Текст книги "Личностный потенциал. Структура и диагностика"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 59 страниц)

Schunk D.H.Modeling and attributional feedback effects on children’s achievement: A self-efficacy analysis // Journal of Educational Psychology. 1981. Vol. 74. P. 93—105.

Schunk D.H.Developing children’s self-efficacy and skills: The role of social comparative information and goal setting // Contemporary Educational Psychology. 1983 a. Vol. 8. P. 76–86.

Schunk D.H.Progress self-monitoring: Effects on children’s self-efficacy and achievement // Journal of Experimental Education. 1983 b. Vol. 51. P. 89–93.

Schunk D.H.Sequential attributional feedback and children’s achievement behaviors // Journal of Educational Psychology. 1984. Vol. 76. P. 1159–1169.

Schunk D.H.Self-efficacy and classroom learning // Psychology in the Schools. 1985. Vol. 22. P. 208–223.

Sсhunk D.H.Self-Efficacy and Academic Motivation // Educational Psychologist. 1991. Vol. 26 (3 & 4). P. 207–231.

Schunk D.H., Hanson A.R., Cox P.D.Peer model attributes and children’s achievement behaviors // Journal of Educational Psychology. 1987. Vol. 79. P. 54–61.

Schunk D.H., Miller S. Self-efficacy and adolescents’ motivation // Academic motivation of adolescents / F. Pajares, T. Urdan (Eds.). Greenwich (CT): Information Age Publishing, 2002. Vol. II. P. 29–52.

Schunk D.H., Pajares F.The development of academic self-efficacy // Development of achievement motivation / A. Wigfield, J.S. Eccles (Eds.). San Diego (CA): Academic Press, 2002. P. 15–31.

Schwarzer R.(Ed.). Self-efficacy: Thought control of action. Washington (DC): Hemisphere, 1992.

Schwarzer R., Fuchs R.Changing risk behaviors and adopting health behaviors: The role of self-efficacy beliefs // Self-efficacy in changing societies / A. Bandura (Ed.). Cambridge: University Press, 1995. P. 259–288.

Smith R.E.Effects of coping skill training on generalized self-efficacy and locus of control // Journal of Personality and Social Psychology. 1989. Vol. 56. P. 228–233.

Stajkovic A.D., Luthans F.Self-efficacy and work-related performance: A meta-analysis // Psychological Bulletin. 1998. Vol. 124. № 2. P. 240–261.

Stetsenko A., Little T.D., Gordeeva T., Grasshof M., Oettingen G.Gender effects in children’s beliefs about school performance: A cross-cultural study // Child Development. 2000. Vol. 71. № 2. P. 517–527.

Zimmerman B.J.A social cognitive view of self-regulated academic learning / Journal of Educational Psychology. 1989. V. 81. P. 329–339.

Zimmerman B.J.Self-efficacy and educational development // Self-efficacy in changing societies / Bandura A. (Ed.). Cambridge: University Press, 1995. P. 202–231.

Zimmerman B.J., Bandura A., Martinez-Pons M.Self-motivation for academia attainment: The role of self-efficacy beliefs and personal goal-setting // American Educational Research Journal. 1992. Vol. 29. P. 663–676.

Zimmerman B.J., Ringle J.Effects of model persistence and statements of confidence on children’s self-efficacy and problem solving // Journal of Educational Psychology. 1981. Vol. 73. P. 485–493.

Wiedenfeld S.A., Bandura A., Levine S., O’Leary S., Brown S., Raska K.Impact of perceived self-efficacy in coping with stressors in components of the immune system // Journal of Personality and Social Psychology. 1990. Vol. 59. P. 1082–1094.

Williams S.L.Guided mastery treatment of agoraphobia: Beyond stimulus exposure // Progress in Behavior Modification / M. Hersen, R.M. Eisler, P.M. Miller (Eds.). Newbury Park (CA): Sage, 1990. Vol. 26. P. 89—121.

Williams S.L.Self-efficacy, anxiety, and phobic disorders // Self-efficacy, adaptation, and adjustment: Theory, research, and application / L.E. Maddux (Ed.). N.Y.: Plenum, 1995. P. 69—107. Wood R.E., Bandura A.Social cognitive theory of organizational management // Academy of Management Review. 1989. Vol. 14. P. 361–384.

Копинг-стратегии в структуре личностного потенциала [7] Рассказова Е.И., Гордеева Т.О.

