Текст книги "My December (СИ)"
Автор книги: Nina16
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 48 страниц)
– Тео! – радостно воскликнула она, оставляя напиток. – А я уже потеряла тебя.
Нотт, криво усмехнувшись, покосился в сторону Драко. Его лоб нахмурился, а руки сжались в кулаках. Он явно нервничал и сильно злился, пытаясь скрыть это за эмоциями превосходства над другими и какой-то гордостью.
– Ты хочешь мне что-то сказать, Нотт? – едко бросил парень, поднеся к губам стеклянное приспособление.
– Да, Малфой, хочу.
Он еле сдерживал себя, схватившись за руку Марии. Та, все играя в роль “прекрасной девушки”, удивленно моргала глазками, пытаясь понять, в чем дело.
– Пожалуйста. Высказывайся, – ледяным тоном отозвался Драко.
Зрачки Теодора зло блеснули, и в следующую минуту он уже раздражено произносил:
– Сегодня мой День рождения, и здесь проходит вечеринка. Но, понимаешь ли, тебя сюда не приглашали, извини. Дверь – там, – он указал рукой на выход.
Малфой даже не шевельнулся. Он просто стоял, как гора, возвышаясь над парнем. Взгляд выражал холод и непоколебимое спокойствие.
– Понимаешь ли, это общая гостиная. И я могу присутствовать здесь тогда, когда захочу. И тебя я буду спрашивать в последнюю очередь, – отчеканил он, сжимая в кармане палочку.
Шея именинника напряглась, а дыхание участилось. Он с такой ненавистью взирал на бывшего “друга”, что оставалось только удивляться, как он не убил Драко, а тот не заморозил его на месте.
Воздух накалился до предела, когда громкую музыку и разговоры прервал голос Марии:
– Ребята, вы же не будете ссориться в такой день! Давайте веселиться, а не ругаться.
Девушка дернула Теодора за плечо, а Драко – улыбнулась самой добродушной улыбкой, будто только что они стали лучшими друзьями.
– И вправду, – равномерно произнес Малфой, – зачем портить такой день?
Его зрачки застыли на возмущенном лице Нотта, который походил на быка, смотрящего на красный цвет.
– Видишь? Тео, и тебе тоже следует успокоиться, – для пущего “примирения”, Финч залилась чистейшим хохотом, крутанувшись на каблуках. Она прошла куда-то, и через секунду девушка уже смеялась со своими подругами.
Парень яростно бросил последний взор на старосту.
– Еще ответишь, Малфой.
Слизеринец усмехнулся.
– Не сомневайся, Нотт.
Поставив пустой бокал на стол, Драко проследил взглядом за Марией. Вернее, за ее попой, которая только и делала, что вертелась перед парнями. Девушка танцевала под красивую музыку, показывая всем, что она еще и чудесно двигается.
Это зрелище стоило многого, и парень взял новый бокал, пробуя на вкус какой-то коктейль. Приятный запах смешивался с горьким коньяком, и парень почти сразу опустошил стакан.
Пить. Ему хотелось напиться, чтобы забыть этот удар, направленный на Гермиону.
Его с детства учили, что бить девушек запрещено. Но она же, сука, вывела.
Каждую минуту в его голове прокручивались ее строки.
Похож на отца? Он похож на отца?
Да что она знает о его семье? Какое право эта грязнокровка вообще имеет право заводить тему о нем?
Он поморщился.
Нет. Он не позволит этой жалкой девочке даже заикаться о матери или отце. Только не ей.
И снова – ее слова, и его удар. Громкий хлопок, а затем всхлипы и рыдания затмевает все.
Это впервые он поднял руку на представительницу слабого пола.
И на его ладони до сих пор красовалось красное пятно. Он все еще чувствовал ее боль на себе.
И пусть. Заслужила же!
Его в детстве и посильнее били.
И новая мысль была равносильна пощечине – отец, когда Драко был ребенком, часто замахивался на его, а теперь и сам парень, зная, как это больно, когда любимый человек позволяет вести себя так, ударяет девушку.
“Похож на отца”.
Дрожащие пальцы поднесли ко рту закуску в виде куска сыра с оливкой, воткнутых на маленький штык.
– Интересуешься Марией? – спросил вдруг подошедший Забини. Его лица коснулась легкая заинтересованная улыбочка.
