Текст книги "A and B, или Как приручить Мародеров (СИ)"

Автор книги: Merenili

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 57 страниц)

– Эй, Сохатый! – это Сириус окликнул друга с другой стороны озерца. Джеймс встряхнулся, приходя в себя, и огляделся вокруг. Ученики, да и сами мародеры, выглядели словно пришибленные – каждый увидел в озере что-то важное для себя, но пока еще сокрытое глубоко внутри. Некоторые напряженно хмурились, пытаясь осознать увиденное, кто-то просто отмахивался, не желая забивать себе голову, по их мнению, бессмысленными глупостями.

На следующем «привале» их импровизированной экскурсии ученики оказались на склоне – внизу, везде, куда можно было дотянуться взглядом, темнел мрачный и пугающий Лес. Через несколько минут ожидания, когда все уже начали волноваться и озираться по сторонам, вдали что-то сверкнуло.

Ученики тут же вгляделись в происходящее и восхищенно вздохнули. Небольшой табун белоснежных, грациозных и будто бы излучающих светлое сияние, лошадей, остановился внизу, перед склоном. У каждой лошади на голове был виден витой, такой же белоснежный, как и само животное, рог, не оставляющий сомнения в том, кем являются эти прекрасные создания.

– Единороги, – тихо прошептала одна из девушек, смотря на животных сияющими глазами. Один из единорогов внезапно поднял голову, на секунду он засветился ярче обычного, а через мгновение над табуном раскинулся мерцающий шатер.

– Это защитная магия, – объяснил всем присутствующим Сириус. – Единороги опасаются людей, потому не подпускают близко к себе. Есть, конечно, более-менее прирученные, но их не так уж и много.

– А вон там, – Джеймс вытянул руку влево, указывая на огромное дерево, виднеющееся вдали, – живут дриады.

Словно подтверждая его слова, на дереве загорелось несколько светлячков, и стали видны маленькие, похожие на миниатюрные дома, постройки, расположившиеся на самых толстых ветвях. Если приглядеться, можно было даже рассмотреть широкую лестницу, обхватывающую дерево словно спираль по всей высоте, и теряющуюся в листве.

– Но туда мы не пойдем, – мягко покачал головой Ремус, – дриады очень не любят, когда нарушают их покой. А их магия, природная и древняя, усиленная за счет самого Леса, способна нанести любому волшебнику немалый ущерб.

Вдруг одна девушка вскрикнула, испуганно оглядываясь.

– Тише, – поднял руку Ремус. – Это Сильвы, так называемые духи леса, способные вселяться в деревья и управлять ими.

Несколько подобных деревьев окружило учеников, в их стволах внезапно раскрылось множествожелтых глаз, с интересом рассматривая гостей.

– Они не причинят нам вреда, – спокойно сказал Джеймс, – главное не провоцируйте их.

Один из Спринганов наклонился и подал девушке-пуффендуйке непонятный пушистый комок. Пуффендуйка неуверенно взяла его на руки и восторженно воскликнула: комок оказался на поверку чем-то средним между котенком и енотом. У него был чрезмерно длинный полосатый хвост, белая шерстка, просто огромные черные глаза и большие уши, которыми он забавно шевелил. Лапа у маленького существа была вывернута под странным углом. Девушка на секунду замялась, а потом осторожно спросила:

– Можно забрать его в школу? Вылечить?

Спринган с натугой наклонился, будто бы кивая, и девушка, совершенно счастливая, прижала забавное существо к груди. Ремус лишь удивленно покачал головой в ответ на безмолвный вопрос Сириуса – он тоже не знал, что это за создание.

Следующая остановка состоялась на ничем не примечательной прогалине – она была небольшой, и ребятам пришлось встать поближе друг к другу, чтобы каждый смог уместиться на этом небольшом участке Леса.

Сириус задумчиво поднял голову, призывая тем самым и всех остальных сделать то же самое. Как только ученики подняли головы, все они изумленно ахнули – небо над ними, непередаваемо черное, глубокое и таинственное, освещали мириады звезд – они мерцали над головой, каждая – свои цветом. Радужное сияние окутывало Лес, даря ощущение невероятного чуда. В воздухе слышался хрустальный перезвон колокольчиков, исходящий от покачивающих ветвями деревьев.

