Текст книги "А может?.. (СИ)"

Автор книги: atranquility

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 52 страниц)

Более всего был, взволнован, конечно, Джо, который стоял, не шелохнувшись, и лишь вглядывался вдаль, каждую секунду ожидая увидеть свою невесту. Вздохнуть спокойно он смог только через пару минут, когда Кэндис вошла в церковь под руку со своим отцом.

Йен и Нина не смогли сдержаться от улыбки, когда Кэндис и Джо оказались вместе у алтаря, и долгожданная церемония началась.

Первая часть венчания ничем не отличалась от обычной церковной службы: поприветствовав пару и всех присутствующих, священник прочёл молитву, затем несколько отрывков из Евангелия, а после этого начал небольшую проповедь.

– Дорогие Джо и Кэндис, – сказал священник. – Любовь – это не простая вещь. На пути может быть много препятствий, которые надо преодолеть, прежде чем стать мужем и женой. Помните, что в жизни получается не всегда так, как хотелось бы.В день свадьбы мы не задумываемся над этим. Но проблем в семейных отношениях не могут избежать даже самые счастливые пары. И в таких ситуациях важно быть мудрым и рассудительным. Многие имеют ошибочный взгляд на брак. Мужчина может думать, что важно приносить деньги домой, а все остальное решает женщина. Но это не так. В браке вы учитесь жить вместе. Брак – это проверка чувств, где собственные желания отходят на второй план, на первом плане остаются ваши общие желания. Но так устроен человек: мы очень любим свою половину, но больше всего мы любим себя. Поэтому брак – это и проверка на то, в силах ли мы сохранить общую любовь перед своим эгоизмом. И это даётся непросто. Вы стоите сейчас здесь, так как вы любите друг друга и верите в любовь. И в действительности вам ничего не остается, как делать всё ради любви и ее сохранения. Вступление в брак – это одно из самых важных решений, которое принимает человек в своей жизни. Это первый шаг в мир взаимных любви, уважения и духовного родства. И сейчас вы стоите около той самой черты, переступить которую необходимо, сделав этот самый шаг. Поэтому от имени святой церкви я хочу испытать искренность ваших намерений. Кэндис и Джо, является ли ваше желание соединиться узами брака осознанным и искренним?

Ребята улыбнулись и громко ответили:

– Да.

– Имеете ли вы намерение хранить верность друг другу в здравии и болезни, в счастии и в несчастии, до конца своей жизни?

– Да.

– Имеете ли вы намерение с любовью принимать детей, которых пошлёт вам Бог, и воспитывать их в христианской вере?

– Да.

Церемония венчания шла своим чередом, хор пел молитвы, гости, как и Джо и Кэндис, не переставали улыбаться. Йен и Нина часто переглядывались друг с другом, понимая, что сейчас находятся на одной волне, испытывая одно и то же чувство искренней радости за своих друзей.

Наконец наступил самый главный момент венчания: обмен клятвами.

– Сейчас повторяй слова клятвы за мной, – призвал священник, обращаясь к Джо, и следующие слова они с Кингом говорили уже вместе: Я, Джо, беру тебя в жёны, Кэндис, и клянусь хранить тебе верность в радости и в печали, в болезни и в здравии, любить и уважать тебя во все дни жизни моей.

Эти же слова вслед за священником через минуту повторила и Кэндис, которая, казалось, вот-вот заплачет.

– Что Бог сочетал, того человек да не разлучает. И заключённый вами супружеский союз я подтверждаю и благословляю властью Вселенской Церкви во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.

В этот момент стоявший чуть поодаль от новобрачных Йен шагнул в их сторону и протянул Джо подушечку с кольцами. Кинг дрожащими руками надел кольцо на палец своей супруги, и через несколько секунд сам принял украшение от неё в знак вечной верности и любви.

– Теперь вы муж и жена не только перед людьми, но и перед Богом, – сказал священник, обращаясь к счастливым Джо и Кэндис, взявшимся за руки. – Можете поцеловаться.

