Текст книги "Легенда о мальчике, что учился дышать (СИ)"
Автор книги: chuckcloud
сообщить о нарушении
Текущая страница: 82 (всего у книги 95 страниц)
От всех этих телодвижений в номере повисла еще более неловкая ситуация! Ну же, кто усугубит ее сильнее? Нина завела трясущиеся руки за его голову и принялась расстегивать маску. Давай, иди до конца!
– Что ты делаешь? – меланхолично буркнул Том, которого и вовсе, кажется, закоротило.
– Я не знаю, – пизданула Нина. – А ты как думаешь?
– Я тоже, сука-бля, не знаю… Я тоже… – протянул сержант, и будто бы на автомате помог девушке справиться с маской.
Нина отложила ее в сторону и подалась вперед, остановившись в нескольких сантиметрах от лица сержанта.
– Что мы делаем? – прошептала она.
– Не знаю… Но продолжай, – прошептал он в ответ, окончательно утонув в ее зеленых глазах.
Атмосфера в номере накалилась до беспредела. Ее ладонь нежно легла на его щеку. Том же, с волнением предвкушая важность предстоящего события, немного подался вперед и ощутил ее горячее сбивчивое дыхание на губах. Глаза непроизвольно закрылись, и с огромным трепетом он осторожно, еле ощутимо, дотронулся своими губами до ее. Нина прерывисто, немного шумно вдохнула и закрыла глаза. Том же положил одну руку ей на талию, вторую – запустил в волосы, максимально прижавшись к ней. Девушка слегка приоткрыла рот, как бы позволяя пойти дальше.
И тут Тома будто перещелкнуло. От такой близости голову закружило, в груди приятно обожгло и по всему телу стало растекаться расслабляющее тепло. Он будто махом опрокинул стакан терпкого клубничного ликера, отчего возникло непреодолимое желание поцеловать ее как можно скорее. Решительно и даже немного грубовато, его язык проник-таки, сука-бля, к ней в рот! Да, Томми, ты – власть! Нина с тихим стоном выдохнула и крепко обвила его шею руками. Харди сильнее прижал ее за шею и с еще большим напором просунул язык глубже.
Дальше для Тома все было как в тумане. Новые ощущения настолько пьянили, что он не успевал думать, а действовал, следуя лишь наитию. Он крепко обхватил Нину одной рукой, слегка впившись пальцами ей в спину, второй – гладил по бедру. И пусть это его первый поцелуй, казалось, все идет как надо. Нина податливо отвечала на его прикосновения, слегка изгибаясь и двигаясь в такт его движением. Порой она перехватывала инициативу, слегка отстраняясь и ловя его взгляд, а потом вновь впивалась губами в его губы. А сержант и не сопротивлялся, впуская ее язык в свой грешный ебливый рот, который так долго ждал! Ожидание было не напрасно! Том и подумать не мог, что целоваться так приятно. Почему Толстой о таком не писал? И хоть, буквально, поцелуй был совсем безвкусным, Тому было очень и очень сладко. Ее губы такие нежные, и она томно постанывает. Опять отстранилась и затуманенным взглядом посмотрела на его губы. А у самой губы уже покраснели от долгого поцелуя, на щеках проступил румянец. Том взял ее за щеки двумя руками и снова притянул к себе. Прижался губами и втянул воздух носом. Ее язык без напора проник ему в рот, а потом… Ай, укусила! О, Клубничная Эми, какая же ты кусучая! Аррр! Том еще сильнее обнял ее, а рука скользнула под блузу. Провел пальцами вверх по позвонкам и добрался до застежки лифчика между лопаток. Вряд ли ему удастся сейчас с ним справиться, поэтому мигом решил действовать иначе и запустил вторую руку прямиком в глубокое декольте блузы. Нина сладко промычала и даже не думала сопротивляться. Том сжал в ладони аккуратную грудь, оторвался от губ и стал целовать шею, а затем сводящие с ума ключицы. Нина запрокинул голову и прижала его крепче за шею.
Тома бросило в жар, потому он на секунду оторвался, выпустил Нину из объятий и снял дубленку. Он хотел было продолжить и потянул руку обратно к декольте, как Нина его остановила.
– Подожди, – хрипло пробормотала она и встала.
