Текст книги "Ковчег для варга (СИ)"
Автор книги: Steeless
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 49 страниц)
А меня прямо одолевали паскудные предчувствия, так, что хотелось как следует напиться, устроить розыгрыш вольерным и потом подраться с этими же вольерными. Потому что я знала, о чем они говорили – папочка и Нэйш. О крови варга, которую им запрещено проливать. И при помощи которой можно контролировать любое животное, не входя с ним в контакт. Это вроде как легче – можно сразу много животных под свою волю загнать, да и использовать их по своему усмотрению. Но вот среди варгов эта техника под запретом. Во-первых, слишком уж безжалостным считается быть не «вместе» с животным, а превращать его в безмозглое орудие. А во-вторых, варги-на-крови как на подбор плохо заканчивали. В основном – безумием с натравливанием подвластных им животных на всех подряд.
Жаль, с вольерными подраться не удалось. Удалось на них только наорать за коряво убранные клетки.
Но вот зато ночью меня вдруг со всего маху стукнуло одной удивительной идеей – странно, что раньше не стукнуло, наверное, слишком уж запорошила мозг эта круговерть. Так что я даже не поленилась посередь ночи растолкать женишка – то еще занятие в последние дни. К тому же Десми решил, что я вознамерилась посреди ночи от него домогаться непотребного, так что первое, что я получила – роскошную просьбу:
– Мгм… Кани, давай не будем… пожалуйста!
– Не будем, не будем, – зашипела я ему в ухо и как следует пнула в бок. – Слушай. А если они били не по ученикам?
– Грмг?!
– Эти твари, ну, которые единорогов положили. Я вот думала – они хотели поуменьшить количество варгов в природе. Только зачем им ученики, если есть Нэйш. Может, они как раз и добивались… ну, вот этого? Того, что сейчас есть?
Бывший законник взял верх над усталостью. Десми худо-бедно промигался и спросил сипло:
– Но зачем?!
– Да вот не знаю, – понуро ответила я. – Это все же не может быть твое, ну как там, Дорожное Братство? Они ж обещали нагадить, сам понимаешь. Ну, вот и нагадили.
– Тридцать единорогов в землях Союзного Ирмелея? Это смертный приговор… несколько смертных приговоров, – возразил мне женишок хрипло и мудро. – Твой отец клятвенно меня заверял, что Дорожное Братство на такое не способно.
– Ай, ну мало ли что там папаша говорил.
Десми тихо застонал, но все-таки приподнялся на подушке и начал пояснять:
– Я уже говорил тебе – в сущности, Дорожное Братство опасно именно тем, что они – мелкая шушера. В этом же случае кто-то смог отогнать стадо единорогов… замучить и бросить умирать, замести следы… Мел возвращалась туда потом – и ничего не нашла, значит, среди них тоже были Следопыты… и в любом случае – чего они ждут? Зачем бы им лишать Рихарда Дара – и ничего не предпринимать после?
Все это Десми выдал с вполне осмысленными глазами – а сразу же после того грохнулся на подушку и засопел себе. Ужасно заразительным образом, так что меня как-то тоже неприметно сморило, и я успела подумать только: а вдруг они и ждали, что подтвердится, что у Нэйша нет Дара…
Но мысль показалась какой-то глупой, а дальше мне уже и размышлять не пришлось. В ту же ночь нас всех повязали как миленьких. Причем, эти подлюки нанесли удар в самый коварный час – на рассвете. Когда лично я крепко сплю и совершенно не способна сопротивляться.
Так что я и очухаться не успела, как меня скрутили, приставили к горлу какое-то там лезвие, протащили по коридору и выпихали во двор. Рядом шипел от боли Десми – он пытался героически обороняться, и ему дали по башке.
От замка нас вообще-то оттащили изрядно – мы оказались даже не на заднем дворе, а на лужайке в саду, подальше от вольеров и поближе к закрытой части заповедника. Лужайка была здоровенная – Мел ее использовала для выгула особо ласковых экземпляров, а Нэйш для тренировок. Ну, словом, как раз такое укромненькое, окруженное со всех сторон кустами и деревьями место, которое могло вместить нехилую компанию.
При нас туда как раз доволокли оставшихся учеников с ученицами – тоже раздетых, в том смысле, что ученицы были в ночных сорочках, как я. А Тибарт так вообще демонстрировал голый торс – не знаю, спал он так или специально сорвал рубаху, дабы выглядеть более героическим.