Джо притянул к себе девушку и накрыл её губы нежным поцелуем. В этот же момент в церкви раздались бурные аплодисменты и начались песнопения. Когда Джо поцеловал Кэндис, Йен широко улыбнулся, согнул руку в локте и, сжав её в кулак, резко опустил, показав популярный жест «да!». Фотограф удачно уловил этот момент, и впоследствии среди многочисленных фотографий, сделанных в тот день, это забавное, но очень искреннее фото стало у Джо и Кэндис любимым.

Когда молодожёны шли по усыпанной цветами дороге от алтаря к выходу из церкви, со всех сторон слышались поздравления и восторженные возгласы.

– Вот теперь, barbie-girl, я за тебя спокоен, – улыбнулся Йен, обнимая подругу, когда молодожёны подошли к своим друзьям.

– Спасибо вам, – отозвалась Кэндис. – Без вас эта свадьба не была бы такой… Волшебной.

– Волшебной свадьбу делает любовь, – улыбнулась Нина.

– Присутствие рядом друзей тоже делает нас счастливыми, – ответил Джо. – И разделить этот день с вами – огромная радость для нас.

– Ладно, так уж и быть, сегодня я могу побыть немного сентиментальным, – сказал Йен. – Мы очень любим вас, ребята, и чертовски рады за вас. Искренне надеюсь, что лет через двадцать мы так же соберёмся такой же компанией на праздновании годовщины этого чудесного события.

– Замётано, – улыбнулись Кэндис и Джо, и ребята обнялись.

Через полминуты молодожёнов пригласил пройти к машине водитель.

– Не задерживайтесь, – улыбнулась Кэндис, обратившись к Нине и Йену.

– Скоро будем! – ответила Нина.

– Только в такие моменты понимаю, насколько люблю свадьбы, – признался Нине Йен, когда вся шумная компания, состоявшая из более чем ста человек потихоньку начала отправляться праздновать.

– О да, – с энтузиазмом согласилась болгарка. – Сразу чувствуешь себя полноправным участником какого-то совершенного чудесного действа.

– Так и есть, – кивнул Йен. – Особенно если ты шафер или подружка невесты, – хохотнул он. – Согласись, свою роль мы выполнили на «отлично»: всю церемонию у алтаря простояли ну очень красиво!

Нина рассмеялась.

– Не смею возражать, но чувствую, что на фотографиях будет совсем иначе.

В этот момент к ребятам подошёл Остин.

– Удивительно, чёрт возьми, что на свадьбе у общих друзей я вижу свою девушку только у алтаря и то с другим мужчиной, – хохотнул он, притянув болгарку к себе и крепко поцеловав в щёку. – Привет, Йен, – поздоровался парень, протянув Сомерхолдеру руку.

– Остин, у нас впереди весь вечер, – улыбнулась Нина, и Йен в этот момент почувствовал себя лишним. – Так вы знакомы? – спросила она у парней.

– Мальчишники, Нин, очень объединяют, – криво улыбнулся брюнет, ответив Стоуэллу на рукопожатие.

– И точно, – пробормотала болгарка, – как я могла забыть об этом.

– Ну что, ребят, поехали? – сказал Стоуэлл. – Свадебные салатики и халявное шампанское ждать не будут!

– Мне после сегодняшнего нужен минимум вискарь, – отозвался Йен, приложив руку ко лбу.

– Вы ещё здесь? – изумился подошедший в этот момент к ребятам Пол. – Смолдер, ты всё утро причитал, как хочешь жрать, и сейчас ты просто тратишь время, которое мог бы уделить салатам, на разговоры? Привет, Нинс, здорово, Остин, – с улыбкой махнул рукой Пол.

Йен, боясь себе в этом признаться, на самом деле обрадовался, что Пол подошёл к ним именно в этот момент: в компании Нины и её молодого человека он чувствовал себя неловко.

– Я уже не знаю, чего я хочу, – отозвался Смолдер. – Наверно, приложить мою больную голову на что-нибудь мягкое.

– Неизменный признак того, что мальчишник прошёл отлично, – ответил Василевски, подняв вверх указательный палец правой руки. – Вряд ли твоё желание исполнится скоро. Пока – давайте радоваться за молодых и веселиться! Поехали!

