Текст книги "Легенда о мальчике, что учился дышать (СИ)"
Автор книги: chuckcloud
сообщить о нарушении
Текущая страница: 85 (всего у книги 95 страниц)
– Никто не знает, каково это – быть плохим человеком, быть печальным человеком, за голубыми глазами, – подытожил Фред.
– Томми… – выдохнула Нина. – Бля-я-я-я… – судорожно застонала, устремив невидящий взгляд вверх.
Том одной рукой прижал ее за бедра, не давая возможности двигаться, второй взял за шею сзади, притянул и поцеловал в губы. Она мычала не в силах ответить на поцелуй, а внутри у нее все стало сжиматься. Затем попыталась уже отстраниться. Но Том не отпускал, прижимая сильнее, и сам стал двигаться под ней. Нина, не в силах больше сдерживаться, оторвалась от его губ и громко застонала. Все тело будто сжалось от напряжения. Харди вновь почувствовал как член стало сдавливать. На этот раз судорожно и намного сильнее. Нина закрыла глаза ладонью, а губы растянулись в искривленной улыбке. О, Клубничная Эми! Так ярко ты еще не кончала. Дважды за раз!
Она провела ладонью вниз по лицу и опьяненным взглядом посмотрела Тому в глаза. Нина пальцами проскользила по своим губам, высунула язык и круговым движениям облизала указательный. Потом засунула в рот и стала посасывать. Том ослабил хватку, и она вновь медленно задвигала бедрами. Он сунул руку ей под футболку, провел ладонью вверх по животу к груди, которая часто и быстро вздымалась. Никак не могла отдышаться. Нащупал сосок и сжал пальцами. Потом стянул с нее футболку и отбросил в комнату. Нина слегка откинулась назад, опершись одной рукой на его бедро. Затем она подняла колени, прижав их к его груди по бокам, а стопами уперлась в подоконник. Теперь Том видел, как его хуй входил в ее пизду, выходил обратно и снова входил. Нина теперь задвигала бедрами и по кругу, извиваясь на нем и насаживаясь до упора. Он облизал большой палец и стал ласкать клитор.
Вскоре оба почувствовали, что из окна повеяло утренней прохладой.
– Мм? – махнул Том головой в номер, как бы предлагая переместиться.
– Мхм, – согласно кивнул Нина, остановившись.
Она поцеловала его и слезла, сначала с члена, а потом и с подоконника. Харди спрыгнул за ней, но вдруг стало так впадлу идти до кровати, чтоб вновь оказаться внутри нее, что он схватил ее за руку, одернул, развернул лицом к окну и нагнул к все тому же пресловутому подоконнику. Опустив кружевные трусики, шлепнул Нину по заднице и вновь резко вошел. Она застонала и прогнулась. Том наклонился и стал целовать ее спину, скользя губами и языком по коже. Обе руки положил на грудь, сжимая и покручивая соски. Так и стал ебать. То размеренно и нежно, то быстро и агрессивно, рыча в унисон ее стонам.
Минут через десять они все же перебрались на кровать, где и ебались во всех возможных позах еще часа два кряду – не меньше! Порой Том и Нина устраивали короткие перекуры у окна, во время которых, впрочем, не прекращали сношаться, нарушая утреннюю тишину то томными стонами, то страстными криками, а то и вовсе смехом, ведь не забывали и перекинуться парой словечек да шутками во время ебли.
Когда солнце взошло над горизонтом, они перебрались в душ. Там, включив горячую воду, Харди и продолжил ебать Нину, стимулируя ее не только хуем, пальцами, но и струями воды. Когда она затрепыхалась в очередном оргазме, Том тоже, наконец, кончил. И конечно же опять в нее! Ну а что? Какая уже разница? Да и жид говорил, что она на таблетках. И вообще, не для того же он ебал ее несколько часов подряд, чтоб потом спустить незнамо куда! Нужно было больше близости! И больше кайфа!
– Ну что, покурим и ляжем немного поспать? – промурлыкала утомленно Нина, привалившись боком на кровать.
– Да, сука-бля, надо бы, а то скоро выезжать, – состроил фирменный еблет Том и присел рядом, шаря в поисках сигарет.
– По-моему, мы докурили последнюю забычкованную перед душом, – припомнила Нина.