– Не то, чтобы интересуюсь, – ответил Драко. Он продолжал смотреть, какие движения делает девушка, двигаясь под ритм музыки. Она выгибалась, крутилась, взмахивала волосами и звонко смеялась. Казалось, все взгляды были приставлены на нее. – Просто наблюдаю.
– Ага, конечно, – заржал Блейз. – Я уже вижу влюбленные глаза друга.
– Сказать, куда тебе следует пойти? – покривился парень. – О чем ты говорил с Теодором?
Мулат потянулся за новой порцией спиртного и выпил содержимое за раз. Закусив мини-бутербродом, он ответил:
– Это допрос?
– Да, а я – главный следователь Розыскной Палаты, – раздраженно вспыхнул Драко. – Отвечай, Блейз, не выебывайся.
Друг засмеялся, но серьезнее сказал:
– Возмущался, что я привел тебя сюда.
– Ты меня привел? – повел бровью староста, наблюдая, как Мария кружится в танце с Гойлом. Другие девушки подходили к ней, образовывая круг, и каждая танцевала по-своему.
– Ой, – фыркнул он, пытаясь перекричать музыку. – Не цепляйся к словам. Я тебя привел, ты сам сюда пришел. Разница, блин.
Драко глянул на друга, который опрокинул уже бокал третий-четвертый. Голос не был таким стойким, а взгляд отстраненным. Веселые блики бегали в карих глазах.
– Как ты вообще стал встречаться с этой, как ее? – парень щелкнул пальцами. – С Асторией, во.
Блейз гоготнул, рассеяно посмотрев по сторонам.
– Вам не кажется, главный следователь Малфой, что это личное?
– Забини! Кончай со своими шутками идиотскими, – рассерженно шикнул Драко.
Пэнси, до этого стоящая неподалеку от Марии, вдруг заметила старых друзей. Ее глаза округлились и, расцветая от радости, она чуть ли не по порхала к ним.
По правде говоря, она была в роли серой мышкой, если сравнивать с Финч. На Паркинсон было платье на пару добрых сантиметров длиннее когтевранки, туфли-лодочки, а не огромные каблуки Марии, и менее открытое декольте. Так же волосы не казались такими эффектными.
И больно уж приуныла староста, смотря тогда на подругу. Раньше бы Пэнси выплясывала под музыку, заливаясь смехом, привлекая взгляды парней к себе. Теперь это делала Мария, и девушка чувствовала себя неуютно и обиженно.
Брюнетка чуть ли не налетела на Драко, прижимаясь к нему. Он еле удержался, чтобы не качнуться в сторону, завалив при этом Блейза.
Девушка пахла, как всегда, очень вкусно. Что-то между клубникой и черешней. И, пусть Пэнси не выглядела так же вызывающе, как Мария, она все равно была ужасно привлекательной.
Тонкие руки обвили спину парня, и она почти повисла на нем. Голова опустилась на плечо, и девушка стала медленно двигаться под музыку, которая, как назло, походила на танец для влюбленных. Она не была слишком спокойной, но под нее можно было танцевать разные стили танцев.
– Я так скучала, – тоненько прошептала она на ухо парню.
Драко слегка отстранился – так, чтобы хотя бы десять сантиметров было между их лицами. Девушка смотрела на него влюбленно и зачаровано. Без алкоголя, конечно, тут не обошлось, но чувства были неподдельными. И это очень злило парня, который терпеть не мог всей этой любви, нежности и прочей ерунды.
– Пэнс, – с ноткой раздражения ответил он.
Малфой попытался убрать ее руки, однако девушка еще сильнее вжалась в его тело, притулившись полностью.
Парень тяжело дышал, не зная, куда себя деть. Раньше он бы отодвинул подругу в сторону и покрыл трехслойным матом, на следующий день принося извинения, но сейчас…
Он понял, что такое, когда тебе нравится человек. Когда испытываешь не только физическое влечение, а и духовное. Словно сама душа тянется к той единственной, что улыбается при виде тебя.
Какой бы шикарной не была Мария и привлекательной Пэнси, улыбка Гермионы была красивее всех. Ее радостные глаза нельзя была сменить ничьими, а голос, нежный и любящий, его было невозможно забыть никогда.
– Пэнс, – пробубнил он повторно, на этот раз, оторвав ее от себя.
Она вопросительно уставилась на него.
