Текст книги "Спасибо моей новенькой фритюрнице за чудесный ужин (СИ)"

Автор книги: Le Baiser Du Dragon и ankh976

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 48 страниц)

– Спасибо, ты такой добрый! – сказал Лио, с восхищением любуясь подарком.

– Сейчас мы будем плести браслетики и пить чай из наших прекрасных кружек. Вы двое, бегите делать чай, – улыбнулся Ясси и названные им отверженные со всех ног бросились на кухню.

А Ясси достал коробочку с сокровищами: блестящими пуговицами, перламутровыми ракушками и разноцветными перьями. Еще там были шнурки, один из которых, черный, он отдал Лио:

– Твой браслет будет с этим шнурком. И твоими прекрасными бусинами!

Прибежали посланные за чайником, и Ясси торжественно заварил “веселящие душу травки”, а потом собственноручно разлил чай. Лио наклонился над своей кружкой, вдыхая душистый аромат. Ему казалось, что чай на самом деле веселит душу и разгоняет страх.

Они плели браслеты и слушали умные рассуждения Ясси:

– Без любви человек погибает, поэтому надо обязательно любить. Но что делать, если вы любите, любите, а вас не любят в ответ?

Все смотрели на него, не отвечая, у многих по щекам покатились слезы. Лио тоже почувствовал, что у него защипало в глазах. А если его и в новой семье разлюбят, как тогда? Динара привыкнет к его хвостику, а больше ведь его любить и не за что…

– Что делать, если супруги, данные нам богами для безусловной любви, не способны полюбить нас достаточно сильно? Кого нам любить тогда, Лио, кто будет любить нас?

– Не знаю, – всхлипнул Лио, – может быть… дети?

– А если даже детей вам не дали? – спросил Ясси, и все зарыдали. – Ну, же, Лио, что же тогда делать?

– Может… другие родичи?… Может… друзья? – сквозь слезы сказал Лио, конечно же, не веря, что другие родичи будут любить ненужного супруга. А друзья – что они вообще будут.

– Нет, – сказал Ясси, прижимая ладонь к сердцу. – Есть лишь одно существо, которое любит вас всегда, даже если вы его не любите и мучаете и каждый день ругаете. Оно все равно любит вас, даже если вы считаете его ненужным и никчемным! И оно готово любить всех, а самое главное – когда-то все любили его. Пока его любили вы. Кто это?

Все давно забросили свои браслеты и теперь с плачем спрашивали:

– Кто же это?.. Кто?

Ясси раздал всем листики и карандаши.

– Вы помните свои фотографии – когда вы сидели пушистым шариком в корзине у папочки? Нарисуйте себя. Только себя, без другого выводка.

Лио взял черный карандаш и нарисовал хвостатый пушистый шарик с огромными грустными глазками.

– Вот, – сказал Ясси, – посмотрите на этих милых пушистиков. Знаете, почему они все такие грустные?

– Потому что их никто не любит! – снова зарыдали отверженные.

– Нет! Потому что они сидят в вашем сердце и ждут вашей любви, а получают лишь отвращение и ненависть. Сделаем все так! – Ясси прижал ладони к груди и закрыл глаза, и Лио повторил за ним. – А теперь почувствуем этот шарик в своем сердце! Какой он хороший и теплый. И дадим ему свою любовь. Вспомним все хорошее, что было в нашей жизни и попытаемся согреть наш несчастный замученный шарик этими воспоминаниями! И тогда он сможет дарить вашу любовь окружающим, а те полюбят вас в ответ, а если кто не полюбит, то просто потому, что когда-то он тоже замучил свой шарик и оттого не может любить, бедняжка!

Лио жмурился, пытаясь почувствовать теплый шарик в сердце, и вспоминал, как любили и баловали его родители, как играл он в детстве с братьями… как гуляли они недавно с Динарой, Ясси и еще двумя друзьями Ясси. И как Динара, пока никто не видел, поцеловала его в щеку и вложила в руку золотое колечко-накопитель. “Помни обо мне в минуты слабости, хвостатик”, прошептала тогда она. Лио улыбнулся и погладил колечко. Внезапно мохнатый шарик внутри почувствовался очень ясно, и Лио сказал ему: “помни обо мне в минуты слабости, я люблю тебя”.