– Сука-бля… – цокнул Харди, ведь после столь продолжительной ебли уж очень сильно хотелось насолить старой бляди. – Ну я пойду, сука-бля, куплю. Ты ложись, я быстро.
– Нет, я хочу с тобой, – поднялась Нина и стала взглядом искать свою одежду по номеру.
========== Глава 127: Косы ==========
Через несколько минут, охуевающие от бессонной пьяной ночи, они вышли на улицу, где уже вовсю припекало солнце. Судя по всему, было уже около девяти утра. Том и Нина взялись за руки и двинулись к круглосуточному маркету.
– Томми, подожди, – вдруг остановилась Нина, отпустив руку. – Только не пойми меня неправильно, но хотела кое о чем тебя попросить…
– Мм? – уставился он на нее взглядом не только пьяным, но и не на шутку ослепленным любовью!
Том погладил ее по щеке тыльной стороной ладони и глупо улыбнулся. Какая же все-таки красивая. И теперь все это принадлежит ему? Да не просто принадлежит, она и сама считает его «своим особенным»! Мэрил бы, наверное, самовоспламенилась, узнай о том, что в ее обдроченного сына влюбилась девушка! Да не просто девушка, а такая милашка! Хм… А точно она влюбилась? Ну, конечно же, да, Томас! Все то, что произошло между вами этой ночью абсолютно точно не назовешь интрижкой и пьяной еблей!
– …эй, Том, ты меня слышишь? – пощелкала перед его еблетом Нина, вырвав из витаний в облаках.
– Мм? – продолжал хуевничать Харди, любуясь девушкой.
– Я спрашиваю, хорошо? Договорились? – нахмуренно посмотрела она.
– О чем, сука-бля? – ебланил сержант, пригладив несколько растрепанных светлых волос и поцеловав ее в макушку.
– Я говорю, мы можем пока не афишировать при остальных то, что сейчас происходит между нами? – виновато прикусила губу Нина. – Пойми, мне правда неудобно об этом тебя просить, но расстраивать Лизи мне не хочется. Ты сам знаешь, в каком она положении, как ведет себя шаровой… Не хочу, чтобы она решила, что мне на нее плевать и я на фоне ее страданий строю свое счастье…
– А ты счастлива? – молол пьяный бред Том, абсолютно не вникая в слова Нины.
– Ну да, – коротко улыбнулась она. – А ты?
– Мхм, – невнятно промычал Том, взял девушку за щеки и принялся осыпать лицо поцелуями, доказывая, как же он счастлив, не словами, а поступками.
– Ну, блин, я же попросила, – неуверенно отстранилась она, убрав от себя его руки. – Не сейчас… Не днем, когда в любой момент нас может увидеть Лизи или Джейк… Ты, кстати, с ним не поговорил?
– Нет, сука-бля, не было момента, – нехотя ответил Харди, ведь нахуй ему не нужны были сейчас все эти разговоры! Он хотел лишь покурить, еще немного поцеловаться и помиловаться с ней – не больше, а потом – спать нахуй! Слишком много событий произошло за сегодняшнюю ночь! Слишком!
– Ладно… Но мы договорились, да? Не афишируем? – уточнила Нина.
– Ладно, сука-бля, не афишируем. Но пока-то все еще спят, а значит можно, да? – никак не унимался молоть чепуху Харди, вновь притянул ее к себе и поцеловал, нарочито афишируя отношения с ней направо и налево! Пусть все видят!
– Молодые люди! И вам не стыдно? – вдруг окликнул их усатый голос.
– Ты что еще за петушара? – раздраженно обернулся сержант, ведь хоть и суток не прошло с его первого поцелуя, но он уже не любил! Когда целоваться мешали какие-то шмары!
– Я – Федор Гостюхин, профессиональный дальнобойщик! И я спрашиваю – не стыдно ли вам, молодые люди? – упер руки в бока мужчина средних лет.
– Стыдно за что, сука-бля? – отпустил Том девушку и с вызовом посмотрел на Федора, пародийно уперев руки в бока.
– Бля, может не надо, ну его на хуй, этого фуриста, – потянула его за руку Нина. – Мы же сигарет хотели купить… Пошли, – просила она распетушившегося парня, ведь не хотела никаких разборок после такой чудесной ночи!
– Подожди, сука-бля, – осадил ее Харди, отстранив от себя и давая понять, что он будет лично и по-мужски разбираться за подобные усатые претензии.
