Текст книги "A Beautiful Lie (СИ)"
Автор книги: tekis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 44 страниц)
– Черная Метка служит лишь для узнавания нами друг друга или для связи между Пожирателями и самим Волан–де–Мортом. Однако с ее помощью нельзя отследить местоположение волшебника.
Делия не понимала, что это было, но она была полна чего–то неопределенного. Будто полна всего сразу – и совершенно пуста одновременно. Чувство, будто стоило ему коснуться ее тела хотя бы кончиком пальца, внутри начинали вертеться шестеренки, которые прежде не двигались. И вот они уже гонят кровь так, что, кажется, сосуды сейчас загорятся. Она лишь успела осознать: ее подбородок больше не сжимают, как в помещении вновь послышался хруст, и Блэк вздрогнула оттого, каким громким было эхо, доносящее эти звуки до ее ушей.
– Еще раз ударишь меня и не досчитаешься конечностей, Рональд! – разъяренный шепот сквозь сжатые зубы. Гарри пошатнулся, вытирая кровь с нижней губы.
Девушка сдавленно охнула, с презрением глядя то на Уизли, то на Поттера.
– Успокойтесь сию же секунду! – дрожащий голос. Она шумно, глубоко дышала. – Я не думала, что ты настолько неуравновешен, Поттер!
Гарри промолчал. Эти слова дымом закручивались в его голове, не желая впитываться, не желая вдруг стать понятными.
– Ты в порядке? – на выдохе произнес Рон, и от этого голоса, от неясной, страшной пародии на заботу, которую различила в нем Делия, ее глаза зажмурились, а из груди вырвался тихий всхлип. Она не успела ничего ответить, потому что в следующее мгновение ее неуклюже прижали к себе чьи–то руки. Щекой она почувствовала ткань футболки, что сама складывала для Рона. Рыжий, почти не касаясь ее, что–то пролепетал, но Слизеринка не расслышала. Сердце бешено билось где–то под горлом. Она не двигалась.
– Я тебе сейчас все кости пересчитаю, если ты не отойдешь от нее, – прохрипел голос Поттера. Тут же его руки грубо оттащили Уизли, и девушка слегка пошатнулась, потеряв опору.
– Ты накричал на нее ни за что! – ей показалось, что Рональд выплюнул эти слова прямо в лицо Гарри. – Тебе с самого начала дали понять, что эта Метка чисто символична. Но нет, надо же было устроить целое представление!
– Замолчи, – прорычал, не глядя. И тут же перевел тему: – Если я не могу использовать магию, значит, и вы не можете использовать ее рядом со мной без того, чтобы мы себя не обнаружили.
– Расходиться не будем! – решительно заявил Рон. – Нам требуется надежное укрытие. Место, в котором мы сможем все обдумать.
– А если на мне лежит заклятие Надзора, вся их орава накинется на нас, куда бы мы ни пошли, – Гарри почти кричит, непроизвольно сжимая пальцы в кулак.
– Недалеко от Годриковой Впадины есть деревушка Голдэн–Мейнс, скроемся там в гостинице. В эту глушь ни один Пожиратель не сунется, – тоном, не принимавшем возражений, отчеканила блондинка.
Спорить никто не стал, хотя, судя по виду Поттера, мог бы. Пока Блэк отпирала дверь кафе, Рон, щелкнув делюминатором, включил освещение. Затем по счету три, произнесенному Гарри, они освободили от заклинаний троицу своих жертв и, прежде чем те смогли хотя бы сонно пошевелиться, Гарри, Рон и Делия раскрутились на месте и исчезли в снова стиснувшей их тьме.
Несколько секунд спустя легкие Поттера благодарно расширились, он открыл глаза: все трое стояли посреди убогой улочки, с обеих сторон заросшей высокими вязами. В напряженном молчании они дошли до двухэтажного деревянного домика, на вывеске которого значилось: «Гостиница мадам Леон».
Немного замявшись на входе, решительней, чем стоило бы, Поттер распахнул скрипучую дверь, и колокольчик над входом неистово зазвонил. Пока они топтались на пороге, протискиваясь в узенький проход, загорелись, освещая пространство холла, старомодные газовые лампы. Стены были бледно–розового оттенка, кое–где затянутые паутиной. Единственную непривычную особенность составляла выполненная в форме ноги тролля подставка для зонтов, что стояла подле большого стола, за которым храпела колдунья.
