Текст книги "A Beautiful Lie (СИ)"
Автор книги: tekis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 44 страниц)
Ясно же, что трое вполне здоровых людей не могли просто так взять и умереть в одночасье.
Спустя много лет в этом доме поселилась другая семья, за ней – еще одна: надолго там никто не задерживался. Владельцы жаловались, что это место таит в себе что–то зловещее, и дом в отсутствие обитателей начал понемногу ветшать. А убийца семьи Реддлов так и не был найден.
***
Эти двое, появившись словно бы из ниоткуда, пару секунд простояли в нескольких шагах друг против друга на узкой, освещенной лунной тропе. Стояли, не шевелясь, наставив один в грудь другого волшебные палочки, а затем, когда каждый понял, кто перед ним, убрали палочки под мантии и торопливо двинулись в одном направлении.
– Есть новости? – спросил тот, что был выше ростом.
– Самые лучшие, – ответил Северус Снейп.
Вдоль тропы слева шли низкие кусты дикой ежевики, а справа – высокая неухоженная живая изгородь. Длинные мантии мужчин колыхались, заплетаясь вокруг лодыжек.
– Я уж боялся, что опоздаю, – сказал Люциус Малфой, бледное лицо которого то освещалось светом луны, пробивавшимся между нависшими над тропой ветвями, то снова погружалось во тьму. – Дорога оказалась труднее, чем я ожидал. Впрочем, надеюсь, он будет доволен. Ты и вправду думаешь, Северус, что прием нас ожидает хороший?
Снейп кивнул, однако в подробности вдаваться не стал. Живая изгородь, повернувшая вместе с ними, вскоре оборвалась у невысокого деревянного забора, который преградил двум мужчинам путь. Однако они не замедлили шага: оба молча подняли в подобии приветствия левые руки и прошли сквозь темную, словно обратившуюся перед ними в дымку тумана деревянную калитку.
Теперь звуки их шагов заглушались трепетом сухих листьев на деревьях, тянувшимися по обеим сторонам дорожки. Справа послышалось какое–то шуршание. Малфой снова извлек из–под мантии палочку, повел ею над головой своего спутника, но источником шума оказался всего лишь садовый гном, величаво вышагивавший по дороге между кустами.
В конце прямой тропы вырос из темноты большой обветшалый дом. Промерзшая трава похрустывала под ногами Снейпа и Малфоя, торопливо шагавших к деревянным дверям, скрытых плющом, которые при их приближении распахнулись будто сами собой.
Они беззвучно вступили в темное пространство небольшого коридора. Здесь они ни разу не бывали, но на ощупь определили, где находится дверь в холл. Двое мужчин на миг остановились, замявшись у тяжелой двери, затем Снейп повернул бронзовую ручку.
В нос ему ударило затхлостью, он настороженно прислушивался: не донесутся ли сверху шаги или голоса? В холле было немного светлее из–за больших окон по обе стороны парадной двери. Они начали подниматься по лестнице, благословляя толстый слой пыли на каменном полу, заглушавший звук шагов.
На площадке Снейп повернул направо и сразу же понял, где обосновались гости – в самом конце коридора была приоткрыта дверь, и на черный пол падал длинный золотой отблеск колеблющегося пламени. Они продвинулись дальше и через несколько шагов уже видели в щель небольшую часть комнаты.
Ее заполняли безмолвные люди, сидевшие вокруг стола. Вся прочая мебель была бесцеремонно сдвинута к стенам. Освещало гостиную пламя, ревевшее в камине, над которым висело большое зеркало в резной оправе. Снейп и Малфой немного помедлили на пороге. Глаза их, постепенно привыкавшие к тусклому освещению, выискивали свободные места за узким столом, за которым умещалось не более шести человек.
– Малфой, Снейп, – произнес высокий, звонкий голос того, кто сидел во главе. – Еще немного, и вы опоздали бы.
Сказавший это восседал перед самым камином, отчего двум вошедшим в гостиную мужчинам было поначалу трудно различить что–либо, кроме общего его силуэта. Однако по мере их приближения лицо его выступало из мрака – голое, змееподобное, с узкими прорезями вместо ноздрей и блестящими красными глазами с вертикалями зрачков. Бледен он был до того, что казался светящимся, точно жемчуг.