– За то, что не давали спать мне всю ночь! Я просто хотел поспать! Вы же кричали, как ненормальные! А еще обкидали мою машину бычками! Вам весело, а мне чистить теперь! – бредил Гостюхин, не спамши целую ночь кряду.
– Я, сука-бля, кидал бычки на твою машину, мм? Или, может, она это делала? – указал Том пальцем на девушку. – Нет? Ну и иди на хуй! – показал он Федору «фак».
– Это возмутительно! Я гожусь тебе в отцы! Как ты разговариваешь со мной?! – включил быка и фурист, а его усы и вовсе распоясались, и показали Тому в ответ целых два «фака».
– Что тут происходит? – подбежал на разборки Джилленхол, кушая руками из картонной коробки китайскую лапшу, которую купил на завтрак все в том же пресловутом круглосуточном маркете.
– О, а что, ужо никто не спит? – вылез из-под Доджа и Батлер, который вот уже как несколько часов промазывал днище Доджа антикоррозионной смесью.
– Так что стряслось? – пихнул Нину в бок Джейк, протянув коробку с лапшой и как бы пригощая.
– Да не знаю, – пожала та плечами, взяла одну макаронину и положила в рот. – Фурист опять с катушек слетел. Доебался зачем-то до нас… Может, по ебалу давно не от кого не получал. Надеюсь, Томми ему въебет, – забредила уже и она, ведь жара не на шутку разморила, и пьяная бессонная ночь, наконец, дала о себе знать.
– Так значит теперь Томми? – заметил Джилленхол, кинув коробку на землю, ехидно захохотав и потерев ладошки.
Он просканировал сначала саму Нина, а затем и брата. Что у одной, что у второго на шее красовались засосы. У Тома же и вовсе кое-где виднелись следы укусов. Хм… Переспали? Возможно. Но нужно было выяснить поточнее. Но как? Джилленхол пробежался взглядом по лицам обоих и заметил, что губы и Нины, и Тома были припухшими и покрасневшими, будто обветренными. Прососались целую ночь кряду? Бесспорно. Но говорит ли это о том, что брат завалил девку? Нет! И как Джейку узнать правду прямо здесь и сейчас?!
Джилленхол так загнался по интересующему его вопросу, что совсем не заметил, как Харди уже не на шутку завелся от предъяв фуриста, а тот, напротив, стал более спокоен, кажется поняв, что зря доебался до сержанта. Но все же, уступать не хотелось никому. Так на улице перед мотелем разразился нешуточный скандал, и вскоре на крики выбежала уже и Лизи.
– Кто обкидал мою машину окурками из окна сверху?! – возмущался сквозь усы Федя Гостюхин.
– Отец, не горячись! Давай уладим спокойно… – проорал Батлер, выставив вперед ладонь, ведь прекрасно знал, кто орал всю ночь. Не только знал, но и слышал! Вообще, только ленивый не слышал, как сержант ебал клубничную шкуру. Ну, разве что еще кое-кто беременный не слышал… Ну и соня из шара, которого невозможно разбудить даже атомным взрывом!
– Я, конечно, все понимаю – молодость… – положил фурист одну руку на грудь, а вторую на усы. – Но надо иметь уважение все же! Мало того, что вы орали всю ночь, как невменяемые, и мешали всем спать…
– А кто орал-то? Что именно орали? – заинтересованно спросил Джейк, увидев в фуристе достоверный источник волнующей жида информации. – Лично я ничего не слышал! Да и вообще, я не курю! Так что это точно был не я! Какие могут быть претензии ко мне?! – решил показаться он милым и втереться в доверие.
– А я и не говорил, что это ты! – возмутились усы.
– Закрой свой усатый рот, папаша! – пьяно взорвался сержант Харди, наклонился, поднял с земли камень и швырнул прямо в лобовое стекло фуры. С оглушительным грохотом с крыши кабины посыпались сотни бычков.
– Что ты творишь?! – охуела Лизи, а Нина через нос засмеялась над испорченным имуществом фуриста.
– Вы должны денег мне за лобовуху! А еще помыть мою «ласточку»! – впал в состояние аффекта дальнобойщика Гостюхин. – Иначе, я за себя не ручаюсь и вызову копов!