Нина, Остин и Йен вслед за Полом прошли к одной из машин, припаркованных у входа в собор, и отправились на прогулку по городу – неотъемлемую часть любой американской свадьбы.

До ресторана молодожёны и гости, увлечённые прогулкой и осмотром достопримечательностей (погода, как на заказ, в этот день стояла солнечная и невероятно тёплая), добрались только в седьмом часу вечера. Празднование было в самом разгаре и не обещало заканчиваться в ближайшие часа три-четыре. Столы ломились от разнообразных угощений, дорогие алкогольные напитки лились рекой, звучала зажигательная музыка, под которую так хотелось танцевать, и абсолютно все гости выглядели счастливыми и довольными. Джо и Кэндис в этот вечер услышали от своих друзей много тёплых слов.

Йен полностью разделял всеобщую радость за Джо и Кэндис, но чувствовал себя явно не в своей тарелке. Они с Ниной много разговаривали, шутили, но большую часть времени болгарка провела рядом с Остином, то и дело целуя его то в щёку, то в губы, то в нос, и увлечённо рассказывая ему о чём-то на ухо. И не то чтобы Йену было неприятно это видеть… Но отрицать того, что подобные моменты трогают в нём что-то, он не мог. И каждый раз он думал: «Никки. Её здесь очень не хватает. Если бы она была рядом, я бы не чувствовал себя так некомфортно».

Йен не знал, что примерно то же самое в этот вечер ощущала и Нина. Вот только, в отличие от Сомерхолдера, её молодой человек был рядом с ней, и поэтому в его объятиях она так отчаянно искала спасение от своих мыслей и чувств, любое проявление которых она всеми известными ей способами пыталась в себе заглушить. Нине Остин действительно нравился, но её беда была в том, что она уже сейчас пыталась убедить себя, что чувствует к нему гораздо большее, чем есть на самом деле.

Громкая музыка, доносившаяся из мощных колонок, установленных в зале ресторана и, казалось, уже начавшая течь по венам, стихла, и ди-джей объявил медленный танец. Сам не зная, почему, Сомерхолдер несмело подошёл к Нине и Остину, услышав нежные звуки печальной испанской гитары, с которых начиналась композиция Марка Энтони.

Soundtrack: Marc Anthony – When I Dream At Night

– Ты не против, если я украду твою девушку на этот танец? – спросил он у парня.

Нина изумлённо посмотрела на Йена.

– Только если Нина не против, – сдержанно ответил Стоуэлл, чувствуя, как в нём зажигается ревность. Он знал, что Нину и Йена долгое время связывали отношения, но старался не нервировать себя.

– Если мистер Сомерхолдер настаивает…

– Я был бы рад разделить этот танец с тобой, – сказал Йен.

– Я согласна, – кивнула Нина, посмотрев на Остина и поняв, что он не против.

Сомерхолдер подал Николине левую руку и в следующее же мгновение ощутил тепло её ладони. Он обхватил её руку своей и немного приподнял её, и провёл болгарку на танцпол. Оказавшись на танцполе, Йен положил правую руку на середину спины Нины и мягко взял её правую руку, поддержав её на уровне плеча, показав таким образом, что ведущим в танце будет он.

– Очень печальная для свадьбы песня, – заметила Нина, когда Йен закружил её в медленном, очень нежном и чувственном танце, и услышала, что её голос дрогнул.

– Кэндис и Джо любят Марка Энтони, – отозвался брюнет. – Наверное, поэтому они решили не отказывать себе в удовольствии услышать голос любимого исполнителя ещё раз.

Нина и Йен не были профессиональными танцорами, но их движения были настолько изящны и плавны, что казалось, будто бы они свободно говорят друг с другом на великолепном языке танца, который связывал их сейчас больше, чем что-либо другое.

Я знал любовь и знал одиночество,

Я прошёл сто дорог в поисках приюта.

Но оказалось, что у меня в душе есть

укромное местечко,

Которое может овладевать всем моим

естеством.

Но пока я провожу все свое время с любой,

Кто хоть немного похож на неё.

