355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » . Токацин » Черная река (СИ) » Текст книги (страница 24)
Черная река (СИ)
  • Текст добавлен: 12 мая 2017, 12:30

Текст книги "Черная река (СИ)"


Автор книги: . Токацин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 54 страниц)

– Хаэй! – крикнула Кесса, толкая её.

– Тшш, – прошипел Фриссгейн, кивая на маленькое оконце в дальней стене. Мутное белесое стекло закрывало его, и Речник, сев на пол, прильнул к нему, высматривая что-то в тумане. Кесса села рядом, вгляделась – и тихонько присвистнула.

Чешуйчатые создания, одетые ярко и нелепо, обступили один из желтоватых бесформенных холмиков. Трое работали кирками, сосредоточенно ломая стены, четвёртый с самострелом наперевес крутил головой, высматривая врагов. Секунда – и стена обрушилась, и все четверо, разинув пасти, бросились в пролом. Большие плетёные кули покачивались за их плечами.

– И туман им нипочём, – угрюмо пробормотал Речник, и оконце от его дыхания затуманилось. Оно было покрыто каким-то липким жиром, и сколько Кесса ни тёрла его, прозрачнее оно не становилось. Она вновь провела по стекляшке ладонью, искоса поглядывая на Фрисса. Речник был хмур и задумчив.

– Это враги? – Кесса кивнула на пролом, в котором исчезли проворные ящеры. – Где же защитники?

– Да вот они, – криво ухмыльнулся Речник.

Ящер, прижимая к себе обломки чего-то желтовато-рыжего, размазавшегося по его лапам, вылетел из пролома и бросился в туман, остальные кинулись следом, а из дыры, на лету меняя облик, хлынули воины-Нкири. Маленькие стрелы засвистели в воздухе, и один из ящеров покачнулся и разжал лапу, роняя жёлтые обломки. Прыгнув из последних сил вперёд, он скрылся в сером тумане. Плотная дымка подступила к проломленной стене вплотную, и стражи Гелиса остановились. Ещё несколько стрел улетело в туман, и воины медленно попятились к пролому.

– А! Они просто воруют мёд, поэтому их называют ворами, – покачал головой Речник, отворачиваясь от оконца. – Я, наверное, не полез бы в такой туман из-за мёда, но кто знает… может, он так вкусен и целебен, что за ним хоть в Кигээл…

«Смелые они, если сунулись к пчёлам,» – Кесса вспомнила убитого Инальтека в ядовитых травах и поёжилась. «Выходит, Флона убежала к ним, к этим существам – Аэнгисам… Хоть бы её не обидели!»

– Ох-хо… По-моему, туман и не увидел их, – покачала она головой. – Они прошли насквозь – и всё…

За оконцем, затянутым мутным стеклом, клубилась серая дымка, и ничего не разглядеть было в ней. Кесса огляделась по сторонам и удивлённо мигнула.

Это была не просто нора с окном – тут кто-то жил, и от него остались два узких выступа вдоль стен – жёсткие лежанки, не прикрытые даже охапкой сухой травы. Жильцы бросили в изголовьях тощие валяные одеяла из серой тины. На полу не было ни шкур, ни циновок, ни сухих листьев.

– А тут что? – она потянула на себя небольшой выступ, найденный под окном, и выдвинула два ящичка. Фрисс, хмыкнув, заглянул внутрь и достал миску, наполненную густой тёмно-бурой смолой. Рядом с ней он положил на пустой лежак странный сероватый комок, пахнущий сладким травяным соком, потом порылся в суме и нашёл кусок вяленого мяса и несколько подсохших лепёшек.

– Попробуй. Это тацва – нкирийский мёд, – Речник подцепил немного тёмной жижи и заел лепёшкой. – Слаще всего, что есть в Хессе и Орине. Ешь осторожно, а то недолго слипнуться. Мы всё-таки не Нкири!

«Боги! И впрямь сладко… очень сладко… даже слишком сладко!» – Кесса сглотнула тёмные капли и поспешно потянулась за солониной. Приторное зелье иссушило язык, и недвижный горячий воздух подземелья показался страннице вязким, как смола. «Вот уж что я не стала бы воровать, так это тацву!»

– Если это Аэнгисы готовы воровать, что же они обычно едят?! – она потянулась за фляжкой с остатками цакунвы. За её спиной колыхнулся вязкий воздух, распахнулась лёгкая дверца, пропуская сердито жужжащего Нкири.

