Текст книги "Степная полоса Азиатской части СССР в скифо-сарматское время"

Автор книги: Эльга Вадецкая

Соавторы: Бэлла Вайнберг,Наталья Членова,Ольга Вишневская,Юрий Заднепровский,Анатолий Мандельштам,Эльга Вадецкая,Химра Юсупов,Эльвира Стамбульник,Лариса Левина,Борис Андрианов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 64 страниц)

Преемственность в развитии культуры кочевников Семиречья и Тянь-Шаня в сакский и усуньский периоды, вплоть до конца IV – начала V в., свидетельствует об этногенетических связях в среде основной массы населения на протяжении по крайней мере тысячи лет. Вместе с тем спорадические появления кочевых племен центральноазиатского происхождения создавали основу для смешения различных этносов. Но только после массовой миграции гуннских (?) племен в эпоху великого переселения народов сложились условия, которые привели в конце концов к кардинальному изменению этнического состава скотоводов-кочевников Средней Азии. Среди памятников, фиксирующих момент массовых гуннских (?) миграций (конец IV – начало V в.), назовем богатое женское погребение, обнаруженное в ущелье Шамси (Чуйская долина) (Памятники культуры и искусства Киргизии), и погребения воинов, впущенные в культурный слой поселений Кзыл-Кайнартобе (Таласская долина) (Мерщиев М.С., 1970) и Актобе 2 (правобережье Сырдарьи, район Чардары) (Древности Чардары, с. 71–79). Представляется неправомерной датировка всех этих памятников, включая Кенкол, V–VII вв. (Амброз А.К., 1981). Систематические передвижения центральноазиатских кочевников в Среднюю Азию, особенно усилившиеся к середине I тысячелетия н. э., способствовали процессу постепенной монголизации физического типа ранее европеоидного сакского населения, а также тюркизации местных ираноязычных кочевых племен. Процесс этот был длительным и сложным, и только в VI–VII вв. в Семиречье и на Тянь-Шане широко распространилось тюркоязычное население. В обстановке политического господства Тюркского каганата на этой территории происходят коренные изменения в этническом составе кочевников и складывается ядро современных тюркоязычных народов Средней Азии.

Ранние кочевники Кетмень-Тюбе, Ферганы и Алая
(Ю.А. Заднепровский)

Памятники сакского времени.

Памятники кочевников-скотоводов сакского времени[19]19
  Мы придерживаемся той же периодизации, что была предложена в предыдущем разделе: сакский период – VIII–III вв. до н. э.: усуньский – III в. до н. э. – V в. н. э.


[Закрыть] выявлены во всех основных горных долинах, окружающих равнинную Фергану на севере, востоке и юге (карта 3). Лучше всего изучены сакские могильники в обособленной Кетменьтюбинской котловине, в среднем течении р. Нарын, в центре западного Тянь-Шаня, на расстоянии около 100 км к северо-востоку от Ферганской долины. Здесь в 50-70-х годах экспедициями под руководством И.К. Кожомбердиева раскопано более 300 курганов в 15 могильниках, расположенных в разных частях котловины (Кожомбердиев И.К., 1972; 1975а; 1977б). Более 100 из этих курганов исследовано в Джал-Арыке, и поэтому культура сакского периода Кетмень-Тюбе (табл. 32) названа джаларыкской (Кожомбердиев И.К., 1979; Заднепровский Ю.А., Кожомбердиев И.К., 1984).

Карта 3. Основные памятники Кетмень-Тюбе (1-14), Южного Казахстана и Ташкентского оазиса (15–31), Ферганы (32–52), Памира (53–61) VIII в. до н. э. – первых веков нашей эры.

а – поселения; б – курганы; в – петроглифы.