Друзья подошли к ней, и Рон громко кашлянул:
– Здравствуйте, мадам Леон.
Темноволосая волшебница тут же соскочила, потирая красные глаза. Несколько секунд недоуменно вглядывалась в своих посетителей, а затем ее пухлые губы расплылись в добродушной улыбке.
– Здравствуйте! – она поднялась, кругом обходя стол. Взмахом волшебной палочки зажигая свечи, расставленные в подсвечниках, что висели на стенах. – Добро пожаловать в мою скромную гостиницу! Номера на первом этаже заняты, а вот на втором – это пожалуйста. Вам сколько комнат?
– Одну, – не особо доброжелательно отозвался Поттер.
– Одну, так одну, – мадам Леон махнула рукой, вновь оказавшись у стола. И, отвернувшись, закопошилась в небольшой коробочке, со звоном извлекая оттуда ржавый ключик на веревочке. – Прошу.
Она протянула ключ Гарри, и тот в знак благодарности коротко кивнул.
– На сколько ночей останавливаетесь? – поинтересовалась хозяйка гостиницы, с улыбкой глядя то на Рона, то на Делию.
– На одну, – негромко ответил Уизли.
– Замечательно! – она захлопала в ладоши. – Ваша третья комната вверх по лестнице и направо. Два галеона оплатите, как будете съезжать. Ну, приятного отдыха!
Они поднялись по ступеням, благодаря толстый слой пыли, что заглушал их шаги. Повозившись с ключом, Гарри наконец–то распахнул дубовую дверь, и перед ними возникла большая комната. И не скажешь, что она была частью этой древней гостиницы: стены были облачены в серые обои, возле окна стоял шкаф, в противоположном углу кровать, застеленная красным покрывалом, а в середине небольшой мягкий диван с журнальным столиком. С потолка свисала старинная люстра с ажурными подсвечниками, а на комодике возле кровати покоилась все та же газовая лампа. Рон с помощью делюминатора зажег свет, и Делия ахнула оттого, насколько чистая и аккуратная досталась им комната. Она прошла вглубь помещения, продолжая осматриваться.
А потом, слегка подрагивая на сквозняке, присела на софу и крепко обняла себя руками. Рон подошел к окну, сдвинул на дюйм тяжелую бархатную штору.
– Вроде никого не видно, – важно сообщил он. – Если Гарри еще под Надзором, они уже были бы здесь. Не знаю, хватит ли ума у Пожирателей явиться в такую глушь, однако… в чем дело, Делия?
Девушка вскрикнула от боли – Метка снова обожгла ей руку, – и что–то вроде отблеска яркого света на воде пронеслось перед глазами. Она увидела огромную тень, ощутила сотрясшую Его тело ярость, бурную и краткую, как удар электрическим током.
– Ты что–то почувствовала? – взволнованно спросил, подойдя к ней, Рон. – Ощутила Его в нашем доме?
– Нет, я просто чувствую его ярость. Он страшно злится.
– Это может быть и в Норе, – Уизли с недоверием уставился на подругу. – Что еще? Ты что–нибудь видишь? Он налагает на кого–то заклятие?
Поттер бросил на них быстрый взгляд сквозь стекла очков. Он чувствовал легкое покалывание в шраме, однако это не доставляло ему каких–либо неудобств.
– Нет, я ощущаю ярость – и только… не могу ничего сказать.
Она чувствовала себя загнанной в угол, запутавшейся, а тут еще Поттер соизволил подать голос:
– Опять твоя Метка? Что происходит? Я думал, ваша связь прервалась.
– Да, на время, что я не носила кольцо, – пробормотала Делия. Рука болела, мешая сосредоточиться. – Я думаю, связь открывается снова, когда он теряет власть над собой. Так было, когда…
– Значит, ты должна закрыть для него свой мозг! – резко оборвал Гарри. – Делия, Дамблдор не хотел, чтобы ты пользовалась этой связью, он хотел, чтобы ты перекрыла ее, для этого ты и училась окклюменции, как я понимаю. Иначе Волан–де–Морт сможет населять твое сознание ложными образами, не забывай об этом.