Черт! Что не так? Неужели она против? Передумала? Ну еб твою мать, и зачем он только решил снять эту дубленку? Спугнул девчонку! А хотя… Воу, что это она делает? Нина торопливо стала расстегивать одну за одной мелкие пуговицы блузы, после чего скинула ее на пол, оставшись в лифчике тонкого кружева, через узор которых отчетливо виднелись соски.
Харди пережил не то что сердечный приступ – обширный инфаркт! Вот, блять, кажется, нужен непрямой массаж сердца! Не успел Том перевести дух от сей картины, как Нина уселась на него сверху и поцеловала. Теперь стало еще слаще! Тут он почувствовал, как она трется о его уже давненько вставший член. Крышу снесло окончательно, его руки судорожно заметались по ее телу, то сжимая грудь, то впиваясь в ягодицы, обтянутые джинсовой тканью коротких шорт. Еще минута, и сержант больше не мог себя сдерживать! Он резко поднялся, подхватив Нину под бедра, а та обвила его ногами. В два шага он добрался до кровати, и вместе они завалились, не отрываясь друг от друга. Том приподнялся на руках, нависнув над Ниной и окинув ее голодным взглядом. Затем стянул с себя тенниску и вновь принялся целовать ее грудь, сдвинув кружево лифчика в сторону. А потом сам не заметил, как одна рука ловко расстегнула пуговку шорт, затем молнию и нагло проскользнула прямо в трусики. Нина со стоном выдохнула и закрыла глаза. Пальцы сержанта с легкостью проникли внутрь, и тут его настигла нехуйственная волна возбуждения! Ебать! Да она вся мокрая! Да, Томми, это от тебя она так потекла! Нихуя себе! Едва Харди снова прильнул к ее губам, а пальцы настойчиво продолжили хозяйничать в кружевных трусах, как дверь в номер с грохотом распахнулась и внутрь вбежала…
– Лизи? – растеряно промямлила Нина, и тут же ее за руку схватила сестра, выдернула из-под Тома и утащила из номера. – Что ты делаешь? Прекрати! – слышал Харди ее удаляющийся возмущенный голос.
– Что за сука-бля? – ошалевшее прорычал он.
Разгоряченный Том откинулся на спину, вцепился руками в голову и охуевше уставился в потолок.
«Послушай, Том, послушай… Послушай, сука-бля! Да как так-то? Как же так? Пиздос досада! Какого хуя пизда уебала?! В такой-то момент! Это же все было пиздец как важно! Но хоть за пизду потрогал… А ты же еще хотел и поговорить с ней! Что она себе позволяет? Решила вновь поиметь тебя?! Так, стоп, сука-бля, остановись! Зачем в чем-то обвиняешь шкуру, ведь даже и не знаешь, что там произошло у ее сестры. Может что-то серьезное, все же Нина сопротивлялась и очевидно же, что не хотела уходить. Зачем тогда блузу сняла? Блять, Том, ты поцеловался… – расплылся он в ебанатской улыбке, подложив руки теперь под голову. – Сука-бля, вот это вот все было одно из лучших, что случалось с тобой. Оказывается, это так… Круто! Не зря ты так долго откладывал этот момент. Но, сука-бля, ты опять отдал клубничной шкуре нечто личное и важное, а она уебала! Падла! Стоп-стоп-стоп, прекращай уже гнать на нее, все же здесь она не виновата… Сука-бля, тебе что-то мешает расслабиться и думать про нее без озлобленности. Но что?» – осмотрелся он по сторонам.
– Сука-бля, все ясно, – усмехнулся он над комичностью ситуации, приметив стояк. – Нужно как-то выпустить пар, чтоб не думать про шкуру плохо. Зачем омрачать такие события, – поднялся он с кровати и побрел в ванную комнату, дабы передернуть и выплеснуть ненужную озлобленность.
Спустя три минуты.
– Да, сука-бля, да, – прорычал Харди, упершись ладонью в плитку и спустив в раковину. Он закрыл глаза, а тело содрогнулось в приступе блаженной эйфории.
Смыв с раковины остатки спермы, Том вымыл руки, и посмотрел на свое отражение в зеркале. Но то, что он там увидел, заставило его подскочить на месте и обернуться, ведь прямо за его спиной стоял…
– Дрочишь? – усмехнулся Батлер, перебирая в руках какую-то серую тряпку с резинкой «Кельвин Кляйн».
– Леонид! – взорвался Том. – Какого хуя? И давно ты тут стоишь?
– Пару минут, – пожал плечами бородач. – Не хотел тебя отвлекать, ждал, пока ты закончишь.