Кетмень-Тюбе: 1 – Теке-таш; 2 – Бос-Тектир; 3 – Джал-арык; 4 – Джал-арык II; 5 – Джаргата; 6 – Торкен; 7 – Алмалу; 8 – Кайрак; 9 – Сары-жон; 10 – Джалпакташ; 11 – Акчий-Карасу II; 12 – Акчий-Карасу; 13 – Алмалу, поселение; 14 – Джаныш-Булак; 15 – Кок-Мордан; 16 – Кенсай; 17 – Тамды; 18 – Берккара; 19 – Борижар; 20 – Шаушукум; 21 – Актобе; 22 – Жаман-Тогай, курган I; 23 – Жаман-Тогай; 28 – Куль-ата; 29 – Апартак; 30 – мугхона Катта Килкисая; 31 – Бурч-Мулла; 32 – группа мугхона на севере Ферганы; 33 – Гурмирон; 34 – Саймалы-Таш; 35 – Кош-Этер; 36 – Кайрагач; 37 – Карамуйнак; 38 – Исфара; 39 – Калантархона; 40 – Сурх; 41 – Чарку; 42 – Ворух; 43 – Баткен; 44 – Карабулак; 45 – Боркорбаз; 46 – Тура-таш; 47 – Хангиз; 48 – Караджар; 49 – Шарт; 50 – Джалпактобе; 51 – Маашан; 52 – Кызыл-Гуу; 53 – Касвир; 54 – Чильхона; 55 – Аличур II; 56 – Гамдинский; 57 – Жарты-Гумбез; 58 – Шаймак; 59 – Можугаш; 60 – Тегермансу; 61 – Акбеит.

Могильник Джал-Арык II находится на левом берегу р. Чичкан, на месте современного г. Токтогул. В нем насчитывалось 150 курганов. Большинство из них раскопано. В настоящее время это единственный так полно исследованный сакский могильник на территории Тянь-Шаня.

Небольшая часть курганов, преимущественно больших размеров, располагалась цепочками, но большинство их разбросано без системы на узком участке протяженностью более 1 км. В могильнике выделяются курганы диаметром до 40 м, вокруг которых группируются насыпи диаметром 6–8 м с каменными выкладками. Устройство и погребальный обряд одинаковы в больших и малых курганах. Погребения совершали в простых грунтовых могилах, вытянутых с запада на восток. Насыпи и могилы различались по размерам, что, по всей вероятности, соответствовало социальному положению умершего. В больших курганах могилы (глубина до 2 м) почти всегда перекрыты накатом из бревен арчи. В них находился, как правило, один костяк (табл. 32, 1). В других могильниках изредка встречаются двойные захоронения или две-три могилы под одной насыпью (Ташбаева К.И., 1981). Погребенные лежат вытянуто на спине, обычно головой на запад. Мужчинам в могилы клали оружие: железные кинжал, чекан, стрелы в колчане (табл. 32, 2-11), от которого сохранился бронзовый крючок (табл. 32, 12). Женщин сопровождали разнообразные предметы туалета, зеркала, а также украшения: серьги, булавки, кольца, подвески-амулеты, раковины каури и разнообразные бусы (табл. 32, 14–18, 47). Несмотря на ограбления, обнаружены единичные украшения из золота, серебра и бронзы, выполненные в скифском зверином стиле (табл. 32, 26–31). Имеются также различные поделки из бронзы и серебра, иногда с узорами (табл. 32, 19–24).

Во многих могилах найдено по одному сосуду, а в некоторых – до пяти-шести. В четырех курганах встречены каменные зернотерки. Особо отметим находку каменного жертвенника в виде овального камня-с углублением (табл. 32, 25). Он относится к широко распространенному типу переносных алтарей без ножек.

Очень редки кости барана от ритуальной мясной пищи. Только в одной могиле оказался крестец лошади. Примерно в 30 раскопанных курганах под каменными выкладками не было могильной ямы, а находили лишь обломки глиняных сосудов. Видимо, эти сооружения являлись поминальными курганами – кенотафами.

Самыми массовыми находками в Джал-Арыке и других сакских могильниках Кетмень-Тюбе являются глиняные сосуды. Преобладают лепные круглодонные чаши, горшки, кувшины грушевидной формы и кружки с петлевидной ручкой. На некоторых имеется прочерченный узор в виде треугольников с точечными вдавлениями (табл. 32, 43). Особую группу составляют привозные лепные сосуды (табл. 32, 32, 33), окрашенные карминно-фиолетовой и красной краской, сходные с сосудами эйлатанской культуры Ферганы (VII–IV вв. до н. э.) (Заднепровский Ю.А., 1962). Бесспорно привозными были светлофонные чаши и миски, изготовленные на гончарном круге, типичные для эйлатанского комплекса (табл. 32, 42). Крашеные, расписные и станковые эйлатанские сосуды вместе составляют около 1/3 всех находок керамики. Небольшая часть сосудов расписана геометрическими узорами. Имеется чаша с полосой заштрихованных треугольников (табл. 32, 33), аналогичная чашам Кунгайского могильника Ферганы (Горбунова Н.Г., 1961). Плоскодонный кувшин с несколькими полосами треугольников, заштрихованных решеткой (табл. 32, 38), по форме необычен для местной сакской керамики и, очевидно, также является привозным. Само количество всех этих сосудов говорит о тесных связях скотоводов-кочевников с племенами земледельцев соседней Ферганы.