– Когда они станут прозрачными, – тихо-тихо прошептал Сириус, – загадывайте желание. И оно сбудется.

Не успели ребята спросить «кто они?», и почему что-то должно стать прозрачным, как Лес на мгновение словно бы мигнул и внезапно стал насквозь прозрачным. Все замерли, потирая глаза, не понимая, что это – обман зрения, или все это происходит на самом деле. На десятки миль вокруг все деревья, каждая травинка и каждый листочек насквозь высветились радужным светом: остались лишь очертания и смутные контуры. Казалось, стоит лишь прикоснуться к этому восхитительному творению, каковым на одну долгую минуту стал Лес, и он рассыпется, разлетится тончайшими, прозрачными лепестками и крохотными осколками.

Через мгновение Лес «мигнул» снова и вновь приобрел привычный вид, разом навалившись всей своей тяжестью и накрыв присутствующих плотным пологом непроглядных теней. Звезды на небе, чуть поблекшие, светили ровным бледно-желтым светом.

Даже Малфой, всегда скептически и надменно настроенный на все возможные, так называемые «чудеса», застыл с открытым ртом, бессмысленным взглядом пялясь на ближайшее дерево.

Сириус дернул головой, приходя в себя, а Джеймс ошарашенно выдохнул.

– Просто невероятно, – тихо прошептал он через минуту. – Словами не описать, это действительно просто необходимо видеть.

Через десять минут более-менее опомнившиеся ученики снова двинулись в путь. По словам мародеров, следующая остановка будет последней, но самой удивительной.

Беата задумчиво сверлила взглядом затылок Сириуса, вынужденная признать, что на этот раз мародеры превзошли самих себя, АВ и всех прошлых и будущих шутников в придачу. То, что происходило сейчас, было самым настоящим представлением из ряда тех, которые можно увидеть лишь раз раз в жизни.И тот, кто пропустит подобный спектакль, действительно потеряет очень и очень много.

По мере продвижения в глубину Леса, пространство начал заполнять странный шум – то ли голоса, то ли смех. С каждой секундой он становился четче и четче, а впереди, за чернеющими стволами деревьев, виднелись светлячки. Эти не были похожи на тех, что освещали дорогу от Хогвартса к Лесу. Эти светлячки были маленькими, юркими и разноцветными. Они шныряли туда-сюда, словно живые, порой врезаясь в учеников и с забавным «пыхом» отлетая обратно.

Наконец, вся процессия оказалась в ярко-освещенной, наполненной звуками искристого смеха и звонких голосов, роще. Ребята остановились, удивленно оглядываясь, а, когда светлячки начали разрастаться, приобретая вполне себе человеческую форму, некоторые вскрикнули от неожиданности. Маленькие светящиеся человечки оказались на самом деле миниатюрными женщинами с миловидными личиками и разноцветными крыльями всех возможных форм и размеров, покрытых причудливыми узорами.

– Феи! – восхищенно выдала Лили Эванс. – Они и вправду существуют?

– Нет, что ты! На самом деле ты надышалась галлюциногенными парами, и тебе все это кажется, – крайне сварливо ответило ближайшее существо. Постепенно черты ее лица проявлялись все четче и четче, и, наконец, стало видно, что это была отнюдь не молодая, но весьма красивая и величественная фея. Королева Фей или, как ее называл собственный народ, – Матушка. Она смотрела на гостей с усмешкой, с интересом переводя взгляд с одного лица на другое.

– Ваши друзья, – она благосклонно улыбнулась Джеймсу, – попросили нас об одной услуге. Скажем так, о «финальном» подарке в конце этого увлекательного путешествия для каждого из вас. И мы решили согласиться и удовлетворить эту просьбу.

Фея вновь улыбнулась, а затем подняла руки с невесть как оказавшимся в ладонях флаконом. Внутри флакона парили искрящиеся пылинки, они излучали сияние, притягивая и маня к себе.

– Это…

– Пыльца фей, – усмехнулась женщина, – необходимый и основной компонент зелья Феликс Фелицис. Зелья удачи.

– Но нам никогда не говорили, что в зелье Удачи входит пыльца Фей! – тут же воскликнула одна из когтевранок.