– Северус, сюда! – приказал Волан–де–Морт, указывая на кресло справа от себя. – Люциус – рядом с Долоховым.
Двое мужчин заняли названные им места. Еще трое сидевших за столом провожали глазами Снейпа – к нему первому и обратился Волан–де–Морт:
– Итак?
– Блэк в бегах, как вы и просили, милорд.
Это известие пробудило в сидевших вокруг интерес почти осязаемый: одни замерли, другие заерзали – и все не отрывали глаз от Снейпа и Волан–де–Морта.
– В бегах значит… – повторил Волан–де–Морт. Глаза его вглядывались в черные глаза Снейпа с такой неистовой силой, что некоторые из смотревших на них предпочли отвести взгляды, опасаясь, похоже, обратиться под ее воздействием в пепел. Снейп, однако же, смотрел в лицо Волан–де–Морта спокойно, и спустя секунду–другую безгубый рот его господина искривился в подобии улыбки. – Хорошо. И сведения эти получены…
– Из источника, о котором мы с вами говорили, – сказал Снейп.
– Мой Лорд, – Малфой склонился над округлым столом, вглядываясь в Волан–де–Морта и Снейпа. Все повернулись к нему. – В Министерстве меня обвинили в том, что я не углядел за Блэком. Уволили из Департамента и отправили повестку в Визенгамот.
Люциус замолк, ожидая ответа, однако Темный Лорд не произнес ни слова, и Малфой продолжил:
– Мой сын Драко сообщил мне, что девчонка связалась с Гарри Поттером, милорд.
– Замечательно, – с нескрываемым восторгом произнес Волан–де–Морт.
Снейп улыбнулся:
– Все идет по плану, мой Лорд.
– Я в тебе не сомневался, Северус, – Он положил руки на стол, снова обводя холодным взглядом всех присутствующих. – Ах, да, Северус, ты помнишь о нашем уговоре?
– Несомненно, – кивнул Снейп.
– Как только девчонка увидится с Блэком, ты должен убить его, – усмехнулся Темный Лорд. – Отберем у нее самое дорогое, и она без слов вступит в наши ряды. До ее глупой матери не доходит человеческое обращение. Впрочем, я дал ее семье срок до Рождества, но все зависит от того, насколько быстро Блэк окажется рядом с девчонкой.
Снейп в мгновение ока похолодел и теперь умоляюще смотрел на Лорда:
– Розалину Викандер? – он запнулся. – Ох, мой Лорд, вы же знаете, как я к ней отношусь.
Снейп опустил голову, длинные черные волосы спадали ему на лицо.
– Полно, Северус, полно, – отмахнулся Волан–де–Морт. – Если все пройдет так, как ты мне обещал, я не трону ее.
– Бесконечно благодарю вас, милорд, – чуть ли не всхлипывая, пролепетал Снейп.
Шипение, послышавшееся в негромком голосе Волан–де–Морта, казалось, продолжалось и после того, как его жесткий рот замер. Оно становилось все громче, и один или двое волшебников не сумели подавить охватившую их дрожь – что–то тяжелое заскользило по полу под столом.
И вот в кресло Волан–де–Морта начала забираться огромная змея. Она поднималась и поднималась, представляясь бесконечной, пока наконец не улеглась Волан–де–Морту на плечи. Шея у нее была толщиной с бедро мужчины, глаза с вертикальными прорезями зрачков не мигали. Волан–де–Морт, не отрывая взгляда от Люциуса Малфоя, рассеянно погладил эту тварь длинными, тонкими пальцами.
– Почему это вы, Малфои, выглядите недовольными своей участью? Разве не вы многие годы твердили, что жаждете моего возвращения, моего прихода к власти?
– Разумеется, мой Лорд, – ответил Люциус Малфой. Рука, которой он отер пот со своей верхней губы, дрожала. – Мы жаждали этого – и жаждем сейчас.
Замершая слева от него супруга кивнула, странно и натужно, и перевела взгляд с лица Лорда на змею. Справа от Люциуса Антонин Долохов бросил на Волан–де–Морта быстрый взгляд и отвел его в сторону, боясь встретиться со своим господином глазами.
– Хвост, – сказал Том Реддл все так же негромко и задумчиво, по–прежнему не отрывая взгляда от семьи Малфоев. – Отправляйся, разыщи мне Грегоровича! Приведи его сюда, нам нужно закончить одно маленькое дельце.