Простыми расписными узорами покрыты глиняные сосуды, типичные для саков (табл. 32, 36, 37). Роспись на этих сосудах появилась, по всей вероятности, в результате подражания привозным ферганским образцам. Особую группу составляют очень большие кувшины с узким горлом, носиком-сливом, петлевидной ручкой и ручками-выступами, покрытые красным ангобом (табл. 32, 44–46) (Кожомбердиев И.К., 1977а, рис. 5). Они не находят аналогий. Ничего определенного нельзя сказать и о происхождении чернолощеных кувшинов с прочерченным орнаментом (табл. 32, 38).

Оружие в Джал-Арыке представлено железными кинжалами с бабочковидным перекрестьем и брусковидным навершием, чеканом и бронзовыми трехперыми наконечниками стрел (табл. 32, 2-11). К изделиям сакского звериного стиля относятся серебряная бляха с изображением крылатых коней (табл. 32, 20), объемная фигурка стоящего льва из тонкой золотой пластинки. В других могильниках обнаружены замечательные произведения прикладного искусства – золотая серьга с изображением двух соколов, вставками из голубого стекла и зернью. Из могильника Кайрак происходит золотая фигурка петушка на подставке, выполненная в реалистической манере (табл. 32, 31). Имеются также золотая пластинка, на которой рельефом выполнено изображение фигуры женщины с кубком в руках (табл. 32, 26); золотые пластинки в виде фигурки тигра, бронзовая бляшка с головой тигра с оскаленной пастью (табл. 32, 27, 28), золотая лента с орнаментом (табл. 32, 30). Все эти находки свидетельствуют о высоком художественном мастерстве ювелиров сакской эпохи.

В Джал-Арыке погребены представители европеоидного физического типа, а также европеоиды с примесью монголоидности. Методом графической реконструкции восстановлен облик двух мужчин (табл. 59). Джаларыкская культура в целом достаточно аргументированно датируется V–III вв. до н. э. (Кожомбердиев И.К., 1979).

Аналогичные могильники сакского периода недавно исследованы в непосредственной близости от долины Кетмень-Тюбе, к югу от нее, в долине р. Карасу (Кожомбердиев И.К., 1980; 1981).

К югу от Ферганы, в горных долинах Алайского хребта и в Алайской долине, также встречены могильники сакского времени. Экспедициями А.Н. Бернштама, Ю.Д. Баруздина и А.К. Абетекова исследовано более 200 сакских курганов. Опубликована только небольшая их часть (Бернштам А.Н., 1952; Заднепровский Ю.А., 1960а). Захоронения совершали в простых грунтовых ямах, а также в могилах с каменными ящиками. Обе разновидности могил одновременны. Наряду с одиночными погребениями встречены коллективные, насчитывающие до шести костяков, располагавшихся ярусами. Так, в могильнике Шарт в одной могиле оказалось четыре костяка. При них найдены лепной горшок с двумя петлевидными ручками и чаша с расписным узором в виде заштрихованных решеткой треугольников в комплексе с железным ножом и двумя бронзовыми наконечниками стрел – трехперым черешковым и со сложной втулкой из трех «лапок» (Заднепровский Ю.А., 1962).

Инвентарь сакских погребений Алая довольно беден и однообразен. Он включает глиняные сосуды, единичные изделия из бронзы и железа, а также украшения. В алайских могильниках в закрытых комплексах встречены наконечники стрел скифского времени и расписная эйлатанская керамика из оседлых поселений Ферганы. В этом отношении они сходны с джаларыкскими памятниками Кетмень-Тюбе.