Общее представление о копинг-стратегиях

Копинг-стратегии – широкое понятие с длинной и сложной историей ( Compas, Banez, Malcarneet al., 2001; Folkman, Moscowitz, 2004). Понятие копингов впервые было введено Р. Лазарусом и С. Фолкман в рамках транзактной модели стресса. Согласно этой модели, стресс и переживаемые эмоции являются результатом взаимодействия средовых процессов и человека. Относительный смысл эмоции (угроза, потеря, брошенный вызов, выгода) зависит как от контекста, так и от оценки ситуации человеком, и от взаимодействия этих двух факторов – так называемого «потока действий и реакций» ( Lazarus, 2006; Folkman, Schaefer, Lazarus, 1979). Под копингом понимаются «постоянно изменяющиеся когнитивные и поведенческие способы преодоления специфических внешних и внутренних требований, которые оцениваются человеком как значительные или превосходящие его возможности» ( Lazarus, Folkman, 1984, p. 141).

В настоящее время под копингами понимают, как правило, произвольные и сознательные действия ( Lazarus, 2006; Folkman, Schaefer, Lazarus, 1979; Крюкова, 2008, с. 57), хотя некоторые исследователи придерживаются более широкого определения. В последнем случае к копингам относят все проявления регуляции эмоционального состояния, включая те непроизвольные процессы, которые обусловлены различиями в темпераменте и привычном поведении ( Compas, 1998).

В целом, копинги – это изменчивые процессы. Устойчивые паттерны копингов формируют копинг-стратегии или личностные стили ( Lazarus,2006). По результатам факторного анализа было выделено два вида копингов: проблемно-ориентированные(направленные на преодоление самого источника стресса) и эмоционально-ориентированные(направленные на преодоление эмоционального возбуждения, вызванного стрессором). В последнее время оба вида копингов чаще рассматриваются в контексте эмоциональной регуляции: пусковым механизмом активных действий всегда служит эмоциональное возбуждение, вызванное стрессором ( Losoya, Eisenberg, Fabes, 1998).

Н. Айзенберг и Р. Фэйбс ( Eisenberg, Fabes, Murphyet al., 1995) выделяют три взаимосвязанных вида эмоциональной регуляции: регуляция переживаемых эмоций, то есть процессов порождения, поддержания, управления эмоциональными состояниями (эмоционально-ориентированные копинги), регуляция поведенияи регуляция контекста, вызывающего эмоции(проблемно-ориентированные копинги). Вид копинга не связан с его природой: эмоционально-ориентированные копинги нередко бывают когнитивными (переключение внимания, воспоминания о чем-нибудь приятном и т. п.).

В последние годы проблема преодоления сложных жизненных ситуаций активно исследуется в отечественной психологии, на материале самых разных видов деятельности и трудных ситуаций – учебной, профессиональной, детско-родительских отношений, социально-политических ситуаций, преодоление ситуаций болезни, а также на разных этапах онтогенеза ( Александрова, 2004; Анцыферова, 1994; Белорукова, 2006; Битюцкая, 2007; Бодров, 2006; Вассерман, Абабков, Трифонова, 2010; Водопьянова, 2009; Гущина, 2006; Корнев, 2006; Крюкова, 2004, 2005; Куфтяк, 2003; Муздыбаев, 1998; Нартова-Бочавер, 1997; Никольская, Грановская, 2001; Подобина, 2005; Прихидько, 2006; Сапоровская, 2003; Совладающее поведение…, 2008; Хазова, 2003; Шагарова, 2008; Шепелева, 2008 и др.).

Копинг-стратегии и защитные механизмы

Поскольку понятия копинг-стратегий и защитных механизмов личности развивались в рамках разных психологических традиций, немаловажен вопрос об их взаимосвязи и различиях.

Как уже упоминалось, в том случае, если копинги определяются как произвольные и сознательные действия, критерием их отличия от защитных механизмов является осознанность. В случае более широких определений различия не столь однозначны ( Compas, 1998).