– Петушара, да ты конченый! – похлопал глазами Харди. – Нахуя ты вообще пришел сюда?
– Да вот, трусики простирнуть хотел, – помотал серой тряпкой Леонид. – У меня-то одежи нет с собой! Я ж просто хотел подбросить тебя до Сан-Франциско, а потом вернутьси домой. Откуда мне было знать, что все так затянетси? Не вонять же мне ходить?!
– А хули у себя не постирал? – состроил фирменный еблет Том.
– Да у меня кран сломалсси в номере. Точнее я его нечаянно сломал. Снял для одного аксперимента… Неважно! – отмахнулся Батлер, беззвучно рассмеявшись. – Хотел простирнуть у Джейки, вижу – девчули по коридору бегуть куда-то. Охуел, почему Нина не с тобой, вот и пришел разузнать, а заодно и постирать.
– Ну, стирай, сука-бля, – отодвинулся от раковины сержант.
– Так что она ушла-то? – повторил вопрос бородач, намыливая труселя.
– Какого хуя, Томми, что стряслось?! – ввалился в ванную комнату…
– Джейки? – превратился в сову-прачку Леонид, приметив друга в отражении зеркала. – Джейки, прости, прости ты меня, окаянного! – рухнул он на колени на кафельный пол. – Не хотел я с ней целоватьси, видит Бог – не хотел! Я ж всю нашу встречу только про тебя ей и говорил, уговаривал помиритсси, а она взяла и поцеловала! Мне не нужно это, Джейки, совсем не интересно!
– Сержант что-то, сука-бля, пропустил? – заинтригованно приподнял шрамированную бровь Том, посмотрев сначала на друга, затем на брата.
– Ой, да Лиса нахуевертила, – раздраженно подкатил глаза Джилленхол. – Такая, конечно, она пизда! Назло мне, позвала нашего Леонида с ней пройтись. На моих, сука, глазах! Думала, я такой лох и не вижу, что все это назло? Ну я жестами сказал Леониду, мол, иди с ней, отвле… – осекся он. – Поговори, выясни, что нужно этой нюхательной шлюхе. А она взяла, да и засосала его в то время, как наш друг пытался с ней поговорить обо мне и наших с ней отношениях! Ну не Лиса ли?!
– Бля, ну прости ты меня! Я не должен был этого допускать! Я плохой друг! Я так растерялсси, что даже и не смог противитьси! – продолжал оправдываться бородач, стуча мокрыми трусами о кафельный пол.
– Леонид, полно тебе. Ты – лучший из друзей, ты не в чем не виноват. Да и вообще, я сам попросил тебя об этой авантюре. Кто знал, что Лиса окажется такой подлой? Встань с пола, простудишься, – поднял он друга.
– Точно не обижаисси и не злисси? – поинтересовался Леонид.
– Конечно, друг, – обнял его парень из шара, крепко сжав алый плащ.
– Ебать у вас Санта, сука-бля, Барбара, – усмехнулся Том, закурив вторую. Все назло знамо какой бляди!
– Так, а к тебе у меня отдельный разговор, – отстранился от плаща Джейк, просверлив брата недовольным взглядом. – Ты с ней поговорил? Все очень плохо, да?
– Ой, нихуя я, сука-бля, не поговорил! – вскинул руки Том и поспешил удалиться из ванной комнаты.
– Тогда что? Я требую объяснений! – рванул за ним и Джилленхол.
– Дверь не закрывайте, – крикнул вслед Батлер. – Буду стирать и слухать!
– Так что произошло? – скрестил руки на груди Джейк, присев на комод. – Если ты не рассказал о стрипухе, то почему Нина ушла и теперь шоркается по коридору с Лисой? Что ты нахуевертил?
– Да нихуя я не нахуевертил! – развел ладони Том, взял с пола открытую бутылку шампанского и присосался к ней.
– А чагось тогда? – послышался эффектный ор из ванной комнаты.
– Просто ворвалась твоя рыжая пизда, без объяснений схватила шкуру и поволокла на выход! – пояснил за уход Том.
– Лиса, сука, да что ей неймется?! – возмущенно вкинул пышные брови Джейк. – И что же ты здесь делал с Ниной, мм? Не один же час сидели. Да и ты по пояс раздет, – игриво похлопал он ресницами.
– Ну, сука-бля, поболтали, выпили… – загибал пальцы Харди, а затем тяжело и удрученно вздохнул.