– Тебе неприятно?
Ее зрачки медленно поплыли в сторону, и девушке пришлось приложить усилия, чтобы сфокусировать взгляд на парне.
Драко почувствовал раздражение. Его губы превратились в тонкую линию, а глаза сузились.
– Ты пьяна, – он отошел на шаг назад, но она решительно подступила к нему.
– Тебе неприятно, что я нахожусь рядом? – с напором повторила Паркинсон.
Она еле стояла на ногах. Видно было, что алкоголь действовал хорошо, и не один бокал был выпит.
Блейз, стоящий рядом, хрюкнул, глотая уже, наверное, десятую рюмку.
– Пэнс… И без тебя башка болит, – Драко поморщился, коснувшись лба. Громкая музыка ездила ушам, и они готовы были взорваться.
– Тебе так тяжело ответить? – голос девушки скрипнул, и слеза проступила на щеке. – Да?
Парень не мог ничего сказать, потому что это действительно было правдой – он не хотел ни ее, ни ее прикосновений. Вообще ничего, связанного с ней. Он думал лишь о том, чтобы вернуться в уютную гостиную и обнять его Грейнджер.
Вечеринка для уебков каких-то. Какого хера он вообще приперся сюда?
Сидел бы на диване, слушал бубнение Гермионы. И ни о чем не думал, чувствуя ее тепло.
Нет! Надо было прийти сюда и стоять сейчас, как полный кретин, смотря на плачущую подругу.
И нет бы, испытывал к ней жалость. Драко накрывало омерзение от пьяного вида Паркинсон. От ее взгляда, который не мог остановиться на одной точке, от голоса, который менял тембр с каждым словом.
Фу. Она была слишком противной ему сейчас.
– Ах вот как! Грейнджер совсем затмила твою голову? – вдруг закричала девушка громче музыки.
Малфой бросил на не свирепый взор и удостоверился, что все не настолько трезвые, чтобы расслышать эти слова.
– Закрой рот, – зло сказал он, испепеляя ее взглядом.
Еще не хватало, чтобы все тут узнали о его непростом взаимоотношении с гриффиндоркой.
– А то что? Грязнокровкой пригрозишь? – она истерически рассмеялась, чуть ли не упав при этом.
– Закрой свой рот! – повысил голос староста, схватив девушку за руку.
Он, не рассчитав силы, ее так тряхнул, что девушка потеряла равновесие и не грохнулась на пол только потому, что Забини, тянувшийся за алкоголем, поддержал ее.
Пэнси охнула, и глаза ее стали отражать страх из глубин ее сознания. Она попятилась назад, прижавшись к Блейзу, который выронил свой бутерброд.
– Ты охирел, Малфой? – грубо спросил тот, выйдя вперед из-за ужаснувшийся подруги. – Перепил?
– Не твое дело, – сурово откликнулся он.
Что парень вообще забыл здесь? Пришел в логово к змеям, которые или лижут тебе зад, или думают, как бы подставить тебя.
Фу. Ему было так противно от всех и всего. От этой Паркинсон, от Забини, Нотта. От этой суки-Марии, что вдруг стала у него на пути. Драко сам не понял, как толкнул друга в плечо и уже стоял около выхода.
– Подожди! – проверещала она, подбегая с бокалом в руках. – Куда же ты?
– Отвали по-хорошему, – ответил он, тяжело дыша.
От него почти летели искры в разные стороны, и пыль чуть ли не летела после его размашистых шагов.
– Как не мое? Мы же на празднике. Оставайся, тут так…
– Меня как-то не ебет твое мнение, – крикнул тот и одной рукой сдвинул худую девушку с дороги.
Однако эта приставучая зараза выбежала перед ним и вновь заставила остановиться.
– Хотя бы выпей. Может, успокоишься.
Ее глаза по-лисичьи глядели на него, пока рука протягивала стакан.
Драко решил, что коньяк – это именно то, что ему нужно сейчас, и опрокинул его одним глотком. Кивнув Марии, он прошел дальше, услышав только ее легкий смешок позади. А дальше… Все было в тумане.
Потому что он схватил девушку за тонкое запястье, открыв дверь. Она, хихикая, шла следом по длинным коридорам.
Они отдалялись от музыки, а перед Малфоем не было ничего, кроме нарисованного силуэта Финч. Ее длинных ног, упругой попы, большой груди. Этих ключиц, рук, плеч.