Аманда куталась в цветастый платок и стояла рядом с моим взъерошенным папенькой – эти были не просто в неглиже, но еще и какие-то подозрительно румяные. Думать не хочу, за чем там их застали, в предутренний час. Мел, ясное дело, была одета с ног до головы и с метательными ножами – небось, как раз корм зверушкам задавала, она раньше всех просыпается. Вольерные, егеря и охрана были кто как. Кто в куртке на голое тело, кто вообще связанный наподобие гусенички, а с кем-то и попросту церемониться не стали – принесли, положили под кустом снопиком, непонятно – живой он там или нет.
Образцовый захват, в общем, и ребята его провели образцовые – гибкие, шустрые, стояли за спинами у всех и делали морды профессионалов. Тот, который торчал за мной, давал понять, что если я только попытаюсь высвободить руки – все, обзаведусь второй улыбкой, пониже первой.
Вот, кстати, возле нашего главы питомника никто не стоял, и руки у него связаны не были – он просто держал их засунутыми в карманы халата. То есть, да, это как раз было единственное зрелище в мире, к которому я не была готова: Рихард Нэйш с взъерошенными волосами, босиком и тяжелом таком бордово-черном халате, похожем на мантию записного профессора Академии. И руки в карманах, как у уличного праздношатающегося шалопая.
– Твою же мать, – сказала я, посмотрев на это секунд пять. И согнулась в приступе хохота.
– Есть причины для хорошего настроения, Кани?
Лучше б он не спрашивал это прежним тоном. Ну, того Рихарда, который весь такой всегда безупречный и в белом и с волосами, зализанными назад.
– У тебя есть халат, – выдохнула я и залилась пуще прежнего. – И ты спишь без сеточки для волос. Нэйш, ну ты что… так мифы рушатся! Ты хоть понимаешь, что все в питомнике пари заключали – спишь ты в белом костюме, или у тебя есть такой уже белый, но для спанья, или ты вообще спишь в одной сеточ…
Тут Десми все-таки удалось метко лягнуть меня в голень, я притихла и вспомнила, что у этой вечеринки в пижамах есть вроде как какая-то цель. И я ее не заметила. Что вообще-то простительно, потому что тут же Рихард Нэйш в халате (надеюсь, до следующей стадии – небритого Нэйша – я не доживу, потому что помереть же можно от такого зрелища).
Человек, который терпеливо слушал лабуду, которую я мелю, засмеялся и поднялся с ящика, на котором сидел.
– Просто замечательно, – сказал он. – Нет, Десмонд – вы не беспокойтесь, никто не будет заставлять вашу жену молчать. Слушать ее – очарование, правда. Кани – вам ведь нравится, когда вас так называют? – я вас правда с удовольствием послушаю. Думаю, мы-то с вами с легкостью найдем общий язык – ну, немного попозже…
У него был очень мягкий выговор – будто сливки льются и льются в кружку. Да и физиономия располагающая – полная, на щеках ямочки, глаза сонно прикрыты, вокруг головы – смешные кудряшки не пойми-какого цвета. Усики маленькие, нелепо закрученные на концах. Наверное, любит печенье – видно по изрядному животику, который у него там под скромными одеждами скрывается. И компании тоже любит. Зачем-то же он притащил нас всех сюда.
– Рихард… мои поздравления. Вы собрали такую прекрасную команду. И ученики на заглядение. Приношу извинения, что пришлось вот так, без приглашения и не в вашем замке… очень уж у вас там много тайных ходов. Мы все стараемся-стараемся разведать – где, какие… не получается, ах. Рихард, вы только не двигайтесь. За деревьями и в кустах полно моих лучников, понимаете… если у вас хотя бы посинеют глаза – они убьют, но не вас… а кого-нибудь из ваших учеников. Конечно, вы как Спящий, теперь не в состоянии… но я люблю подстраховываться, понимаете.
И развел руками – мол, извините-простите. Нэйш чуть заметно опустил подбородок – принял к сведению.
– Ну, и мы, конечно, познакомимся, – сказал… дядя? Дедушка? Возраст у него по лицу не читался совершенно. – Я Морт, и меня когда-то звали Поющим Колыбельные… Десмонд должен знать, верно?
– Морт Снотворец, – выдохнул Десми, и я услышала, как у него прямо зубы заскрипели. – Разыскивался в связи с пропажей Дара у знатных особ… военачальников. Он делал магов Спящими. Он…
– Наемник Гильдии Чистых Рук, – добил папаша. Он посматривал на этого самого Снотворца как на привидение, но уже был вполне себе невозмутим. – О вас прямо легенды ходили в Гильдии. Лучший из Колыбельщиков – первый ранг? Да?
– Вне рангов, Лайл, – тепло, как старому знакомому, отозвался Морт. – Не люблю я все эти… ранги, уровни… много радости вам принесло заключение официальных контрактов и наличие бляхи Гильдии в кармане? Нет, меня, знаете, со стороны привлекали. Теперь вот тоже.