– Что, не отжарил ее?! – психанул парень из шара, снял вьетнамки и возмутительно ударил ими по бокам, словно глупый пингвин.
– Нет, сука-бля, – подкатил глаза Том. – Зато поцеловались, – глупо улыбнулся он, отведя взгляд в сторону.
– Достижение! – пуще прежнего остервенел Джилленхол. – Ты должен был это сделать еще несколько дней назад! Заебал тянуть, Томми!
– Слышь, петушара, я никому и ничего не должен! – подорвался к брату Харди и схватил за щеки. – Сам решу, что и когда мне делать, сука-бля!
– Но ты сделал мало! Всего-то поцелуй! – продолжал охуевать сваха из шара.
– Нет, не просто поцелуй! Я еще лапал ее! И соски видел! – распетушился сержант. – И облизал их! И даже, сука-бля, пролез к ней в трусы!
– Вооо, а это уже лучше! – закивал бестолковым подбородком Джейк.
– Ты че, сука-бля, тут оцениваешь, что лучше, а что нет? Да я тебе! – вышел из-под контроля Том и боднул брата в лоб.
– Хватя! – вывалился из ванной комнаты Леонид и хлопнул братьев по головам мокрыми трусами. – Ну получилось, как получилось. Значить, дальше будя больше! Но раз уж сейчас все у всех обломалось, может бухнем?
– А заодно и тридцатник Томми отметим, мм? Еще за полночь и не перевалило. Считай, день в день и отметим! – посмотрел на брата Джейк. – Ну же, давай!
– Да ну, сука-бля, неохота, – подкатил глаза Том, ведь мечтал уже поскорее остаться один и погонять в голове дурные мысли. Все же было очень обидно, что такой чудесный вечер так ебано кончился. И что теперь будет дальше? Наверняка, неловкая встреча с Ниной утром. Как вообще говорить с ней после случившегося? О чем? Да и получиться теперь вообще что-то? Все это было так спонтанно начато, так спонтанно прервано…
Вдруг раздался стук в дверь.
– Я открою! Это ко мне! – поспешил открыть Джилленхол и высунул кожаный нос за дверь.
– В смысле к нему, я не понял… – спросил у плаща Харди, но тот в ответ лишь пожал уголками.
– Ан нет, Томми, к тебе, – засунулся обратно парень из шара, кивнув на выход.
Нахмурившись чернее тучи, Том вышел в коридор и потерял дар речи, ведь пред ним предстала Нина, виновато стучащая указательными пальцами друг о друга.
– Том Харди, а у тебя больше не осталось шампанского? А то мы с Лизи выпить хотели, – поинтересовалась она, смущенно прикусив губу. Кажется, ей было немного неудобно, но это не точно.
– Осталось, сука-бля, осталось, – кивнул он, просверлив девушку слегка недовольным взглядом и как бы ожидая объяснений произошедшего.
– Не угостишь нас, мм? – продолжала смущенно беззаботничать Нина, совершенно не желая объясняться! Вот сука! Неужто и впрямь поимела?! А хули тогда наговорила всякой довольно сентиментальной лабуды да еще и потекла?! Ничего непонятно!
– Я, блять, понял, понял! – слишком очевидно психанул Харди и скрылся в номере, дерзко хлопнув дверью перед носом девушки. – Уебывайте на хуй, сержант хочет побыть один! – рявкнул он на брата и друга, беря в руки бутылку «игристого».
Спустя мгновение он вышел обратно и протянул Нине шампанское.
– Слушай, Том Харди, извини, что все так вышло, – замямлила девушка. – Просто не всегда в нашей жизни идет так, как хотелось бы. Сегодня мне правда нужно побыть с Лизи. Я завтра все объясню, хорошо? – зачем-то принялась оправдываться она. Уууф! Кажется, все в порядке. Ничего не поменялось.
– Ладно, – цокнул Том, немного подобрев.
– Ты что, обиделся? – нахмурилась она. – Ну ты что, не обижайся. Все же в порядке, да?
– Ну, сука-бля, да… Наверное, – продолжал строить из себя еблана Том, но девушка, будучи и сама ебанаткой, поверила ему на слово.
– Вот и славненько, значит до завтра? – улыбнулась она уголком губ.
– Значит, до завтра, – уныло ответил сержант.