– Что ты чувствуешь, когда слышишь эту песню? – спросил Йен, легонько потянув Нину, приглашая сделать переход в другую сторону.

– Это не просто песня, – ответила Добрев. – Мне кажется, это крик души, плач сердца… Когда я слышу эту композицию, мне почему-то представляется пустыня и одинокий странник, мужчина лет тридцати, который пришёл сюда, в заброшенный Богом край, в надежде найти наконец девушку, мысли о которой он не мог отпустить все эти годы. Но её нигде нет, и единственное, что ему остаётся – это вспоминать о ней, мечтать о ней… Поэтому ночь для него становится любимым временем суток: только тогда он может увидеть любимую.

Сомерхолдер заворожённо слушал девушку, смотря ей в глаза, и не мог сказать и слова. Начался припев, и Йен наклонил Нину. Болгарка почувствовала учащённое горячее дыхание брюнета, которое слилось с сандаловым ароматом его парфюма.

Всё время, что Нина и Йен танцевали друг с другом, за ними пристально наблюдал Остин. Он попросил у официанта принести ему бокал шампанского и залпом выпил его. Он тщетно пытался себя успокоить, повторяя себе: «это просто танец». Но парень чувствовал, как горят его щёки. Он уже несколько раз успел пожалеть о том, что позволил Йену пригласить Нину на танец. Хотя ничего фамильярного они друг другу не позволяли, и все их касания друг к другу были робкими и не заходили за грань, Остин, как никто другой, со стороны видел, что между этими двумя в воздухе парят искры, когда они смотрят друг на друга или друг друга касаются. Остин понимал, что из-за танца не стоит начинать скандал на ровном месте и, стиснув зубы, ждал, когда же закончится композиция.

– А какие эмоции вызывает эта композиция в тебе? – спросила Нина.

– Она и правда очень печальная, – ответил Йен, выполнив приставной шаг. В этот момент Сомерхолдер понял, что Нине становится тяжело успевать за ним, и замедлил свои движения. – Но мне кажется, что эта история оставляет надежду на счастливый финал. Кто знает, может быть, этот странник однажды утром проснётся и увидит рядом с собой ту, которую так долго пытался найти в женщинах, совершенно для него чужих.

Начался последний припев, и Йен несколько раз провёл Нину под своей рукой. В танце возникали моменты, когда они встречались взглядами. В глазах своего партнёра каждый из них видел своё прошлое, от которого уже невозможно было скрыться.

Я живу только во сне.

И неважно, что она придумана мною…

Я живу только во сне.

Я ловлю каждое её движение,

Снова и снова влюбляясь в нее.

Когда композиция закончилась, Йен кивнул Нине.

– Спасибо за танец, – сказал он, и Добрев кокетливо улыбнулась.

Сомерхолдер подвёл Нину к Остину, и та неожиданно даже для него самого бросилась к нему и крепко взяла за руку.

– Береги свою девушку, – улыбнулся Йен.

Нина не понимала, что с ней творится. Ей было очень жарко, отчего на лбу, кажется, даже выступила испарина, коленки дрожали, и она сама начинала жалеть о том, что согласилась на этот танец с человеком, с которым её связывало так многое… Кто же он для неё? Бывший жених. Бывший любовник. Отец её ребёнка. Мужчина, которого она так любила и который каждым своим появлением в её жизни поднимал массу вопросов, ответы на которые найти было невозможно.

«Всё пройдёт. Всё пройдёт», – твердила себе Нина и всё крепче сжимала руку Остина.