– Стало быть, вылезла Гильдия, – резюмировал папашка. – Вернее, ее остатки. Сплотились, вас вот привлекли… Ну, дайте догадаюсь – решили могущество вернуть? Накопить деньжат, захомутать побольше влияния. Ну, я надеюсь, вы понимаете, к кому сунулись.
– О, мы знаем, кто ваш покровитель, – тут Морт Снотворец уважительно замотал головой. – И у нас в мыслях не было с ним ссориться, знаете… Поэтому вы убедите Шеннета, что все идет как нельзя лучше. И это будет так. В конце концов, нам же нужно совсем немногое. Просто мы сомневались, что вы поверите в серьезность наших намерений – но теперь, Рихард, вы ведь верите, правда?
Мне почему-то резко расхотелось зубоскалить по поводу сеточки для волос. Да и всего остального тоже. Лицо Нэйша смазывалось, истиралось почему-то из памяти, я только ясно видела: он смотрит прямо, и глаза у него обычные – светло-голубые.
Почему же я вижу другое?
Ледяной вихрь, который жрет изнутри, вцепляется и обжигает ледяным пламенем, и невозможно вздохнуть, и нужно удержать…
Моргнула. Вечно мне какая-то дрянь привидится – еще до Посвящения в маги началось…
Ледяного вихря не было. Был человек в халате, босиком стоявший на росной траве. Глядящий голубыми глазами.
Почему мне кажется, что у смерти – светло-голубые глаза и примерно вот такой же ровный шепот?!
– Да. Конечно, я вам верю. Вам нужно было убрать меня с дороги – только Дар, не меня самого, правда? Мой Дар мог помешать этой милой встрече. Даже не сам Дар… его безусловность. Безграничность. Я мог бы… скажем, призвать алапардов или бескрылых гарпий. Передавить ваших людей на расстоянии. Скажите, последние два месяца… вы ведь пытались, да? Было много искалеченных животных.
Сновидец развел руками – мол, оказия вышла. Мел с рыком рванулась вперед – и ее тут же дернули, заставили приземлиться в траву. Сновидец остался таким же полусонным.
– Мы не сразу поняли, что нужно что-нибудь… масштабное. И даже теперь выжидали… пока мои люди не сказали, что вы бессильны – о, конечно, за вами следили, не трудитесь только искать, кто… Рад, что вы понимаете. И я очень надеюсь на ваш здравый смысл и на то, что мы договоримся – ведь мы можем забрать их всех, в сущности, прямо сейчас. Но нам не хочется ссориться.
Мел, кажется, что-то зашипела – о том, что вот, если кто-то посмеет тронуть ее обожаемых животинок, то она шкуру с того спустит. Снотворец посмотрел на нее малость удивленно.
– Ваших питомцев? Госпожа Драккант, мне, конечно, нужны ваши питомцы, но не те, о которых вы думаете. В сущности, кровь варга стоит гораздо дороже, чем любые существа, которые сейчас есть у вас в питомнике. Вы не думали, чтобы обогатиться таким способом, господин Нэйш? Мне кажется, питомник постоянно нуждается в деньгах – может статься, вы могли бы пополнить свои ресурсы и таким способом. Удивлюсь, если Лайл еще не подумал о чем-то таком.
Мой папаша явственно ни о чем таком думать не собирался. Он только до боли стискивал зубы, потому что если бы открыл рот – оттуда точно полетело бы что-то нехорошее.
Ну, зная его – руки-то он уже развязал… дальше что? На поляне – наемников двадцать, не меньше. Может, и не лучшие в Гильдии, но и не худшие. За деревьями и кустами – непонятно сколько лучников. У нас нет вообще ни черта, кроме Шеннета, который почему-то не особо пугает Сновидца и его заказчиков.
Еще у нас есть куча стучащих зубами ученичков. Которым позарез необходимо видеть животное для того, чтобы его контролировать.
Правда, ценность ученичков измеряется не этим. А тем, что течет в венах.
Примерно по восемь пинт очень ценной жидкости у каждого.
Той самой жидкости, которая позволяет любому магу контролировать любое количество животных – если, конечно, у мага достаточно сильная воля. И той самой жидкости, пара капель которой может привести любое животное в бешенство. Огромный потенциал для заказных убийств, для создания паники… для чего угодно.
Очень, очень ценная жидкость в венах.