– Ну давай, я пошла, Лизи ждет, – протараторила Нина, сделала шаг вперед, приподнялась на носочки, быстро чмокнула парня в пухлые губы и поспешила по коридору, пару раз нахуя-то обернувшись. Чай хотела, чтоб ты последовал за ней, Томми! А ты… Эээх! Хуй будет с тебя толку!
Сержант же Том проводил ее ебано-осчастливленным взглядом и вернулся в номер.
– Ладно, сука-бля, давайте выпьем, пидорасы. Все же, как-никак, тридцатка! – заявил он.
– Странно ты ведешь себя, – прокомментировал Батлер поведение друга.
– Не думаю, что это так важно! – отмахнулся Джейк. – Биполярка, хули!
– Только, сука-бля, у меня и пить нечего, только кокаин, – кинул Харди на кровать пакетик с белым порошком.
– Сейчас все будет! Та-даам! – хлопнул в ладоши Джилленхол, щелкнул в пальцы и устремил указательные в сторону двери в номер.
Та резко распахнулась и внутрь ввалилась сначала огромная квадратная шапка, затем безразмерные штаны, а уж следом – Джесси Пинкман, собственной персоной.
– Здарова, сучары, ёпта! – воскликнул он, вкатив за собой телегу, заполненную крепким алкоголем, изысканными закусками и метамфетамином.
– Как этот урод тут оказался? Ты его позвал? – поинтересовался у Тома Леонид. Тот в ответ отрицательно покачал головой.
– Джесси приехал, дабы реабилитироваться за то, что на мою днюху не попал! – пояснил за гостя Джилленхол. – Да и днюху Томми было пропустить – ну такое…
– Мою? Да я вижу его второй раз в жизни! – охуел Харди.
– А еще я как узнал, что мой лучший друг поругался со своей сучарой, то решил, что он неприменно должен отведать моего живительного мета, дыбы не грустить! – обнял Пинкман Джилленхола и шутоломно похлопал по голове. – Ну что, сучары, пьем, ёпта?
– Пьем! – расхохотались остальные над шапкой Джесси.
Так и запили, каждый раз поднимая тост за одного из братьев – ебанатов, один хлеще другого. Потом и раскурились великолепным метамфетамином за авторством и производством самого Пинкмана. Уже через полчаса такого возлияния все были веселы, бодры и обхуярены.
– Сучары, ёпта, слыхали про такого известного торговца – Сосо? – накинул пьяный вопрос Джесси.
– Торговца чем? Наркотики, сука-бля? Люди? – уточнил Харди, куря в окно.
– Да-да, знаю такого. Людьми он банчит в Чарлстоне, – закивал Джейк, почесывая ухо вьетнамкой.
– Не, ёпта! Не людьми, – отмахнулся Пинкман шапкой.
– Да хули ты мне рассказываешь? Думаешь, дядя Джейк не знает директора рынка в Чарлстоне, что торгует людьми? Пффф… Да знаешь, скольких я там продал? Что говорить, даже Лиса там нет-нет да продала Декстера. Так что Сосо слишком известен в узких кругах, чтобы люди, вроде меня, его не знали, – бил себя в грудь продавец человеческих жизней из шара.
– Ой, ёпта! Что ты мне тут лечишь? Я ж знаю, что этот сучара торгует кое-чем тут на трассе неподолеку, – стоял на своем Джесси.
– Так чем он торгует, сука-бля? Сержант хуй поймет, – отщелкнул бычок в окно Том.
– Коврами, – пояснил за торговлю Пинкман.
– Какими еще коврами? – нахмурились братья, Леонид и плащ.
– Ну обычными, ёпта, коврами!
– Хуйню несешь! – махнул на него рукой Харди.
– С хуя ли? Я тебе реальные вещи толкую. Я вот завтра хочу как раз туда съездить, да посмотреть че почем там у него, – пожал плечами Пинкман.
– А, у этого Сосо еще, кажись, бахча в Чарлстоне? – задумчиво почесал брошь Леонид. – Мы у него закупали арбузы как-то для кафЕ…
Бестолковый разговор прервал стук в дверь.
– Еще, петушара, кого-то позвал? – раздраженно пихнул в плечо Джейка сержант.
– Не, Томми, мне и некого больше, – с интересом уставился на дверь парень из шара.
Харди обвел прищуренным взглядом номер и всех присутствующих и пошел открывать. Каково же было его удивление, когда на пороге он опять обнаружил…
– Нина? – приподнял он шрамированную бровь.