====== Глава 29 ======

После того, как ребята вернулись из Нового Орлеана, всё постепенно вернулось на круги своя: съёмки, постоянная спешка, напряжённый рабочий график, без которого, тем не менее, уже не представляли свою жизнь многие члены каста. В январе, после окончания работы над фильмом «Шпионский мост» к Нине в Атланту прилетел Остин. Правда, на съёмочной площадке молодой человек, даже имея официальный пропуск в павильон, появлялся нечасто, не желая отвлекать свою девушку от работы и предпочитая проводить время с ней вне съёмочного павильона, когда на город уже спускался вечер. Полной противоположностью Остину была Никки, которая теперь сопровождала Йена и на съёмках, и на светских мероприятиях. Йен этому не противился, хотя найти общий язык с его коллегами девушке за это время так и не удалось. Большинство его друзей вообще относились к Никки весьма настороженно, но, будучи уверенными в том, что этот роман, вспыхнувший между двумя актёрами неожиданно, недолговечен, с Йеном разговоры на эту тему не заводили. Однако эти отношения для Сомерхолдера значили совсем иное. Испытывая к Никки симпатию, теперь он всё чаще задумывался о том, чтобы перевести их отношения на новый уровень, но сам до конца не понимал, что этот порыв является следствием не его любви к этой девушке, а его стремления начать жизнь с чистого листа и остепениться. Йен в последнее время часто размышлял о том, какую девушку он видит в качестве своей жены, и раз за разом пытался себя убедить, что эта девушка как раз и есть Никки. Делиться своими мыслями и переживаниями с кем-то из родных и друзей Йен не хотел, будто бы боясь, что разговор с человеком, который очень хорошо его знал, разубедит его в своих намерениях и разрушит зыбкую иллюзию настоящей семьи, которой Йен сейчас жил.

Перед важным жизненным выбором в этот момент стояла и Нина. Правда, сомнения её касались отнюдь не темы семьи и брака. С каждой новой отснятой серией «Дневников» Добрев всё яснее осознавала, что больше в этом проекте оставаться не хочет. Будучи по натуре своей амбициозным человеком, карьеристкой, Нина понимала, что если она хочет продвинуться вперёд по карьерной лестнице, с Еленой Гилберт она вынуждена будет попрощаться, причём чем скорее – тем лучше, ведь время на месте не стояло, и получалось, что годы, наиболее подходящие для того, чтобы построить карьеру в кинематографе, болгарка тратила на съёмки в подростковом сериале, лучшие времена которого уже прошли. Навсегда остаться в образе милой наивной девушки, оказавшейся волею судьбы в мире вампиров, оборотней и еретиков, Нина не хотела и сама. От разговора с Кевином и Джули Добрев удерживало лишь одно: её боязнь попрощаться с людьми, которые за эти шесть лет стали для неё самой настоящей семьёй. На съёмочной площадке «Дневников вампира» не было человека, с которым бы у лучезарной жизнерадостной болгарки были напряжённые отношения – со всеми членами каста её связывала если не дружба, то, по крайней мере, приятельство. Исключение теперь не составлял даже Йен, с которым они пусть и не были лучшими друзьями, но всё же общались легко и непринуждённо, не припоминая друг другу прошлые обиды. Однако именно такие приятельские отношения с человеком, ближе которого для неё когда-то не было никого, толкали Нину к тому, чтобы перевернуть в своей жизни страницу под названием «Сериал «Дневники вампира». Добрев была уверена, что сможет наконец забыть обо всём только в одном случае: если в её жизни Йена больше не будет. Нина уже полгода состояла в отношениях с Остином Стоуэллом, и со стороны казалось, что двое этих молодых людей нашли друг друга. Так поначалу думала и сама Нина, но отрицать того, что ей неприятно ежедневно видеть, как целуются Никки и Йен, она не могла.