– Мы возьмем троих, – извиняясь, заговорил Снотворец. – Нам совершенно все равно, вы даже можете выбрать, Рихард… мне и будет легче, если вы выберете сами. Нет-нет, ребята, девушки… не надо бояться. Мы никого не собираемся убивать – нам не нужны мертвые варги, нам нужны живые, чем больше, тем лучше. Через месяц эти трое вернутся сюда – надо думать, вы быстро найдете, чем поставить их на ноги, правда ведь? А мы возьмем следующих. Вас здесь сколько… четырнадцать? Да? Четыре захода. И еще двое в запасе. У первой партии будет много времени, чтобы восстановиться… и потом ведь прибавятся новые варги, они ведь все время появляются, да? Очень скоро отсутствие троих учеников станет не так заметно – поверьте, все они привыкнут, даже они сами. В конце концов, для многих из них учиться у вас – единственный шанс выжить, так? Им просто придется смириться с маленькими неудобствами. Месяц в гостях у нас, а? Не так уж много, а?
– Вонючий потрох сдохшей виверры! – прошипела Аманда, которая основательно обратилась в женщину нойя, когда услышала такое. – Ты собираешься доить этих детей и продавать их кровь, ты…
Дальше она выпалила короткую, хлесткую фразу на родном языке, после которой Сновидец даже глазки свои приоткрыл – видать, понимал наречие нойя. Посмаковал – мол, надо запомнить на будущее. И утешил – с размаху, можно сказать, утешил:
– Ну, у меня лучшие гарантии того, что с нашими подопечными будет все в порядке. Вы ведь позаботитесь о них? Вы поедете с нами, госпожа Энешти, так? И лично проследите за тем, чтобы у варгов были самые лучшие кроветворы. Хорошо? И нужно взять кого-то еще, вам для компании. Без компании – это совсем не дело…
Странно это было – стоять с зудящими, стянутыми руками (я три раза могла б уже веревки пропалить, если б за мной не следили) и наблюдать восход вот в такой компании. Из-за деревьев неспешно высунулся край огромного, ленивого солнца – залил лужайку у ног наших варжат алым. Подняли голоса певчие тенны в ветвях – завели громкую, ладную, погребальную песнь. И где-то в отдалении раздались хриплые крики грифонов, вой игольчатых волков – повсюду просыпались звуки и повсюду была жизнь… А мы стояли, и солнце бросало нам под ноги кровавые лучи, и прохладный весенний ветерок доносил слова о заложниках.
Конечно, им нужны заложники. Гарантия того, что никто из наших не понесется мстить или отыскивать тех варжат, которых забрали. Подстраховочка – чтобы наилучшим образом было, кому убедить Шеннета-Хромца, что все в порядке.
– Господин Нэйш – вы, конечно, останетесь руководить питомником, вы все время на виду. Господин Гроски – вы ведь ведете переговоры с Хромым Министром? У вас есть причина, чтобы он поверил в то, что в питомнике все замечательно, так? Госпожа Энешти – верный залог этого, но одна причина – маловато… Кани, я ведь обещал вам, что мы с вами еще найдем общий язык. Вы просто обворожительно впишетесь. Будете всем поднимать боевой дух – давайте, не стесняйтесь, можете начинать прямо сейчас, ну же?
– Ой, боженьки, – сказала я почти что жалобно. – Слушайте, я вот все думаю – кто вас всех хоронить-то будет?! Ну, честно, у нас же ни егерей не хватит, ни вольерных… ни лопат.
Морту Сновидцу, конечно, стало жуть как весело. Он-то не замечал, что мой папаня побледнел не от страха за меня. И что Аманда скривилась как от боли, будто говоря: «Да беги уже, дурень!»
Он-то не видел, что смерть смотрит на него бесстрастными голубыми глазами.
Улыбаясь уголками губ.
– Очаровательно. Ну, а чтобы вы не скучали – мы захватим вашего жениха… вашу разумную сторону, так? Он меньше будет волноваться рядом с вами, правда ведь? И в любом случае, госпожа Драккант ведь нужна в питомнике. Как варг вы должны понимать, Рихард, что это лучший из выходов. Все живы, почти никто не испытывает боли… И напротив – если вы или Эвальд Хромец что-нибудь предпримете… заложники умрут сразу же. Вместе с тремя вашими учениками. Надеюсь, вы не готовы заплатить такую цену?
– Цену?
Голос Рихарда – или того существа, которое сейчас стояло на полянке – упал на землю нежнее утреннего ветерка.
Вдруг показалось – нет халата, взъерошенных волос, есть – белый саван, укрывающий смерть. И неуклонно растущие, переливающиеся безумием, звенящие нити ледяной паутины – тронь – и лишишься рассудка, станешь послушной марионеткой, утонешь в шепоте:
– Знаете, господин Морт… Цена – вечный вопрос варга. Готов ли ты чувствовать чужую боль? Взять чужую смерть? Готов ты заплатить этим за Дар, который тебе почему-то дали? Готов ты платить не только за себя – но и за других? Знаете, чем платит за себя и других настоящий варг? Всем. И вы верно поняли, что варг пойдет на все – лишь бы все остались невредимы, лишь бы не множить боль. О варгах вы поняли верно. Вы только ошиблись насчет меня. Из убийцы не сделаешь варга, а если вдруг сделаешь, то всегда остается небольшой риск…
– Вы пытаетесь меня запугать, господин Нэйш? – поинтересовался Снотворец. Его наконец проняло. – О чем вы говорите, скажите на милость?