– Не з-з-знаю и з-з-знать не хочу, – отрезал он и хотел было войти, но его высокий, блестящий, увенчанный красными перьями шлем ударился о притолоку, и Нкири попятился. – Чёрные Речники! Почему вы скрыли своё происхождение? Царица Айз-з-зилинн хочет вас видеть! Мои воины отведут вас к ней сейчас ж-же!

Кесса ненароком заглянула ему в рот и содрогнулась, вновь увидев зубчатые полудуги, сходящиеся и расходящиеся безо всякой связи с издаваемыми хеском звуками. Она повернулась к Фриссу – он уже стоял на ногах, убирая остатки припасов в суму. Сжав ладонь Кессы и жестом попросив её молчать, он кивнул хеску и пошёл за ним по душным извилистым норам.

– Речник Фрисс! – прошептала странница, поравнявшись с ним. – Ты видел, какие у них пасти? Колючие дуги, и они щёлкают…

– Тш-ш, – Речник снова сжал её ладонь. – То не наша беда, Кесса. Им сейчас, похоже, очень нужна помощь. Обычно царица не говорит с чужаками. Что-то неладно… да, впрочем, я и сам это вижу. Сможем ли мы помочь, вот что интереснее…

Он вздохнул и покачал головой.

– Ты не боишься их? – ещё тише спросила Кесса. – Они прикидываются людьми, а сами – страшные…

– У них беда, Кесса. Что мне за дело до их лиц?! – нахмурился он. – И тебе нечего бояться.

Она вдохнула поглубже, унимая дрожь, и огляделась по сторонам. Одинокий воин в пернатом шлеме куда-то сгинул, сейчас их окружала стая жёлтокожих хесков, сомкнув плотное кольцо. Вся она, не отходя от чужаков ни на шаг, следовала за ними по запутанным норам, вовремя вытягиваясь в цепочку в узких проходах и снова собираясь в шар, когда туннель расширялся. Никто не говорил ни слова, даже когда другие Нкири пролетали сквозь строй, спеша по своим делам. Ровный монотонный гул стоял в воздухе, и что-то время от времени давило Кессе на макушку.

– А откуда тут свет? – громко спросила она, повернувшись к ближайшему хеску. – И почему стены такие жёлтые и гладкие? Из чего их построили?

Немигающий взгляд Нкири на миг остановился на ней, но тут же ускользнул. Никто не издал ни звука.

– А вы тоже чувствуете, как на голову давит? – Кесса провела рукой по макушке. – Это от жары, должно быть. Вам тут не жарко?

Между тем дышать становилось всё труднее, и жар возрастал с каждым шагом, будто путники приближались к огромному костру. Но гарью не пахло, и огня Кесса нигде не видела. Отряд Нкири, достигший уже полусотни воинов, расступился, впереди зашелестели и застучали многослойные дверцы, и горячим ветром повеяло из них. Фрисс и Кесса вышли на узкую террасу – небольшой уступ, слегка приподнятый над полом огромного зала с бугристыми стенами. Везде – внизу, по бокам, на сводах – что-то копошилось, жужжало, звенело крыльями, а на дне, вровень с террасой, вытянулся во всю длину огромный раздутый червяк. Его бока тяжёло вздымались, ни крыльев, ни лап не было – только изогнутые зубцы на крючьях-челюстях и две пары горящих глаз. Они словно были составлены из тысячи крохотных зеркал, и каждое отражало свет, усиливая его стократно. Кесса на миг взглянула в полыхающие глаза – и тут же зажмурилась от боли.

– Тш-ш, – Фрисс, к которому она незаметно прижалась спиной, привлёк её к себе. – Это их царица, слушай её.

«Чёрные Речники… Фриссгейн… и Кесса…» – размеренно загудело внутри головы странницы, и она болезненно сощурилась – казалось, в уши льётся горячая смола. «Добро пожаловать… под наши своды… Кажется, мой голос… непривычен тебе?»

«Ох ты, Река моя Праматерь!» – только и подумала Кесса, изумлённо мигая. Речник Фрисс слегка поклонился, на его лице не было и следа испуга, и странница тихо вздохнула. «Когда-нибудь я смогу держаться так же… Ох! А если царица слышит, что я думаю?!»

Нкири поставили перед ними странные обломки – то ли куски стен, то ли выдранные из ниш большие ящики, и Фрисс сел на один из них, по-прежнему глядя на Айзилинн. Его губы едва заметно шевелились в такт мыслям. Кесса села рядом. Гул внутри черепа дрожал, усиливаясь и ослабевая, изредка складывался в слова, но чаще больно давил на уши.