Нина думала, что уход из «Дневников» поможет ей наконец вздохнуть спокойно. Вместе с Остином они планировали её переезд в Нью-Йорк и, подобно Йену, Нина каждый день старалась убедить себя в том, что любит человека, который находится в этот момент рядом с ней. Остин был по отношению к ней очень заботлив и внимателен, постоянно радовал свою девушку совершенно разнообразными сюрпризами – от букета цветов до спонтанной поездки в другой город на выходные, и во всём старался её поддерживать. Остин так же, как и Никки, чувствовал себя некомфортно, видя совместные сцены Нины и Йена, которых во второй половине шестого сезона было предостаточно, но умело держал эмоции в себе, не желая изводить возлюбленную ревностью, зная, что Добрев – не из тех девушек, что ведут «двойную игру». Нина ни одним своим действием не хотела причинять этому человеку боль, поэтому была нежна по отношению к нему, не уставала говорить, как любит его, и всеми доступными ей способами старалась ему показать, что их отношения для неё значат действительно многое. И по уши влюблённому Остину было бы впору успокоиться, жить, наслаждаясь чувствами, которая дарит ему удивительная девушка рядом с ним, и собственными ощущениями… Но ещё с того самого дня свадьбы Кэндис и Джо, когда Йен пригласил Нину на, казалось бы, ни к чему не обязывающий танец, в душе Остина поселилось неприятное, постоянно гложущее изнутри чувство сомнения в том, что между бывшими возлюбленными действительно всё кончено. Остину очень хотелось верить в правдивость чувств Нины по отношению к нему, потому как-то, что испытывал к ней сам Стоуэлл, уже нельзя было уложить в рамки симпатии или сильной влюблённости: это была настоящая любовь – искренняя, нежная, сжигающая его самого изнутри и порождающая в душе сильное желание получить такие же чувства в ответ. Намерения Остина по отношению к Нине были серьёзными, и сейчас он ловил себя на мысли, что со дня свадьбы Кэндис и Джо живёт со странным чувством страха, что в конечном итоге Сомерхолдер снова появится в жизни Нины, но уже в качестве кого-то большего, чем просто приятеля и коллеги. Но подобные мысли Стоуэлл от себя гнал, каждый день стараясь во взгляде любимой болгарки уловить то, что он видел в нём, когда Николина танцевала с Йеном.

Наступил март, и вскоре актёры каста узнали новость, которая в их рядах вызвала весьма неоднозначную реакцию: в связи со стабильными рейтингами «Дневников», руководством телеканала CW было принято решение продлить сериал ещё на один сезон. Кто-то – как, например, Майкл Маларки, успевший влиться в коллектив и ещё не до конца насладившийся дружелюбной атмосферой на съёмках, или же как Зак Рериг, – были таким известиям рады. Кто-то – как Йен, Пол и Кэндис, уже настроившиеся на то, что шестой сезон будет последним, и после окончания проекта планировавшие заняться семьёй, или же как Нина, – в особый восторг от такой новости не пришёл. С членами основного каста контракты были подписаны только на шесть сезонов, а потому в ближайшее время создатели сериала должны были начать переговоры с актёрами касательно продолжения их работы в проекте. Взвесив все «за» и «против» и посоветовавшись с семьями, Йен, Кэндис и Пол решили всё-таки остаться в команде «Дневников» ещё на один сезон. Прямо противоположное решение приняла Нина: она, окончательно убедившись в том, что больше не видит себя в этой истории, планировала в ближайшее время поговорить с Джули и Кевином об уходе из сериала.

– Вперёд, друзья! Переплюнем «Санта-Барбару» и «Доктора Кто!» – воскликнул Йен, входя в конференц-зал вместе с другими коллегами по съёмочной площадке и располагаясь там поудобнее в ожидании Джули Плэк, Кевина Уильямсона и Кэролайн Драйз.

– Мне уже страшно будет увидеть сценарий к седьмому сезону, честно, – сказал Пол, садясь за круглым столом рядом с лучшим другом. – Сейчас мы постепенно движемся к логическому завершению этой истории: у Деймона и Елены всё наладилось, Аларик женится… Мне просто интересно, как ещё можно повернуть сюжет, чтобы событий хватило ещё как минимум на сезон?

– Убить парочку персонажей – и вуаля, да здравствуют ещё сезонов пять, – ответил, потирая руки, Йен.

– В финалах сезонов Деймона убивали, Стефана убивали, – перечисляла, загибая пальцы, Кэндис, – Аларика убивали… Всё было, – махнула рукой блондинка.

– Не убивали ещё как минимум Елену, – поднял вверх указательный палец Уэсли.

– Если мы грохнем главную героиню, фанаты нам точно этого не простят, – хохотнул Йен.

В этот момент в конференц-зал, понимая, что опаздывает, вбежала запыхавшаяся Нина.

– О, Нинс, привет! – улыбнулись ребята.

– Как раз тебя вспоминали, – сказал Йен. – Точнее, Елену.