– Да, спасибо, я помню, – сквозь стиснутые зубы прорычала Слизеринка. Она и без него знала, что с помощью именно этой связи Волан–де–Морт когда–то сделал так, что она проиграла матч, подкидывая ложные образы. Не стоило ей говорить друзьям о том, что она видела и чувствовала, это их только пугало, внушало мысль, что Темный Лорд уже заглядывает в ближайшее окно. Боль в предплечье все нарастала, и блондинка боролась с ней, как борются с позывами рвоты. Она повернулась к Рону и Гарри спиной, притворившись, что вглядывается в украшающую стену какую–то картину молодого волшебника. И тут Рон взвизгнул. Делия выхватила палочку, резко повернулась и увидела, как в окно гостиной влетает серебристый Патронус. Опустившись на пол, Патронус обернулся горностаем и сообщил голосом Артура Уизли:
– Семья в безопасности, не отвечайте, за нами следят.
Патронус растаял в воздухе. Рон, издав звук, похожий сразу и на подвывание, и на стон, плюхнулся на софу. Делия решительно взяла его за руку.
– С ними все хорошо, все хорошо! – зашептала она, и Рональд, нервно усмехнувшись, откинулся на спинку дивана, не решаясь прикасаться к Блэк в присутствии друга. Делия выдавила из себя улыбку, но она больше походила на оскал. Боль достигла высшей точки, Метку жгло так сильно. До нее словно из тумана донеслись слова Поттера:
– Пора спать. Завтра все обсудим, – и, понизив голос до тревожного шепота, прибавил: – Делия, иди на кровать, а мы с Роном на полу.
Сил, что бы спорить, у нее совсем не было. Коротко кивнув, она пересекла комнату и, не раздеваясь, повалилась на мягкий матрас. Крепче стиснула зубы, изо всех сил стараясь не думать о боли. Руки сжались на покрывале и рванули так, что ткань захрустела. Следующие несколько минут она вслушивалась в активную дисскусию о том, кто из мальчиков будет спать на диване, а кто на полу. А потом она успокоилась. Прикрыла глаза, даже и не почувствовав, что Гарри лег рядом с ней. Рон проворчал что–то невнятное и шлепнулся на диван, закидывая одну ногу на другую. А затем все трое отключились, сморенные беспокойным сном.
***
Ночь принесла с собой дождь, бьющий в окно. Последний месяц лета вступал в свои права – и даже магия не в состоянии была изменить этого.
– Нет! – крик разорвал тишину. Трясущееся тело подкинулось на постели. Волосы падают на лицо, а ледяные руки, стиснутые в кулаки, жмутся к груди. Сердце заходится, заставляя давиться каждым сбитым вдохом.
Воздуха в комнате нет. Взгляд мечется в темноте, слезы текут, будто сами по себе.
Делия вскочила с кровати, краем глаза заметив, что половина постели рядом с ней смята. Простыня слетела к ногам и сползла бесформенной кучей на пол. Дрожь. Она будто воплотилась в каждой клетке ее напряженного тела. Идти, бежать. Движение вперед. Почти ничего не видя. В мозгу стучат два слова, криком.
«Авада Кедавра!»
Зеленая вспышка ослепляла в липкой темноте. И на секунду в голове снова родились каменные стены. Бледное лицо Темного Лорда в сознании.
Блэк налетела на дверь в ванную комнату, ударившись о дерево всем телом. Руки лихорадочно шарили по поверхности, натыкаясь на узорную раму. Рваные вздохи заставляли тело сжиматься. Наконец–то пальцы ухватились за ручку, рванули на себя. Трясущимися руками заперев дверь на задвижку, она стиснула разрываемую мучительной болью руку, упала на пол. На мгновение ее заставил зажмуриться свет, ударивший в глаза. Сон и явь смешались в такой тугой ком, что различить их стало просто невозможно. И девушка метнулась вперед, почти не контролируя своего тела, оглушенная набатом, ревущем в голове и ослепленная изумрудной вспышкой перед глазами. Последовал новый взрыв боли, и Слизеринка почувствовала, как бешеная ярость – чужая – овладевает ее душой, и увидела знакомую комнату, освещаемую только горящим камином, огромного светловолосого Пожирателя Смерти, визжащего и извивающегося на полу, и возвышающегося над ним человека более изящного сложения. Человек этот выставил перед собой палочку, заговорил высоким, холодным, безжалостным голосом:
– Подробнее, Роули, или ты хочешь, чтобы мы скормили тебя Нагайне? Лорд Волан–де–Морт не уверен, что готов простить и на этот раз. Ты вызвал меня сюда лишь для того, чтобы сказать, что Гарри Поттеру снова удалось улизнуть? Драко, дай–ка Роули еще раз вкусить нашего неудовольствия. Ну, же, или ты сам узнаешь, каков я в гневе!
