Текст книги "А может?.. (СИ)"

Автор книги: atranquility

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 52 страниц)

Николина напрасно думала, что сумеет взять себя в руки и успокоиться через несколько минут: ей казалось, что она начинает плакать только сильнее. Девушка быстрым шагом шла по улицам, не обращая внимания ни на растрёпанные волосы, ни на удивлённые взгляды прохожих: то, как она выглядит в данный момент, было ей безразлично больше всего. Однако вместе с этим она понимала, что появиться в таком состоянии на съёмочной площадке не может. Перед началом рабочего дня у неё было немного времени для того, чтобы заехать домой и привести себя в порядок, что Нина и сделала. Впрочем, скрыть красные, опухшие от слёз глаза от друзей и коллег она всё равно не смогла, тем более что сейчас болгарка была в таком состоянии, что и сама не могла быть уверенной в том, что не заплачет вновь, увидев, например, на съёмочной площадке Йена.

– Нинс, а ты чего так рано? – спросила Кэндис, увидев в павильоне Нину. – Вы разве с Йеном не договаривались сегодня репетировать? Я думала, ты у него.

– Нет, сегодня не получилось, – тихо ответила Добрев, постаравшись отвести от подруги взгляд, в котором она всё равно прочитала бы всё, что чувствует Нина в данный момент.

– Нина, что случилось? – настороженно спросила Аккола и внимательно посмотрела на болгарку. – На тебе лица нет.

– Да нет, всё нормально, – мотнула головой девушка.

– Добрев, думаешь, я ничего не вижу? – сказала Кэндис. – Других держи за дурачков.

Нина усмехнулась: её догадки относительно проницательности лучшей подруги в очередной раз подтвердились.

– Нет, правда, – сказала она, – ничего не случилось. Всё как всегда. Сегодня прекрасный день, середина апреля, светит солнце, на улице очень тепло. Даже зацвёл жасмин. Всё здорово.

– Ты серьёзно? Ты рыдала от силы минут двадцать назад, судя по твоим красным глазам и тому, как усердно ты их прячешь, а мне про солнышко и цветочки что-то задвигаешь? – взвизгнула Кэндис, заставив Нину улыбнуться. – Выкладывай, что у тебя стряслось? Смолдер что-то вытворил?

– Ничего не вытворил, – пробормотала Нина. – Просто теперь он с Никки.

Кажется, Кэндис сперва не поняла смысл сказанного подругой, так как вообще не удивилась.

– Пф, да он с ней уже давно носится, как с писаной торбой, – хмыкнула она. – Не новость.

– Она с ним живёт, – перебила её Добрев.

В этот момент Аккола широко распахнула глаза и вскинула брови, приоткрыв рот, всем своим видом спрашивая: «Ты сейчас серьёзно?!»

– Че…го? – только и смогла проговорить блондинка. – Йен живёт с Никки? То есть, они теперь…

– Видимо, – ответила Нина.

– Да ладно… – шокированно пробормотала Кэндис. – Как ты узнала?!

– Просто приехала к нему с утра, – пожала плечами Добрев. – Дверь открыл Йен, из одежды на нём были только джинсы. Сказал, что проспал и совершенно забыл о договорённости. Ну, а потом на пороге появилась Никки, на которой, кроме простыни, я тоже ничего не заметила.

Кэндис поморщила лоб и вдруг громко, с нескрываемым отвращением воскликнула:

– Вот же сучка! Она же ещё с мужем даже не развелась!

– Кэндис, пожалуйста, не говори ничего про неё, – с болью в голосе попросила Нина и вдруг положила голову на плечо подруги. – Она ни в чём не виновата, глупо утверждать, что они с Йеном не имели права смотреть в сторону друг друга: мы расстались уже год назад. – Нина почувствовала, что вот-вот заплачет снова. – Я не хочу думать ни о чём этом… Я просто очень хочу всё это забыть.

Блондинка приобняла девушку за плечи и погладила по волосам. Ей очень хотелось высказать сейчас всё, что она думает о Никки, но она понимала, что Нине от этого лучше не станет – даже, скорее, наоборот. Кэндис и сама осознавала, что в сложившейся ситуации обвинять в чём-то Рид или Йена глупо, но сам факт, что Никки, совсем недавно так близко общавшаяся с Добрев, легко начала встречаться с её бывшим женихом, продолжая вести себя, как ни в чём не бывало, прекрасно зная, какие чувства вызывает в душе Нины, был ей мерзок.