– Тенны не поют на рассвете, придурок, – буркнула Мел. – И игольчатники на рассвете не воют.
Снотворец открыл рот, чтобы отдать какую-то команду, посмотрел наконец в глаза Нэйша и остался с открытым.
Папаня потом говорил, что однажды видел у Нэйша такую ухмылочку. Когда тот смотрел на мучительную смерть Вейгордского Душителя – своего бывшего друга.
– Ваш Следопыт был первым, – голос ложился мягкими, морозящими петлями, душил. – Вы знаете, с какой скоростью алапард может прыгнуть с дерева? Мальчик даже не успел услышать. Ваши лучники… одиннадцать, да? С ними было быстро. С вами – о, с вами все будет гораздо медленнее, мы же не спешим? Знаете, я не против, если кто-нибудь из ваших людей попытается уйти живым – им только нужно начинать бежать прямо сейчас. Потом будет поздно.
Кажись, тот парнишка, который все совал мне под подбородок ножичек, засомневался. От папочки оба охранника так вообще отступили – заоглядывались на кусты, которые, кажется, пошевеливались.
– Господин Нэйш, не делайте глупостей, – в голосе Снотворца прорвались визгливые нотки. – Ваши люди умрут, если только вы…
– И какую цену они готовы за это заплатить? – с жутким смешочком осведомился на это Нэйш. – Готовы заплатить всем, как варги? У них одна попытка, у ваших людей. Убить – или попытаться выжить. В конце концов, сейчас смерть смотрит каждому из них в затылок.
Из кустов тихо, вкрадчиво рыкнуло, подтверждая: смотрит.
Подчиняясь приказам другой смерти – бесстрастной и голубоглазой смерти – той, от улыбки которой хочется зажмуриться и кричать.
Тенны умолкли, будто подчиняясь невидимому приказу.
Умолкло все.
– Мы можем договориться, – прохрипел Морт Снотворец, который так и не мог оторваться от этих глаз – своего приговора. – Мы же можем договориться?!
– Мы договоримся, – пообещал Рихард с придыханием. – С другими. Ты, кажется, хотел крови варга? Забирай.
Он рывком вынул правую руку из кармана, и рассветное солнце полыхнуло на окровавленной ладони. Вспоротой глубоким порезом.
Рассветная жидкость собралась в горсти, потекла сквозь пальцы, украсила траву россыпью драгоценных ягод.
Я любовалась на это меньше секунды. Потом Десми рявкнул: «Вниз!» – и резко подсек мне ноги, и совершенно зря это сделал…
Потому что сзади обрушилось что-то тяжелое, урчащее – только не на меня, а на спины тех ребят, которые стояли позади нас с Десми. И вряд ли мне что-то там угрожало – потому что как только парни услышали треск веток сзади, они поступили согласно инстинктам: повернулись навстречу опасности… Поздно.
Алапарды – самое быстрое существо в Кайетте. И почти неслышное.
Я услышала хруст костей и жутко неприятные звуки – будто сзади замесили тесто.
Веревки я рассекла одной вспышкой огня, потом помогла Десми подняться, потом вцепилась в женишка и рванула по направлению к мелким варжатам. Не потому, что в этой свалке им грозила опасность – удар был нанесен сразу со всех сторон, и теперь их охранников доедала виверра. Просто я откуда-то знала, что случится дальше, и в мозгах у меня прыгало развеселое правило: если не держать контроль на крови, животные взбесятся… начнут убивать… и все равно никогда не тронут варга.
Группа наших варжат была островком в том море смертей, которое кипело вокруг, так что к ребятам мы кинулись все сразу: и папаня, и Аманда, и Мел…
Все, кроме наемников Гильдии, которые пытались отбиваться от наших питомцев. Тех, кто пришел из открытой части заповедника, привлеченный запахом крови варга. И покорный воле варга-на-крови.
Сложно было рассмотреть что-то, пока мы неслись к ребятам – и уже потом, когда мы с размаху влетели в их гущу, обхватили руками и заорали: «Стоять, не разбегаться, вас они не тронут!» – потом мы увидели…
Тела. Обожженные, горящие, изорванные – будто тряпичные куколки. Две виверрны хлещут хвостами, поливают огнем. Группа наемников – четверо – пытается отбиться от развеселых бескрылых гарпий, те носятся вокруг с пронзительным «Урлюлюлюлю». И мягко шныряют медовые молнии, алапарды, идеальные убийцы – унося жизни одним касанием лапы.