– Иначе, я за себя не ручаюсь и вызову копов! – передразнил Том, схватив с земли еще один камень. – А ну проваливай отсюда, старый петушара! Что мне твои мусора? Я тут власть! – полетел камень в усы фуриста.
– Так это все сделал ты… – замедленно простонал Федор в полете и рухнул без сознания на землю.
– Да что происходит?! – в недоумении схватилась за голову Лизи. – Кто обидел фуриста?!
– Нет времени выяснять! – поднял указательный палец Джилленхол, наплевав на судьбу Гостюхина и его машины. – Нужно срочно уезжать, пока администрация мотеля не вызвала мусоров!
Ребята похватали чемоданы, и расселись по машинам. За руль Фольксвагена уселся Джейк и стал призывать брата и его потенциальную девку поехать с ним. Те же, будучи людьми пьяными и бестолковыми, нахуя-то уселись на задние сидения Доджа, в котором уже устроились Лизи и Леонид.
– Леонид, а у тебя нет аспиринчика? – промямлила Нина, приложив ладонь ко лбу. – Голова сейчас расколется…
– Нехуй было мешать все подряд, пизда, – бормотал в полудреме Том, укутавшись в плед Бербарри.
– Нет! Аспирину – нет! – беспардонно проорал Батлер.
– А можешь притормозить у ближайшей заправки? Куплю себе водички и лимона, хотя бы. Они тоже должны помочь… – тяжело вздохнула Нина и принялась оттягивать с сержанта плед, дабы тоже укрыться.
– Ммм… – сладостно промычал Том, притянул девушку к себе и заботливо накрыл пледом.
– Оу, – промурлыкала та и всем телом прижалась к нему.
Том был так счастлив, что просто пиздец! Неужели, все это действительно происходит с ним? Ладно, он подумает об этом позже, а теперь – спать пора. Он покрепче обнял Нину и уже готов был провалиться в сон, как вдруг в ширинку скамов скользнула рука. И да, это была не его рука. Эм, Нина? Неужели тебе мало того, что было ночью? А, говоришь, просто хочешь сделать приятное сержанту? Ну давай, дерзай, что уж!
– Сука-бля… – на выдохе пробормотал Том и одной рукой прижал девушку еще крепче, второй же расстегнул пуговку на ее шортах и запустил ладонь в трусики. Нина прерывисто втянула ртом воздух и с силой сжала член.
– Да замолчите вы! Я спать хочу! – возмутилась Лизи, заебавшись слушать все эти вздохи. – Давайте сыграем в молчанку. Кто первый скажет слово, тот – псина ебаная!
Но Харди все было мало! Хоть дама и не просила его об этом, парню не терпелось довести ее до очередного, хуй его знает какого за сутки, оргазма. Свободная рука скользнула под ее футболку и крепко ухватила за аккуратную сисечку. Девушка что-то невнятно простонала и ускорила темп. Ускорился и сержант. Харди так завело, что они занимались чем-то непристойным на людях, что, несмотря на целую ночь ебли, финалочка не заставила себя ждать.
– Да, сука-бля, я власть… – прохрипел спустя три минуты Том, состроив фирменный еблет.
– А я, сука-бля, нет, – съязвила на выдохе Нина.
– Томми – псина ебаная, – огласил результат игры в молчанку Батлер, беззвучно засмеявшись на всю машину.
Сержанту же было поебать на присвоенный ему статус, нужно было быстрее довести Нину до пика и все – точно на боковую. Спустя минуту, сладостно простонала и девушка.
– Ну все, сука-бля, спать, – заявил Том, перевернув плед, ведь отдыхать под мокрым от спермы пледом – сомнительное удовольствие. Он вновь притянул к себе девушку, аккуратно, чтобы никто не спалил, обнял и уже через две секунды провалился в сон счастливого ебаната.
Целый день ребята провели в пути, а ближе к вечеру сделали остановку. Лизи долго возмущалась по поводу того, что Леонид уже не первый день обещал, что они вот-вот прибудут в Сиэтл. Но, тем не менее, сколько бы они не ехали, Сиэтл никак не виднелся на горизонте! Батлер же уверил, что все под контролем и они близки к пункту назначения как никогда ранее. Но осталось сделать лишь последний рывок, а для этого надо набраться сил. Потому было принято решение вновь переночевать в мотеле.