– И в каком же ключе? – с улыбкой спросила болгарка, присаживаясь на свободное место по левую руку от Сомерхолдера рядом с Кэндис.

– Мы обсуждали, что ещё можно придумать для «Дневников», чтобы держать зрителей в напряжении весь седьмой сезон, – ответил Йен. – И вот этот кощунственный предатель, – Сомерхолдер нарочно сделал тон трагичнее и указал пальцем на Пола, – предложил убить Елену!

– Мерзавец, – рассмеялась Нина. – Тебе не стыдно мне теперь в глаза смотреть?

– С тобой в разведку не ходить, Сомерхолдер, – театрально надулся Пол, и ребята рассмеялись.

Пока актёры ждали остальных членов каста и руководство, разговор шёл в лёгком и мирном русле, и участия в нём практически не принимала лишь Нина, которая вообще выглядела обеспокоенной и хмурой, хотя и старалась улыбаться.

– Нинс, что с тобой? – спросила Кэндис, заметившая изменения в настроении подруги. – Ты сидишь как в воду опущенная.

– Всё в порядке, – ответила девушка. – Кэн, тебе показалось.

Нина ещё никому не успела сказать о своём решении.

В этот момент в конференц-зале появились Джули, Кевин и Кэролайн, и разговоры стихли.

– Ну, какова концепция седьмого сезона? Давайте, добейте нас, – хохотнул Йен.

– Дай сначала закончить шестой сезон, – развёл руками Кевин. – Решение телеканала продлить сериал стало для нас точно такой же новостью, как и для вас, поэтому неудивительно, что концепцию седьмого сезона мы не продумывали, – улыбнулся мужчина.

– У нас впереди ещё четыре месяца, так что не волнуйтесь, ваши волосы ещё успеют встать дыбом, – рассмеялась Джули.

– Так, ребята, – сказал, откашлявшись, Кевин. – Пошутили и хватит. Сейчас мы собрались здесь даже не для того, чтобы обсудить, в каком направлении снимать сериал дальше, а для того, чтобы уладить «бытовые» вопросы.

– Да, давайте сразу перейдём к делу. Сколько бабла нам светит за седьмой сезон? – на полном серьёзе спросил Пол, откинувшись на спинку кресла и сложив замком руки на животе. – Если что, я ещё могу на пол-ставки подрабатывать режиссёром.

Ребята захохотали.

– В контракте всё увидишь, – заверила Джули.

– Для начала, думаю, будет логичным задать один вопрос тем, кто подписывал контракт на шесть сезонов. Итак, ребята, кто из вас твёрдо намерен продолжать работу над сериалом? – спросил Кевин.

Руки подняли все присутствовавшие: Йен, Пол, Кэндис, Зак, Мэтт, Кэт… Все, кроме Нины. Ребята сразу обратили внимание на то, что на вопрос продюсера болгарка не отреагировала никак и сидела, не шелохнувшись, скрестив руки на груди.

– Нина?.. – позвала Кэндис.

– Ты собираешься уходить после окончания шестого сезона? – тихо спросил Уильямсон.

– Ребят, – несмело начала Николина и услышала, как дрогнул её голос. – Это решение, на самом деле, я приняла уже давно. Изначально ведь предполагалось, что наш сериал будет состоять из пяти, максимум шести сезонов, и настраивалась я именно на это. После окончания проекта я собиралась пуститься, скажем так, в «свободное плавание» и попробовать себя в большом кинематографе. Сделать это, снимаясь в таком крупномасштабном проекте, довольно сложно. Я не привыкла халтурить. Для того, чтобы фильм или сериал получился действительно достойным, ему нужно отдавать всё своё время, не отвлекаясь на какие-то другие проекты. Сейчас я поняла, что делать этого уже не смогу.

Ребята смотрели на Нину, не моргая и не отводя взгляд. Кэндис и Кэт, понимая, к чему клонит подруга, чувствовали, что на глаза начинают выступать слёзы.