– И неудивительно. Пыльца входит в состав одного из ингредиентов, ибо долго хранить ее в ином виде просто-напросто невозможно. Как только любой, не принадлежащий к моему народу, прикасается к Пыльце, она растворяется, исчезает. Однако, если мой народ добровольно пожалует вам всем этот дар, Пыльца продержится около недели. Но не дольше. И с каждым днем она будет все больше терять свою силу, так что используйте ее с умом и не передержите.

– С чего вам давать нам такой ценный предмет за просто так? – Малфой весьма подозрительно рассматривал говорившую фею.

– С того, что полукровки или же просто иные магические существа устали от самоуправства волшебников. Вы не ставите нас в один ряд с разумными существами, когда как мы – куда древнее и мудрее вашей расы. Быть может, хотя бы так вы осознаете, что были не во всем правы.

– Едва ли то, что вы один раз пожалуете нам волшебную Пыльцу, разом исправит ваше положение в магическом сообществе.

– Вода камень точит, мистер Малфой, – мягко улыбнулась фея и лукаво добавила: – Тем более воздействовать на ваши неокрепшие юные умы куда проще и разумнее, нежели говорить с закостенелыми борцами против прав полукровок.

И, не успел Люциус возразить или спросить, откуда та знает его имя, женщина растворилась в воздухе.

Ученики начали удивленно озираться, но и остальные феи – все кроме одной – растаяли, рассыпаясь на десятки маленьких и забавных светляков.

– В ваших карманах, – произнесла незнакомая фея, – вы найдете наш скромный подарок. И еще. Меня просили передать кое-что.

Джеймс и Сириус удивленно переглянулись.

– АВ… надеюсь, я правильно произношу это… имя. Просили сообщить всем вам, что в ночь Хэллоуина возможны всякие чудеса. Граница между нашим миром и миром духов истончается, и появляется возможность поговорить с теми, кто ушел слишком рано, и с кем вы так и не успели попрощаться.

Все присутствующие ошеломленно замерли, переговариваясь и перешептываясь. У некоторых из ребят и вправду были те, кого они хотели бы увидеть еще хотя бы раз в жизни, хотя бы мельком, на одну секунду. И сейчас их желание могло исполниться.

– Я прошу отнестись к этому с уважением, – продолжала фея. – Это невероятно сложный ритуал, и провести его совсем не просто. Тот, кто решился на это ради вас – невероятный человек. Не нужно глупых шуток. Те, кому необходимо, пусть идут за мной. Остальные могут вернуться в школу вместе с вашими друзьями. Всех тех, кто пойдет со мной, я выведу обратно сама.

Небольшая группа студентов, посовещавшись несколько минут, отделилась от остальных и робко приблизилась к фее. Та, взглянув в глаза каждому из них, размеренно кивнула и, развернувшись, полетела вглубь Леса. Ее крылья, словно свет маяка, освещали дорогу следующим за ней студентам и указывали путь.

– Шах и мат, – тихо произнесла Беата, глядя в спину удаляющемуся за феей Малфою.

– Что… Что ты имеешь в виду? – Сириус постепенно приходил в себя.

– Это действительно очень сложный ритуал – из разряда темной магии. Требует огромного количества усилий и приготовлений. Но и результат… того стоит. Его можно провести только во время Хэллоуина и на определенной земле, вроде той, на которой стоит Лес.

– Эти АВ…

– Прекрати, Блэк! То, что они сделали – восхитительно! Это же не просто глупая выходка, это удивительный шанс для тех, кто не успел попрощаться с тем, кого любил! – глаза Беаты пылали в темноте, рассержено смотря на Сириуса.

Тот вдруг задумчиво кивнул, а потом обернулся к Джеймсу:

– Сохатый, ты не мог бы вернуть учеников в их кроватки? Мне тут нужно кое-что и кое с кем обсудить.

Беата удивленно взглянула на Сириуса, но, прежде чем она успела что-нибудь спросить, Джеймс, понимающе хмыкнув, уже направился к ученикам, привлекая к себе их внимание и указывая рукой в сторону тропы.

Сириус, удовлетворенно ухмыльнувшись, вновь развернулся к Беате.

– Ну а теперь мы поговорим.