– Ебаный в рот, – шикнул он, когда понял, что почти горит.
Он хотел ее. Так хотел, что вены вздымались на шее и руках. Так хотел, что сердце заходилось в бешеном ритме.
Драко резко обернулся к Марии и сильно прислонил к стене. Через секунды его горячие губы уже впились в ее пухлые, пока руки вдавливали тело в стену.
– Нет, – прошептала она сексуальным голосом, – дойдем хотя бы до туалета.
Здравый голосок шепнул парню, что трахнуть девушку прямо в коридоре, не самая разумная идея. Однако друг в штанах чуть ли не кричал о своем существовании, разрывая ширинку.
Ругнувшись, Малфой побежал по лестнице, ведя Финч к ближайшему туалету, где обитала эта дурная плакса Миртл. Но ему было так наплевать на нее, что Драко даже позабыл о ее нахождении.
Мария неслась за ним, еле держась на ногах. Пусть она могла позволить себе быструю походку, но высокие каблуки доставляли много неудобств. Однако парню и на это было наплевать. Он был готов нести Финч на руках, лишь бы только трахнуть ее в этом чертовом-так-далеко-находящемся-туалете.
Наконец дверь для девочек показалась на виду, и Драко с грохотом отворил ее, толкнув когтевранку внутрь. Глаза стремительно пробежали по ее телу.
Он даже представить себе не мог, что бывают такие девушки. Такие красивые, невероятные. При этом с лучшей фигурой в мире.
Драко облизнул губы и принялся расстегивать свою рубашку. Но дрожащие пальцы подводили, и он без толку дергал себя за воротник.
– Иди ко мне, – ласково позвала его Мария.
Это было подобно Зову. И парень чуть ли не подлетел к самой красивой девушке мира.
Подсадив ее на бедра, он вытянул ее из платья, отбросив его на мокрой пол. Финч же, скрепив ноги за его спиной, руками разорвала рубашку, откинув клочья в другую сторону.
Он горел. Он весь горел. Начиная от головы и заканчивая пятками.
Плоть просто пылала, и голова разрывалась от нереального чувства возбуждения.
Никогда и никого Драко так не хотел, как эту шлюховатую Марию. И пусть она была шалавой – плевать он хотел. Главное – сейчас он отымеет ее.
Казалось, что это желание появилось с того самого момента, как он увидел ее впервые, такую невероятную. Стройную, подкаченную, с привлекательнейшим телом в мире.
Как он раньше не трахнул ее?
К а к?
Неужели Гермиона настолько закрыла глаза парню, что он не смог рассмотреть самую сексуальную девушку школы?
Мария коснулась губами его шеи, и Драко громко простонал, не волнуясь, есть ли кто-то еще в женском туалете.
Он прислонил ее тело к холодной спине, пока девушка красиво издавала звуки.
Даже сейчас ее голос был таким… неописуемым.
Как же он ее, мать вашу, хотел.
Маленькие обученные ручки потянулись к штанам и сняли их быстрым движением. И Малфой моментально почувствовал облегчение – его дружок уже почти ныл от боли, которую вызывала русоволосая.
Раз – и он стоит полностью раздетый, скидывая ее лифчик.
Какая же у нее грудь. Он прислоняется, целует ее. Пока Мария приглушенно стонет, зарываясь в платиновые волосы.
Это будет жесткий секс, очень жесткий.
Раз – и девушка без розовых трусиков, которые бесцеремонно отлетают в сторону.
Он проводит взгляд по ее телу и не может налюбоваться.
Разве бывают такие тела?
Какая там Грейнджер? Куда той Паркинсон? Когда есть Финч – самая из самых.
И мысли так быстро улетают. И забывается пощечина, удары отца.
Все.
– Я хочу тебя.
И эта полу-просьба, полу-желание вызывает в нем такую волну возбуждения, что он чуть ли не кричит от давления внизу живота.
– Хочешь, да?
Его голос дрожит. Да и все тело в целом. Словно он осиновый лист, только что упавший с дерева.
– О-очень хочу, – смеется девушка и в следующую минуту уже закрывает глаза от приятного ощущения.
Волна окатывает парня с головой, и он резко входит в Марию, откинув назад голову.