– Нина, прошу, не переживай так, – пролепетала Кэндис, не зная, что сказать, потому что она впервые видела, чтобы Нина так переживала из-за отношений с мужчиной. Девушка понимала: для подруги это были не просто отношения, это были и есть чувства, которые вырвать из сердца не так просто, даже если расставание прошло не лучшим образом, тяжело для обоих, со скандалами и взаимными оскорблениями. – Всё наладится. Я понимаю, что тебе сейчас больно, но жизнь не может состоять из сплошной чёрной полосы. Вот увидишь, совсем скоро всё изменится. Просто не закрывайся от мира, впусти в свою жизнь чудо. За воспоминаниями ты можешь просто не заметить счастья, которое может быть совсем рядом с тобой.

– В этом и заключается главная проблема. Я не могу отпустить Йена и воспоминания о нём, как бы этого не хотела, я уже говорила об этом. Сегодня я поняла, что я жуткая собственница, – с горькой усмешкой сказала Нина, немного отойдя от Кэндис. – Знаешь, первой мыслью, когда я увидела, как из квартиры вышла почти раздетая Никки и положила руку ему на плечо, было: «Какого чёрта ты это делаешь? Он же не твой…» И я сразу же осеклась: с каких пор я имею право вообще думать об этом? В конце концов, я ему никто – коллега, знакомая, не больше. А он мне до сих пор иногда снится по ночам. Да, чёрт возьми, я до сих пор люблю его. И предложи он мне начать сейчас всё сначала, я бы не задумываясь согласилась. Он нужен мне, – с горечью произнесла Нина. – Каждого мужчину в своём окружении я сравниваю с ним. И каждый раз думаю: «Нет, Йен бы так не сделал… Йен был бы вежливее… Йен бы не обратил внимания…»

Едва Нина сказала последние слова, Кэндис увидела, как по щеке подруги покатилась слеза.

– Так нельзя, – покачала головой Аккола. – Нинс, ты сама себя погубишь… Думаю, тебе нужно развеяться, может быть, съездить куда-нибудь… Съёмки сезона скоро заканчиваются, лето не за горами, пора веселья, а ты в таком состоянии. Не дело. Это надо просто пережить. Стиснуть зубы и пройти через это. Ты же можешь это сделать. Где моя бойкая подруга?

Нина грустно улыбнулась, вытирая слёзы.

– Я чувствую себя шестнадцатилетней школьницей, которая рассталась с парнем и строит из этого трагедию. Глупо выглядит, правда?

– В твоём случае нет, – мотнула головой Кэндис. – Во-первых, вам с Йеном давно не шестнадцать, во-вторых ваши отношения были гораздо дольше и серьёзнее, чем те, из-за которых обычно рыдают старшеклассницы. От Смолдера я такого мало ожидала, конечно, – пробормотала блондинка.

«Сам же орал налево и направо – «Она мой лучший друг, мы друг за друга в огонь и воду, как брат с сестрой!» – с негодованием думала Кэндис. – «Интересно, долго этой вобле пришлось за ним бегать хвостом, чтобы пройти путь от лучшего друга до любовницы? Сомерхолдер – идиот, вправить бы ему мозги, да Нина обидится. Да и всё равно он ничего не поймёт.»

– Знаешь что, – продолжила Кэндис, – мы с Джо и нашими общими друзьями – Остином Стоуэллом и его сестрой Маргарет – собираемся поехать в Доминикану в середине июня. Посмотрели фото в интернете, буквально влюбились в это райское место. В Пунта-Кане завораживающие пейзажи! Поехали с нами – развеешься, отдохнёшь. Без Йена и этой селёдки.

Нина, услышав новое прозвище Никки, данное ей Кэндис, не смогла сдержаться от улыбки и снисходительно посмотрела на подругу.

– Не начинай, – сказала блондинка, угадав ход мыслей подруги. – Она всё равно для меня будет селёдкой, воблой, доской…

– Я сейчас сама как селёдка, – перебила её Нина, усмехнувшись и, кажется, перестав плакать. – Полуживая и вечно ноющая.