– Этот сериал стал частичкой меня, – продолжила Нина. – Работая над ним, я познакомилась с потрясающими людьми, которые сыграли в моей жизни одну из главных ролей. Но теперь я хочу попробовать себя в чём-то новом. Эта история навсегда останется в моём сердце и в моей душе… Но я не хочу, чтобы моё имя ассоциировали только с ней. Поэтому, ребята, я считаю, что на данном этапе для меня настала пора попрощаться с «Дневниками». Прошу, простите, если каким-то образом спутала планы относительно седьмого сезона – а я их, скорее всего, спутала. Но сценарий к новому сезону ещё не написан, ведь так?

У Нины защипало в глазах, и лишь усилием воли болгарка сдержалась, чтобы не заплакать.

– Нина, ты же… – пробормотал Йен, не веря своим ушам.

– Нинс… – тихо проговорил Пол, но тоже не нашёл, что сказать.

– Можем ли мы со своей стороны, как создатели сериала, сделать что-либо, чтобы как-то повлиять на твоё решение? – спросил Кевин. – Нина, ты очень талантливая актриса и, к тому же, играешь главную героиню. Наверное, я не открою Америку, если скажу, что твой уход значительно повлияет на весь сериал.

– Кевин, Джули, Кэролайн… Ребята… – обратилась болгарка к своим «боссам» и коллегам. – Я безумно благодарна вам за эти потрясающие шесть лет, которые навсегда останутся одной из самых ярких страниц в моей жизни. Но эта история на данном этапе для меня завершена.

На полминуты в конференц-зале повисло молчание. Паузу не решался прервать никто, до конца не веря, что девушка, с которой у многих сериал и ассоциировался в первую очередь, решила его покинуть.

– Неволить тебя мы, конечно, не будем, – сказала наконец Джули.

– Но хотелось бы, чтобы ты всегда знала: в этом проекте для тебя и Елены всегда будет место, – сказала Кэролайн.

– Нинс, ты уверена? – спросил наконец Йен.

– «Дневники вампира» без Елены и без тебя будут совершенно не те, – мотнула головой Кэндис, опустив взгляд.

– Йен, Кэндис, я же говорила, что это решение я приняла уже достаточно давно, – мягко ответила Нина. – Я уверена, что без меня и Елены сериал обретёт второе дыхание, позволит зрителям увидеть новую версию этой истории и понять, что не всё в мире «Дневников» зависело от главной героини. Но если сюжет сложится таким образом, что появление Елены в финале сериала будет необходимым для того, чтобы логически завершить эту историю…

– Ты не отвертишься, – улыбнулась Драйз.

– Мы все будем тебя ждать, – с грустной улыбкой сказал Кевин.

Нина не смогла что-то ответить, а лишь почувствовала, как по её щеке покатилась слеза. С этого момента пошёл отсчёт последних месяцев, которые она проведёт в павильоне, уже ставшем таким родным, и с людьми, которые всегда будут занимать в её сердце особое место.

С того момента, как Нина объявила о своём уходе из сериала коллегам и руководству, время для неё обрело совершенно иное течение. Впервые она не торопилась со съёмок домой, и даже наоборот, хотела задержаться в павильоне подольше, словно желая растянуть минуты, которые в её жизни, вероятно, никогда не повторятся, и провести побольше времени с людьми, которые совсем скоро станут для неё далёкими. Ещё не раз после того мартовского вечера она обсуждала своё решение с друзьями, и в конечном итоге Пол, Кэндис, Йен и Кэт пришли к выводу, что уход из сериала для Нины станет лучшим выходом и шансом пробиться в большой кинематограф.

– Остин, – выдохнула Нина, увидев своего парня на пороге гримёрки с огромным букетом алых роз и смешным плюшевым медведем в руках.

– Привет, красавица, – улыбнулся Стоуэлл, пройдя в помещение. – Я решил, что давненько не встречал тебя после рабочего дня. Буду исправляться!

Нина увидела, как Остин покраснел.

– А это тебе, – сказал парень и робко протянул подарки болгарке. – Ты в последнее время очень грустная… Поэтому постараюсь найти способы тебя подбодрить. Сам понимаю, каково это – прощаться с проектом, который долгое время значил в твоей жизни многое. Сам думал, что зарыдаю, когда мы закончили съёмки «Молодых сердец».