«Прибрежные племена… дикари, ленивые и тупые… бесполезные, как этот туман!» – огромный червяк приподнял голову, и Нкири, выстроившиеся вдоль террасы, встревоженно зажужжали. Фрисс, едва заметно усмехнувшись, ответил – и царица, чуть помедлив, легла обратно.

«Посредник… да, так и есть, Гелису нужен посредник… Мы готовы платить, Речник Фриссгейн. Мы не готовы говорить с дикарями и ворами!» – гул стал таким громким, что Кесса зашипела от боли. «А ведь все, кто здесь – и все, кто в Гелисе – это слышат,» – подумала она, потирая висок. «Трудно думать, когда тебя бьют по голове!»

«Как мы узнаем, что тебе можно верить?» – гул стал тише, но Айзилинн придвинулась к террасе, разглядывая Речника. «Да, плата… но если тебе нужно не это? Вы, ушедшие так далеко от своего гнезда… я не знаю ваших мыслей, Фриссгейн. А легенды говорят странное. Мне нужно знать, как идут дела… Хорошо, пусть так. Она останется тут, в старых клетях. Она будет в безопасности. Матка твоего рода… ладно, пусть у вас по-другому. Будет время, и я в это вникну. Сейчас есть более важные дела…»

Снова под сводами зала пронёсся неслышный, но давящий на уши гул, и один из Нкири подошёл к Фриссу и встал рядом с ним. Едва заметно кивнув, Речник поднялся на ноги. Кесса зашевелилась, но он опустил руку ей на плечо, жестом приказывая сесть.

– Куда ты, Речник Фрисс? – растерянно мигнула она.

– В селение Аэнгисов. Кто-то должен поговорить с ними от лица Нкири. Сами пчёлы не справятся, – быстро и отрывисто проговорил Фрисс и положил дорожную суму Кессе на колени. – Это тебе, можешь посмотреть карты, если будет скучно.

– И т-ты уходишь… – она медленно поднялась, прижимая сумку к груди. Речник едва заметно усмехнулся.

– Да, прямо сейчас. Подожди меня вместе с Нкири. Они будут охранять тебя, как свою царицу. Расскажешь потом, какие у них обычаи.

– Ты уходишь в туман? Один? А если ты попадёшь в беду? – Кесса хотела схватиться за его рукав, но Фрисс проворно отдёрнул руку. – Я прикрыла бы тебе спину! Я умею стрелять…

– Это уже лишнее, – покачал головой Речник. – Не бойся за меня. Жив буду. Скоро свидимся, не скучай без меня!

Двое Нкири пошли за ним следом, ещё двое схватили Кессу за плечи – не больно, но крепко.

«Следите за ней!» – успела странница расслышать последние слова Айзилинн, когда её повели по бесконечным туннелям. Четверо воинов шли за ней.

«Значит, всё это гудение в голове – голос их царицы,» – думала Кесса, потирая висок. «Он так и летает тут от стены к стене! Хорошо, что я не Нкири, а то бы дед так и сидел у меня в голове с утра до ночи! Да, это уж точно…»

– Вот твоя клеть, з-з-знорка, – Нкири остановились перед очередной округлой дверцей, такой же, как все остальные дверцы в Гелисе.

– Ага, – кивнула Кесса, присаживаясь на жёсткий лежак у окна. «Эта штука сделана из куска стены! Как они тут спят? Прямо как на голом камне…»

Она думала, что хески уйдут, но все шестеро разошлись по комнатушке и заняли её всю. Кто встал у двери, кто в углу, кто сел на второй лежак, – некуда было взглянуть, чтобы не наткнуться на кого-нибудь из Нкири.

– Что ты ищешь? – резким звенящим голосом спросил один из них, когда взгляд Кессы в десятый раз остановился на нём.

– Я? Ничего, – покачала головой она. – А вы так и будете тут… и весь день, и ночью?

– Приказ-з-з царицы Гелиса, – лицо Нкири осталось неподвижным, только дуги-челюсти сошлись с щёлканьем и разошлись. Кесса мигнула.

– Вы думаете, я убегу и брошу Речника Фрисса? И весь ваш город?

– Царица не слышит тебя, – отозвался один из хесков. – Ни тебя, ни этого воина. Это неправильно. Мы будем её глаз-з-зами и ушами. Ты не скроешься от неё. Можешь отложить тут яйца, но они будут сож-ж-жены. Твой род не з-з-захватит Гелис. Это слова царицы Айз-з-зилин!