– Съездишь в Доминикану и будешь как новенькая, – заверила подруга. – Заодно познакомишься с Остином и Маргарет – они классные ребята! Остин – актёр, а Маргарет, как и ты, увлечена йогой. Думаю, вы быстро найдёте общий язык. В компании отдыхать ведь всегда веселее. Заодно обсудим свадьбу, – подмигнула Кэндис и снова обняла болгарку за плечи.

– Знаешь, пару дней назад я бы, наверное, начала отнекиваться, – сказала Нина. – А сейчас так хочется послать всё к чёрту и улететь куда-нибудь поближе к морю, что если ребята не будут против, то я с удовольствием к вам присоединюсь.

– Даже если бы ты сначала отказалась, бы всё равно тебя уговорила, – улыбнулась Кэндис. – Зайдёшь тогда ко мне сегодня вечером? Мы с Джо подобрали несколько отелей, но пока ещё не обсуждали с Остином и Маргарет, какой хотели бы выбрать.

– Замётано, – сказала Нина, и КэндиКола успокоилась, поняв, что подруга немного отошла и окончательно перестала плакать.

Кэндис, конечно, была права: отдых Нине был просто необходим. А учитывая страсть болгарки к активному отдыху в шумных компаниях на берегу моря, Доминикана для неё действительно была идеальным вариантом. Аккола искренне надеялась, что хотя бы после этого отпуска что-то изменится: видеть переживания подруги ей совершенно не хотелось, хоть девушка в глубине души и понимала, что по-настоящему помочь вычеркнуть из своей жизни целых три года, проведённые с человеком, который теперь был очень далёк, Добрев могли бы помочь только новые отношения и, не преувеличивая, новая любовь. Кэндис пока и сама не подозревала, что этим предложением отправиться вместе с ней и ребятами на отдых в Доминикану, открыла в жизни подруги новую страницу.

– Нина не обидится? – как можно натуральнее изобразив беспокойство, спросила Никки, когда Йен закрыл за болгаркой дверь.

– Надеюсь, что нет, – ответил он. – Самое отстойное, что я уже не в первый раз забываю о том, о чём договаривался с человеком накануне. Пора заводить ежедневник или ставить маячки на телефон, – сказал Йен, пройдя в спальню и убрав валявшееся на полу белое одеяло.

Никки присела на край кровати.

– Надеюсь, что это не повлияет на съёмочный процесс.

– Отрепетируем на съёмочной площадке, а с Ниной я объяснюсь, – сказал Йен, садясь рядом с девушкой.

На мгновение в комнате повисло молчание. Сомерхолдер придвинулся к Никки чуть ближе, наклонился к ней и легонько коснулся губами её плеча, отчего та почувствовала, как по её коже побежали мурашки.

– Никки, я хотел поговорить о сегодняшней ночи… Я не хотел бы, чтобы ты думала, что это была сиюминутная слабость или что-то подобное.

Сомерхолдер сделал паузу. Рид сидела, не шелохнувшись, боясь взглянуть на него.

– Я хочу быть с тобой. – сказал Йен.

В этот момент Никки почувствовала какой-то внутренний взрыв: она услышала то, о чём ещё полгода назад не могла и мечтать. Ей захотелось вскочить с кровати, броситься в объятия этого мужчины, целовать каждый миллиметр его кожи, упиваясь его запахом, зарываясь руками в мягкие густые волосы, слышать его сердцебиение и понимать, что теперь он только её, только для неё, только с ней.

– И я хотел сказать… Если ты…

В этот момент Никки резко развернулась и приложила указательный палец к губам брюнета, призывая замолчать.

– Я не сплю с друзьями, Сомерхолдер, – вдруг сказала она и, усмехнувшись, посмотрела на Йена. Он сразу же понял, о чём она говорила: значит, у неё уже были чувства к нему, но их она скрывала от него. Йен улыбнулся. – Я буду с тобой, – отчётливо проговорила она и, коснувшись тёплой ладонью щеки брюнета, накрыла его губы своими.

Сомерхолдер закрыл глаза от наслаждения и в его сознании пульсировала лишь одна мысль: «Наверное, это и есть счастье.» Когда Никки отстранилась от него, он улыбнулся и аккуратно убрал прядь волос девушки за ухо.