Курганы с каменными ящиками в Алае немногочисленны. Ящики сооружены из поставленных на ребро больших плит или крупных валунов. Внутри них находился один погребенный или несколько. Состав инвентаря и прежде всего керамики тот же, что в грунтовых могилах. Из могил с ящиками происходят бронзовые колоколовидное навершие с изображением рогов горного козла или барана, золотые серьги и подвески с зернью. Аналогичные по устройству могилы с каменными ящиками обнаружены в сакских памятниках котловины Иссык-Куля.

Рассмотренные памятники Алая и Кетмень-Тюбе по ряду признаков устройства погребального сооружения, обряду погребения и частично по сопровождающему инвентарю сходны с могильниками Актамской группы Ферганы, которые принадлежат оседлому земледельческому населению (Горбунова Н.Г., 1962; Заднепровский Ю.А., 1962). Обычно основное внимание обращали на черты сходства, и это приводило к тому, что затушевывалось принципиальное различие этих памятников. В ферганских могильниках нет изделий скифского звериного стиля, предметов конского снаряжения, очень мало предметов вооружения. Они отличаются также необычными по устройству «длинными» курганами и небольшими размерами насыпей. На основании этих специфических особенностей можно разграничить памятники, принадлежащие кочевым или полукочевым сакским племенам Кетмень-Тюбе и Алая, и близкие им памятники оседло-земледельческого населения Ферганы.

Особый интерес представляет курган сакского времени в местности Кошэтер, в долине р. Яссы, в Узгенском оазисе на востоке Ферганы. Центральная могила была полностью ограблена. Во второй, грунтовой, могиле на глубине 4 м находился костяк взрослого мужчины, лежавшего головой на северо-восток. Часть лица покрыта пластинками листового золота. В могиле обнаружены серебряный кувшинчик, бронзовый котелок с двумя ручками, два железных ножа, бронзовые пряжки и наконечник стрелы. Здесь же был шаровидный кувшин, покрытый красным ангобом, – самый древний образец гончарной красноангобированной посуды, известной в Ферганской долине. Это захоронение – одно из самых богатых в рассматриваемом районе – датировано VI–IV вв. до н. э. (Винник Д.Ф., 1970).

На окраинах Ферганы, как и в других районах распространения сакской культуры, известны случайные находки того времени. Среди них – два бронзовых котла на конической ножке и с двумя горизонтальными ручками. Еще один котел, несколько отличающийся по форме, найден в Узгенском оазисе (Заднепровский Ю.А., 1962).

Замечательным памятником искусства сакских племен является грандиозное скопление наскальных рисунков в Саймалы-Таше на Ферганском хребте. Среди них выделяются прекрасно исполненные в скифском зверином стиле изображения животных (Бернштам А.Н., 1952; Шер Я.А., 1980).

Памятники усуньского времени.

Памятники усуньского периода Кетмень-Тюбе изучены мало, и их отличие от предшествующих сакских очень трудно проследить, что указывает на преемственное развитие культуры кочевого населения края на протяжении всей второй половины I тысячелетия до н. э.

Резкие изменения в культуре кочевого населения рассматриваемого района происходят в последние века до нашей эры, с началом нового исторического этапа. В середине II в. до н. э., как уже говорилось, на исторической арене Средней Азии появились усуни и юечжи – кочевые племена центральноазиатского происхождения.

К усуньскому периоду в Кетмень-Тюбе относится небольшой, почти полностью раскопанный могильник Джаныш-Булак на левом берегу р. Нарын (Абетеков А.К., 1977). Здесь имеются захоронения в грунтовых могилах ив подбое. По устройству, обряду и глиняной посуде они во многом сходны с усуньскими памятниками долины р. Или в Семиречье. В большой серии сосудов преобладают полусферической формы чаши, миски, кружки с петлевидной ручкой. Аналогичная посуда найдена в могильнике Теке-Таш на левом берегу р. Чичкан, на правобережье Нарына. Этот памятник датирован IV в. до н. э. – I в. н. э. (Мокрынин В.П., 1977; Кожомбердиев И.К., 1977б, с. 220). Помимо погребений в грунтовых могилах и подбоях, в Кетмень-Тюбе изучены могильники первых веков нашей эры с захоронениями в катакомбах. Эти памятники выделены нами как торкенская группа (Заднепровский Ю.А., Кожомбердиев И.К., 1984). Большие материалы для ее характеристики получены при раскопках более 500 курганов (Кожомбердиев И.К., 1977б). Могильники располагаются в межгорных ущельях, на расстоянии 5-10 км друг от друга, на всей территории Кетмень-Тюбе. Они сосредоточены в пяти географических районах: в долине Чичкана, междуречье Чичкана и Торкена, долине Торкена и двух районах на левом берегу Нарына. Такое расположение в известной мере отражает родо-племенные группировки полукочевого населения первых веков нашей эры.