Кесса изумлённо мигала и пыталась собрать разлетевшиеся по сторонам мысли в связную фразу.

– Хэ-э! Люди не кладут яиц! – выпалила она, мотнув головой. – Правда! И мы не захватчики! Кто вас напугал такой ерундой?!

Затянутые стеклянистой плёнкой глаза Нкири ничего не выражали. Хески, не мигая, следили за каждым её движением, будто и впрямь она могла рассыпаться на тысячу всепожирающих и всё заполоняющих существ. Кесса украдкой ущипнула себя и посмотрела на потолок. Он, по крайней мере, не таял в тумане и ни во что не превращался…

– Река, Река и все камешки на дне, – пробормотала Кесса, заглядывая в ящички под окном. Там, как и в той комнатёнке, откуда её и Фрисса недавно увели, кто-то оставил миску с вязкой жёлто-бурой тацвой и кусок мягкой серой массы. Кесса отщипнула кусочек и поспешно запила его. «Ежели я набью этим живот – точно склеюсь и влипну в мёд, как муха!» – подумала она, копаясь в полупустой суме. Там ещё оставались сухари, твёрдые, как дерево, небесные рыбы и немного солонины.

– А вы есть хотите? – спохватилась Кесса и протянула рыбину ближайшему Нкири. Тот подался в сторону, и снова что-то невидимое сдавило голову странницы.

– А! Вы же пчёлы. Вы собираете цветочный сок, так? – она спрятала еду в сумку. «Ещё пригодится…»

– Должно быть, из больших цветов вы его выпиваете. А тут, рядом, нет ничего такого… только ядовитые болотные травы. Где вы находите цветы?

– Мы не собираем сок цветов, – ровным голосом отозвался один из Нкири. – И никогда не собирали его.

– Ух ты! А из чего вы делаете тацву? – Кесса осмотрела существо с головы до ног – сейчас оно не сильно отличалось от человека, и странно было думать о его превращении в огромную пчелу. Но насекомые в лабиринтах Гелиса были на самом деле, и мёд был настоящим мёдом…

– Смесь, – ворсинки за ушами Нкири затрепетали, неслышный голос пронёсся по душным туннелям. – Первичная смесь. Вы, не имеющие ж-ж-жала, это едите и насыщаетесь. Мы это перерабатываем. Но ты не увидишь, где это происходит. Так сказала царица Айз-з-зилин!

– Много у вас тайн, – пробормотала Кесса и придвинулась ближе к окну. Она думала, что из щелей меж стеклом и стеной может просочиться немного свежего воздуха.

– И посмотреть на город тоже нельзя? – устало спросила она. – Есть же норы, куда вы пускаете чужеземцев… торговцев, гонцов, обычных странников?

Нкири не взглянули друг на друга, но ворсинки за их ушами зашевелились.

– Оставайся тут, пока тебе не поз-з-зволят выйти, – сказал один из них. – В Гелисе не любят чуж-ж-жаков.

«Ну и Вайнег с ним,» – Кесса смахнула со лба мокрые волосы и осторожно вынула из сумы Фрисса пузырь с картами. «Надо посмотреть, куда мы идём. Далеко отсюда до Кигээла?»

Она развернула первый попавшийся свиток. «Фалона» – гласила надпись в верхнем углу, и алая черта протянулась, извиваясь, мимо рек, лесов и долин, упираясь заострённым концом в горный хребет на нижнем краю. А наверху змеилась тёмно-синяя полоса, и красная стрела пролетала над ней по обозначенному двумя штрихами мосту. «Кайда-Чёрная» – так была подписана эта река, и Кесса вздрогнула и прижала карту к груди.

«Кайда-Чёрная! Речник Фрисс идёт к ней!» – она растерянно усмехнулась. «И я увижу Чёрную Реку… и эльфов, и каменный круг, и всё остальное!»

– Покаж-ж-жи! – один из Нкири протянул к картам руку.

– Это Фалона, – Кесса бросила свиток обратно в пузырь. – Вот тут Кархейм. А вот ваш город. Жёлтые холмы на самом верху, у озера…

– Гелис, – палец Нкири скользнул по пергаменту вниз, прочь от жёлтых холмов. – Вз-з-згляни. Гелис з-з-здесь всемеро меньше Вальгета. Меньше, чем з-з-захолустный Фьо!

– Где? Покаж-ж-жи! – ещё двое хесков склонились над картой.

– Гнез-з-здо Гунды, краденый город! – Нкири часто защёлкали жвалами. – Даж-ж-же в гнёз-з-здах з-з-знорков з-з-знают об этом поз-з-зоре!