– Оставайся здесь, – попросил он. – Не переезжай обратно к себе. Я долго искал эти домашние уют и тепло и с тобой наконец обрёл их.

– Я люблю тебя, – выдохнула Никки, обвивая руками шею мужчины, и это послужило лучшим ответом на его просьбу.

К концу рабочего дня, находясь у себя в гримёрной, Нина услышала, как в дверь постучали. Приоткрыв дверь, на пороге появился Йен с небольшой коробкой в руках.

– Можно? – застенчиво спросил брюнет, который переминался с ноги на ногу и выглядел виновато и вместе с тем очень забавно.

Нина Йена не ждала, поэтому его визит в какой-то степени стал для неё неожиданностью, но она постаралась взять себя в руки, чтобы не показать ему своих эмоций.

– Конечно, входи, – приветливо ответила Николина.

Йен закрыл за собой дверь и зашёл в помещение. Приблизившись к Нине, он почувствовал, как сердце у него отчего-то начинает биться быстрее. За сегодняшнее утро перед болгаркой ему было очень неловко, причём он не знал, из-за чего больше: то ли из-за того, что он забыл о встрече и проспал, то ли из-за того, что Нина увидела их с Никки вместе практически неодетыми.

– Нина, я хотел ещё раз извиниться за то, что в очередной раз обо всём забыл, – робко произнёс он. – Мне следовало быть внимательнее и ответственнее. Глупо получилось… И уже не в первый раз, – вздохнул он. – Обещаю, такого больше не повторится. А это тебе – в качестве моральной компенсации за то, что встала рано и приехала к человеку, который не умеет пользоваться будильником.

С этими словами Йен протянул Нине коробку, и только сейчас она смогла разглядеть, что на ней было написано: это был её любимый молочный шоколад популярной швейцарской марки «Maestrani». Нина улыбнулась.

– Ну ладно на день рождения подарить три килограмма шоколада – я ещё могу понять. Но сейчас ты, похоже, хочешь, чтобы меня разнесло до 100 килограмм и чтобы меня в конечном итоге выперли из «Дневников» за то, что Елена не помещается в кадр, – со смехом сказала болгарка.

– У меня просто не хватит денег, чтобы купить столько шоколада, – улыбнулся он. – Ну так что, простишь?

– Я и не обижалась, правда, – ответила Николина, приложив максимум усилий для того, чтобы её голос не дрожал и звучал непринуждённо. – Но за шоколад спасибо. Ты, как всегда, знаешь, чем меня покорить, – рассмеялась девушка, заставив Йена с облегчением улыбнуться.

– Ну что, будем репетировать? Когда к тебе зайти?

– Можно прямо сейчас, – ответила Нина, отложив коробку на туалетный столик. Едва она произнесла это, в гримёрную, даже не постучались, зашёл Маркос.

– Ребята, звонила Джули. Велела снимать прощание Деймона и Елены сегодня. Сейчас. – коротко отчеканил режиссёр, заставив актёров ужаснуться.

– Как сейчас? – переспросил Йен. – У нас же ничего не готово… Я даже текст не полностью выучил. Мы же собирались снимать послезавтра?

– У нас мало времени, – объяснил Сига. – Тебе много ещё учить?

– Да нет, всего несколько фраз, – ответил Сомерхолдер. – Но от этого я больше готов не стану.

– Другого выхода нет, – сказал Маркос. – Кэролайн и Джули хотели добавить в последнюю серию несколько сцен с Еленой и несколькими другими персонажами, которые мы как раз будем сниматься завтра и послезавтра. На Делену времени уже не останется. Короче, ребят, гримируйтесь и начинаем, – пробормотал он и вышел из помещения.

– Отрепетировали, – разочарованно пробубнил Йен после того, как Маркос закрыл за собой дверь.

– Да нам не привыкать, – оптимистично сказала Нина. – У нас что ни съёмки, то экспромт.

– Всё это верно, но эта сцена должна быть самой романтичной, трогательной и вместе с тем трагической во всём сезоне. С первого раза это сделать будет невероятно трудно в любом случае. Нужен невероятный эмоциональный подъём.

– Волшебный пинок под зад от Джули и Маркоса тоже сделает своё дело, поверь, – рассмеялась Добрев. – Не переживай так, мы справимся.