– Да, м–мой Лорд, – выдохнул маленький человечек, сидевший в середине стола, съежившись на своем стуле так, что он казался пустующим. Он сполз на пол и торопливо выскочил из комнаты, оставив за собой странное серебристое свечение.
– Как я уже сказал, – продолжал Волан–де–Морт, обводя взглядом застывшие лица своих приспешников. – Теперь мне многое стало ясно. Например, прежде, чем я отправлюсь убивать Поттера и его подружку, мне понадобится верный слуга, который отыщет Сириуса Блэка и будет следить за его местонахождением.
На всех лицах отразилось только одно – ужас, как будто Он объявил, что хочет позаимствовать чью–то душу.
– Как насчет тебя, Северус? – Темный Лорд выпрямил плечи и взглянул на Снейпа.
– С радостью, милорд, – шумно сглотнул он. – Но вы же понимаете, что я в школе и…
– Очень убедительно, мой друг. Добровольцы отсутствуют? – осведомился Реддл. – Ну, что же… Люциус, я не вижу причин, по которым ты можешь отказаться от этого задания.
Люциус Малфой поднял на него взгляд. Кожа Люциуса казалась в свете камина желтоватой, восковой, запавшие глаза его были обведены чернотой. Он хрипло переспросил:
– Мой Лорд?
Малфой искоса взглянул на жену. Она, такая же бледная, как муж, смотрела прямо перед собой, длинные светлые волосы свисали ей на спину. Ее тонкие пальцы на мгновение сжали под столом запястье Люциуса, после чего он дрожащим голосом произнес:
– Конечно, милорд.
Нарцисса почти неприметно качнула головой и снова уставилась непроницаемым взглядом в стену напротив.
– Прекрасно, – проронил, поглаживая Нагайну, Волан–де–Морт. – Очень хорошо.
***
Через два дня после похода в Хогсмид в замке никто даже не подозревал, что школу вновь обыскивают сверху донизу. Потому что ночью Филчу показалось, что он видел Блэка в коридорах Северной Башни. На расспросы о том, не померещилось ли ему, завхоз ничего точно сказать не мог, но от слов своих не отказывался.
На другой день по всему замку были приняты более жесткие меры безопасности. Профессор Флитвик учил главные входные двери распознавать Блэка по увеличенному портрету. Филч носился по всем закоулкам и коридорам, заколачивая все щели и мышиные норы. Сэру Кэдогану ежедневно сама МакГонагалл наказывала проверять всех и каждого, кто входил в Башню Гриффиндора и поглядывать за происходящим в коридоре. Портреты на пустынном восьмом этаже согласились следить за своим коридором при одном условии: им дадут дополнительную охрану. Специально для них наняли грозного вида троллей, которые ходили ночью по этажу, злобно хрюкали и мерились дубинками.
Рон в мгновение ока стал знаменитостью. Первый раз в жизни не Гарри, а он был в центре всеобщего внимания. И надо сказать, ему это нравилось. Хотя он все еще окончательно не пришел в себя после тех ночных переживаний, он взахлеб рассказывал каждому об этом происшествии, украсив его россыпью подробностей: «Сплю это я и вдруг слышу, как будто кто–то что–то рвет. Я подумал – это во сне. Но тут, представляете, чувствую сквозняк. Проснулся, гляжу: полог с одной стороны сорван, а он прямо надо мной стоит… как скелет. Волосы колтуном. В руке огромный нож, сантиметров тридцать, а то и сорок. Смотрит на меня, а я на него. Я как заору – и его как ветром сдуло.»
Прослушав эту душераздирающую историю, девочки со второго курса вернулись к своим делам.
А Рон обратился к Гарри:
– Как ты думаешь, почему он исчез?
Поттер и сам ломал над этим голову. Почему Блэк, обнаружив, что выбрал не ту кровать, не прикончил Рона, поднявшего истошный крик, и не стал искать Гарри. Пятнадцать лет назад он хладнокровно убил столько ни в чем не повинных людей, а тут пять безоружных мальчишек и четверо из них крепко спят.