– Ну, вот, раз мы себя немножко полюбили, давайте делать браслеты дальше, – сказал Ясси.

– Ты такой умный, Ясси, откуда ты знаешь так много о любви? – спрашивали отверженные, робко улыбаясь.

– Об этом было написано во многих умных книгах, и мне повезло узнать человека, который эти умные книги читал, – сказал Ясси, демонстрируя очередное плетение, и вздохнул: – Он вообще очень много читал, грустно лишь то, что сам он, такой умный, красивый, благородный и достойный любви, себя не очень-то и любит… Да, так часто бывает со многими достойными людьми и, хоть они и не становятся отверженными, но в жизни их много боли, – печально заключил он.

И все отверженные грустно покивали, сочувствуя неизвестному благородному, чья жизнь полна боли.

– Смотрите, что у нас получилось? – спросил Ясси, когда они закончили плести и пить чай.

Лио посмотрел на свой браслет, пытаясь понять – что же получилось. Что-то смутно знакомое… мысли разбегались, перескакивая на недавние воспоминания о поцелуе, на страх перед принятием в род и на какие-то случайно всплывающие образы. Так у него в школе часто бывало.

– Амулет-накопитель, – сказал кто-то из отверженных, и Лио обрадовался, вдруг узнав в плетении своего браслета одну из рун основной таблицы – руну Занзасх, символ счастья.

– Правильно! – воскликнул Ясси. – Теперь наполняем наши амулеты и идем на обед! У кого не получится наполнить, будем пробовать после обеда.

После обеда Ясси подошел к Лио и погладил его по плечу:

– Пора, милый, скоро за тобой приедут. Ты собрался?

Лио покивал и бросился в общую спальню. На его кровати стояла картонная коробка и лежала красивая одежда. Одежду ему подарил Ясси, еще когда позвал к себе в гости. “Бери-бери, не идти же тебе в приютском”, сказал он тогда. А в коробке лежали разные мелочи, которые они делали в кружке рукоделия под руководством Ясси: вышитый платок, полотенце, фигурка котика, блюдце, украшенная птичками белая приютская майка… Там же лежала прекрасная кружка.

– А браслет подари прямо сейчас невесте, – сказал Ясси, – а то нехорошо! Девушка тебе сделала подарок, а ты нет.

– Подарок, я? – прошептал Лио испуганно и уцепился за браслет. – Но он же такой… жалкий… мне золотое кольцо, а я…

– Эй, это же подарок от самого сердца, от сидящего там пушистого шарика, разве он может быть жалким? Не обижай его, хорошо, Лио?

Лио сглотнул и покивал. Сердце его билось горячо и больно, заставляя дрожать всем телом, и дрожь отдавалась в трясущемся хвостике, он чувствовал это.

– Мне так страшно, – прошептал он. – У меня сейчас сердце от страха лопнет и хвост отвалится…

Ясси его обнял:

– Не бойся, скоро станешь моим братиком. Хочешь, я тебе напоследок причешу хвостик?

Лио закивал и лег на кровать, приспустив штаны. Днем на постелях валяться было нельзя, но Ясси разрешал иногда нарушать это правило.

Осторожные прикосновения маленькой щетки к хвосту успокаивали и дарили приятное покалывание вдоль позвоночника. Лио всегда нравилось, когда его ласкали там… даже чужие… А Ясси был не чужой и почти брат, и Лио совсем расслабился и чуть не заснул. Очнулся только, когда почувствовал, что у основания хвостика ему что-то повязали. Он изогнулся и увидел, что это ленточка с блестками.

– Сюрприз для жены, – хихикнул Ясси.

Динара уже подъехала и ждала их около своей машины, когда они вышли из приюта. И у Лио, как всегда при виде невесты, стало пусто в животе и больно в груди. Она была такая красивая и смелая, с такими холодными зелеными глазами, наполненными Силой – подобные ей и в лучшие-то времена, во время работы в первом ночном клубе, замечали Лио лишь ненадолго… Как получилось, что он станет ее мужем, да еще и первым?

– Ну, теперь-то тебя можно поцеловать, милашка? – подмигнула Динара.

Лио испуганно оглянулся на Ясси, но тот молчал и смотрел в сторону.