Та извинительно улыбнулась и помахала рукой.
– О! Нина! Ну-ка, заходи к нам и выпей за… – бросился к двери на четвереньках Джейк.
– За Джесси! – перебил его Том, преградив дорогу, сам взял Нину за руку и втянул в номер. – У него сегодня днюха, сука-бля!
– Ээээм… Да я в общем-то по делу. Есть еще шампанское? – удивленно переводила она взгляд с сержанта на кренделя в шутоломной шапке. – А это вообще кто?
– Друг пиздюка, и у него сегодня днюха, – пояснил за ложь Харди, не желая раскрывать свои именины.
– Ааа… – поджала губы Нина. – Так что на счет шампанского? Есть?
– Шампанского нет, но есть много чего еще, – подлетел к ней Джилленхол и сунул в руки рюмку с текилой. – Давай, потусуйся с нами, м? – уставился он, уже придумав, как через минут, эдак, пять выпроводит себя, Леонида и Джесси, оставив брата и Нину наедине.
– Да нет, спасибо. Меня там Лизи ждет. Мне шампанское нужно, раз у вас нет, то сбегаю в магазин, вроде тут был неподалеку у мотеля, – попятилась Нина, всучив рюмку в руки сержанту.
Джейк же стоял и настырно толкал Тома в бок локтем, пытаясь что-то объяснить. Но Том никак не понимал, чего от него хочет Морзе из шара, зато быстро придумал свой план.
– Пойдем вместе, сука-бля, сходим? – предложил он, осушив рюмку одним глотком. – А то ночь все-таки… Мало ли что… – почесал он лысину и указал ладонью на дверь.
– Ну пошли, – улыбнулась Нина, но продолжила стоять на месте.
– Ну пошли, сука-бля, – настойчиво махнул сержант на дверь еще раз.
– Так и пойдешь? – усмехнулась она и положила ладонь на оголенную грудь Тома.
– Сука-бля… – нервно хохотнул Харди, поняв, что так и не соизволил одеться после ее ухода.
Он быстро отыскал тенниску на кровати, натянул и поспешил покинуть номер, схватив Нину за руку и увлекая за собой.
– Кажется, магазин, сука-бля, в той стороне, – указал Том на светящуюся вывеску «24» метрах в пятидесяти от мотеля. – Идем?
Нина кивнула и двинулась к круглосуточному маркету, не отпуская руку сержанта. Повисла неловкая пешая пауза. Оба шли нарочито медленно, однако неминуемо приближались к цели.
– Мне жаль, что пришлось уйти. Я совсем не хотела этого, но сам понимаешь… – заговорила Нина, когда Том открыл перед ней дверь магазина.
– Понимаю, сука-бля. Мне тоже жаль, – вздохнул Харди и направился к витрине с алкоголем.
Нина неглядя провела ладонью по стеклянным бутылкам на полке и наугад взяла шампанское, сама же не отрывая взгляда от Тома.
– Хуясе пойло возят в придорожный магазин. Французское, сука-бля. Моёт и Шандон… – усмехнулся Харди, когда они подошли на кассу.
– Многие думают, что в названии этого шампанского при произношении следует убирать букву «т» в первом слове, согласно правилам французского языка. Однако, это имя собственное, а посему это заблуждение, и «т» на конце остается. Зато во втором слове как раз-таки следует убрать «н» в середине. Ну а амперсанд, как и положено во французском, читается как «э». Таким образом, правильно говорить не «Моёт и Шандон», а «Моэт э Шадон», – пояснила за грамотность Нина, подняв указательный палец.
– Сечешь во французском, сука-бля? – ухмыльнулся Харди.
– Ну да, я же рассказывала, что моя бабка – француженка, – гордо вздернула подбородок Нина.
– А денег-то хватит, пизда, на Моэт э Шадон? – спародировав французский акцент, уставился он на Нину прищуренным игривым взглядом.
– Восемьдесят три доллара, – «пикнула» бутылкой женщина за кассовым аппаратом.
– Оу… – округлила глаза Нина и стала хлопать себя по карманам джинсовых шорт, но тут же поняла, что денег с собой не брала. Она похлопала ресницами и растеряно уставилась на продавщицу.
– Да ладно, сука-бля, сержант шутит, – пихнул Харди Нину в бок, достал из кармана скамов кредитку и вставил в терминал.