– Наверное, решил, что ты своим криком разбудил всю Башню и ему надо скорее уходить из замка, – поразмыслив, выдал Гарри. – Помедли он немного, ему бы пришлось убить всех Гриффиндорцев. Да еще и учителя…
А Невилл попал в опалу. Профессор МакГонагалл просто рассвирепела: навсегда отлучила его от Хогсмида, наложила наказание и запретила сообщать ему пароль. Бедный Невилл каждый день ждал у портрета с сэром Кэдоганом, пока кто–нибудь подойдет и проведет его. Но, конечно, самому суровому наказанию Невилла подвергла бабушка – все остальное было так, пустяки. Два дня спустя после вторжения Блэка прислала ему очередной Громовещатель. Эта позорная кара обрушилась на Невилла во время завтрака.
За шесть лет он получил штук пятнадцать таких Громовещателей, и каждый раз Гриффиндорцы подкалывали его, а Слизеринцы в открытую смеялись, когда Долгопупс в очередной раз выбегал из Большого зала с ярко–красным конвертом.
В пятницу к Гарри за обедом прилетела белоснежная полярная сова по имени Букля. Она держала в клюве лист пергамента. Он взял у нее письмо и открыл конверт, а Букля тем временем принялась за кусочки мяса, оставленные кем–то без присмотра. Записка была от Хагрида.
«Дорогие Гарри и Рон!
Как насчет того, чтобы выпить со мной чашку чая сегодня вечером около шести? Мне нужно кое–что очень важное сказать Рону. Я зайду за вами в замок. ЖДИТЕ МЕНЯ В ХОЛЛЕ. ВАМ ОДНИМ ВЫХОДИТЬ ЗАПРЕЩЕНО.
Не вешайте носа.
Хагрид.»
– Он, наверное, хочет подробнее узнать про Блэка! – решил Рон.
Ровно в шесть друзья вышли из Гриффиндорской гостиной, миновали чуть ли не бегом троллей и спустились в холл.
Хагрид их уже ждал.
– Привет, Хагрид! Ты, наверное, хочешь узнать, как все было в ту ночь? – спросил Рон.
– Я знаю, – Хагрид отворил двери и выпустил их наружу.
– А–а–а, – слегка разочарованно протянул Уизли.
Первое, что они увидели в хижине Хагрида, так это охотничьего пса Клыка. Он лежал, вытянувшись во всю длину на лоскутном одеяле, плотно прижав голову к лапам.
Хагрид налил им чаю и предложил сдобных булочек с цукатами, но друзья от булочек отказались: им слишком хорошо была знакома стряпня Хагрида.
– У меня к вам… э–э… нелегкий разговор, – на редкость серьезно заявил Хагрид.
– О чем? – поинтересовался Гарри.
– О Делии Блэк.
– Чего? – Рон закашлялся, поперхнувшись чаем.
– Как бы это сказать… вот ты, Рон… я давно тебя знаю, но такого не ожидал. Зачем ты так с ней, а? Что она тебе сделала?
– Откуда ты знаешь, Хагрид? – взвился Рон.
– Я всегда все знаю, – упрямо продолжал лесничий. – Она часто стала сюда захаживать. Плачет. У нее нелегкое время, да. Сдается мне… она это… ну, знает все о Сириусе Блэке. Ну, то, что он… эм… не буду произносить это вслух.
– Хагрид… понимаешь, она же Слизеринка, – начал смущенно оправдываться Уизли.
– Знаешь, как она расстроилась, что ты так к ней относишься из–за того, что она с Гарри подружилась? – прервал его Хагрид. – Если она с другого факультета, это… ну… не оправдание. Сердце у нее где надо, у Делии. А ты так…
– Но она провоцировала Гарри! – не унимался рыжий.
– Рон, пойми, у девчонок такой характер! – встрял Поттер и похлопал друга по плечу.
– Вот именно, – согласился Хагрид. – Не делай так больше!
Остаток вечера проговорили о шансах Гриффиндора на победу в борьбе за Кубок школы по квиддичу. И в девять часов Хагрид отвел друзей в замок.
***
В субботу вечером Гарри столкнулся с Делией на площадке второго этажа. Буквально столкнулся: она как обычно была погружена в книжку. Врезалась в Гарри, уронив «Расширенный курс Зельеварения» и негромко ойкнув. Гарри повторил свое рефлекторное движение и сжал тонкие плечи девушки. Блэк подняла на него испуганные глаза, но тут же заметно расслабилась.