– Ну да, куда мы денемся… – проговорил Сомерхолдер. – Ну, я пойду. До встречи, Елена, – улыбнулся он, специально назвав девушку именем её героини.

Приветливо махнув Йену рукой, Нина начала готовиться к съёмкам. Она была даже рада тому, что сцена прощания Елены и Деймона будет отснята уже сегодня. Она знала наперёд, что работа над этим эпизодом для неё будет очень трудной: Добрев едва не заплакала, когда впервые читала сценарий – настолько её растрогала одна из последних сцен сезона. Поэтому можно было догадываться, как себя чувствовала она сейчас, когда её моральное состояние и состояние её героини были так тесно связаны и схожи. Раз за разом перечитывая уже давно заученные реплики, Нина ловила себя на мысли, что, наверное, и ей пришла пора попрощаться с Йеном навсегда. Она больше всего боялась этого, но понимала, что настал такой момент, когда его присутствие в её жизни будет приносить ей лишь боль. Казалось, что легче будет порвать приятельские отношения, которые были между ними сейчас, и сохранить лишь рабочие, но вот как это сделать, Нина не знала. Уехать бы сейчас далеко-далеко, в город, где ты никого не знаешь и тебя никто не знает, сжечь все мосты, ведущие к старой жизни, и начать новую. А ещё – стереть память, в последнее время ставшую самым ненавистным врагом, и заполнить душу новыми эмоциями, впечатлениями, переживаниями, только бы не возвращаться к прошлому. Как же Нина этого хотела! .. Но, как известно, наши желания и мечты исполняются далеко не всегда. В этот день Нина впервые задумалась о том, что, наверное, больше не сможет работать вместе с Йеном. Совместная работа над сериалом стала для болгарки своеобразной клеткой, не позволявшей попрощаться с прошлым. Ещё недавно Нина очень не хотела, чтобы проект, подаривший ей чудесные годы с людьми, ставшими очень дорогими и близкими для неё, был завершён в ближайшие год или два, но сейчас она мечтала о том, чтобы шестой сезон стал последним.

Команда приступила к съёмкам спустя минут сорок. Нина чувствовала, что у неё от волнения начинают дрожать коленки: помимо  съёмочной группы и актёров, задействованных в сцене, в павильоне находились так же Пол, Кэндис и Мэтт, которые очень хотели увидеть, как ребята работают над этим эпизодом.

– Ребята, готовы? – спросил Маркос.

Йен и Нина кивнули.

– Камера… Мотор… Начали! – скомандовал режиссёр.

– Елена! – с болью в голосе, на надрыве воскликнула Кэт Грэхем в образе Бонни и с отчаянием выдохнула. – Слишком поздно…

В этот момент камера взяла крупным планом лицо Нины: в глазах у неё стояли слёзы, а во взгляде читался немой крик отчаяния от осознания того, что сейчас должно произойти.

– Нет… – пробормотала она. – Нет!

Кэт в образе Бонни подошла к подруге и тронула её за руку. Нина, жадно хватая ртом воздух, горько заплакала. От напряжения она густо покраснела, а на лбу у неё проступила вена. На заднем плане появился Йен. Кэт, обернувшись, с некоторым успокоением проговорила:

– Он здесь. Ты можешь попрощаться.

Нина в образе Елены обвела взглядом небольшое плохо освещённое помещение, пытаясь отыскать Деймона. Йен стоял неподалёку от девушки и пристально, с невероятной болью смотрел на неё.

– Ты солгал мне, – обессиленно прошептала болгарка.

Йен сделал пару шагов в её сторону и, аккуратно поправив спадавшую на её лицо прядь волос, едва улыбнулся.

– Даже если я попрошу прощения, ты меня не услышишь. Так что не буду.

Маркос и остальные члены съёмочной группы заворожённо наблюдали за игрой актёров, и у каждого из них сложилось впечатление, будто бы они сейчас находятся не на работе, а наблюдают за сценой из жизни двух реальных людей – настолько искренни были Йен и Нина.

– Пожалуйста, не уходи! – со слезами на глазах умоляла Нина и понимала, что сейчас она плачет не потому, что того требует работа: эти слёзы были искренними. Только Йен об этом не знал.

– Это будет бомба, – прошептал Пол, обращаясь к Кэндис.

– Ребята, как всегда, на высоте, – кивнула блондинка.