В ряде могильников выделяются огромными размерами единичные курганы (диаметр 30–40 м). Могильные сооружения состоят из катакомбной камеры, иногда очень большой, и длинного узкого дромоса, расположенного перпендикулярно катакомбе (табл. 30, 1). По устройству катакомбы сходны с могилами, типичными для Кенкола. Вход в катакомбу закрывали камнем, сырцовыми кирпичами, гуваляком (овальными комками глины) и изредка керамическим шлаком. Имеются одиночные, парные и коллективные погребения. Умершие лежат в вытянутом положении на спине, головой на запад, северо-запад и северо-восток. Ориентировка, как видим, не была устойчивой. Захоронения совершали на земляном полу камеры, в арчовых гробах и на арчовых ложах.

Как размеры погребальных сооружений, так и количество, и качество сопровождающего инвентаря указывают на значительное имущественное и социальное расслоение общества, на выделение в нем слоя богатых людей, принадлежавших к господствующей верхушке.

В больших катакомбах умершего мужчину-воина хоронили в арчовом гробу, который обивали дорогими тканями, часто в железной кольчуге или пластинчатом панцире. Рядом с ним находились большой (длина до 165 см) сложный лук, стрелы с железными наконечниками (длина древка 85–95 см; табл. 30, 5–7), железные меч (табл. 30, 4), палаш и кинжал. В изголовье ставили деревянный столик на четырех ножках (табл. 30, 33) с кусками мяса (голова, таз и задние ножки барашка с воткнутым в них железным ножом). Поблизости находились деревянные кружки, тарелки (табл. 30, 29–34) и два-три глиняных сосуда. Очень часто вместе с воином погребена женщина в богатом одеянии с разнообразными украшениями – золотыми серьгами, перстнем, бусами, а также с бронзовым зеркалом, каменными туалетными палочками для сурмления бровей (сурьматаш) и другими предметами туалета (табл. 30, 14–20, 22–24, 37).

Изредка в богатых захоронениях встречаются погребальные маски из листового золота, которые состоят из отдельных частей – наротника и наносника (табл. 30, 21).

Состав погребального инвентаря единообразен по всей долине Кетмень-Тюбе. Наиболее многочисленна глиняная посуда. Преобладают лепные плоскодонные кувшины, горшки с ручками, кружки (табл. 30, 38–47). В небольшом количестве представлены гончарные сосуды. Среди них особо выделяются изделия, покрытые красным ангобом. Имеются также сосуды, украшенные процарапанным орнаментом, характерным только для ферганской керамики. Следовательно, и в этом период в Кетмень-Тюбе привозили сосуды из Ферганы. В целом комплекс керамики резко отличается от посуды предшествующего периода. К тому же, в катакомбах встречаются сосуды своеобразных, ранее неизвестных форм, таких, как вьючные фляги (табл. 30, 45), курильницы, кувшины с носиком в форме головы животного (табл. 30, 38), миниатюрные сосудики.

В нескольких могилах обнаружены осколки стеклянных сосудов и целые бокалы с волнистым орнаментом (табл. 30, 35, 36). Довольно часто встречаются дисковидные бронзовые плоские зеркала местного производства, а также привозные ханьские. Очень разнообразны украшения и детали одежды – пряжки, подвески (табл. 30, 10–13). Попадаются скульптурные и плоские фигурки животных (табл. 30, 25, 26). Значительную часть украшений составляют предметы полихромного стиля – серьги, перстни, медальоны из золота и серебра с инкрустацией из драгоценных камней и цветного стекла, обрамленные зернью (табл. 30, 14–20).