Малфой с ужасом взглянул на своего Повелителя. А Темный Лорд между тем продолжил, обращаясь к Люциусу, что стоял рядом с сыном:
– Дорогой Люциус, – на свой манер растянул Он слова. – Я спрашиваю тебя в сотый раз, где сейчас Сириус Блэк?
– М–Мой Лорд, – еле слышно пролепетал Малфой–старший, вздрогнув. – Пожиратели засекли его, но…
– Не схватили, – усмехаясь, догадался Том. – Интересно, почему?
– Милорд…
– Я хочу знать, почему Блэк до сих пор жив? – выкрикнул он, и после того, как его безгубый рот закрылся, раздалось громкое шипение. Возле ног Волан–де–Морта проползла Нагайна.
Приспешники молчали в ожидании неминуемой волны гнева от своего Хозяина.
– Найти Блэка и привести его сюда! – зарычал Темный Лорд, резко оборачиваясь, заставляя своих слуг сделать непроизвольный шаг назад. Красные глаза Реддла, не мигая, уставились на Малфоя–старшего. – Это твой последний шанс, Люциус. Иначе поплатишься жизнью.
И, направив волшебную палочку на Роули, что лежал на полу, сотрясаясь в нервных конвульсиях, Том Реддл произнес непростительное заклятие:
– Авада Кедавра!
Светловолосый Пожиратель замер, а глаза его застелила белая пелена.
Внезапно в камине упало разломившееся полено, взвилось пламя, свет пронесся по белому, полному ужаса заостренному лицу, и Делия, словно вынырнув из глубокой воды, отрывисто задышала и открыла глаза. Она лежала, раскинув руки, на деревянном полу, в нескольких дюймах от ее лица маячила белесая поверхность ванны. Прижимая ладонь ко лбу, она села. Исхудавшее, помертвевшее лицо Малфоя словно отпечаталось изнутри на сетчатке ее глаз. Девушку подташнивало от увиденного, от того, какое применение нашел ныне Волан–де–Морт для Драко. В дверь резко стукнули, Блэк вздрогнула и тут же услышала звонкий голос Гарри:
– Делия, тебе зубная щетка не нужна? А то я принес.
– Да, отлично, спасибо, – выдавила она, постаравшись придать своему тону обычное звучание, и встала с пола, чтобы открыть другу дверь.
Поттер стоял на пороге, прижимая к груди сиреневую зубную щетку. Волосы его были растопырены во все стороны, глаза красные, а одежда мятая. Зевнув, он осторожно протянул ванную принадлежность. На мгновение прикоснувшись к ее ледяной ладони, Гарри внезапно нахмурился.
– Мне показалось, будто ты кричала, – прошептал он, все еще не отпуская ее руку.
– Тебе это приснилось, Поттер, – резко высвободив ладонь, прошипела она.
– Делия, что…
Девушка даже не слышала, кажется. Слепо бросилась к раковине, открывая вентиль непослушными руками и подставляя ладони под тугую струю. Пальцы начали лихорадочно тереть глаза, смывая соленую влагу, разбрызгивая холодную воду везде, где только можно: по зеркалу, деревянному полу. Поттер оглушенно смотрел на то, как слипаются длинные ресницы, а тонкие пальцы снова и снова прячут от него ее лицо.
– Делия, что случилось? – голос удивленный, глухой.
В какой–то миг он понял, что сделал шаг к ней, осторожно протягивая руку, но не смея коснуться вздрагивающего плеча.
В ванной на несколько мгновений повисла тишина. И нарушилась так внезапно, что сердце сжалось до размеров горошины: через прижатые к лицу ладони прорвался громкий всхлип.