– Господи, у меня такое ощущение, будто бы я сам сейчас расплачусь, – тихо сказал ребятам Мэтт Дэвис.

– У меня нет выбора, малышка, – тихо проговорил Йен, поморщив брови и проведя большим пальцем руки по щеке Нины. Ты – это самое лучшее, что было со мной за 173 года жизни на этой земле. Умирая, я знал, что был любим – любим тобою, Елена Гилберт. Лучше, чем сейчас, уже не будет. Я счастлив. Я люблю тебя, Елена.

– Пожалуйста! – умоляла Нина и чувствовала, как у нее по щекам градом льются слёзы. – Пожалуйста, вернись!

Йен в образе своего любимого героя в последний раз взглянул на девушку и лишь сказал негромко:

– Прощай.

– Стоп, снято! – скомандовал режиссёр, и съёмка прекратилась. – Ребята, я просто в шоке, но в очень приятном. Вы чёртовы гении.

Йен, Кэт и Нина с облегчением улыбнулись.

– Сомерхолдер, ты будешь покупать мне бумажные платочки, – сказал Пол.

– Вот это я понимаю финал сезона, – с восхищением проговорила Кэндис.

– Через несколько часов после выхода серии ждите здесь толпы разъярённых фанатов Деймона с вилами, – хохотнул Йен.

– К счастью, съёмки к тому времени закончатся, и мы уже, вероятно, будем в отпуске, – улыбнулась Нина.

– Я бы на месте Кэролайн всё равно побеспокоился за себя – её ведь идея была закончить сезон именно так, – хохотнул Маркос. – Ребята, вы сегодня поработали на славу. Осталась самая малость, думаю, в три дня уложимся. Вы просто нереальные, – обратился он ко всем актёрам, улыбнувшись. – Думаю, на этом сегодня можно закончить. Всем спасибо!

Актёры, прощаясь друг с другом и с членами съёмочной группы, потихоньку расходились по домам.

Йен, собираясь домой, то и дело нервно поглядывал на экран мобильного.

– Ждёшь звонка президента? – хохотнул Пол, увидев беспокойство друга.

– Ага, – пробормотал тот. – Блондинистого такого, с третьим размером и напрочь удалённым мозгом.

– Эмили, что ли? – не понял Уэсли.

– Её самой, – ответил Йен.

– С каких пор ты начал интересоваться её жизнью?

– С тех самых, как ей в голову пришла идея ляпнуть мне, что она от меня беременна, – сказал Сомерхолдер.

– Погоди-ка, – перебил его Василевски, – это что значит? Твоё отцовство всё-таки подтвердилось?

– Нет, – мотнул головой Йен. – Эмили согласилась пройти тест ДНК, мы даже вместе сходили к врачу и в женской консультации меня аж дважды приняли за заботливого папочку. Но там какие-то заморочки со сроками – его можно проводить не раньше то ли 24, то ли 25 недели. Я предупредил её, что улетаю в Атланту и смогу вернуться не раньше мая. А она, оказывается, вообще в Австралию улетела.

– Папочка Сомерхолдер, – произнёс Пол, чётко проговаривая каждую букву, и рассмеялся. – А зачем она в Австралию-то полетела? Надолго?

– Без понятия, душа блондинки, особенно этой, для меня потёмки, – отозвался Сомерхолдер, заставив друга рассмеяться. – На сообщения она отвечает короткими фразами наподобие «приедешь – обо всём договоримся» и «я занята».

– С аборигенами жизнь гораздо интереснее, чем с тобой, вот и весь секрет, – хохотнул Уэсли.

– Если так – скатертью дорога, – сказал Йен. – Мне будет головной боли меньше, пусть только уже разберётся наконец со своей беременностью. Жить в неведении мне бы тоже не хотелось.

– Ну, она всё-таки согласилась пройти тест. Тебя это не наводит на определённые мысли?

– Я не собираюсь делать никаких выводов до того момента, пока собственными глазами не увижу заключение врача. А Эмили может делать всё что угодно.

Пол хотел было что-то сказать, но в этот момент к друзьям подошла Никки.

– Привет, ребята, – застенчиво поздоровалась она, и Уэсли кивнул ей в ответ.