Спустя полчаса, когда Том забросил в номер вещи и принял душ, он направился к Джейку и Леониду, дабы поделиться охуетительными историями, произошедшими с ним прошлой ночью. Ясное дело, Харди рассказывал долго и витиевато. Детально описывал женское тело, метафорично сравнивая его со всякой чепухой; поведал некоторые подробности из ебли – нежной и не очень; также не забыл уточнить, что выяснил все про стрипуху и решил раз и навсегда закрыть эту тему, так что, если что кто спросит, то Джейк и Леонид не в курсе всей этой хуйни. Понятное дело, самое сокровенное Том оставил при себе: разговоры с ней по душам; про то, что поцелуй с ней был первым для него; о песни Фреда, что теперь стала для Тома особенной. Не хочешь прослыть перед пацанами сентиментальным долбоебом с ранимой душой? Бред! Уж поверь, все парни нет-нет да любят подобное! И услышь эти детали Джейк и Леонид – были бы ебейше за тебя рады, как пить дать!
– Томми, братишка, я пизда как горжусь тобой! – состроив подобие фирменного еблета брата, сказал Джейк и похлопал сержанта по плечу. – Но расслабляться рано. Все это – только начало. Ты его положил, молодец, но теперь тебя ожидает долгий путь, дабы построить такой фундамент, дабы его ничто не смогло разрушить! Сегодня не води ее к себе в номер, а лучше придумай, как романтично можно ее развлечь.
– Сука-бля, – цокнул Том, подкатив глаза, ведь не хотел сейчас слушать никаких советов от брата, но делать нечего – уговор есть уговор! Он не лезет в стрипуху, ты его слушаешь – все по-честному!
– Джейки дело говорит, – кивнул Батлер. – А то еще подумаить, что тебе от ней только ебля нужна.
– Так ты уже придумал, чем займешься с ней сегодня? – прищурил умопомрачительные синейшие глаза парень из шара.
– Да пока, сука-бля, нет, – бестолково пожал плечами Харди. – Попозже напишу ей и что-то придумаю.
– Так вы теперь вместе? – крикливо спросил Батлер, ведь сей вопрос безумно интересовал плащ.
– Ну… Ээээм… – замялся Харди. – Я не знаю, сука-бля… Наверное, да. А может, и нет. Хуй знаю! Кому нужны эти условности? Нам хорошо вместе, вот и все! Чего еще надо?! – распсиховался он.
– Нас ждет дооолгое путешествие по мотелям, – еле слышно протянул под кожаный нос Джилленхол.
– Блять, да, – тяжело вздохнул Батлер, услышав шепот друга.
– Так, ладно, сука-бля, мне нужно сделать в дневнике кое-какие записи. Леонид, дай ключи от Доджа. Он лежит там в бардачке. Я как закончу, занесу тебе их обратно, – встал с кресла Том, решив уже заняться хоть чем-то полезным.
– Держи! – кинул ключи сержанту бородач. – Можешь завтря занести. На кой они мне сейчас сдалися? Я спать лягу пораньше, не нужнО меня будить. Все равно ты водить не умеешь, так что за Додж я спокоен! – эффектно зевнул он.
– Ладно, сука-бля, – развернулся Том и направился к двери.
– Придумай что-то романтичное! – наставил вслед Джилленхол, сложив руки в рупор. – Если что – звони, пиши, заходи, дядя Джейк подмогнет!
Через десять минут Харди уже сидел в Додже, убористо строча в дневнике о своих чувствах и эмоциях. В голове же крутились вопросы. И правда – они с Ниной теперь вместе или как? Или что? И как обусловить эти отношения? Черт, как вообще с ней общаться сегодня? Вчера было охуенно, и они оба это знают и помнят. Сегодня же они протрезвели – наверняка будет неловко. А сегодня можно будет ее поцеловать при встрече? Или теперь так нельзя? Сука-бля, нихуя не понятно!
Записывая одну хуйню, думая же о другой, Том на секунду оторвался от дневника, вставил в пухлый рот ручку и задумчиво уставился в боковое зеркало Доджа. И каково же было его удивление, когда буквально через минуту в отражении показалась…
– Нина? – прищурился под стать небезызвестном мозгоправу Харди, наблюдая за девушкой.
Та немного потерянно брела в сторону главного входа в мотель, что-то перебирая в руках.