П. Крамер ( Cramer, 1998) выделяет два основных критерия, отличающих копинг-стратегии и защитные механизмы: (1) осознанный/бессознательный характер и (2) произвольная/непроизвольная природа процессов. Впоследствии был предложен еще один критерий: направленность на искажение/пересмотр состояния ( Miceli, Castelfranchi, 2001). Искажение подразумевает изменение установок, вызванное неосознанным желанием их отвергнуть и подчиняющееся цели избежать негативных эмоций. Пересмотр состояния – изменение установок, вызванное осознанным желанием их отвергнуть и подчиняющееся цели «эпистемической точности», иными словами, цели максимально точного отражения реальности. При копинг-стратегиях человек отвергает или искажает определенное представление (например, «я неудачник»), если, и только если, проверка доступных доказательств убеждает его, что это представление ошибочно или, по крайней мере, недоказательно. В остальных случаях он постарается принять его. Разумеется, в случае копинг-стратегий человек может ошибаться, однако его действия управляются целью приближения к реальности. В этом случае всегда присутствует признание проблемы как проблемы, неважно разрешимой или нет. При защитных механизмах человек не «проверяет» реальность, а изменяет свое состояние вне зависимости от нее, чтобы уменьшить отрицательные эмоции. Согласно этой точке зрения, эмоционально-ориентированные копинги – неоднородное понятие. С одной стороны, они включают ряд феноменов, связанных с избеганием или минимизацией проблемы – уменьшение негативных эмоций. Тогда к ним относятся классические защитные механизмы – отрицание, подавление, рационализация и т. п. С другой стороны, к ним относятся собственно копинг-стратегии, направленные на принятие проблемы и связанных с ней эмоций. Более дифференцированный, хотя схожий методологически, подход предлагается в работе И.Р. Абитова (2007), где выделяются такие параметры сравнения, как особенности цели (адаптация – комфортность состояния), характер приспособления (активное – пассивное), степень осознанности (осознанное изменение ситуации– бессознательное реагирование на угрозу), возможность коррекции (обучение– осознание).

Принципиально иную точку зрения на проблему соотношения защитных механизмов и копинг-стратегий предложил Дж. Вэйллант ( Vaillant, 2000). С его точки зрения целесообразно выделять три класса копинг-стратегий в их широком понимании. К первой группе относятся стратегии, связанные с получением помощи и поддержки от других людей – поиск социальной поддержки. Ко второй группе относятся осознанные когнитивные стратегии, которые люди используют в трудных ситуациях – и сюда входят копинг-стратегии в их традиционном понимании Р. Лазаруса и С. Фолкман. Третью группу составляют непроизвольные психические механизмы, которые изменяют наше восприятие внутренней или внешней реальности с целью уменьшить стресс. При этом Дж. Вэйллант выделяет среди этих «психических механизмов» уровень высоко адаптивных защит, куда относит предвосхищение (антиципацию), альтруизм, юмор, сублимацию и подавление. Эти адаптивные механизмы, во-первых, наиболее эффективны с точки зрения удовлетворения человека и, во-вторых, предполагают возможность осознания своих чувств, представлений и их последствий. Хотя в большинстве случаев основное влияние на результат оказывают копинг-стратегии первых двух групп; копинг-стратегии третьей группы имеют три основных преимущества: они не зависят от образования и социального статуса, позволяют регулировать ситуации, которые невозможно изменить, и могут вызывать изменения в реальном мире («превращают сталь в золото», как пишет автор). Согласно его исследованиям, использование адаптивных механизмов предсказывает лучшее субъективное здоровье (вплоть до 30 лет после первой оценки), но не связано с ухудшением объективного здоровья, то есть не ухудшает реальную ситуацию.

Копинг-стратегии в структуре личностного потенциала

Копинг-стратегии относятся к медиаторным факторам, играющим промежуточную роль между более обобщенными психологическими конструктами и результатом поведения. Поэтому место копинг-стратегий в исследованиях личностного потенциала остается не до конца определенным. Это обусловлено и существующими подходами к исследованию копинг-стратегий. С одной стороны, выбор и реализация копинг-стратегий является психологическим фактором, влияющим на переживание стресса, эффективность деятельности, здоровье и болезнь. В этом случае копинг-стратегии понимаются и исследуются как полноправные независимые переменные и должны включаться в структуру личностного потенциала на правах его полноценных компонентов. Примером такого понимания является, например, исследование жизнестойкости и копинг-стратегий у медсестер ( Lambert, Lambert, Petriniet al., 2007 b), где все переменные рассматриваются как однопорядковые, влияющие на здоровье человека. С другой стороны, копинги как паттерны поведения сами являются следствием других психологических факторов и могут считаться зависимыми переменными. Активное изменение стрессовой ситуации, ее позитивная переоценка свидетельствуют об успешном совладании со стрессом. Так, согласно С. Мадди, жизнестойкость влияет на выбор копинг-стратегий и только через него – опосредствовано – на эффективность деятельности, здоровье и болезнь ( Maddi, 1998 b).