А следом рваные рыдания, на которых явно не хватало дыхания, сотрясли ее тело. Ноги Блэк подогнулись, и та тяжело сползла на пол, цепляясь пальцами за края раковины. Холодная вода по–прежнему хлестала ее по рукам, стекая ниже, к локтям, исчезая в коротких рукавах футболки, прорезая мокрыми дорожками быстро намокающую ткань.
Единственное, на что хватило смелости Гарри – сделать еще один крошечный шаг и закрыть кран.
– Слушай, я…
Она вздрогнула так, словно он проорал эти слова ей на ухо, а не шепнул едва слышно.
– Пошел вон! – Слизеринка засучила ногами, едва ли не истерически пытаясь забиться под широкий выступ раковины. Отчаянно прижимая левую руку к груди, стискивая зубы.
И это странным образом привело его в чувство. Он вновь потянулся к ней, мазнул пальцами по влажному локтю в попытке поднять, встряхнуть. Но девушка отпрянула, словно не узнавая его, срываясь и опять стараясь оттолкнуться.
– Делия! – Поттер уловил в своем тоне напряжение, в котором гулко билось что–то еще. Растерянность? Чувство вины?
Схватить тонкую руку получилось не сразу. Он рывком потянул ее на себя, поднимая комом сжатое тело, но блондинка неуловимо вывернула запястье, отталкиваясь в самый дальний угол ванной комнаты, забираясь под раковину. Будто пряталась от него.
Реакция Гарри была быстрее: его ладонь вновь сомкнулась на предплечье девушки и вытащила ее из укрытия, прижимая к стене, не давая бороться, вцепляясь пальцами в ледяную кожу, обдавая собственным теплом. И только последнее, где–то на грани ощущений, удержало ее от попыток высвободиться. Блэк вжалась лопатками в твердую деревянную поверхность, мечась широко раскрытыми глазами по стоящему напротив Гриффиндорцу.
– Т–ш–ш, тихо, – Гарри крепко стиснул ее плечи, встряхивая так, что голова слегка запрокинулась, едва не ударяясь о стену. Ноль реакции. Словно нет мыслей. – Делия, смотри на меня.
Рот на секунду онемел от дикости того, насколько странно звучит эта просьба.
– В чем дело? – он видит в ее зеленых глазах безостановочный поток осязаемого страха.
– Гарри, – и спрятанное под спутанными волосами лицо уткнулось в его грудь. Руки выпустили ее плечи. Зарылись в светлые локоны, прижимая к себе, обнимая, глуша рыдания. И те действительно стихали.
– Темный Лорд велел Люциусу Малфою схватить отца, – шепот соскользнул с ее губ за секунду до того, как мозг его осмыслил.
Прочувствовал. Проанализировал.
Он смотрит. Просто смотрит. Молча. А потом рука сама спустилась вниз, подхватила Слизеринку под трясущиеся колени. Вторая ладонь крепче прижала девушку к груди.
Через пол минуты до его ушей донесся храп Рональда, вальяжно развалившегося на диване. Гарри даже не взглянул в сторону друга. Ноги подводят его к постели. Руки опускают Блэк на простыню.
Вытянувшись рядом со всхлипывающей девушкой, Поттер тут же привлек ее к себе, пресекая разом все попытки вырваться, встать и уйти. И черт его знает, сколько времени прошло, когда тонкие плечи прекратили вздрагивать. Несколько минут или час, потому что он не засекал, а просто смотрел в темноту. Думал о том, что произошло там, в ванной, только что. А потом соизволил ответить, тихо, даже не думая о том, слушает ли она его:
– Малфой собственного домовика на месте удержать не сможет, а Сириуса Блэка тем более. Я уверен, он и пальцем к нему не прикоснется.
Через мгновение девушка невесомо кивнула.
– Спи, – пальцы осторожно принялись распутывать сбившиеся в колтун пряди. – Я здесь, просто спи.
Он был в ужасе оттого, что говорил. Что за слова срывались с губ.
– Гарри, – непонятно, как он вообще услышал.
– Что?
Злоба, где ты?
– Мне холодно.
Ей холодно. И этот почти незначительный факт перевернул разом весь устоявшийся, стабильный мир Гриффиндорца. Именно поэтому Поттер развернул ее спиной к себе, одновременно натягивая на них обоих одеяло, сбитое к ногам. Прислонился горячей грудью. Укрыл. И грел своим телом окоченевшую Слизеринку. И тут же маленькая ладошка нашарила его запястье и, секунду поколебавшись, потянула на себя, заставила обхватить талию блондинки под одеялом.