– Хэ-э! О чём знают? – мигнула Кесса. – Как можно украсть город? Это же не кошель и не связка рыбы!

– З-з-здесь было первое гнез-з-здо! – Нкири ткнул пальцем в берег Хротомиса. – Гнез-з-здо царицы Марисы, праматери Айз-з-зилинн! В тот год река раз-з-злилась и з-з-затопила всё. Гнез-з-здо раз-з-змыла кислота, но Мариса улетела сюда, подальше от кислых рек. З-з-здесь долж-ж-жна была быть столица Нкири!

– Гунду никто сюда не з-з-звал! – вступил в разговор второй хеск. – Мы выстроили гнез-з-здо в Гелисе и выпустили рой в долину, но там, где были обломки гнез-з-зда, уже был город! Гунда з-з-заняла наше городище. Нкири-Коа – вот её род, воры и з-з-захватчики!

– Так ваше гнездо было тут, у Хротомиса. А Вальгет – вон там, посередине между реками, – Кесса потыкала пальцем в карту. – И вообще, он большой. Почему вам не ужиться с Нкири-Коа?

Голоса сердитых Нкири превратились в монотонное жужжание, и странница тряхнула головой, силясь сбросить оцепенение. Вязкий горячий воздух колыхался вокруг и готов был застыть, как остывшая смола.

«Хоть бы Речник Фрисс вернулся поскорее!» – думала Кесса, прижимаясь лбом к стеклу – всё же оно было чуть прохладнее нагретых стен. «И он, и Флона… Он её найдёт, непременно найдёт. Хорошо бы, если бы он и меня не потерял…»

Горячие руки, схватив её с разных сторон, крепко встряхнули, и Кесса вскинулась и ошалело замигала. Она незаметно уснула на твёрдом лежаке, в кольце надзирателей-Нкири, и сейчас дверь наконец открылась, а воздух стал чуточку свежее.

– Иди з-з-за мной! – велел ей один из хесков, ещё четверо сомкнули кольцо вокруг неё. Несколько гигантских пчёл влетели в покинутую комнату, и в спину Кессе дохнуло жаром. Оглянувшись, она увидела, как стены и пол плавятся и сминаются, и дверца чернеет и расплывается каплей воска.

– Никто из-з-з личинок не выж-ж-живет, – сказал Нкири-провожатый. – Ищи другое гнез-з-здо! У рода Марисы уж-ж-же украли столицу, второй раз-з-з такого не будет!

– Куда мы идём? – спросила Кесса. – Речник Фрисс вернулся?

– Туман уходит, – не оборачиваясь, ответил Нкири. – Дикари сдерж-ж-жали слово. Твой спутник был хорошим посредником. Наш воин вернулся ж-ж-живым, и мы вернём тебя ж-ж-живой.

Туннель изогнулся, вывернулся в петлю и оборвался, и в лицо Кессе ударил рыжеватый утренний свет. Солнце поднялось над серебристой гладью реки, вдали, над долиной, стелился, приникая к земле, туман. Маленькие волны набегали на выбеленный песок, отливающий синевой, мокрый ветер пропах рыбой… и чем-то ещё, горьким и пряным, и Кесса, вдохнув его полной грудью, закашлялась.

На берегу реки, чуть поодаль от череды маленьких холмов, стояли ряды бочек – каждая по плечо Кессе, а на них – бочонки, и все их доски были покрыты чем-то желтоватым, полупрозрачным и скользким, как стеклянный покров. Несколько воинов охраняли их. Кессу подвели к бочкам, и все стражи зашевелились, обретая пчелиное обличье. Секунда – и гудящий рой поднялся с берега и скрылся под землёй, и лязгнули тяжёлые затворы.

«Ох ты! А туман, и верно, ушёл…» – Кесса, оглянувшись, взобралась на бочку и увидела за невысоким прибрежным обрывом очертания жёлтых дырявых холмов. Серая туча сгинула, отползла дальше к озеру, и её край колыхался на горизонте. «Чёрное Озеро,» – Кесса поёжилась. «Да, недобрая там вода…»

Кто-то постучал по бочке, на которой она стояла, и «Речница» спрыгнула и воззрилась на пришельцев. Те существа в бронзовой чешуе, которых она видела сквозь заплывшее жиром оконце, столпились вокруг бочек и негромко шипели и водили руками. Двое раздавали ремни и верёвки. Один запустил лапу в бочонок, лизнул стекающую с пальцев тацву и громко щёлкнул языком, остальные зашипели на него и, разобрав ремни, принялись укладывать на них бочки. Кесса отступила к обрыву, чтобы её не задавили, и растерянно смотрела на ящеров.