Тем не менее, можно выделить те функции в структуре личностного потенциала, к которым копинги имеют прямое отношение. Во-первых, копинги обеспечивают функцию совладания. Это обеспечение происходит в ситуации стресса и проявляется на уровне поведения. Помимо этого, копинги тесно связаны с функцией реализации деятельности – особенно в условиях ее затруднения, возникновения трудностей. В-третьих, копинг-стратегии могут способствовать тому, что человек замечает потенциальные трудности и возможности для развития. Эта последняя точка зрения предложена Р. Шварцером и Н. Кноль ( Schwarzer, Knoll, 2002). Несмотря на то, что она практически не исследована, ее разработка может привести к принципиально новому пониманию копинг-стратегий, поэтому мы рассмотрим ее подробнее.

Разрабатывая понятие «позитивного» копинга, Р. Шварцер и Н. Кноль предлагают следующую классификацию копинг-стратегий: реактивные копинг-стратегии (ориентированные на конкретную угрозу или потерю в прошлом), антиципационные копинг-стратегии (ориентированные на конкретную угрозу в ближайшем будущем), превентивные копинг-стратегии (ориентированные на неопределенную угрозу в отдаленном будущем) и проактивные копинг-стратегии (ориентированные на видение возможностей мира и потенциальное саморазвитие) (рис. 1). Таким образом, проактивный и антиципационный копинги оказываются в одной четверти графика: если проактивный копинг ориентирован на совладание с определенной угрозой и ближайшее будущее, проактивный копинг связан с учетом возможностей в отдаленном будущем. Авторы рассматривают проактивный копинг как прототип позитивных копинг-стратегий, поскольку он не требует негативной оценки ситуации – как угрозы, ущерба или потери. Эта точка зрения согласуется с подходом Р. Лазаруса, согласно которому ситуация может оцениваться человеком как угроза, потеря или возможность. При проактивном копинге человек мобилизует и развивает свои ресурсы с целью достижения новых целей и личностного роста. В качестве формы такого копинга можно рассматривать поиск смысла в новых для человека ситуациях. Позитивная переоценка события, связанная с видением возможностей и положительными эмоциями, способствует лучшему качеству жизни и здоровью в стрессовой ситуации. Особенно выраженный эффект позитивной переоценки и нахождения смысла был показан в ситуации хронических заболеваний, в том числе летальных ( Taylor, 2003; Geist-Martin, Ray, Sharf, 2003).

Рис. 1.Четыре перспективы копинг-стратегий с точки зрения времени и определенности (по Schwarzer, Knoll, 2002, p. 394)

«Продуктивные» копинг-стратегии

Идея «продуктивных» и «непродуктивных» копингов получила свое развитие в ходе эмпирических исследований в рамках транзактной модели стресса, показавших, что проблемно-ориентированные копинг-стратегии положительно коррелируют с адаптацией и здоровьем и отрицательно – с уровнем переживаемого стресса. Считалось, что эмоционально-ориентированные, наоборот, играют негативную роль и усиливают стресс, поскольку не разрешают саму ситуацию. Впоследствии были получены данные о том, что такая связь неоднозначна.

Следующим шагом стали попытки теоретической разработки понятия «продуктивных копингов». В модели жизнестойкости С. Мадди предлагает понятие трансформационного копинга. Трансформационное совладание – это активное преодоление ситуации, в рамках которого человек ищет и пробует новые формы поведения. Напротив, регрессивное совладание связано с поддержанием привычного уровня напряжения. В результате этого в ситуации стресса человек использует различные модели избегания. С. Мадди ( Maddi, 1998 b) называет эти два способа поведения выбором прошлого (привычного уровня напряжения и тревоги) и выбором будущего (действия и поиск, несмотря на тревогу и отсутствие гарантий). Постоянный выбор прошлого приводит, согласно С. Мадди, к жизненному стилю, который он называет конформизмом. Под действием стресса конформизм может приводить к потере смысла и появлению одного из вариантов отчуждения. Однако теоретический подход к копингам с точки зрения их продуктивности столкнулся с трудностями операционализации в исследованиях.