Кто-то пытается влезть на дерево, кто-то достал меч и приготовился отбиваться – как, если опасность всюду?! Один пытается пробиться к нам, но напарывается на хвост гарпии, и его отшвыривает в кусты… Хрипы, крики: «Койт, назад! Назад!!», рычание… и много-много алой, рассветной жидкости заливает поляну – волнами, и вдалеке несутся две фигуры – бегущий наемник и стремительная ртутная капля – бескрылая гарпия…
И посреди этого – нет, над этим – две фигуры. Трясущаяся жертва – и ледяной вихрь во плоти, слиток рассветной жидкости сияет в поднятой пригоршне, и капли падают на траву, и улыбка смерти полна предвкушения. – Давайте же, господин Морт. Попробуйте их контролировать, крови варга у нас теперь в достатке, да? О, я должен благодарить вас за ту историю с единорогами. За то, что я понял, чем готов платить. И какой путь легче. Ну же, смелее, вон тот, кажется, нацелился на вас. Если вы его не остановите… вы же не хотите повторить участь своих людей? Наверное, он не хотел. Потому что закрыл глаза и… что там, попытался контролировать подползающего алапарда на крови варга? На той крови, которая искрится в пригоршне под восходящим солнцем? А потом закричал, извиваясь, будто его сжигали изнутри. Или будто его пожирал этот вкрадчивый шепот: – Вот видите, господин Морт. Контролировать животных, даже с кровью варга, дано не каждому. Обращать в марионетки. Безумие так близко, правда? Тончайшая грань, по которой ступаешь, между экстазом и агонией… кажется, вы испытываете не экстаз, господин Морт… Господин Морт уже не слышал. Замер, глядя остекленевшими, полными ужаса глазами. Не дыша. И все вдруг кончилось. Алапард, который полз к Морту, встряхнул головой и презрительно глянул на дохлую добычу. Потом грациозно прыгнул в кусты. Виверры закончили свою кровавую пляску, подозрительно покосились на нас – и, хрипя, принялись валяться на телах. Только бескрылые гарпии за кустами где-то так и гоняли своих жертв. Первой, кажется, Тайрэна не выдержала – младшая из учениц. Ее начало рвать – и реветь она начала одновременно. Могу себе представить – куча тел, безумные хищники и на закуску – Рихард Нэйш с садисткой улыбочкой и окровавленной ладонью. Олицетворение смерти, только вот светлые волосы еще больше растрепал ветерок, ноги босые, да и непонятно – носят ли олицетворения смерти халаты… И поправляют ли прическу неразрезанной ладонью. – Аманда. Думаю, нужно что-нибудь сделать с этим. Наша великая нойя встрепенулась и рванула смотреть – что там у шефа с рукой. Слышен был треск рвущейся ткани – видать, перетягивала чем-то – и тихие ругательства под нос: «До кости распорол, зар-раза». Нэйш, который предоставил свою ладонь Аманде, больше на них не смотрел – ни на ладонь, ни на травницу. – Мелони. Успокой животных. В другое время Мел бы выдала развесистый адрес – куда Нэйшу стоит идти со своими приказами. Теперь только буркнула: «Без тебя не догадалась» – и направилась к ближайшему алапарду, который собирался пообедать добычей. – Лайл, тебе придется позаботиться о том, чтобы… прибраться. Что касается мертвых. Что же касается живых… Может, он еще не вышел из этого своего состояния, не знаю. Но живого он отыскал безошибочно. Или, может, просто сам оставил его в живых. Алапард просто стоял и рычал над молоденьким пареньком со знаком Ветра на ладони. Тот баюкал переломанную руку и тихо взвыл, когда увидел над собой Рихарда Нэйша. – Ты вернешься в Гильдию, – сказал тот невыразительно. – К товарищам, к тем, кто послал тебя… не имеет значения, кто они. Ты опишешь, что здесь произошло. Ты скажешь, что питомник и его обитатели под моей защитой. И ты передашь им, что я убью каждого, кто хотя бы попробует навредить – неважно, животным, варгам или людям из этого питомника. Можешь передать так: любой, кто сунется сюда, заплатит всем. Паренек кивал и давился соплями, косясь на алапарда. Тот было вознамерился попробовать кого-нибудь на вкус, но Нэйш покосился в его сторону – и мне показалось, что в глазах у него мелькнула синева. Он махнул правой ладонью – свободен. И сколько-то смотрел, как паренек, оскальзываясь, несется к воротам. – И еще двух нужно снять с деревьев, – хмуро напомнил папашка, подходя. – Раненых – не знаю, сколько… что