«Послушай, Том, окликнуть ее сейчас? Или позже напишешь? Сука-бля, давай потом, может? Кажется, ты не готов сейчас с ней разговаривать! Вдруг она поведет себя, как будто между вами ничего не было? Да ну, невозможно! Но может все же сначала издалека через сообщения узнать ее настрой?» – бредил Том, забившись в агонии нерешительности. О, нет! Только не это опять! Ну сколько можно!
– Эй, пщ, шкура! – не отдавая отчета своим действиям, высунулся он из Доджа и поманил девушку ладонью.
Нина нахмурилась, но к автомобилю пошла. Сержант же в это время спрятал дневник в бардачок и взглянул на свое отражение в зеркале заднего вида, проверяя, все ли в порядке с ебальником – чист ли он?
– Садись давай, сука-бля, разговор есть, – ляпнул незнамо что Харди, когда девушка подошла, и указал ладонью на водительское место.
– О чем? – спустя мгновение смущенно спросила она, захлопнув за собой дверцу.
Блять! Почему она его не поцеловала при встрече?! Какого хуя?! Постой, Томас, не кипишуй, кажется, она смущена. Наверняка, если ты окажешь ей какой-то нежный знак внимания, то все встанет на круги своя.
– Чего, сука-бля, блудишь тут одна? Уже темнеет вон, не страшно? – спросил хуйню он. Сука, ты же получил дельный совет, зачем понес эту ересь?!
– Покушать ходила себе купить, – невинно посмотрела она на него, продемонстрировав яблоко. – Хотели поужинать, а Лизи сходила одна и накупила всякой хуйни, которую я не ем. Оказывается, вон та хуйня … – указала она пальцем на здание, находящееся метрах в тридцати от мотеля. – Забегаловка с чисто индийской кухней. Только традиционка индусов там и продается. Все такое жирное, с кучей непонятных специй… Буе, – скривилась она, высунув язык. – И почему-то совсем нет ничего сладкого! Благо, хоть фруктами они банчат.
– Серьезно, сука-бля? – приподнял шрамированную бровь Том. – То бишь ты голодная, но съешь сейчас это яблочко и… Все?
– Ну да, а что еще мне делать? – пожала та плечами. – Ничего страшного, дождусь, пока завтра не уедем отсюда и…
– Ну нет, сука-бля, так дело не пойдет! – перебил Харди, вспомнив о том, как еще вчера хотел накормить эту девку. – Хуйня какая-то ебаная. Я не могу допустить, чтоб ты осталось голодной. Пошли куда-нибудь поужинаем. Может, здесь есть какой-нибудь бар неподалеку.
– Слушай, спасибо, Томми, это конечно очень мило и заботливо с твоей стороны, но проблема заключается в том, что ближайшее место, где можно поесть – это бар, находящийся отсюда в тридцати километрах. Ну, Гугл так сказал.
– Хуево, сука-бля, хуево… – протянул Том, забившись в агонии придумывания плана.
Повисла неловкая напряженная пауза, во время которой сержант придумывал, как бы ему накормить Нину.
– Ладно, сука-бля… Есть один вариант, – посмотрел он на ключи от Доджа в руках. – Мы доедем до того бара. Но только я очень тебя прошу – аккуратнее! Батлер никому не разрешает садиться за руль своего дражайшего Доджа. Ибо были случаи – давал Джейки ключи от него, но все в конечном итоге закончилось тем, что Леонид зарекся давать свою машину кому-либо.
– Блин, ну не знаю даже. А если он узнает? А то получается, что мы будто угоняем у него машину.
– Ой, сука-бля, как он узнает? – отмахнулся сержант. – Он уже спит, а как проснется – Додж будет стоять прямо на этом же месте. Мы же туда, сука-бля, и обратно.
– Но ответственность как бы на мне. Я же буду за рулем, да? – ломалась Нина. – Как-то стремно получается…
– Да забей ты хуй. Причем тут ты? Я все беру на себя, понятно? – выебывался Харди. – А вообще стремно получается другое. Пиздец, конечно, зашкварно, что я не умею водить машину. Все, сука-бля, в наши дни умеют, а я – нет. Хуйня какая-то… Только сейчас осознал, как это ебано.
– Ой, ну хватит тебе, – поспешила успокоить сержанта Нина. – Каждый из нас не умеет делать чего-то, казалось бы, простого. Вот я, например, не умею плести косички… Смешно, правда? Ну, типа, я же девочка и все дела… А вот на деле так все и есть. Кажется, это куда более зашкварнее, чем не уметь водить машину.