В целом проблемно-ориентированные копинги связаны с большей эффективностью деятельности и субъективно оцениваются как более эффективные, чем эмоционально-ориентированные копинги ( Lazarus, Folkman, 1984). В лонгитюдном исследовании стрессовых событий у студентов, проводившимся в течение 21 дня, проблемно-ориентированные копинги оказались субъективно более эффективными, чем поиск социальной поддержки, а поиск поддержки, в свою очередь, расценивался как более эффективный, чем эмоционально-ориентированные копинги ( Ptacek, Smith, Zanas, 1992). При этом в целом мужчины оценивали свои действия как более эффективные, чем женщины, и чаще воспринимали происходящее как вызов своей компетентности, а не как угрозу. Женщины чаще, чем мужчины, прибегали к социальной поддержке.

В исследовании менеджеров по продажам при неудачных сделках ( Brown, Westbrook, Challagalla, 2005) предполагалось, что в ситуации неудачи различные копинги по-разному опосредствуют влияние негативных эмоций на эффективность деятельности. Так, они предполагали, что фокусировка на задаче (поддержание концентрации на отдельных шагах по решению задачи) и самоконтроль (отвлечение от негативных действий, которые могут ухудшить ситуацию) будут способствовать эффективности работы и уменьшать влияние негативных эмоций, а высвобождение эмоций (выражение негативных эмоций другим людям), наоборот, будет ухудшать качество работы. Однако результаты оказались значительно не столь однозначны. По их данным фокусировка на задаче улучшает эффективность деятельности, но не снижает влияние негативных эмоций в ситуации стресса. Самоконтроль помогает справиться с негативными эмоциями, но снижает эффективность труда, и поэтому может быть оправдан только в ситуации, вызывающей сильные негативные эмоции. Высвобождение усиливает негативные эмоции, ухудшая деятельность. Иными словами, эффективность копингов зависит от того, насколько сильные негативные эмоции испытывает в данной ситуации человек (зависит от оценки им ситуации).

Кроме того, существуют данные о полезности эмоциональных копингов в неконтролируемых ситуациях ( Miller, Green, 1985). Так, в исследовании Г. Боумана и М. Стерн ( Bowman, Stern, 1995) медсестер просили рассказать два стрессовых эпизода из их практики, один из которых воспринимался как требующий усилий, а второй – как угрожающий компетентности. Было показано, что использование проблемно-ориентированных копингов положительно коррелирует с субъективной оценкой их эффективности, но только в контролируемых ситуациях. Переоценка же ситуации положительно коррелировала с эффективностью копинга как в контролируемых, так и в неконтролируемых ситуациях. Избегание оценивалось как неэффективное во всех случаях. Однако копинги оказались не связаны с психологической адаптацией и положением дел на работе. Избегание было связано с переживанием негативных эмоций на работе, тогда как переоценка ситуации и решение проблем – с позитивным аффектом. В целом, избегание практически во всех исследованиях рассматривается как неэффективный копинг, приводящий к ухудшению ситуации, а в дальнейшем и нарушениям здоровья.

Результаты исследования Г. Боумана и М. Стерн ( Bowman, Stern, 1995) позволяют пересмотреть ранние данные, согласно которым влияние оценки ситуации (как угрозы, вызова возможностям или потери) на эффективность выбранных копингов незначительно, то есть эффективность копингов не зависит от ситуации ( McCrae, Costa, 1986). По всей видимости, влияние все же есть, хотя и не всей ситуации, а отдельных ее параметров (контролируемости, например). Например, было показано, что такая копинг-стратегия, как переключение на другую деятельность при возникновении трудной ситуации, является относительно продуктивной при возникновении трудностей в общении со сверстниками, но непродуктивной в учебной деятельности ( Гордеева, Шепелева, 2006). В исследованиях Т.Л. Крюковой (2008) было показано, что в супружеских отношениях эмоционально-ориентированные способы совладания являются непродуктивными в ситуациях, требующих разрешения путем действий, тогда как в других ситуациях (например, после развода) они могут быть продуктивны по критериям улучшения состояния и внешних показателей адаптированности. Б. Компас ( Compas, 1998) определяет эффективность копинговкак результат взаимодействия между видом копингов (например, проблемно-ориентированный versusэмоционально-ориентированный) и актуальной или воспринимаемой контролируемостью ситуации. В целом, проблемно-ориентированные копинги эффективны в контролируемых ситуациях, эмоционально-ориентированные – в неконтролируемых.