– Можно… – прошептал Лио, и его снова поцеловали в щеку, но уже в другую, не ту, что в прошлый раз.

– А еще у Лио есть подарок! – сказал Ясси.

– Подарок? Мне? – удивилась Динара и даже покраснела, когда Лио протянул ей браслет на дрожащей ладони.

Динара надела его на свое запястье, и Лио мельком увидел у нее свежий шрам.

– Буду носить его в знак твоей любви!

Санитары и пациенты вышли на крыльцо его проводить, и Лио махал им рукой, отъезжая на машине. Он вдруг подумал, что за короткое время, что здесь работал Ясси, приют стал почти что родом. И теперь Лио прощается с ними, как будто с родными.

========== 65. Поступь судьбы ==========

Моя сестра совершенно озверела, устроив за три дня пять статусных дуэлей, причем последняя из них была двойная – то есть, она одна против двух старших из какого-то среднего по рейтингу рода. Увы, благодаря приговору на каторгу (хоть и замененному армейским контрактом), ее личный рейтинг внутри нашего рода упал настолько, что статуса старшей она смогла добиться лишь после пятой дуэли. И все равно ее выбор первого супруга вызвал дикий скандал на семейном собрании.

– За что ты нас так ненавидишь?! – билась в истерике мамочка. – Отверженный из Последнего приюта! Только мы обрадовались, что ты наконец-то взялась за ум…

– Уж лучше бы безродного светлого подобрала! – сердито сказала бабушка. – Пламенного! Говорят, от них хаоситы получаются.

– Как я решила, так и будет, – сказала Динара делано спокойным голосом.

– Перестань расстраивать мать! И почему ты не можешь быть такой, как твой брат!? – зарыдал папочка, заламывая руки и прячась за плечом мамочки. Вообще-то, обладая статусом младшего, на совете рода он права находиться не имел, но, конечно же, никто ему и слова не сказал – ведь дело касалось его ребенка.

– Да! – воскликнула мамочка. – Почему ты…

– Как я решила, так и будет, – рявкнула Динара, и Тьма задрожала за ее плечами маревом.

Все на мгновение притихли.

– Как Динара решила, так и будет, она старшая и сама выбирает супруга, – сказал я. – Хвостатый милаха уже выздоровел, я его видел. И, войдя в наш род, он принесет счастье и благословение Тьмы.

Все ошарашенно уставились на меня, потрясенные эдаким выступлением. Ну, да, на советах рода я обычно не говорил. И вообще старался не присутствовать. Так что, после того, как все быстро согласились с моим заявлением о том, что Лэйме – ужасно выгодное приобретение для рода, на меня стали обращать внимания не больше, чем на столб. Все равно же сижу с закрытыми глазами.

– Почему ты так думаешь, Дейнар? – спросила бабушка. – Счастье и благословение Тьмы от отверженного?

Ну, вообще-то, я об этом не думал. Так рассуждал намедни Ясси (“скажи им, Дейнар, что хвостик – это счастье и благословение богов, обязательно скажи!”).

– Потому что так мне сказали боги, – сообщил я многозначительно.

Динара посмотрела на меня с изумленным восхищением – явно не ожидала настолько безудержной наглости.

– Ты говоришь с богами, сынок? – прошептала мамочка.

– Нет, это лишь боги говорят со всеми, и голос их так невыносимо громок, что люди принимают его за грохочущую поступь судьбы, – зловеще процедил я.

Эта цитата из “Памятки хаосита” и завершила собрание: мои родичи еще некоторое время посидели, переваривая древнюю мудрость, а потом подавленно расползлись.

– Ну, ты выдал, брат, – сказала мне Динара уже за воротами. – Сразу видно – благородный. Спасибо, как бы.

– Типа, пожалуйста, – пожал плечами я. – Хоть стоило того? Или я призывал богов только потому, что тебе без свадьбы не давали подержаться за хвост?

– Дело не в хвосте! – возмутилась она, краснея. – Ну, точнее, в некотором роде – в хвосте… Но не в том роде, что ты думаешь!

– А в каком?

– Ну, понимаешь, хвост – это кусочек Тьмы, он как маленькая ниточка, соединяющая души некоторых мужчин с Ней, – Динара прикрыла глаза и обрисовала пальцами нечто неопределенное. – Помнишь Носатого Курсага? Который торговал любовными открытками у свалки. В десять лет я купила у него открытку с хвостатиком и с тех пор мечтала о таком милашке.