Никто и никогда не смог бы так, как она. Пусть девушка только и делала, что сидела на его бедрах и протяжно стонала, но ни одна душа не способна на это.
Один только тембр ее вызвал в нем оргазм, что уж там говорить о теле.
Его непослушные руки то сжимали ее грудь, то опускались ниже, по животу, и снова вверх. А затем резко дергали волосы, заставляя Финч извиваться на нем.
Драко был счастлив.
Счастлив, вбивая ее в стену. Счастлив, дыша полной грудью, когда казалось, что воздуха катастрофически мало.
Все в Марии было идеально: волосы, лицо, тело в общем.
Разве бывают люди, прекраснее нее?
Н-е-т.
Ее ладошки царапали спину парня, пока рот жадно глотал воздух потоками. Финч не могла сдержать своих криков, восседая на парне.
Странное было чувство – что-то, с трепетом закрадывающееся у нее в груди. Это нарастало с каждым разом, когда она видела его, когда говорила с ним. Когда замечала мягкий взгляд и легкую улыбку, касающуюся его прекрасного лица.
Да уж, Джинни, похоже, ты по уши влюблялась в Гарри.
До этого у нее было море парней, но ни к одному она не питала таких сильных чувств, сродни любви. И это окрыляло, словно девушка могла летать.
Бабочки в животе? Да там бегали слоны, играясь с гигантскими львами.
Бабочки… п-пф.
Уизли уже усидеть не могла на месте, когда проходил Поттер. Хотелось заговорить с ним, побежать, остаться вдвоем.
Но нет, блин! Ее любимый братец всегда таскался за другом, уплетая десятую булку за день.
Болван. Не понимает, что нужно сваливать, когда люди желают побыть друг с другом.
Ладно, она найдет занятие для братца.
Джинни неслась к женскому туалету, дабы привести себя в порядок. Она готовилась к тайной встрече с Гарри.
Уизли считала, что в обязанности девушек и женщин входит выглядеть хорошо. За красоту в паре отвечать должны были именно они, хрупкие создания планеты.
И она делала это – пыталась хорошо одеваться, по крайней мере, так, как позволяли финансы родителей, ухаживать за собой. Но сегодня девушке хотелось выглядеть еще лучше – так, чтобы произвести впечатление на Поттера.
Она быстрой походкой зашла в туалет, сразу же направляясь к зеркалу. Здесь редко кто был, поэтому можно было долго покрутиться возле стекла, причесывая себя, поправляя одежду.
Джинни переступила порог, как услышала странные звуки, похожие на чьи-то стоны. Ее сердце пропустило один удар, и девушка медленными шагам прошла вглубь.
И дыхание чуть ли не остановилось от увиденного.
Первое, что она заметила, это слияние фигур, которые занимались чем-то, что не подобает школьным требованием. Затем ей удалось рассмотреть худощавую фигуру парня, и сплетенные ноги за его спиной.
Платиновые волосы.
Платиновые волосы.
Кто был в школе с платиновыми волосами?
Она чуть ли не ойкнула.
Драко! Это же у Драко такой оттенок – что-то вроде снега и, в тоже время, серебра.
Уизли прижала руку ко рту, вглядываясь в учеников из-за поворота.
Кто с ним? Неужели Гермиона?
Нет, она должна быть сейчас с Гарри и Роном. У них какие-то выяснения отношений.
Кто. Же. Тогда. С. Драко?
Пронзительный стон раздался по всему туалету, а затем рык Малфоя.
Девушка еле подавила рефлекс рвоты, потому что наблюдать и слышать такое зрелище было выше ее сил.
И все же. Кто с ним?
Честно говоря, Уизли вообще не волновал этот подонок. Она его терпеть не могла, но, чтобы думать, с кем он, что делает, – нет уж. И Джинни бы уже сто раз ушла, чтобы не созерцать на сие деяние, однако влюбленные глаза Гермионы не давали ей покоя.
Она же любила его, очень. Милая и добрая Грейнджер влюбилась в такой мерзкого человека, как Драко. И подруга в чем-то понимала ее.
Любовь зла – полюбишь и козла.
Гриффиндорка навострила слух – она была обязана понять, кто там вместе с парнем, чтобы в эту же секунду рассказать все подруге. Она не хотела, чтобы староста разочаровывалась и билась в истерике, но отношения с ложью – не отношения. Это уже было проверено ею самой.