Помимо этого, эффективность стратегии может изменяться по ходу развития ситуации. Например, такая стратегия, как отрицание, которая обычно оценивается как малопродуктивная или просто бесполезная, в определенных обстоятельствах может быть полезной ( Lazarus, 1993). Р. Лазарус, например, считает, что, когда человек ощущает симптомы сердечного приступа, отрицание может быть бесполезным и даже опасным, поскольку оно может привести к задержке обращения за медицинской помощью, но в период непосредственно после инфаркта оно может быть полезным как способ преодоления испытываемого стресса. Наконец, оно снова может оказаться бесполезным, если будет продолжаться слишком долго и в результате препятствовать изменению человеком своего стиля жизни, внесению в него корректив с тем, чтобы не допускать повторения приступа.

Опираясь на расширенную классификация копингов, предложенную Ч. Карвером с коллегами ( Carver, Scheier, Weintraub, 1989) и Э. Фрайденберг и Е. Льюисом ( Frydenberg, Lewis, 2000), можно утверждать, что к наиболее адаптивным копинг-стратегиям относятся стратегии, направленные непосредственно на разрешение проблемной ситуации. К таким копинг-стратегиям можно отнести следующие: «активный копинг» – активные действия по устранению источника стресса; «планирование» – планирование своих действий в отношении сложившейся проблемной ситуации; «поиск информации и активной социальной поддержки» – поиск помощи, совета, информации у окружающих людей; «положительная реинтерпретация (реатрибуция)» – истолкование и оценка ситуации с точки зрения ее позитивных сторон, отношение к ней как к одному из эпизодов своего жизненного опыта и «принятие» – признание произошедшей ситуации.

Следующий блок копинг-стратегий не связан с активным копингом, но также может способствовать адаптации человека в стрессовой ситуации. К таким стратегиям совладания относятся: «поиск эмоциональной социальной поддержки» – поиск сочувствия и понимания со стороны окружающих; «подавление конкурирующей деятельности» – снижение активности в отношении других дел и проблем и сосредоточение на источнике стресса; «сдерживание» – ожидание более благоприятных условий для разрешения ситуации, вместо импульсивных действий, а также «юмор» как попытка справиться с ситуацией с помощью шуток и смеха по ее поводу.

Наконец, в третью группу копинг-стратегий войдут стратегии, которые не являются адаптивными, однако, в некоторых случаях, помогают человеку адаптироваться к стрессовой ситуации и справиться с ней. Это такие способы преодоления трудных жизненных ситуаций, как «фокус на эмоциях и их выражение» – эмоциональное реагирование в проблемной ситуации; «отрицание» – отрицание стрессового события; «ментальное отстранение» – психологическое отвлечение (уход) от источника стресса через фантазирование, мечты, сон; «поведенческое отстранение» – отказ от активного разрешения ситуации. (Отдельно можно выделить такие копинг-стратегии, как «обращение к религии» и «использование алкоголя и наркотиков».)

Немаловажным критерием эффективности копингов считают частоту их применения ( McCrae, Costa, 1986) и их разнообразие ( Hardie, Critchley, Morris, 2006). Действительно, исследования показывают, что разнообразие репертуара копингов может способствовать решению проблем и совладанию со стрессом. Как показывают результаты исследования Р. МакКрай, чем чаще в целом люди используют копинг-стратегии в стрессовой ситуации, тем более эффективно решается проблема и в большей степени снижается субъективный стресс.

Остается не совсем ясным, обусловлен ли этот эффект тем, что более активные люди с большей вероятностью находят решение проблемы, или он связан с их убеждениями (например, при большей выраженности позитивных факторов человек более активен в использовании копингов и более уверен в своих действиях, то есть оценивает результат как более эффективный). Первую гипотезу подтверждают результаты исследований связи физической активности, копингов и благополучия. Регулярные физические упражнения способствуют более эффективному совладанию со стрессом и повышению психологического благополучия ( Edwards, 2006).

Позитивные факторы выбора копинг-стратегий

1.  Личностные черты и« большая пятерка». Исследования психологических факторов копинг-стратегий начались с исследования их связи с чертами личности. В исследовании Косты с коллегами ( Costa, Somerfield, McCrae, 1996) показана связь черт из «большой пятерки» со способами совладания. Было установлено, что люди с высокими показателями нейротизма склонны к использованию неадаптивных способов реагирования на трудные жизненные ситуации, таких как самообвинение, пассивность и принятие желаемого за действительное. Экстраверсия связана с такими способами совладания со стрессом, как отреагирование (то есть человек стремится выговориться, поделиться с кем-то своими неприятностями), юмор и поиск социальной поддержки (контакты с другими людьми). Сознательность связывается с настойчивостью, активным преодолением проблем и личностным ростом, а открытость новому опыту – с преодолением стресса посредством поиска новой информации и новых путей решения проблем. При большей открытости опыту испытуемые также чаще прибегают к юмору в стрессовых ситуациях ( McCrae, Costa, 1986).