Она достала кошелек и показала мне старую сложенную карточку, на которой с трудом можно было различить белую задницу с черным завитком хвоста. Наверное, чары сохранности быстро слезли с дешевой открытки, а моя мелкая сестра не умела их тогда восстанавливать. А через пару лет, когда наложила свои, открытка была уже безнадежно испорчена. Удивительно, что она не стала покупать новую.

Я кивнул, не зная, как реагировать на такое признание. Однако, Ясси все же обладал неким талантом – это же надо, неведомым образом рассчитать и заманить чуть ли не единственного человека в округе, который отнесется к его подопечному, как к долгожданному дару богов. Действительно, предчувствие судьбы. Но этого я говорить не стал – вдруг Динара взбесится, что ее практически в ловушку поймали – и поэтому лишь заметил:

– Причина весомая.

– Так и есть! – сверкнула глазами Динара и спрятала свою карточку. – Пусть хвостатиков и считают глупыми, но ты был прав сегодня, они несут с собой благословение Тьмы.

– Я просто так сказал.

– А я точно знаю – несут! – она пнула камешек, и тот врезался в голубя (голубь сдох).

– Голубь сдох, – сказал я.

– Это случайно, – смутилась Динара.

Мы подошли к голубю. Он был совсем дохлый, Динара умудрилась сломать ему шею.

– Эти жирные цивилы, которым попался мой Лио, не ценили даров Тьмы, – сказала Динара, присев над голубем и рассеянно выдирая из него перья. – Они не знают, как мягко Она обнимает тебя на пороге смерти, как страшно и весело кидаться в Ее объятия снова и снова. И эти тупицы замучили Лио только потому, что он слабенький и глупый! Конечно, он глупый, потому что живет стихией. Но разве знаки судьбы бывают значительными? Тогда бы их замечали все. Нет, они слабые, хрупкие и доверчивые, как мой хвостатик. И замучить такого хвостатика – все равно, что раздавить комочек Тьмы.

– Все равно, что предать свою стихию? – спросил я.

– Да! И стихия им за это отомстит.

– Через двести лет, – сказал я, и Динара посмотрела на меня с подозрением:

– С тобой опять говорят боги?

Я засмеялся:

– А ты замучила голубя.

– Я его съем, – ухмыльнулась она. – Приду домой, пожарю и воздам последние почести, сожрав целиком.

– А, ну тогда все нормально, – фыркнул я. – Когда свадьба? Я Лэйме тоже приведу, чтоб два раза не вставать.

– Завтра давай, после трех норм? – предложила Динара, что-то прикинув. – В пятницу меня загребут уже, быстро надо.

– Подходит, – я протянул ей руку, прощаясь. – Позвони, когда узнаешь о месте службы, мне тоже скоро отбывать повинность, может и встретимся.

– Повинность в офицерских отрядах? – криво усмехнулась она и сжала меня горячей узкой ладонью. – Ближайшие годы нам сильно не по пути, Дейнар.

Я фыркнул и направился к своей машине.

Да, я сегодня был на машине, так как после лекций ездил на склад. Род Эйлаха оказался одним из основных держателей паев “Северозвездного Моторного Завода”, так что прекрасные новенькие запчасти А-класса достались мне по оптовой цене. А еще Эйлах сказал, что род Ллоссарх владеет паями многих производств (в том числе и долей Северозвездного Завода), и что я совершенно зря клювом щелкаю, не пользуясь родственными, практически, связями. Весьма здравая мысль! Надо будет разузнать обо всем этом поподробнее в офисе высокого рода.

Я заглянул в кузов (полюбоваться своими сокровищами), и в этот момент на меня сзади напрыгнул Ясси.

– Милашка, ты здесь тоже был? – удивился я, обнимая его.

– Да, – захихикал он, – а ты правда сказал на собрании рода, что на тех, кто тебя не будет слушаться, с грохотом наступят боги? Прямо ногами!

– Вот Бездна, – я подавился от смеха, – они действительно так врали, или ты все выдумал, милаха?

– Я ничего не выдумывал! – оскорбленно разбухтелся Ясси, и я его поцеловал.