Йен, широко улыбнувшись, притянул её к себе и поцеловал к губы, ловя на себе изумлённый взгляд Пола, который ещё ни о чём не знал.

– Решила сделать тебе небольшой сюрприз и приехать, – улыбнулась она, обращаясь к Йену. – Я хотела приехать пораньше, но решила не отвлекать вас от работы, – сказала Никки.

– Мы уже закончили, – отозвался Йен. – Вроде бы ещё не так поздно… Давай сходим куда-нибудь, проветримся? В кинотеатре, кстати, сеансы до 10 вечера идут, мы ещё можем успеть на какой-нибудь фильм.

– Я только за, – ответила Рид.

– Отлично, – просиял Йен. – Пол, мы пойдём. До завтра.

– Ага… – пробормотал Уэсли, находясь в полнейшей прострации, и пожал Йену руку. – Давайте… Хорошего вечера…

Уходя, Йен обернулся и жестом показал, что завтра всё обязательно расскажет другу. Никки и Йен вышли из помещения, оставив Пола в полном недоумении.

====== Глава 25 ======

Июнь 2014 года

– «Говорят, что врата в рай закрыты со времен Адама и Евы. Но одна маленькая лазейка в Эдем, похоже, все-таки осталась. Отправляясь в Доминикану, вы убедитесь в этом сами. Из всех стран Карибского залива там наиболее развита туристическая инфраструктура. Помимо великолепных пляжей отдыхающих ожидает интересная кухня, исторические достопримечательности и яркий национальный колорит. Доминиканская Республика как будто специально создана для отдыха. Красота тропических лесов и восхитительных морских пляжей гармонично сочетается здесь со спокойствием зеленых равнин и неистовством водопадов», – с упоением вслух читала Кэндис, шагая по направлению к выходу из здания Международного аэропорта Пунта-Кана с небольшим чемоданом на колёсиках в одной руке и туристическим проспектом в другой и не замечая ничего вокруг. – Да, ребят, похоже, наш отпуск удастся на славу!

Её жених Джо и Нина внимательно слушали её, идя немного позади и оглядываясь по сторонам. Пейзажи, которые они видели за окнами, – ярко-голубое небо, на котором не было ни облачка, палящее солнце в самом его зените, ослеплявшее каждого путешественника, который посмотрит в окно, высокие пальмы, как с обложки журнала, – заставляли друзей верить в правдивость написанного в брошюре Кэндис.

– Родная, отель, где мы решили остановиться, входит в десятку самых дорогих в Пунта-Кане и стоит 980 долларов за сутки, – с улыбкой сказал Джо. – Даже если бы он был расположен в пустыне Гоби, мы бы этого, вероятно, не заметили, нежась где-нибудь у бассейна с парой приятных коктейлей.

– Кинг, я не знала, что ты так меркантилен! – звонким голосом полушутливо воскликнула Кэндис, посмотрев на своего жениха.

– Я, готовясь создать новую ячейку общества, просто коплю деньги на свадьбу, – хохотнул он.

– В таком случае, тебе придётся затянуть пояса потуже, – рассмеялась Нина, вступая в разговор. – На правах подружки невесты, скажу тебе по секрету, – в этот момент болгарка наклонилась к Джо и перешла на шёпот, который, впрочем, всё равно слышала Кэндис, – что Кэн очень хотела провести медовый месяц на Мальдивах. А там отели за 980 долларов в сутки, как правило, считаются отстойными, – рассмеялась брюнетка.

– Эй, – толкнула подругу в плечо Аккола, – я не говорила такого!

– Я видела историю твоего браузера, – вновь захохотала Нина. – «Достопримечательности Пунта-Каны – Свадебные платья на заказ – Мальдивы – Погода на Мальдивах в октябре – Мальдивы, отели – Медовый месяц на Мальдивах – Как вывести пятно от томатного сока».

КэндиКола нахмурила брови, и Нина, улыбнувшись, приобняла её за плечи под хохот Кинга.

– Мда, и сам ещё не до конца понимаю, во что вляпался, – ответил он.

– Я тебя сейчас обратно домой отправлю, – буркнула Кэндис.

Джо, улыбнувшись, притянул невесту к себе и примирительно поцеловал в щёку.

– Кстати, – сменил тему парень, – А Остин и Маргарет уже прилетели? У них, кажется, был утренний рейс.