Гарри против воли задержал дыхание, застывая с вытянутой поперек рукой.
Он никогда не спал с девушкой. Ни разу за всю свою гребанную жизнь. Уголки губ внезапно дрогнули в улыбке, когда она слабо повозилась рядом с ним, устраиваясь поудобнее. Ее спина плотно прижалась к его груди, и Поттер немного напрягся, когда почувствовал животом тонкую линию позвоночника.
Он пустым взглядом уставился в стену напротив. Все утром. Когда он откроет глаза и окончательно осознает, в какое дерьмо попал на самом деле. Когда увидит ее рядом с собой и…
Хочет увидеть, как она проснется.
От этой внезапной мысли ему на миг захотелось разодрать их обоих на части, но он лишь крепче сжал запястье девушки, прошептав куда–то ей в затылок:
– Прости меня.
========== Chapter XXIII. Part I. Marauders ==========
Сквозь закрытые веки солнечные лучи казались ярко–розовыми.
Делия наморщила нос. Зажмурилась. Свет все равно попадал прямо на лицо, и девушка медленно повернула голову вбок, тут же уткнувшись носом во что–то теплое и твердое.
Застыла. Запах… этот запах.
Приоткрыла глаза, и остатки сна вынеслись из головы со скоростью экспресса. Вместе с воспоминанием. Бьющим, сбивающим сон моментально.
Поттер спит.
Он здесь.
Рядом.
В нескольких сантиметрах – она утыкается лицом в крепкое плечо. Волосы падали на лоб, отбрасывая тень на светлую кожу. Губы в кои–то веке сжаты в упрямую линию, расслаблены. Ровное дыхание шевелит прядь волос Блэк, лежащую совсем рядом от его лица.
Запах Гарри кружил голову. Легкий, его хотелось куда больше, сильнее. Вдохнуть в себя и оставить внутри. Только вдыхать и не выдыхать, пока не разорвутся легкие.
Она позволила себе полюбоваться им совсем немного, несколько секунд. Воспоминания прошлого вечера оживали неясным маревом. Большая комната, Темный Лорд. Они ищут ее отца. И от этого осознания стало почти физически больно. Блэк глухо зарычала.
Гарри слегка нахмурился, будто мысли Делии могли помешать его сну. Глубоко вздохнул и повернулся на бок, зарываясь лицом в наволочку, обхватывая подушку рукой так, что запястье оказалось на уровне лица блондинки. Девушка замерла, боясь пошевелиться. Он сам ее принес. Она хорошо помнила это. Как и теплую руку, прижимающую к себе.
А через мгновение вздрогнула: какой час вообще?
Блэк решительно вздохнула, осторожно сдвигая с себя одеяло, с ужасом понимая, что не желает покидать эту постель.
Она впервые проснулась не одна. С человеком, рядом с которым провела ночь. В постели, в его теплых объятиях. И этим человеком стал Поттер.
Мерлин, помоги.
Так хотелось вернуться в уютный плен его рук, прижаться к горячему телу. Он грел ее. Зарывался лицом в волосы у нее на затылке. Никто и никогда так не делал.
Девушка пропустила тот момент, когда лежащий рядом с ней человек перестал являться для нее мерзким Гриффиндорцем, имя которого она ни за что бы не произнесла вслух. Это было чем–то запретным.
Вдруг он пошевелился.
Слизеринка замерла где–то на границе между теплом одеяла и утренней прохладой комнаты.
Пошевелился. Повернулся к ней. Протянул руку – и горячая ладонь скользнула по ее животу, утаскивая обратно на подушки, пришпиливая весом к матрасу. Делия застыла, приоткрыв рот и затаив дыхание.
Что он, Салазара ради, делает?
Теплые пальцы будто случайно проникли под задравшуюся слегка ткань футболки, обжигая кожу. Сердце сбилось с привычного ритма. Судя по дыханию Поттера, он спал, а Блэк пыталась не задохнуться прохладным утренним воздухом. Девушка сжала губы и, осторожно сомкнув пальцы на теплом запястье, медленно отстранила руку от себя, стараясь не обращать внимания на вопящий внутренний голос, от которого вибрировали барабанные перепонки.