***

– Что ты делаешь, идиот?! – прошипела Паркер, осторожно заглядывая Регулусу через плечо.

– Обматываю его бородой, – шепотом ответил слизеринец. – Ему так только теплее будет!

– Я думала, ты пошутил, когда сказал, что собираешься сделать это! Это же директор школы!

– Ну и что? Он не человек, что ли? Над ним теперь и подшутить нельзя?

– Регулус! – Эмили вцепилась в плечо слизеринца, пытаясь оттащить его от длиннобородого волшебника. Парень изо всех сил сопротивлялся, вцепившись в бороду Дамблдора, отчего та опасно натягивалась.

Их безмолвная борьба с пыхтением, сопением и шипением продолжалась несколько минут. Внезапно Регулус почувствовал, что борода в его руках по неведомой причине стала оттягиваться обратно. Он медленно начал поднимать глаза и закричал от ужаса и неожиданности, когда встретился взглядом с серьезными ярко-голубыми глазами директора школы. Эмили подпрыгнула на месте, встревоженная воплями Регулуса, а затем, подняв голову, и сама подхватила крик слизеринца. В глазах Дамблдора плясало не сулившее ничего хорошего голубое пламя. Директор открыл рот, собираясь что-то сказать, но слизеринец с когтевранкой завопили еще громче и, спотыкаясь на ходу, как можно быстрее побежали вон из залы. Дамблдор грозно хохотал им вслед, размахивая руками, отчего на бегущих обрушивались ярко-синие искры, а за спиной что-то грохотало и гремело.

Только через десять минут сумасшедшего бега друзья остановились, чтобы передохнуть.

– Черт! – воскликнул Регулус. – Он же просто подшутил над нами, как над самыми глупыми малолетками!

– Ты хотел подшутить над ним, он – над тобой, – с трудом произнесла запыхавшаяся Эмили.

Регулус только вздохнул, подозрительно оглядывая себя в поисках ранений или какого-либо ущерба, потрогал накладные ногти на одной руке, потом – на другой, и его лицо внезапно приобрело выражение неописуемого ужаса.

– Что с тобой? – обеспокоенно спросила Эмили.

– Ногти бабы Яги! Я их приклеил сегодня днем, но они… они не снимаются!

– Подожди-подожди. Они и не должны, разве нет? Ты же специально…

– Да нет! Они как будто вросли в настоящие ногти! Когда я пытаюсь их отклеить, мне становится больно!

– А…

– Дамблдор наверняка специально заколдовал их, пока мы убегали!

– Ну раз заколдовал, значит можно и расколдовать, – несколько неуверенно произнесла Эмили. – Дай посмотрю, о…

– Что?

– А твой грим? На лице. Он стирается? – девушка аккуратно провела рукой по лицу Регулуса. – Ой, кажется, нет…

Регулус вдруг вздрогнул, неуверенно уставившись за спину Паркер. Та обернулась, ожидая увидеть самое худшее – например, разгневанного Дамблдора или Филча, или Малфоя на худой конец, но перед ней стоял лишь Ремус Люпин.

– Ремус? – облегченно выдохнула девушка. – Это всего лишь ты.

– Да, – неожиданно холодно ответил тот, и в его глазах сверкнула плохо скрываемая ярость. – Это всего лишь я.

– Подожди, ты чего?

– Ничего, можете продолжать то, что начали, – ровно произнес Люпин и, резко развернувшись, удалился в противоположном направлении.

– Что с ним такое? – недоумевала Паркер.

– Амэл, за те годы, что ты усердно училась, твои мозги, кажется, совсем заплесневели, – вздохнул Регулус и, видя, что девушка до сих пор ничего не поняла, воскликнул: – Не надо было гладить меня по лицу!

– Я и не гладила! Я проверяла…

– Да, но как это выглядело со стороны?

– Но как он мог такое подумать, Рег? Ты же страшный, и…

– Спасибо.

– Я имею в виду, в этом костюме.

– Ну-ну, – хмуро кивнул Регулус, а потом задорно ухмыльнулся. – Удивительно, как можно быть такой умной в учебе и такой дурой в жизни?

– Регулус!

– Правда глаза колет? – хихикнул он. Эмили в ответ лишь скривилась, состроив слизеринцу злобную гримасу. – Да ладно, догони его, все объясни, признайся в любви, встань на колено, попроси руки и сердца…

– Не пей больше, ладно? Сейчас уже поздно. Тем более, если он уже дошел гостиной, что я буду делать? Биться головой о портрет Полной Дамы?

– Может, поумнеешь…

– Иди ты!

Регулус весело расхохотался, а потом снова разом погрустнел, рассматривая свои страшные и черные, якобы гнилые ногти, которые крепко-накрепко вросли в его собственные.

***

Сириус Блэк навис над Беатой Спринклс, уперевшись рукой в ствол дерева справа от головы слизеринки.

– Ты о чем-то хотел поговорить, Блэк? – беспечно вопросила она, глядя прямо в потемневшие от ярости глаза Сириуса. – Так, ты не молчи. Я не кусаюсь!

– Зато я кусаюсь! – прорычал он. – Твоя работа?!

– Ты про что?

– Я про АВ! Откуда они узнали, что мы поведем учеников в Лес сегодня ночью?

– А мне-то откуда знать! Я тоже была не в курсе, что вы…

– Да ну? – Сириус приблизил свое лицо к Беате так, что между ними осталась лишь пара сантиметров. Слизеринка попыталась отодвинуться, почувствовав горячее дыхание на своей коже, но лишь уперлась затылком в дерево.

– Послушай, Блэк, мне не было никакого резона в том, чтобы сдавать вас АВ, особенно учитывая, что я не имею ни малейшего понятия, кто они такие. Зачем? Я что, по-твоему, похожа на стукачку? – ее голос зловеще понизился, глаза сузились, и теперь она напоминала собой смертельно-опасную и рассерженную кобру. Совсем как тогда в коридоре, где она защищала Северуса от нападок гриффиндорца.

Сириус лишь задумчиво изучал ее лицо: глаза, подведенные черной тушью, невыносимо зеленые и притягательные, смотрели в ответ со всевозможным презрением и негодованием. Блэк вдруг усмехнулся, еще ближе наклоняясь к Беате, хотя казалось, что еще чуть-чуть, и они столкнутся носами. Затем он вдруг нахально улыбнулся и тихо прошептал:

– Ничуть. Ты похожа на фурию, бесконечно прекрасную и восхитительную в своей ярости. Интересно, почему ты еще не оттолкнула меня, а стоишь здесь и выслушиваешь все мои упреки?

Беата на миг удивленно приподняла брови, а затем на ее лице появилась ухмылка, зеркально отражающую ту, что застыла на лице Блэка. Слизеринка сделала маленький шажок вперед, почти соприкасаясь телами с гриффиндорцем, и приблизив свои губы к самому его уху, жарко прошептала в ответ:

– А что? Ты уже влюбился в меня, Блэк?

Сириус, привыкший видеть смущение и краску, заливающую лицо девушек после того, как те слышали от него подобные комплименты, удивленно застыл. Беата была настолько близко, что он даже не понимал, чего ему хочется больше – впиться в ее мягкие губы поцелуем или вцепиться в горло, дабы стереть с ее лица эту наглую ухмылку. Секунду Сириус боролся с собой, а потом внезапно отодвинулся и абсолютно равнодушно произнес:

– Ты совершенно не в моем вкусе. Никаких манер, никакой женственности, да еще и постоянно якшаешься со всякими слизеринскими отбросами навроде Нюниуса.

Слизеринка удивленно взглянула на Блэка – тот лишь пристально наблюдал за нею, пытаясь увидеть признаки сдерживаемых слез или ярости отверженной девушки. Ни того, ни другого.

– А-а-а… – вдруг с наслаждением протянула Беата. – Ты решил поиграть? Или так сложно смириться с тем, что ты по уши влюблен в такую невоспитанную и грубую девицу, как я? Бедняжка.

Беата ласково провела кончиками пальцев по щеке Блэка, отчего тот неосознанно потянулся за ее рукой, когда она отвела ее назад. Спринклс лишь победно ухмыльнулась, сверкнув зелеными глазами, а Сириус в ответ рассерженно отступил на добрых полметра и отвернулся, пытаясь восстановить дыхание.

– А я-то думала, почему ты все время подкалываешь и оскорбляешь меня! Теперь понятно. Именно так выражается твоя безответная любовь, – Беата притворно грустно покачала головой.

Блэк вдруг хмыкнул, с легким презрением взглянув на слизеринку. Та, не ожидавшая подобной реакции, снова взглянула на него с легким удивлением.

– Спорим?

– Прости, что?

– Спорим, что любая, даже самая никудышная девушка, вызовет во мне больше интереса, чем ты? А потом ты сама прибежишь ко мне, умоляя обратить на себя внимание?

Беата лишь фыркнула в ответ.

– Если ты так любишь проигрывать – давай сыграем, Блэк.

– По рукам, – кивнул он и протянул ей руку. Девушка, на секунду замешкавшись, скрепила их спор крепким рукопожатием.

Оба смотрели друг другу в глаза, но никто не хотел первым отпускать руку другого.

– Мне разбить? – раздался рядом веселый голос. – Или собираетесь стоять так целую вечность?

Незнакомая фея с синими узорчатыми крыльями задорно смотрела на них. Затем она легко вспорхнула в воздух и, подлетев поближе, провела рукой сверху вниз, разрывая рукопожатие.

Сириус отступил, надменно глядя на слизеринку, та ответила не менее высокомерным взглядом.

И в абсолютной тишине они, синхронно развернувшись, отправились к тропе, ведущей в Хогвартс. Фея, легко помахивая крыльями, смотрела им вслед с нескрываемой усмешкой.

***

Утро, Большой зал

– Хочу сказать, что праздник, судя по всему, удался на славу, – громогласно произнес Дамблдор, оглядывая зал, наполненный не выспавшимися учениками, своим извечно лукавым взглядом. – Правда, некоторые еще не до конца вышли из образа…

Регулус вздрогнул, несмело поднимая глаза на директора. Грим на лице он кое-как замазал косметикой, которую ему любезно одолжила хохочущая слизеринка-старшекурсница этим утром. А вот с ногтями он ничего поделать не смог – пришлось надевать перчатки.

– Однако, таинственным образом все учителя заснули раньше срока, – продолжал Дамблдор, хитро взирая на мародеров. Те невинно смотрели прямо в глаза директору, лишь только Питер и Ремус слегка поежились. – Что ж… в следующий раз нужно будет тщательнее проверять вино. Приступайте к завтраку, друзья!

Постепенно зал наполнился шумом и голосами студентов, радостно уплетающих яичницу с беконом, хрустящие тосты и ароматно пахнущую кашу. Все обсуждали события прошедшей ночи – кто-то восхищался захватывающей дух и воображение лесной экскурсией, кто-то с искренней благодарностью в глазах пересказывал свою встречу с духами ушедших родственников и близких.

Блэк задумчиво разглядывал проходящих мимо девушек, а Джеймс сонно дремал, положив голову на сложенные руки. Ремус изредка поднимал голову, бросая взгляды в сторону Эмили, которая как ни в чем не бывало сидела вместе с Беатой и Северусом, что-то весело им втолковывая и указывая пальцем на Регулуса.

– Ревнуешь, дружище? – ухмыльнулся Блэк после десятого примерно взгляда, брошенного Люпином в сторону слизеринского стола.

– С чего ты взял?

– У тебя на лице все написано.

– А ты выискиваешь очередную жертву? – хмуро отозвался Ремус.

– Ну… пора бы мне разнообразить свою жизнь.

– Я вот что не пойму, – прервал друзей Питер. – Как АВ узнали, где мы будем проводить Хэллоуин? Чтобы все подготовить для их ритуала, им понадобилось немалое количество времени – значит, они поняли, что мы хотим сделать, задолго до того, как мы раздали приглашения.

– Или же у АВ был план, связанный с Запретным Лесом с самого начала, а потом, прознав из приглашений, что и мы туда собираемся, они просто этим воспользовались, – подал голос Джеймс.

– Или же у них есть осведомитель.

– По крайней мере, мы знаем, что кто-то из АВ отлично разбирается в темной магии, – хмуро произнес Блэк. – Ниточки-то ведут прямо к слизеринским змеям.

– А если у них есть осведомитель, то ниточки ведут прямо к гриффиндорским львам, – в тон ему ответил Ремус.

– Пфф! Даже думать не хочу о том, что это кто-то из наших.

– Нужно смотреть правде в глаза, Сириус.

– Не занудствуй, Лунатик.

– Ладно, пойдемте на уроки уже.

Друзья,сонно подобрав со скамей свои сумки, поднялись и вместе с потоком других спешащих студентов направились прочь из Большого зала. Никто из них не заметил, что в чьей-то лежащей рядом не застегнутой сумке мягко мерцала тетрадка с изображенной на ней изящной сине-зеленой бабочкой. Бабочка вдруг дернула крылышками и, отделившись от обложки, вспорхнула над залом, перелетая через головы учеников и направляясь к слизеринскому столу.

========== Глава XI: Примирение ==========

Дело близилось к середине ноября. Ветер более-менее утихомирился, дождь перестал хлестать, щедро поливая широкие поля, покрытые пожухлой, отсыревшей травой. Еще вчера было холодно, сыро и промозгло, а сегодня над Хогвартсом взошло яркое дружелюбное солнце, позолотив черепицу крыш и шпили тонких башенок. Однако ученики не спешили радоваться, зябко кутаясь в теплые куртки и пальто – на улице без варежек, шапок и шарфов нельзя было находиться дольше получаса. Морозы ударили неожиданно, а свежий выпавший снег искрился на солнце, тонким слоем покрывая голые ветви деревьев, отчего те казались изящными замысловатыми скульптурами, будто бы сотканными из густого тумана.

Мародеры от безделья сходили с ума: учиться совершенно не хотелось, АВ молчал, а в голове у друзей был полный штиль. Ремус ходил мрачнее тучи, изредка огрызаясь в ответ на реплики друзей по поводу того, до чего может довести оборотня влюбленность в девушку. Джеймс маниакально следил за Лили с Северусом, а Сириус упорно пытался найти подходящую кандидатуру для свидания. Поттер все время подкалывал друга тем, что раньше для него это проблем не составляло, на что Блэк односложно отвечал что-нибудь вроде: «Все нормальные девушки перевелись» или «Нет настроения». Беата, иногда проходящая мимо гриффиндорцев, лишь многозначительно ухмылялась, глядя на Блэка и вызывая у друзей удивленные взгляды. Но Сириус в ответ на расспросы лишь упорно молчал, мрачно качая головой.

– А все так хорошо начиналось… – со вздохом протянул Блэк. Сегодня парень выглядел идеально. Черные выглаженные брюки из дорогой ткани, белоснежная рубашка с небрежно расстегнутым воротом и изящное дорогое кольцо. Перекинутый через спинку стула пиджак вкупе со всей остальной одеждой недвусмысленно говорил, вернее, практически кричал: «Сириус Блэк собирается на свидание!» И все девушки Хогвартса, завидев мастера обольщения в новом облике, начинали подозрительно оглядываться вокруг, безуспешно пытаясь вычислить ту счастливицу, которая остро нуждалась в сокращении волос на голове, царапинах на лице и паре синяков.

– Это ты про что? – Джеймс задумчиво изучал конспект по истории магии, а, вернее, усердно делал вид, наблюдая из-под помятого свитка за Лили Эванс. Девушка смеялась, что-то с улыбкой втолковывая Северусу Снейпу, сидящему сбоку от нее.

– Про сегодняшнее утро, – хмыкнул Сириус. – Мне уже… раз двадцать задали вопрос – кто она? И примерно столько же раз обвинили в том, что я неблагодарная, черствая скотина. И знаешь, они ведь искренне считают, что слезы в глазах, вызванные Слезоточивым зельем, наставят меня на путь истинный! Да даже если и так, – не могу же я жениться на всех этих рыдающих собачонках одновременно?!

– Собачонках? – отрешенно переспросил Джеймс, сверля взглядом затылок Снейпа, отчего тот время от времени нервно дергался и оглядывался. Вслед за ним оборачивалась и Лили, пытаясь понять, что же с таким завидным постоянством привлекает внимание Северуса, но Джеймс тут же прятался за чужим конспектом, делая самый невинный вид.

– Угу. Ну разве уважающая себя женщина будет так унижаться перед человеком, который ее ни в грош не ставит? – Сириус мрачно покачал головой. – Слизеринки и те ведут себя куда более достойно.