Среди орудий труда – ножи, тесло (табл. 30, 8, 9). Значительно больше, чем в могилах сакского времени, каменных зернотерок. В одной катакомбе на деревянном блюде лежали четыре просяные лепешки.

В нескольких погребениях обнаружены шелковые ткани и ткани полотняного плетения. Найдены также железные кольчатые удила, в том числе с фигурными псалиями.

У скотоводов, хоронивших в катакомбах, был распространен обычай кольцевой и конусовидной деформации черепа. По сравнению с сакским периодом в антропологическом типе населения стали заметнее монголоидные признаки.

Племена, жившие в долине Кетмень-Тюбе и оставившие катакомбные захоронения, занимались преимущественно отгонным скотоводством. У них были и поселения, судя по развалинам, обнаруженным возле могильника Алмаллу в долине Торкена и около могильника Джаныш-Булак на левом берегу Нарына. Об оседлости говорят также находки сырцового кирпича, которым закрывали вход и камеру, керамических шлаков и зернотерок.

Памятники торкенской группы датируются I–V вв. (Кожомбердиев И.К., 1960; 1975в; 1977б). Они резко отличаются от памятников предшествующих периодов и по устройству могил, и по погребальному обряду, и по всему облику материальной культуры. Они принадлежат пришлому населению, которое появилось в Кетмень-Тюбе в последних веках до нашей эры и надолго обосновалось в этой долине, исключительно благоприятной для занятия скотоводством. По всей вероятности, население Кетмень-Тюбе было родственно кенкольским племенам соседних Таласской и Чуйской долин.

Памятники этой эпохи отражают важный этап в истории кочевого населения степей Евразии, связанный с появлением крупных масс кочевников из глубин Центральной Азии. Среди них ведущая роль принадлежала хуннам. Вопрос об этнической принадлежности населения, хоронившего в катакомбных могилах и прежде всего оставивших памятники кенкольской культуры, все еще остается открытым и дискуссионным. Однако возможность отождествления населения кенкольской культуры с гуннами (хуннами) нельзя исключать (Засецкая И.П., 1982, с. 74; Алексеев В.П., Гохман И.И., 1984).

На территории Ферганской долины памятники полукочевого населения первой половины I тысячелетия н. э. встречены во многих местах и образуют несколько географических групп. Среди них особо выделяются памятники карабулакской группы, сконцентрированные в междуречье Соха и Ляйляка на юге Ферганы. Раскопки могильника Карабулак (Баруздин Ю.Д., 1956; 1957а; 1957б; 1961; Баруздин Ю.Д., Брыкина Г.А., 1962) выявили своеобразные материалы, которые позволили выделить самостоятельную карабулакскую культуру. К ней принадлежат также могильники долины Исфары (Латынин Б.А., Оболдуева Т.Г., 1959; Литвинский Б.А., 1972а) и такие памятники, как Боркорбаэ (Сорокин С.С., 1961б) и Карамуйнак (Заднепровский Ю.А., 1960). В начале 70-х годов известные тогда материалы были объединены Б.А. Литвинским и названы карабулакско-ворухской культурой (Литвинский Б.А., 1972а, с. 129). Н.Г. Горбунова предложила называть эту культуру кугайско-карабулакской (Горбунова Н.Г., 1983), объединив памятники оседло-земледельческого и полукочевого населения Ферганы, что, на наш взгляд, вряд ли допустимо.

Исследовано более 500 курганов карабулакской культуры. Большинство из них содержало захоронения в подбоях, довольно много грунтовых могил и мало – катакомбных. Почти во всех могильниках обнаружены погребальные сооружения всех трех разновидностей, что, очевидно, отражает смешение населения разного происхождения. Несмотря на некоторое различие в деталях обряда погребения, составе и характере сопровождающего инвентаря, всем карабулакским памятникам свойственно определенное единство.

Могильник Карабулак, давший название культуре, расположен в Баткентской долине. В нем насчитывается более 900 курганов, пятая часть которых раскопана (Мокрынин В.П., Лубо-Лесниченко Е.И., Шер Я.А., 1977). Преобладают подбойные могилы (табл. 33, 1, 2). Умерших клали в дощатые гробы, колоды или на доски. Вход в подбойную нишу закладывали плетнем или плахами. Обычно погребенных хоронили головой строго на юг. В могиле, как правило, находится один костяк. Погребения мужчин сопровождает оружие: железные мечи (длина 80 см), кинжалы, ножи, большой лук (табл. 34, 15), стрелы с железными черешковыми наконечниками и хорошо сохранившимися деревянными древками (табл. 34, 1-14).