И весь вечер Ясси волновался и носился вокруг ошарашенного Лэйме, пытаясь “красиво его назавтра одеть, чтоб всем понравился”.

– Вот так просто взяли и согласились? – недоверчиво спрашивал Лэйме, откладывая очередную рубашку с котиками и блестками. – Ведь от меня даже выводка не будет… Или они хотят меня… мужем?!

Я заржал от искреннего ужаса, прозвучавшего в его последнем вопросе.

– Не бойся, будешь моим братом, как я и обещал. И конечно, сразу согласились, ведь все знают, что ты собираешься стать офицером полиции. А еще и Древняя кровь – если и уйдешь в другой род, то какая прибыль!

Лэйме задумался, кусая губы, и Ясси улучил момент – нацепил на него пушистый беретик с вышитым паучком. И воскликнул:

– Ах, какой милашка, как тебе идет!

Лэйме посмотрел на него с мукой во взоре и стянул беретик. А потом перевел взгляд на меня:

– Но меня же не продадут в другой род против воли?

Я со смешком потрепал его по голове и ушел в гараж, сообщив напоследок, что никому не позволю его никуда продавать. А когда вернулся (на поздний ужин), то обнаружил, что Ясси все же сумел его нарядить, и даже прилично: в строгие темные брюки и темно-синюю рубашку. Правда, пуговицы на рубашке были в виде серебристых рыбок, и такая же рыбка была вышита на кармане, но это еще куда ни шло. Даже похоже чем-то на герб. Наверное, Ясси намеренно подсовывал Лэйме сначала совсем кошмарные вещи, чтобы в конце тот согласился на рыбок. Ведь совершенно новая рубашка была явно куплена специально для Лэйме.

– Правда, красиво? – спросил у меня Ясси.

– Очень красиво, – согласился я и пододвинул к себе поближе блюдо с маленькими бифштексами.

– Дейнар, неприличная поспешность… – слабо вякнул было Лэйме, но осекся, увидев, что Ясси притащил шкатулку с бижутерией. – Ясси, я не стану надевать бусы, можешь даже не вытаскивать!

– Тут не только бусы, вот, например, кольцо, – умильно похлопал глазками Ясси и вытащил большое кольцо из посеребренного пластика – в форме кувшинки и со стеклянными каплями росы. Наложенная на кольцо магия заставляла пластиковую кувшинку колыхаться, словно от ветра, трепетать лепестками и сверкать каплями. – Правда красиво, Дейнар?

– Как живая! – восхитился я, прожевав бифштекс. – Лэйме, бери сразу две!

Лэйме затравленно на меня посмотрел и выдавил:

– Нет, кувшинки не подходят к моим рыбкам.

– О, рыбки! – воскликнул Ясси и вытащил из шкатулки маленький самодельный браслетик с вплетенными туда синими волшебными шариками. В каждом шарике плавала крошечная серебряная рыбка. – Вот, подходит?

– Подходит, – слабо улыбнулся Лэйме и надел браслет. – Но больше украшений не надо.

– Ну, ладно, – вздохнул Ясси удовлетворенно. – Теперь ты достаточно милый, все тебя сразу полюбят.

При слове “полюбят” Лэйме болезненно изломил бровь и обратился ко мне:

– Если вы… ты тверд в своем желании соблазнить предков своего рода Силой, то завтра нам надо будет… соприкоснуться у алтаря и призвать свои стихии.

– Как именно соприкоснуться? – с подозрением спросил Ясси, и мы с Лэйме разом покраснели от его намека.

– Руками, а не так, как у тебя постоянно на уме! – вспыхнул Лэйме и сбежал в свою комнату.

А я поймал Ясси и притянул к себе.

– И зачем ты его постоянно изводишь, – засмеялся я, утыкаясь носом в Яссину пушистую макушку. Какой он все же у меня хорошенький, нежный и сладкий, точно дар богов, как говорила Динара про своего хвостатика…

Ясси поднял на меня ясные золотые глазки и важно сообщил:

– Лэйме надо полюбить низкородных… а то слишком гордый! Страдает, что, как неверный, недостоин быть принятым в род. И одновременно – что станет наравне с низкородными!