– Ох, прости, Гарри, я такая неуклюжая…
– Ничего страшного, – Поттер продолжал сжимать плечи Слизеринки, борясь с желанием прижать ее всю целиком к груди, в которой металось доведенное до предела сердце.
Делия смущенно улыбнулась. Гарри захотелось слизнуть эту трогательную улыбку с ее губ, ощутить ее вкус, но вместо этого он выпустил хрупкие плечи и наклонился за книжкой.
– Я бы хотел с тобой поговорить, – сказал он, протягивая учебник.
Девушка закусила губу.
– У меня совсем нет времени. Я собиралась к профессору Снейпу и…
– Кабинет по Защите в другой стороне, – он схватил ее за запястье.
В попытках вырваться девушка вздергивает тонкий подбородок, и волосы открывают лицо, и в свете факелов Гарри видит синяк, берущий начало на скуле и окрашивающий почти всю левую сторону лица, играя переходами от темно–фиолетового, ближе к виску, до воспаленно–красного у основания челюсти, что заставляет его еще раз мысленно разорвать Рона на части, сожрав и выблевав каждую его кость. Снова.
Теперь понятно, почему она сегодня так растрепана – волосы удачно скрывали почти все. От всех – но не от него. Не теперь. Заметила взгляд.
– Нравится? – гнусная улыбка на нежных губах. – Передай Уизли огромной спасибо за это.
– Не нравится, – рявкнул так, что зазвенело в ушах. – Он ударил тебя?
Девушка опустила взгляд, прикрывая глаза.
– Ответь мне! – он немного потряс ее.
– Нет, – короткий вздох. – Он оттолкнул меня так, что я упала.
Она вскинула голову, заглядывая ему в глаза.
А в следующую секунду с такой силой прижалась к нему, зарываясь одной рукой в черные волосы, что Гарри на секунду оторопел, но тут же сориентировался и крепко обнял девушку, поглаживая чуть сгорбившуюся спину.
– Все будет в порядке, вот увидишь, – шептал он ей, сомневаясь в правдивости собственных слов. А она лишь кивнула ему в ответ.
***
– Поттер! Уизли! Будьте добры, выслушайте объявление!
Возмущенный голос профессора МакГонагалл ударом кнута рассек воздух. Гарри с Роном подпрыгнули, оторвавшись от игры, которую затеяли в самом конце урока Трансфигурации. Друзья уже сделали, что полагалось: воспользовались заклятием «Невидимого расширения», расширили крохотный мешочек до размеров бочонка, затем вернули ему первоначальный облик. И они уже списали с доски домашнее задание. Звонок вот–вот прозвенит, и Поттер с Уизли, забыв обо всем, сражались на «мечах» – игрушечных волшебных палочках, изобретенных Фредом и Джорджем: у Рона в руке жестяной попугай, у Гарри – резиновая треска.
– Поттер и Уизли в кои–то веке порадовали нас: наконец–то ведут себя соответственно возрасту, – выговаривала профессор.
В этот момент голова трески оторвалась и мягко шлепнулась на пол – попугай Рона секунду назад отсек ее.
– Объявление касается всех. Приближается Хэллоуин. Намечается праздничный бал для старшекурсников, начиная с четвертого курса. Хотя, конечно, вы имеете право пригласить кого–то с младших курсов. И преподаватели могут…
В этот же миг Лаванда Браун во всеуслышание прыснула. Парватти Патил ткнула ее в бок, едва сдерживая смех, так что рот перекосился, и обе уставились друг на друга.
– Наверное, Блэк со Слизерина явится со Снейпом, – зашептала Браун на ухо Патил. Однако Поттер тут же уловил эти ехидные переглядки. Скривился. Он ни секунды не потерпит, если Делия придет на бал с кем–то другим, а тем более со своим деканом. – Кто еще может пригласить эту невыносимую всезнайку на бал?
МакГонагалл и бровью не повела. Вопиющая несправедливость, обиделся Гарри: им с Роном только что от нее досталось, хотя ничего такого они не сделали.
– Форма одежды – парадная, – продолжила профессор. – Бал начнется в семь часов вечера тридцать первого октября в Большом зале. Окончание бала в полночь. И еще несколько слов… – профессор МакГонагалл окинула класс выразительным взглядом. – На бал, конечно, приходят с распущенными волосами, – проговорила она с явным неодобрением.