Первые пять бочек потащили к холмикам на берегу, и оттуда уже спешили другие Аэнгисы со своими верёвками. Каждую бочку волокли вчетвером, сгибаясь до земли. Кто-то взял себе бочонок и прижал к груди, уткнувшись мордой в верхнюю крышку и время от времени слизывая немного тацвы. Кесса присмотрелась к холмам – и увидела в них дверные проёмы, а вокруг – жерди с развешанными на них сетями и связками рыбы, обёрнутыми тиной.

– Хаэй! – окликнула она хесков, ещё не взваливших на спины груз. – Вы видели Речника Фрисса?

Ближайший Аэнгис недоумённо зашипел и повернулся к бочкам.

«Его нет тут,» – Кесса снова окинула взглядом берег. «Может, он остался в городе Аэнгисов? Я пойду туда!»

Её не остановили. У прибрежного посёлка из сотни земляных хижин не было ни стены, ни ограды, ни стражников. Те, кто не таскал бочки и не толпился у самого большого строения, чинили сети. Кесса ловила на себе удивлённые взгляды, и кто-то шипел из темноты, но скрывался, едва на него падал луч света.

– Хаэ-э-эй! Речник Фри-и-и-исс! – закричала она, приложив ладони ко рту. Из ближних хижин послышался шорох, и ящер, несущий к дому пустую мокрую сеть, выронил ношу и сердито зашипел.

– Где Речник Фрисс? Куда вы его дели?! – сверкнула глазами Кесса. Хеск смерил её растерянным взглядом, вздрогнул и протянул руку к бахроме на чёрной куртке.

– Я – Чёрная Речница, и мой товарищ у вас в плену, – медленно проговорила Кесса, глядя ему в глаза. – Я пришла за ним. Где он? Кто знает?

Хеск попятился к хижине и испустил пронзительный свист. Двое его сородичей, вылетев из переулка, вплотную подошли к Кессе, и тут уже попятилась она.

– Вы видели пленного воина-знорка? Где его держат?

Ящеры переглянулись, один из Аэнгисов задумчиво поскрёб когтями нос и махнул рукой в сторону хижин, столь же неприметных, как и те, что были рядом.

– Знорк и Нкири пришли вчера сюда, – сказала Кесса. – Они говорили о тумане, который накрыл город пчёл. Они просили помощи. Где вы их держите? Куда их заперли?

– Хсссс… Я не делал, – махнул хвостом Аэнгис. – Но я пойду. Найдём.

Теперь они шли вдвоём, и хеск окликал всех, пробегающих мимо, но все растерянно шипели и махали хвостами. Кесса огляделась по сторонам – ей хотелось залезть повыше и закричать погромче. Не замуровали же Речника заживо! Тут, конечно, деревянные двери, но громкий крик пройдёт и через них…

Негромкий басовитый рык послышался из-за хижины, и Кесса вздрогнула. Существо зарычало громче, и в переулок отступил, сердито шипя, вооружённый Аэнгис. Второй выскочил следом. За хижинами промелькнул яркий панцирь, утыканный шипами, и громоздкое существо выглянуло в переулок и рявкнуло.

– Флона! – Кесса бросилась к нему и обхватила руками край панциря. – Ты здесь! Вот это хорошо…

Бронированное существо тихо фыркнуло и, прихватив пастью рукав Кессы, потянуло её за собой. С его шеи свисал обрывок верёвки, измочаленный конец тащился по земле, и странница, высвободив руку, взобралась на спину Двухвостки и перерезала никчёмные «поводья». Флона одобрительно фыркнула и ткнулась носом в крышу хижины. У двери стояли двое Аэнгисов; завидев Двухвостку, они насторожились и подались назад.

Флона, рявкнув, подошла к двери и громко втянула воздух. Один из хесков неосторожно подошёл к ней – Двухвостка с рёвом развернулась и едва не поддела его краем панциря. Аэнгис шарахнулся в переулок, сердито шипя.

– Хаэй! Так вот где ваша темница! – Кесса хлопнула ладонью по панцирю. – Речник Фрисс!

Она навалилась на дверь, потом увидела засов, рванула его в сторону – но разбухшее от речной сырости дерево не поддалось. За её спиной заворочалась Флона, примеряясь, как вышибить дверь и не снести всю хижину.