с ранеными, исключительный? Нэйш слегка пожал плечами. – Можешь добить их – Аманде, кажется, нужны органы для некрозелий… Или выходить и продать на рынке рабов – говорят, питомнику нужны деньги, Лайл? Кажется, папашка вздохнул с облегчением, когда услышал этот тон и увидел слегка приподнятые брови и обычную ухмылочку. Но так и сохранил на физиономии малость беспокойства. – Исключительный, а сколько ты вообще… – Почти сразу, – задумчиво отозвался шеф. – Они любезно дали мне возможность набросить какую-нибудь одежду. Небольшой нож в кармане халата очень пригодился. Не беспокойся – это было легко. Даже слишком… Папаша вздохнул. Хмуро поглазел на свои пушистые тапочки. И махнул рукой с надрывным стоном: – Не знаю – чему больше удивляться: тому, что ты устроил, или тому, что ты таскаешь нож в кармане халата… Что у тебя там в остальных карманах – даже представлять себе не хочу. Нэйш вскинул брови сильнее, машинально похлопал себя по карману… брезгливо осмотрел окровавленную ладонь. Неудивительно – пола насквозь кровью пропиталась, не видно только из-за цвета. Вслед за этим глава питомника с некоторым недоумением обнаружил, что стоит на траве босиком. Перед вроде как своими учениками. Которые попеременно давятся рвотой и слезами, глядя на то, что он тут устроил. – Как неудобно вышло, – проговорил Нэйш, глядя на выживших наемничков на деревьях взглядом, который явно говорил: и этих бы прикончил, как пить дать. – Думаю, мне нужно надеть что-нибудь более подходящее. И удалился, преспокойно ступая босыми ногами по крови и росе.
*
– Ух ты, – говорит Лотти. Она чуть может усидеть на своем месте. Не оставила мне ни печеньки в карманах. – Шикарно! На лице у нее детское восхищение. Будто прослушала сказочку про великого героя в сияющих доспехах. И кажись, я своим рассказом сделала только хуже: девчонка выглядит так, будто готова прямо отсюда рвануть за Нэйша замуж. – Что ты так смотришь? – это она обижается. – Был бы он у нас в деревне, когда налет… Ну, а что потом было-то? – Ну, что было… Мы с Амандой весь день отпаивали ученичков. Десми болтал с ранеными – с теми, кто мог говорить. Папаша занимался непотребным – прятал тела. В том смысле, что припряг магов Огня из егерей и вольерных, и они быстренько начали превращать трупы в пепел, а пепел закапывать в клумбочки. А к вечеру к нам пришли из этого самого Дорожного Братства. Для серьезного разговора. Вот только встретил их не папочка и не Десми… Я, конечно, не могла пройти мимо этой встречи, потому насладилась ей в подробностях. Скользкий тип из Братства – с остреньким личиком и хитренькими глазками, Стрелок по магии – сразу как-то не порадовался, когда ему навстречу поднялся из кресла Рихард. Засиял типчик очень вынужденно и поинтересовался: – Вы, наверное, господин Нэйш, глава питомника… – Да, – ответил господин Нэйш, – Я глава питомника. Мой заместитель занят, и иметь дело вы будете со мной. Пройдемте в сад, господин… мне безразлично ваше имя. Я хочу, чтобы вы увидели кое-что. Тут он приобнял помрачневшего безымянного господина за плечи и провел в сад, где мой папаша распоряжался удобрениями клумб. И продолжил: – Так уж вышло, что с утра нам нанесли визит из Гильдии. Имя Морт Снотворец что-нибудь говорит вам? Конечно, говорит. Они хотели примерно того же, что и вы. И это – то, чем я ответил. Как вам нравится мое гостеприимство? Типчик из Дорожного Братства оказался существом довольно догадливым. Он, в общем-то, сразу понял, почему вольерные, ругаясь сквозь зубы, выбирают из кучек пепла пряжки и пуговицы. И дернулся с явственным выражением на лице: «Да он же чокнутый!» – Думаю, у вас есть веские причины надеяться, что с питомником все будет просто отлично, – продолжил Нэйш все тем же светским тоном. – Потому что иначе я спрошу с вас. Я даже не буду являться к вам лично. Моих способностей вполне хватит, чтобы отыскать ваших товарищей… сколько вас, двадцать три человека? Из них двое женщин, да? Чтобы отыскать вас, где бы вы ни были. Но вы ведь хотите, чтобы с питомником было все в порядке? Бедолажка-разбойник заверил, что он очень, очень хочет, чтобы с питомником все было в порядке. И вообще, если нужны будут наемники для охраны, за небольшую