Я опрокинул его на диван и заглянул в лицо, придерживая за подбородок:

– Да ты педагог, типа Тэргона! Учитель тоже любитель сбить спесь.

Ясси тяжело дышал и елозил, притягивая меня к себе поближе. А когда я склонился над ним совсем низко, то прошептал:

– Лэйме сказал, что ты не любишь магов разума. Ты же не разлюбишь меня, Дейнар, если я стану немного поумнее?

– Немного поумнее? – растерянно спросил я, и Ясси тревожно заблестел глазками.

– Совсем чуть-чуть, – сказал он. – Врач в приюте хочет отправить меня в колледж этой осенью, на курсы социальных работников, говорит, что даст мне любые рекомендации…

– Почему ты думаешь, что я разлюблю тебя, если ты будешь учиться в колледже? – я прижал его к себе и погладил по попке.

– Ведь маги Жизни так легко превращаются в магов разума, стоит лишь начать учиться, – вздохнул Ясси. – А почему… ты их не любишь?

– Думаешь, это так легко? – спросил я с любопытством. – Учиться?

– Раньше было непонятно и скучно, а теперь надо узнавать много очень важного, – сказал Ясси. – Но почему ты не любишь магов разума?

– Значит, ты уже стал магом разума, если тебе легко и интересно учиться, – сказал я. – Лэйме привел тебя на дорогу познания, а ты издеваешься над ним и сбиваешь спесь.

– Это… это ему нужно! – всхлипнул Ясси. – Но почему ты мне не отвечаешь, Дейнар? О магах разума? За что ты не любишь их… нас?

Что я мог ему ответить? Что у меня было – только слова Тэргона, туманные оговорки Лэйме и самого Ясси. И смутные подозрения. И лишь одно доказательство – зачарованные пламенные солдаты. Но кто сказал, что тех зачаровали именно маги разума?

– Когда-нибудь ты поймешь. Или я все узнаю раньше.

– Что узнаешь? – Ясси вцепился в мою рубашку. – И когда я пойму? Когда ты меня разлюбишь, да!?

– Я тебя не разлюблю никогда, милашка, – улыбнулся я и прижал его кулачок к груди. – Ты давно забрался под мою кожу, прямо сюда, в сердце.

Ясси разрыдался: “Говори-говори-говори”. И я ему рассказал. В конце концов, он превращался в мага разума. И имел уже и право, и силу все это знать, даже про жертвоприношения. И падение ордена Хаоса.

========== 66. Сила рода ==========

– Что мне надо делать у алтаря? – спрашивал меня Лэйме, сидя в машине перед домом рода. – Надо становиться на колени? Или еще что-нибудь?

Тоненький голосок внутри меня (изумительно похожий на Яссин) захихикал и пискнул: “голым лечь на алтарь”. Но взгляд Лэйме напряженно замирал на моем лице, а его руки судорожно сжимались на собственных плечах. И я не стал демонстрировать свое незаурядное остроумие.

– Просто позволь духам рода взглянуть на себя, на колени можно не становиться.

Он обхватил себя за живот и согнулся:

– Умоляю, не смотри на меня, Дейнар, это всего лишь жалкий страх, – выдавил он, не поднимая головы. – Сейчас я справлюсь.

Я рассеянно погладил его по спине и отвернулся к окну. Сложно представить, чем может напугать высокородного (пусть и бывшего) ритуал принятия в низкий род. Но рано или поздно любого эмпата накрывают загадочные переживания и обрушиваются на него волной истерики и страха. Сколько раз я это видел и всегда предпочитал не вникать.

Лэйме внезапно уткнулся лбом в мою ладонь и прошептал:

– Спасибо, что не осуждаешь.

– Со всеми бывает, – откликнулся я смущенно: его жест показался мне слишком интимным.

Наверное, та же мысль пришла в голову и Лэйме, потому что он внезапно отпрянул от меня, залившись краской. От неловкой ситуации нас спасла подъехавшая сестра.

Из ее машины выскочил всклокоченный Ясси и робко выполз наряженный в традиционные одежды хвостатик. Ясси немедленно бросился мне в объятия, сердце его колотилось быстро-быстро.

– Как ты живешь с этим чудовищем, мой благородный брат, – ухмыльнулась Динара. – Сначала он три дня не давал нам даже за руки подержаться и пригонял на наши свидания кучу своих приятелей. А потом…

– Не говори! – пискнул Ясси, пряча лицо у меня на груди.