Женщинам клали плетеные корзинки (табл. 34, 31) с маленькими сосудами для косметики, сурьматаш с куском графита, деревянные гребни, бронзовые зеркала, ожерелья из разнообразных бус и другие украшения (табл. 34, 16–20, 27–30). Кроме того, в могилы ставили несколько глиняных и деревянных сосудов, а также деревянные столики для резания мяса (табл. 34, 32–35, 38–56). Во многих погребениях имеются остатки ритуальной пищи – кости барана.

При благоприятных почвенных условиях в Карабулакском могильнике сохранилось много предметов из органических материалов. До нас дошли образцы привозных шелковых тканей с замечательными узорами (табл. 34, 26). В некоторых могилах обнаружены мумифицированные останки погребенных.

Отметим также деревянный прибор для добывания огня, деревянный крюк (табл. 34, 36, 37) и шелковый наглазник (табл. 34, 25).

Среди редких находок – диадема в виде шелковой повязки с бронзовыми бляшками, на которых изображены мужская голова в венце, символизирующая солнечное божество, и женская голова с полумесяцем – символ лунного божества. Эти бляшки чередуются с другими – в форме шестилепестковых розеток и полусфер (табл. 34, 28). Бляшки диадемы свидетельствуют о распространении астрального культа (Баруздин Ю.Д., Беленицкий А.М., 1961). В Карабулаке найдены привозные ханьские зеркала и уникальное зеркало с ручкой в виде фигурки индийской танцовщицы (табл. 34, 19, 21) (Баруздин Ю.Д., Подольский А.Г., 1961). Все эти импортные предметы характеризуют устойчивые связи с Восточным Туркестаном, Китаем и Индией.

Религиозные представления людей, оставивших памятники карабулакской культуры, отражены в алебастровых идолах из могильников Тураташ и Ворух (табл. 34, 24; 35, 11) и бронзовых фигурках человека (табл. 34, 22, 23).

Бытовая утварь, характерная для карабулакской культуры, прежде всего глиняные сосуды, близка изделиям ремесленных центров древней Ферганы. В этом отношении особенно показательны сосуды, изготовленные на гончарном круге, покрытые красным или коричневым ангобом и украшенные процарапанным орнаментом (табл. 34, 42, 47).

Поблизости от могильников располагались связанные с ними поселения. Так, разрушенное поселение с керамикой, одинаковой по форме с сосудами могильника Карабулак, выявлено у сел. Баткен. К северу от сел. Булак-Баши располагается еще одно такое же поселение с керамикой и зернотерками. Третье обнаружено около родника в местности Субаши, к югу от Карабулака. Еще одно поселение – Актепе – находится близ Карабулака (Баруздин Ю.Д., Брыкина Г.А., 1962).

Аналогичные поселения имеются в долине Соха, поблизости от могильника Боркорбаз и на левом берегу р. Кштут, а также в долине Исфары (селище Гор-и Муг). Все перечисленные поселения и могильники, очевидно, принадлежали одному народу, для которого был характерен полукочевой образ жизни (Заднепровский Ю.А., 1960). Можно полагать, что жители наряду со скотоводством занимались и земледелием.

Основная масса захоронений карабулакской культуры относится к I–IV вв.

Вторая группа погребальных памятников полукочевого населения расположена к западу от карабулакских и занимает юго-западную часть Ферганской долины. Здесь преобладают погребения в катакомбах с длинным дромосом. Наиболее полно исследован могильник Кайрагач в долине р. Ходжа-Бакырган, неподалеку от земледельческого оазиса Ленинабада. Из 200 курганов раскопано более 50 (Заднепровский Ю.А., 1960; Брыкина Г.А., 1982). Преобладают захоронения в катакомбах (табл. 33, 3–5; 35, 21–44), известно пока только одно погребение в подбойной могиле. Следует отметить большое сходство с могильником Ширинсай у Беговата (Гайдукевич В.Ф., 1952) и памятниками юго-восточных районов Ташкентского оазиса. Изученные в Кайрагаче курганы датированы первыми веками нашей эры (Заднепровский Ю.А., 1960). Г.А. Брыкина (1982) выделяет в могильнике две группы: I–III и V–VI вв.