сумму – только свистните. И вообще, никому не хочется ссориться с такими уважаемыми людьми. – Ну, и после этого Нэйш спихнул его к папаньке, а тот уже договорился, что эти ребята из Братства будут от нас еще и браконьеров отпугивать… – А потом-то что? – Вроде как ничего, – говорю я и вдруг чувствую, что жутко устала. Хотя когда это я уставала языком чесать, спрашивается? – А Дар к нему вернулся? Ну, к Ри? Иначе как он нас будет учить, и вообще… В голосе у Лотти столько тревоги – я обрыдаюсь сейчас. Но я только говорю: – Вроде как вернулся. Это я не хочу ей рассказывать. Хотя ничего страшного, кажется, нет в этой сценке – просто я на следующее утро обнаружила своего наставника у вольера Хоррота. Яприль, весело похрюкивая, трусил по загону за крупной репой. Репа вздумала избежать своей участи, но ясно, что ей осталось недолго. – Соскучился по последней подруге, – легким тоном сообщил мне Нэйш, не оборачиваясь. – Верность для них не свойственна… но он, кажется, сделал выбор. Подруга была уже у нового хозяина, и наш яприль отказывался верить, что ей там лучше. Мел пошла ему навстречу и с утра совершила обмен. Воссоединение двух любящих сердец – поэтично, правда? Подруга Хоррота ничего поэтичного из себя не представляла. Мелкая самка яприля, с темно-зеленым мехом, на холке вон серебрится. Смирнехонько стояла в загоне и наблюдала за гонками с репой. Похрюкивала и от души болела за Хоррота. – Что, нет лучшего способа вернуть Дар, как прикончить двадцать с лишним наемников? – бодро поинтересовалась я. Нэйш слегка пожал плечами. – Возможно, иногда просто полезно понять, что исход один. Идешь ты по трудному пути и принимаешь чужую боль. Или по легкому и утрачиваешь рассудок. В конечном счете, любому варгу приходится платить. – Чем? – Всем, – просто отозвался наставник. – В первом случае теряешь жизнь. Во втором – теряешь себя: Путь Крови, как его называли варги-отступники, действительно легче… соблазнительнее… и опаснее. И если с потерей жизни все заканчивается, то после того, как переступаешь грань безумия, остается надеяться на то, что где-то есть достаточно прочная клетка, – он усмехнулся почти мечтательно. – Или на кого-то, кто знает… – Что знает? Он так и не ответил. Зато в воздухе мелькнула серебристая цепочка, снабженная лезвием. Пришлось ловить дарт, пока он мне в лоб не воткнулся. – Уязвимые точки. Мы продолжим тренировки с сегодняшнего дня. Я заберу дарт потом – когда у тебя появится свой атархэ, и ты выработаешь свой стиль. – Боженьки… опять яприли и грифоны? – Не только яприли и грифоны, – улыбочка у него вышла довольно пугающей. – Боюсь, тебе придется узнать гораздо больше – за довольно короткий срок… – А есть, куда спешить? – осведомилась я и поболтала цепочкой от дарта. Вроде как, он тогда мне так и не ответил. Только задумчиво обводил пальцем зарубку поперек ладони: Аманда говорила – эти шрамы у варгов не сводятся… – …так он теперь будет нас обучать? Ну, Нэйш? Да? Лотти – она правда отличная девчонка. Вон, глаза горят. Она очень-очень верит, что это – история с хорошим концом. Потому я не собираюсь ей рассказывать ни об этом разговоре, ни о том, что две недели назад после очередного серьезного выезда папашка заявился в целебню и оторвал Аманду от заваривания особенно душистого чая. – Перевяжи ему ладонь, – сказал папаша и как-то безнадежно махнул рукой. – Он у себя. И больше об этом вызове ничего не рассказывал. Так что я не говорю Лотти о схемах и уязвимых точках, которые мне приходится изучать. О том, какие уроки мне дает наставничек: «Ты двигаешься слишком очевидно, и ясно, что ты целишься в шею. Нет-нет, здесь, выше…» И о том, что папочка и Аманда становятся все тревожнее и хором повторяют одно: неясно, сколько есть времени. Ничего этого я Лотти не говорю – да и сказать не успеваю. Потому что мимо нас по тропиночке плывет главный герой моего рассказа. Так что Лотти прилипает к нему глазами и начинает изо всех сил прятать страстные вздохи. Я бы всю себя куда-нибудь спрятала, только моя огненная шевелюра – жуть как выдает мое местоположение. Рихард усмехается и машет приветственно – правда, неясно, Лотти или новому устранителю группы. Ладонь у Нэйша опять перетянута белой тканью.