– А потом, – безжалостно продолжила Динара, – он сказал мне, что Лио успокаивается, если погладить его по хвостику. И я поверила.

Она замолчала, и я с усмешкой спросил:

– И что же случилось? Твой милашка испачкал штанишки?

– Именно так, – процедила Динара. – Едва я прикоснулась к его хвостику.

Я заржал, внезапно догадавшись, почему хвостатик был закутан во все эти воздушные тряпки традиционного народного костюма. Ясси залепетал: “я не знал, я правду говорил, он раньше так успокаивался!”, а хвостатик горько разрыдался, прося прощения.

“Есть вещи, которые я предпочел бы не слышать”, – негромко сказал также вышедший из машины Лэйме.

На лице Динары отразились растерянность и раскаяние. Она оглянулась на своего хвостатика – тот сидел на корточках и плакал – и бросилась перед ним на колени, прямо на асфальт.

– Прости, прости, милый, я не хотела тебя обидеть…

Я потянул любопытствующего Ясси в дом, а Лэйме коварно прикрыл ему обзор, идя сзади:

– Не стоит демонстрировать столь неприкрытый интерес к подобным сценам, Ясси, – заметил он нравоучительно.

Ясси возмущенно подпрыгнул, но выступать не стал. Из-за заборов и ворот на нас всех таращились родичи и соседи, некоторые даже выходили на дорогу и тихо хихикали, наслаждаясь зрелищем.

Они так же глазели и шелестели все то время, пока мы шли к алтарю. В ритуальном зале Лэйме остановился и побледнел, уставившись на черепа, и я оглянулся на него, поднимая бровь.

– Да, прости, я иду, – прошептал он.

У алтаря около нас недоверчиво закружилась всего пара темных дымков. Предки явно не понимали, кого это им привели и зачем. И тогда я положил руки на плечи Лэйме и призвал стихию. Хаос яростно завыл рядом, привычно терзая меня и пытаясь вырваться для уничтожения. А потом я почувствовал упругое и прохладное прикосновение Силы Лэйме. Вода текла со мной рядом, и я поразился ее глубине и мощи – она кружилась водоворотами, обрушивалась водопадами и неслась огромными волнами. Я посмотрел на Лэйме и внезапно понял, что большая часть увиденного была лишь призрачным воспоминанием о былой Силе. То, чем он реально владел сейчас, походило на норовистую и юную горную речку среди иссохшей земли. Юную, так как Сила его возрождалась.

Духи предков – темные и редкие серебристые – бешено крутились вокруг нас, словно мотыльки у костра. И я понял, что означает “соблазнить Силой”, это было так похоже на обман. Но я же не хотел принести роду ничего, кроме пользы, ведь Лэйме действительно сильный маг и достойный человек, и я был уверен – на зло он не способен…

Духи собрались над нашими головами и осыпали темными тающими комочками и льдистыми снежинками (под восторженные ахи живых). А потом разлетелись.

– Род Дартзих приветствует тебя, брат, – сказал я Лэйме, и он грустно улыбнулся мне в ответ.

Мы отошли в сторону, чтобы понаблюдать за Динарой и ее хвостатиком. Вот кто был счастлив! Хвостатик сиял и лучился Тьмой, крепко сжимая Динару за руку, а она не сводила с него взгляда. И духи предков благосклонно кружились над ними, сопровождая к алтарю и осыпая своими дарами. Родичи умиленно всхлипывали.

– Как это прекрасно, – прошептал Ясси рядом и потерся щекой о мое плечо.

Мне немедленно захотелось его затискать, но увы, все, что я мог себе позволить на людях – это прижать его ладошку к губам.

После церемонии все радостно обступили Лэйме и хвостатика и потащили их праздновать. А меня с Динарой заманила на малый совет бабушка. Кроме нас троих здесь была еще одна тетя (из самых сильных) и дядюшка-герой войны.

– Мы будем вносить Лэйме в регистр свободных мужчин или присвоим ему статус жениха рода? – сразу перешла к делу бабушка.

– Свободный, но ни с кем не ведите переговоры насчет него, – быстро сказал я. – Пусть так живет, он не хочет брака.