– Серьезно, сука-бля? – улыбнулся Том, игриво взглянув на нее. – Какого хуя ты не умеешь это делать? Как так вышло? У тебя что, в детстве не было кукол?
– Ну были и что? Это не значит, что я с утра до ночи заплетала им волосы! Ну и самой себе у меня не было необходимости это делать. Мама и Лизи всегда мне заплетали косички. Так и где мне нужно было этому научиться?
– А хочешь я тебя научу? – спросил Том, даже не задумываясь о наводящих вопросах.
– Ты? – засмеялась девушка. – Ты-то откуда это умеешь делать?
Спрашиваешь еще! Ты бы видела его коллекцию кукол! Проработана каждая в ебейших деталях! Сержант пересмотрел ни один десяток роликов на ютубе по плетению, дабы воспроизвести косу куклы Глэдис, косу куклы как бы инвалида Тимошенко. А уж сколько он корпел над куклой Клубничной Эми с ее замысловатой прической! Но стоит ли рассказывать ей обо всем этом сейчас? Наверное, нет. На словах все это может показаться довольно странным. Вот доедут до Сиэтла, там-то и покажет, а пока, лучше спиздить.
– Ну, у меня было много кукол в детстве, – развел он ладони в стороны. – Странное детство – странные игрушки. Так что, давай научу?
– Давай, – застенчиво улыбнулась Нина, подвинувшись к нему поближе и расправив длинные волосы.
– Значит, сука-бля, смотри, – аккуратно провел он по волосам и распределил на три прядки.
Целых десять минут он показывал Нине, как следует заплетать косички. Нежно переплетал ее пряди, боясь сделать неправильное движение и причинить боль. Девушка же внимательно следила не за самим процессом, а за ним – за его движениями, выражением лица. Сука, как же все это выглядело сентиментально! Даже и не подумаешь, что еще несколько часов назад он довольно-таки грубо тянул Нину за эти самые волосы, вгоняя в нее член по самый «небалуй».
Под чутким руководством сержанта Харди, девушка и глазом моргнуть не успела, как нет-нет да обучилась пресловутому мастерству плетения обычных косичек.
– Немного неровно, но все придет с опытом, – сказал Том осмотрев косичку, заплетенную самой Ниной. – Ты молодец.
– Спасибо, – залилась она краской. – Обязательно отточу это мастерство и научусь делать что-то поинтереснее и посложнее, а потом и тебе покажу, как это делать…
– Ох, сука-бля, не думаю, что тебе меня перебить, – усмехнулся Том. – Что только не умеет плести сержант! Хочешь, прямо сейчас заплету тебе колосок?
– Давай, – улыбнулась Нина и повернулась к Тому спиной. – А можешь два?
– Конечно, сука-бля, могу! Вывернутых нахуй! – выебывался он, достав из бардачка расческу и причесав ей волосы.
Спустя несколько минут, он завязал кончики резинками для денег, что всегда имелись в Додже Батлера.
– Ну, все, смотри! – хлопнул он в ладоши.
Нина же оборачиваться не спешила. Вместо этого она закрыла лицо ладонями и… Заплакала?! Что за ёбань?! Что не так он сделал?!
– Эй, ты, сука-бля, чего? – охуел Харди и за плечи развернул девушку к себе.
Хоть он и не любил! Женских слез, но ее отчего-то не раздражали. Напротив, появилось непреодолимое желание пожалеть и успокоить. Но нет, сначала надо выяснить, какого хуя она заплакала и что он сделал не так.
– Сука-бля, Нина, ну ты че, хорош, – бился в агонии возможного причинения душевных страданий Том.
– Это было… Пиздец, как мило! – воскликнула Нина и, убрав от лица ладони, подняла взгляд, подставив указательные пальцы под глаза. – Еще ни один парень за всю мою жизнь не делал для меня подобных сентиментальных вещей…
От услышанного сержант Харди абсолютно точно перенес сердечный приступ и, следуя наитию, взял ее за подбородок, притянул к себе и поцеловал. Да, сука-бля, барьер неловкости разрушен!
– Слушай, может и я чему-то тебя научу, Томми? – спустя десятиминутную поцелуйную паузу спросила Нина.