– А! Теперь помню, – Аэнгис протиснулся между Двухвосткой и Кессой и толкнул дверь. – Чужак из города пчёл тут! Его заперли, а этот зверь сорвался с привязи и ходил вокруг. Фссс! Пусть оно от меня отстанет!

– Тише, Флона, не толкайся! – Кесса положила руку на лоб Двухвостки и легонько надавила. – Фрисс тут? Ты чуешь его? Почему он не отзывается?!

Дверь наконец распахнулась, и Кесса оттолкнула замешкавшегося хеска и влетела внутрь. Её словно ледяной водой окатило – тут, под землёй, холод пробирал до костей. На полу, на тощей циновке, прямо в доспехах растянулся Речник, и он не шевельнулся, когда Кесса упала на корточки рядом с ним. Его рука, подложенная под голову, была холоднее льда.

Кесса взревела раненой Двухвосткой – так, что Флона отозвалась с улицы и навалилась на стену, порываясь прийти на помощь. Аэнгис что-то шипел, оправдываясь, но странница не слушала его. Она обнимала Речника, тёрла его руки, дышала на лицо, теребила и трясла его, пытаясь уловить дыхание.

– Вы бросили его тут? Бросили умирать?! Замерзать на голой земле?! – Кесса обхватила неподвижное тело, силясь поднять его. – Речник Фрисс, слышишь ли ты меня? Всё позади, ты не в плену уже, и мы вынесем тебя на солнце! Флона тут, она поможет…

Речник вывернулся из её рук, ошалело мигая, и встряхнулся всем телом.

– Это уже лишнее, – пробормотал он, пытаясь подняться на ноги. – Я пока живой.

И язык, и ноги плохо его слушались, а для Кессы он был слишком тяжёл. Двое Аэнгисов подхватили его.

– Кесса, ты вроде бы тоже живая? – слабо усмехнулся Речник, держась за её плечо. Он выбрался наружу и встал было у стены, но Двухвостка налетела на него, тыкаясь мордой в грудь и утробно рыча.

– Там жара, тут холод, – хмыкнул Фрисс, щурясь на утреннее солнце. – Не так легко быть посредником. Что скажешь теперь, Кесса? Хороша ли работа Речника?..

Селение Аэнгисов гудело, как улей Нкири, и пахло мёдом, и бронзовые ящеры грелись на солнце, взобравшись на крыши хижин. Полноводный Геланг плескался у берега, и серебристая вода звала окунуться, но Кесса, бросив в волны щепочку, увидела, как та с шипением растворяется, и от реки с тех пор держалась подальше. Что-то странное там всё-таки водилось – сети Аэнгисов не пустыми приходили из ядовитых вод. Одну из пойманных и высушенных рыб Речник Фрисс обнюхивал и крутил в руках, поддевая ногтем чешуйки и жёсткие плавники.

– Покажу Силитнэну, – усмехнулся он, поймав взгляд Кессы. – Хоть он и чародей, но такое навряд ли встречал. Эта рыба плавает в щёлочи – там, где от меня костей не осталось бы! А эта вещь – тебе. Может, пригодится…

На его ладони лежал желтовато-белый нож – округлый, без острой кромки, острый, как игла, толщиной с большой палец и длиной в пол-локтя.

– Жало Нкири, добыча одного ящера, – Фрисс кивнул на посёлок. – Говорят, в нём ещё осталось немного яда. На виду не носи – впереди ещё много пчёл, ни к чему их злить.

– Нкири говорят, что Нкири-Коа украли у них столицу, – поёжилась Кесса. – Это к войне, да?

– Кто их поймёт, – пожал плечами Речник. – Не люблю чужих войн…

Сочные ядовитые травы хрустели под лапами Двухвостки, сладкий медвяный аромат наполнял воздух, – белеска цвела, и к ней, не боясь отравы, слеталась туча мошкары, а следом неспешно плыли, распустив щупальца, стаи канзис. Нкири не строили дорог, и стада не приминали траву, но высоко она не поднималась – едкие туманы прижимали её к земле. Воздух едва заметно горчил, и Кесса, едва спустившись с панциря Флоны после переправы, едва не задохнулась от кашля.

– Ветер тут злой, – пробормотала она, судорожно сглатывая. В груди жгло.

– Вайнег бы меня побрал, – прошептал Речник, глядя ей в глаза. – Что ты там плела про защитные печати?!

Содрав с себя сарматскую броню, он бросил её на панцирь Двухвостки и протянул Кессе шлем.

– Надевай эту штуку – и пока я не скажу, не вздумай снимать!