– Недавашка, – гоготнул дядя.

– Имейте уважение, – прищурился я.

– Да уж, Рох, придержи свой казарменный юмор для другого случая, – сказала бабушка и обратилась к Динаре: – А ты успеешь до завтра принести выводок своему мужу?

– С чего это вдруг! – покраснела Динара. – Мы еще не собирались!..

– Ты же идешь в армию, девочка, – вдруг сказал дядя серьезно. – Не вернешься – и от тебя даже выводка не останется.

– Да! – сказала тетя. – Конечно, плохо, что выводок без матери выведется, но мы все о нем позаботимся до твоего возвращения.

– Нет, – сказала Динара. – Лио поедет со мной в армию, в хозяйственный отряд. Сегодня мы уже ходили на вербовку для предварительной беседы, а завтра с утра заключим парный контракт. И выводок появится через пять лет.

Родичи пораженно переглянулись, а я поморщился, представляя ее беззащитного хвостатика в армии – все равно, что Ясси когда-то.

– И такого слабого согласились взять? – удивилась бабушка.

– В хозяйственные отряды берут всех, независимо от уровня Силы, – сказал дядя. – А особенно заключивших совместный с солдатом контракт. Это же просто обслуга. Но ты же знаешь, что помещения в казармах у вас будут разные? Вы сможете видеться только перед отбоем.

– А еще отгулы вместе! – сказала Динара.

– А еще тебе их будут не давать за нарушения дисциплины, а еще ты не сможешь защитить своего мужа, если сослуживцы будут его обижать, потому что вместе вы сможете быть меньше часа в день. А еще твой уровень Силы – прямая дорога в десант, и боевые задания у вас будут длиться месяцами, а обслугу туда не берут.

– Я… – Динара растерянно замолчала, на щеках ее горел лихорадочный румянец. А потом она упрямо вздернула подбородок: – После года службы можно будет пойти на унтер-офицерские курсы, и тогда мне дадут отдельную комнату, в которую можно будет взять Лио. А если кто-то будет моего милашку обижать, то без зубов останется!

– А если офицеры? Из благородных! – округлила глаза тетя.

– Зачем им изводить прислугу, – сказал я, и все промолчали, покосившись на меня. Ну, да, я и сам раньше считал благородное сословие скопищем пороков – не знаю теперь даже, почему. Неужели просто из-за тупых фильмов и комиксов.

– Дейнар прав, им незачем, – вдруг сказал дядя и снова повернулся к сестре: – Может, все и будет, как ты хочешь, но если тебя убьют, твой милашка останется один и даже без выводка в память о тебе.

Глаза Динары (да и всех других родичей, не исключая и дядю) заблестели от слез. И я решил ее подбодрить:

– Не волнуйся, сестренка, Ясси позаботится о счастье твоего милахи.

– Ну, спасибо, брат, утешил, – засмеялась Динара, вытирая глаза, и вышла из комнаты.

Все с непонятным негодованием уставились на меня. Точнее, понятным – на их лицах крупными рунами было написано: “Бесчувственный хаосит”. Раньше бы они это сказали и вслух, а теперь будут перетирать за спиной.

– Ну, а что! – сказал я и тоже свалил. Не люблю эти собрания рода, что малые, что большие, вечно они каким-то невнятным бредом завершаются, стоит мне выступить.

Меж тем, остальные мои родичи от всей души веселились во дворе, и посреди этого праздника сиял и заливался Ясси. Рядом с ним сидел счастливо разрумянившийся хвостатик, которому мой папочка демонстрировал семейный альбом (“а вот Динарочка нагадила на хлебную полку и всем показывает!” – таких дивных историй у него было сотни). Тут же замер памятником самому себе Лэйме, и лицо у него было, как у человека, получившего недавно дубиной по макушке и страдающего теперь от головной боли. Любопытные родичи робко дергали его за рукав и разглядывали браслет с рыбками, а также крутили за пуговицы и таращились в лицо (наверное, изучали следы Древней крови в чертах).

Я, не сдержав ухмылки, отвернулся и подошел к столу с напитками.

– Пиво, виски, пунш, настоечка, благородный Дейнар? – пискнул мне совсем юный неизвестно-юродный братишка, стоящий на разливе.