– Спасибо, Том Харди, это очень мило с твоей стороны, – бестолково заулыбалась Нина, взяла бутылку и пошла на выход.
– Слушай, что за шляпа? Зачем ты называешь меня Том, сука-бля, Харди? – догнал ее сержант.
– Ну… – замялась Нина. – Тебя ведь так зовут, поэтому и называю.
– Ну это, сука-бля, довольно странно, нет? Покурим? – остановился Том, когда они оказались на улице, и достал пачку сигарет. Нина кивнула и остановилась. – Можешь называть меня просто по имени? А то хуйня какая-то, если честно.
– Хорошо, – ухмыльнулась Нина и, опустив взгляд, закурила.
– Здесь запрещено курить, – указал сержант на знак с перечеркнутой сигаретой за ее спиной. – Отойдем? – махнул он головой в сторону, как бы предлагая зайти за угол.
Нина обернулась на запрещающий знак и пошла к углу здания. Том за ней. Остановившись, она оперлась на кирпичную стену, а он встал напротив в шаге от нее. Харди курил и смотрел ей в глаза, думая лишь о том, как бы ему хотелось вернуться обратно на пару часов назад и оказаться с ней наедине в номере. За этими мыслями он не заметил, как докурил, отщелкнул окурок и потянул руку к ее щеке, а затем поцеловал. Нина обняла его рукой, в которой держала бутылку, и ответила на поцелуй. По спине у Тома пробежали мурашки, и он прижал ее к стене, проскользив ладонями по спине и остановившись на заднице. Не отрываясь от его губ, Нина подняла одну ногу и обхватила ею Харди. Дыхание у него участилось, и он инстинктивно подался вперед, сильнее прижимая ее к стене.
Том уже переключился на ее шею, втягивая носом приятный аромат ее духов, а одна рука поднялась выше и сжала грудь. Кажется, он уже не в силах был сдерживать себя, а вставший член так и кричал ему, что дрочка в раковину, это совсем не то, чего им обоим хочется. Харди готов был сделать уже все прямо здесь и сейчас, на улице, за углом убогого придорожного маркета. А как же твой романтичный настрой, Томас? Разве это романтично? А! Да в пизду эту романтику! Давай, завали уже ее!
– Томми… – простонала Нина.
«Послушай… Томми?» – мысленно охуел хлеще некоторых сержант и окончательно утратил контроль, дерзко положив ей ладонь между ног. Девушка шумно вдохнула, а затем выдохнула.
– Томми, постой… – тихо повторила она и убрала его руку. – Постой, пожалуйста.
– Мм? – потерянным взглядом посмотрел на нее сержант.
– Мне надо идти. Лизи ждет, – с разочарованием запрокинула она голову к стене и посмотрела в ночное небо.
– Сука-бля… – протянул Харди, также устремив взгляд ввысь, но продолжая прижимать Нину всем телом к стене. – Не похуй ли? Она же не маленькая? Почему ты должна делать, что она хочет?
– Черт! Все не так просто… – нежно погладила его по затылку Нина. – Понимаешь… Так вышло, что… Ведь они с Джейком поссорились, она и так себе места не находила… А тут… Блять! Я обещала не говорить!
Том подозрительно посмотрел, приподняв шрамированную бровь.
– Поклянись, что не расскажешь никому. А главное шаровому! – взяла его за щеки Нина и, наконец, соизволила опустить ногу.
– Ну? – согласно кивнул Том, тем самым как бы поклявшись.
– В общем, Лизи беременна. Она узнала сегодня. Именно это мы и отмечаем с ней. И именно поэтому мне нужно было шампанское, – продемонстрировала она бутылку.
– Бляяя… А пиздюк и не знает, и продолжает ебать ей мозги, – почесал лысину Том и отпустил Нину, ненароком пытаясь прикрыть стояк.
– Ты поклялся, что не скажешь! – выставила указательный палец Нина. – Я сама пообещала никому не говорить. Но вот пришлось сказать, ведь все это слишком неудобно перед тобой выходит. Я не хочу, чтобы ты думал, что я тебя отталкиваю. Просто причина и впрямь серьезная. Так ведь?
– Так, – поджал губы Харди. – Джейки – ублюдок. Давай я с ним как-то поговорю, чтобы он уже прекращал заниматься, сука-бля, этой ебалой.
– Я не знаю, – вздохнула Нина. – Главное, не говори про беременность. Лизи не хочет, чтобы они мирились на такой вот почве. Помирятся – тогда и скажет сама. Хорошо?