Застегнув на себе синий складчатый мешок, Кесса попыталась встать на ноги – и едва не упала. Она барахталась внутри скафандра, пытаясь найти ступнями чулки, а пальцами – перчатки, но только шмякнулась в цветущие заросли, соскользнув по мокрому панцирю Двухвостки.

– Вот так лучше, – Фрисс поднял её из кустов и плотнее нахлобучил шлем на голову. Кесса выглянула наружу сквозь прозрачный щиток, и ей захотелось протереть глаза. Всё виделось ясно, но как-то странно. Трава будто усохла, поникла, зато чётко были видны все вязкие болотца и редкие уступы твёрдой почвы – там, где недалеко от поверхности лежали камни. Флона, нюхая и осторожно пробуя лапой землю, шла в точности по этим незримым кочкам, и Кесса удивлённо мигнула. «Это магия сарматов? Они – те, кто знает, что и как устроено…» – она уважительно погладила скафандр и медленно взобралась на самое высокое место панциря, путаясь в рукавах и штанинах. «А вот Речнику Фриссу он впору…»

– В этой броне ты ходил по Старому Городу, да? И тут, по равнинам Хесса, мимо огненных озёр и ядовитых рек? – спросила Кесса, подворачивая рукава и устраиваясь поудобнее. – Наверное, тебя принимали за сармата! Тут знают, кто они такие…

– Эта штука очищает воздух, – Речник провёл рукой по шву на скафандре, закрывая его полосой синего скирлина. – Она пригодилась мне на озёрах. А сарматов там знают, это верно. И не слишком-то любят.

– Расскажи! – попросила Кесса.

На заливных лугах меж Хротомисом и Гелангом не паслись звери, не проезжали повозки, даже птицы стремились пролететь над ними как можно выше и быстрее. Но всё же пройти было можно – и одинокий Аэнгис с посохом брёл по равнине, прокладывая путь через сочные заросли. Кесса удивлённо мигнула, завидев его, а Флона приостановилась – и он, увидев огромного бронированного ящера, застыл, как вкопанный, и замотал головой, отгоняя наваждение.

– Силы и славы! Мы вовсе не призраки, – заверила Кесса, показывая пустые ладони. Рукав скафандра снова сполз, и перчатка безвольно шлёпнулась на панцирь.

– Мы едем из ваших краёв, из-под Гелиса, – сказал Фрисс, отмахиваясь от летучей медузы. – Трудно пробираться по бездорожью! Может, тебе по пути с нами?

– Фссс… – хеск задумчиво пошевелил языком в приоткрытой пасти. – Нет, я как раз возвращаюсь туда, откуда вы едете. Ну и огромная у вас зверюга… Что она ест?

– Из растущего здесь – ничего, – вздохнул Речник. – Ты, должно быть, был в столице? Что там, в Вальгете?

– Паршшшиво там, – Аэнгис, досадливо зашипев, махнул рукой. – Одно название, что столица, а стоит владыке отлучиться…

– Что произошло-то? – перебил его помрачневший Фрисс.

– Война! – Аэнгис подался назад, медленно отступая к кустам. – Не заходи в Вальгет, обойди его стороной – зачем тебе это надо?!

Он пригнулся и прыгнул в сторону, на дно глубокой ямины, оттуда послышался шелест, зачавкала грязь, и бронзовая чешуя хеска в последний раз блеснула из кустов. Кесса мигнула.

– Вот так дела, – покачал головой Фрисс. – Война… Кто к ним сунуться-то осмелился?! Вальгет – великий город, там жителей больше, чем всего людей в Орине…

Стебли шуршали и хрустели, но тонкий заунывный вой пробивался сквозь шум травы. Где-то кричал Войкс, созывая родичей на ужин, но никто не откликался.

Флона, выбравшись на лесистый пригорок, устало фыркнула и ткнулась носом в кривой ствол гилгека. Фрисс, натянув поводья, спрыгнул на землю и потянулся за тюками.

– Здесь заночуем. Флона проголодалась. Разбери подстилки, я пока накормлю её.

Кесса, путаясь в рукавах скафандра, застелила промежутки в шипах Двухвостки циновками и вытащила спальный кокон. Перед ней на панцире лежала еда, и странница рискнула снять шлем. Говорили, что сарматы едят, не снимая брони, но Кесса не нашла, куда совать съестное.

– Ладно, поешь так, потом наденешь шлем, – махнул рукой Фрисс и тут же прикрыл ладонью рот, борясь с кашлем. – Будь тут один Хротомис, ещё обошлось бы, но вот щёлочь Геланга…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache