привешены на полотняных нитках с синими стеклянными бисеринками круглые плоские металлические подвески в виде тонких литых пластинок – по 12 с каждой стороны (табл. 24, 34). Остатки кожаных поясов и сапог (в одном случае с разноцветной аппликацией), бронзовых сапожных пряжек и бляшек-заклепок свидетельствуют об обычае «джетыасарцев» носить высокие кожаные сапоги.