Текст книги "Спасибо моей новенькой фритюрнице за чудесный ужин (СИ)"

Автор книги: Le Baiser Du Dragon и ankh976

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 48 страниц)

– Значит, коллапс не избавил его от страданий, – прошептал Ясси, сводя бровки домиком, – только запер их внутри… сделав, наверняка, этим все только хуже.

– Очевидно, – согласился Тэргон и посмотрел на карманные часы, – остается надеяться лишь, что Лэйме окажется достаточно разумным, чтобы не довести себя до подобного.

– А какими методами лечились те, кто выздоравливал, вы не помните? – спросил Ясси.

Я усмехнулся: да, мой милашка упорный, особенно учитывая то, что Тэргон уже пару раз не ответил на этот вопрос.

– По моему мнению, лучшее лекарство, что можно назначить в данном случае – это живительная порка, – сообщил Тэргон. – Страдания телесные с успехом затмевают терзания душевные, мудрость с легкостью вбивается через з… филей, а душа раскрывается миру, даже не надо выпускать ее из вен ножом.

Честно, я не хотел ржать – Лэйме мне было жалко, ведь я видел его каждый день, а перед милахой – слегка стыдно за проявления хаоситской бесчувственности. Но иногда ржач бывает сильнее нас. Я закрыл лицо руками и принялся давиться смехом.

– Жестокая шутка! – воскликнул Ясси с укоризной. – Умоляю вас, высокородный Тэргон, вспомните хоть что-нибудь!

– С тем же успехом я мог бы вспоминать методы лечения домашнего скота от несварения желудка, – ухмыльнулся Тэргон. – Но, рассуждая логически, что надо эмпату, чтобы он перестал купировать свою эмпатию? Чтобы она перестала поставлять ему болезненные переживания. Если окружить его положительными ощущениями, ничем не напоминать о травме, то, может, он сумеет восстановиться. Лучше всего, конечно, взять отпуск и уехать куда-нибудь на водный курорт.

– Да-да, действительно, логически все верно, – прошептал Ясси и завис в размышлениях, нервно теребя стакан с соком.

Тэргон снова взглянул на часы. Я посмотрел в окно, на переливающееся в ночи здание Императорской Оперы.

– А оперу смотреть так же забавно, как фильмы, учитель? Может, мне тоже в театр сходить!

– Фильмы гораздо забавнее, Дейнар, – фыркнул Тэргон.

– О, почему? – искренне заинтересовался я.

– Возможно, потому, что блеск злободневности и новизны искупает любые огрехи современного искусства, превращая их лишь в повод для веселья. Тогда как классические искусства требуют, в первую очередь, абсолютного совершенства давно отмерших форм и безупречной чистоты концепции. И малейшее нарушение вызывает не смех, но скуку, – сказал Тэргон с тем выражением, из-за которого Эйлах до сих пор считает его “крайне интеллигентным и вежливым человеком”.

– Почему мне кажется, что вы издеваетесь, учитель, – сказал я.

Тэргон хотел было что-то ответить, но вдруг его лицо неуловимо изменилось, и он встал. Я оглянулся и увидел, что в кафешку вошла Ниара, а вслед за ней – одуванчик Тиони, наряженный в строгий вечерний костюмчик и пальто. Только золотой шелковый шарфик на его шее непокорно напоминал о “пылающей осени”. Я вежливо поздоровался с Ниарой, все еще задумчивый Ясси расцеловался с Тиони, и мы распрощались.

Конечно же, Лэйме не согласился уйти в отпуск и уехать отдыхать. “У меня нет, не было и никогда не будет эмпатического коллапса, – сказал он холодно, – твои предположения на редкость оскорбительны”. Ясси погладил его по плечу и ласково покивал: “Конечно же, Лэйме, ты прав”. А я подумал, что, пока Лэйме не поправится, хотя бы из дома надо будет гнать всех темных – от греха подальше. Не та эта публика, которую стоит держать рядом в моменты слабости, как бы не довели до беды.

Комментарий к 95. Культурная жизнь

Тэргон, конечно, никогда не наденет джинсы, но будем считать, что это штаны от полевой формы :Д :Д

http://33.media.tumblr.com/46bb23e539dc08496b2402927248f232/tumblr_nfcnwdCywj1t1l77no1_1280.jpg

========== 96. ==========

Шли дни, и все в моем доме занимались своими делами: Лэйме страдал и работал целыми сутками, а Ясси поил его теми же самыми травяными сборами, которыми отпаивал отверженных в приюте.

– Ах, если бы у меня были хоть луговые травы со светлых земель! Сколько замечательных отваров можно было бы… – вздыхал Ясси, шурша справочником по клинической токсикологии (серия “Для продвинутых отравителей”).

– Ты уверен, милашка, что не закончишь однажды на каторге со своими отварами? – хмыкнул я и ущипнул его за голую попку, соблазнительно выглянувшую из-под не особо длинной домашней майки.

Мы были дома одни, гости на время отвадились, а Лэйме торчал на работе. Так что Ясси штанишки и трусики не надел, ограничившись лишь новой маечкой, сшитой словно бы из листьев – то есть, присутствовало множество дырочек, и из дома выходить я в ней ему запретил.

Ясси завел себе отдельный уголок в моей мастерской: поставил туда стол, котел с горелкой, натащил каких-то ящичков, склянок, порошков и талмудов, при одном виде которых я бы на месте нашей доблестной полиции немедленно арестовал его за содержание нарколаборатории.

Но Лэйме, наш домашний полицейский, лишь послушно пил разные медово-травяные взвары и чаи, которые ему подсовывал Ясси, я от подозрительных трав решительно отказывался (и проверял, чтобы Ясси не подсыпал их в еду под видом приправ), а сам Ясси счастливо летал по мастерской, радуя меня мелькающими из-под полы розовыми половинками и кончиком члена. В перерывах между занятиями было очень удобно лопать крошечные пирожки, которые Ясси всегда держал в большой корзине, а также заниматься любовью на заваленном вышитыми подушками матраце, который он притащил в мастерскую якобы “для медитаций”.

Наши рабочие зоны я разделил очищающим периметром – тонкая штука, кстати, брат-близнец купола тишины. Раньше я бы такой ни за что не сотворил, просто не хватило бы умений. А теперь Ясси мог смело варить свои декокты, не опасаясь, что в них попадет пыль из-под моего станка.

– Надо Лэйме массаж сделать, расслабляющий, – сказал Ясси, бросив на меня хитрый взгляд.

Я отвесил ему звучный шлепок:

– Какой еще массаж!

– Ай! Массаж стоп, только стоп! – взвизгнул Ясси, хватаясь за попку.

– Все равно похабно, – сказал я, наблюдая, как он изгибается, потирая и разглядывая свои ягодицы. Одна из них была золотисто-розовой, а другая – красной.

Короче, мы внезапно воспылали любовью, в процессе которой Ясси все же убедил меня, что в массаже стоп нет ничего похабного, и родичу его точно можно делать.

***

Мои исследования в Храме увы, не увенчались успехом. Производить зародышей полуживых роботов без участия разумного носителя Хаоса или Пламени не получалось. Зато другая ветвь разработок уверенно продвигалась к реализации, а именно: инкубатор, для обслуживания которого не требовался персонал с высшим техническим образованием, сойдет и выпускник коммунального училища или колледжа.

Опыты мы ставили на пламенных – среди них большинство имело склонность к технике, по крайней мере, со своими машинами и мотоциклами они возились сами. Так что, прослышав от Эйтана, что можно неплохо подзаработать, несколько человек тут же предложили мне услуги. Вот бы еще хаоситы были такими активными!

– Может быть, не такие уж они и безнадежные. Нашелся же среди них перспективный актер, – сказал Эйлах. – Мне этот парень всегда казался редким придурком со склонностью к аффектации. Возможно, я хотел увидеть в них наше отражение, а не их самих. Искал, понимаешь ли, признаки образованных людей…

Я лишь неопределенно хмыкнул: педагогических порывов я не ощущал и возиться с недоумками, выясняя их скрытые таланты, не стремился. Как говорится, имеющему намерение боги да очистят путь, так что все в их собственных руках. Впрочем, скоро я убедился, что как раз намерениями недоумки обделены не были, и боги расчистили им путь прямо по мне.

Все началось с того, что в приюте я натолкнулся (в буквальном смысле) на того погасшего санитара-хаосита. Как вы понимаете, среди разных людей мы ходим по-разному. В образованном обществе надо обращать внимание на знакомых и стараться не сбивать с ног тех, кто замешкается на вашем пути. Среди младших благородных надо помнить: не факт, что тебе вообще уступят дорогу, могут наоборот – задрать подбородок и напряженно пялиться, словно нарываясь на дуэль. Старшим благородным надо вежливо уступать. За пламенными надо все время следить краем глаза (а вдруг кинутся) и, проходя мимо, подавать взаимные сигналы: кивать в знак того, что заметил, и делать условное движение корпусом, если идешь слишком близко (как будто намек, что вы друг друга пропускаете). Тэргон таких движений не делал, пламенные перед ним сами останавливались и чуть ли не честь отдавали по военной привычке, но я, естественно, такого уважения у них не заслужил. Зато на вьющиеся стайки милах можно вообще не обращать внимания – они порскают с пути, как испуганные паучки.

Так вот, того санитара-хаосита я привык не замечать (не так-то просто заставить себя смотреть на собственную оскверненную стихию). Он же держал, наверное, меня за старшего – всегда молча отходил с дороги. Но в тот раз не отошел, и я врезался в него плечом, впечатав в стену коридора.

– Не путайся под ногами, – сказал я, не глядя на него.

– Я здесь стоял, – ответил он и сделал движение, как будто хотел снова заступить мне дорогу.

Я с изумлением оглянулся:

– Ты что, оборзел?

Он молча смотрел на меня исподлобья, и я вдруг заметил, что в нем больше не было пепелища выгоревшей стихии, Хаос, хоть и очень слабый, снова блестел в нем сталью. Ну ничего себе! Приятно знать, что надежда на восстановление есть даже после такого падения. Интересно, что на него повлияло, может, присутствие пламенных?

– Хаос к тебе возвращается, – сказал я. – Ты ходишь в Храм?

– Нет, – сказал он, слегка растерявшись от перемены темы.

– Так ходи, – посоветовал я и почесал себе дальше по делам.

Сам я частенько навещал Храм, причем по делу: присосавшийся ко мне Источник время от времени напоминал о себе, устраивая сеансы воя и грохота в моих ушах, причем моя магия становилась в такие моменты крайне нестабильной. И я ходил пугать зловредный Источник столбами Хаоса.

Через пару дней после того случая в приюте, на подступе к Храму ко мне подвалила парочка юных уголовников.

– Слышь!.. – окликнул меня один из них и замер, явно затрудняясь с дальнейшим построением фразы.

Я остановился, прикидывая, как будет сподручнее им навалять. Устраивать драку средь белого дня, прямо в центре города было как-то…

– Вы! – разродился второй уголовник, и я невольно оглянулся, чтобы узнать, кого еще он имеет в виду.

А потом до меня доперло, что они пытаются таким образом вежливо со мной поговорить, но с непривычки плохо получается.

– Говорите, что хотели.

– Я слышал, у тебя… то есть, вас есть непыльная работенка для приличных хаоситов?

– Для приличных хаоситов, которые прилично в технике шарят, – сказал я.

– Прилично – это типа как после училища? – забеспокоились они.

– Желательно. Но на первое время будет достаточно умения расковырять мопед или там радио, и чтобы это потом работало.

Хаоситы обрадовались и тут же пожелали продемонстрировать мне свои умения. Наверное, тот тип, который санитар, последовал-таки моему совету, приперся в Храм, наладил контакт с местными гопничками и поделился с ними сплетнями. А может, это был педагогический прорыв со стороны Эйлаха. Или оба явления в совокупности.

Так или иначе, но я привел хаоситов в наш исследовательский центр. Они вполне успешно расчленили спертую из офисной кухни фритюрницу и встроили туда клаксон. Потом мы оттащили фритюрницу назад, зарядили кусками хлеба, и она известила нас о готовности отвратным кваканьем.

Хлеб во фритюре получился невкусным (не то что Яссины пончики), но испытание хаоситы успешно прошли, и я пригласил их на работу.

Мы как раз запускали экспериментальную модель инкубатора, и подопытные хаоситы-отладчики (наряду с пламенными) были очень вовремя.

Ну, так я считал. На следующий день ко мне прямо в вестибюле бросилась сотрудница (кстати, одна из моих приятельниц с курса), к груди она прижимала недавно вылупившегося робота с оплавленным манипулятором:

– Дейнар! Там… драка! Пламенные с хаоситами! Лаборатория отладки молодняка!

Хаос с грохотом понесся по моим венам:

– Как инкубатор? Молодняк?

– Инкубатор не пострадал, роботы разбежались, троих дезинтегрировало! – на ходу докладывала мне она. – Оборудование лаборатории, скорее всего, тоже…

Я злобно зарычал. Убью придурков! Нет. Принесу в жертву Источнику, пусть смерть их будет страшна!

Комментарий к 96.

пламенные солдаты на отдыхе

http://38.media.tumblr.com/d0beeb0e619a7e7ac56489bef065995d/tumblr_nfcnwdCywj1t1l77no7_r1_500.jpg

========== 97. Педагогическая поэма ==========

Я ворвался в лабораторию, и меня накрыло тем, что в балладах и романсах называют “чувством несбывшегося минувшего”. Но, несмотря на пронзительную ясность этого чувства, в нем не было ничего поэтического: я как будто снова оказался в забегаловке для дорожных рабочих, в приснопамятном ее туалете, разнесенном некогда при моей первой встрече с Эйтаном… Тут так же несло гарью Пламени, кислотой Хаоса и вонью развороченной канализации. Да! В лаборатории была когда-то кабинка туалета.

Все оборудование превратилось в неудобоваримый сплав металла, пластика и говна.

Пламенных было четверо (Эйтана, кстати, среди них не было, тот и так прилично получал в полиции, чтобы напрягаться на подработках), и вместе они представляли хорошо организованную банду, уверенно берущую верх над разобщенными и уже истерзанными хаоситами. Ну да, естественно, ведь максимум, на что были способны последние – лохматые пульсары (единственное боевое заклятие, до которого каждый хаосит допирает своим умом еще в детстве), а также смешные вихри и стрелы. Динамических щитов они ставить не умели и держались лишь благодаря мощному каналу Силы, которым одарен каждый хаосит современности.

– Вы что тут устроили, выродки?!

Я накрыл их всех очищающим заклятием, как когда-то поступал с нами Тэргон. Пламенные мгновенно свернули свою Силу и, изобразив на рожах крайнюю степень благопристойности, невинно уставились на меня. А со стороны каждого из двух хаоситов (даром что едва на ногах держались) в меня полетела отборная брань и еще что-то, похожее на пульсары… Дебилы! Короче, я окончательно взбесился и приложил всех Карающей Дланью – заклятьем, похожим по своему действию на гидравлический пресс. И пламенные дисциплинированно исполнили команду “упал – прикрылся коллективным щитом”. А обливающиеся кровью хаоситы грохнулись на четвереньки, и на их мордах появилось, наконец, выражение, заменяющее уважение: а именно, опасливое желание хорошенько мне навалять, но не сейчас, а как-нибудь при случае. Вот же твари.

Источник грохотал в моих ушах и ломил болью пальцы, стремясь вырваться, я чувствовал его нечеловеческий голод, алчущее желание попробовать на вкус чужие души и выпить их Силы. Стены лаборатории текли и плавились от его ярости. Я застыл, словно соляной столб, перед моими глазами разливалось ярко-белое сияние Хаоса…

– Простите, сэр! Виноваты, сэр, больше не повторится, сэр! – в четыре голоса принялись уверять меня пламенные, и даже хаоситы поддержали их неумелыми извинениями: – Мы не хотели!

Ну, ничего себе, они лебезили передо мной практически как перед Тэргоном! Да я крут, меня уважают! Меня так расперло от осознания этого факта, что даже Источник притих, захлебнувшись, очевидно, в море моего самодовольства.

– Идиотов куски, – сказал я, уже почти не злясь, – вы хоть понимаете, сколько это все стоило? – я обвел рукой лабораторию, превратившуюся в черное стеклянистое изваяние, похожее на застывшее пламя. – Да за вас за всех даже купеческие рода столько не дадут, сколько все это стоило!

Вот теперь хаоситы взволновались по-настоящему: перед ними внезапно встал призрак позора и каторги, то, что для любого из нас хуже смерти. Ну, а что, мою сестричку ведь закатали как раз за подобное – причинение ущерба в особо крупных размерах. Пламенные усиленно и очень фальшиво изображали раскаяние – никакой каторги они не боялись, свято уверенные, что Тэргон выкупит их из любой передряги. Единственное, чего они боялись – так это самого Тэргона, причем не его наказания, а, скорее, осуждения. “Их превосходительство так скажет, что аж душу вывернет, вот говном себя просто чувствуешь, понимаешь, что жить вообще недостоин, и мамочка тебя зря рожала и кормила, лучше бы удавила сразу, большую пользу бы принесла сразу всем, – втирал мне как-то Эредан, похабно тиская за животик одного из своих младших мужей (тот сводил дрожащие коленки и блаженно закатывал глазки). – А потом изобьет он тебя до полусмерти, наконец, и с каждым ударом ты так и ощущаешь, как вина твоя все уменьшается, а потом дохнешь уже на цепи в подвале, о воде, еде и дырках мечтаешь, и вина твоя совсем уже маленькая становится, а как выставят тебя из подвала пинком под жопу, так значит и кончилась она совсем, чист ты, как ясень по весне”. Я тогда ржал над ним и спрашивал, за что он был так сурово наказан, но подлец не признался…

– Я отработаю, сэр, – пообещал один из хаоситов, с трудом поднимаясь. – Не надо полиции, давайте договоримся. Четверть… нет, половину зарплаты отдавать буду!

– И я! – поддакнул ему второй.

– Да вам лет десять на меня работать придется за это, – ухмыльнулся я, окончательно остывая (до этого дня меня называли “сэром” только солдаты и то из уважения к званию, а не ко мне лично). Ну и вообще, не собирался я, конечно же, подавать на них заявление: во-первых, несправедливо, ведь получится, что пламенные негодяи отделаются мордобоем, а хаоситов подпишут на армейский контракт. А во-вторых, где я после этого вообще наберу хаоситов-техников? Да никто из них ко мне и на десять метров не приблизится, я бы точно такого склочного типа по широкой дуге обходил. – Ладно, с половиной это вы загнули, сойдемся на двадцати процентах. И еще одна драка – вылетите отсюда, как понос, ясно?

Я отослал довольных, словно удачно пообедавшие людоеды, хаоситов лечиться. В нынешнем состоянии они все равно ни на что не годились. А пламенных отправил работать с инкубатором. Проникнувшиеся ко мне хаоситы доверительно сообщили на прощание, что “с этими пламенными ублюдками надо начеку, да и пользы от них никакой, одни драки и убытки”. А пламенные, посовещавшись, видимо, в мое отсутствие, решили загладить неприятное впечатление от своей выходки и подослали Кортэна (типа родич же).

– Ну, ты это, не злишься, Дейнар? – ухмыльнулся он, примирительно поднимая брови. – Мы не специально, просто щенки уж очень наглые попались.

Я неопределенно хмыкнул, чувствуя себя папочкой сразу двух выводков. Вот ведь бред, и как я оказался в таком положении? До чего приличных хаоситов жажда признания доводит!

– А помнишь, как ты на нас в первую встречу на полигоне напал? – вдруг заржал Кортэн. – Руку еще мне отрезал, а Эредана по матери так обложил, что он три дня плевался!

– А мне казалось, это вы на меня всемером набросились, – засмеялся я приятным воспоминаниям.

Позже Эйлах спас нас от дыры в бюджете, подведя это происшествие под страховой случай на производстве. И хаоситы с пламенными притерпелись друг к другу и даже успешно работали с инкубатором целых три дня, пока не сломали и его – но не злонамеренно, а из усердия: произвели на этот раз самый настоящий страховой случай.

– Человеческий фактор – самый сложный и непредсказуемый, куда ему до завихрений магии и Бездны… – печально вздыхал мой самый первый сотрудник, доктор Зиртус, и рассеянно заглядывал в стакан с разведенным техническим спиртом. Бедняга и с темными не очень-то умел контактировать, а уж команда наших бравых испытателей-отладчиков вообще вгоняла его в нервные судороги и паралич.

Так что угадайте, кому в итоге пришлось возиться и с командой дебилов и с травмированными ботанами. Сколько я отпинывался от обязанностей старшего рода, и в конце концов они догнали меня на работе!

***

Эйтан денег за помощь в производстве первого пламенного робота не взял, предпочтя плату натурой, то есть, этим самым роботом. “Я тебе и сам за него приплачу, если что”, – сказал он мне. Причем, совершенно непонятно, зачем вообще робот ему был нужен – в виде оружейного амулета он использовать его не имел права, а в качестве преобразователя энергии… Ну, да, робот темную тоже мог генерировать, и Эйтан вполне мог сэкономить на подзарядке темных амулетов – аж пару золотых в месяц.

Оказалось, Эйтана очаровали когнитивные способности робота: он развлекался тем, что обучал его разным играм и трюкам. Время от времени он приносил робота ко мне на профилактическую проверку заклятий искусственного интеллекта, и я их каждый раз укреплял и усложнял в соответствии с развитием.

Мне было ужасно интересно следить, во что выливается эксперимент пламенного, а Ясси вздыхал и тревожно сводил бровки:

– Разве хорошо, когда человек всю свою любовь и заботу направляет не на живое существо, а на полуживую тварь?

– Не говори глупостей, милашка, – смеялся я, – все дети Бездны влюблены в машины. Может, Эйтан с ними в детстве не наигрался, в этом вашем военном училище. К тому же проблема познания и интеллекта машин – это такое непаханное поле! Эйтан участвует в очень важном эксперименте.

– Ну, может, для пламенного это действительно нормально, – соглашался со мной Ясси и мечтательно раскидывался голышом на кровати: – Ах, Дейнар, как бы мне хотелось, чтобы все-все были счастливы!

– На том свете будем! – фыркал я, целуя его в животик, а Ясси возмущался и извивался от щекотки.

Сломавшийся инкубатор подарил мне несколько дней выходных, и мы с Эйтаном отправились на реку: тестировать те самые когнитивные способности его робота. Непонятно каким образом с нами увязались Кортэн и Ясси, в результате чего полевые испытания превратились в пикник и ловлю раков.

– Какие еще раки и зачем их ловить, не лучше ли наварить готовых? – ржал я. – Тоже мне, походная романтика, туалеты под кустом!

Но сборище светлых внезапно возжелало слиться с природой. “Ты ничего не понимаешь в раках!” – говорили мне они.

Впрочем, свежие раки действительно оказались очень вкусными, особенно под пиво и мелкие Яссины закуски. Мы сидели на пледах, наблюдая, как играют роботы и котики (последних притащил Ясси), и слушали, как Кортэн треплется о семейных ценностях. Совсем недавно они с моей сестричкой поженились, и даже сняли коттедж на одной улице с моим. Не иначе, как влияние Ясси!

– Скоро Динара закончит курсы и возьмет отпуск в честь свадьбы, – рассказывал Кортэн, – и мы поедем на поклонение в Священный Сзаароан. Это такой темный город в скалах, – объяснил он Эйтану, хотя тот не спрашивал, – темные туда ездят, когда хотят за короткое время сразу два выводка принести, там много источников, питающих их Тьмой! Первый выводок, естественно, будет мой, как главного. А второй – нашему хвостатику, он заслужил…

– Чем же? – спросил Эйтан с кривой усмешкой.

– Терпением и кротким нравом, конечно. Сколько бедняжка по гарнизонам и лагерям намучился, он ведь такой слабый. Ну, и хвост еще… Таким похотливым хвостом все, что угодно можно заслужить!

Я заржал, вспоминая наш с Ясси хвост, и Ясси прижался ко мне поближе и потерся носиком о щеку – наверное, тоже о хвосте думал, похабник.

– Значит, жена на службе, а ты, как примерный муж, дома? – сказал Эйтан, все так же непонятно усмехаясь.

– Да, все как положено, – Кортэн прищурился в ответ чуть ли не с вызовом (явно какие-то светлые терки). – Хвостатик и еще один милаха будут с выводками и по дому, у того все равно работа дурацкая, уборщиком. А двое других у меня нормально заколачивают, официантами. А я с нового года в коммунальное училище пойду на вечернее. Сейчас знаешь, как пламенные и хаоситы техники будут нужны? На вес золота специалисты, вот хоть Дейнара спроси.

– Точно! – подтвердил я и помахал для убедительности раковой клешней.

– Быстро тебя жена изменила, – сказал Эйтан.

– Никто меня не изменял, – обиделся Кортэн, – я сам выбрал, кому быть преданным и чему – верным. Как высокородный Тэргон говорил, о самом главном выборе, помнишь?

– Тоже каждое его слово помнишь? – задумчиво отозвался Эйтан, а потом хлопнул Кортэна по плечу: – Конечно, ты прав, брат, и я за тебя рад. Что у тебя все так хорошо и правильно.

– И у тебя так будет! – воскликнул Кортэн с уверенной улыбкой счастливого человека. – Забудешь этого своего…

Я с удивлением посмотрел на Эйтана – мне казалось, что “об этом своем” он уже давно не вспоминал. Или, может, у него очередная неудача на любовном фронте? Везет же мужику! Эйтан скривился и послал Кортэна к реке – проверить раков.

– И что ты к нему цепляешься, – хмыкнул я, когда Кортэн свалил, – портишь человеку медовый месяц своей кислой рожей!

– Иногда я думаю, что у некоторых людей в башке нет ничего, кроме чужих голосов. Что будет, интересно, когда эти его голоса начнут между собой спорить, – сказал Эйтан. – А иногда ненавижу себя за эти мысли.

Лично я считал, что Эйтан бесится потому, что слишком привык помыкать своим приятелем, а теперь все чаще стал натыкаться на границы чужих влияний.

– Ты просто больше не слышишь в нем своего голоса, вот и бесишься. И что будешь делать ты, когда начнут спорить твои голоса?

Эйтан сверкнул глазами:

– У меня нет никаких!.. – и вдруг оборвал себя и задал встречный вопрос: – А ты, Дейнар?

– Я всегда знаю, чему быть верным и кому – преданным, – ухмыльнулся я.

– Ты ответил за меня, – сказал он, улыбаясь.

– И за Кортэна, – сказал я. – Думаешь, он тебя хуже?

– Тьма, я веду себя, как ублюдок, – пробормотал Эйтан и уставился в небо.

Ясси, все это время сопевший и елозивший у меня под боком, вдруг воскликнул:

– Но с чего, с чего вы знаете, откуда так уверены в том, что правильно, а что нет? Ведь хочешь всегда как лучше, а получается часто совсем плохо… Какое такое правило вы знаете, Дейнар, которое недоступно никому, кроме хаоситов и пламенных?

– Моральный закон похож на остро заточенное лезвие в твоей груди, ты почувствуешь его, отклонившись даже на волосок, – процитировал я, копируя интонации и выражение Тэргона, – так говорил Тиранодос тор Рхасс, последний магистр ордена, и был он удивительно прав, несмотря даже на тот факт, что являлся предком Никрама…

Наше веселье прервал Кортэн, притащивший новых раков и занятное известие:

– Представляете, кого я сейчас видел на берегу? Высокородного Тэргона! Он разговаривал с этим твоим… – Кортэн неопределенно покрутил рукой, – пресветлым Лэйме.

– Тэргон и Лэйме?! – испуганно подскочил Ясси. – Наедине?!

– Ну, конечно, – процедил Эйтан, – с кем же еще.

– Как ты не понимаешь! Это же ужас-ужас-ужас! Бедный Лэйме! – гневно воскликнул Ясси и хотел было даже стукнуть Эйтана кулачком, но вовремя опомнился и стукнул меня.

– Эй! – возмутился я. – И в чем ужас-то, кстати?

Ясси лишь махнул на меня рукой и побежал к реке. Я со вздохом встал – не отпускать же глупыша одного.

– Сторожи вещи, – сказал Эйтан Кортэну и тоже припустил к реке.

Представляю, какой идиотский вид мы будем иметь, когда предстанем пред светлые очи учителя, вырвавшись из кустов. Я перекинул безбожно отстающего Ясси через плечо и помчался навстречу очередному дурацкому приключению.

Комментарий к 97. Педагогическая поэма

Прекрасная карта Темной Империи (с кусочком Светлой) от -blacky– С названиями, городами и даже тварями!

http://i36.photobucket.com/albums/e41/colbassa0808/mymap4_zpsbcd334a7.png

========== 98. ==========

Эйтан зря ревновал, Тэргон и Лэйме действительно разговаривали на берегу, но в их разговоре не было никакого интима. Они стояли под куполом тишины, на светском расстоянии в два метра, но их позы говорили за них больше всяких слов. Тэргон смотрел нарочито сверху вниз, и я мог поклясться, что руки в карманах его пальто были сжаты в кулаки – я сам так держусь, когда ко мне пристает какой-нибудь низкоранговый, но наглый благородный. А Лэйме задирал подбородок одновременно с вызовом и явным усилием, и одна рука его судорожно тискала локоть другой, словно в попытке прикрыться.

Я поставил Ясси на землю и мы замерли на опушке, не зная, что предпринять дальше. А еще через мгновение я понял, что мой милаха был как никогда прав, гоня нас сюда: Лэйме вдруг упал на колени, остекленело глядя перед собой, а река с грохотом вышла из берегов и заметалась огромными водяными змеями. Тэргон не шевелился, и змеи вокруг него вскипали. В результате этого буйства стихий мирный речной лужок превратился в смерч из кипятка и пара. Я замер, невольно восхищаясь пост-эффектами светлой истерики, а Ясси с Эйтаном бросились прямо туда. И что характерно: Ясси кинулся к Лэйме, а Эйтан – на Тэргона (с кулаками, вот псих). Я поспешно послал вслед своему милахе замораживающую стрелу Хаоса: глупыш даже не подумал о том, что он же не пламенный и легко сварится во всем этом. А может, наоборот, подумал и понадеялся на меня.

Купол тишины осыпался.

“Я это заслужил, я это заслужил”, – повторял Лэйме, трясясь и ничего не замечая.

Тэргон сразил Эйтана метким ударом по роже, а потом, заломив руку за спину, принялся макать его в кипящую грязь, ласково приговаривая:

– Запомни, солдат, если у тебя любовные проблемы с темными – обращайся к профессиональному темному эмпату, если со светлыми – к магу разума.

– Не надо, не бейте его! – вдруг воскликнул Лэйме, протягивая скрюченные пальцы, и Тэргон швырнул Эйтана к нему и Ясси.

– Нет, не смотри на меня, – сказал Лэйме совсем тихо и закрыл лицо руками, а Эйтан, весь в кровище, обнял его.

И представление внезапно закончилось: смерч развеялся, оставляя после себя тонну грязи и кипящую лужу. Эйтан гладил рыдающего Лэйме по голове, а на его плече висел Ясси и что-то горячо втирал – урвал-таки момент, когда пламенный не может сбежать от его нравоучений, и высказал все, что знал. Мой папочка точно такой же.

– Ну, ничего себе, – пробормотал я и оглянулся на Тэргона. Тот задумчиво изучал кипящую лужу.

Интересно, как бы выведать, чем они тут с Лэйме занимались? Я к нему подошел и дипломатично завязал беседу:

– Забавный статический пост-эффект, сэр.

– Да, – ухмыльнулся Тэргон, – постоянный горячий источник. Скоро темные обнаружат его и устроят тут баню-купальню.

– Это как пить дать, – засмеялся я. – А вы специально здесь с Лэйме встречались, или это тайна, сэр?

Тэргон фыркнул:

– Вы знаете, Дейнар, я чувствую себя вами, признаваясь в этом. Но оно само получилось, – он обвел рукой окружающие нас говнищи. – Лэйме, насколько я понял, пришел сюда по работе – здесь было какое-то происшествие с хаосопоклонниками. А я искал место для медитации. В результате мы обменялись парой любезностей.

– Ага, – сказал я глубокомысленно. Я знал, что он имел в виду: в этой излучине попадался мелко рассеянный золотой песок – в столь малом количестве, что почуять его мог лишь хаосит или пламенный в процессе глубокой медитации. – Да, Лэйме стал ужасно зловредным от этого своего коллапса, кого хочешь достать может.