Когда в очередной раз сдавленный крик ударился о стены, Джинни поняла – Мария – гадкая стерва – находится с Малфоем. Девушка могла поклясться, что слышала именно ее едкий стон.
Фу-фу-фу.
Неужели правда? Неужели Драко опустился настолько, что переспал с такой дурой, как она?
Отвращение волной окатило девушку, что она даже пошатнулась назад, задев ногой дверь. И воздуха стала как-то слишком мало.
Жаль. Как же ей было жаль Гермиону, ее лучшую подругу.
Кажется, Мария, находящаяся в фазе наслаждения, услышала посторонний звук и обеспокоено оглянулась. Продолжая сидеть на парне, она заметила Джинни. И всего на секунду на ее лице застыла улыбка – самодовольная и победоносная.
– Я уже устал, – начал парень, опустив голову на колени.
Они сидели в комнате Гарри и Рона, которая в это время суток была темной. Шторы были раздвинуты в разные стороны, и можно было видеть, как мелкий снежок покрывает улицы.
– Вы вечно ссоритесь по любому поводу, – устало проговорил он.
Свечи, зажженные в разных местах, покачивались из-за легкого дуновения ветра, проникающего сквозь стены. В комнате было тепло, однако стоило только глянуть на улицу, чтобы понять, что там нагревает буря.
Снежинки, до этого красиво падающие на землю, начинали летать по воздуху в бешеном ритме, подбрасываемые сильными порывами ветра. Они ударялись о каменную поверхность и отлетали обратно.
– Психология человека, – понуро ответила Гермиона, – всегда ссориться.
Она сидела на мягкой кровати, подвинув под себя ноги. Ее спина была облокоченной о стенку, руки расслаблены, лежа на коленях.
– Но вы делаете это слишком часто, – вздохнул Гарри. Он поднял голову, одарив подругу непонимающим взглядом. – Надоедает, знаешь ли.
Рон громко цокнул языком, при этом закатив глаза. Он полу-сидел, полу-лежал на полу, подложив под голову подушку. Его взгляд бегал по потолку, стенам и возвращался к окну, за которым образовывался снегопад.
– Я ни с кем не ссорюсь, – сказала Гермиона, пожав плечами.
Это же полная правда. Она не ругалась с друзьями, не обсуждала их за спиной, не говорила гадости в лицо. Пусть девушка и отдалилась от них, сейчас староста пыталась вновь воссоединить дружбу. Однако это не получалось из-за выходок Уизли.
Он был слишком обидчивым и наивным. Небось подумал, что, после одной прогулки, Гермиона влюбится в него сразу же, и они станут встречаться. Или же надеялся, что остались старые чувства. Но это было невозможным, так как место в сердце девушки занимал Малфой.
Именно из-за этого произошла последняя ситуация. Парень стал психовать, увидев, как Гермиона целуется с Драко. Но в чем здесь была ее вина? Она же не обязалась Рону ничем. Да и к тому же, Уизли нравилась Грейнджер, а ей нравился Малфой. Что в этом криминального?
– Да? – язвительно поинтересовался Рон. – Ты еще пообщайся со всеми нашими врагами, и вообще будет отлично!
Теперь пришло время девушке закатить глаза и раздражительно фыркнуть.
– Если я с кем-то и общаюсь, то это лично мое дело.
Глаза презрительно сузились.
– Лично твое дело? Ничего, что мы лучшие друзья, нет?
Уизли поднялся с пола, облокачиваясь о противоположную стену. Его взгляд остановился на лице девушке. Глаза мигали раз в минуту, подозрительно смотря на Гермиону.
– И что? Это не дает мне право общаться с тем, с кем я захочу?
Выдох. И раздражающее цоканье языком.
Хватит, Рон, не беси.
– Ты можешь делать, что захочешь. Но не с Малфоем же, – натянуто вставил Поттер, до этого наблюдавший за снегом на улице.
Спасибо за разрешение, блин.
– Мне кажется, я раз сто говорила, что мы старосты и должны часто находиться рядом. А отказываться от…
– Поэтому ты сосешься с ним на каждом углу? – грубо перебил рыжий.
Она даже дышать перестала на мгновение.
Что делает?
Сосется? Так он это назвал?
Да лучше бы это было так. Чем получать удары по лицу от него.