– Слизеринки?

– Джеймс! – Блэк возмущенно отобрал у друга свиток и передвинул стул, садясь прямо напротив него. – Хватит пялиться на нее! Подойди и поговори, в конце концов.

– Я не могу. Если подойду, не удержусь от того, чтобы врезать этому крысенышу по его мерзкому горбатому носу, и тогда Лили рассердится на меня окончательно.

– Окончательно? – Блэк насмешливо изогнул бровь.

– Ну… – смущенно вздохнул Джеймс. – После того вечера мы немного повздорили. Дня через два.

– Надо думать, это было самое длинное перемирие в вашей жизни, – усмехнулся Сириус.

– Крайне смешно.

– Так что ты натворил?

– Подкараулил Северуса, попытался втолковать ему… Да я его даже пальцем не тронул! – сам себя оборвал Джеймс.

– Естественно не тронул. Ты же не успел, – Блэк ухмылялся во все тридцать два зуба.

– Да ну тебя! Так кого ты ждешь?

– Анн. Такая миловидная, с Пуффендуя.

– О… черноволосая, глаза зеленые, магглорожденная, предпочитает классический рок, язвительна не в меру?

– Ты-то откуда ее знаешь? – удивился Блэк.

– Подружка Лили. Бывшая. На пятом курсе, еще до того, как случилась… та история с Нюниусом, мы общались с Лили и довольно неплохо. То ли они из одного города, то ли еще что… В общем, она тогда очень много времени проводила с этой… с этой… ехидной.

– А потом?

– Потом до нее дошло, что Анн ей явно не пара, и они как-то сами по себе перестали пересекаться. Ты же не любишь таких? – Джеймс вдруг хитро уставился на Блэка. – Ты любишь миленьких, хорошеньких и добреньких.

– Захотелось чего-нибудь остренького.

– Ну так воткни себе иглу в задницу, – расхохотался Джеймс.

– О да, верх остроумия.

– Нет, серьезно. Мне кажется, или она кого-то мне напоминает? – на лице Джеймса появилась показная задумчивость. – Как же ее… Беката? Биота? О, точно! Беата!

– Ты на что это намекаешь? – с легкой угрозой в голосе начал Блэк.

– Ты знаешь на что, Бродяга.

– Да я скорее замуж за Хвоста выйду, чем буду с этой…

– За Хвоста? – Джеймс продолжал хохотать. – А почему не за меня? Или я недостаточно привлекателен для тебя?

– Мозгов у тебя недостаточно, Сохатый, – беззлобно отозвался Блэк, отмахиваясь от друга. – А вот и она, самая элегантная и изящная мадемуазель, чьему обаянию невозможно противостоять, – уже громче произнес он, завидев подходящую к друзьям девушку.

Та была высокой, действительно элегантной и грациозной. Лишь окинув ее взглядом, даже самый невнимательный мог бы сказать, что девушка, скорее всего, из благородной семьи: одета неброско, но со вкусом, дорогие украшения, коих хоть и было немного, идеально гармонировали с выбором одежды, а походка, легкая и изящная, завораживала. Она, казалось, идеально подходила такому искушенному аристократу, как Сириус Блэк. Казалось, пока она не открыла рот.

– Какая дешевая лесть, Блэк, – Анн усмехнулась, и ее лицо исказила грубая усмешка. Голос был хриплый, низкий и, отчего-то, отталкивающий. Странным образом все очарование, охватившее присутствующих при ее появлении, тут же испарилось в неизвестность.

Джеймс лишь скривился, ничуть не скрывая своей реакции и отношения к происходящему, уголок рта Сириуса чуть было дернулся, но его вышколенная мимика тут же набросила на лицо гриффиндорца обольстительную улыбку.

– Пойдем? – предложил он, подавая спутнице руку.

Та лишь кивнула, и под завистливые взгляды всех присутствующих девушек старше тринадцати лет они вышли из класса.

– Очаровательна, пока молчит, – раздался насмешливый звонкий голос за спиной Джеймса.

Тот тут же повернулся и расплылся в улыбке:

– Лили!

– Что это? – девушка подцепила кончиками пальцев мятый и местами порванный листок с записями. – История магии? Неудачное прикрытие для тебя, Джеймс Поттер.