– Чему бы это? – приподнял шрамированную бровь Харди, поправляя воротничок белой праздной тенниски.
– Не знаю. Может, например, шнурки завязывать? – накинула вариант девушка.
– Чего, сука-бля? Я и так умею, – покривил ебалом Том, в край возмутившись таким предложением.
– Так уж и умеешь? – усмехнулась Нина. – Лежа на полу и задрав ногу вверх? Знаешь, со стороны это выглядит немного странно…
– Ну уж как умею, – развел ладони в стороны Харди. – Мне так удобно, сука-бля. Так что уж спасибо, но по-другому мне не надо. Ладно, так мы едем ужинать, мм? Или мне тебе еще пойти яблок, сука-бля, нарулить? Ибо вот эта хуйня меня не устраивает, – указал он рукой на одиноко лежащий на торпеде фрукт.
– Поехали, – улыбнулась Нина, взяв из его рук ключи.
– А сестра-то не заругает? – томно подъебал Харди, погладив девушку по коленке.
– А что Лизи? Она ужинает, залипнув на какой-то супер-романтический фильм, да роняет слезы… Гормоны, хули, – развела Нина ладони. – В общем, не думаю, что она заметит, что меня нет. Наверное, и вовсе скоро заснет. Ну а если уж я ей понадоблюсь, позвонит.
– Пиздос ты бандитка, – усмехнулся Том, щелкнув девушку по носу.
Вскоре они сидели в баре, где сержант накупил всевозможной вредной и калорийной еды и несметное количество алкогольных коктейлей. Так они пробыли там несколько часов, беззаботно разговаривая обо всем на свете.
– Пиздец, конечно, у тебя родственники, – веселилась Нина, дослушав рассказа Тома о его предках. – Знаешь, мне кажется, из всех из них самым адекватным был твой дед-летчик.
– Прикалываешься, сука-бля? – засмеялся сидевший напротив Том и испил Пина Колады. – Какая адекватность, когда он пытался поджечь самолет при помощи спичек? Сука-бля, да он на опиуме сидел! Неизвестно, что бы еще натворил этот торчок, если б не сгинул в концлагерях!
– И то верно. Ну, тогда твой отец самый адекватный из всех вас, хоть и планокур, – предположила Нина, откинувшись на диванчик и расстегнув пуговку на шортах. – Блин, Томми, я что-то так наелась, даже тяжело как-то стало…
– Я рад, – по-уебански мило улыбнулся он, влюбленно посмотрев на девушку. – Ну а насчет отца, я с тобой согласен. Из всех моих предков он самый адекватный. Уверен, что ты бы ему понравилась…
– Правда? – расплылась в улыбке и Нина. – Здорово. А вот моим родителям ты бы не понравился, – весело ляпнула она.
– С хуя ли? – удивился Том. – Ты же говоришь, что я милый!
– Я – это я. А вот увидь тебя моя мать, скорее бы всего начала кричать: «Эми! Почему у этого лысого так много татуировок? Он зэк?!» А потом бы перекрестила тебя и, скорее всего, упала без сознания. А бабка бы сказала: «Нина, он что, британец? Немедленно выпроводи его из нашего дома, пока он не напился и не начал тут петь! А ты Юрий, прячь машину, иначе чертов псих угонит ее!»
– Что за ебаный предрассудок? – смешливо перебил Том.
– Ну, бабушка у меня француженка, и просто терпеть не может англичан. Считает, что вы – буйные и невоспитанные ребята, а ваша национальная еда и вовсе хуйня собачья. А услышь она твой акцент, непременно бы сложила к тебе предвзятое отношение, – несла чепуху Нина.
– Ебать шмара у тебя бабка! – прокомментировал Харди. – Зато со Стэтом нет-нет да потрахалась, а он, между прочим, мой земляк! Так а что не так с моим, сука-бля, произношением?
– Некоторые слова ты произносишь чисто как британец. Где-то буквы четче выделяешь, или наоборот – проглатываешь окончания, – пояснила она за акцент. – Ну и всякое такое часто проскакивает у тебя.
– Ну я понял… понял… Но не понял я одно! То есть я априори не понравлюсь твоим родителям, так? Ну и как ты на это вообще смотришь, мм? – подался вперед Том и положил под столом ладонь на ее колено, вызывающе погладив.