Щека вдруг ужасно заныла, представляя картину, где Драко замахивается и…
…раз…
…так больно от чего-то.
Лучше бы накричал, ушел. Но не ударил.
И следующее предложение вырывается с такой яростью, что походит на шипение:
– Я ни с кем не сосусь, ясно тебе?
– Нет, мне не ясно!
А дальше – тишина. Потому что никто не знает, что сказать.
Она рассерженна и просто не способна адекватно реагировать на слова друга. Он зол на все эти выходки с гадким Малфоем. Один только Гарри, казалось, держал себя в руках.
– Гермиона! – с вызовом произносит рыжий.
– Рон!
– Ты будешь отвечать, а?
– Что я должна тебе ответить?
Смотрит в упор.
– Что ты хочешь услышать?
Протяжный стон, словно этот разговор забирал невероятное количество сил.
– Почему ты общаешься с ним?
– С кем?
– А то ты не понимаешь! С Малфоем, блин!
Он уже тяжело дышит. Принимая сидячую позу, он не знает, куда себя деть. От этой злости разрывает на части, и здравый ум куда-то пропадает.
– Хочу и общаюсь. Тебе что до этого?
И лицо перекашивает от воспоминаний.
Холодная ладонь хлыстом бьет по лицу.
Так, что нет воздуха. Так что сердце замирает.
Черт. Разве она заслужила?
Чуть ли не шипит. Рон сжимает кулаки, скрипя зубами.
Ему что до этого?
Действительно, что же?
Ненавидит Малфоя. Ненавидит Малфоя. Он до безумия его ненавидит.
Уизли не смог бы передать этой лютой ненависти к слизеринцу, которая нарастала с каждым днем все сильнее. Он терпеть не мог весь Слизерин, вместе взятый.
Фу-фу-фу.
Ущербные змеи. Грязные и паршивые. Лицемерные и лживые.
Как?! Как она могла влюбиться в одного из них?
– Я твой друг!
– А я твоя подруга!
Она кричит. И понимает это довольно поздно.
Потирает макушку и добавляет более спокойно:
– Но я же не лезу в твои дела.
– Будто я сильно лезу.
– Да.
– Нет.
– Не вижу смысла спорить.
Молчание.
Только ветер сильнее бьет по стеклу.
Тянущаяся тишина.
Учащенное сердцебиение, краснеющие щеки, отстраненный взгляд.
Они были друзьями, лучшими. Но это было так давно, что, казалось, они познакомились впервые сегодня.
Или нет. Они никогда не были знакомы, и общение так и не произошло.
Девушка не хотела заводить разговор вновь. Все кончалось ссорами и криками.
Раньше этого не было, никогда.
Она внимательно смотрит на парней и хочет одного – уйдите, уйдите все. Гермиона так устала, так намучилась, что сил не было для очередных сколок. Ей нужно остаться одной, чтобы…
Чтобы вновь прокрутить в голове эпизод.
Ее слова, и тяжелый хлопок. И странное осознание – неужели Драко действительно поднял на нее руку?
Неужели?..
Гермиона еле подавляет слезы, бросив взгляд на Рона.
Она имела людей, на которых всегда можно было положиться, но это в прошлом. Девушка потеряла их, в чем была виновата сама. Но время не вернуть, и гриффиндорка не понимала, зачем тратить нервы друг друга. Ведь можно по-хорошему разойтись, и…
Нет, что?..
Она точно подумала об этом?
Разойтись с друзьями, которых знала столько лет? С которыми столько пережила?
Неужели дружба так быстро забывалась?
Гермиона охнула, чувствуя, как холодеет внутри.
Она действительно отнеслась к этому с безразличием. Прошло миллиард событий, и все уже казалось мелочью.
И все же…
Расстаться с ними? С Гарри и Роном?
Рехнулась. Она просто рехнулась.
Наверное, за мысли Гермионы сейчас отвечал страх, который сидел так глубоко внутри, что уже управлял ею полностью. Когда в сознание закрадывается ужас, его невозможно убрать оттуда. Его невозможно убить, от него не избавиться. Он навсегда застревает в твоей голове, передаваясь другим. И ты, уничтоженный им, уже не реагируешь ни на кого, ни какие жизненные проблемы.
Ах да, позабыла.
Обида. Сильнейшая обида на Малфоя.
Она не простит его. В этот раз – это точно.