Третья локальная группа полукочевого населения оставила могильники в некоторых долинах северного склона Алайского хребта – от Шахимардана до Ошского оазиса. Захоронения здесь совершали в своеобразных катакомбах, состоящих из больших овальных камер, вытянутых с запада на восток, и небольшой перпендикулярно расположенной входной ямы, как бы сильно укороченного дромоса (табл. 33, 9). Этот тип катакомб назван хангизским.

Необычная форма катакомбы, широтная ориентировка погребенных, в отличие от Кайрагача, большое количество гончарных сосудов с красным ангобом – все это позволило выделить памятники района в самостоятельную группу (табл. 35, 46–59). Хотя преобладают здесь катакомбы хангизского типа, но в небольшом количестве встречаются курганы с подбоями и грунтовыми могилами (Заднепровский Ю.А., 1960; Горбунова Н.Г., Гамбург Б.З., 1957; Горбунова Н.Г., 1981).

Яркой самобытностью отличается культура полукочевого населения в долинах Чаткальского хребта и Кара-Мазара в северо-западной Фергане и на прилегающих участках Ташкентского оазиса. В этом районе, охватывающем территорию от долины Ахангерана на западе до Падша-Ата на востоке, встречены наземные каменные склепы – мугхона – и каменные ящики. Такие погребальные сооружения известны только в этом районе. За его пределами они обнаружены в небольшом количестве лишь в юго-западной Фергане. Известное сходство с ними имеют также курганы, изученные на южных склонах Каратау (Максимова А.Г., 1973).

Эти необычные погребальные сооружения располагаются иногда большими скоплениями, но чаще небольшими группами в узких ущельях и на вершинах невысоких хребтов и гряд. Точное количество их не учтено, ориентировочно можно говорить о нескольких тысячах. Исследовано более 200 сооружений, преимущественно на таджикской территории Кара-Мазара (Воронец М.Э., 1954; Литвинский Б.А., 1972а (памятники мугхона выделены в аштскую культуру с двумя вариантами)).

Мугхона представляет собой овальную наземную постройку из хорошо подогнанного камня, с купольным, сводчатым или плоским перекрытием и узким входом-лазом (табл. 33, 11, 12). Внутри погребальная камера обычно прямоугольная. Эти склепы различаются по устройству, количеству кольцевидных стен и размерам. Они служили семейными усыпальницами для неоднократных захоронений. В них находят, как правило, останки нескольких погребенных с большим количеством инвентаря. В одних могильниках с мугхона есть сложенные из камня курганы, в которых погребенные уложены в каменные ящики (табл. 33, 10). Ящики сооружены из нескольких, часто необработанных плит и поставлены на уровне древнего горизонта. Сверху они также перекрыты плитами, на которые набросаны камни насыпи. В исследованных памятниках имеются погребальные сооружения, в которых типичные черты выражены нечетко. Это как бы переходные формы между мугхона и каменными ящиками. Население, которое оставило эти памятники, несомненно обладало довольно высокими строительными навыками в возведении каменных построек и было хорошо знакомо с приемами сырцового строительства, традиционного для оседлых жителей Ферганы и Ташкентского оазиса.

Рассматриваемые памятники принадлежали одному населению: полукочевым горно-пастушеским племенам (Воронец М.Э., 1954). В их обиходе была лепная, а также гончарная с красным ангобом посуда. Полусферические чаши, бокалы на маленькой ножке-подставке, миниатюрные горшочки и другие сосуды являются продукцией ремесленных центров Ферганы. Найдены обломки деревянных сосудов. В мужских погребениях обнаружены железные наконечники стрел, в женских – сурьматаши, украшения и бусы. Имеются ханьские медные монеты у-шу, такие же, как в Гурмироне. Весь комплекс находок позволяет датировать ранние мугхона и каменные ящики I–II вв. (табл. 35, 60–68), основную же массу погребений – II–IV вв., а некоторую часть – V–VII вв. н. э. (Литвинский Б.А., 1972а, с. 132).