– Хорошо, – задумчиво протянул сержант, обдумывая как бы ему вразумить брата. Не успел он ничего даже и начать придумывать, как Нина обвила его шею руками и вновь поцеловала. Харди крепко сжал ее в объятиях, утратив все мысли.
– Бля… Томми, идем, – через пару минут оторвалась от него Нина и умоляюще посмотрела в глаза, как бы говоря, что и сама нет-нет да готова отдаться ему в этой подворотне.
– Идем, – прошептал сержант и еще раз сладко, но коротко засосал.
Он протянул ей руку, и они неспеша пошли к мотелю.
– Так значит Томми? – спросил он на полпути.
Нина усмехнулась, закусила губу и отвела взгляд.
– Мне, сука-бля, нравится, – крепче сжал ее ладонь Харди.
– Я пойду сразу в номер, а то, если зайду к вам, шаровой не отвяжется, – остановилась Нина на втором этаже. – Да и Лизи уже наверняка меня потеряла. Ей нельзя сейчас нервничать.
– Ну, сука-бля, тогда до завтра? – забился в агонии прощания Том.
– Ну… Ей же и пить много нельзя. Так что возможно это последняя бутылка шампанского, а потом, может, она ляжет спать, – крутила в руках бутылку Нина, отковыривая этикетку. – Так что, если не собираешься пока спать, то я могла бы зайти, когда Лизи заснет… М? Не против?
Харди не посчитал нужным отвечать на такой бестолковый вопрос, ведь ответ был очевиден. Вместо этого резко притянул Нину и в очередной раз поцеловал. Это было так странно для него. Еще совсем недавно он вообще не готов был к таким вещам. Потом стал задумываться, что, в принципе, поцелуй с ней мог бы быть вполне приемлемым и уже совсем не казался чем-то из ряда вон выходящим. Затем он уже мечтал о возможности сделать это и даже предпринимал попытки. Теперь, он может просто вот так взять и поцеловать ее. Ему не надо спрашивать разрешения, она позволяет себя целовать и даже целует сама. А ведь с их первого поцелуя прошло всего-ничего, а это уже казалось таким естественным. Но от этого не менее желанным. Тому хотелось целовать ее не переставая, трогать везде, обнимать и крепко прижимать к себе. Так и делал. Так и целовал, трогал и обнимал, чувствуя себя от этого невероятно счастливым. Пожалуй, таким счастливым, как никогда раньше. Сержанту даже не верилось, что все это может происходить и происходит именно с ним: с никчемным британским ублюдком! И оттого счастье, так внезапно упавшее на голову, казалось таким хрупким, зыбким: одна малейшая ошибка – и все рухнет, одно неверное действие – и все рассыплется! Но Тому так хотелось это сохранить и сберечь, что до невозможности было страшно сделать что-то не так, как-то обидеть, сказать лишнее или недосказать нужное и важное. И потому каждый раз все эти ее спонтанные уходы, недосказанности и прочья бабья чепуха выбивали почву из-под ног, заставляя нехило нервничать и накручивать себе в голове всякое. Зато слова о том, что она хочет вернуться к нему под покровом ночи, напротив – придали уверенности. Уверенности в том, что не одному ему это надо, но и ей тоже. Что ей хорошо и приятно находится с ним рядом, и что хочется быть еще ближе. От подобных рассуждений у сержанта моментально закружило голову, а сердце в груди подскочило.
– Я не буду спать, – тихо сказал Том и отпустил Нину.
Ее губы дрогнули в полуулыбке, и она попятилась назад, не выпуская руку сержанта. Расстояние между ними стало уже слишком большим, чтобы продолжать держаться за руки, и теперь они касались друг друга только кончиками пальцев. Через мгновение ее ладонь соскользнула, и Нина, нащупав ручку двери позади себя, скрылась в номере.
Том со стоном выдохнул и схватился за щеки, забившись в целом каскаде агоний: тоски от очередного вынужденного расставания; повышенной концентрации поцелуев в его жизни за последние два часа; возможной скорой встречи со всеми вытекающими; а также боязни краха всех надежд. Так и поплелся в свой номер.
Там, несмотря на столь поздний час и отсутствие именинника, празднование тридцатилетия Харди продолжалось. Сержант прошел внутрь и с блаженно-встревоженным лицом уселся на диван.