Оставалось только надеяться, что ее внезапное похолодание к Поттеру с Уизли вызвано именно страхом.
Девушка окинула взглядом друзей.
Ну?..
– Кхм…
Первая подает голос.
Пусть уйдут, скорее!
– Кхм… – отзывается Гарри.
И Рон собирается что-то сказать, но дверь отворяется с громким стуком, прерывая “общение”.
Комментарий к Часть 16
Добрый вечер, дорогие читатели. Прошу прощения, что проды не было так долго.
Надеюсь, это Вам понравится – удачного прочтения.
========== Часть 17 ==========
Повороты, повороты. Бесконечное множество, такое большое количество.
Не школа, а лабиринт. В котором бежишь, бежишь. И не находишь конца всему этому. Даже, когда открываешь дверь в комнату и начинаешь рыдать огромными слезами, потому что знаешь правду, которую тебе рассказала твоя лучшая подруга. Узнаешь правду, что человек, который тебе так дорог, изменяет тебе. И узнаешь не от него самого, а от постороннего человека. Даже, когда пытаешься успокоиться и уснуть. Даже, когда тебя затягивают неведомые силы, и глаза закрываются от усталости.
Ты все равно бежишь по бесконечному лабиринту.
Когда наступает утро, она просыпается. Но ощущение пробуждения не наступает, и появляется чувство того, что девушка все еще спит. Все еще спит, сидя на кровати. Сидя с открытыми веками, с пустым взглядом, направленным куда-то в окно.
Утро. Она думала, что сейчас утро. Хм, действительно. Что-то между ночью и этим ужасным утром.
Итак. Она смотрит на время – 6:00. 6:00 утра. Странно.
Вчера девушка легла… нет, вырубилась, ушла в забытье, не так уж и поздно – в районе десяти. И заснула мгновенно же, как только голова коснулась подушки. Но ощущение было таким, словно она ни на минуту не смыкала глаз.
Они были красными и воспаленными. Под ними красовались черные синяки, которые отягощали ее лицо. Волосы, запутанные в комочки, кое-как лежали на плечах.
Она не плакала. И это было странно. Слез как будто не хватало. Словно, даже если сильно захотеть, у девушки не удастся проронить ни слезинку. Может быть, она рыдала ночью? Во сне?
Ладно, это было неважно. По крайней мере, сейчас. Когда она сидела на краю кровати и смотрела в окно, где вчерашняя метель утихомирилась. Где снег лежал на улицах, иногда мирно перелитая.
Что мы имеем? Вначале Драко ударяет ее, а потом и вовсе – занимается сексом с Марией. Великолепно. Эти новости были до нельзя прекрасными.
У нее дрожали руки. Сгибалась спина. Подкашивались ноги. Сбивалось дыхание. Но она не плакала. И не думала.
Она чувствовала. Эту ужасную боль, закрадывающуюся в ее душу. Она была такой сильной, что прошлую дыру раздирала на части. И не оставляла от тощей девушки ничего, кроме оболочки, которая тоже становилась некрасивой. Как и душа.
Она не понимала. Как он мог? Как Драко мог так поступить?
Пусть он не говорил никогда, что любит ее, однако его взгляд, его руки, обнимающие ее, его движения. Все кричало о том, что он, по меньшей мере, симпатизирует ей. И главным доказательством всего этого было то, что он до сих пор не убил ее. Что до сих пор не изменил с Пэнси или…
Ах. Да.
Изменил. Только с Марией, она не учла.
Если бы он так поступил, когда был безразличным в Гермионе, еще ладно. Но сейчас. Она просто не понимала. И до конца не осознавала.
Ей изменили. Пусть это были не любовные отношения без ее ведома, но… это же было физическое влечение, физическая страсть.
Он хотел ее. Она ошибалась, когда думала, что Мария не привлекает его.
Привлекает. И еще как. После недели знакомства они переспали. Да-а, она его совсем не привлекает.
Значит, Гермиона была не настолько совершенной, не настолько прекрасной, чтобы удержать его возле себя. Она была не слишком чудесной, чтобы не упустить его.
Она… не… слишком… хороша… для… него…
Она всегда знала это. Всегда понимала, что ужасна. Что она – чертова уродина, которая даже парня не может удержать! Что он спит с кем-то другим и после этого не бросает ее.