Эти данные подтверждаются в исследовании И.М. Никольской и Р.М. Грановской (2001). Изучение выбора копинг-стратегий детьми с различными личностными особенностями показало, что дети напряженные, возбудимые, с низким самоконтролем склонны использовать стратегии «дразню кого-нибудь», «схожу с ума», «бью, ломаю, швыряю», «плачу, грущу». При этом для возбудимых детей также характерна стратегия «борюсь, дерусь», «кусаю ногти», «говорю сам с собой». Стратегии неэффективного отреагирования были также характерны для школьников, склонных к риску («схожу с ума», «бью, ломаю, швыряю», «воплю, кричу», «говорю сам с собой»), недобросовестных («бью, ломаю, швыряю», «плачу, грущу», «воплю, кричу», «кусаю ногти», «говорю сам с собой»), с низким уровнем интеллекта («дразню кого-нибудь», «борюсь, дерусь»). Тревожные дети при возникновении трудностей чаще других грустят и плачут, молятся, говорят сами с собой, едят или пьют. Дети с низкой тревожностью, спокойные, напротив, в трудной ситуации не испытывают потребности в поддержке со стороны и чаще используют стратегию ухода от социальных контактов – «остаюсь сам по себе, один».

Дети «гармоничного» типа, со сбалансированной выраженностью таких личностных характеристик, как уверенность в себе, высокий уровень интеллекта, сдержанность, добросовестность и социальная смелость, отличались предпочтением стратегии « стараюсь расслабиться, оставаясь спокойным». Кроме того, интеяллектуально одаренные дети этого типа в трудной жизненной ситуации чаще были склонны « мечтать, представляя себе что-нибудь», что говорит об их способности к саморегуляции поведения. (Возможно, что дети мысленно представляли себе пути выхода из возникших затруднений.) Кроме того, они также чаще использовали замещающую деятельность – стратегию « смотрю телевизор, слушаю музыку» ( Никольская, Грановская, 2001).

Недавно проведенный метаанализ 165 исследований связи черт из «большой пятерки» и предпочитаемых копинг-стратегий, проведенных на людях разных возрастных групп, показал, что связь личностных черт с копингами имеет место, и касается главным образом трех личностных черт из пяти ( Connor-Smith, Flachsbart, 2007). Так, экстраверсия позитивно связана с использованием проблемно-ориентированных копинг-стратегий, обращением к социальной поддержке и принятием ситуации, нейротизм – с выражением негативных эмоций, уходом из ситуации, принятием желаемого за действительное (мечтаниями) и использованием алкоголя и наркотиков, а сознательность – положительно с решением проблем и когнитивным переструктурированием и отрицательно с использованием алкоголя и наркотиков и отрицанием.

2.  Жизнестойкость —это система убеждений человека о себе, мире и отношениях с ним, которые препятствуют возникновению внутреннего напряжения в стрессовых ситуациях и восприятию их как менее значимых. В модели С. Мадди (см. настоящее издание, с. 178–209) один из двух путей влияния жизнестойкости на переживание стресса, деятельность и здоровье – влияние на выбор копингов в стрессовой ситуации. В исследованиях была выявлена положительная корреляция жизнестойкости с трансформационным совладанием (измерявшимся как комплекс субшкал опросника Способов совладания) и негативная корреляция с уровнем напряжения (оценивавшегося при помощи перечня соматических симптомов и измерения уровня кровяного давления) ( Maddi, 1999). Интересно, что жизнестойкость оказалась не связанной с изначальной конституциональной уязвимостью к заболеваниям ( Maddi, Kobasa, 1984). В исследовании медсестер, проведенном в Китае на выборке в 480 человек, было показано, что жизнестойкость значимо положительно коррелирует с физическим и психическим здоровьем и отрицательно – с такими копинг-стратегиями, как избегание, дистанцирование и самоконфронтация ( Lambert, Lambert, Petriniet al., 2007 a).