Лаванда еще громче хихикнула. На этот раз Гарри понял, что ее рассмешило: профессор Трансфигурации всегда носила тугой пучок на затылке, не позволяя себе ходить распустехой в прямом и переносном смысле.
– Это, однако, не значит, – профессор строго оглядела класс, – что мы ослабим правила поведения, которые предписаны студентам Хогвартса. Я буду очень, очень недовольна, если кто–нибудь из вас их нарушит.
Парни неодобрительно заулюлюкали.
– И прежде всего на балу приветствуются танцы, – она взмахнула рукой. – А точнее, они обязательны!
– Профессор! – крикнул Симус с последней парты. – Мы не танцуем.
– Придется, мистер Финниган, – сказала она строгим тоном, не допускающим возражения.
Прозвенел звонок. Класс зашумел, заторопился на перемену: прятали учебники в сумки, сумки закидывали через плечо. Многим не пришлась по вкусу новость о том, что им придется искать себе партнеров для танцев.
Неделю назад Гарри сказал бы, что найти партнера для бала – пустячное дело. Но пригласить на бал девушку! Страшнее ничего не придумаешь. И все помешаны на бале, по крайней мере, девчонки. Сколько же их в Хогвартсе! Он только теперь это заметил. И все они шептались и хихикали по закоулкам замка, давились смешками, если мимо проходил мальчик. А сколько волнений и разговоров о нарядах для предстоящего праздника!
За два дня до Хэллоуина только и слышно было, что о предстоящем бале. Абсолютно все девочки, начиная с четвертого курса и заканчивая седьмым, трещали о костюмах и макияже на бал, а парни думали только о том, как мимо Филча протащить на праздник огневиски.
***
Гарри повернул голову к массивным дубовым дверям: в Большой зал вошла Делия. Одна. Без свиты. Все так же растрепана, пытаясь скрыть свой синяк, но все так же… прекрасна.
Она лишь кивнула в ответ на его приветствие и прошла мимо. За Слизеринский стол она как будто специально села задом к нему, чтобы парень мог созерцать только ее спину, укутанную в мантию, и взлохмаченные волосы. Девушка весело болтала со своими однокурсницами. Они бурно размахивали руками, что выдавало их возбуждение.
«Точно! Бал… блин… вот опять…» – догадался юноша и тяжело вздохнул.
Воспоминание о том, что он до сих пор без пары, смутило Поттера, и он окинул взглядом всех девушек, которые сидели неподалеку от него.
– Гарри, ты уже пригласил кого–то на бал? – поинтересовался Рон, старательно пережевывая кусок мяса.
Поттер лишь кинул на него короткий взгляд и ткнул вилкой в тарелку. Не попав в оливку, зубцы неприятно заскрипели, привлекая внимание окружающих. Гарри не ответил. Выбрать–то он выбрал, еще с самого начала, а пригласить не хватает духу. Конечно же речь шла о Делии, она такая красивая! И как он раньше этого не замечал…
Уизли, кажется, подозревал, что творится в душе у Гарри.
– Знаешь что, – сказал он, – тебе нечего волноваться. Ты парень. И если придешь один на бал, то в этом не будет ничего плохого. То ли дело девчонки…
Помня о недавней ссоре, Рон изо всех сил старался подавить прорывающуюся горечь.
– А ты заарканил кого–нибудь, Рон?
– Я? – Рон блеснул глазами в сторону Слизеринского стола на… Ребекку Исмей.
– Ты серьезно? – почти в панике.
Несколько мгновений Уизли смотрел на черноволосую красавицу, после чего наконец–то кивнул, слегка хмурясь.
– А она хорошенькая, – отдал ей должное Рон, хмыкнув. – Не то, что ее подружка.
– Очень смешно, – прыснул Гарри. – Почему–то мне кажется, друг, что у тебя нет шансов, но ты попробуй.
– Чего это малышу Ронни стоит попробовать? – подсели к друзьям близнецы.
– Рон хочет пригласить на бал Ребекку Исмей со Слизерина, – улыбнулся Гарри, подмигивая через плечо друга Фреду с Джорджем.
Рон злобно покосился на него, поджав губы.
– Ах, вот оно что, – со свойственным ему юмором заметил Фред. – Удачи, братик. Но если хочешь остаться в живых, возьми с собой на всякий случай противоядие, не дай бог эта змея тебя укусит.