Она почти насильно заставила себя зажмуриться, резко отстраняясь. Вздрогнув, когда пальцы ног коснулись прохладного пола.
Встать и сделать пару шагов в сторону окна оказалось не так сложно. Она распахнула тяжелые бордовые шторы, вздымая облако пыли, и комнату окончательно залил яркий солнечный свет. Рон недовольно завозился на диване, что–то бурча во сне себе под нос.
В два решительных шага она преодолела расстояние до софы и, крепко вцепившись в плечи рыжего, начала его трясти:
– Вставай, Рональд!
Уизли, отвернувшись, уткнулся носом в спинку дивана и захрапел пуще прежнего. Делия, обреченно вздохнув, резким движением руки развернула друга обратно и легонько похлопала его по щекам.
– Подъем! Ох, не думала, что будет так сложно разбудить тебя. Просыпайся, Рон!
– Еще пять минуточек, Делия, – проворчал рыжий, скидывая с себя простыню.
Блэк не успела ничего ответить, как в дверь коротко постучали, а через мгновение на пороге появилась мадам Леон с подносом в руках.
– Ребятки, ваш завтрак, – она засеменила к маленькому журнальному столику, с грохотом поставила на него поднос и, подмигнув девушке, пожелала приятного аппетита.
– Спасибо, – отрешенно откликнулась Слизеринка, и хозяйка гостиницы спешно удалилась.
Не прошло и минуты, как за спиной раздался скрежет, и блондинка резко развернулась. На деревянном подоконнике сидел огромный черный филин. Гермес смотрел на нее своими желтыми глазами сквозь стекло, нетерпеливо переминаясь с лапы на лапу. В клюве была зажата свернутая в трубочку газета.
Делия кинулась к окну, распахивая его и осторожно впуская птицу в комнату.
– Гермес, ты нашел нас! – обрадовалась она, вырывая из его клюва свежий выпуск «Ежедневного Пророка». И тут же к ногам упал свиток пергамента. Филин благодарно ухнул и захлопал крыльями, взлетев на шкаф.
Пергамент был даже не в конверте. Будто обычная записка. Если присмотреться, можно было увидеть аккуратные буквы на сложенной стороне.
Слизеринка покосилась на филина, что старательно вычищал перья, не обращая особого внимания на свою хозяйку.
Она все еще сомневалась, а пальцы уже разворачивали шероховатую бумагу. Сердце билось в груди так, будто намеревалось пережевать само себя своими же ударами. Блэк впилась в глазами в первые строки, выведенные угловатым почерком. Ей не составило труда узнать его. Она подскочила на месте, не веря. Вскидывая голову, а внутренности медленно сползали куда–то в район коленей, оставляя после себя лишь ледяную пустоту. Она судорожно сглотнула. Чертово письмо жгло руки так, что хотелось тут же выкинуть его, однако блондинка замерла, вчитываясь:
«Где бы вы ни были – бегите. Спрячьтесь так основательно, насколько это возможно. Он идет за вами.
Принц–полукровка.»
Уставилась на строчки, моргая. Ей завладело ощущение, что она сейчас рухнет вниз и разобьется. Взгляд лихорадочно метался от слова к слову, перечитывая. Впитывая.
Это невообразимо. После всего, что произошло… что за хренова забота? Она не понимала – и это выводило.
Трясущиеся пальцы еле свернули записку в несколько слоев, и она благополучно отправилась в задний карман джинсов.
Через пятнадцать минут трое друзей сидели на софе и завтракали. Мадам Леон принесла им глазунью и тыквенной сок. Рон тут же отправил все это в рот, облегченно откидываясь на спинку дивана, поглаживая свой живот. Гарри же напротив – как–то отрешенно ковырялся вилкой в тарелке, поглядывая на Делию.
Всю ночь Поттер отвратительно спал. Когда он почувствовал, что Слизеринка спокойно уснула рядом с ним, то в голову начали пробираться ненужные мысли. Он смотрел на темный потолок, на затянутую паутиной люстру. Меньше двадцати четырех часов назад он стоял под солнцем у входа в шатер, ожидая появления свадебных гостей. Сейчас ему казалось, что с тех пор прошла целая жизнь. Что с ним теперь будет? Он лежал и думал о крестражах, о пугающей, сложной миссии, оставленной им Дамблдором.