– Мне на телефон буквально полчаса назад, когда мы забирали багаж, пришла смс-ка от Остина о том, что они долетели нормально, уже заселились и даже успели сходить на пляж. Ждут нас, – улыбнулась Аккола.

– Отлично, – ответил Джо. – Сейчас быстро поймаем такси, приедем в отель и… Да здравствует отдых!

– Вы уверены, что трёх недель нам хватит? – спросила Нина, когда троица вышла на улицу, и их обдало горячим южным воздухом, по которому ребята уже успели так соскучиться. – Кажется, я влюбляюсь в эти места с каждой секундой всё сильнее, – заворожённо проговорила она, не отводя взгляд от красивых цветов, росших совсем неподалёку от здания аэропорта, и густой растительности: буйство красок пленило её с первой же минуты пребывания в этой колоритной стране.

– Если нам здесь понравится, что мешает нам вернуться сюда вновь, но уже на рождественских каникулах? – с улыбкой спросил Джо.

– Ещё не успели заселиться в отель, как строите планы на полгода вперёд. Ребята, я вам поражаюсь, – изумлённо сказала Кэндис. – Забудьте вы о времени, ловите кайф!

– Ты как всегда права, мой друг, – сказала Нина

Неподалёку от аэропорта поймать такси никогда не бывает проблемой, и Доминикана, конечно, не была исключением. Поэтому друзья довольно быстро добрались до отеля и, разойдясь по своим номерам, договорились встретиться в холле через полтора часа, приведя себя в порядок и немного отдохнув после дороги. Нине не терпелось лично познакомиться с Остином и его сестрой Маргарет: за то время, что компания готовилась к отпуску, Кэндис успела многое рассказать о них подруге, и в сознании болгарки они предстали как весёлые, жизнерадостные и очень добродушные ребята.

Сидя в прохладном помещении, в котором витал сладковатый, очень приятный, но не навязчивый запах кардамона и корицы, Джо, Кэндис и Нина изучали туристические брошюры с подробным описанием всех достопримечательностей Пунта-Каны и особенностей жизни в Доминикане, обсуждая «программу» на ближайшие три недели. Впрочем, в таком составе компания провела совсем немного времени: уже через несколько минут в холле появился высокий голубоглазый парень с трёхдневной щетиной и взлохмаченными волосами и девушка, которая почти на голову или даже больше была ниже него и чем-то была на него похожая, будучи обладательницей таких же голубых глаз и русых волос.

– ¡Buenas dias, queridos amigos! Me alegro de verte de nuevo. ¡Bienvenido a la república Dominicana! * – воскликнул Стоуэлл, широко улыбнувшись. Хоть никто из присутствующих, кроме него, испанского не знал, смысл его слов поняли все.

– Не выпендривайся, – со смехом толкнула брата в бок Маргарет.

– Я потратил на изучение этого языка восемь лет своей жизни, дай хоть немного кайфануть и понять, что он мне точно пригодится, – с улыбкой ответил парень. – С приездом вас, – сказал он. – Надеюсь, полёт прошёл отлично.

– Воздушные коридоры гораздо лучше американских пробок, – ответил Джо, и ребята рассмеялись.

– С Кэндис и Джо мы знаем друг друга, кажется, тысячу лет, а вот с Вами, Нина, я уже два месяца мечтаю познакомиться лично, – сказал Остин. – И я бесконечно рад, что это наконец произошло.

С этими словами Стоуэлл подошёл ближе к болгарке и, аккуратно взяв её руку, легонько коснулся её губами в знак приветствия. Нина не растерялась и кокетливо улыбнулась своему новому знакомому – очень уж располагающим к себе человеком показался он ей.

– Думаю, я не открою Америку, если скажу, что меня зовут Остин, а мою сестру – Маргарет, – рассмеялся парень.

В этот момент девушка приветливо улыбнулась болгарке и, подойдя к ней, обняла её.

– Очень приятно, – отозвалась Нина. – Я тоже очень ждала нашего знакомства. Кэндис и Джо много рассказывали о вас.

– Да? – поднял бровь Стоуэлл и посмотрел на Кинга. – Что же, если не секрет?

– Не бойся, ту историю про то, как ты мне дверцей багажника чуть нос не сломал, я не рассказывал, – хохотнул Кинг.