– Хватит, Фред! – пнул брата Джордж под ребра. – Не все ведь Слизеринцы такие, как Малфой. Среди них есть и нормальные, наверное.
– Да что ты?
– Я же сказал, что наверное.
– А вы оба обзавелись парой для танцев? – хмыкнул Рон.
– Нет.
– Поспешите, а то всех красавиц разберут, и вам ничего не достанется.
– Смотри и учись, Ронни, – Джордж повернул голову в другой конец Гриффиндорского стола и крикнул:
– Анджелина!
Анджелина беседовала с Алисией Спиннет.
– Что? – спросила она, посмотрев в сторону Джорджа.
– Пойдешь со мной на бал?
Анджелина оценивающе взглянула на него.
– Пойду, – согласилась она, улыбнувшись, и продолжила прерванную беседу.
– Ну, вот, видите, – подмигнул Джордж, – как всегда везет.
Он встал, зевнул и сказал Фреду:
– Пойдем, иначе на Астрономию опоздаем.
И близнецы ушли. Рон смотрел им вслед, пока они не скрылись за дверьми Большого зала.
– Он прав, Гарри. Пора что–то делать, иначе останутся одни тролли.
– Кто–кто останется, простите? – вспыхнула напротив Джинни.
– Ну, знаешь… – Рон пожал плечами. – Я лучше пойду один, чем, например, с этой… Элоизой Миджен.
– У нее прыщей почти уже нет. И она очень хорошая!
– У нее нос не в середине лица!
– Понятно! – ощетинилась Джинни. – Вот какие у тебя принципы. Ты пригласишь самую красивую девушку – конечно, которая пойдет с тобой, – пусть даже она полная идиотка?
– Да, наверное.
– Ладно, я пошла на занятия, – сказала Джинни, сгребла свои записки и, не прибавив больше ни слова, почти бегом отправилась из зала.
***
Делия не запланировала этот разговор. Не успела.
Хотя нет, времени было достаточно. Просто откладывала до последнего.
Она собиралась подойти к Гарри за ужином.
Ну, вообще–то, изначально – за завтраком. Но на завтрак он пришел слишком поздно, а она уже немного опаздывала на Защиту от Темных Искусств. Потом – за обедом. Но он… так увлеченно говорил со своими друзьями, что мешать ему показалось вовсе бестактным. И она решила, совершенно точно, что дождется вечера, отправившись в любимую кладовую знаний, которая привычно вынесла из головы практически все посторонние мысли с помощью одного лишь томика по Истории Магии.
Поттер порушил все ее планы одним своим внезапным появлением в библиотеке. Прямо у ее стола.
Таким внезапным, что книга едва не вылетела из рук.
– Гарри!
– Привет, – он взглянул на девушку, слегка опуская голову. Улыбка, как всегда, очаровательна. Да, Слизеринка нашла в себе смелость для того, чтобы признать – ей нравилась улыбка Поттера. Блэк стало не по себе, но она все равно растянула губы.
Мерлин. Это походило на гримасу. Поистине.
– Привет! Не ожидала тебя здесь встретить.
«Ну, да…» – засомневались его глаза.
Делия отвела взгляд, утыкаясь в книгу.
Давай, думай. И скажи уже что–нибудь.
– Я хотела поговорить с тобой, как раз сегодня… но… но все как–то…
– Эм… Делия, – внезапно Поттер пододвинул стул к столу и сел, оперевшись локтями о столешницу. – Я хотел извиниться перед тобой. И за себя, и за дурака Рона.
Уверенный тон действительно сбил с толку. Девушка моргнула.
– Э–э… ч–что? – ее пальцы, как раз лихорадочно листающие учебник, замерли. Она начала заикаться.
Прекрати заикаться, это дурной знак. Соберись и вникни… что? Потрясающая лаконичность. Давай уже, выдави хоть что–то из себя.
– К–конечно, я уже не обижаюсь, – Блэк кашлянула. – И Рональда давно простила. Он ведь не специально. Это я вела себя как дура в пабе. А он заступился за твое самолюбие.
– Ты… ты ведь нарочно с Монтегю, да? – слабо произнес Гарри.
Все внутри похолодело. Она рывком подняла голову, утыкаясь взглядом в удивленное лицо Поттера. Теплые зеленые глаза придали смелости.