Дамблдор… Горе, владевшее им со времени смерти директора, стало теперь иным. Обвинения, которые он услышал на свадьбе от Мюриэль, поселились в его сознании подобно больным существам, заразившим память о волшебнике, которого он боготворил. Неужели Дамблдор мог спокойно позволить случиться тому, о чем говорила Мюриэль? Неужели он походил на Дадли, готового мириться с любым пренебрежением, с любыми оскорблениями, пока они не касаются его самого? Неужели он мог отвернуться от сестры, которую прятали от людей, держали в заточении?
Поттер думал о Годриковой Впадине, о ее могилах, ни разу не упомянутых Дамблдором, думал о загадочных вещах, завещанных им троим без каких–либо объяснений, и в душе его нарастала обида. Почему директор ничего ему не сказал? Да и так ли уж небезразличен был он Дамблдору? Или тот относился к нему всего лишь как к орудию, к мечу, который следует начищать и затачивать, но поверять ему что–либо вовсе не обязательно? Он больше не мог лежать в кровати, перебирая горестные мысли. Охваченный отчаянным желанием сделать хоть что–нибудь, как–то отвлечься, Гарри выбрался из–под одеяла. Подошел к окну, немного одернув портьеры, и наблюдал за безмолвной улицей. И, наверное, простоял около часа, пока между плотными шторами не стал виден кусочек неба – холодная, чистая синева разведенных чернил, какая возникает в промежутке между ночью и зарей. Тишину нарушало лишь медленное, глубокое дыхание Рона и Делии. А потом, немного потоптавшись, он все же вернулся в постель. Бесшумно вытянулся рядом с девушкой. Несколько секунд он прислушивался, сонно хмурясь. Потом опустил голову обратно на подушку. Поднял руки и потер лицо.
– Мерлин, – прохрипел сам себе, вполголоса, поворачиваясь на бок и зарываясь носом в подушку. И застыл, прикрывая глаза. По спине пробежал холодок. Запах – лаванда – влился в легкие, почти обрушился и обжег изнутри. Она так опасно рядом. Чуть сопит. Тонкие брови нахмурены даже во сне. И в этот же миг сердце Гарри будто придавило валуном. Она такая хрупкая, беспомощная… но это всего лишь его догадки. На самом же деле он знал: Делия сильная, независимая, хитрая, умеет добиваться своей цели любым способом. Она самая лучшая ученица Хогвартса, но отличается своим остроумием и частым переходом границ нравственности. Словом, истинная Слизеринка. Делия вовсе не плохой человек. Она хороший человек, с которым случилось много плохого. Но она на светлой стороне.
Пролежав так несколько минут, Гарри зарылся руками в волосы и тяжело вздохнул. Что теперь делать со всем этим – он не имел ни малейшего понятия.
– Не может быть! – воскликнул Рон, и Поттер отбросил вилку на тарелку, и комната залилась неприятным звоном. Огляделся. Ошарашенный Рональд пялился на развернутую на столе газету. На них смотрел большой портрет крючконосого, черноволосого мужчины, заголовок под фотографией сообщал:
«СЕВЕРУС СНЕЙП УТВЕРЖДЕН В ДОЛЖНОСТИ ДИРЕКТОРА ХОГВАРТСА»
Блэк опомнилась быстрее, чем Поттер. Она схватила газету и начала вслух читать сопровождающую снимок статью:
– «Северус Снейп, долгое время преподававший Зельеварение в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, поставлен сегодня во главе этого древнего учебного заведения. Это назначение стало частью некоторых изменений в штатном составе школы. После отставки прежнего преподавателя магловедения ее пост заняла Алекто Кэрроу, между тем как брат Алекто, Амикус, стал профессором Защиты от Темных Искусств.
– Я рад возможности оказать поддержку наичистейшим традициям и ценностям нашего чародейства…»
– Состоящим в том, чтобы убивать людей и отрезать им уши, я так понимаю! – фыркнул Гарри. – Снейп в директорах! Снейп в кабинете Дамблдора… ну, Мерлиновы кальсоны! – вдруг он стукнул по столику с такой силой, что Делия и Рон подпрыгнули. Блэк покачала головой, еще больше подтянула к себе газету и дочитала посвященную Снейпу статью.