– Эм… я… да, Гарри. Просто это так…
– Послушай, – его рука коснулась пальцев, теребящих обложку, и от этого прикосновения Блэк едва не подскочила на месте. – Ты пойдешь со мной на бал?
На губах Гарри неуверенная улыбка. Слизеринка открыла рот, выдыхая. Черт. Хреновая ситуация, честно говоря.
Пойти с ним на бал и не привлекать внимания? Скорее, пойти с ним на бал и заорать этим жестом на всю школу: смотрите, я пришла на бал под руку с Избранным!
Она нервно сглотнула. Руки стали холодными и влажными.
– Ладно.
Что? Делия, что?
– Что? – лицо Гриффиндорца едва не засияло от удивления и радости.
Господи, она согласилась. Согласилась.
– Я пойду с тобой на бал, Гарри, – и она тщательно вычистила голос от этой жуткой обреченности.
– Я уже жду субботы, – заявил он незамедлительно.
Мерлин. Это уже в субботу. А сегодня что? Четверг. Один день по сути. Сердце Делии сжалось. Она и сама сжалась бы, не будь его здесь. Но вместо этого только расправила плечи:
– Кстати, Гарри, – она нахмурила брови. – Представляешь, в Хогсмиде я опять видела кота Блейза и того самого черного пса. Они гонялись друг за другом, как в тот вечер, когда Забини подобрал Моджо.
– Погоди, ты серьезно? – Гарри недоуменно наморщил лоб, глядя на Блэк.
– Более чем.
– Странная дружба между огромным псом и котом, – вновь заметил Поттер, сложив руки на груди. – Я не удивлюсь, если сегодня же вечером эта собака вновь будет разгуливать по Запретному лесу и жалобно завывать.
И Гарри как никогда оказался прав. Всю ночь он не мог уснуть от дикого рваного воя, что доносился из глубины Запретного леса. Из–за того, что окна Гриффиндорской Башни смотрели прямо в чащу леса, звуки были слышны как нельзя четко.
***
День пятницы не задался с самого начала. Под утро наконец–то заснув, Гарри проспал завтрак и ему со всех ног пришлось бежать на парный урок Заклинаний с Когтевранцами. Он опоздал на целых пятнадцать минут, и профессор Флитвик дал ему дополнительное домашнее задание в виде подробного конспекта по стихийным чарам. Урок Зельеварения вместе со Слизерином вылился в сплошную череду неудач: Поттера все время подкалывал Малфой со своими друзьями, зелье он запорол, на что профессор Слизнорт неодобрительно покачал головой. После обеда у них был урок Ухода за Магическими Существами. Профессор Скамандер с неописуемым восторгом рассказывал ученикам о Лечурках – созданиях, ростом не более двадцати сантиметров. Лечурка будто состоял из побегов растений с корнями, крошечными, покрытыми листвой веточками и двумя карими глазками. У профессора таких существ как минимум шесть – Пикетт, Тайтус, Финн, Поппи, Марлоу и Том, – причем первый ходит у него в любимчиках и, бережно хранимый, обитает в кармане на груди. Лечурка по имени Тайтус все никак не хотел идти к Гарри на руки и показывал ему крошечный язык, чем вызывал у Рона раздражительный смех.
С Делией Поттеру не удалось поговорить до самого вечера. Зато Рон весь день жужжал ему, что он осмелился позвать Ребекку на бал, и к огромному удивлению друга – она согласилась. Уизли пребывал в легком шоковом состоянии, от чего его мотало и прорывало на смех весь вечер.
К концу ужина Гарри сообщил рыжему, что он пойдет на бал с Делией. Тот состроил на лице такое отвращение, будто ему в тарелку вместо ужина положили пару Соплохвостов. Рональду с трудом удалось промолчать, ни сказав в ответ Гарри какую–нибудь колкость.
***
Суббота наступила совсем незаметно. Утро было на редкость шумное. Какие только слухи не витали по замку о предстоящем бале. Гарри и половине не верил. Поговаривали, что Дамблдор купил у мадам Розмерты восемьсот бочек хмельной медовухи. Но то, что приглашена группа «Ведуньи», было истинной правдой. Кто такие «Ведуньи», Гарри понятия не имел, ведь в доме Дурслей не было волшебного радио. Но, судя по ажиотажу среди выросших под музыку BPB (Волшебного Радиовещания), это был сверх знаменитый ансамбль.
